И. КРУГИ


СТАНИСЛАВСКИЙ


Станиславского» и спектакль Станиелавского — это, если продолжить ана
логию, русский стих какого-нибудь Хераскова и того же Пушкина. Современному поколению трудно представить себе то качественное изме
нение, которое принес русскому — и не только ему — сценическому искус
ству созданный Станиславским Художественный театр. «Я, пожалуй, теперь еще более несчастен, чем был ранее в моей жизни, потому что сознаю всю
безнадежную инертность Англии и ее сцены, все безнадежное тщеславие и нелепость ее сцены; сознаю крайнее тупоумие всего, что связано с искус
ством в Англии». Это писал своему другу Джону Семару из Москвы р 1908 г., в результате общения с Ху
дожественным театром и Станиславским, такой взыскательный художник,
1<ак Гордон Крэг.
Писать о Станиславском — это значить писать историю русского театра
за последние 40 лет. Нельзя понять и оценить его деятельности, «е вскрыв
и его роли как реформатора театра, не обнажив идущие к Станиславско
му и от Станиславского творческие корни всего современного театра, И Вахтангов, и революционный Мейер
хольд, иод знаком которых идет и еще пойдет строительство советского театра, как мастера «е только родились в недрах Художественного театра — они еще и унесли из него огромную культуры работы на неруши
мой основе т-ворческих законов театра, выведенных и утвержденных Стани
славским. МХТ И, театр им. Вахтангова, оперный театр им. Станиславско
го, бывш. Реалистический театр (Четиертая студия), самые молодые наши театры, руководимые Завадским и Симоновым,— вое они «дети» и «внуки» Художественного театра. Плеяда за
мечательных актеров, имена которых известны всему миру, творчески вы
росли и созрели воспитанные Станиславским.
Путь Станиславского от реализма через его отрицание вновь к реализ
му, от увлечения натурализмом мейннигенцев к тончайшей лирике Чехова, от крайностей сложнейших постановочных ухищрений к (другой крайности — полному изгнанию театральности и затем новому ее утвержде
нию—этот зигзагообразный путь был предопределен постоянными искания
ми новых театральных средств для
выражения большой правды жизни. Тем и велик Станиславский, что той интуитивные находки, все «случайности» искусства, весь свой и чужой
опыт он всегда .подвергал и подвергает Диализу, .стремясь открыть в них те Элементы законного, которые могли бы лечь в основу учения о те
атре. Мыслитель-аналитик и вместе с тем художник-экспериментатор и од
новременно исследователь, создающий искусство и теоретически его осмысливающий, — таков Станиславский.
Сочетав в одном лице и Моцарта, и Сальери (любопытно, что роль пос
леднего одна из самых неудачных в репертуаре Станиславского), высокое вдохновение художника и неуемный труд ученого, Станиславский в разные периоды искал помощи, то в различных философских системах, то в смежных областях искусства. Он не
устанно учит других и по сей день учится сам. Он возвел жертвенность в труде в высший принцип искусства. Он не хочет знать трудностей. Он знал не одно серьезное актерское и
режиссерское поражение и первый сам о них рассказал. Он постигал, чтобы затем отвергнуть, и отвергал, чтобы познать. Он «не понимал» Чехова « имеино он создал театр Чехова. Он предолел самого себя, чтобы стать гениальным актером. Он от
дал искусству театра всего себя, но
зато и берет от этого искусства все, что последнее может ему дать для
создания учения об актере, учения о мастерстве.
Это учение самим Станиславским еще окончательно не сформулировано. Мы знаем о нем из отдельных его вы
сказываний в книге «Моя жизнь в
искусстве», из статьи «О ремесле», из скупых замечаний мастера в периодической печати и, главным обра
зам, из уст его учеников, создавших «е одно недоразумение своим пересказам «системы»., Любопытная де
таль: четырнадцать лет назад покойный Н. Эфрос в монографии о Станиславском, сообщая о там, что «си
стема» «представляет законченную
рукопись, просящуюся в печать», тут же нашел необходимым добавить: «Никто не поручится, что на
ступит такой день и Станиславский, в чем-нибудь усомнившись, для чегонибудь в своей теории сыскав более надежные обоснования или более выразительные формы, подвергнет готовую .рукопись очень значительной переработке». Так, повидимому, и случилось. Но и не располагая до сих пор этим трудом всей жизни Станиславского, невзирая на устарелость его терминологии в имеющихся вы
сказываниях, несмотря на спорность (да и как могло бы быть иначе)
иных его положений, можно утверк ждать, что .«система» дает многие предпосылки и основания к построению материалистической теории сценического искусства. Учение о вну
тренней и внешней технике актера, о том, что только целеустремленная задача на сцене рождает в актере нужное чувство (а не наоборот, как пола
гают до сих пор те, кто борется с ветряными мельницами «пережива
ний»), о том, что играть тему (идею) спектакля можно, только вскрыв отно
шения между образами, о том, что оправданность сценических поступковактера — образа (а не «оправданияобраза) может быть достигнута только установлением их причинности — все эти известные элементы «системыуже являются тем железным фондом, без которого ни одному театру, ка
кого бы он ни был «направления», обойтись не дано.
Станиславскому было предопределено историей явиться создателем театра левого крыла русской буржу
азии. Ему же дано вооружать своим опытом, своими знаниями, своей ге
ниальностью советский театр. К своему 70-летию мастер в расцвете сил и таланта продолжает руководить
созданным им театром, уже в годы революции вписавшим новыми спек
таклями замечательные страницы в
историю советского искусства. От «Дней Турбиных» до «Хлеба» и «Стра
ха» Художественный театр каждой новой постановкой все зорче и глуб
же показывает людей и классовые конфликты эпохи величайшей’ в истории человечества революции. Это ста
ло возможным благодаря ленинской’ политике в отношении культурного наследства и ее живых носителей — политике, предвидевшей, что иа из
вестном этапе правда социалистиче
ского строительства окажется сильнее всего груза прошлого, с которым пришли в нашу эпоху (й^СТбра стар шего поколения. Это стало возможным и потому, что реалистическое ис
кусство Станиславского и его театра, искусство, умеющее видеть и позна
вать действительность, не могло, по природе своей остаться глухим к то
му новому, Что пришло в жизнь. Это стало возможным и потому, что Ста
ниславский и его театр подошли, к новой теме о новых людях нового времени со свойственным им полным сознанием ответственности за свое искусство. Это стало, наконец, возмож
ным на основе роста революционной драматургии, дающейныне пьесы, все больше и больше отвечающие высоким требованиям мастерства .Художественного театра.
Театр Станиславского становится театром революции. В революции ищет он — и уже находит — небывалые ещё коаски для создания еще более совер
шенного и гармоничного искусства, в котором величайшие идеалы человечества должны найти достойное воплощение в сценических образах нового мира. Мог ли мечтать Станиславский о более высоком увенчании возводимого им здания?!
... 70 лет жизни. 50 лет театра. Какая счастливая жизнь. Искатель пытливо продолжает поиски золотого ру
на правдивейшего искусства. Какая благородная задача! Станиславский. Какое большое имя!..
ПОСТАНОВЛЕНИЕ^ПРЕЗИДИУМД ЦЕНТРАЛЬНОГО ИСПОЛНИТЕЛЬНОГО КО­ МИТЕТА СОЮЗА ССР
ЗА ИСКЛЮЧИТЕЛЬНЫЕ ЗАСЛУГИ И ДОЛГОЛЕТНЮЮ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ В ОБЛАСТИ ИС­ КУССТВА В ЧАСТНОСТИ ТЕАТРАЛЬНОГО И ПОДГОТОВКУ НОВЫХ КАГРОВ РАБОТНИКОВ СЦЕНЫ НАГРАДИТЬ НАРОДНОГО АРТИСТА РЕСПУБЛИКИ СТАНИСЛАВСКОГО КОНСТАНТИНА СЕРГЕЕВИЧА ОРДЕНОМ „ТРУДОВОЕ КРАСНОЕ ЗНАМЯ СОЮЗА ССР.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ ЦЕНТРАЛЬНОГО ИСПОЛНИТЕЛЬНОГО КОМИТЕТА СОЮЗА ССР
М. КАЛИНИН СЕКРЕТАРЬ ЦЕНТРАЛЬНОГО ИСПОЛНИТЕЛЬНОГО КОМИТЕТА СОЮЗА ССР
А. ЕНУКИДЗЕ
МОСКВА, КРЕМЛЬ
13 ЯНВАРЯ 1933 г.