ОТЪ ИЗДАТЕЛЯ.

Предпринимая исторію Москвы, мы писали, что это едва ли не первый опытъ и, дѣйствительно, исторіи Москвы не было въ русской исто
рической литературѣ, особенно же нѣтъ ея за тотъ періодъ, къ которому мы подошли,—именно средины прошлаго вѣка.
Современникъ этой эпохи, подъ которымъ легко можно узнать Бѣлинскаго, такъ опредѣляетъ историческую литературу того времени: «у насъ было довольно много,—пишетъ онъ, — романовъ историческихъ, ко
торые хотѣли знакомить публику съ прошедшимъ бытомъ Россіи въ разныя эпохи ея существованія; довольно романовъ сатирическихъ, нравоописательныхъ, которые хотѣли знакомить ее съ нравами современнаго об
щества; еще болѣе у насъ повѣстей въ этомъ родѣ, и цѣлые томы нравоописательныхъ, нравственно-сатирическихъ и всякихъ юмористическихъ статеекъ». Но, не смотря на это, «въ нихъ нѣтъ нравовъ русскаго обще
ства, и что все, о чемъ въ нихъ разсказывается, такъ же легко могло
случиться, или все равно такъ же легко могло не случиться въ Китаѣ, въ Абиссиніи, подъ водою и на облакахъ, какъ и въ Россіи». Въ нихъ «нѣтъ, взгляда на вещи, нѣтъ идеи, нѣтъ значенія русскаго общества».
Съ этой оцѣнкой намъ теперь нельзя не согласиться, т. к. дѣйствительно литература намъ не даетъ истинныхъ нравовъ и обычаевъ, внеш
ней и внутренней обстановки и міровозрѣній русскаго общества особенно средины 19-го вѣка.
Москва не избѣжала участи всей Россіи. Изъ произведеній литературныхъ изображеніе Московской жизни и то только Москвы 20-хъ годовъ мы находимъ у Грибоѣдова. Послѣ проходятъ цѣлыя десятилѣтія, не имѣя своего бытописателя.
Лишь въ началѣ пятидесятыхъ годовъ появились два сочиненія, посвященныя изображенію ея физіономіи.
Одно изъ нихъ «Москва и Москвичи» Загоскина,—которое подверглось лаконической, но строгой критикѣ со стороны Бѣлинскаго; «произ
ведение это, — пишетъ онъ,— -не смотря на всѣ свои достоинства, вполнѣ оправдывающія высокую славу его сочинителя, имѣетъ тотъ весьма важный недостатокъ, что въ немъ нѣтъ ни Москвы, ни Москвичей». Конечно,
съ отзывомъ этимъ можно согласиться или не согласиться. Но, казалось бы, современникъ лучше могъ разобраться въ настоящей цѣнности этого труда, чѣмъ это мы можемъ сдѣлать нынѣ.