`Я. ЮРЬЕВ
Я. Вирта залумал свое произвеление,
вернее -— цикл ‘романов. очень давно.
Eme работая корреспондентом газеты
«Тру», он вынашивал идею «Олинюче-
ства», образы Сторожева, Льва и Никиты
Еатардэ, Антонова, Листрата. Леньки. Уже
тогда, в 1935 г., он рассказывал 0 своих
замыелах, впоследствии сильно вилоивме-
невшихся, но в самой основе реализован-
ных в его книгах. Даже в предваритель-
ных беседах обрашали на себя внимание
редкое знание материала. продуманность
положений, серьезность в трактовке узло-
вых конфликтов произвеления. Это соеди
нялось с желанием писать, ‘доходивитим
почти до одержимоети.
В разрешений образа кулака Стороже-
ва — основная удача автора. Вокруг этой
фигуры завязаны узлы веего романа «Оди-
ночество». Автор сумел на судьбе Cropo-
жевь показать судьбу и обреченность
БлЛасс» кулачества. Рисуя возникновение,
расширение и гибель антоновиеины в там-
бовских деревнях. Вирта нашел в себе
достаточно силы, чтобы дать Широкую
картину народного движения, разгромивше-*
го и уничтожившего антоновекие банды.
Ировавый бред аАнтоновиЕины, которым
поплатились тамбовскяе крестьяне за до-
верие эсеровским агитаторам, посуливтим
им блага «мужипкого парства», возникает
перед читателем «Одиночества» во’ всей
с5о0ей страшной реальности. Тяжело ложал-
ся в памать сцень палаческой расправы
Антонова над пленными, кошмарные mpo-
вокапии антоновских изуверов. Хоропю
видна читателю бесперопективность анто-
новщины. Она раскрыта и налравлением
мыслей самого вожака восстания: «С эти-
ми армиями, — думал он. — начну дело,
сотни армий соберу по дороге на Москву,
миллионы мужиков приведу под етены
Кремля... Ну, и что же дальше? — часто
спрантивал себя Антонов. — Что же даль-
ше я слелаю с мужиками, когла привелу
их под стены Кремля?»... Думалось, что
там, в Москве. склонят перед’ ним все
головы, его выберут в вожди не армии,
HO народа. «А дальше, что же? Ну. вы-
берут меня, ну, кличку навесят, а даль-
В. МЛЕЧИН
Производство, где Влалимир Соловьев
работал подручным монтера, лало ему пер-
вый круг жизненных наблюдений, газета,
в которой он ‹отрудничал, шлифовала
лучшие стороны литературного дарования.
Газета требовала простоты, лажоничноети,
поощряла речь образную, афористическую,
пенила юмор и иронию.
И уже в первой пьесе молодого поэта
все эти свойства сказались весьма, отчет-
ливо. Превосхолное знание рабочего быта,
заводской среды, рабочего юношества дали
возможность Соловьеву создать ряд зало-
минающихея и правдивых образов. Всем,
кто видел спектакль «Личная жизнь» в
Театре революции или кто читал пьесу.
наверное, запомнился обаятельный образ
рабочего Васи (играл его заслуженный
артист республики Д. Н. Орлов), его го-
рячий пафос. его четкие и сочные филип-
пики. злые и остроумные реплики. Co-
ветский зритель несомненно был тронут
той душевной теплотой, которой были
наделены y Соловьева лучшие предста-
вители молодежи. Хотя собрания на, сцене
в то время бывали в каждой пьесе и из-
рялно приелись, Соловьев сумел написать
такую сцену собрания, насытить ее та-
кой искренней взволнованностью, согреть
ее таким лиризмом и таким юмором. что
сцена эта в «Личной жизни» радовала
и трогала весь зрительный зал.
Уже по «Личной жизни» было ясно,
что драматургия — истинное призвание
Соловьева. «Чувство сцены», умение при-
ковать интерес зрителя к кажлому эпи-
зоду. превосходное умение строить диалог,
искусство меткой в сжатой характеристи-
KH — вот лучшие свойства этой пьесы.
Но формально литературные достоин-
ства сами по себе еще не есть зрелость
хуложника.
Юношеская незрелость мировоззрения
сказалась в «ЛТичной жизни» тазличного
рода инливилуалистическими увлечениями.
Они нарушили цельность произведения и
обескровили его лучшие свойства. Мо-
КАРТИНЫ НА ПУШКИНСКИЕ ТЕМЫ
Государственный музей А. С. Пушкина
обогатился рядом малоизвестных картин
и иллюстраций крупнейпгих русских ма-
стеров. Среди этих поступлений — «Тать-
яна, запечатывающая письмо & Онегину»
зкалемика Ф. Моллера, автора прижиз-
ненного портрета Гоголя. Картина наши-
сана в 1846 г. и является, по существу,
первым откликом русского” изобразитель-
ного искусства на тему «Татьяна Ларина».
Приобретенный эскиз Гр. Чернецова К
знаменитой картине «Парад на Марсовом
поле» был до сих пор совершенно неиз-
вестен. От законченной картины он отли-
чается тем, что включает в свою компо-
зицию изображение памятника Суворову
работы скульптора Козловского. В 1890 т.
на петербургской выставке появилась при-
обретшая впоследствии популярность кар-
тина П. П. Соколова, одного из круп-
нейших русских акварелистов ХХ века, —
«Дуэль Пушкина с Дантесом». После вы-
ставки картина исчезла с поля зрения
музеев и пушкиноведов. Сейчас она при-
обретена музеем А. С. Пушкина.
Большой интерес представляет писан-
‘faa маслом картина A. П. Рябушкина
«Приход приставов в корчму на литов-
ской транице» — на тему из «Бориса Го-
дунова». Картина эта писалась в период
работы художника над «Потешными Пет-
ра Г в кружале», хранящейся в Третья-
KOBCKOH галлерев.
Среди приобретенных иллюстраций не-
хоторые представляют большую художест-
венную и историко-литературную цен-
ность. Карандалиная иллюстрация В. Вас-
нецова является законченным эскизом к
акварели художника для альбомного H3-
дания «Песни © вещем Олеге». Рисунок
В. Сурикова итальянским каракдалшом
Литературная газета
№ 14
«Одиночество» Н. Вирта
me? С землей как, ве рабочими как?»
И представилось ему, как булут делить
власть между собой друзья и товарищи,
как злобно ощерятся друг на друга Ишин
и Плужников. как покраснеют глаза у
Сторожева, этого седого волка. «Нет, они
слопают меня, — пугалея Антонов, — вер-
но Петька говорил, сожрут меня, а потом
начнут жрать друг друга». Антонов боит-
ся Сторожева, боится Сафирова. & все они
вместе боятея народа, который они пре-
лают и без поддержки которого они 90-
речены на смерть,
Книга показывает борьбу за укрепление
coisa рабочего класса и крестьянетва,
хвижепие крестьянской массы к коммуниз-
му. Показателен разговор комиссара и
командира Красного отряда: «Это на на-
шем языке знаешь, как называется! Это
значит нарушение союза рабочих и кое-
стьян». И комиссар вспоминает. как ему
расписывали в Тамбове Антонова, его ок-
ружение и весь мятеж: «Сборище незве-
жественных пьяниц и воров», «кучка де-
зертиров и кулацких сынков. вооружен-
ных плетками и топорами». Только здесь,
на месте, «командиры увидели широкие
планы, составленные прожженными и хит-
рыми политиками. Здесь поняли команли-
Ph, что надо по-новому строить борьбу,
по-другому вести войну». И первое, что
они слелали, — известили 0б этом Вла-
димира, Ильича. A
Не много места занимает в повести опи-
сание встречи тамбовоких ктестьян ©
Лениным. Но эта встреча становитея оту-
тимым поворотным пунктом веето движе-
ния и кульминащией действия повести,
Узнав правду © советекой власти, труло-
вое крестьянство отшатьтваетея от Анто-
нов», «Он еще крепко держалея за власть,
он еще пикал воззвашия, он еще бахвалил-
ся своими силами. Но даже самые верные
деревни и хутора уже смотрели неласко-
BO, Из полков вое чаще и чаще стали
убегать по домам люли. Кряжистые му-
жички сдаваться, конечно. не думали, да
ведь разве это сила? С одними богатеями
долго не повоюешь. — это Антонов по-
Владимир Соловьев
*
лодому Testy Mpeleros70 пройти извест-
ный жизненный путь, известную школу
политического воспитания, чтобы оказать-
ся на уровне тех задач, которые советско-
му художнику ставит современная дейст-
вительность. чтобы художественное ларо-
вание его могло развернуться в полную
силу. И когда это произошло, Соловьев
дал одно из самых значительных произве-
дений советской драматургии — «Фельд-
маршал Кутузов».
«Фельдмалииал Кутузов» — прежде
всего произведение больших патриотиче-
ских чувств. Ёогла зритель смотрит эту
пьесу о героическом прошлом, он пережи-
вает события ее в настоящем и готовит-
ся для. будущего. 0браз фельдмаршала,
воплощающего лучшие свойства русского
народа. написан в пьесе с истинно хуло-
жественным проникновением, Глубокая
мудрость, сознание силы, непреклонное
мужество и глубокая вера в неиссякаемые
силы народа превосхолно сочетаютея в
Кутузове < ето лукавьм юмором; Kamy-
щееся наивное простодутие прикрывает
глубокую проницательность и холодный
расчет государственного деятеля. Кутузов
в пьесе Соловьева — не только мудрый
и благодушный генерал, — это живой и
страдающий человек. Он ведет тяжелую
борьбу с могучим внешним врагом и од-
новременно вынужден вести не менее тя-
желую борьбу с коварством царского дво-
ра. с происками английского правитель-
ства в его собственном штабе. Лучшее ме-
сто в пьесе и одна из самых сильных и
выразительных сцен в советокой драма-
тургии — монолог Кутузова после сове-
щания в Филях.
Победа иль Москва? Пред родиной моей
Мне должно быть теперь в ответе
За то, что я Москвой пожертвовал
победе...
А есть ли жертва тяжелей?..
..ПШоверят ли войска, узнавши о потере?
Паление Москвы увидев наяву?
Что именно затем и отдал я Москву,
В. Суриков. Иллюстрация к «Метели» А. С. Пушкина
представляет собою иллюстрацию к «Me.
тели», выполненную для трехтомного «Со-
брания сочинений А. С. Пушкина», из-
данного П. П. Канчаловским в юбилей-
ные дни 1899 т. Рисунки Васнецова и
Сурикова не экспонировались в свое вре-
мя Ha монотрафических выставках обоих
мастеров. Это первые работы художни-
ков, приобретенные музеем А. С. Пуш-
кина. Акварельная иллюстрация В. Ма-
ковского к «Полтаве» изображает главных
персонёжей поэмы — Мазепу и Марию.
«Приезд Лариной в Москву» В. Серова,
эскиз иллюстрации к «Евгению Онегину»,
— неопубликованный вариант к рисунку
художника на ту же тему. Три акварели
С. Малютина к «Песни о вещем Олеге»
относятся к лучшим книжвым иллюстра-
нимал». И вот — развязка: «Отряд таял
На глазах, антоновцев били крестьяне, би-
ли коммунистические отряхы, сторожев-
ский отряд крутился по округе, лошади
падали. люди были голодны и зль».
Крестьяне рассуждали так. рассказывая
р речи Ленина: «Иная речь целой армии
стоит, Война кончилась, разверстка не
нужна, с хлебом делай, что хочетшь, се-
редняку и верь, и почет, и дружба, что
же тебе еще надо? Антонов среднего му-
жика на продразверстку поймал. & теперь
на что он ето поймает? С кем ему вы-
А. С МАКАРЕНКО «ПУТИ ПОКОЛЕНИЯ,
Отрывок из незаконченного
Библиотека у Вали но очень бедная,
но в ней тесно, темно, & снаружи у две-
рей нет ни одной витрины, ни одного ре-
комендательного списка. Валя работает
в библиотеке всего вторую неделю, за
это время даже самый опытный библио-
текарь ничего бы ие успел сделать.
Кое-какие книги Валя раскладывает на
столах. Они лежат в хороших ярких пе-
реплетах © красивыми заглавными над-
писями, © золотым и серебряным тиене-
годней дружить, как по-твоему, © ‘рабо-
чими или го Сторожевыми? »
Вровавая муть схлынула. Вожажи оста-
лись без армии. Начался последний этале
распада антоповщины. «Незримо смыкалея
круг, внутри которого бродил Сторожев».
За первыми двумя раолелами книги «Мя-
теж» и «Разгром» следует третья: «Волк».
Эта часть наиболее сильная. Если в пер-
вых двух частях залюминались сцены Ha
хуторе у Кособокова, гле спрятался в сто-
гу сена Федька, встреча братьез Леньки и
dncrpara, — то в третьей части повест-
вование лостигает 0с0б0й выпуклости во
всех эпизодах, связанных со Сторожевым;
налтряженно описано свидание Сторожева,
с семьей, его допрос, встреча © братом,
последние минуты перех побегом,
Некоторые дефекты композиции и языка
«Олиночества» никак не могут заслонить
крупных ето достоинств. Автор полно и
наглядню раскрыл волчье нутро Сторожева
и сумел противопоставить обтеченному на
гибель врагу итирокую картину народного
движения.
Остается вместе © поздравлениями ав-
Тору, получившему Сталинскую премию,
пожелать, чтобы в ето новой многотомной
работе. залуманной и уже осуществляе-
мой, птирота замысла и охвата материала
He ослабила той степени углубления в
психологию человека, которого автору уда-
лось достигнуть в «Одиночестве».
нием. Нногда их берут в руки и пере-
листывают, но затихают со склоненной
головой вовсе He над мими, а над тонень-
кими тетрадками журналов «Наука и тех-
ника», «За рулем», «Радио». Валя знает,
70 это необходимые признаки первого
читательского этапа. Когда она ближе по-
знакомится © посетителями библиотеки, де-
ло пойдет быстрее. Уже вчера к ней по-
дошел юноша © черными глазами, хоро
шенький, как девушка, и несмело попро-
сил:
— Товарищ Осипова, честное ‹лово...
я но запачкаю и верну, в полной исправ-
ности верну, знаешь, когда? Я верну пят-
налцатого числа. Хорошо?
В руках у него серый томик «Петр Г».
-— Так нельзя, —— сказала Валя —
не разрешается на дом.
Юпоша в смущении раскрыл «Петра [>
и сказал так. же нерешительно:
— Вот увидите, товариш Осипова!
никому не скажу, никто не узнает.
— Узналот. Бот вы понесете книжку
домой, и все увидят, обязательно ко мно
прибегут, скажут: Нестерову дали, и мне
дайте. у
Юноша обрадовался: опасность была не
такой большой, как опемивала Валя:
— Я, енаете? Я под пюясом спрячу.
Никто не узнает.
— Вот видите! Ёниту под пояе! Разве
можно? р
— Ну не mox nom... & знаете... я за
пазуху положу, там чисто, честное сло-
во, чисто.
И юноша через бортик гимнастерки по-
казывает действительно чистый край с5-
рочки.
А сегодпя пришел из инструментально-
го цеха Давид Резник, пересмотрел все
книги па столах, потом стал против сто-
лика Вали: Е
— Скажите, есть такие кмигя, кото-
‘рые © любви?
Он He покраснел, а только посерьезнел
си. чтобы He было недоразуме-
ний:
— Это я знаю: есть романы, так в
них просто все описывается про людей,
как будто были такие люди. Так это я
знаю. А может, у вас есть такие книги,
чтобы не романы, & чтоб так... чтоб серь-
езно.
У Давида Резника длимное худое лицо’
& нос полный, мясистый. Он не торчит
вперед, как У других людей, & как будто
привешен на лице. Скулы у Давида на-
силу помещаются под кожей, такие они
острые и выпирающие. Вообще Давих
только с большой натяжкой может быть
Я
Что обмануть народното ховерья
Не захотел. Поверят или нет?
Как поведу полки, их домыслов не зная?
Ужель мои войска готовят мне в ответ
Судьбу несчастного Барклая?..
Кутузов победил, потому что опирался
на силы народа, владел доверием народа,
понимал силу врага и He преуменьшах
ее. Й также отчетливо понимал он силы,
противодействующие ему в его собствен-
ном штабе.
А Бенингсен в моем занесен списке
Как русской службы генерал
С немецким именем, но человек —
английский
— говорит Кутузов Багратиону, в сжатой
форме раокрывая источник опасного влия-
ния на русский двор и тем предостерегая
храбрейтего суворовского питомца от
чрезмерных увлечений.
Тема «терой и народ» в пьесе Соловье-
ва раскрывается необычайно зкизненно ив
подлинно пушкинской традиции,
Именно Пушкин, Грибоедов, & не Ро-
стан вдохновляли Соловьева. И если в
характеристике французоких персонажей
и звучат нотки ростановекой иронии. то
врях ли можно говорить о серьезном влия-
нии этого французского романтика на
творчество Соловьева.
Творчество Соловьева гораздо
и богаче, чем это кажетея на первый
взгляд, и оно не укладывается в Te эле-
ментарные характеристики, которые пыта-
лись навязать ему некоторые критики.
Это — творчество серьезного художника:
драматурга. по преимуществу. Желая быть
понятным миллионам, он не может стано-
виться на путь бесплодных формалисти-
ческих исканий. Отдельные слабости ero
произведений нуждаются в-критике точно
так, как работа в целом заслуживает то-
го большого поошрения, которым она от-
мечена советским правительством, при-
сулившим В. Соловьеву, Сталинскую пре-
MH:
Впервые познакомиться е Антоном Семе-
новичем мне принилось около десяти лет
тому назад. Мне поручили редактировать
рукопись «Марине 30 года». Это было пер-
вое произведение Антона Семеновича, го-
товившееся к печати. Оно конепективнее
более поздних книг Макаренко, написано
гораздо более робко. Но и там уже сразу
очаровала особая макаренковеская свежесть
обращения с привычными понятиями, прел-
ставлениями, полный внезапных патрадок-
сов юмор, украинекая хитринка и необы-
чайная душевная чистота. Макаренко об-
ладал ценнейтим даром — в любой ме-
лочи, в любом факте раскрыть свою пре-
красную, редкостной чистоты, душу. Как
и все книги Макаренко, повесть «Марит
30 года» очень умна. Его творчество воз-
пикло как продолжение его борьбы за вок
научно-педагогические идеи. «Я не пере-
стал быть педагогом, — чаето говаривал
он. — Я лишь еменил род оружия».
Макаренко — рыцарь коммунизма. Та-
ким он останется навсегла в нашей па-
MATH и таким он, смутно еще, но вырие
совывалея уже и тогда, при чтении пер-
вых страниц его первой рукописи. Он умел
пенить счастье и не боялся горечи. Он
умел сделать счастливыми детей, которых
воспитывал. То, в чем узколобые теоре-
тики из тогдашнего Наркомпроса и Con-
воса видели неразумную муштру, — бы-
ло увлекательнейшей детской военной mr-
рой, игрой. вошедшей в быт, ставшей дей-
ствительнейшим средством воспитания. Так
й виделся этот незабываемый макаренков-
ский коллектив: ребята, здоровые, веселые,
жадные к жизни, смышленые и хитрые,
брызжущие жизненной силой, и срели
пих педатог — в самом высоком смысле
этого слова. — тончайший психолог. бук-
вально покорявший коммунаров смелостью
ума, силой и чистотой своей души. по-
горьковеки веривший в человека и ни
перед чем не отступавший в блаторолной
борьбе за этого человека.
И все эти люли — в своей трудовой
жизни, в быту, в общественных функциях
своего коллектива — играли, чуть улы-
баясь над этой игрой и отлаваяеь ей с
увлечением. Этот мудрый воспитатель. ко-
торого враги его представляли бурбоном и
самодуром. сумел. воспитывая коллектив
булущих тружеников, хисциплинированных
членов общества. етойких борцов, coxpa-
нить детству все живое. что ему свой-
ственно, без чего оно перестает быть дет-
ством.
Макаренко придавал огромное значение
сложнее
7
циям этого мастера. Эскиз иллюстрации
Е. Лансере «Нападение на свадебный по-
езд» (к «Дубровскому») был также выпол-
нен в 1399 г. к упоминавшемуся изданию
П. П./ Канчаловского.
Среди новых поступлений музея имеют-
ся также два эскиза А. Бенуа к деко-
рациям «Каменного гостя» и «Моцарта и
Сальери» (в постановке МХАТ 1915 г.) и
эскиз к декорации «Руслана и Людми-
лы», выполненной И. Билибиным для. по-
становки 1913 г. в петербургском Народ-
ном доме.
Кроме картин, музей приобрел также
около 300 гравированных и литографи-
розанных портретов руоских и иностран-
ных писателей и других лиц, связанных
с именем Пушкина.
стилю коллеклива. И этот стиль. радост-
ной, бодрой деловитости, подтянутости,
душевной чистоты и беспощадной иронии.
выправляющей человека. ошущалея после
первого же соприкосновепия. хотя бы за-
очно, © умом ето, с его лушой.
Письма Антона Семеновича. которые я
получал, работая над рукописью. вполне
дорисовали образ этого человека.
Когда однажды, отля в редакции, я
уелышал вопрос: «Где здесь редакция со-
временной литературы?». и ко мне обра-
тился пожилой человек в военной шинели,
© обветренным суровым лицом и совершен-
HO особенными, несомненно макатенков-
скИМи. ЧУТЬ ГРУСТНЫМИ, ЧУТЬ ласковыми,
чуть насмешливыми, затаенно улыбающи-
А. С. МАКАРЕННО
Ко 2-й годовщине со дня смерти.
назвап красивым зонспей. Но он стоит
серьезный перед Валей и требует серьез-
ную книгу о любви. По Давиду видио,
что такая книга ему действительно нуж-
на дозарезу, и Валя чувствует, что Ona
обязана даль ее ему.
— Давид, что же вам предложить?
А вы читали «Анну Каренину» Дьва Тол-
стого?. Вы, кажется, брали у меня.
— Нет, «Анн» Каренина» ro! Tam
ничего нет определемного. Это роман, я
не хочу роман.
Валя морщит лоб. Нет, в е® библиотеке
нет такой книги. С, неприятным чувством
випы опа вспоминает, что т. КНИГИ
она вообще не знает.
— Стойте, Давид! Как же это я за-
была «Викторию» Гамсуна. Вы пе чита-
ли?
— «Викторию»? Пе читал. Гамсуна? А
это кто такой Гамсун? Это ме наш? Tar
это не роман.
роман. Но это ничего, Давид.
Это пичего. Вы прочитайте.
Нет, я не хочу роман. Роман меня
не устраивает. И там наверное все плохо
кончается. Печально кончается.
Он с грустпым вопросом смотрит в гла-
за Вали. Валя разочарованно кивает. В
самом деле у Гамсуна все грустно кон-
чается.
— Нет. Вы посудите, товарищ 0си-
пова! Для чего мне такая книга. Если
нужно, чтобы печально кончилось, так
это каждый сумеет. А если нужно, что-
бы хорошю ковчилось; так надо научить
ся. Странно, почему никто не напишет
такую книгу? Такую книгу в первую
очередь нужно написаль.
Валя согласилась в Давидом, и Валя
частично отвечает за отсутствие такой
книги, но расстроенное лицо Давила на-
За редактированием
2
Ю. ЛУКИН
©
мися глазами, — я, не задумываясь ласке
0 неожиданности своего вопроса, спросил
его: «Вы — товарищ Макаренко?» On
расхохотался и. подтвердил это, удивив-
шись тому, что был так сразу узнан. Мне
кажется. его всюду бы узнали те. кто
читал его книги,
Работать над рукопиеью © Антоном Се-
меновичем всегда было очень интересно
и весело. Ето тонкий ум, вкус и юмор
превращали эту сложную, подчас очень
утомительную работу в увлекательнейшее
занятие — вроде игры в шахматъьь.
Оп много балагурил, Tax, налтример.
правя однажды в его кабинете в Лавру-
шинском переулке текст «Флатов на бане
BAX», мы обнаружили. что там на каж-
дом шагу герои улыбались и хохотали.
Антон нович, шутливо сетуя Ha то.
что вот, дескать. автор и редактор не
дают молодежи повеселиться, рассказал к
разговору, что в олной редакции ему слово
«пацаны» всюду переправили на «пани».
И когда мы кончили работу, он улыбнулся
своей удивительно теплой улыбкой и
сказал: «Шу. вот, теперь всех. улыбаю-
щихся пацанов повыкидывали, осталиеь
одни мрачные... парни с Даврушинского».
Так же шутливо он жаловался на то,
что критики постоянно требуют от него
Баких-то коллизий, а он, дескать. даже в
не знает, что это слово значит. «Я же
не писатель! — восклицал он. — Пусть
писатели выдумывают коллизии».
За этим милым балагурством Антона
Семеновича, за его блестящими паралок-
сами, неожидантыми сопоставлениями и
противопоставлениями, за веей внемтней
игрой его блестящего ума открывались
глубокие, всегда неожиданные, всегда ин-
тереснейцгие раздумья и мысли. Чрезвы-
чайно интереены были его мысли 0° кол-
лективе, изложенные им позже в его лек-
циях; запомнилось. как он говорил о дис-
циптине: каждое понятие. представление
всегда обноваял применительно к нашим
условиям, условиям социализма. Движение
нашей жизни ломает установившиеся прех-
ставления, наполняет старые терхины
новым, революциовным содержанием. Ан-
TOR Семенович олнажлы во время очеред-
ной работы заговорил о дисциплине и ека-
зал, что старое понимание дисциплины
устарело: дисциплина борца состоит не
только в выполнении установленных норм:
Часто забывают, говорил он. о дисципли-
не движения вперед, © дисциплине пре-
одоления препятетвий. Вот необходимая
черта нашей дисциплины.
«Я не писатель, не знаток этого дела».
— залвлял он, смеясь над критиками, не
понимавшими его произведений и пытав-
шимися умёлить их значение. и тут же
давал генеральный бой ‘этим критикам
обнаруживая редкостную эрудицию B BOI.
pocax литературной теории, философии,
искусства, писательского мастерства.
Несколько сходно с этим и его утверж-
денне относительно своего педагогического
романа
чинает интересовать в я 6 дрУТой 910:
роны’
— A yaa чего вам такая книга?
— Мало ли для чего? Надо же проча-
тат! Я не понимаю: © технике Hanna
ли, ® звездах написали, © разных жи-
вотных, которых давно нет, тоже написан
ли! А о любви почему-то не написали.
Давид улыбается и моментально хоры
шеет.
—- Надо же сказать по этому. вопросу
что-нибудь определенное!
On все-таки смотрит на Валю $ из
дождой, и Валя склоняет на-бок голову.
— Давид, я поищу в городе такую
книгу. Но насколько я помню, нет такой
книги, Давид!
— Спасибо, — говорит Давид Резник,
— очепь буду блатодарен.
Он ушел последним, и Валя занялась »\
приведением библиотеки в порядок. 0кз
распределяла кииги пе полкам, склады-
вала на столе газеты и журналы, и вое
ей казалось, что она сейчас вспомвит
книгу о любви. Потом вдруг она встюу-
нила другое. Ёзк странно. Й она любила,
и другие люди кругом любили и любят,
почему ни разу никому в голову не при-
шло издать серьезную книгу 9 любви,
чтобы былю все паписано «определенко»,
как говорит Давид Резник. Валя прыгала
с лестнички и на лестничку, и быстры»
ми молниями проносились У ‘нее все ка-
кие-то интересные и в общем приятные
мысли: хорошо было, что Давид Резник
ищет такую книгу, хоротю было, ¢ xpy-
той стороны, что другие люди He иска-
ли такой книги и в душевной простоте
считали ©ебя специалистами в этой 06-
ласти. Й может. быть, замечательнее все-
те было то, что клига о любви еще ие
паписана, но скоро ее кто-нибудь Hann
шет. Она выйдет в советском издании, и
Валя получит ее свежую, чистую, свою,
и никте не сЯжет ое книге, что она 91-
бражает буржуазную мораль. В самом де-
ле, что общего между Давидом Резником
и Амной Карениной, и зачем ему учиться
страдать у Гамсуна? Вале даже показа-
лось на одну только секундочку, что в
мире все хоропю устроено, потому что, до-
пустим, такую книгу о любви кто-нибуль
написал...
Валя остановилась с пачкой книг вру-
ках и мечтательно улыбнулась: вообра»
Haw, какая получилась бы гадость. Разва
можно налтисать книгу © любви, вообще о
любви? Чудак этот Давих! Ему все хочет
ся знать, чтобы все было определенко,
тогда, и жить ме нужно. Зачем жизнь, ec-
ли все написано. Прочитал и... и все каБ
по нотам!
Баля лаже вздрогнула от отвращения.
Она нахмурила бровки и, полымая книги
5 полке, закусила губу. Пускай. В ee
жизни любовь тоже получилась... очень,
очень неудачно. Ну и пускай. Вее-таки
это лучше, чем по книге, И кроме того,
а кто знает, как будет завтра? Никто не
знает. Какая завтра придет любовь? Мо-
жет быть, такая придет, что и самому
Гамсуну не снилась.
рукописи
таланта. Начиото отрицая у себя наличие
таланта, он все об’ясняет мастерством,
которого может достигнуть всякий и ко-
TOPOTO, замечает оп, за долгие годы ло-
стиг и он. В этом есть п правда. 0е-
HOBHAA ценность научно-педатогической
теории’А. С. Макаренко в том. что она
учит педагогическому мастерству, котом
го может достигнуть всякий и которое
принесет блестящие результаты. Но в ма-
каренковской практике были подлинные
чудеса, были исключительные, из ряла вон
выходящие случаи и положения, в фешю-
нии которых обнаруживалось Не тольк
мастерство, HO и необычайной силы та-
лант его как педагога. Точно разработан:
ный метод, глубокое философское обосно-
вание этого метода и талант Антона (6
меновича сделали то, что он, преодолевая
Bee трудности в своей работе, добивался
подчас фантастических побед.
Блеск его педагогического таланта 06-
наруживалея в любой мелочи. Однажды я
запоздлал на встречу с Антоном Семен»
вичем и очень торопилея, так как энал,
что дома никого нет и Антону Семеновичу
придется ждать, а занять его сможет
только моя десятилетняя племянаица,
Еще подымаясь по лестнице, я услышал
закатывающийся детский хохот. Когда я
зошел, то увидел. что племянница сидит
Ha стуле, подложив под себя свою школь-
ную тетрадь. притиснув ее к стулу py- 2
ками и BOCXHMICHHO, захлебываясь пони
мающим смехом, глядит на Антона Семе-
новича. А он самым серьезным тоном Aa
отойчиво просит ее дать ему налисать в
тежради, что он согласен с учительницей
и диктант написан лействительно хорошо.
«Если учительница написала: хорошо,
значит и я должен натисать, я тоже ду-
Mal, что хорошо». . Велед за этим после:
довал разбор диктанта: текст” странички,
подобранный из вполне бессвязных фраз
читался так, как если бы фразы соста-
взяли продолжение одного и того Ke
рассказа. нтопажщиями устанавливалиеь
уморительные сцепления. Попутно ¢ ta
мым серьезным и требующим такого же
участия видом задавались недоуменные и
аосолютно резонные вопросы. Девочка хо-
хотала до изнеможения им после этом
дня только и говорила. что 0б Антон
еновиче. Можно представить себе. ка-
кие воспоминания 0. своей юности‘ вына-
сли на всю жизнь воспитанники этого
изумительного человека.
® понимающий, вее чувствующий че-
товек, часто рассказывали они, он в 01
ветственные, самые сложные минуты Ни
Когда, не надевал на себя личины камев-
ного спокойствия премудрого педагога. (я
не боялся открыть перех своими воспитан-
никами и вею степень своего восхищения
н всю степень своего негодования — всю
свою человеческую душу. умевивую т
остро чувствовать и горевшую Tak APR.
величайшим вознаграждением было то,
что уже взрослыми людьми при решения
наиболее важных для себя вопросов в0с-
питанники неизменно обрашались за 6
ve к Антону Семеновичу.
$ Ысокое служение идеалу коммунизуа
оставляло его крело. Этим была TIPOHUR-
НУТа каждая его мысль. За свои убежде“
ния он боролся co страстью,
4
4
i
}