Младен ИСАЕВ секретарь Болгарского союза писателей Болгарские писатели- фронтовики День 9 сентября 1944 года для болгар- ских писателей-антифашистов был, как и для всего народа, днем всенародного празд- ника свободы. Когда болгарский народ, освободившись при братской помощи Красной Армии от не- мецких оккупантов, послал самых храбрых своих сынов бороться с остатками фашист- ских полчищ в Сербии и Маке онии, на фронт отправились и писатели. Они были военными корреспондентами, но в дни напряженных боев многие из них отло- жили в сторону перо и с оружием в руках принимали участие в сражениях. В эти суровые дни битвы за освобожде- ние Родины, за ее светлое будущее пали смертью храбрых два наших талантливых товарища-Матвей Велев и Иван Хаджий- ский. Велев был автором нескольких талант- ливых сборников рассказов и повестей из жизни Болгарии и заокеанской Бразилии. Изан Хаджийский своими глубокими иссле- дованиями быта и душевного мира нашего народа, своими живо и темпераментно напи- санными произведениями занимал одню из первых мест в рядах писателей, ученых и философов. После того, как немцы были разгромлены в пределах Македонии и Сербии, Первая болгарская армия отправилась далеко. Стремские равнины, а затем в Венгрию, что- бы участвовать в окончательчом разгроме немецко-фашистских полчищ. Вместе с а- мией ушли на новый фронт 250 известней- ших представителей болгарского искусства и пенати писатели, артисты, художники, музыканты, журналисты, Среди них было немало женшин и девушек, добровольно обрекших себя на суровую боевую жизнь. Неотступно шагая в рядах бойцов Первой болгарской армии, писатели приняли уча- стие в боях в Венгрии, в Австрии и в Сло- вении. В числе писателей-фронтовиков были на- щи прозанки Павел Вежинов, Иван Марти- нов, Димитр Чавдаров, Стоян Дасжалов, Станимио Лилянов, Михаил Блезов, поэты Ламар, Младен Исаев, Ангел Тодоров, Иван Бурин, Иван Мусаков, Мари Ягодов, Миха- ил Лакатник, Радой Ралин, Красимир Руд- ников. драматурги Александр Гиргинов и Петр Славинский. Эти семнадцать писателей добровольно отправились на фронт и разделяя с солда- тами все превратности боевой жизни, ств- хами, рассказами, очерками вдохновляли своих соотечественников-воинов на боевые подвиги в справедливой Отечественной вой- не Они работали в армейской газете «Фрон- товак», юмористическом журнале «Часовой» и других фронтовых изданиях, вели беседы в окопах первой линии, читали солдатам свои произведения. За проявленную храбрость боевым орде- ном «За отвагу» награждены Бурин, Муса- ков, иргинов, Исаев, Лакатник, Ралин, Рудников. Все другие писатели-фронтовики награждены орденом «За военные заслуги». Этим награждением командование подчерк- нуло значение вклада, внесенного писателя- ми в общее дело победы над фашиетской Германией. По окончании военных действий писатели вернулись домой. полные неповторимых впе- чатлений о Великой Освободительной Оте- чественной войне, и болгарская обществен- ность ждет от них волнующих книг о войне, о героизме воинов-болгар, о боевом братст- ве между нашими бэйцами и воннами Крас- нов Армии и Югославской народной армии маршала Тито. София.



Литература, Октябрем Учись у народа- и силой безмерной Наполнится песня, как спутнгца жизни. Учись у народа - у будь ему верен, Врагов сокрушая во имя отчизны - писал поэт Михаил Петров. Многие песни Петрова положены на музыку. М. Петров - виднейший из удмуртских драматургов, Его пьеса стала словесным па- мятником писателю-гуманисту В. Г. Коро- ленко, горячо выступавшему в защиту уд- муртов: действующие лица пьесы с умилен- ностью вспоминают о Короленко. Годы вой- ны М. Петров провел на фронтах. Сейчас он в Прибалтике и работает над романом. Петров перевел на родной язык произведе- ния Лермонтова, несколько пьес А. Н. Ост- ровского, «Детство» М. Горького, «Слово о полку Игореве», эпос «Давид Сасунский», «Поднятую целину» Шолохова. Пьесы Игнатия Гаврилова, в которых на- шла отражение современная жизнь Удмур- тии, пользуются большим успехом. Гаврилов перевел «Ревизора», «Грозу», «Не все коту масленица», «Бесприданницу», «Кому на Ру- си жить хорошо», многие стихотворения Пушкина и Лермонтова. Каждый год в удмуртскую литературу приходят новые люди. Назовем здесь имена А. Бутюлина, А. Волкова, Т. Шмакова и др. B 1935--36 гг. появились первые пере- воды наших писателей на русском языке. «Правда» печатала наши народные легенды о Ленине и Сталине. Выпущенный к 25-ле- тию автономии нашей республики сборник «Золотые гусли» составлен из лучих про- изведений, переведенных на русский язык. С фронтов возвращаются наши писатели. Многие награждены орденами и медалями. ского советского романа «Улем потэ» Петр Блинов, Убит поэт Кедров, награжденный боевыми орденамч. Обогащенные опытом Великой Отечественной войны, более глубо- ким пониманием человеческих характеров придут удмуртские писатели из Красной Армии. Мы ждем от них новых произведе- ний, в которых будет отражена героика вой- ны и великого мирного строительства.

4. ЛУЖАНИН

рожденная До революции мы имели единственное художественное произведение - поэму М. Можгина «Беглец» (1910 г.). Поэма изобра- жала бессильный, хотя и страстный протест бунтаря-одиночки против слишком уж от- кровенного произвола царского суда, Любо пытно то, что лет за пять до того М. Мож- гин написал поэму «Суд». Опять та же тема!  Суд, судопроизводство, кривда суда. Так человек большого таланта, страстной мечты не мог выбиться из тяжких пут шемякина суда. Протест против всего само- державного строя для М. Можгина проте- кал только… в тени суда с его крючкотвор- ством; такова была жизнь. Октябрь выдвинул большие темы, рас- крыл безбрежные горизонты, Октябрь сра- зу выдвинул и несколько одаренных уд- муртских писателей. Мы услышали голос поэта М. Прокопьева. Он начал писать в окопах, на гражданской войне, В маленьком городке Осе он издал в 1918 г. сборник сти- хов. В борьбе с врагами революции Про- копьев погиб, а весь тираж его сборника, попавший в руки белогвардейцев, был уни- чтожен. Прокопьев же перевел несколько произведений Пушкина на удмуртский язык. Даниил Майоров вместе с Прокопьевым зачинал удмуртскую поэзию, и в его сти- хотворениях воспета радость новой жизни. Майоров пал жертвой буржуазных нацио- алистов, видевших в нем смертного брага, Его произведения получили в удмуртском народе широкое распространение, Лучшие стихи поэта переведены на русский язык и напечатаны в сборнике «Золотые гусли». Советская жизнь дала много тем и поэту И. Дядюкову. Он писал лирические стихи и сыени, стихотворные памрлеты и прозаиче- важные события крестьянской жизни Уд- муртии. Мы могли бы перечислить многие произ- ведения, рожденные в нашем народе Октяб- рем. Назовем повести Александра Миро- нова «Восемнадцать», «Под солнцем», «Кы- дало». В них описаны крестьяне-колхозники, бонлы на фронте, перзые удмуртские рабо- чие.

.h.

А. Новикова-Прибоя (Воениздат)

Иллюстрации художника П. Павлинова к «Цусиме» 

т слов - К делу!  на от Гоголя, Тургенева от Щедрина, но ис- чезает и отличие художественного творче- ства от публицистических трактатов. Про- исходит это потому, что наука о литературе совершенно недостаточно специализируется, т. е. совершенно недостаточно работает над созданием той методики, с помощью кото- специфику художест- венного творчества и которая не может быть применена, например, к изучению гео- графических описаний. Возьмите рядовую литературоведческую книжкуна сост обнипо из следую- щих эеантов:бнография писателя, 2) выяснение социального содержания его творчества, 3) история наиболее выдающих- ся произзедений, 4) отзывы критики, не- сколько слов о значении писателя для со временности, Все это нужно, но данная схе- ма и метолика изучения с одинаковым ос нованием годны для изучения наследия любого ученого. А вот того, что может быть выяснено только методами науки о ли- тературе анализа своеобразия художест- венного метода писателя, принципов прет- ворения им определенных идей в тончайших элементах художественной формы, этого мы литературоведческих работах как раз и не находим, Не находим потому, что марксистско-ленинскую методологию лите- ратуроведческих исследований еще во мно- гом предстонт создавать, Но надо с совер- шенной отчетливостью сказать, что созда- вать ее нам придется самим, что для нас ее предварительно не подготовили, хотя путь к ней указали и прочный теоретический фундамент для дальнейшего построения ее мы имеем. Надо поставить вопрос о поихологии художественного творчества как особом процессе, являющемся од- ной из высших форм отражения матери- ального мира в человеческом сознании, а не об оккультно-мистических попытках Гер- шензона или Айхенвальда прочесть «душу поэта». Точно так же и при изучении худо- жественной формы имеются у нас все тео- ретические основы для того, чтобы избе- жать как технологического понимания фор- мы, так и подмены изучения ее бесцельны- ми арифметическими подсчетами пиррихиев и спондеев. Одной из главных наших задач является синтетическое изучение художественного творчества путем использования и обеди- нения всех достижений литературной на- уки, истории литературы, текстологии, языкознания и т. д. на фундаменте маркси- стеко-ленинской теорни. Следует сказать, что каждая из дисциплин науки о литера- туре имеет заметные достижения, но опытов синтетического изучения литературы почти нет. В свое время диференциация различных дисциплин литературоведения была неиз- бежной, но теперь внутренняя замкнутость любой из этих дисциплин (даже текстоло- гни) ведет к узости и односторонней трак- товке материала, подлежащего изучению. Таким образом, перелома в науке о лите- ратуре нельзя добиться без перелома в на- шем отношении к теории литературы, гельса. Но при механическом переносе су- ждений Маркса и Энгельса о западноевро- пейском реализме на русский реализм XIX века игнорируются важные обстоятель- ства: 1) русский реализм отличается от за- падноевропейского тем, что русские клас- сические писатели XIX века были, благо- даря специфическим особенностям истори- ческого развития, несравненно ближе к на- родным массам и отражали народные чая- ния с несравненно большей широтой и чет- костью, чем, скажем, тысатели этого же периода английские, немецкие, француз- ские; 2) наряду с критицизмом и отрицаннем классическая русская литература отличает- ся богатством положительных идеалов, Ха- рактерно, что эту отличительную особен- ность русской литературы отмечают, как правило, почти все видные английские. французские и американские критики; ука- зание на то, что именно у русских писате- лей с непревзойденной глубиной и тон- костью воплощены положительные идеалы, что в русской литературе даны критерии нравственного совершенства, человечности, благородства и справедливости, - все это является общим местом в работах иностран- цев о наших великих реалистах-классиках, У нас же обо всем этом пишется вскользь и говорится скороговоркой. Как? - прервет меня здесь «критик строгий», приверженец всяческой «умерен- ности и аккуратности»:-Вы хотите вер- нуть нашу науку к разговорам о «добре и зле», о «правде --- справедливости» и т. д. В ответ на подобный упрек я мог бы на- помнить поучительный эпивод В конце 90-х - начале 900-х годов находились «марксис- ты», утверждавшие, что анализ проблем эти- ки и морали--удел буржуазных ученых и что «новым людям» подобные интересы не к лицу. Эти вульгарные утверждения были подхвачены тогда с ликованием народника- ми и, в частности, Михайловским, писав- шим, что марксистский детерминизм исклю- чает даже самую возможность обсуждения в литературе вопросов этики и морали. В ответ на это Ленин указал, что «Идея де- терминизма, устанавливая необходимость человеческих поступков, отвергая вздорную побасенку о свободе воли, нимало не унич- тожает ни разума, ни совести человека, ни оценки его действий. Совсем напротив, только при детерминистическом взгляде и возможна строгая и правильная оценка, а не сваливание чего угодно на свободную волю» (т. 1, 4-е изд., стр. 142). Но вернемся к нашей теме. Мы живем в социалистическую, когда изучение эпоху положительного содержания нашей литера- туры, ее и сегодня живых традиций являет- и ся делом столь же важным, как раскрытие ее критически-обличительной направленности против строя, который в на- шей стране уже ликвидирован, Могут воз- разить, что как раз о традициях мы много пишем: о народности. патриотизме и т. д. да, пишем, но в такой общей форме, при которой исчезает не только индивидуальное своеобразие писателя, отличающее Пушки-

Б. МЕЙЛАХ

Литературная пропаганда достигла в го- ды войны невиданного размаха, Не прекра- щалась и научная работа по истории литера- туры в институтах Академии наук, в вузах, В дни 25-летия Октября на специальных сесснях подводились итоги в области раз- вития советского литературоведения. Мы еще раз убедились, как значительны, по сравнению с дореволюционным литературо- ведением, достижения в исследовании ли- тературы древней и новой, русской и миро- вой, как важна для социалистической куль- туры работа всех отрядов науки о литера- турс, как много сделано для борьбы с ре- акционными легендами о классиках, с вуль- гаризаторскими точками зрения. Но не о достижениях хочу я говорить се- годня и не об «отдельных недостатках». Оставим на время критерий относительно- сти и скажем с прямотой, без которой не может быть движения вперед: наша наука о литературе весьма слабо йспользует для своего роста результаты, которые достиг- нуты ее предшествующим развитием, и те возможности, которые открываются для нее в творческом уевоении и разработке марк- систеко-ленинской теории, Пусть неориги- нальным покажется мое утверждение, что теоретическая вооруженность литературо- ведения является все еще неудовлетвори- тельной, Однако без понимания причин это- го явления нам дальше не двинуться. В со- временных историко-литературных работах, как правило, щедро цитируются классики марксизма, но все богатство теоретического наследия марксизма-ленинизма весьма сла- бо разрабатывается в применении к спе- циальной области изучения художественно- го творчества. Ценнейшие указания клас- сиков марксизма по вопросам литературы большей частью не развиваются в историко- литературных работах, не становятся опо- рой для новых построений, а используются догматически. В этой связи следует напомнить о словах на ХVIII товарища Сталина из его доклада сезде партии: «Было бы смешно требовать, чтобы клас- сики марксизма выработали для нас гото- вые решения на все и всякие теоретические вопросы, которые могут возникнуть в каж- дой отдельной стране спустя 50-100 лет, тем, чтобы мы, потомки классиков марк- сизма, имели возможность спокойно лежать на печке и жевать готовые решения, Но мы можем и должны требовать от марксистов- ленинцев нашего времени, чтобы они не раничивались заучиванием отдельных щих положений марксизма, чтобы они вни- в существо марксизма, чтобы они на- учились учитывать опыт двадцатилетнего существования социалистического государ- ог- об- ства в нашей стране, чтобы они научились, наконец, опираясь на этот опыт и исходя из существа марксизма, конкретизировать отдельные общие положения марксизма, уточнять и улучшать их». При чтенин современных литературовед- ческих работ чувствуешь, что авторы их твердо убеждены в том, что классики марк- сизма выработали готовые решения по всем вопросам и нашей специальности. Возьмем. к примеру, проблему реализма. О сущности его имеются драгоценные, основополагаю- щие для нас высказывания Маркса и Эн- Статья печатается в порядке См. «Л. Г.» №№ 39, 43, 44. обсуждения.КИЕВ.



Писатели Литвы

Костас КорСАКАС Советской



Другие писатели в условиях оккупации ничего не создали и только после изгнания немцев из Литвы сумели вернуться к ли- тературной работе. У многих Э. Симо- найтите, А. Вьенуолиса, В. Пуйда,K. Бо- рута -- во время военных действий погибли Грукописи законченных или близких к окон- чанию произведений. Освобождение Советской Литвы от фа- шистского гнета вызвало возрождение ли- товской литературы, Видный беллетрист старшего поколения А. Вьенуолис написал историческую пьесу из времен борьбы ли- товского народа с крестоносцами, а драма- тург С. Чюрлиониене обратилась к поэзии. Особенным успехом у литовских писателей сейчас пользуется драматический жанр: пьесы написаны А. Шальчювене, К. Инчю- рой, И. Грушасом К сожалению, большин- ство пьес посвящено историческим темам и лишено связи с тем, что волнует нас сегод- ня. И только заслуженный мастер литов- ского театра, один из виднейших режиссе- ров республики, Б. Даугуветис, создал две пьесы - «Новая борозда» и «В тупике» на тематику Отечественной войны. Гораздо бледнее литовская беллетристи- ка наших дней Ей нехватает произведений серьезных, с большим размахом. В периодической печати опубликовали несколько небольших рассказов и новелл Э. Симонайтите, И. Марцинкявичюс, А. Билюнас, Ю. Балтушис, Г. Корсакене, К. области прозы Марукас и, кроме этого, в нельзя указать ничего более или менее яр- кого. Видные литовские беллетристы П. Цвирка, И. Грушас, В. Миколайтис-Пути- нас, И. Марцинкявичюс пока не выступили с крупными произведениями.

Писатели Советской Литвы 25--27 ок-  тября с. г. собрались в Вильнюсе на свой первый сезд. Это - важное событие в ли- тературной жизни республики, Оно обязы- вает литовских писателей подвергнуть щательному анализу проделанную ими ра- боту. В литовской советской литературе веду- щее место занимают писатели, в дни Оте- чественной войны находившиеся в эвакуа- ции - в братских республиках. Теперь они дают своему народу творческий отчет в со- вершенной ими работе. Уже издали сборни- ки своих стихор, написанных впериод Оте- чественной войны, Людас Гира, Саломея Нерис, А. Венцлова, В. Реймерис. Вскоре появятся сборники поэзии того же периода K. Корсакаса, Э. Межелайтиса, В. Мо- зурюнаса, книга рассказов П. Цвирки, Вы- шла из печати книга критических этюдов K. Корсакаса и сборник фронтовых очерков A. Венцлова. Эти книги являются не только литера- турными документами Великой Отечествен- ной войны, но и утверждением советских принципов развития литовской литературы. Только советский строй мог даже в дни тяжелых испытаний дать литовским писа телям возможность обогатить родную лите- ратуру ценными произведениями, которые останутся в ней на долгие годы. С какими же работами выступили в осво- божденной Советской Литве писатели, оста- вавшнеся под немецким ярмом. Ясно, что они были лишены элементарнейших усло- вий для работы. И если все же кое-что ими было создано, то это только благодаря величайшему их самоотвержению, благо- даря горячей любви к литовской литерату- ре, к своей родине. Эти писатели сегодня также отчитывают- ся в своей работе перед литовским народом, Поэта Т. Тильвитиса немцы сначала заклю- чили в концлагерь. Выбравшись оттуда, он все время оккупации прожил в сельской глуши, Теперь Тильвитис сдал в печать свою поэму «Пахари» и сборник сатириче- ских стихов, К. Борута передал издатель- ству роман «Мельница Балтарагиса», напи- санный на мотивы литовских народных ска- заний, К. Якубенас издает сборник стихов для детей. Вскоре выйдет в свет посмерт- ный сборник стихов талантливого поэта Витаутаса Монтвила, которого фашистские палачи расстреляли в начале оккупации. Известный драматург Балис Сруога был брошен гитлеровцами в штутгофский лагерь  смерти, Освободила его только Красная Армия. Во время войны им написано две исторических пьесы, одна из них - «Доля предрассветная» - вскоре выйдет из печа- ти. Теперь Б. Сруога работает над воспо- минаниями о пережитом в лагере смерти.

Аяды Токомбаер… народный поэт Киргизии ФРУНЗЕ. (От наш. корр.). За выдающи- еся заслуги в области развития киргизской советской художественной литературы, со- здание ряда крупных произведений из жиз- ни народа основоположнику киргизской советской поэзии Аалы Токомбаеву Указом Президиума Верховногоо Совета Киргизской республики присвоено звание народного поэта Киргизской ССР.

В годы войны ведущим жанром в литов- ской литературе была поэзия. Но некоторые поэты, так много писавшие в те дни, теперь, возвратившись на родину, приумолкли, К сожалению, уже более года тяжелая болезнь отвлекает от литературного труда литов- ского народного поэта Людаса Гирa. Неж- данная смерть вырвала из литературной семьи талантливейшего лирика Саломею Нерис. С новыми стихами, хотя и очень немного- численными, выступили крупные поэты старшего поколения - В. Миколайтис-Пу- тинас, П. Вайчунас, более молодые - В. Сирнос Гира, А. Мишкинис, К. Якубенас. Новое слово. отвечающее требованиям нашей эпохи, должно смело зазвучать в литовской поэзии. И то, что поэзия Литвы обладает даровитыми мастерами, позволяет надеяться, что вскоре мы услышим это Но в обшем в литовской советской поэ- зни новые темы еще не найдены или не высказаны достаточно ярко.  слово.

30-томное издание сочинений И. Франко (От наш. корр.). Институт украин- ской литературы им. Шевченко Академии наук УССР готовит к изданию собрание произведений классика украинской литера- туры Ивана Франко, В собрание войдут про- заические, поэтические, драматургические произведения, публицистические статьи, письма великого писателя. Собрание будет В государственном издательстве УССР вышла книга стихов поэта-фронтовика П. Дорошко «Дальнi заграви» («Далекое за- рево»). В Харьковском отделении Госизда- та Украины вышли книги детских писатель- ниц Н. Забилы «Марина Дмитриевна» и О. Иваненко «Лесные сказки». Украинское издательство «Советский пи-  состоять из 30 томов и выйдет в свет в те- чение 1946-1947 гг. в издательстве ЦК КП(б)У «Радянська Украина», Утверждена редколлегия, в которую вошли академнки А. Корнейчук, П. Тычина, А, Белицкий, М. Возняк, литературоведы Е. Кирилюк, Д. Копица и Ю. Кобылецкий.   сатель» выпустило в свет поэтические сбор- ники Л. Дмитерко «Багряное утро», М. До- ленго «Целебная трава» и А. Ющенко «К родной земле». В Одесском областном издательстве выш- ла книга стихов молодого поэта-фронтовика А. Уварова «Шумят платаны».



Джонатан СВИФТ КРИТИКИ- Питающийся паразитом. На нем -- другой, ad infinitum. Так наш собрат, тоской томим, Кусает тех, кто перед ним. Кусает больно и обидно, Хоть самого подчас не видно. Всем прозвища он раздает: «Дурак», «писака», «идиот», «Рифмач», «ничтожная козявка», «Подёнщик книжного прилавка». Поэтам ставит он в пример Таких поэтов, как Гомер, Скорбит о том, что нынче гений Не получает поощрений, Или о том, что вкуса нет У поколенья наших лет, Что в наши дни поэты редки, Что мы бездарнее, чем предки… Нещадно обличает он Тех, кто поэтом не рожден, - Верней сказать, свою же братью, Что также кормится печатью!… Перевел С. МАРШАК Гоббс доказал, что все живое Ведет войну между собою. Большие малых любят есть, Но к равным не дерзают лезть. Обыкновенный, средний кит Селедок стаю с ест - и сыт. Волк ест ягненка, а лисица Гусенком любит поживиться. Но у рифмующих пород, Как видно, все наоборот!

 В третьей части «Путешествий Гулливе- ра» -- в путешествии в Лапуту - Свифт обращает свою сатиру и против умозритель- ной, оторванной от жизни науки и против науки, враждебной народу. Ученым Лапу- ты удалось создать чудо техники: они на- шли способ поднимать в воздух, посредст- вом магнита, огромный летающий остров и регулировать его движение, Но изобретение лапутяч не пошло на пользу народу. Ко- роль Лапуты, живущий на летающем остро- ве, пользуется им для порабощения своих подданных, Если на материке вепыхнет вос- стание, остров, нависнув над мятежными городами и селами, лишает их и солнечно- го света и дождя; а если и это не сломит сопротивления, то «острог опускается прямо на головы непокорных и сокрушает их вме- сте с их домами», Свифт добавляет, впро- чем, что король и его министры прибегают к этому крайнему средству с опаской: с одной стороны, «оно способно внушить кет вольства; и овсяная каша составляет для них предел роскоши, Но они не знают и че- ловеческих чувств - ни любви, ни роди- тельской нежности, - и свобода вих стра- не уже ограничена существованием част- ной собственности и разделением рабов и господ, Самый разум их узок и ригористи- чен, в нем нет, по выражению Свифта, ни- чего «проблематичного», Трудно предста- вить себе, чтобы этим утопическим идеа- лом благоразумного аскетизма мог удовле- твориться писатель-гуманист, заметивший когда-то в одном из своих политических памфлетов, что призывать людей к стоиче- скому ограничению своих желаний - все равно, что советовать разутому человеку отрезать себе ноги, чтобы обойтись без башмаков, Свифт и не удовлетворяется им. Как бы ни мучило его сознание разрыва между просветительскими мечтаниями и реальной действительностью, он продолжа- отстаивать, оружием разума, попранные права «человеческой природы», Он не сле- дует примеру своего героя, Гулливера, об явившего в письме к издателю своих пу- тешествий, что, убедившись в безнадеж- ной испорченности человечестза (ведь че- рез 6 месяцев после выхода его книги в Англии все осталось без перемен!), он на- всегда удаляется из общества двуногих зверей-йэху, Свифт, напротив, остается в гуще общественно -политической борьбы своего времени. В годы создания «Путеше- ствий Гулливера он становится ближе, чем когда-либо, к народному движению. Бел- ствня ирландского народа подают ему по- вод к созданию многих памфлетов, среди которых «Письма суконщика» и «Скромное предложение» остаются поныне шедеврамн страстной, негодующей и убежденной по- литической публицистики. Исторический опыт борьбы с фашизмом придал новую убедительность многим сати- рическим обобщениям Свифта, Мир увидел перед собою полчища вооруженных челове- ко-зверей, йэху, руководимых тем «развра- щенным разумом», который, по словам Свифта, «опаснее всякой животной тупо- сти». Трагически осушествилось, на наших глазах, печальное предсказание автора «Скромного предложения», что не будет недостатка в добровольных мясниках, кото- рые возьмутся резать годовалых младен- цев, если мясо их решено будет употреблять в пищу, И теперь, когда народы мира всту- пают в новую полосу своего исторического развития, с новой жизненной силой звучит гордая и суровая эпитафия Свифта, состав- ленная им самим и высеченная над его мо- в Дублинском соборе: «Жестокое не- годование не может более терзать его серд це. Иди, путник, и, если можешь, подражай ревностному поборнику мужественной сво-  боды».

У них царит такой обычай: Сильнейший -- слабому добыча. Коль вы взобрались на Парнас, Не вы глотаете, а вас. Любой ничтожнейший пиитик - Ваш самый беспощадный критик. Но сам он тоже, в свой черед, Кому-то в когти попадет! Натуралистами открыты У паразитов паразиты, И обнаружил микроскоп, Что на клопе бывает клоп,

Свифт по праву го-

A. ЕЛИСТРАТОВА

ворил о себе, что единственным его был щественный, а не ча- стный интерес. Его СМЕРТИ литературному твор- честву совершенно чуждо стремление к перенесению общест- венных проблем в сферу частной жизни, столь характерное для большинства его соотечественников, английских писателей XVIII и XIX веков, Произведения его все- цело проникнуты гражданским духом и по характеру проблем, в них поставленных, и по самым их темам. Столь же чуждо ему и характерное для эпохи английского Просвещения XVIII века стремление к компромиссному реше- нию общественных вопросов, В нравствен- ной, как и в политической философии он отстаивает воинствующую последователь- ность и зло иронизирует над теми, кто по- лагает, что «отдохновение и тела и души со- ставляет истинную конечную цель этики». Его писательская этика требовательна и беспокойна. Она вынуждает его избирать самые острые политические темы, в откры- тую сводить счеты с противниками, назы- вать вещи своими именами и польвоваться сатирическим гротеском, смелость которого заставляет вспомнить вольную и буйную стихию реализма времен Ренессанса, Рабле, конечно, был одним из его учителей. реализм Свифта порожден веком Про- свещения и несет на себе его печать. Как бы ни обуревало его сатирическое негодо- вание, автор «Путешествий Гулливера» строго следует собственному принципу - «остерегаться, чтобы патетическая сторона не поглотила рациональную: ибо философы давно согласились в том, что страсть никог- да не должна возобладать над разумом». Сила его сатиры - сила неумолимо стро- гого, четкого и ясного логического анализа, «рассечения человеческой природы», по соб- ственному его выражению. Итоги этого анализа предстают у него обычно в иронической форме. Именно «иро- ническую серьезность» называет сам Свифт как основную новаторскую черту своего творчества. Эта ироническая серьезность позволяет ему достигать потрясающих са- тирических эффектов. Вспомним хладнокро- вие, с каким автор «Скромного предложе- ния» советует для облегчения участи обни- щавших ирландских крестьян употреблять в пищу мясо их детей («Правда, пища эта будет стоить довольно дорого, а потому особенно подойдет для помещиков, кото- рые, пожрав большую часть родителей, мо- гут, очевидно, с наибольшим правом претен- довать и на детей»). Ту же иронически ра-  зоблачительную роль играет в «Путешест-

Джонатан Свифт К 200-ЛЕТИЮ СО ДНЯ которой выдержали двухвековую проверку истории, Не все, написанное Свифтом, выдержало эту проверку, Сам он, шутя, определял чис- ло своих памфлетов тою же цифрой--91, что и число цепочек, сковывавших Гулливера-- Человека-гору - в стране лилипутов. «Вс- ликан в цепях» - назвал свою книгу о Свифте один из его новейших биографов.Но Участие вполитической жизни Англии в годы, когда власть оспаривали друг у друга лишь две, в сущности, одинаково далекие от народа партии - тори и виги, так же как и принадлежность к государственной англиканской церкви, нередко вынуждали его посвящать свой публицистический та- лант защите интересов, ему, в сущности, чуждых. Свифту приходилось мирить ссо- риэшихся руководителей торийской верхуш- ки, восхвалять государственную мудрость королевы Анны, отстаивать права англикан- ских епископов на ренту с церковных зе- мель и высчитывать десятину со льна и ко- нопли. Как и Человску-горс, Гулливеру поиходилось присягать на верность импера- тору лилипутов и служить украшением его парадов. Многое в общирном литературном наследстве Свифта представляет теперь лишь исторический интерес. Но те, хотя бы сравнительно и немногочисленные, сочине- ния его, которые живут и поныне, обеспечи- ли ему совершенно исключительное поло- жение в истории английской литературы но- В язвительном и грустном стихотворении «На смерть доктора Свифта», написанном в 1731 году, Свифт предрекал, что литератур- ная слава его не будет долговечной. Пройдет год после его смерти, и заезжий провинциал  напрасно будет справляться у лондонского книготорговца о его сочинениях: вместе с прочей бумажной макулатурой они будут уже проданы на вес столичным кондигерам. Горькое пророчество Свифта не сбылось. Человечество сумело оценить и его дерз- кую вольнодумную «Сказку о бочке», вдох- новлявшую Вольтера, и политические памф- леты в защиту угнетенного народа, и, в осо- бенности, «Путешествия Гулливера», где неожиданная игра фантазии, пленяющая каждого ребенка, сочетается со скорбной и напряженной работой великого ума, итоги вого времени.  2 Литературная газета № 45

виях Гулливера» невозмутимая почтитель- ность, с какою Гулливер рассказывает о придворных нравах Лилипутии (где досто- инства министров определяются уменьем плясать на канате и прыгать через налку, которую подставляет им император) и Лэг- гнега (где каждый, кто представляется ко- ролю, должен приближаться к его трону ползком, слизывая пыль с пола аудиенц-за- ла). Но ирония Свифта обращается им и про- тив самого просветительского разума. Кри- тикуя, подобно другим передовым писате- лям Просвещения, неразумность сословного строя, политическую коррупцию, несправед- ливые захватнические войны, колониальное угнетение, религиозные суеверия и т. д., он лишен иллюзий относительно реальной дей- ственности этой отвлеченной критики разу- мом, оторванной от общественной практики, сторванной от народа, Иронически звучит уже подзаголовок «Сказкио бочке», «напи- санной для общего совершенствования че- ловеческого рода». И глубокой горечью проникнуто шутливое, по видимости, «От- ступление касательно происхождения, поль- зы и успехов безумия в человеческом обще- стве», где Свифт приходит к печальному вы- воду, что в существующем обществе «выс- ший предел блаженства» доступен лишь «человеку, ловко околпаченному»: это «бла- гостное состояние дурака среди плутов». Сам он отказывается тешить себя само- обманом; и по мере того, как он все более убеждается в расхождении утопических идеалов просветителей с реальным ходом истории, трагедия человеческого разума стачовится едва ли не основной темой его творчества, Как и все просветители, Свифт не знает более надежного руководителя человече- ского рода, чем разум, дарованный ему са- мою природой. Но, опережая своих совре- менников, он отдает себе отчет в недоста- точности отвлеченного, «чистого» разума для переустройства мира; более того, со скорбью убеждается он в том, что в усло- внях социального угнетения и неравенства победы самого разума - достижения науки,

завоевания враждебными интересам человечества. В Бробдингнеге - стране добрых великанов-- пигмей-Гулливер хочет услужить коро- лю, открыв ему секрет приготовления поро- ха и принципы артиллерийского дела. Он рассказывает о снарядах, которые «не толь-

ко уничтожают целые отряды солдат, но ним народную ненависть, а с другой - мо- разрушают до основания самые крепкие сте- ны, пускают ко дну громадные корабли с тысячами людей, а скованные цепью вместе рассекают мачты и снасти, крошат на куски сотни человеческих тел и сеют кругом опу- стошение»; о бомбах, которые падяют на «осаждаемые города, где они взрывают мо- стовые, разносят на куски дома, зажигают их, разбрасывая во все стороны осколки, ко- торые проламывают череп каждому, кто случится вблизи», - и предлагает королю Бробдингнега научить его мастеров изготов- лению таких гигантских орудий, которые «в несколько часов разрушат крепостные сте- ны самого большого города в его владениях и обратят в развалины всю столицу, если бы население ее осмелилось оспаривать право монарха на абсолютную власть». К удивлению Гулливера, король велика- нов с негодованием отвергает его пред.о- жение. «Он был поражен, как может такое бессильное и ничтожное насекомое, каким был я (это его собственное выражение), не только питать столь бесчеловечные мысли, но и до того свыкнуться с ними, что его со- вершенно перестают трогать сцены крово- пролития и опустошения и изображение дей- ствия этих разрушительных машия, изобре- гателем которого, сказал он, был должно- быть какой-то злобный гений, враг рода человеческого, Он заявил, что хотя ничто не доставляет ему такой радсти, как от- крытия в области искусства и природы, тем не менез он скорее согласится потерять половину своего королевства, чем быть по- священным в тайну подобного изобрете- ния, и советует мне, если я дорожу своей жизнью, никогда больше не упоминать». «Странное деиствие узких принципов и ограниченного кругозора», - иронически заключает, устами Гулливера, Свифт.  жет причинить большой вред их собствен- ному имуществу, находящемуся на конти- ненте», и даже повредить основание самого острова - основу их власти. Столь же неутешительны и результаты деятельности других лапутских мыслите- лей. Среди них есть немало далеких от жизни фантазеров, упрямых безумцев, ко- торые напрасно пытаются ткать паутину, засевать поля мякиной, извлекать из экс- крементов питательные вещества, Но са- мыми безумными из всех прожектеров Ла- путы, по горько-ироническому заключению Свифта, оказываются философы, мечтающие о переустройстве общественной жизни по законам разума и справедливости. «Эти не- счастные предлагали способы убедить мо- нархов выбирать себе фаворитов из людей умных, способных и добродетельных; нау- чить министров принимать в расчет общест- венное благо; награждать людей достой- ных, талантливых, оказавших обществу вы- дающиеся услуги; учить монархов позна- нию их истинных интересов, которые осно- ваны на интересах их народов… и множе- ство других диких и невозможных фанта- зий, которые никогда еще не зарождались в головах людей здравомыслящих», Так, опе- режая свой век, Свифт приходит к выводу о тщетности надежд, возлагаемых утописта- ми-просветителями на «просвещенный абсо- лютизм», Свою социальную утопию он из- лагает в заключительной, четвертой части «Путешествий Гулливера». Утолия эта, во- площенная в образе патриархальной рес- публики добродетельных лошадей-гунгигн- мов, уныла и безрадостна. Гуигнгнмы, про-гилой тивопоставленные здесь утратившим чело- веческий облик одичавшим человеко-зве-  рям йэху, не развращены цивилизацией. Они не знают ни войн, на народного недо-