aru
ЗАМЕЧАТЕЛЬНАЯ ЖИЗНЬ
Книжка Е. Балабановича, изданная Гос-
питмузеем, — биографический очерк о Ни-
колае Островском, — нужна и своевремен-
на. В основу очерка лег широкий фактиче-
ский материал: в первую очередь дневникн,
письма, высказывания, общественные вы‘
ступления самого писателя, а также свиде-
тельства и воспоминания людей, хорошо
его знавших.
Наиболее обстоятельно показан TOT пери-
ол жизни Николая Островского, который
он сам называл «борьбой за жизнь, за воз-
вращение к работе». Тяжелая болезнь —
результат ранения на фронте — лишила пи-
сателя зрения, способности двигаться. Но
он не сдается. Усилиями своей замечатель-
ной воли он гонит смерть, и смерть, по его
словам, «удирает» от нёго. Прикованный на.
всегда к постели, он говорит: «Только мы,
такие, как я, так безумно любящие жизнь,
ту борьбу, ту работу по постройке нового,
иного, лучшего мира, только мы, прозрев-
шие и увидевшие жизнь всю, как она есть,
не можем уйти, пока не останется хоть
один шанс».
Вот почему и в годы Великой Отечест-
венной войны повестью своей жизни, своими
книгами Островский защищал родину, 60-
ролея с врагом страстно, до конца. «Когла
грянет гром и настанет кровопролитная ночь,
—говорил Островский советской молодежи,
— тысячи бойцов встанут на зашиту рол-
ной страны, но меня среди вас не будет,
друзья мои, И я прошу вас: рубайте за ме-
ня, рубайте за Павку Корчагина». :
Автор очерка ‘использовал ряд интерес-
ных писем с фронта, которые говорят о
болыном значении книг Островского В
современной жизни.
Николай Островский лобился того, о чем
мечтал: перестав существовать, он продол-
жал служить людям. Я «побежденным не
был», «смерть не страшна, а страшна бес-
полезно проведенная жизнь», «кроме лич-
ного, у нас есть гораздо болыше — это
борьба и честь нашей родины», «самое пре“
красное в мире — борьба за освобождение
человечества», «большевик может работать,
пока у него стучит сердце» — эти ‚слова
Островского живут в сердцах лучших лю-
лей советской страны. Островского читали
ий перечитывали на фронтах, широко изве-
CTHO, что на войне он был одним из самых.
любимых, самых живых писателей.
В очерке обстоятельно, внимательно, до-
бросовестно рассказано о жизни и творче-
стве Островского. Но нам хотелось боль-
mero: яркости, поэтичности Изложения.
Этого нехватает очерку. ; :
: Б. БРАЙНИНА..
НАРОЛНОЕ ТВОРЧЕСТВО В АНИ ВОЙНЫ.
В сборник «Народное творчество в дни
Великой Отечественной войны», выпушен-
ный в Воронеже, вошли сказки, сказы, пла-
чи, песни, частушки, пословицы и поговор-
ки, собранные в 39 районах области студен-
тами Воронежского педагогического ин-
ститута. Это первая попытка показать на-
ролное творчество в годы Отечественной
войны во всем многообразии его жанров. -
Чувством гнева проникнуты воронежекче
сказки: «Волк-людоед» А. Корольковой,
«Как тетка Авлотья немца поймала» О: Ло-
бовой и лр. Особенно хороша сказка А, Ба-
рышниковой «Как немецкий генерал к пар-
тизанам в плен попал». Широко используя
поэтические приемы русской традиционной
сказки, она в то же время насышает сказ-
ку современными реалистическими деталя-
ми, что придает ей свежесть и остроту.
Сказкй Барышниковой пересыпаны посло-
вицами, поговорками, речь часто приобре-
тает ритмичность. «Спит генерал, а парти-
заны фрицев окружили да всех и побили.
Фрип за коровой, а партизан за фрицем.
Корова бодается, фриц спотыкается и Had
вилы натыкается А те фрицы, что за гуся-
СборниЕ «Наролное творчество в дни Великой
Отечественной войны»: Составитель В. Тоиков.
Воронежское областное издательство, 1945.
мя гонялися, в болоте осталися. А те, что,
разувшись, бегали босиком за петухом, бы-
ли приколоты партизанским штыком».
Интересны «Илачи» А. Колесниковой,
созданные на основе традиционных русских
причитаний. В наше время плачи встреча-
ются очень редко, поэтому каждая запись
представляет собой больнюй интерес.
Среди: частушек есть удачные; художест-
венно яркие, но, к сожалению, таких немно-
то. Большинство приведенных в сборнике
частушек взято из репертуара участников
художественной самодеятельности, которые
в свою. очередь заимствовали их из различ-
ных печатных изданий. Вряд ли необходимо
дублировать материал, известный по дру-
гим массовым тиражам.
В предисловии составитель сообщает, что.
записано 12 переделок песни М. Исаковско-
го «Катюша». песни И. Арманл «Тучи вад
городом встали», ряд загадок. и другие
материалы. Почему же они не вопли в
сборник? От этого он был бы полнее и
качественно выше,
Несмотря на недостатки, сборник дает
представление о том, как развивается на-
родная поэзия в наши дни.
В. СИДЕЛЬНИКОВ.
Юбилей Николая Бараташвили
В октябре 1945 г. исполняется 100-летие
©а лня смерти великого грузинского поэта
Николая Бараташвили.
Бараташвили принадлежал к плеяде
поэтов-романтиков начала ХХ века. Его
роль в развитии грузинской поэтической
культуры огромна. Поэт-мыслитель, Ни-
холай Бараташвили одним. из первых ввел
грузинскию литературу в общее русло
русской и европейской поэтической мыс-
ли В поэзии Бараташвили мы находим
Черты; родняшие его с Лермонтовым и
Тютчевым. Это тонкий и глубокий фило-
соф-лирик, в поэзии которого интимные,
личные мотивы ‘разрастаются в широкую
бопиальную и общечеловеческую тему.
Стяхи его пронизаны глубоким патрио-
тическим чувством. Он был властителем
лум своего поколения. Поэты-демократы
6070-х годов Илья Чавчавадзе Акакий
Церетели и другие испытывали ето силь-
ное влияние и считали его своим прел-
шественником. Влияние Бафатанвили мож-
во прослелить в грузинской поэзии
вплоть до наших дней.
Поэтическое наследство Бараташвиля
невелико: это небольшая книжка, вклю-
‘заюшая четыре десятка стихотвофений, од-
HY небольшую ноэму и несколько писем.
Но книжка эта «томов премногих тяже-
лей».
ыы
Для празднования юбилея Бараташвили
Б. СУЧКОВ
_ Есть горькая ирония сульбы в том, что
семидесятилетие Томаса Манна совпало со
значительнейшим событием/ современной
истории — крушением Германии. Немец
по рождению и языку, автор «Будленбро-
ков», «Волшебной горы», «Иосифа», «Лот-
ты в Веймаре» встретил вечер своей жиз-
ни в далекой Америке, с ужасом и от-
вращением взирая на содеянное его `наро-
дом. Глубокий старик, он стал свидетелем
суда истории над его отечеством. ;
_ Вот он оглядывается на свое прошлое,
пережитое ‘и запечатленное, припоминает
тихие улицы МЛюбека, шумную GoremMy
Мюнхена, перелистывает книгу, написан-
ную в черные дни первой болышой войны
— «Размышления аполитичного», «Волшеб-
ную гору», рожденную социальной неус-
‘тойчивостью Веймарской республики, на-
конец, вспоминает костры на улицах Бер-
лина, где горели его произведения. Все ли
он сделал, чтобы не вспыхнули эти костры?
Какова была логика его творческого раз-
вития? Распоряжалась ли державная слу-
чайность его сульбой человека и худож-
ника, ‘никогда не пренебрегавшего воспн-
тательной стороной искусства? Нет. «Слу-
чая не существует, — сказал Вольтер в
«Задиге», — все на этом свете есть либо
испытание, либо наказание, либо награда,
либо предусмотрение». Какую награду
получил Томас Мани’ за свою многолет-
нюю творческую жизнь, как деятель. не-
мецкой культуры? Майданек и Освенцим?
Что он предусмотрел, описывая угасание
немецкого патрицианства, воспевая -нрав-
ственный стоицизм своих героев. — кто
бы ани ни были — «маленькие люди», ка-
`кие-нибудь Пипзамы, Миндерникели, Фри-
леманы, или гигант Гете Предусмотрел ли
Томас Манн рождение из немецкого «ую-
та», из преклонения немиа перед «пофяд-
ком», «дисциплиной» того _ обездушенного
робота, коим явил себя миру гитлеровский
солдат? Пфелусмотрел ли он в своих заня-
тиях философией Ницше и Шопенгауэра,
что их апология воли и силы подготовит
бредовую идеологию фашизма, смысл кото-
рой определяется словом. «убивай»? Преду-
смотрел лн он, что пассивность его героев
перед историческим «роком», их подвер-
женность чарам смерти, екклезиастическая
мудрость его книг далеки от потребно-
стей здоровых сил, существовавших в не-
мецком народе? Да, он ненавидел прус-
сачество; да, он нашел веские и гневные
слова обличения пангерманской реакцим,
он обрушил мощь своего дара памфлети-
ста на «гиеноподобную философию» Шпен-
глера и подобных «теоретиков», он возвы-
сил свой голос против фашизма и, самый
‘немещкий из писателей Германии, отвер-
нулся от Hee, проклиная гитлеризм. И
все-таки ему в дни семидесятилетия ос-
талось немногое испытание и наказа-
ние. Испытание на будущее, так как его
талант попрежнему могуч и продуктивен,
Адрес редакции и издательства: Москва, ул. Станиславского, 24. (Для телеграмм — Москва,
Совнарком Грузии организовал юбилейный
комитет под председательством М. И.
Джаши. В составе комитета писатели Г.
Леонидзе (зам. председателя), академик
К. Кекелидзе. ГР. Киколзе, П. Ингороква,
И. Мосашвили, Г. Джибладзе (секретарь
комитета), Ш. Дадиани, С. Чиковани, ака-
демик С. Джанашиа. народный ‘артист
CCCP А. Васадзе, ‘народный скульптор
Грузии- Я. `Николадзе‘ и др. -
Союз советских писателей Грузии co-
зывает к юбилейным дням снециальный
пленум, посвященный творчеству Н. Ба-
раташвили. г 5 Ph tes
Госиздат Грузни полготовляет акале-
мическое излание произведений Н. {Ба-
раташвяли под релакимей акад. К. Ке-
келидзе. Кроме того, будет выпущено
массовое издание. В издательстве - «Саб-
чота Muepann, («Советский писатель»)
выйлет сборник статей. стихов и расска-
зов, посвященных великому поэту.
Гослитиздат в Москве издает стихи
Н. Бараташвили в переводе Б. Пастер-
нака. Boeke
Тбилисское издательство «Заря Bocto-
ка» выпускает к юбилею на русском
языке сборник статей, посвященный твор-
честву Н. Бараташвили,
наказание и назидание за прошлое, ибо
творческий путь его был преисполнен ° за-
блуждений.
_ Томае Маннр— писатель очень широкого
интеллектуального диапазона. Никто из
его европейских современников неспособен
так свободно и легко обращаться со сло-
жнейшими философскими вопросами. На
Западе мало писателей, столь тонко чув-
ствующих глубинные сдвиги истории. Он
обладает редким даром проникновения в
недра человеческой психики, где для него
нет -ничего- малозначительного или несуще-
ственного. Он ‘умеет показать за каждым
чисто психологическим явлением социаль-
ный процесс. «Волшебная гора», напри-
мер, произведение «сократическое», где на
протяжении тысячи страниц ведется ин-
теллектуальный спор между тремя героя-
ми — Гансом Касторпом, Лодовико Сет-
тембрини и Лео Нафтой, есть в сущности
социальный роман, трактующий важней-
ший общественный вопрос европейской, да
и не только европейской, жизни между
двумя мировыми войнами, а именно — во-
прос о социальном генезисе фашизма. Po-
ман-миф «Иосиф», несмотря на свой биб-
лейский колорит, представляет собой раз-
мышление о будущем современного чело-
вечества. «Лотта в Веймаре», где Томас
Манн с поразительным искусством BOCCOS-
дает образ Гете, не имеет ничего общего
с пресловутым «биографическим романом»,
занявшим столь значительно место в
предвоенной европейской литературе. Это
произведение, посвященное вопросу об ис-
торической сульбе Германии, борьбе -pe-
акционного и прогрессивного начала в ней.
Томас Манн—художник социальный Вир-
туозный психологизм — только внешняя
‘оболочка. только особенность или свойст-
во его реализма. : ;
Как социальный хуложник Томас Манн
и вошел в литературу. Его первый зна-
чительный роман, принесший ему всеевро-
пейскую славу, — «Будденброки» являет-
ся почти научным иселедованием - причин
гибели старой патриархальной буржуазии
в новых условиях империализма. DTo—oc-
HOBHOe содержёние романа. Однако он
имеет большее значение, нежели мастер-
ский социальный этюд. Томас Манн, ра-
ботая над «Будденброками», пришел к не-
ожиданному для себя выводу. Он увидел,
что < Будденброками умирают не только
их традиции, умирает вся социальная си-
стема, весь государственный строй, родив-
ший и Будденброков и их традиции.
Тогда еще, в начале века, Томас Манн
встал перел вопросами, на которые Рол-
лан ответил своими знаменитыми книга-
ми «Прощание с прошлым» и «Смерть од-
ного мира».
Страстность «Будденброков», скорбность
этой элегии в прозе свидетельствовали O
привязанности Томаса Манна к умираю-
.
М. СЛОБОДСКОЙ
Я не знаю, как другие, —
Я люблю драматургию.
Мил мне всякий драматург —
И Шекспир и братья Тур,
И, как друга своего,
Я приветствую того,
Кто несет на сцену театра
Пламя сердца своего.
Но, когда за клубной дверцой
`Остается пламя серлца, —
В ССП по вечерам
Возникает много драм.
— Я прошу иметь в виду,
`Что нигде я не иду!..
— Помогите! Защитите!..
Кто виновен, отыщите!..
А не то... — И монолог
Потрясает потолок!
Здесь любой актер негоден,
Здесь худрук Н. Ф. Погодин,
Режиссер любой не в счет —
Только автору почет.
В этих мелких клубных драмах
Для него — ни мер, ни рамок
Он любовник, он герой —
‘За него стоят горой!
Часто авторы без сцены
Здесь устраивают сцены,
`Тот грозится, этот стонет,
Этот до сих пор не понят,
Хоть поистине поэт...
`Тот известный, тот зовущий,
Тот давным-давно ведущий...
ДРАМА В СУКНАХ маленький фольстот
Но илущих что-то нет!
А проектов здесь немало.
Есть проект насчет журнала,
Чтоб могли печатать тут,
Что другие не берут.
План другой имеет вес —
Свой театр «Бессценных пъес».
Драмы в сукнах будут здесь,
Их, суконных, много есть!
Сами автора прославим
И спектакль создадим —
Сами пишем, сами ставим,
Сами смотрим, сами спим!
Красота! И никакого
Нет на нас теперь Суркова —
Ни того, что «Литгазета»,
Ни того, что Репертком.
Автор больше с Комитетом
По Искусству — не знаком!
Красота!..
А красота ли?
Нет, товарищи, едва ли!
Что-то эта красота,
Как бы вам сказать, — не та.
Виноватых не ищите,
Если пьесы не идут,
Не нуждается в защите
Настоящий, честный труд!..
Без репертуара туго,
Значит, надо так понять —
Надо не хвалить друг друга,
А пруг друга подгонять!
В
СОЮЗЕ СОВЕТСБИХ ПНИСАТЕЛЕИ СССР
Обсуждение творчества В. Пановой
Несколько лет тому назад В. Панова на-
писала две пьесы. Они не были пюставле-
ны, и автор не возвращался более к тру-
ду драматурга. На состоявшемся недавно
в областной комиссии президиума ССП
обсуждении творчества Веры Пановой
драматурги А. Файко и К. Финн отметили,
что пьесы Пановой драматургически ин-
тересны, содержательны.
В этом году в альманахе Молотовско-
го областного отделения ССП «Прикамье»
появилась небольшая повесть В. Пановой
«Семья Пирожковых». В ней много недо-
статков и главный из них рыхлость
сюжета, хроникальность рассказа о семье
старого уральского рабочего Пирожкова.
Но есть в этой повести ясные и интерес-
ные. характеры, ни, читая ев, отчетли-
во ошущаешь отличное звание бытовой
детали, среды, уменье несколькими штри-
хами создать выразительный портрет.
Сейчас В. Панова написала первую
часть романа «Санитарный поезд» — ру-
копись эта также обсуждалась на засе-
дании областной комиссии. Конечно, труд-
но говорить о вещи, располагая только
первой ее частью, в которой дана лишь
экспозиция романа. Но почти всех участ-
ников обсуждения подкупила уверенная
и свободная манера лепки характеров ос-
новных героев, свежесть формы, ориги-
нальность творческих приемов В. Пано-
вой. Совершенные неизвестно, конечно,
как справится В. Панова со сложным сю-
жетом романа (здесь пока’ особенно за-
MeTHa ее литературная неопытность), HO
ясно ‘одно: первая часть «Санитарного по-
езда» — заставляет ждать выхода произ-
ведения. Об этом говорили все, прочитав-
шие рукопись В. Пановой, отмечая несом-
ненный рост автора в этой веши по срав-
нению с «Семьей Пирожковых». Редакция
журнала «Знамя» приняла «Санитарный
поезд» к напечатанию. +
Новые стихи Н. Aopuso
Первые. стихи Н. Доризо (Ростов-на-До-
ну) появились в печати, когда их автору
было всего 12 лет. С тех пор прошло почти
десять лет. Естественно, что в последних
произведениях, обсуждение которых CO-
стоялось 26 июня в областной комиссии
ССП, Н. Доризо более уверенно владеет
техникой стиха, разнообразнее в тематике.
Но вместе с тем из этих стихов исчезло то
‘свежее, индивидуальное, что было свой-
ственно его первым поэтическим опытам.
В прочитанных Н. Доризо стихах все глад-
ко, грамотно. и... стандартно. При всем раз-
нообразии тем; которых Доризо касается
в своих стихах, творческого лица автора»
не видно. Не отличаясь ни глубиной мысли,
ни выразительностью поэтических средств,
стихи Н. Доризо «Ключи от Берлина», «Ви-
но победы», «Севастополь», отрывки из
поэмы «Бессмертие», песни «Морская ду-
ша», «Песня английского моряка» и др. в
лучшем ‘случае находятся на уровне добро-
порядочного ремесла. Это тем более до-
садно, что такие стихи, как «Сабля»,
«Тебе», показывают, что Н. Доризо может
писать лучше, если он пишет о глубоко
прочувствованном, продуманном. Тогда он
находит. нужные слова и запоминающиеся
образы для выражения своих чувств.
В обсуждении творчества Н. Доризо при-
няли участие A. Софронов. М. Голодный,
А. Коваленков. С. Васильев, Е. Трутнева,
*3. Панова, А. Карцев и др. Г
_ Творческий вечер
Айбска.
Алишер Навои, родоначальник и классик
узбекской литературы, написал свыше 30
произведений в прозе и стихах. Его nosis
ь
«Фархад и Ширин», «Лейли и Меджерт,-
«Семь планет» и ‘многие стихотворения
пользуются большой любовью среди наро-
дов Азии и Ближнего Востока. аа
Недавно в Клубе советских писателей
состоялся творческий вечер видного узбек-
ского прозаика акзлемика Айбека. Айбек
рассказал собравшимся о работе над рома-
ном, посвященный жизни и деятельности
Алишера Навои. И. Слетов прочитал две
главы из романа Айбека «Навои». В обсуж-
дении принимали участие Е. Бертельс,
А. Дейч. В. Жирмунский, Л. Пеньковский,
Л. Бать, П. Скосырев и др.
СУДЬБА ХУДОЖНИКА
К 70-летию со дня рождения Томаса Манна
щему_ миру. `История давала ему возмож-\
НОСТЬ -сделать выбор, к` кому примкнуть—
к новым социальным силам, стремившимся
перестроить жизнь, или к тем, кто хочет
сохранить социальное зваёиз quo. Tomac
Манн предпочел остаться на консерватив-
ной стороне и не пошел по тому пути,
который избрал для себя Роллан. Этот
выбор стал поворотным пунктом в твор-
ческой биографии Томаса Манна и опре-
делил дальнейшую ero писательскую
судьбу. Если родной брат Томаса — Ген-
рих Манн всю жизнь старался вырваться
из плена идеологии правящих классов, то
Томас Манн добровольно принял этот
плен. Его искусство оторвалось от передо-
вой, прогрессивной исторической мысли,
замкнулось в себе и приобрело черты
аристократизма, утонченности, излишней
философичности. Настал трудный, затянув-
щшийся период в жизни писателя — пе-
риод борьбы с самим собой, с тем здоро-
вым и не декадентским, что было в нем.
Если главный духовный конфликт Тома-
са Манна был вызван общеевропейскими
причинами — повышением активности на-
‘родных масс и возросшей их ролью в со-
циальной жизни, ‘то разрешил он этот
конфликт на немецкий манер, то-есть пе-
ренес вопросы жизненной практики в об-
ласть умозрения и метафизики. Случай
типичный и не новый. История «немецкой
идеологии». полна подобного рода компро-
миссов. Фихте и Шеллинг, Гегель и Ри-
хард Вапнер охотно шли в услужение не-
мецкой буржуазии, принося ей в жертву
свое половинчатое «вольномыслие». Co
временем запас «вольномыслия» у немец-
ких идеологов нссякал, агрессивность не-
мецкой буржуазии возрастала. Превратив-
шись в прислужницу циничной,
наглой буржуазии, «немецкая идеология»
новейшего времени немало потрудилась
над тем, чтобы оправдать пруссачество ни
плутократию, и в конечном счете послу-
жила основой — человеконенавистнических
бредней Хоустова С. Чемберлена, О.
Шпенглера н, наконец, Розенберга. Реак-
ционная стихия «немецкой идеологии» кос-
нулась и Томаса „Манна. Та концепция
исторического процесса ин общественного
развития, которую он выработал, сложи-
лась у него под перекрестным воздейст-
вием Шопенгауэра и Ницше. Правда, здо-
ровая, не затронутая декадансом основа
его творчества оберегла его от крайностей
национализма, но и он запятнал свою хуло-
жническую биографию, написав книги
«Фридрих И» и «Размышления аполитично-
го». Это не были невинные экскурсы в
область истории и международной полити-
ки: в период, предшествующий первой ми-
ровой войне и во время самой войны, эти
книги были наруку германским национали-
стам. Как иногда легко забываются ^ про-
писные, истины так называемого гуманиз-
ма! Впрочем, Томасу Манну вскоре приш-
Литгазета). Телефоны:
грубой, _
секретариат — К 4-60-02, `отлелы к
издательство — К 4-64-61, бухгалтерия — К 4-76-02.
а : Типография «Гудок», Москва, ул. Станкевича, 7. И
Переплет книги А. Толстого «Избран-
ные произведения» (Гослитиздат). Ри-
сунок художника Н. Ильина.
лось их вспомнить, но в изменившейся исто-
рической обстановке. Г
Авантюра кайзера Вильгельма окончи-
лась Компьеном — после повального шю-
винистического угара наступило тяжкое
похмелье. В самой центральной Германии,
а также в Руре, Баварии и Саксонии воз-
никли новые социальные движения, не
имевшие ничего общего с националистиче-
ской реакцией. Тогда же реакционеры
всех мастей, воодушевляемые идейками
реванша, ввели в стране белый террор и
занялись выкорчевыванием оппозиции
внутри Германии. «Черный рейхсвер»,
бригада фон Эппа, капповские молодчики
и прочие бандиты, чувствуя за плечами
поддержку магнатов капитала — крупиов,
тиссенов и т. п., —- не стеснялись в сред-
ствах. Кровь лилась обильно.
Томас Манн увидел, что его абстракции
прикрывали ‘многое такое, с чем он был
не согласен. Он сделал значительный шаг
влево — но не к народности, а к ’либе-
рализму. Попрежнему оставаясь сто-
ронником господствующей идеологии,
он, однако, возроптал против очевидных
мерзостей, творимых правящей кликой. В
«Волшебной горе» он показал начало’фор-
мирования фашизма. Лео Нафта— иезуит,
католик, фашист, пооповедник тоталита-
ризма вызывает у Томаса Манна вражду
м осуждение; в образе. Лодовико Сеттемб-
рини он высмеял пустопорожний «демо-
кратизм», левую фразеологию различных
поборников «человечности»; однако писа-
телю нечего было противопоставить соци-
альному регрессу кроме апелляции к гу-
‘манности. Томас Манн не уточняет, что
он имеет в виду, и оперирует весьма рас-
плывчатым понятием ‚Человечность
вообще. Отдавая себе отчет в той опас:
ности, какую представила собой фашизя-
рующаяся Германия, он, однако, с трудом
освобождался от мировоззренческих пут
«немецкой идеологии». Мертвый menko
держал живого. Те поиски новой социаль-
ной опоры, каким предается Томас Манн
после первой мировой войны, робки и не
очень последовательны. На историю он
попрежнему смотрит, как на борьбу ре-
гресса и прогресса; попрежнему в центре
общественного развития он ставит изоли-
рованного от социальных связей человека,
рядом с которым течет неиссякаемый и
враждебный ему поток жизни. Правда, он
уже не воспринимает общество, как траги-
ческое равновесие сил добра и зла, в его
мировоззрение входит новое качество —
вера в`конечное торжество человечности, в
способность человека преодолеть темные
` силы.
Если, — рассуждает Томас Манн, —
воспитать в человеке гуманность, то
человек, пройдя через множество тяж-
ких испытаний, достигнет богоподобия и
установит на земле справедливость.
Справедливость вообще. Нетрудно за-
метить, что его концепция истории не-
сет на себе отпечаток декадентской тео-
рии «вечного возвращения», «круговорота
истории», смягченной и очищенной от ци-
нического скепойса; ясно также, что То-
мас Мани делал только первые шаги в
ритики, литератур братских. республик,
Письмо в
„БЛАГОНОЛУЧ
Пол этим самым заголовком 3 номере
25 «Литературной газеты» напечатана,
ленький фельетон» Евг. Бермонта.
ва фельетон отвечают лишь Te, м
тронул фельетонист. Я нахожусь в
положении: Е. Бермонт затронул не ee
‘но тему, которая меня занимает, и и
захотелось ответить ему потому, что, к
мне кажется. эту тему фельетон id sd
слишком упрошенно. Мне Ree i
Е. Бермонт имел в ВИДУ наличие банал т
ности в построении сюжета многих я
матургов, и как частный вид и we
ВЗЯТ «благополучный конем». юу в
кой банальности есть своя история, своя
причина возникновения, И, не ни
ровав эту причину, никогда нельзя дела ‘
выводов. Они могут оказаться неверны
ми: *
Так называемый «благополучный конец»
—это производное не столько. от автора,
сколько от зрителя и: читателя, Жела-
ние счастливого. благополучного конца—
законное, органическое желание всякого
злорового человека и тем более PARE
здорового общества. Олиозный «поцелу
в диафрагму» относится He K «немым
картинам» американского KHHO, a к так
называемому. периоду «просперити».
«Попелуй в диафрагму» начал сходить ©
экрана вместе с наступлением кризиса и
заменился целым рядом несчастных или
во всяком случае. пессимистических KOH-
нов, — часто не менее банальных. Если
выбирать между банальностями, то Я за
«поцелуй в диафрагму». :
В наследство от эстетических понятий
прошлого нам достался штамп «красиво-
го несчастья» Я надеюсь, что не о нем
мечтает Бермонт. ХХ и особенно начало
ХХ века изобиловали этим штампом и
в искусстве и быту определенного слоя
тогдашнего общества. Рамоли было са-
мой молной походкой. Газеты реклами“
ровали средство от загара, так как 3/10
ровый цвет лица считался вульгарным.-
Самоубийства казались самым «краси-
вым» завершением жизни. Самоубийцам
завидовали. Счастье считалось явлением
поверхностным, уделом дураков. На Твер-
ском бульваре молодые люди стояли на
полусогнутых ногах, опираясь на тро-
сточку и презрительно смотрели на про-
холящих. Скорбное презрение было мод-
ным выражением лица. Ha благотвори-
тельных концертах читали Апухтина, в
квартирах висел ° «Остров мертвых», H
«барышни», развернув BOTH с трагиче-
ским Пьерро на обложке, напевали «луч-
не синюю нейку потуже стяните TOD-
жеточкой и ступайте ‘туда, где никто вас
не спросит, кто вы». Нет, я решительно
за поцелуй в диафрагму, он мне кажется
гораздо менее банальным.
Но моду на «несчастный конец» в XIX
и в начале ХХ века тоже нельзя рассмат-
ривать в отрыве от общества; в Котсром
она бытовала. Тогда она была законо-
мерна и понятна. Мы живем в другое
время и в другом обществе, Тоска по
«несчастному» конщу для нас просто не:
естественна. Я убежден, что не об этом
случае
ооо
В запале остроумия он сделал легкомыс-
ленные и несколько поспешные выводы.
Приведя ряд примеров из драматургиче-
ских произведений классиков, он обобщил
героев в конце пьесы.
Это, конечно, очень остроумно, что
Финн и Паустовский выдали бы Катери-
не парашют, бросили бы ей ‘спасатель-
ный круг и выслали бгигалу Эпрона. Это
остроумно, но это неправда. Ни Финн,
редакпию
НЫЙ КОНЕЦ®
что спасение Kay
прежде всего потому,
nee несчастием, 4,
терины было бы для
по утверждению Бермойта, Паустовский
и Фиин признают только благополучный
конец. Значит, и они утопили бы Кате.
риму Островского, потому что ее само.
убийство было единственным выходом и
единственно возможным «благополуч,
ным» концом; Так же, как и смерть Ла,
рисы. Недаром же Лариса говорит свое.
му убийце: «Милый мой, какое благодеяние
вы для меня’ сделали!». Финн и Паустов.
ский пишут про других Катерин, живущих в
другое время, и если Бермонт предлагает
новым Катеринам тоже Топиться, так этв
уж совсем худо. Разве виноваты совре-
менные авторы в том, что
Кабаниха поменялись местами и что нуец.
во Кабанихе пришла очередь кончать
самоубийством.
Судьба героев зависит не от прихоти
автора и не от выбранного сюжета, а от
взятой автором темы, Убивать — +сиуп
тичных лейтенантов» только fA Toro,
чтобы нарушить «традицию благополуч-
ного конца». невозможно. А именно такая
опасность подстерегает тех, кто поверит
в недосказанный ВЫвод, котофый можно
слелать из фельетона Бермойта,
«Власть тьмы» Толстого кончается
очень плохо для героев. Но это логика
их жизни, логика темы. Недаром вторым
названием Толстой ставит: «Коготок увяз
всей птичке пропасть». Благополучный
конец «Плодов просвещения» благопо-
лучен не потому. что это комедия, а по-
тому, что здоровые начала героев обязы-
вают их к жизни. Смерть Карениной —
результат всего строя окружающего об.
щества, и это является темой произведе:
ния. Но я не знаю, можно ли было бы
умертвить Наташу Ростову, Она a The
несут основную оптимистическую тему
произведения, и судьбу Пьера нельзя no.
менять даже на судьбу князя Анлрел,
хотя шансов ма гибель у Пьера было ве
меньше.
«Даже мягкий чуткий Антон Павлом
Чехов,—пишет в своем фельетоне Бер
монт-выселил милую культурную семью
Раневских из «Вишневого сада», где ма.
была - прописана, при чем выселил 6
предоставлевгия равноценной жилилоша.
ди. Симонов в Пьесе «Так и будет» улач.
‘HO справился < проблемой, которую в
мог разрешить Чехов в «Зишневом саде»,
ме догадавшись переженить «Лопатина ¢/
Варей».
`Все это очень остроумно, по все 97
абсолютная неправда. Если yx говорить
языком Бермонта, то «прописка» Panes
ских комчилась и именно это являлось
темой Чехова. Не «выселить» Ранетскит
было невозможно, тогла незачем было бн
писать пъесу. ЦПои чем же тут Симоно?
Если у Чехова вся суть «Вишневого са
да» состоит в закономерной для дворяв
ского общества потере права на счастье,
то тема Симонова «Так и будет» это
приобретенное право на счастье, и о
нисколько не менее закономерна, так ках
относится к другим людям и к другом
обществу. У классиков нужно учитья
логике решения темы, но лля этого в»
се не обязательно, подражая. сюжет
лишать героев «жилплощали».
Я думаю, что и Бермонт не хочет это
го, но тогда надо, подымая вопрос о 6»
нальности, действительно существуютще]
в современной драматургии, быть вним!
тельнее и точнее подбирать примеры, ив»
че они становятся вульгарными ин Hert
бежно вызытают к жизни не менее би
нальные выводы.
ни Паустовский не сделали бы этого и
В комиссии приключенческого жанра
В болыном юношеском зале Библиотеки
им. Ленина состоялась 25 июня, организо-
ванная комиссией приключенческого жанра
беседа писателей с молодыми читателями.
Л. Шейнин рассказал о задачах комиссии
н прочитал свой рассказ «Охотничий нож».
Л. Никулин говорил о приключенческих
романах и о положительном отношении к
ним Максима: Горького. Н. Шпанов. остано-
вился Wa тематике своих будущих произве-
дений. `С. Беляев говорил о познаватель-
ном значении научно-фантастического жачн-
ра. М. Ройзман рассказал о том, как на
основе собранного в милиции материала пи-
шет приключенческий роман в новеллах.
их по чисто внешнему признаку — смерти
борьбе с фашизмом. Поэтому столь ком-
промиссен` положительный герой «Волшеб-
ной горы» — Гане Кастори, — ничем не
выдающийся, обычный, средний, добропо-
рядочный и умеренный буржуа, типичный
до банальности. Хотя он и «довоспитыва-
ется» в горном туберкулезном санатории
«Берггоф», на «Волшебной горе», до мыс-
лящего человека, способного разобраться
в том, что такое добро и что такое зло, ,
он, однако, не становится человеком дея-
тельным, могущим бороться против фа-
шизма. Поэтому так усложнен и абстрак-
тен стиль этого романа, так далеко это
произведение от простоты истинно велико-
го искусства. «Волшебная гора» — роман,
написанный, очень большим художником,
но художником, тратящим свой интеллект
и дарование весьма непродуктивно. Труд
Томаса Манна: напоминает труд изобрета-
телей вечного» двигателя: головоломно
устроенная. неподвижная машина, }
Беда Томаса Манна была в том, что он,
двигаясь к. более прогрессивным взглядам,
решительнее выступая против фашизма, —
в искусстве оставался метафизиком, Тем не
менее его следующее, крупнейшее за «Вол-
шебной горой» произведение «Иосиф» бы-
ло написано как антифаитистский роман.
Уже в период Веймара Томас Манн на-
чал осознавать, что фашизм стремится
уничтожить культуру и насадить варвар-
ство. Выступая против фашизма, писатель
стремился доказать, что победа фаплизма
немыслима. Для Томаса Манна бооьба с
фашизмом—это одно из проявлений извеч-
ной борьбы прогресса с реакцией, из ко-
торой человечность выходит победитель-
ницей. Для подтверждения своего тезиса
Томас Манн. обращается к истории Иосифа
Прекрасного, в точности сохраняя в сюже-
те романа все перипетии библейского ми-
фа.
В первой книге Бытия, в рассказе о
судьбах людей, так сказать, «посленоевско-
го» общества, есть любопытная особенность:
он, этот рассказ, состомт из ряда повто-
рений, Историю Авраама повторяет в де-
талях, но в новой обстановке Исаак, ис-
торию Исаака—в меныпей мере Иаков и,
наконец, любовную историю Иакова пов-
торяет его сын Иосиф. Эта повторяемость
«колен человеческих» дает повод Томасу
Манну рассматривать в своем романе ис-
торию человечества, как повторение пере-
житого и совершивиегося, как «перемен-
ное постоянство», в котором общество мед-
ленно, но неуклонно гуманизируется в тяж-
кой борьбе с историческим злом.
Герой романа Иосиф Прекрасный —
идеальный герой, воплолцает в себе чело-
вечность, его судьба символизиоует судь-
бу человечества. Злоключения Иосифа —
вражда < братьями, плен и рабство—бес-
сильны сломить благородство его лично-
сти. Гуманность, олицетворенная в ИМоси-
фе, выходит победительницей из всех ис-
пытаний. Так современное человечество
победит зло фашизма, ибо гуманность бес.
смертна, зло — преходяще. Этот главный
тезис романа Томас Mann nonknennser
своеобразной аргументацией: человечество
еще на заре своего бытия верило, что его
тоскует и Беруонт, Ho в Таком
писать фельетон надо было по-другому.
искусств, информации — К 4-26-04
С. ОБРАЗЦОВ.
НОВЫЕ ЕВЕНИГИ,
ИЗДАТЕЛЬСТВО «ВАРЯ ВОСТОКА, Тала
© Иосиф Тбилели, «Лидмоуравиани?. Пола
«Дидмоуравианиь, написанная Иосифом Ти
лели в XVII веке, рисует положении
Грузии в 1609—1629 гг, рассказывает о жим
и деятельности «великого моурави» Георги
Саакадзе, выдающегося грузинского поль
водца и государственного цеятеля, о его борьй
с иноземными поработителями. Поэма Тбилем
вошла в историю грузинской литературы
как выдающийся историко.-документальвы
памятник. Перевод поэмы на русский язы
слелан Георгием Цагарели. Предисловие 1
редакция—академика Георгия Леонидзе.
© Ираклий Абашидзе. Огихи. В сборня
Ир. Абашидзе вошли стихотворения. © №
дине о героях Отечественной войны, & м
же лучшие из стихов, написанных в пр
военные годы. Ореди стихотворений ив тем!
о войне — популярные в нароле и в Краснй
Армии «Капитаи Вухаидзе», «Баллада о №
неном грузине>», «Героям Севастополя» и №
коллективная душа бессмертна. Подтки
ждение тому — мифы о возрождающихч
богах — Дионисе, Христе, Адонисе, Оз
рисе. Сложнейшая семитская, египетская
ассиро-вавилонская, античная мифология
используется Томасом Манном для пох
крепления простой мысли — человек в
лик, изуверства фашизма не останов
его движения вперед. Роман ратовал У
свободу человечества и был направл
против фаилистского мракобесия. Вера 1
человека, в его творческий гений и см
сделала Томаса Манна убежденным №
тифашистом.
История предвоенной европейской мысм
свидетельствует о том, что только люм
верившие в созидательную мошь человека
не капитулировали перед фашизмом. Ра’
нодушный циник Жюль Ромен, опустоше!
ный скептик Монтерлан, Жионо, сказавии
одну из подлейших фраз — «лучше бы
живым немцем, чем мертвым французом» —
все эти иуды распростерлись в покорноси
перед прусским’ сапогом. Пораженцы чело
вечества, растленные души, отрицавшие в
и вся, они нашептывали человеку — «Bol
ся, не верь себе, покорись». Жалкие лак!
фашизма! И те писатели, кто испытьти!
страх перед жизнью, кто налеялся Ут
от острейпвах конфликтов — совреме!
ности в узкую сферу. интеллектуализма
«кристальный мир» искусства — Хаксли
Олдингтон, Оден, — они не протянули р
ку помощи истекавшему кровью человече
ству: Они молча ждали — кто побелит, ой
искали на карте мира убежища, где и
не настигнет фашизм. Томас Манн был cpt
ди других, среди тех, кто открыто смотре
в глаза опасности и звал к сопротивлению,
Однако его иден были малодостуины, х*
тя писатель и обращался к человечеству
Томас Манн окончательно понял, ког
потянулся к небу черный дым печей, Тре
линки, что с фашизмом нужно бороться и
ссылками на верования первобытных нар”
доз, а простым и ясным языком штык
‘ac своих публицистических = стать
1—1944 годов он воздал должное муже
ству советского воина; истребившего {#
я зверей; он призывал свобололю
вые народы быть безжалостными к 1*
цизму и нацистам. Истор
о pHs научила el
простоте. ‘ ne
Судьба Томаса Манна драматична !
поучительна. Великое искусство питает
соками передовой идеологии и ^ отвечай
жизненным запоосам народов, Camino!
долго Томас Манн искал истину не Ti
где сияло ее зеркало. Он уплатил за св
слепоту тяжелой пеной.
Ра ро ие его могучим твое
ВЫ п 1 завоевал мировую слав
ан о = ему возможность OC
а ce иллюзий и несбыточны
aa ac зые силы его таланта, его в
ловека, его правдолюбие
сейч
ас твердую опору. Остальное доверии!
искусство и совесть. ;
Редакнионная коллегия:
Б. ГОРБАТОК
Е. КОВАЛЬЧИК, В КОЖЕВНИКОВ
‚ МАРШАК, ПОЛИКАРПОВ
Л. СОБОЛЕВ, А. СУРКОВ (отв. редактор}
АА пивный
зорририышинннй.
Зак, № 1331.
находя! ©
Катерина и!
‘даа мыса 6