одной изъ двухъ столицъ имперіи. Въ Петербургѣ въ XVIII в. возникнуть ей было трудно; новая столица долго оставалась городомъ сравни

тельно небольшимъ по количеству населенія; только къ концу столѣтія число жителей въ немъ достигло 200.000; людей, для которыхъ могла быть нужна публичная библіотека, въ Петербургѣ долгое время почти не было; въ немъ жили многіе представители знатнѣйшихъ и богатѣйшихъ дворянскихъ родовъ, но тѣ изъ нихъ, которые инте

ресовались книгою, сами собирали библіотеки, и представители этого класса тогда вообще въ публичную библіотеку не пошли-бы; служа

щіе въ разныхъ правительственныхъ учрежденіяхъ не могли дать сколько-нибудь значительнаго контингента читателей; учебныхъ заведеній было еще очень мало, и едва ли не одни члены Академіи Наукъ нуждались тогда въ Петербургѣ въ книгахъ, но къ ихъ услугамъ была академическая библіотека, пополнявшаяся, и довольно ши

роко, по требованіямъ академиковъ. Живѣе потребность въ библіотекѣ могла чувствоваться въ Москвѣ: Москва имѣла значительно боль

шее число жителей, заключала въ себѣ и наибольшую часть тогдашняго образованнаго общества Россіи; но правительство XVIII вѣка больше заботилось о новой, чѣмъ о старой столицѣ, да и потребность въ книгахъ въ Москвѣ до извѣстной степени удовлетворялась, вопервыхъ—довольно обширными частными книжными собраніями, а вовторыхъ—библіотеками патріаршей, духовно-академической, а съ середины вѣка еще и университетской.

Въ 1766 г. возникъ планъ образованія въ Петербургѣ публичной библіотеки. Нѣсколько лицъ, въ числѣ ихъ графъ А. С. Строгановъ, графъ Н. Головинъ, князь П. Голицынъ, С. В. Лопухинъ, Г. Н.Тепловъ,

И. И. Мелиссино, Б. М. Салтыковъ, побуждаемыя любовью къ просвѣщенію, пришли къ мысли устроить общество, по образцу Вольно-экономическаго, которое, собирая средства путемъ членскихъ и добровольныхъ взносовъ, образовало бы публичную библіотеку въ С.-Петербургѣ, «со

стоящую единственно изъ россійскихъ духовныхъ и свѣтскихъ книгъ». Пользоваться книгами ея могли-бы всѣ, кто уплачивалъ 5 р. въ годъ, а одинъ день въ недѣлю она должна была быть открыта «генерально для всѣхъ, и не участниковъ, на четыре часа»; по мѣрѣ возможности предпо