превращая ее изъ династической въ народную, очутилось въ рукахъ этихъ князей благодаря борьбѣ ихъ съ татарами. Но еще раньше, чѣмъ эта борьба приняла благопріятный для русскаго народа, характеръ, она отразилась въ его жизни многочисленными последствиями. Татарское нашествіе обрушилось на Русь въ тотъ моментъ, когда умственная деятель
ность народа только что начинала принимать болѣе широкіе размеры, и вновь сузило кругъ этой деятельности, ограничивъ ее однимъ церковнымъ просвѣщеніемъ. Въ свою оче
редь стремленіе освободиться отъ чужеземного и вмѣстѣ иновѣрческаго ига повышало религіозное сознаніе и прида
вало ему характеръ исключительности въ то самое время,
когда, благодаря невольному отчужденію отъ всѣхъ другихъ націй и направленно всѣхъ усилій народа на политическую организацію съ цѣлью возвратить себѣ самостоятельность, слабѣло и падало просвѣщеніе. Въ 15-мъ вѣкѣ слышатся постоянныя жалобы на паденіе и того окуднаго образованія, какое имѣлось на Руси. Церковные іерархи все чаще за
являли, что имъ приходится ставить въ священники людей, которые «едва грамотѣ умѣютъ», плохо читаютъ священныя книги, а писать и совсѣмъ не могутъ. Тамъ, гдѣ среди класса, наиболѣе образованного уже по одному своему положенію, была слабо развита простая грамотность, не могло, конечно, быть и рѣчи о существовали сколько-нибудь серьезнаго образованія. Наряду съ этимъ національно-религіозная исклю
чительность принимала съ теченіемъ времени все болѣе широкіе размѣры. Внушенія нетерпимости, издавна шедшія изъ Византіи, не распространявшія въ до-татарскій періодъ своего вліянія за предѣлы духовенства, теперь пріобрѣли ши
рокую популярность въ массахъ. Находясь подъ владычествомъ татаръ и относясь къ нимъ съ понятнымъ враждебнымъ чувствомъ, русскій народъ привыкъ противополагать имъ себя не только въ племенномъ, но и въ религіозномъ отношеніи, привыкъ отличать себя, какъ православныхъ христіанъ, отъ «поганыхъ», «басурмановъ», и понимать себя, какъ защитника христіанства отъ этихъ басурмановъ, видя въ борьбѣ съ ними въ нѣкоторомъ родѣ свое призваніе.
ность народа только что начинала принимать болѣе широкіе размеры, и вновь сузило кругъ этой деятельности, ограничивъ ее однимъ церковнымъ просвѣщеніемъ. Въ свою оче
редь стремленіе освободиться отъ чужеземного и вмѣстѣ иновѣрческаго ига повышало религіозное сознаніе и прида
вало ему характеръ исключительности въ то самое время,
когда, благодаря невольному отчужденію отъ всѣхъ другихъ націй и направленно всѣхъ усилій народа на политическую организацію съ цѣлью возвратить себѣ самостоятельность, слабѣло и падало просвѣщеніе. Въ 15-мъ вѣкѣ слышатся постоянныя жалобы на паденіе и того окуднаго образованія, какое имѣлось на Руси. Церковные іерархи все чаще за
являли, что имъ приходится ставить въ священники людей, которые «едва грамотѣ умѣютъ», плохо читаютъ священныя книги, а писать и совсѣмъ не могутъ. Тамъ, гдѣ среди класса, наиболѣе образованного уже по одному своему положенію, была слабо развита простая грамотность, не могло, конечно, быть и рѣчи о существовали сколько-нибудь серьезнаго образованія. Наряду съ этимъ національно-религіозная исклю
чительность принимала съ теченіемъ времени все болѣе широкіе размѣры. Внушенія нетерпимости, издавна шедшія изъ Византіи, не распространявшія въ до-татарскій періодъ своего вліянія за предѣлы духовенства, теперь пріобрѣли ши
рокую популярность въ массахъ. Находясь подъ владычествомъ татаръ и относясь къ нимъ съ понятнымъ враждебнымъ чувствомъ, русскій народъ привыкъ противополагать имъ себя не только въ племенномъ, но и въ религіозномъ отношеніи, привыкъ отличать себя, какъ православныхъ христіанъ, отъ «поганыхъ», «басурмановъ», и понимать себя, какъ защитника христіанства отъ этихъ басурмановъ, видя въ борьбѣ съ ними въ нѣкоторомъ родѣ свое призваніе.