Сергей БОРОДИН.
  «Малахитовая
  шкатулка»

Века назад Урал уже славился 6orat-
ством CBOHX горных недр, и к Этим Gorat-
ствам тянулись Н жадные руки ИР
предпринимателей, и робкие мечты  изго-
лодавшегося трудовом народа. Народ нА
Урал влекла заманчивая валежда найти
золото или драгоценные камни, откупить-
ся от власти помещика, вырваться из
тяжкой нужды, зажить свободной жчанью.
Из поколёния в поколение лили в торы
люля, каждый 0 своей мечтой. Народ этот
был нё заурядный, не робкий — но тем
временам HITH B дальний, неизведанный
хрАЙ было не простое дело нужны были
пли большая смелость, или крепкие не-
удачи на родной земле, или большая  ве-
ра в свою мечту. И атот народ, то разоча-.
рованный, то достигший цели, оседал в
дикой прекрасной стране, стронл поселе-
ния и рода, налаживает свой быт и, ра-
зумеется, не только сохранил, но в зна-
чительной мере и развил свою националь-
ную культуру, где нереплелись MHOTOOO-
разные говоры и вкусы и, наконеп, проч-
но отлились в 0обую, характерную ураль-
екую речь. :
На этом уральском наречии складыва-
‘тись сказания в прошлых временах, о бы-
` дых аюдях, тде переплелись были с9
` сказками, люди с лесным зверь@м. В сказ-
gar большое место занимают всевозмож-
чкя о клалах, о поисках золота,
тых каменьях. Богатое ‘вооб-
екого народа пыталось разга-
явление в незнакомой горной
наполнило реальный MAP ©во-
‚этическими домыслами.
есь жили издавна, но их мало
ля, они либо забывались, ‘либо,
яясь, переходили из уст в уста,

Я

 

Шебалин,

  
  
   
 
 
 
 
 
 
 
 
 
  

Korner, EMH

 

Котда в 1919 тоду был начат роман
«Хождение но мукам»  солержание ето
должно было представляться Алексею
Толстому остро современным. Только что
были пережиты мировая схватка с Герма-
нией, революция, гражданская война в
Россни, и всв пережитое было свежей
болью. Но уже тогда, впервые сглянув-
шиеь на вчераптний день, Толстой услы-
шал, какой величественно-грузной невоз-
вратной поступью отходит этот лень в 
проиыое. В роман вступили сначала ве-
громкие, нотом ясно различимые, настой-
чивые, тяжкие и. наконец, все подавля-
ющне` шаги истории, В 1927 тоду, при-
ступая ко второму роману трилогии, Тол-
стой уже впустил во все двери и окна 6у-.
рю истории. и она забушевала во взбудо-

$
We
в

RHE

   
  

 

 

   
  
   
 
 
 
   
   
  

у ны
f нашел и вспомнил замечатель-  формально, то-есть исходит не столько из
вы сильный и выразительный   требований жанра: я пишу исторический
обы ноднять эти древние сказа-   роман и поэтому должен интересоваться

 

’ a as Posey прекрасную.   ной, но титанической груди всё время об-.
: : Гасоту, чтобы Гали   лабт тебя горячечным жаром. О русском
этого трула сносить любые лишения и ве-   ча р а о.
5 5 - Hapowe говорится в романе почти в каж-
. удачи. Вот эту-то красоту и нан:ёл Бажов :
“и рассказал о ней тёплыми, влумчявыми pe ee т ee
сои Hee aie a, BAY IME, этом  Чен но своей духовной природе от обыч-   торжествовала взаимная любовь всех.
; ного солдата о котором было написано   народов. ‘чтобы торжествовала  Фадость
< ` мною в большинстве своем неправильных   труда, чтобы торжествовало все, что нам
x RHE. $ завешали. великие гении человечества.
Е Я вопоминаю все читанные мною кни:  И если среди нынешних тяжёлых во-  ХОм.
° № об ныпериалистической войне. В них.   @Нных будней от писателя ускольанут
“ как правило, участник войны. возвра-   черты этога. нового человека, Cro” будут
щённый к мирной жизни: не нахолил   презирать за слепоту, 8a TO, что он не
себе места, He мог приспособиться — к  увилел большой, необыкновенной и изу:
мирному быту. Война калёчила лухов- мительной правды войны. A произведе-
4 ый облик человека. делала его непол- ния инсателей, которые сумели прикос-
- ноценным,  изымала чистое. большое.  нуться к этой правде. показать  овойх
} тлавное из емо ‘сердца, обагренного кро- тероев в новом свете, пользуются лю-
, ВЬЮ, из его души, измотанной бовью. доверием и признанием  нарола.

   
 
 
   
   
 
 
 
 
 
 
  
 
 
    
 
 
   
   
  

  
 
  
  
  
    

ения в. поколение. Так, пелую
х сказок сохранил в свобй па-
‘хлый заводской сторож Слышко
зал паматливому мальчику более
TH лет Hasan.

в оды, давно умер Сльшшко, но
ик рос, жил среди народа, привы-
боталому уральскому языку, слушал
сказки и начал складывать и пи-

 

ко дет назад попытался вопомнить
ззанное старым сторожем. Вёно:
словно те рассказы было невоз-
да и не было в том никакой He-
лниости, они уже обросли тем про-
ых запасом жизненных наблюдений
ч, через которые прошёл Павел
Бажов — ныне лауреат Сталин-
мии.

пиво рассказывая мальчику Бажову
кз Назад о том, что у горы, где
‹ руду, есть хозяйка, н от воли той
зависит, найти ли долгожданную
жилу, потерять ли попусту время
иски: надо же было понять, по-
зим руда. даётся, а у других уда-
‚ 0 том, откуда взялась эта. хозяй-
хлков еб дом в земных недрах; и
ную историю её любви — повесть
вестью, сказание за сказанием о ве-
испытаниях, в Которых уральские
чине добывали ево счастье,

 

  
  
  
  
  

 

 

   
  
 
  
 

высокую ступень подлияного ис-
Он делал AX сказаниями о тру-
д ства и неогибаемой виле русского
у нельзя пересказать своими сло-
‚ а Павел Петрович Бажов не Мере-
наст её; он создаёт её вновь, как
up из ранее найденных камней с03-
} новую драгоценность. Но, может
сыть, самые лучшие камни найдены са-
‹ Бажовым в долтом и тяжблом опыте
собственной жизни. . и
тот шестидесятилетний человек, село-
одый, тихий, смотрит оветлыми мозо-
‘f глазами, и кажется, что всюду, на
здает его ваглял, он находит отбветы
ценных камней _ :
Сказки, собранвые Бажовым в сборня-
ко «Малахитовая икатулказ, — это pac-
сказ о труде. Трул азолотоисбкателя тяжёл.
трул рудокопа не лёток, но человек ищет.

 

igs

 

 

  
    
 

 

ue:

ah
Dé

 

стралани-
ем:

Сражающнйся советский человек нено-

раженной, трепещущей жизнью книге, за-
вертев, Kak песчинки,
и отчаянные судьбы
1942 толу Толстой окончил третью книгу
трилогии, как финал большого истериче-
ского романа.

не только пережито, как переживаем мы
нынешний день, HO a
осмыеливается свидетельство отнов © про->
лом. За 22 года, на протяжении кото-
рых складывалея и жил в воображении.
писателя роман, произошли
значению своему равные открытию невело-
мого континента. Для тех, кто ‘появился

ортаничной,
понять и почувотаовать. Россию в

кой природы романа He ошиблись ни аР-

маленькие, милые
героев романа. В

В06, что написано в этих трёх книтах,

осмыеслено, Как

события, по

на свет во вторую четверть века, царская
Россия, первая мировая война с немцами
ий война гражданская звучат отдаленно и
загадочно, как рассказ старика о его дет-
стве. Уже созлалея иной мир, и уже при-
мчалась пора новых испытаний, нотлотив-
нтих русский народ всецело, и сейчас ла-
же вчерашний день кажется нам давней
историей. т

_Но, конечно, не по календарпон отда-
ленности роман Толстого мы воспринима-
ем, как исторический. Он должен быть
так назван но стремлению писателя `по-
ставить и решить в книге самый большой
для мыслящего русекого человека вопрос
06 исторической судьбе его родины, 0
России в годы революции и гражданской
войны, Стремление эт у Толстого ‹ не

такой-то эпохой — сколько из коренной.
почти телесной потребности
р голы
зысочайсто ©8. Парежмия сея.
показать направление еб полёта в буду-
щее. В угалывании и в оценке именно та-

тер, ни читатель: первая
была встречена двадцать лет назад,
самая современная из тотлангних книг,
последняя ‘часть встречается нынче, Kak
окончание исторического романа. Но вое
три части трилогии связаны © самой mry-
чей злобой дня, не умирающей для вас
никогда и сейчае снова опалившей нашу
кровь, — с судьбой нашей родины.
woe

часть романа
как
а

a Е
Нигле в другом русском романё. не на-
зывается так часто имя Робсни, как в
«Хождении по мукам». О Роосии говорит
автор, о ней рассуждают герой, _а там, где

она не называется, дыхание её измучен-  

Они помотают воевать, помогают людям
ставовнться именно такими, какими очи
должны быть. Их бережно хранят, Upo-

хож ни на очного из тех осоллат, 0
которых нам рассказывали книги, : учитывают в трудную минуту. B BEX
Лля того, чтобы яснее понять, ошу-   ВИЛЯТ. то, ЧТо можно назвать моральным

тить образ нашего, человека на войне,
писатель должен представить себе, ка:
ким он вернется обратно после войны,
что приобретёт он и что потеряет. Толь-
KO тогла он сумеег сказать правдивые
слова о борющемся человеке, 5 :
; На войне, на фронте окончательно
формируется характер кажлого отлельно-
го человека и. стало быть, всего нарола.
Слукавить. солгать, обмануть на войне
невозможно. Злесь веё ясно. В огромном
воинском коллективе происхолит воспи-
тание человека, он приобретает Te 060-

‘Это лирика проникновенная. чистая —
 взволнованная, которую хочется произно-

уставом воина. С
’К таким произвелениям  приладлежат

«Письма к товарину» Бориса Горбатова.
я

сить, Kak молитву. Человек, идущий В
бой. в краткие мгновения перед атакой
стремится сказать самое сокровенное, са-
мое тайное. самое главное, что у него
лежит ва душе. но он не может найти
сразу нужные слова, в` которые нолно-
стью  уклалываются обуревающие
чувства. «Письма к товарищу» В. Горба-
това ложатся на уста бойца так, словно

бенные волевые черты, которые восхи- $ ‚

шают весь мир и заставляют дру- он сам выдумал эти слова, словно эте.

тие наролы преклоняться перед рус-   60 собственные мысли.
Лучшие наши люди дерутся сейчас

ским наролом.

Великая отечественная война на сто-
летия определяет характер нашего наро-
да. Именно злесь на войне. человек
приобретает многие качества, которыми
мы мысленно  налеляли человека Oy-
душого, человека сильном, с чистым и
ясвым сердцем, с красивой и твёерлой
дутой. И он прилбт с войны после то-

 

Выступление на творческом советаний в

Союзе писателей.

на огромном фронте великой отечествен-
ной войны. К ним устремлены вся лю-
бовь ин нежность народа Писатель. чьи
слова пользуются ‘доверием и уважении“
ем страны. имеет право не только воспе-
вать великие лела. но и укорять Тех,
кто Tord раслуживает. напоминать им ©
воинской чести. призывать к ВЫПолне-
ню священного лолта перел Полиной, -

Рассказ Александра Довженко «Ночь
перед боем>› бойцы запали © скорбью н

    
  
  
  

ero;

 

AV PEAT

2:

bl

чистого». Очищению русбкой земли в BO-
дах, кровях и щёлоках войны и реролю-
нии посвашбн этот большой роман, и ему
нельзя было найти лучшего названия, TEN

‘«Хождение по мукам», названия, напоми-

вающего странную и поэтическую летен-

‘ду о хождении «богородицы» по мукам,

легенду, покоряющую дерзостью народной
фантазии и потому признанную антицер-
KCBHOH. ;

Но кругам страланий за свою землю и
за себя идёт русский народ, из круга 8
круг животворных мучений переходят ге-
pon романа.

Его первая книга — «Сёстры» —  OT-
врывается Петербургом перед войной, фи:
TOCOPCRUMH, = литературными кружками
царской столицы, предсмертным тимном
которой было мертвящее и томительное
танго. Разражается война, проходит чад
мобилизации, проягрываются бой, сраже-
ния, вся кампания, свергается с хромоно-
гого трона парь. И книга заканчивается

ощущением, что «ничего не изменилось».

Всё нлохое как будто осталось: но и хо-
рошее не утратилось. «Великая Росия
пропала!» — изумлённо восклицает Те-
легин. «Уезд от нас останется — и 5
туда пойдёт русская земля... Е

Вторая книга — «Восемнадцатый  1г9д>:
Пульс событий переместился на юг. Рос:
‘сия выходит из войны. Кремль велёет борь-
бу за советскую власть. Слово «Париныя»
‘появляется внервые в романе. Развёрты-
ваются драмы Кавказа. Самары Учрели-
тельного собрания, Кубани казачьего Кру-
та Немцы на Украине, Деникин и корни-
ловны, Махно, дрозловцы —- мелькаяпе
страниц в непод’емно-тяжелой летописи
‘нашего народа. Столько событий, ив
концё книги снова ясно выраженное
ощущение — «ничего не изменилобь».
«Темна вода в осенних хмурых тучах..
хмурые деревни, где зажгли стародавнюю
лучину и по вечерам в избах рассказыва-
ли такие страшные дела, что ребзтишии
плакали на печках ero было жааь?
Быть может, России уже и нет совсем,
пропала Россия?». :

Третья книга романа названа «Хмурым
утром». Но слово «хмурое» здесь употреб-
лево ве в том смысле, в каком говорилось
о «хмурых тучах» и «хмурых леревняз».
Олять мелькают страницы летопиен: де:
кабрьское наступление на Царицын. внозь
Деникин, вновь Махно. Мамонтов; Шур,
банла Зеленого; петлюровиы, марковиь

 

нея прихолит к конпу: пишется завлючи-

вы, освешаемая двумя новыми именами
истории России — Ленина и Сталина.
«Хмурое мартовское утро» конца романа
хмуро He безналёжностью. а суровой взы:
скательностью к люлям, которые, пройля
все круги мук, «чише чистого» принима-
лись стройть новый MAD. -
Рассматривая лесятки нсторических пор-
третов отромного романа Толстого. встре-

Тебя — ло смертного недуга.
С полузабытых летских лет

Не как любовницу иль друга,
Не как дитя иль мать — о нет!

Тебя. как солниа луч в неволе,
Как ветер в гробовой тиши,

Как трепет ралости и, боли,

Как жизнь, как молодость души, _

Как сердца горечь в лень прощанья,
“ Как слабость наболевших ног,

Что после долгого изгнанья ^

На отчий клонятся порог,

 

страстью  уяавабнной души,
они стремились в смертельной
схватке оправдать себя. очи-
стить от этого гневного и спра-

велливого упрёка. Никто из бойцов не мог

со своей стороны упрекнуть писателя в
ртом, зто он Не вправе был товорить с ни-
ми так потому что они вот дерутся, а он
нет. Высокое доверие нарола лало этому

писателю право сурово напомнить бойцам!

© том, что народ не простит слабых ду-

В армии многие

что слова упрёка, слова гнева были
‘справедливы. Правливость пьесы многих
заставила задуматься, по-новому обозвать’
‘свой задачи в войве, i

Уметь ненавидеть, быть жестоким Ha  

войне — это не ко всем прихолило сра-
ay. Писатели говорили во весь лоб‘ о
ненависти, © великой й единственной
пели -—- уничюжить врага. К. Симонов
в рассказе «Третий алютант» показыви-
ет. что Ha войне всё лолжно быть 107
занено этой валаче. О подчинении вс6х
духовных сил человека этой пели напи:
can рассказа Симонова: ‚и рассказ этот
помогает человеку лучше, легче и ловчее
бить врага. a
На войну приходят разные люли. Мно-
гие из них ла, пожалуй. большинство,
не нрелполагали, что имотак скоро при-
пётся. вобвать. драться труль с грулью. ©
враюм и очень часто заглядывать В
тлаза смерти. На войну призолят и лю:
ли. не приспособленные к ней, мечтав-
шие о другой жизни. 0б огромных пе
ременах в характере человека на войне,
0 том. как он становитея бильным и
бесстралиным, у Hac написано ‘очень
мало, а вель эт0, пожалуй, олна из. самых
тлавных тем для нашей литературы ©
ВОЙНЕ. 4
Борис Горбатов написал повесть «Алек
сей Куликов-боец». Писатель увидел
H понял, как складывается характер ‘но-
вого воина, но поторопилея 06 этом рас-
сказать. В ero повести публицистика еме-
пталась ¢ лирическими  отступлеянями,
намерение автора, лилактичаский емысл
повести были слишком очевидными.
Повесть Горбатова на фронте любят,
зитают, и она сделала своб дело, но не

им же несть -нисза. Побровольчееках
армия рушится, белые разгромаены. Э10-

тельная картина новой столицы — Моск».

чаясь со множеством ето персонажей, ду-_

 

Маши» ыльий К А ЖД А чи 

смотрели и читали   Люди на войне морально

пьесу «Фронт». Им было тяжело потому,

`раз‘яснить себе. откула берётся ато ощу-

СТАЛИНСКИХ ПРЕМИЙ

 

 

=
маепть, что тот или друтой портрет второ:
отепенен, тот или другой персонаж заме-
вим, фактов истории введено как будто
горазло больше, чем могли вместить Jake
такие большие три книги. Но проверяешь
впечатление от трилогии по переживанию,
которое даёт писатель, и видишь. что пе
стрые пятна портретов созлали живопис-
ную картину, первостепенную для пони-
мания России тех лет, а среди персона-
жей романа есть четыре человеческих
сульбы, настолько разительных и Живых,
что они привязывают к себе читателя 6.
первых страниц и ведут его с собою до
последних страниц, не отпуская.
ee

Le y i

Лве сестры — Даша и Катя, Два близ-
ких им, любимых человека — Телегин 4
Рощин. Сюжет трогательных повестей
прост, как могут быть просты только веч-

ные сюжеты. Возникает и растёт любовь,  

прихолят разлуки. лолгие потери друг
друга, неожиланные встречи и горечь но-
вых расставаний, вознаграждаемых в060б-
шим воссоединением в конце романа.

Всё хорошо^ что хорошо кончается. Чи-
татель в разлумъе закрывает книгу, и тут
обнаруживается, что память его заполнена
легкой и бесконечной чередой воснпомина-
ний, — обрывками влекуших, необ’яени-
мо притягательных картин, какями-то не
досказанными словами женщин, какими-
то мелкими, обаятельнымн полробностямя
свиланий. Муки больших трудных жиз-
ней преодолены, отошли назад, и пережи-
Toe манит тем, что оно насыщено ботатымо
Чувством. Е

Трулно сказать, накой из четырех re-
реев «Хождения» располагает к себе боль-
ше, Образы людей у Толстом привлека-
тельны и, тотда, когла это плохие люли,
— настолько они живы. Они привлекают.
He качествами натуры, & пластичностью
всего своего явления. т

А Даша и Катя — прекрасные женщн-
вы, горячие, самозабвенные в любви, стой-
кие, терпеливые в несчастья, умные, кра-.
сивые всегла. У них есть предшественни-
цы, мы знаем этих русских девушек и
женщин, определяемых словом — турте-
Невские, они возвышенны, чисты и, не по-
ступаясь женственноетью, никогда He те-
ряют самообладания. Толетой нашел их
захаестнутыми великим событием,  когла
oun, как Катя с Рощиным в Ростове, от-
правяялись с узелком и чайником за спи-
тей. Нместе © народом, на великую муку,
87 Туртеневекие женщины в своим
прежним чертам присоелинали новые, по-
ставившие их во времена революции и
тражианокой войны вровень 6 мужчиной.
‘Телегин и Рошин — сюди разные но.
релетвенные по одной черте рубското ха-
 рактера. Черта эта — национальная ToD.
пость, не терпяшщая обиды и обычно либо
тлубоко затабнная. либо  несознаваемёч.
`Воль. с какой переносятся страдания ро-
дины, нередко толкает человека и на He-
‘блуманные. непоплавимые поступки. Ра-
щи. тонимый такой невыносимой болью.
прежде чем перейти на сторону револю-

  

 

Как синеву, что с неба льётся, © Я

Как первенца желанный крик,
Как тень, что в руки не даётся,
Но не отстанет ни на миг, —

Тебя в груди ношу повсюду, т
Твой образ бережно Taio, —

`Тебя вовеки не забуду,

Moto тоску, любовь мою.

Весенний гром и солнце мая.
Была ты, есть и будешь ты.
Тебе, земля моя родная,
Все думы сердца, все мечты!
° Перевёл с украинского В. Левия.

в той мере, в какой должна была бы. И
вот критика наша, показавшая себя на
ныненгнем этапе невнимательной и рас-
‘свянной;, не обратила внимания на эту
вещь.  Похвалить ее, конечно, нетрудно,
но важно было бы и для Горбатова и
для всей литературы, если бы умный и

лальновидный критик сумел различить.

 

в повести противоречие замысла и ис
полнения, то. что помешало ей стать
‘полноценным и высокохуложественным

о том, ‘STO
не калечатся,
He нищают лухом, а ваоборот. приобре-
тают то кристально чистое и главное,
что необходимо для сильного и бл8го-
родного человека нашей страны, расска-
зать_в полную силу своем таланта. со
всей убелительностью подлинного искус-
ства — K этому должен стремиться каж.
дый писатель. ; an

О великой `отечественной войне пока-
что создано мало больших хуложествен-
ных полотен. Больше всего привлекает
наше внимание повесть Василия Грос-
смана «Нарол бессмертен» Она написа-
на настоящим художником. Отдельные
главы ее являются подлинными шелев-
‘рами, & вот в пелом повесть оставляет

ощущение неполяоты. И когла пробуешь

‘произведением. Рассказать

щение то прихолишь к ЗВыводу, что

писатель .не сумел подчинить своей воле  

хуложника-мыслителя те события, кото-
рые он наблюдал. Он почему-то не ска-
зал больше того, что видел. Вель кажлая.
операция, каких бы масштабов она Ни
была, —чолько апизол в великих боях оте:
чественной войны. Их было уже много и
будет еше больше. Писатель не должен.
превращаться в. кропотливого и тшатель*
ном комментатора отдельной операции,
отвлекаясь от конечной перспективы
войны Он должен сказать больше, чем
видит. он должен быть прозорливым и,
ва происхолящим увидеть булушее. По-
весть Гроссмана кажется‘ незавершённой
ещё и потому. что самое ce построение!
композиционно неслаженно. aoe

 

   
  
  

UHH, побывал и у белых, и у Махно. Пе-
  регорев, он только

‘ васедельном мешке фарфоровую кошечку

`досом» Иволга...

  
  
  
 
 
   
 
 
 
   
    
 
 

  Это роман трудный, как трудно всё боль-

‘ряд о неутолимой человеческой нежности

  ваииеь в юности.

 
  
  
  
   
  
 
 
  
   
 
 
  
 
   
  
  
 
 
  
 
  
 
 
  
    
    
   
  
 
 
  
 
  
 
   
  
  

 

`вавалилоя. Гордость
во, испытанная огнём, нашла свое место
в мире, в когором национальные черты не
подавляются, а расцвегают. Характер Те-
пегина прямолинейнее. Но в нём соеди-
вились две из найденных им в русеком
народе особенностей — мечтательность и
дьявольская практичность: даже когда он
ошибался, казалось, он не заблудится ни
за что.

Привораживающий читателя талант Тол-
стого обладает ереди` других  достоинв
убедительностью. Совершенно бездумно
веришь в Рощина, когда OH говорит ©
Махно, когда обманывает тенёрала Шку-
ро, когда уходит к белым, когда возвра-
щается к красным: Как ни легки пока-
жутся все эти переходы героя, вера В
них писателя ещё легче, и — странно —
читателю вера дабтся так же, как писате-
лю. Веришь в Телегина, котда он стано-
вится красным офицером и когда возит в

и собачку, понравившиеся Даше.

Что же говорить о прогулке Рощина ©
Катей по Каменноостровскому, когда Po-
щин говорит о e6 «нетленном сердце»
(как хорошо это нетленное сердце!. Что.
товорить о прогулке
по аллее, в воскресенье, когда в вершинах
сосен кричит, «посвистывает водяным г-
тут невольно хочется
сказать 00 Алексее Толстом ещё 060б0е
писательское слово.

и.

Точность и ясность языка является а9-
дачею всей жизни писателя. Но точность
искусства неодинакова © точностью грам-
матики. Крик иволги похож на бульканъе
льющейся из бутылки воды. Водяной го-
floc — 0910 неточность. Но на таких He-
точностях стоит искусство.

Толстой владеет даром отыскивать Ca-
мые обворожительные, блестящие неточно-
сти. Он художник покоряющих подробно-
стей, мелочей. В его людей веришь, по-
тому что веришь в ео язык. Он говорит
так 36, как его люди, его героин: А они
говорят бесконечно разнообразно, ° метко,  
живописно, звузно, просто и легко. Они
говорят на всех мыелимых языках Алек-
сея Толстого.

Роман «Хождение но мукам»  много-
кратно перестраивался в фантазии писа-
теля Ha протяжении двух десятилетий.

use. Необычайно трудно было еоединить-
две стихии в таком ключе, который, увче-
кая читателя, позволял бы говорить под-

й 06 исторических
даротва,

Толстому свойственен дар изображения
жаждущего личного счастья маленького
человека. как капля плавающего в океа-
нё наролных событий. Эдесь есть в Ta-
ланте Толстого большое сходетво © Вик-
тором Гюго, романами которого мы уни-

путях великого recy-

Счастлив писатель с талантом бесспор-
ным по самой своей основе. Как в музы-
ке — богатство мелодии, как в живописи.
— дыхание цвета и света, так в литера-
туре основой является искусство расскя-
ва. Толстой — рассказчик огромного при-
родного артистизма. Его книгу открыва-
ен,
театр. Сейчас притухнет свет,  смолкиет
шум, польетсея музыка, медленно раздви-
нется занавес, и уже нельзя уйти: что
там за колеблющимися декорациями, ка-
кие жизни, чья любовь и смерть? Сво-
болно, капризно, дерзко и прихотливо вле
чёт тебя рассказ дальше и дальше.

Так, отдаваясь картинам, как зритель —
театру. прочитываель «Хождение по му-
RaM>, роман на великую тему о возвра-
тённой России, столь близкий нам в дни
отечественной войны, когла имя Родины
мы пишем с большой буквы.

: : i = : ‘

Korda писатель пишет о войне, он дол-
wen смотреть на нее, как на процесс
развития всего нашего государства, разви-
тия реего нашего народа. Иначе это бу-
дут очерки, более или менее грамотные
в военном отношении но  забываемые
быстрее, чем события, о которых в них
повествовали. ; -

Очень мало, почти ничего  значитель-
‘ного нет в нашей литературе 0б образе
комавлира. У нас существуют лва типа
описания советокого командира. В пер-
вом случае рисуется образ бесстрашного
человека, который ведет за собой людей
в бой, подвергая себя смертельной опас-
ности; в критическую минуту OH неиз-
менно находит выход из самого трудного.
положения. Во втором — это холодный
стратег, этакий интеллектуал, решающий
задачу б0я в лухе маэстро на шахмат-
HOM турнире Не таким советский
командир должен быть, и не так должны.
мы о нем писать. Духовную природу co-
ветского командира нужно в основе евоей
искать в тех образах сильных люлей, ко-
торые создала наша литература, в обра-
‘зах тех замечательных командиров строи-
тельетв, чъи характеры склалывались ещё
залолго до войны. Ведь советский боль-
шой команлир должен воплощать в себе
черты, типические для нашей страны.
`Команлир -—- это тот человек, KOTO:  
рому отрала вручила самую высокую и
большую власть. Он воспитывает людей,
он ведет их на битву, он своими сло-
вами и поступками держит их в TOM
страстном напряжении боя. которое ноз-
воляет совершать чудеса храбрости и
героизма. Разве может обойти литература
эту гордую фигуру человека? Ведь именно
в ней сосредоточено то огромное, яркое
й большое, что так проникновенно осве-
щает бойцу путь вперед, вселяет в него
веру в победу. 3

Далия с Телегиным  

точно входишь в сняющий огнямя   ции.

Маргарита АЛИГЕР.

РОССИЯ

А ты всё та жз — лес, да воз
„Ла плат узорный до бровев.
А.

 

Ты всЕ та же, что пелась в быливах,
та же хватка, осанка и мощь

в русых плёсах, в оранжевых глинах,
в трепетаньи берёзовых рощ,

Красным солнцем пронзённые дымы,

словно жаркие лисьи хвосты,

И плывут лебединые зимы.

Это всё, неизменная, ты,
Притворяться и лгать не умея,
молодая хозяйка. в дому, :

с каждым днём ты смелей а прямее,
на поклон не пойдёшь ни к кому.

И становятся зримей и шире
благородного серлца черты.
Ото всех отличимая в мире,

‘это ты, неизменная, ты.

`В бабъем стоне ли, в девичьем пенья,

горькой боли своей не тая,
подымалась в могучем терпеньв
знаменитая сила твоя.

Выла ль волком, свистела ль по-птичья,
утирала ли слёзы рукой,

сохраняла красу и величье

в какой-то последний покой.

Будто знала: я горе и муки
можно вынести, длинно дыша.
Всё осилят рабочие руки,
победит молодая душа.

Как на трул, подымалась ты к бою,
чуя верную силу в руке. =

Й на вольном ветру над тобою
билась русская кровь на древке.

И пред этой негаснуией кровью,
как в степи перел летней грозой,
преклонила ты голову вдовью,
материнской сверкнула слезой.

Й встречая нашествие вражье,

в каждом жесте, душе дорогом,

в жарком поле, над волнами. пряжи,
в рукопашном бою и на страже

ты всё та же, Россия, всё та же,
победительнипа над врагом,

 

`Б. ВЕИМАРН
Конставтин
Мерабишвили

Константин Михайлович Мерабишвняя
emé ло окончания Тбилисской академия
художеств был участником нескольких
выставок и обратил на себя внимание
реалистической выразительностью создан-
‘ных им образов. ; г

Настоящего творческого успеха скульт-
тор достиг в изваянном им мраморном 6p-
ere «Товарищ Cramun B 1905 [.>, Hemom
ненном для состоявшейся в 1937 году в
`Москве выставки «К история большевиет-
ских организапий Закавказья». С боль-
зной жизненной силой воплотил К. Мера-
бишвили в с80ём произведении волевые,
мужественные черты молодого Сталина
Работу Мерабишвили тогда же отметила
как выдающееся произвеление советской
скульитуры, и она была приобретена AAS

Государственной Tpet ъяконокой  таллерей,

Мерабищвили- — мастер. портретных
  статуй и бюстов. Им еозлая памятнае

мию на республиканском бенкурсе, бюст
АИ Мнкояна, бюст Л. Н Берия, свульн-
тура «Георгий Саакадае» (демонстряро-
вавшаяся на выставке «Великая отечест-
венная война» в Тбилиси в 1941 г.) и ДР.
К Мерабишвили занимается также пела
тогической работой, он--лоцент Академия
художеств в Тбилиси. Советское правн-
тельство отметило заслуги К. Мерабиш-
вили в области искусства, наградив ere
в день лвалцатилетия Советской Грузия
орденом «Знак почета».

В прошлом году К. Мерабишвили #4
кончил памятник Шота Руставели, удосто-
енный высокой награды-—Сталинской пре-
Величественный мраморный мону-
мент высотою в 12.5 метра (фигуры —
55 метра) установлен в Тбилиси на улице
Ленина и является олним из лучших
украшений столицы ‘Советской Грузии.

Над образом великого поэта скульптор
‘работал не один год, и созданный им Ma
мятник — результат упорных и глубоких
творческих исканий Сложен образ Руста-

голову выше своих современников. вилев-
ший на века вперёд и, вместе с тем. ре“
альный человек своего времени; патриот
грузинского нарола и придворный поэт;
лирик и великий мыслитель-гуманиет —
‘таков ‚многогранный облик автора бесемерт-
ной поэмы «Витязь в тигровой шкуре?.
Мерабипвили нашёл тот конкретный об-
раз, в котором синтезировано наше прел-
ставление о Руставели. Скульнтор отка:
зался от стилизации под древние, архан-

эффектов в исторических аксессуарах, 608-
лающих лишь внешнее представление ®
палекой от нас эпохе. В произвелении Ме-
рабишвили образ выражен пластикой
форм. И формы так жизненны, что под
склалками старинной одежды чувствуешь
живого человека, плоть того, чья поэти-
ческие слова, пронетые 800 лет тому Has
зад, вдохновляют нас священным духом
патриотизма, высоким, всепобеждающим,
подлинным гуманизмом, и особенно остро
воспринимаются пауми сейчас, в дни герон-
‘ческой борьбы советских наролов © da-
нгистскими варварами. Величественная
фигура поэта торжественна, & в его Hue
читаешь выражение глубокой, веками про-
веренной наролной мудрости.

Мерабишвили — скульптор-реалист, уме-
  ющий влохнуть в мертвый камень
трепет жизни И этим ов, конечно,

‘обязан замечательным тралициям грузин.
ского искусства. Грузияский народ уже в
силу приролных условий своей стравы 8
древних времёв привык полчинять ©еба
камень и скалы. Скульптурный  теняв
грузин, возникший в селой превности, на-
шёл замечательное воплощение в релье-
фах михетского Джвари. Мартвили. Атени
и в современных Руставели узорах. язва-

янных на стенах храмов в Кутаиси,
Самтавро, Никориминды... :
‚Традиции древней грузинской  скульн-

туры 6
стера Я. И. Николадзе Они благотворно

влияют на творчество молодых хуложни-
ков С Какабалае, Р. Тавалзе, В. Топу-
ридзе. Ш. Микеталае.. Древние народные
хуложественные тралиции в соединении
0 современным профессиональным мастер-
CTBOM и правильно осознанной илеей по-
могли К. Мерабишвили успешно  разре-
шить взятую на себя трулную залачу Е
создать замечательное произведение.

geesvccaydsrenegunceusesvestonuerecedandinvesiensoueetucrreass beavedeverevovecenrsehvaxsrevedpxrverwessroersecerecordauseuciapon sence stsvensrrseotets ect senrenererssesosTvet DOOTe

№ 13 (65)

=
:
i
on

ЛИТЕРАТУРА И ИСКУССТВО 8  

С. М Кирову, полуснений первую пре

вели для художника. Гений, стоявший fa” Е

ческие формы, не стал иекать дешёвых _

живут в творчестве маститого ма-_