довольно простоты , Бранд , „Анатэма , „Miserere , „У царских врат , „Борис Годунов , „Екатерина Ива
новна , „Привидения , „Стены , „Росмерсгольм , „У монастыря , „Осенние скрипки , „Живой труп , „Бу
дет радость . Разумеется, этот список должен быть пополнен теми постановками Музыкальной Студии („Анго , „Перикола и „Лизистрата ), руководителем которых был Владимир Иванович.
Все остальные постановки Художественного театра осуществлены К. С. Станиславским совместно с Вл. И. Немировичем.
Но в этом цикле содружественных работ со Станиславским особенное место занимают пьесы Чехова. Историческая заслуга Немировича-Данченко в том, что именно он приобщил Художественный театр к творче
ству Чехова, настояв на включении в репертуар уже первого сезона „Чайки и заразив своей влюбленностью в Чехова Станиславского и всю труппу.
„Ты дал моей „Чайке жизнь—благодарю ,—-такую надпись сделал Чехов на медальоне, подаренном им Владимиру Ивановичу.
Чехов, воплощенный на сцене Художественного театра в совместной режиссуре со Станиславским,
именно потому, что был разгадан, как создатель новой театральной формы исключительно Немировичем,— Чехов кладет начало той большой литературной линии Художественного театра, которую проложил Немирович- Данченко. И, может быть, самые блестящие достижения Художественного театра,—в особенности же Достоевский,—суть достижения этой литературной линии.
Мне уже неоднократно, говоря о Немировиче-Дан ченко, приходилось вспоминать слова одного из старых критиков, который в похвалу- какой-то пьесе Немировича, чуть ли не „Цене жизни , сказал, что она „напи
сана режиссером . Он был прав, конечно. По тысячу раз будет прав я тот, кто скажет, что ярчайшими сво
ими победами Художественный театр обязан литератору Немировичу - Данченко. Но у этого литератора есть тот счастливейший дар интуиции, который позволяет ему до дна вскрывать театральную стихию. Оста
ваясь неизменным проводником Слова в театре, Немирович в.своей сценической работе сумел раскрыть всю его динамику—словесность превратил в дей
ствие. Режиссер оттого, что его краски обогатились новыми оттенками привнесенными от литературы,—только выиграл. А именно таким режиссером и был Немирович- Данченко. Не забудем к тому же, что он пришел в Художественный театр с огромным педагогическим опытом. Таким образом, в его режиссуре счастливо соединились: педагог, учитель сцены, литератор и драматург.
В чем же режиссерский символ веры Немировича- Данченко?
В том, что он исповедует: 1) необходимость психологического углубления; 2) строгость и четкость ри
сунка; 3) литературность толкования образа. В искании методов увлечения, „заражения актеров, при неизменном сохранении их индивидуальности,—одно из основ
ных проявлений режиссерских путей Немировича. Ему важна индивидуальность актера: учитывая ее, он заражает актера той интуицией, которая доступна для данной артистической индивидуальности.
В каждой постановке Немировича следует прежде всего искать слияния двух индивидуальностей—автора и актера—в одном пятне. Вся задача, которую он себе всегда ставит, заключается в том, что бы, вскрыв ин
дивидуальность автора, разложив психологическое его содержание, проанализировав его стиль, ритм, той и литературный рисунок,—заразить этим верным понима
нием и чувствованием актера. Помочь исполнителю, пу
тем создания удобных мизансцен, проявить его нервную заразительность, дабы он смог интуитивно схватить индивидуальность автора,—вот та цель, которую преследует Немирович Данченко во всех своих работах, начи
ная с Филармонии и кончая постановкой „Лизистраты“\ Труден такой путь. Но ведет он к единой цели: к раскрытию индивидуальности актера, которая, развернув
шись во всю глубину, может явить то, что называет Немирович-Данченко—„чудом искусства ,— явить торжество его возвышенной правды и благородной красоты.
Для этого стоило, конечно, напрячь всю железную волю, направленную к единой цели—к созданию и о в о г о театра. Для этого торжества правды и благородной красоты стоило отдать театру лучшие 25 лет жизни...
Юрий Соболев.
„Живой труп Л. Н. Толстого в М. X. Т.
Финальная сцена.
Каренин — В. Качалов, КН. Абрезков — К. С. Станиславский, федя Протасов — И.М. Москвин.
новна , „Привидения , „Стены , „Росмерсгольм , „У монастыря , „Осенние скрипки , „Живой труп , „Бу
дет радость . Разумеется, этот список должен быть пополнен теми постановками Музыкальной Студии („Анго , „Перикола и „Лизистрата ), руководителем которых был Владимир Иванович.
Все остальные постановки Художественного театра осуществлены К. С. Станиславским совместно с Вл. И. Немировичем.
Но в этом цикле содружественных работ со Станиславским особенное место занимают пьесы Чехова. Историческая заслуга Немировича-Данченко в том, что именно он приобщил Художественный театр к творче
ству Чехова, настояв на включении в репертуар уже первого сезона „Чайки и заразив своей влюбленностью в Чехова Станиславского и всю труппу.
„Ты дал моей „Чайке жизнь—благодарю ,—-такую надпись сделал Чехов на медальоне, подаренном им Владимиру Ивановичу.
Чехов, воплощенный на сцене Художественного театра в совместной режиссуре со Станиславским,
именно потому, что был разгадан, как создатель новой театральной формы исключительно Немировичем,— Чехов кладет начало той большой литературной линии Художественного театра, которую проложил Немирович- Данченко. И, может быть, самые блестящие достижения Художественного театра,—в особенности же Достоевский,—суть достижения этой литературной линии.
Мне уже неоднократно, говоря о Немировиче-Дан ченко, приходилось вспоминать слова одного из старых критиков, который в похвалу- какой-то пьесе Немировича, чуть ли не „Цене жизни , сказал, что она „напи
сана режиссером . Он был прав, конечно. По тысячу раз будет прав я тот, кто скажет, что ярчайшими сво
ими победами Художественный театр обязан литератору Немировичу - Данченко. Но у этого литератора есть тот счастливейший дар интуиции, который позволяет ему до дна вскрывать театральную стихию. Оста
ваясь неизменным проводником Слова в театре, Немирович в.своей сценической работе сумел раскрыть всю его динамику—словесность превратил в дей
ствие. Режиссер оттого, что его краски обогатились новыми оттенками привнесенными от литературы,—только выиграл. А именно таким режиссером и был Немирович- Данченко. Не забудем к тому же, что он пришел в Художественный театр с огромным педагогическим опытом. Таким образом, в его режиссуре счастливо соединились: педагог, учитель сцены, литератор и драматург.
В чем же режиссерский символ веры Немировича- Данченко?
В том, что он исповедует: 1) необходимость психологического углубления; 2) строгость и четкость ри
сунка; 3) литературность толкования образа. В искании методов увлечения, „заражения актеров, при неизменном сохранении их индивидуальности,—одно из основ
ных проявлений режиссерских путей Немировича. Ему важна индивидуальность актера: учитывая ее, он заражает актера той интуицией, которая доступна для данной артистической индивидуальности.
В каждой постановке Немировича следует прежде всего искать слияния двух индивидуальностей—автора и актера—в одном пятне. Вся задача, которую он себе всегда ставит, заключается в том, что бы, вскрыв ин
дивидуальность автора, разложив психологическое его содержание, проанализировав его стиль, ритм, той и литературный рисунок,—заразить этим верным понима
нием и чувствованием актера. Помочь исполнителю, пу
тем создания удобных мизансцен, проявить его нервную заразительность, дабы он смог интуитивно схватить индивидуальность автора,—вот та цель, которую преследует Немирович Данченко во всех своих работах, начи
ная с Филармонии и кончая постановкой „Лизистраты“\ Труден такой путь. Но ведет он к единой цели: к раскрытию индивидуальности актера, которая, развернув
шись во всю глубину, может явить то, что называет Немирович-Данченко—„чудом искусства ,— явить торжество его возвышенной правды и благородной красоты.
Для этого стоило, конечно, напрячь всю железную волю, направленную к единой цели—к созданию и о в о г о театра. Для этого торжества правды и благородной красоты стоило отдать театру лучшие 25 лет жизни...
Юрий Соболев.
„Живой труп Л. Н. Толстого в М. X. Т.
Финальная сцена.
Каренин — В. Качалов, КН. Абрезков — К. С. Станиславский, федя Протасов — И.М. Москвин.