„НИ МИНУТЫ БОЛЬШЕ, НИ ПЕННИ МЕНЬШЕ , —

—такая резолюция принята союзом английских горняков Дургэмского района на митинге, на котором выступал Кук (под знаменем справа). На снимке видно знамя союза горняков, с портретами В. И. Ленина (в центре) и Кука (справа в углу).

Четвертый месяц забастовки

Письмо из Лондона Н. Владимирова.
«Ни минуты больше, ни пенни меньше»,— таков лозунг на знамени английских горняков в грандиозной борьбе, свиде
телями которой являемся мы в настоящее время.
Не было ни одного года в течение ряда лет, чтобы злополучный вопрос об угле не волновал население островов, не угро
жал промышленности и торговле, не ставил под удар само господствующее положение «владычицы морей».
— Что? Опять уголь?—с досадой спрашивает обыватель.—Да ведь вопрос этот решали и решили,—парламент дал огром
ную правительственную субсидию. В чем же опять дело?
И сознание, что дело поручено парламенту, что кто-то на это уполномочен и думает над решением вопроса,—успо
каивает обывателя; отбросив докучливые думы, он погружается в лицезрение криккет-матча, теннис-матча, боксинг-матча, скачек, вечером—пустейшей оперетты, а иногда принимает участие сам в кругу гольфа.
И тут же, в столице Англии, уже три месяца идет турн ip труда и капитала, гор
няков и правительства, турнир, в котором лозунг правительства—этого посредника между шахтовладельцами и горнорабочими—«снижение, зарплаты при суще
ствующем рабочем дне или сохранение зарплаты при повышенном рабочем дне», а неизменный ответ рабочих: «Ни минуты больше, ни пенни меньше».
До сих пор рабочие стойко выдерживают принятое постановление, а «посредник» старается, пока что тщетно, привести дело к компромиссу.
Рабочие не отступили ни на шаг от своей формулы «ни минуты больше, ни
пени меньше»,
Правительство со своей стороны проявляет массу энергии и провело через парламент закон, который, по его мнению,
разрешает вопрос в полном об’еме: Раз рабочие заявляют, что заработок апреля является для них прожиточным мини
мумом, а при той продукции, которую дает 7-часовой рабочий день, шахто
владелец не может якобы свести концов с концами, то для того, чтобы удержать зарплату на должном уровне, необходимо выпуск продукта повысить посредством удлинения рабочего дня до 8 часов.
Видя, что правительство идет навстречу, шахтовладельцы захотели использовать п шоженне и, согласившись сначала гаран
тировать при 8-часовом рабочем дне прежнюю плату, попытались в дальнейшем ввести в табель всевозможные ограничения, увеличили, между прочим, процент выхода угля и уменьшили процент ме
лочи. Однацо, пристыженные осуждением обоих палат, владельцы вывесили об
явление, что при 8-часовом рабочем дне они в течение 3 месяцев сохра
няют дозабастовочную зарплату. За этот период компетентная угольная комиссия
должна выработать условия дальнейшей работы.
Па фоне этой борьбы разыгралась масса инцидентов. Началось с того, что член парламента Ленсбери выдвинул против премьер-министра Болдуина два обвинения: первое—в том,что он является держа
телем паев в угольной промышленности в об‘еме200.000 ф. ст.—около 2.000.000руб., а, следовательно, глава правительства является в споре государственного мас
штаба стороной заинтересованной,второе—■ в том, что премьер якобы вмешивался в
работу угольной комиссии. Вокруг этих вопросов разыгралась в палате депутатов настоящая битва. Ответчиком от имени правительства должен был выступить первый лорд адмиралтейства—Бриджмен. Когда он встал для ответа, в парламенте поднялся такой невероятный шум, требование оппозиции, чтобы на личное обвине
ние отвечал Болдуин лично, было таким настойчивым,—что премьеру пришлось говорить самому.
Голосом, дрожащим от волнения, он категорически отверг второе обвинение, что
же касается первого, то мистер Болдуин заявил, что все его капиталы, состоящие из паев в родовом деле «Болдуин Лимитед», находятся в английских предприятиях, что вот уже пять лет, как пред
приятия эти не платят ни гроша, и что если бы он захотел при существующем положении вещей реализовать свои паи, то он уверен, что никто не дал бы ему за