М. ЖИВОВ
Кондрат Крапива начал ‘свою. литера-
турную деятельность двадцать лет ‘назад
езтирическими рассказами и баснями. Уже
в этих ранних произведениях проявился
его незаурядный талант. Сочный народ-
ный юмор у него тонко переплеталея с
бичующей сатирой. Способность эта на-
шла свое яркое выражение и в пьесе К.
`рапивы «Партизаны» — первом его дра-
матургическом произведении. В этой пьъе-
ce, наряду с центральным героем ее —
«белорусским Чапаевым», партизаном Да-
нилой. глубоко запечатлеваются образы
деда Барыля и крестьянина-поляка Бату-
ты. Народным юмором пересыпана их
речь. За каждым словом, вызывающим
улыбку или смех, серьезная мысль,
тлубокое человеческое чувство.
К деду Барылю приезжают «сваты» из
партизанского отряда, они заводят с ним
речь, стараясь привлечь его на свою сто-
рону. Трудно как будтб сговориться co
стариком, на-каждое слово он отзывается
пословицей ‘или поговоркой — поди, знай,
как истолковать ее. Старик не хочет от-
‹вечаль прямо — «Ито тебя видит, что ты
ry “pa человек, может,
«
нарочно выспрапива-
ешь». Но котда ему становится ясно, кто
эти «сваты» и на какое дело они его
сватают, он скупо говорит: «Умирать со-
брался, а коли так, отложить придется».
И в этих словах, произнесенных с вол-
нующей улыбкой, чувствуется вся жиз-
ненная сила этого человека, его воля, епо-
собная, кажется, победить и смерть.
Kak для деда Барыля, так и для Ба-
туры, крылатое словцо служит оружием.
Батура прекрасно знает, как «из слов де-
лю делают». Он ходит по деревне с гар-
мошкой, распевает частушки, HO когда
надо, исполняет поручение партизан, a
когда можно, поет такую частушку, кото-
рая действует порою сильнее любого аги-
тационного слова:
Были куры у Батуры,
Да паны поели,
Чтоб они поиздыхали
На этой неделе...
Глубокое чувство юмора, понимание си-
лы бичующего сатирического слова помог-
ло Кондрату Крапиве создать комедию
«Кто смеется последний». Сюжет этой’ ко-
медии сам по себе, пожалуй, несложен,
но сила ее в том, как драматург разре-
тает свою задачу. Центральный герой ко-
медни — авантюрист и проходимец Гор-
лохватекий, вскормленный на навозной
куче троцкизма, выдающий себя за уче-
ного-палеонтолога и пытающийся на за-
стращивании робких и на обмане сме-
лых создать себе карьеру ученого. Крапи-
за разоблачает подлеца и проходимца, об-
рупивая на Hero всю силу своей бичую-
щей сатиры. Крапиве мало показать свое-
го тероя во всем ничтожестве и пустоте,
он должен был изобразить и зловред-
ность, и опасность для общества таких
типов, как Горлохвалский. И он предста-
вил его во всей его отвратительной гнус-
ности и мерзости. Зритель видит, Kak
этот жулик вскрывает чужое письмо и
добывает из него авторитетную рецензию
на чужой научный труд, чтобы выдать
ee, как рецензию на свою несуществую-
щую работу. Зритель видит, как он запу-
гивает трусливого Тулягу и заставляет
его писать за него, Горлохватского, иселе-
дование но излеонтологии. Зритель зидит,
как Горлохватский плетет сеть своих низ-
ких интриг. И когда Горлохватский, стоя
под огромным скелетом мамонта, произ-
носит выспренние речи, когда он выстав-
ляет себя поборником высокой идейности,
принципиальности и нравственности, ка-
_жется, все уже обнажено в тнусной сущ-
ности этого человекоподобного. существа.
Однако Крапива не удовлетворяется и
этим. Горлохвалский таков не только в
своем «учреждении». В быту он также
отвратителен. Зрителю открывается семья
Горлохватского — ето «святая святых», и
он видит, что она столь же грязна, как
и все, чем живет и дышит этот уродли-
вый тип. й
Крапиве удалось не только разоблачить
всю гнусность Горлохватского, но и пока-
зать, что это — исключительное, единич-
ное явление в нашей жизни, что Горло-
хватские могут водвориться в ней на ко-
роткий срок, но неминуемо должны быть
разоблачены, ибо их окружают честные
советские люди, которых. можно ввести
только в кратковременное . заблуждение.
Не, может быть, еще больше таланта
обнаружил Кондрат Крапива, создав образ
Смех К. Крапивы.
гоголевского Акакия
«заблаговременный» страх, который мешал
ему предпринять что-либо в жизни, ко-
торый не давал ему жить. Туляга тоже
ся подобный страх в советской действи-
тельности? Автор показывает, что родо-
словная этого страха коренится в прош-
лом. Туляга всю свою жизнь боялея и —
бежал из`Барановичей от немцев в Бе-
лоруссию. В тражданскую войну он’ бежал
из Белоруссии в Воронеж, бросил свою
но, превратился бы в чеховского Белико-
ва, если бы не пришла Великая револю-
ция. ‘’Туляга вернулся в Белоруссию и
снова занялся своей любимой палеонто-
логией. Однако он привез с собой прокля-
тое чуветво «заблатовременного» страха.
Ему уже приходилось слышать, что он
похож на какого-то белогвардейского офи-
цера, и достаточно намека, чтобы Тулята
превратился в послушное орудие Горло-
хватского.
Жизненяо-правдивой предстает эта не-
сбычайная фигура в комедии К. Крапи-
вы. Автор показал, что страху Туляти,
унаследованному от Акакия Акакиевича,
нет места в советской действительности.
В этом проявляется еще одно достоинство
комедии: положительные фигуры высту-
нают в ней не как статисты, а как пол-
окружающим ето честным людям, Туляга
освободился от своего страха, ‘обрел cMe-
лость советского человека и стал в ряды
тех, кто разоблачил Горлохватского и ут-
вердил торжество правды, вопреки козням
интригана.
Это превращение Туляги так же убе-
дительно и правдиво, как вся комедия.
Зритель сознает, что оно естественно Е
закономерно. Мы видели Тулягу в испол-
нении народного артиста БССР т. Глебо-
ва, которому, так же, как и автору ко-
медии, присуждена Сталинская премия.
Каждая деталь авторского замысла, вся
теплота юмора в игрз т. Глебова ощуща-
лись еще более отчетливо, нежели при
чтении пьесы.
Кондрат Крапива знает, что и Горло-
хватские, и Туляги—порождение отжив-
шего, старого, чему нет уже места в сво-
бодной, творческой жизни нашей страны.
Отсюда его юный задор, глубокий опти-
мизм, веселость и бодрость даже тогда,
когда он бичует самые отвратительные по-
роки.
Смелость, с которой Кондрат Крапива
пользовался комедийными приемами, что-
ского, жены его Анны Павловны, его по-
собника Зелкина, глубокое человеческое
чувство, с которым он показал Tyaary
и в тяжелые минуты его падения и в
светлые минуты осознания своей правды,
артистическая чуткость, с которой он на-
рисовал своих положительных героев
Черноуса, Веру, Леоновича, тщательность,
с которой он выписал эпизодические фи-
туры Ничипора, тети Кати, незнакомой
женщины; отход от штампов, умная из-
обретательность — все это привело к с0-
зданию подлинно советской комедии, за-
служенно занявшей одно из первых мест
в комедийном репертуаре советских те-
атров.
соо
Туляги. В этом человеке есть что-то от
Акакневича — тот
беится «заблатовременно». Мог ли родить-
бежал. В имперналистическую войну он.
научную работу, учительствовал и, вероят-
нокровные живые люди. Именно поэтому
эвтору удалось показать, как, блатодаря
бы обнажить все ничтожество Горлохват-,
Ребенок — не личинка и не куколка,
не «специфическое» созлание, живущее на
низшей ступени существования. Конечно,
ребенок весь устремлен в будущее, но у
него есть и настоящее. Он — человек в
булущем и в настоящем. Он одарен уже
той памятью, которая создает и укрепляет
систему связей ео средой.
Понимание этого процесса в высокой
степени свойственно всем нашим лучшим
детским писателям, — и отсюда их огром-
ная популярность у детей. Наши совет-
ские писатели и поэты пишут для детей,
цифически-детских качеств. которым пред-
стоит обязательное диалектическое измене-
кие, диктуемое законами психофизиологии
и влиянием среды.
Свойственно это понимание и Сергею
Михалкову, популярному и талантливому
поэту для детей.
Сергей Михалков не только «поэт для
детей», он еще и «детский поэт». Что это
значит? Это значит, что Михалков не
только учитывает воспитательные цели
своей поэзии. но и увлекается cam тем,
что пишет. Он перевоплощается. так ска-
зать, в Тот возраст, на который расечн-
таны его стихи. Другими словами, он по-
нятен летям не только логически, но лн-
рически, эмоционально. .
Интересно то, что стихи Михалкова
для взрослых кажутся недостаточно
«взрослыми», — здесь нехватает зрелого
видения мира. А понимание детского BH-
дения мира у него есть: понимание не
со стороны, 2 изнутри, из себя. из сво-
ero «характера». В этом очарование ето
лучших детских стихов.
Свойственны ли детям лирические чув-
ства, лирические мотивы. то, что назы-
вается поэтическим или «поэтичным»?
Конечно, да! Рот 06 этом-то нередко за-
бывали в прошлые годы многие. детские
писатели. Существуют стихи для детей
великолепные, непревзойденные В CMBIC-
ле техническом, воспитательном, сюжет-
ном. Но лирика, «поэтичноеть» в CTH-
хах для детей присутствует сравнитель-
но редко. Реальный ребенок зачастую
останавливается, ошеломленный красотой
мира, овеянный грустью или той 9с0б0й
поэтической радостью, которая имеет
весьма мало общего с желанием просто
«пошалить» или «полакомиться». Дет-
ские‘ мечты, детская влюбленность, дет-
ская жажда подвигов таят в себе нема-
ло. лирики. Между тем, стихи для детей
большей частью лишены лирического
волнения. Это не меняется от введения
в детскую литературу сказочного или
фантастического элемента. (Конечно, сказ-
ка значит много, и для напвих ребят бы-
ло немалой радостью знакомство с «фея-
ни», некогда изгначными и вновь в03-
как «для людей», но © учетом тех спе.
В издательстве «Художественная литература» вышла в новом переводе Шалвы
Нуцубидзе поэма «Витязь в тигровой шкуре» Шота Руставели. На
две иллюстрации художника И. Тоидзе к поэме. Внизу (слева и справа): ил-
люстрации художника Зичи к поэме,
А. ` АДАЛИС
Сергей Михалков
снимках:
вращенными. Но и «феи» зачастую име-
ют столь же мало общего с поэзией, как
и самые сухие, угрюмые книжки без
фей. Тайна Андерсена — не в фанта-
стике, а в поэтичностя. То, что говорится
в данной статье, не имеет никакого от-
ношения к вопросу о сказочноети).
Лирика есть лирика. Й етихи для де-
тей могут быть поэтически интонирован-
ными, как стихи для взрослькх. Сергей
Михалков принадлежит как раз к pas-
ряду поэтов, владеющих интонацией. Это
почувствует всякий, кто возьмет, напри-
мер, известное стихотворение «Веселый
турист»- Таковы же, но еше лучше, пе-
сенки из «Тома Вэнти». В них приеут-
ствует та щемящая, но не слалавая тро-
тательность. которая свойственна лип
подлинно лирическим произведениям. Эти
песенки знажомят ребенка с «ознобом
BIOXHIBCHHA ». ‘
Интересно. что пять-шесть известней-
ших стихотворений Михалкова, как «Дя-
дя Степа», «А что у вае?», «Мы с прия-
телем», соединяют в cede лирику и
юмор, причем лиричность этих етихо-
творений уже специфически-летская: вряд
ли высокий рост человека или история ©
растолзшимиея ужами и ежами может
возбудить у взрослого поэтические чувет-
ва; у ребенка же это соединяется именно
© поэтическим вилением мира. с детским
пафосом. Юмор и лирика сочетаются в
этих стихотворениях не механически, а
живо: интонации лирически-пафосная и
юмористическая взаимодействуют в жи-
вом организме строфы.
Не вое стихи Михалкова равнопенны,
и пишет on еравнительно мало. Есть У
него стихи расплывчатые, бледные. Бы-
вает также, что так называемая мораль
его стихотворения оказывается ниже те-
мы, как, налюимер, в. стихотворении «Про
клопов». Даже ‘маленький ребенок © за-
чатками этических чувств мог бы возра-
ить автору, что диван с неиетреблен-
ными клопами Halo не продавать своим
ближним, а зыбросить, уничтожить.
Каков будет следующий этап, качест-
венный скачок Сергея Михалкова? Ка-
кие качества он «накопляет» и должен
накоплять для этого скачка? Мне кажет-
ся, что ответ на этот вопросе для искрен-
него ‘и талантливого детского поэта тот
же, что и для его юного читателя: пои-
обретать житейский опыт, знание среды,
широкой народной среды. Но, взрослея. не
терять при этом той свежести восприя-
тия, той школьнической живости взгляда,
которая свойственна лучшим — михалков-
ским стихам.
Это. конечно, сложное соединение. 3a-
дача трудна. Но ео разрешение сулит
много нового детской литературе.
Добрая работа
В нашей поэзии нет, пожалуй, лвутого
произведения, которое бы в такой степе-
ни выражало насущные; жизненные ин-
тересы народа, с такой глубиной и пол-
нотой изображало решающий, поворотный
момент в жизни крестьянства, как «Стра-
на Муравня» Твардовского.
Сказк» — мечта о тихой стране Му-
равии, гле з
Земля в длину и в ширину —
Кругом своя,
Посеешь бубочку одну,
И та — твоя
— эта мечта уводит героя поэмы Никиту
Моргунка or колхоза. Крестьянин-серед-
няк Никита вовсе не против колхоза, он
«согласен сполна»,
Что будет жизнь отличная,
но ему-то. Никите... тяжело расстаться. с
мечтой о самостоятельном хозяйстве. Мно-
голетними трудами поставил он на дворе
коня, а ведь конь — основа всего му-
жицкого счастья:
Земля, семья, изба и печь
каждый гвоздь в стене,
Портянка © ног, рубаха е плеч —
Держались на коне.
Свести этого коня в колхоз Моргунок
не в силах, и он уезжает искать Мура-
вию, где «никакой, ни боже мой, комму-
нии, колхозии», где
...Никого не спрантивай.
Себя лишь уважай.
Восить пошел — покантивай,
Поехал — поезжай.
Муравия — это воплощение «мужиц-
кого рая», который был когда-то утопи-
ческой мечтой задавленного помещичье-ка-
питалистическим строем трудового Kpe-
стьянства. В стремлении Моргунка к Му-
равии нег желания вернуться к старому:
в прошлом ему ни разу не пришлось по-
жить Так,
Чтоб хлебу на год вволю быть,
3а сало салу заходить. ;
Это надежда на то, что возможен ка-
кой-то третий путь — не путь капита-
листического развития и не путь социа-
листического переустройства, — а некий
народнический вариант: без кулака, но
и без колхоза.
Перед Твардовским стояла задача не
только развенчать поэзию этой мечты о
патризрхально-идиллической Муравии, но
и. противопоставить ей поэзию нового, на-
рождающегося колхозного строя, поэти-
чески утвердить его.
То, что видит Моргунов, путешествуя
HO стране. наносит удар за ударом его
вере в «старинные крестьянские правила».
Он нахолит селение «Острува», в ко-
тором живут люди — каждый по своей
воле. сами себе хозяева, — чем не Му-
равия? Но на веем печать такого убоже-
ства, ограниченности, что Моргунов «гля-
дит растерян и смущен», — вот какова
на самом деле его бесколхозная «земля
обетованная»:
Conoma преет у ворот,
Повалены плетни,
И курит понусту народ
На бревнышках в тени;
Й как нарочно «островитяне» упрямо
Е. ЗЛАТОВА
хвалят свою жизнь теми же словами, кз-
кими говорил Моргунок о Муравии:
Земля в ллину и ширину —-
Вругом своя.
Посеешь бубочку одну.
И та — твоя.
Но крушение мечты, освобождение от
иллюзий еще не означает окончательного
поворота крестьянского сознания EK HOBO-
му. Разуверившись в Муравии, Никита
должен обрести новую мечту. новый свет
должен забрезжить перед ним, иначе не-
зачем будет ему жить. иначе не дано че-
ловеку быть человеком.
Твардовский показывает нам те сторо-
ны социального характера крестьянина-
`середняка, которые роднят его с новым
колхозным строем. Это прежде веего ощу-
щение труда. как необходимой жизненной
стихии, как основы человеческого досто-
инства и смыела жизни.
Не случайно разговору Моргунка ©
председателем колхоза прелпоелана сцена
работы на току, во время которой оба
(«Знай наших!») пред’являют друг другу
свое умение работать, свою силу. После
этого, естественно. разговор идет в тонах
взаимного уважения и доверия.
(Вспомним, что Никита впервые по-
чувствовал недоверие и неуважение к сво-
ему богатому соселу, кулаку Бугоову,
именно Тогда. когда тот признался, что
У него работать — «руки не берут»).
Всей силой своей природы труженика
Никита любит «лобрую работу» — друж-
ную. спорую:
И все цепы колотят в лад
Й соблюдают счет.
И на току — что полк солдат
Под музыку пройдет,
Но такую работу Никите доводилось
видеть только «у богачей, да у попов»;
сам ле он молотил вдвоем с женой —
И, как калека, колдыбал
Хромой, унылый стук.
Поэтому Никиту покоряет картина, дру:
ного, кипучего труда колхоза, те «со
лома — валом», «зерно шумит, Kak
град», молотилка работает так, что «дро-
жит под пятками земля».
И когда Фролов показывает Никите все
хозяйство колхоза. ему остается задать
«один единственный вопрос»:
Скажите мне. на сколько лет
Такая жизнь затеяна?
Так побежден серелняк Никита Моргу-
нок правдой новой жизни, так’ оборачи-
вается он Е новой пели, к новой меч-
Te — осязаемой и близкой.
Поэма Твардовского может быть назва-
на своего рода энциклопедией советской
деревни тех лет. Основная‘ линия сюже-
та. имеет множество интереснейших от-
ветвлений, причем ни одно из них не яв-
ляется ни случайным, ни лишним. Мно-
жество образов, очень точно и экономно
очерченных, с великолепной речевой ха-
рактеристикой, поддерживают центральную
фигуру поэмы и, так или иначе, служат
движению повествования.
Уже в этой поэме Твардовский пока-
зал себя мастером интонации. Достаточ-
но перечесть разговор Моргунка с жите-
лями «Островов», чтобы убедиться в том,
какие огромные возможности диалога за-
ключает в себе такой простой. легкий,
прозрачный стих. Намек, ирония, шутка,
горечь, гнев и зависть — все это пред-
стает читателю без елиной авторской
ремарки. =.
Твардовский — отличный мастер пей-
Jama, мастер проникновенного социально-
го и психологического портрета. Но одной
из самых значительных сторон его твор-
чества является несомненно умение опо-
этизировать труд. Было бы неверно ска-
зать. что Твардовский знает стихию тру-
да — он дышит ею. Система , образов,
связанных © крестьянским трудом, —
совершенно органический элемент его
творчества. 0 чем бы он ни писал, везде
узнаем мы автора «Муравии».
Все любимые герои Твардовского — и
Матрена. тоепальщица льна, и «мастер
деревянных дел», дед Данила, — все они
великие охотники до «доброй — работы»,
знатоки и ценители ее. Таким же цени-
телем, впрочем, является и советский
читатель, и по этой именно причине он
и любит «добрую работу» поэта Твар-
довекого.
Песенник Страны Советов
Тысяча девятьсот тридцать четвертый
тод. На тысячах киноэкранах страны мель-
кают, сменяя друг друга, пестрые кадры
фильма-комедии «Веселые ребята». Гре-
мят, заглушая мерное гуденье проекжщион-
ных аппаратов, задорные джазовые. мело
дии. Из этой веселой разноголосицы воз-
HERAT песня:
\ Легко на сердце от песни веселой,
Она скучать не дает никогда. ›
И любят песню деревни и села,
И любят песню большие города.
Меняются кадры фильма, меняются ку-
плеты песни. И вот уже на третьем кун-
лете, в. десятом ряду, какой-то юноша, шо-
потом подхватывает мелодию. Вот уже
сотни кинозрителей беззвучно, «в уме»,
подневают Утесову и ето джазистам...
Родилась массовая песня. Она сошла с
белой поверхности киноэкрана, из черных
раструбов репродукторов и начала триум-
фальное шествие по стране, «от края и
до края, от моря и до моря».
Дни демонстрации фильма «Веселые. ре-
бята» стали днями начала новой полосы
в развитин советской массовой песни. Для
Лебедева-Кумача эти дни стали временем
второго рождения. Поэт-сатирик, «автор
эстрадных стихотворных жанров», нашел
себя — стал самым популярным, самым
любимым песенником Советской страны.
Трудно назвать имя другого поэта-со-
временника, чьи произведения распростра-
Зались бы среди миллионов людей с та-
291 быстротой, как песенные произведе-
ния Лебедева-Кумача. За семь лет, отде-
ляющих нас от появления на свет «Мар-
Ia веселых ребят», не единичные удачи,
& десятки песен, написанных на стихи
Лебедева-Кумача, входят в бытовой песен-
ный обиход народа, становятся любимыми
песнями рабочих, колхозников, комсомоль-
eB, студентов, красноармейцев и красно-
флотцев. Миллионы людей от мала до ве-
лика’ подхватывают одну за другой новые
песни Кумача. Прозвучавигие ‚по радио,
записанные на миллионы граммпластинок,
эти песни переплескиваются через грани-
цы нашей страны и начинают звучать
далеко за ее пределами.
x
Когда в боевые дни, летом 1938’ г., CO-
ветские полки выходили на огневые ру-
бежи около озера Хасан, чтобы препо-
йать урок осмотрительности нашим во-
>
A. CYPKOB
>
сточным соседям, над строем стрелковых
рот всныхивала песня Лебедева-Кумача,
зовущая на подвиги доблести во имя с0-
ветской родины. :
_ Несчитанные тысячи молодежи освобо-
жденных сел, местечек и городов Западной
Украины и Западной Белоруссии, встре-
чая бойцов Красной Армии-освободитель-
ницы, приветствовали их нолнозвучием
горделивой советской песни:
Широка страна моя родная,
Много в ней лесов, полей и рек.
Я другой такой страны не знаю,
The Tak вольно дышит человек.
По улицам Гродно, Белостока, Львова и
десятков других молодых советских горо-
дов шагали отряды танкистов, стрелков,
цокали копыта коней красных эскадронов.
Молодые, загорелые бойцы пели:
Если завтра война, если враг нападет,
Если темная сила нагрянет, —
Как один человек, весь советский народ
За свободную родину встанет.
Как всегда и как везде, за шатающими
в строю красноармейцами вприпрыжку бе-
жали вихрастые ребятишки и с украин-
ским, белорусским, польским и еврейским
акцентсм подтягивали поющим бойцам.
Люди, обретающие новую свободную
родину, братались © освободителями об-
щей, одинаково дорогой сердцу, одинако-
во полно выражающей их чувства песней.
* ¢-
Идут месяцы. Нарастают события. И вот,
утром тридцатого ноября 1939 т. откли-
каясь на приказ советского правитель-
ства, на огромных заснеженных просторах
северо-западной границы громовыми голо-
сами заговорили орудия советской артил-
лерии.
Началась упорная и славная по своим
результатам война ¢ белсфиннами.
Это была не песенная война. Голоса пу-
шек были ‘слишком громки. Их не могла
перекрыть ‘песня. Морозы были крепки и
беспощадны. Они захватывали дыханье и
обжигали глотку. Но человек — всегда
человек. И человеческое сердце тянется в
песне у самой смертной черты.
Моя память сохранит на всю жизнь
один случай. Это было в двадцатых чи-
слах декабря. В северо-финляндекой тай-
те. Припозднившись, я остался ночевать
у разведчиков стрелковото полка.
Стояла вьюжливая декабрьская ночь,
прорезаемая вспышками орудийных вы-,
стрелов и огненными пучками коротких
пулеметных очередей. Внизу, под откосом,
лежало шестьсот погонных метров покры-
того истоптанным снегом льда. На той
стороне в шестистах метрах, под чахлыми
прибрежными елками лежали шюцкоров-
ские дозорные. А в домике, с окнами,
прикрытыми для маскировки темными по-
лотнишами плащ-палаток, было Людно.
вободные от боевого дежурства бойцы
спали вповалку на черном от трязи полу,
сидели около очага, куря и читая газеты.
В отдельной комнатушке, занятой развед-
чиками, тесно струдились молодые ребя-
та, самые отпетые храбрецы из развед-.
pots. Когда был выпит чай и с’едены
галеты, поднялся © полу молоденький
фельдшер Шитов и снял с0 стены мандо-
лину — самое дратоценное сокровище ро-
ты. Он пробежал медиатором по струнам,
взял густой басовой аккорд и заитрал.
И, откликаясь на переборы струн, та-.
кой же, как все, молодой и веселый, но-
вый политрук роты Четвертнов чистым и
сильным тенором запел:
Утро красит нежным светом
Стены древнего Кремля, .
Просыпается с рассветом
Вся советская земля. о
Теснее сдвинулись разведчики. Каким-
то особенным теплым и ласковым стало
выраженье их глаз. Как-будто сквозь эти
черные стены чужого жилья, сквозь зыб-
кую пелену взметенного пургой снега уви-
дели они далекое и родное — очертанья
строгих кремлевских стен на фоне чер
ного бархатного неба.
Много песен в этот вечер перепели раз-
ведчики под аккомпанемент мандолины.
Это были задушевные лирические песни.
Молодое человеческое сердце, напряжен-
ное опасностями войны, выплескивалось в
словах и мелодиях, тихих и трогательных.
Песня будила, воспоминания, уносила да-
леко в родные края, отепляла неуютный
походный быт. Тихая и сердечная, онз
шла от сердца в сердцу, и железные
лова пушек были бессильны заглушить
юлабый человеческий голос...
Вот такой предетает передо мной песня их автора. Не случайно, что многие мел-
Лебедева-Кумача в воспоминании, в пере-
житом. А жизнь есть самый верный судья
и самый надежный свидетель...
Для нас, пишущих песни, успех Лебе-
дева-Кумача был неожиданным. и ошелоу-
ляющим. И то, что быстро пошли эти пес-
ни в народ, и то, что они были непохожи
на песни, до них существовавшие, и не-
похожи на то, что мы сами делали, вы-
зывало противоречие, заставляло искать
об`яснения не там. тде нужно было их
искать по существу.
Казалось, что причины успеха Лебедева-
Кумача кроются в характере и особенно-
стях музыки И. Дунаевского. Но вот на
тексты Лебедева-Кумача начинает писать
песни другой Дунаевский, пишут песни
Покрассы, Блантер, Александров. Комно-
зиторы разные, а песни с одинажовой бы-
стротой входят в быт, подхватываются
миллионами.
Стало очевидно, что дело — не только
в музыке. Выигрыши никотда не падают
на все билеты лотереи. Надо было загля-
нуть в суть дела потлубже. Надо было
глубоко и об’ективно проанализировать
строй и характер песенных стихов Лебе-
дева-Кумача и в них попытаться найти
5люч к пониманию подлинных причин по-
пулярности этих песен.
Чтобы приступить к такой работе, на-
до было отрешгиться раз и навсегда от
предубеждения к ‘песенному стиху, как
чему-то, находящемуся за пределами
«истиной ПОЭЗИИ», ВЗЯТЬ ЭТОТ стих в 060-
бенностях, в специфике его строя, его
круга изобразительных ередств, его лекзи-
KH и поэтики.
Этим, к сожалению, до сих пор никто
‘из критиков или литературоведов He за-
нялся, и ботатый, чрезвычайно полезный
для всего развития советской поэзии опыт
Лебедева-Кумача остается попрежнему
‹вещью в себе».
_Можно, как это делают некоторые по-
эты и критики, отмахнуться от факта су-
ществования Лебедева-Кумача ссылками
на то, что он потрафляет = «отсталым»
вкусам массы. Можно отделаться необяза-
тельными, общими хвалебными отписками
и ни к чему He обязывающими «упоми-
наниями». Но жизнь настойчива. Она сно-
за и снова напоминает нам: займитесь
этим делом всерьез. Обсудите это, разбе-
pute, продумайте.
И вот, когда начинаешь разбираться
всерьез, первое, что становится очевид-
ным, — признаки ярко выраженной народ-
ности песенных стихов Лебедева-
Кумача. Это их органическое свойство.
Они таковы по самой природе дарованья
кие «песенники» попытались работать В
«кумачевском» жанре и ниче путного
не создали. Это было ремесленническое
привнесенье в песенный стих суммы при-
емов, лишенных внутренней связи, ибо свя-
зующее звено — естественный строй поэ-
тического мышленья — отсутствовало.
Демократизм того или иного поэтиче-
ского жанра — не есть следствие механи-
ческого сочетанья приемов или механиче-
ского отбора лексики. Демократизм —
сильнейшая черта творчества Лебедева-Ку-
мача-песенника — есть органическое Ka-
чество ето личности, отличительный приз-
нак его поэтического дарования.
Традиция городской песни, с ее куплет-
ностью, облегченным словарем и поэтиче-
ским синтаксисом, стремлением к афори-
стичности строфы и строки — вот решаю-
шая особенность песенного стиха Лебеде-
ва-Кумача.
Эмоциональность и идеологичность пе-
сенного куплета Лебедева-Кумача взаимно
слиты н нераздельны. Эту особенность
лучших стихов Кумача подтверждают и
процитированные выше отрывки и десят-
ки других строф его песен.
Славой овеяна, волею спаяна,
Крепни и славься вовеки веков,
Партия Ленина, партия Сталина,
Мудрая партия большевиков, —
это и сжатая лозунговая формулировка и
эмоциональный песенный рефрен одно-
временно. Здесь нет ни одного лишнего
слова, ни одной не работающей на глав-
ное, ‹украшающей» детали.
Не скосить нас сабле острой,
Вражьей пуле не убить.
ы врата встречаем просто:
Били, бьем и будем бить.
И здесь, как в десятках других cuy-
чаев. рефрен-лозунг, энергичный, броский,
«простой, как твозди», связывает BCE
звенья песни в тугой узел, придает им
ударность, эмоциовальную впечатляемость.
Часто в песне звучит, доминируя, ли-
рическое начало, сквозь ткань которого
естественно и непринужденно вырастает
энергическое утверждение сильной воли:
Все вокруг — и поляны и речки —
Стало сердцу милей во сто крат.
В городах и в селе и в местечке —
Всюду новые песни звучат.
И баюкая малого сына,
Мать поет и тепла и нежна:
«Украина моя, Украина,
Золотая, родная страна».
Над свободным селом и над полем
Черный ворон не будет леталь, —
Мы теперь никому не позволим
Украинскую землю топтать.
На врагов мы пойдем, как лавина,
Будет наша атака грозна.
Украина моя, Украина,
Золотая, родная страна.
Единый для всей песни рефрен одина-
ково звучит и в первом процитированном
куплете, глубоко лирическом, и во вто-
ром, напористом и волевом. В этом-то и
заключается самое тонкое мастерство поз-
та, создающего массовую песню.
Песня Лебедева-Кумача шла навстречу
сердцу человека нашего времени. Она по-
любилась миллионам потому, что в про-
стом сочетании слов, подкрепленном про-
стой, запоминающейся мелодией, вырази-_
ла черты личности нашего современника!
сильную волевую человеческую натуру, ©0-
четающую в себе человеческий лиризм ©
натянутой, как струна, творческой целе-
устремленностью. Из песен Лебедева-Кума-
ча проступают контуры характера наше-
го передового человека, эмоциональный
тон его личности, его широкая, энергич-
ная натура. Эти черты отмечают и 6oe-
вые и «гимновые» песни Лебедева-Кумача.
Они пронизывают и его лирические пес-
ни. Они возникают и в веселых, «усмеш-
ливых> юмористических песнях. Даже пес-
ни, которые пришли к массовому испол-
нителю из кинофильмов о прошлом («Ост-
ров сокровищ», «Дети капитана Гранта»),
естественные в общей ткани этих филь-
мов, зазвучали в стране, как песни совре-
менников, потому что в них энергиче-
ское, действенное, жизнелюбивое начало
было господствующим.
Есть в творчестве Лебедева-Кумача еще
один штрих, поучительный для наших
поэтов. ‘
Котда поднялись наити армии для всту-
пления в области Западной Украины, вме-
сте в песнями Лебедева-Кумача, в строю
бсйцов, пересек бывшую государственную
траницу и сам автор этих песен в скром-
ной должности сотрудника полевой фрон-
товой ` газеты.
Когла ‘боевые корабли Балтийското фло-
та вышли к финским берегам, чтобы «ог-
ромить» эти берега грозным грохотом сво-=
их башенных орудий, на броневой палубе
линкора, в ряду с сигнальщиками и ко-
мендорами, стоял, вглядываясь в ‘туман-
ный горизонт, и поэт — сотрудник флот-
ской газеты Лебедев-Кумач.
Представитель самого демократического,
самого народного вида поэзии, Лебедев-
Кумач не мог не оказаться там, где бьет=
ся пульс больших исторических событий.
Сама массовость его песен предполагала
слитность слова и дела,
Литературная газета
№ 13
8