te
Ne
WY
tf
pH
of
OL
ЕЯ
и
ref
jit
[п
rine
+
г
СРЕДА, 9 МАЯ 1945 г. № 107 (8717)
nee аи о ARE SS ET SR Ес RR п р и ет и
В Берлине в дни победы Красной Армии.
Фото специального военного
ИЗВЕСТИЯ. СОВЕТОВ ДЕПУТАТОВ ТРУДЯЩИХСЯ СССР
See
корреспондента «Известий» Г. Самсонова.
_ Свершилось...
Великий день, священный час, непо-
стижимые минуты, — и TH, простой,
обыкновенный человек, один из миллио-
нов, вдруг в эти минуты сливаешься с
зеличием победы, возносишься над ми-
ром на гордых крыльях славы твоего
народа, твоей матери-родины.
Неслыханная высота —— невиданное
время.
Свершившееся не поддается никаким
сравнениям. Ум человеческий еще не
может сразу охватить громадности со-
бытия. Мыели проносятся вихрем. Серд-
це озаряется великим счастьем, дух на-
полняет гордость, — непостижимые ми-
нуты!
И вот, как бывает со всеми нами в
минуты счастья, в памяти ветают дру-
тие вечера, другие ночи над Москвой.
Да так ли? Выли ли они, другие ночи?..
Зачем они сейчас пришли на ум?
Октябрь с мокрыми хлопьями снега... Да,
это было. Я помню, как в эту светлую
сейчас, сияющую электричеством и
страшную тогда от воя ветра и забитую
стеклом комнату летели мокрые хлопья
снега. Мой громкоговоритель шуршал и
тренетал. Закутавшись в пальто, я ждал
каких-то сообщений. Теперь не помню.
осо
Николай ПОГОДИН
га
шире видишь связь эпохи, неутомимые и
грозные предначертания, перед которыми
сегодня стал на колени раздавленный и
загнанный на собственной земле’ гитле-
ровский империализм.
Свершилось, —эта мысль нас все равно
сейчас ошеломляет — по-человечески, по
чувствам, свойственным живому сердцу,
ты покоряешься сегодняшнему ликованию,
но, вспомни, — это под Москвой когда-то
рано утром опустилиеь на одно колено
наши полки, и тогда была дана первая
клятва советской гвардии.
Был страшный холод, туманные и дол-
гие рассветы, воронье металось по доро-
гам. В стужу и метели, в туманы зорь и
непроглядных вечеров вело людей то выс-
шее прозренье духа, которое единственно
раз и до смерти рождает только одна вера
и переходит в клятву, создает героев, по-
трясает ослепленного врага, — вера беско-
нечная, невозмутимая. Эту ничем невоз-
мутимую веру дала великая сталинская
всенародность, в которой никогда не ра-
зобщены самые высшие идейные понятия
и малые простые мысли человека, И не-
минуемые сталинские грозные предначер-
тания, перед которыми сегодня до конца,
повержен в прах гитлеровский империа-
Но мысль опять наводит на свое, как бы
указывая мне, что там, в этих ночах,
таится что-то незабываемое .и, может
быть, такое же священное, как 9101 час
‚ гом.
‘веку еще кажется непостижимым.
великой окончательной победы над вра-
«Разгром немецких империалистов и
их армий неминуем».
Когда же это было сказано?
В одну из тех ночей, в канун седьмо-
го ноября...
Ведь вот чего не надо забывать. Как
в самые, казалось бы, немыелимо тяже-
лые мгновенья великий дух и гениаль-
ный ум самого человечного Человека ви-
дел, знал то скрытое от многих взоров,
что ныне обыкновенному, простому чело-
Нет, не напрасно память воскрешает
эти ночи, когда на дальних подступах к
Москве навеки кончилась немецкая мол-
ниеносная война и кончились навеки гор-
деливые надежды поработить, унизить
древнюю столицу русеких и насмеяться
над новой всемирной миссией Москвы.
Да будут вечно чтимы эти ночи! Да
будет нееравненной и немеркнущей па-
мять 0 том времени, когда впервые мир
узнал, на что способен наш народ, остав-
шийся наедине с развязанной и разнуз-
данной силой гитлеровского империа-
лизма.
Тогда сбывались пророческие гордые
вдохновения Александра Пушкина:
...Иль нам с Европой спорить ново?
Иль русский от побед отвык?
Иль мало нас? или от Перми до
Тавриды,
От финских хладных скал до
пламенной Колхиды,
От потрясенного Времля
de стен недвижного Витая,
тальной щетиною сверкая,
Не встанет русская земля?
Так высылайте ж нам, витии,
Своих озлобленных сынов: °
Есть место им в полях России,
`Среди нечуждых им гробов.
И в те часы на устах Иосифа Виеса-
рионовича прозвучало имя Пушкина, —
шестого ноября девятьсот сорок первого
года, — поставленное рядом с именами
Ленина, Толстого, Суворова, Кутузова, —
какая это была светлая, возвышенная
мысль гордой, пламенеющей души!
И если было чудо в те легендарные
часы истории, то ‘этим чудом следует
назвать парад войскам 7-го ноября, па-
рад, которого не найдешь в истории, где
сама дерзость была’ пророчеством, что
никогда сапог захватчика не отобьет
своих шагов на Красной площади и
Кремль не отзовется эхом никому из них
`и никогда.
Чудесным было это проникновенное
выражение народного характера с его не-
покоримостью, неувядаемостью перед са-
мыми страшными испытаниями, которое
тогда явилось изумленному миру на Hpac-
ной площади, — но думаю и смею утвер-
ждать, что никто, кроме нас, людей сов-
ременных советских понятий и традиций,
так хорошо, так правильно не понял. что
выразило то легендарное шествие войск
на Красной площади.
лизм,——это громадная, бесконечная вера в
свой народ. = ,
Так дерзновенно и величественно, рож-
далась под Москвою гвардия. Вакая си-
ла веры, уважения, какая ленинская про- .-
зорливость и великолепная мечта о славе
тех знамен гвардейских, которые теперь!
полощет ветер Эльбы, Балтики, Дуная!
Быть может,
стройны, но сейчас позвольте неё останав-
ливать стремительный их ход. Сейчас ‘им
тесно в рамках обычных правил изложе-
эти мысли не так ужи
ния. До боли хочется сейчас — именно
вию минуту как-то очутиться в нашем
Подмосковье и отыскать среди полей и
сел тихую, подомшевшую уже в четвер-
тый раз могилу панфиловцев, снять шап-
ку и поклониться им от глубины души. Я
знаю, там воочию, с живой силой в обра-
зах живых, сияющих, немеркнущих пред-
станет все минувшее, оно сольется с на-
стоящим и даст ему свой строгий и про-
никновенный смысл. :
Ни одной капли крови не пропало да-
ром. Впервые под Москвою немцы вы-
учились говорить:
— Гитлер капут.
Это именно случилось под Москвою,
когда в газетах появились фотографиче-
ские снимки, так удивительно напоминаю-
щие нам старинные гравюры, изображаю-
щие картины восемьсот двенадцатого года.
..Воть место им в полях России,
Среди нечуждых им. гробов.
Свершилось все до полного конца, на
чем стояли и присягали старые гвардей-
цы-ветераны. Это не поэтические образы
восторженного пера, а живые люди, сама
ЖИЗНЬ.
Да, были эти ночи, . черные, багровые
ночи октября, с мокрым снегом, летевшим
в мое разбитое окно, но пронеслись они
над ширью: наших городов и сел, как
удивительное мгновение истории, кото-
рое лишь предвещало нынешний конец
другой столицы, другой, враждебной си-
лы. Берлин лежит в руинах, в тупом от-
чаянии. Да, он. униженный, покрылся 0е-
лыми полотнищами покорности и страха,
униженный, осмеянный, уничиженный за
все, за все, чего не перечесть, от страш-
ного презренья к человечеству до кання-
бальства.
Я нынче радуюсь сраму и позору этой
вот Германии господ, ее конечной гибели,
ез уничтожению. На моей памяти сложи-
лось и укоренилось это новое отврати-
тельное понятие. связывающее себя с
именем «Германия». И если ныне иепу-
стило свой последний вздох это чудови-
ще, то вместе с истинными демэкрата-
ми всего мира мы скажем с глубочайшей
радостью:
—- Съершилось... Наконец, оно
лось.
Она, — эта Германия господ, — в
своем диком самообольщении когда-то
устанавливала новый вил земного шара,
где совершенно исчезал Советский Союз,
который снился им, как смутное геогра-
сбы-
И чем яснее встают воспоминания, тем фическое понятие.
$$ ии,
Великий
И там, где бились воины простые,
Размашисты, суровы, горячи,
Победа распростерла золотыз,
Прямые, незакатные лучи.
Александр ПРОКОФЬЕВ
Великий день! Мы так его назвали,
Пред ним стеною дым пороховой.
Над пеплом, гарью, грудами развалин
Им поднят стяг победы боевой.
„.
И вот теперь напг автоматчик
ственным порядком отписывает
родителям:
— Яв Берлине. Несу службу в рейхс-
таге.
Теографическим понятием, пока суд да
дело, не в снах, а просто, по разделенью
на территории фронтов и оккупационных
войск, стала сама Германия.
— Иль нам в Европой спорить ново?
Иль русский от побед: отвык?
Мысли, мысли... или, вернее; это чув-
ства человека, которые стремятся разом
все, в порыве радости вылиться в словах,
й слов все нехватает. для выраженья
этих чуветв.
Вдруг возникает в памяти пустое, бу-
рое от зноя поле над Волгой, великая
степная тишь. Пятнадцать лет назад я
был счастливым свидетелем закладки В
ecre-
своим
поле первенца советских пятилеток, име-
нуемого тогда Тракторостроем. И ров-
но за год мы с безвестным горным штей-
гером сидели на горе Магнитной, и он
меня серьезно уверял, что вся эта гора
действительно: наполнена, рудою, ‘и вот
какие-то зловредные, металлурги Юга до-
казывают нашему правительству, что да-
же и горы Магнитной будто бы не су-
ществует и ее выдумал лишь для учено-
сти какой-то глупый путешественник. .
Вее это было, начиналоеь на пустых
местах—и Сталинградекий тракторный за-
вод, и Магнитогорск, и многое, чего те-
перь действительно не описать.
— 0, ваша техника, о, ваша артилле-
рия! — с каким ужасом теперь это по-
вторяют раздавленные немцы.
Весь ‘мир, даже враждебные нам силы
й сам враг признали навек за Сталин-
‘традом ‘значение символа, чего-то более
высокого, чем сама битва, чего-то вы-
ходящего за пределы узаконенных по-
нятий. Да, это правда. У нас есть своя
новая история, которую нельзя понять
по узаконенным понятиям. He надо
искать в вагове Сталина на Царицын-
ском вокзале, в переговорах Ленина 60
Вас. ЛЕБВДЕВ-КУМАЧ
Друзья, подруги, граждане, народ, —
Вот он пришел — день радости высокой!
С усталых лиц сотрем соленый пот
И поглядим © улыбкою широкой
На все вокруг — на солнце и сирень,
На жизнь, на май, — на первый мирный день!
— Мы победили! — В этих двух словах
Награда нам за` пот и кровь и муки,
За тяжесть лет, за детский стон и страх,
За горечь ран и за печаль разлуки...
Давайте вспомним в этот светлый час
О тех, кто душу положил за нас!..
[9
TT
Мы победили...
В ушах еще не смолкнул гул войны,
И жжет глаза последний дым сражений,
Но нынче все сердца освещены
Победной, ясной радостью’ весенней,
И, кажется, вздохнула вся земля —
Дома и люди, рощи и поля.
Спасибо нашему великому Отцу, _ И
Поклон ему земной и всенародный, i hee
И нашим маршалам, и каждому бойцу
За ратный труд, за подвиг благородный!
Всю Родину обнять хотел бы я.
Мы победили! С праздником, друзья!
Сталиным, потом надо понять националь- Тенерал армии Соколовский, Po
ное значение первенца наших пятиле- ГАрнизона и комендант города рерлина
тенерал-полковник Берзарин, генерал-
ток, гигантокую борьбу нашего народа
за свой индустриальный строй социа-
лизма... Нет, очень ‘многое надо понять и
пережить, и выстрадать, чтобы прочув-
ствовать священный символ Сталинграда.
И если многие серьезно размышаляю-
щие люди обоих полушарий считают, что
символ Сталинграда— это на века, то так
и надо понимать, что на века, и не пы-
таться перевести этот великий, реальный
вимвол в область поэтических понятий.
Сталинградские знамена и реальные
военные традиции, родившиеся в Сталин-
граде, это, как думается, отнюдь не
поэтические понятия и для паененного в
Сталинграде генералитета, и для тех по-
`следних капитанов германского фашизма,
которые поставили свои подписи на акте
безоговорочной капитуляции.
Сталинградекий символ — это’ закат гёр-
манского фашизма со всей его империей,
закат, уход с исторической сцены, моги-
ла. Только так на вещи смотрит советский
человек, который знает, что никогда, ни
при каких условиях уже не повторится
эта дьявольская игра немецкого импе-
риализма, кровавая, проклятая игра в за-
воеванье мира. Могила, кол осиновый, и
больше ничего, — нас не смущают траур-
ные флаги в Португалии на мнимую или
действительную гибель Гитлера: Служите
панихиды. В победе над Германией народ
наш завоевал свое будущее, — свободу,
право на созидание своего общества, ево-
его собственного мировоззрения. ‘своей
культуры. Я не хочу сейчас перечислять
те не поддающиеся рассудку злодеяния,
перед которыми теперь само понятие
варварства уже ничего не означает. Мы
это знаем и ничего пронгать не собираем-
ся. Всё это записано и обнародовано в
торжественных актах СССР, Англии, Со0-
единенных Штатов.
Как над: Москвой и Сталинградом на-
ши первые победы простирались в буду-
щее, которое сегодня признают вое сво-
бодомыслящие народы, так и возвещение
окончательной победы над врагом из ны-
нешнего дня простирается в огромную
перспективу будущего, которая сейчас
стала реальным фактом краха и уничто-
жения германской армии.
Свершилось... pyr друга, обнимают. Нельзя передать
Народ наш достиг вершин своих тру- волнение, которое испытывает каждый.
дов и потвигов. Неслыханная высота Высокий юноша, волнуясь, кричит:
истории. Невиданног время.
день
АДАМА
3 мая в Берлине
Восьмое мая 1945 года — историче-
ский день. Событиям его будут посвяще-
ны книги. Хроника его войдет в учебни-
ки и справочники. Счастлив тот, кто был
свидетелем незабываемых сцен. a
Энаменательный день началея в аэро-
порту Темпельгоф. Огромные ангары его
украшены голенастыми, горбоносыми
орлами, в стиле той аляповатой, грубой
прусской скульптуры, которая так харак-
терна для Берлина. Мы проезжаем мимо
глубоких воронок, мимо крошева немец-
ких самолетов, мимо обломков строений.
Огромное лётное поле, обрамленное же-
лезобетонными дорожками и квадратами,
несколько дней назад было еще ареной
горячего боя. Сейчас оно прибрано. 3е-
ленеет трава, тянутся к солнцу цветы.
На аэродроме оживление. Около совет-
ских истребителей дежурят летчики,
участники многих воздушных боев. При-
были машины с генералами Красной Ар-
мии, представителями советской печали,
операторами кинохроники.
Хочется запомнить каждую деталь
этого замечательного дня. Зной в возду-
хе. На древках, воткнутых в землю, раз-
зеваются государственные флаги союзных
держав. Вокруг — туманный силуэт Бер-
лина. Прилетели из Москвы члены ameé-
риканского посольства. Они легли на тра-
ве аэродромного поля, пестро желтею-
щего цветами, и нетерпеливо вгляды-
ваются в белесое берлинское небо.
С могучим жужжанием взвиваются в
воздух восемнадцать советских истреби-
телей. Их ведет майор Тюлькин, участник
героических боев под Сталинградом. Они
летят на запад, навстречу союзным де-
легациям. Это будет их почетный эскорт.
13 часов 50 минут. Слышен рокот при-
ближающихся тяжелых самолетов. В воз-
духе появляются два «Дугласа», затем
приближается третий. Сделав над аэро-
дромом два приветственных круга, пер-
вым идет на посадку «Дуглас» серебри-
стого цвета. Машина подруливает к 0е-
тонной площадке, разворачивается. 01
крываются двери, из кабины выходит
представитель Верховного Командования
экспедиционных сил союзников, главный
маршал авиации Теддер. За ним следуют
командующий стратегическими воздуш-
ными силами США генерал Спаате, коман-
дующий военно-морскими силами союзни-
ков в Европе адмирал Бэрроу. Приземля-
ются и две других машины.
Волнующий момент: первая ветреча с
союзниками в Верлине. Казалось. что это
не только советский и союзный вое-
начальники пожимают друг другу руки,
но и армии, народы, об’единенные брат-
ством своей великой победы.
Сэра Теддера, генерала Спаатса, адми-
рала Бэрроу вотречают и приветствуют
лейтенанты Боков и Васильев. Сводный
оркестр исполняет гимны трех великих
союзных держав. Полковник Лебедев от-
дает рапорт сэру Теддеру. Глава делега-
ции вместе с прибывшими обходит почет-
ный караул. j
—= Этим парадом, — говорит сэр Тед-
дер. — нам оказана большая честь.
В ответ над аэродромом гремит много-
голосое «ура».
Сэр Теддер подходит к микрофону и
вос
От специальных военных
корреспондентов «Известий»
аоо
командующего Эйзенхауэра. Очень рад!
приветствовать советских маршалов и
генералов, а также войска Красной Ap-
мии. Особенно я рад потому, что привет-
ствую вас в Берлине. Союзники на западе
и востоке в результате сотрудничества
проделали колоссальную работу. Мне ока-
зана большая честь — передать самые
теплые приветствия нашему русскому
союзнику.
*
Опускается четвертый «Дуглас». В нем
доставлены представители разбитой, раз-
громленной германской армии. Они пошаи
кучкой, держась с какой-то деревянной
напряженностью, не оглядываясь по сто-
ронам, чтобы не видеть Берлина.
Впереди идет фельдмаршал Кейтель,
нервически сжимая в руке. маршальский
жезл. За ним — тенерал-адмирал Фриде-
бург и генерал-полковник Штумнф.
Многое вспоминалось при взгляде на
них: и раны Сталинграда, и страдания
енинграда, Ковентри, и горечь Компье-
на. Понурые, мрачные идут немцы мимо
развевающихся государственных флагов
союзных стран, реющих над Темпель-
гофом.
Машина с немцами проехала сквозь
Берлин по пути к дому; где поверженно-
му врагу предотояло подписать безогово-
рочную капитуляцию Германии.
На Франкфуртер-аллее воздвигнута ap-
ва. Она увенчана изображением ордена
Победы. Ее украшает надпись: «Красной
Армии слава!» Машина с немцами про-
ехала рядом с этой аркой. Для них она —
арка бесславного поражения.
За аркой начинается район Карлехорст.
Название это отныне останется в веках.
Здесь стоит здание Военно-инженерного
училища. Его изображение войдет в
школьные учебники, как символ победы
над фалпизмом. В этом здании 8 мая
1945 года Германия подписала капиту-
IAM.
*
В промежуток времени между прибы-
тием представителей союзного командова-
ния ий подписанием акта о безоговорочной
капитуляции Германии состоялся визит
главного маршала авиации Теддера &
маршалу Советского Союза Жукову. Сэр
Теддер поздравил маршала Жукова с
победой. В память исторического события
он передал ему нарядное белое шелковое
знамя. Тов. Жуков в свою очередь поздра-
вил представителей союзного командо-
вания. я
Маршала Жукова посетил и поздравил
с победой от имени генерала де Голля и
французского народа прилетевший в Бер-
лин генерал Делатр де Тассиньи. Он под-
черкнул, что Красная Армия и русский
народ своей героической борьбой помогли
освобождению Франции.
*
Подписание акта о безоговорочной ка-
питуляции состоялось глубоким вечером
в большом и строгом зале Военно-инже-
нерного училища: Дая участников конфе-
фенции приготовлены длинные столы. Зал
произносит несколько слов.
— Я являюсь уполномоченным главно-
На мрамор занести б всех поименно
Солдат России, чтоб в века, в века,
Да, чтоб над этим мрамором ззамена
Простреленные рвались в облака!
Никто нё спал-——не мог спать, ‘не хотел
спать. Вееть о победе родилась в ночной
час. Ее ждали. Она возникла в минуты,
наэлектризованные предчувствием победы!
И, когда диктор об’явил по радио, что пе-
редачи будут продолжаться до половины
четвертого утра, все жадно прильнули к
рупорам.
Два часа десять минут! Наступила тор-
жественная минута. Радио сообщает: Гер-
мания капитулировала безоговорочно и до
конца. Победа! Это священное слово про-
будило в каждом чувбтво непередаваемой
гордости за свою страну, за весь наш ве-
ликий народ. Свершилось то, чего ждали.
к чему стремились, что стоило крови. тру-
да, напряжения. титанических усилий. И
первая мысль, первый порыв—итти туда, `
где Кремль, где великий Сталин. где ве-
ликая могила Ленина,—на Красную пло-
щадь.
Часы на Спасской башне показывают
3.15. Прожектор освещает яркокраесное
полотнище над широким куполом здания
правительства. Древние зубчатые стены,
бани, купола—родные, близкие каждому
контуры Кремля — будят. в душе непере-
даваемые чувства. .
‚ У мавзолея, освещенного вверху мато-
вым пламенем ламп, стоят юноши, девуш-
ки, офицеры, рабочие. Стоят, замерев в
благоговейном молчании Многие целуют
— Товарищу Сталину — ура!
И все. кто находится на площади, под-
хватывают 6@го возглас. И долго, вовтор-
женно гремит «ура» в честь великого ор-
ганизатора и вдохновителя победы.
Люди все прибывают и прибывают.
— Кто вы?’—спросили мы подходив-
шую к площади новую колонну.
Напряженное ожидание. Взоры устрем-
лены к двери. В зал входят маршах
Советского Союза Щуков, главный мар-
шал авиации Теддер и остальные с003-
ные представители. Кресла, стоящие под
национальными флагами, занимают мар-
шал Жуков, сэр Теддер, генерал Спаате;
заместитель народного комиссара ино-
странных дел Вышинский, адмирал Бэр-
роу, генерал Делатр де Тассиньи. В зале
много генералов Красной Армии, учаетни-
ков боев за Берлин.
Обращаясь к присутствующим, мар-
шал Советского Союза Жуков говорит:
— Господа мы собрались здесь: по
уполномочию Верховного Главнокоман-
дования Красной Армии — заместитель
Верховного Главнокомандующего маршал
Советского Союза Жуков, по уполномо-
чию Верховного Главнокомандования экс-
педиционных сил союзников —— главный
маршал авиации Теддер; здесь также
присутствуют тенерал-полковник амери-
канекой армии Спаатс, от французской ар-
мии генерал Делатр де Тассиньи— принять
условия безоговорочной капитуляции от
командования вооруженных сил Герма-
нии. Я предлагаю приступить к работе и
пригласить сюда уполномоченных герман-
ского командования.
эвучит краткое приказание:
— Пригласите сюда представителей
немецкого верховного главнокомандова-
ния для принятия условий безоговорочной
капитуляции. : :
Входят генерал-фельдмаршал терман-
ской армии Кейтель, генерал-адмирал
Фридебург, генерал-полковник Штумиф в
сопровождении ад’ютантов.
Снова говорит маршал Жуков:
— Господа, сейчас предстоит подписа-
ние акта безоговорочной капитуляции. Я
обращаюсь к представителям германского
верховного главнокомандования с вопро-
сами, имеют ли они на руках акт, позна-
комились ли с ним, согласны ли предета-
вители германского командования под-
писать этот акт?
С этими же вопросами к предетавите-
лям командования немецкой армии обра-
щается главный маршал авиации Теддер.
— Да, я согласен, — тихо произносит
Кейтель и передает маршалу Жукову до-
кумент Главной ставки, подписанный
гросс-адмиралом Дениц, уполномачиваю-
щий Вейтеля, как шефа командования
вооруженными силами и одновременно
как командующего армии, фон-Фриде-
бург — как командующего вознно-мор-
скими силами, Штумиф — как предетави-
теля воздушных сил — подписать акт
о безоговорочной капитуляции герханоких
вооруженных сил.
Необходимые формальности соблюде-
ны. Маршал Жуков предлагает уполномо-
ченным верховного командования герман-
ской армии подойти к столу и подписаль
акт. Один за другим Кейтель, Фридебург
и Штумпф подписывают акт.
Акт подписан. Один экземпляр акта,
составленного на трех языках, вручается
фельдмаршалу Кейтель. Маршал „Совет-
ского Союза Жуков об’являет:
— Немецкая делегация может уда-
лИтЬся.
Л. КУДРЕВАТЫХ,
Он говорит: украшен флагами Советского Союза, США, Л. СЛАВИН.
Великобритании, Франции. БЕРЛИН, 9 мая.
aie
Москва в эту ночь
Это были и не сослуживцы, и не с0- — Я его приемный сын, — говорит
курсники, и не рабочие одного цеха, ре- он телеграфистке, — мы вместе были на
шившие’ вместе, ради торжественного мо- фронте. Нельзя ли «молнию»? — умо-
мента выйти на улицу. Это незнакомые ляет он. т
друг другу люди и вместе с тем беско-
— Народ! Мы — народ! — ответил хор
г0л0603.
Старший лейтенант Игорь Владимен-
=) = a5
нечно близкие. Их об’единило наше 0б- ко — инвалид войны. Под распахнутой
щее дело. Да, это—сам народ.
Среди юных девушек, мальчуганов, ко-
торым тоже не спится в эту ночь, идет
подхваченный под руки пожилой майор в
потертой фронтовой шинели. Какой-то
шинелью среди воинских наград — ме-
даль «da оборону Ленинграда». Он поте-
рял ногу в боях при прорыве блокады,
под Мгой. Теперь он спешит послать тё-
леграмму отцу в одну из артиллерийских
моряк, не в силах сдержаться, отходит! частей Красной Армии
в сторону и вытирает глаза платком. А с
Неглинной, улицы Дзержинского, из-за
Собора Василия Блаженного, из Замоскво-
речья все идут и идут небольшими и
большими группами люди.
Русая девушка в сером пальто кричит
нам: -
— Мы здесь первыми!
Это артистка Людмила Слижинекая.
С ней рядом диспетчер московского трам-
вая Зоя Беренчук. студентка Московеко-
го медицинского института Лида Кусга-
чи, конструктор завода имени Сталина
Яблонский. Еще час назад они не знали
друг друга. Сейчас, обнявшись, они стоят
тут в общей радостно возбужденной тол-
пе и поют:
«Дорогая моя столица, золотая
Москва».
А в небе уже начинает рассеиваться
ночная тьма. С рокотом проносятся над
Кремлем самолеты. Они делают два ши-
роких плавных круга. как бы салютуя
моя
— С победой, с праздником! — эти
золотые слова летят в Свердловск и Омск,
в дерёвню Кольцовка и в Сарабуз, в Сред-
нюю Азию и’на Кавказ. И почти каждый
спрашивает, нельзя ли дать телеграм-
му в Берлин, проето в Берлин, чтобы
поздравить тех, кто довершил победу?!
В родильном доме № 14 у Крестьян-
ской заставы все охвачены радостным
волнением. Первым родился здесь в час
победы сын у Ольги Васильевны Станяе-
вич. Мальчик, которого она нарекла
Виктором. .
Курсанты Высшей военной школы ПВО
расной Армпи, прослушав вообщение,
достали гармонь. Возникли песни. Дежур-
ный по гарнизону майор тов. Н. Иванов
записывает в ежедневном рапорте:
«Доношу, что. во время моего дежур-
ства произошло важное историческое со-
бытие: славной победой советского ору-
жия закончилась Великая. Отечественная
война».
Победе. _ Через час мы снова на Красной
Нигде не спят сейчас, ни в домах, ни . a > een
на фабриках и заводах. На Центральном В РО Pe ne ПОПРОРЫРАНО ПОТЕ
i р ° москвичей. На площади начинаются
телеграфе через полчаса после извеетия
о победе собрались сотни людей. Они
спешат поздравить своих родных, ‘поде-
литься счастьем этих минут.
Краснофлотец Олег Прокофьев, Boa-
нуясь, пишет телеграмму полковнику Боя-
рову на Северный флот,
чи. Яркокрасное зарево
стоке, открывая день — День Победы,
пляски и танцы...
Рассвет быстро прогоняет остатки но-
зажглось на во-
В. БЕЛИКОВ,
Ник. ЖДАНОВ.