Но я убежден, что у каждого человека — даже ничем непримечательного, обыкновенного человека — есть сфера деятельности, где он становится обаятельным.
Я заметил, что обаятельными становятся люди при исполнении работы, т. е. тогда, когда они совершают движения, из которых каждое необходимо и полезно.
То есть люди в ритме. Всегда приятно видеть людей с молотами, ремонтирующих ночью трамвайный путь. Обаятелен шофер, напрягающий внимание.
Однажды оборвался трамвайный провод. Место оцепили. Стояли трамваи. Толпа молчала. Затем приехала аварийная башня. Молодой человек в рука
вицах появился на вершине, над толпой — он что-то делал у провода. Он был весь внимание. И сам того не зная, — вернее не имея времени о том подумать, — он был актером перед множеством зрителей. И все смотрели на него с восхищением, любуясь, ощущая какую-то благодарность к нему и вместе с тем за
еисть — и желание стать им и гордясь им. То есть испытывали чувства, возникающие при влюбленности.
Человек, управляющий смертоносным движением машин транспорта, должен проявлять предел внима
ния. Он весь в ритме. Он — сама ответственность. Ни одного лишнего движения. В этом его грация и то, что он становится человеком, которому хочется подражать.
Тут точка, объясняющая, что сама жизнь без участия художника может стать искусством.
Великой магией обаяния владеет врач, появляющийся на несчастный случай. Этот страшный человек, вынимающий сверкающую сталь из чемоданчи
,,художники РСФСР за XV лет
3аслуж. артистка В. Н. Попова — худ. Кузнецов.
„художники РСФСР за XV лет“
А. С. Бубнов — худ. И. В. Косьмин.
ка, этот обладатель кратковременного, но не человеческого величия, подзывающий движением пальца людей с носилками, он, пощупавший пульс лежаще
го на мостовой и ничего не сказавший толпе о том, что ждет жертву, — этот человек представляет собой олицетворение того, что громко называется жизнью и смертью.
Известны симпатии, которые вызывает образ великого хирурга.
В людях не угасает детское. Игра есть в военном параде. Игра есть в разведении караула. В церемо
ниях заседаний и судов. И как страшно связаны эти вещи, вызывающие влюбленность в детях, со смертью и кровью!
Сцены ареста, сцены допроса, сцены суда, как они выигрышны в пьесах, как их любит публика!
Наиболее обаятельным кажется мне образ того, кто появляется в пьесе, чтобы сказать: не бойтесь. Человек, к которому припадают испугавшиеся, каждый
своим словом и жестом вызывает в горле зрителя першение. Образ защитника. Он сродни тому моло
дому человеку в рукавицах на аварийкой башне, который с предельной внимательностью и целесооб
разностью производит движения, исправляя оборвав
шийся провод, прикосновение к которому грозит смертью.
4
Когда я был мальчишкой, продавались замечательного свойства переводные картинки. Это была некая книжечка, альбомчик. На листках были изображены
Я заметил, что обаятельными становятся люди при исполнении работы, т. е. тогда, когда они совершают движения, из которых каждое необходимо и полезно.
То есть люди в ритме. Всегда приятно видеть людей с молотами, ремонтирующих ночью трамвайный путь. Обаятелен шофер, напрягающий внимание.
Однажды оборвался трамвайный провод. Место оцепили. Стояли трамваи. Толпа молчала. Затем приехала аварийная башня. Молодой человек в рука
вицах появился на вершине, над толпой — он что-то делал у провода. Он был весь внимание. И сам того не зная, — вернее не имея времени о том подумать, — он был актером перед множеством зрителей. И все смотрели на него с восхищением, любуясь, ощущая какую-то благодарность к нему и вместе с тем за
еисть — и желание стать им и гордясь им. То есть испытывали чувства, возникающие при влюбленности.
Человек, управляющий смертоносным движением машин транспорта, должен проявлять предел внима
ния. Он весь в ритме. Он — сама ответственность. Ни одного лишнего движения. В этом его грация и то, что он становится человеком, которому хочется подражать.
Тут точка, объясняющая, что сама жизнь без участия художника может стать искусством.
Великой магией обаяния владеет врач, появляющийся на несчастный случай. Этот страшный человек, вынимающий сверкающую сталь из чемоданчи
,,художники РСФСР за XV лет
3аслуж. артистка В. Н. Попова — худ. Кузнецов.
„художники РСФСР за XV лет“
А. С. Бубнов — худ. И. В. Косьмин.
ка, этот обладатель кратковременного, но не человеческого величия, подзывающий движением пальца людей с носилками, он, пощупавший пульс лежаще
го на мостовой и ничего не сказавший толпе о том, что ждет жертву, — этот человек представляет собой олицетворение того, что громко называется жизнью и смертью.
Известны симпатии, которые вызывает образ великого хирурга.
В людях не угасает детское. Игра есть в военном параде. Игра есть в разведении караула. В церемо
ниях заседаний и судов. И как страшно связаны эти вещи, вызывающие влюбленность в детях, со смертью и кровью!
Сцены ареста, сцены допроса, сцены суда, как они выигрышны в пьесах, как их любит публика!
Наиболее обаятельным кажется мне образ того, кто появляется в пьесе, чтобы сказать: не бойтесь. Человек, к которому припадают испугавшиеся, каждый
своим словом и жестом вызывает в горле зрителя першение. Образ защитника. Он сродни тому моло
дому человеку в рукавицах на аварийкой башне, который с предельной внимательностью и целесооб
разностью производит движения, исправляя оборвав
шийся провод, прикосновение к которому грозит смертью.
4
Когда я был мальчишкой, продавались замечательного свойства переводные картинки. Это была некая книжечка, альбомчик. На листках были изображены