Творческая конференция московских писателей

Обсуждение произведений М. Эгарта, С. Коллунова, П. Семынина

Дневник седьмого дня

Из четырех произведений М. Эгарта—
«Опаленная земля», «Маруся Журавлева»,
«Талисман» и «На хуторе», обсуждавших-
ея на седьмом заседании конференции,
наиболее положительную оценку получил
роман «Маруся Журавлева».

— В этом произведении, — говорит Ю.
Лукин, — автор поставил перед собой за-
лачу, близкую всей советской литерату-
ре, — создание образов положительных ге-
роев нашего времени. В чем люди долж-
ны находить свое счастье и какие люди
этого счастья достойны? Вот тема романа.
По проникновению во знутренний мир re-
роев, по умению видеть и отделить
фальшь от искреннего чувства, по пробле-
мам, которые автор ставит перед моло-
дым поколением наших дней, «Маруся
Журавлева» напоминает отчасти такие
произведения, ках «Мужество» В. Кет-
линской и. «Юноша» Б. Левиня. Однако
Ю. Лукин считает, что роман Эгарта при
всех ‘ето достоинствах мало удачен с точ-
ки зрения композиционной. Лукин, как и
выступавший после него Ф. Левин, гово-
рит, что задача М. Эгарта в том, чтобы
как можно серьезнее и проще рассказать
читателю о своих героях, а не заниматься
поисками каких-то особых формальных
ходов.

А. Тарасов считает М. Эгарта писателем
оригинальным, с ярко выраженным твор-
ческим обликом. По его мнению, произве-
дения Эгарта отличаются омелостью за-
мысла, автор их владеет даром сатириче-
ского изображения. искусетвом пейзика

В. Ермилов

и пр. Говоря 0 романах Этарта, Тарасов
не делает ни одного критического заме-
чания.

К Тарасову почти полностью присоеди-
няется Ю. Либединокий. Очень положи-
тельно оценивая роман «Маруся Журав-
лева», в котором писателю, как он очита-
ет, удалось создать образы положитель-
ных героев, Либединский отмечает вместе
с тем и некоторые недостатки романа, в
первую очередь — неудачную его компози-
цию, излишний психологизм. Но больше
всего интересует Либединского, по его соб-
ственному заявлению, повесть «Талис-
ман», которую он, вопреки большинству
выступавших, считает в. общем удавшим-
ся и полезным произведением, i

— «Маруся Журавлева», — говорит М.
Чечановокий,—смелая книга при всех не-
достатках ее композиции и стиля. Люди
в романе М. Эгарта не только совершают
поступки, но и мыслят ответственно, ре-

‘шают государственные и -партнйные про-

блемы.
— Если в «Марусе Журавлевой», — го-

1 ворит далее М. Чечановский, — отрица-

тельные фигуры раскрыты с большой ©и-
лой и страстностью, то в повести «Талис-
MaH> автор потерпел неудачу. В исто-
рии приспособленца Овсюкова, задуман-
ной как гротесковый памфлет, нехватает
воздуха. Повесть решена эклектично и не-
убедительно.

В обсуждении произведений Этгарта
приняли участие также тт. Карцев и Ра-
ковская.

 

«Маруся Журавлева» — хорошая кни-
га. Это — история поколения, предетави-
телям которого в год смерти Ленина бы-
ло 14—15 лет.

Роман радует обилием материала, зна-
нием жизни. Одним изтлавных достоинств
М. Эгарта, проявившихся в «Марусе Жу-
равлевой», является настоящее умение
изобразить человеческие характеры. Глав-
ные герои — Люлько, Климович, Маруся
Журавлева — это три последовательно
выраженных характера. М. Этарту уда-
лось показать изменение людей, их рост.
Тема кажлого из героев — путБ к внут-
ренней партийности, формирование чув-
ства ответственности и других качеств пе-
редовых советских людей. :

Роман написан в лирической манере,
автор раздумывает над судьбами своего
поколения. Лирическая сущность романа
сказывается ‘и в том, что образ Маруси
Журавлевой, являясь реалистическим порт-
ретом советской  работницы-комсомолки,
становится в то же время поэтическим
образом молодости, красоты, смелости н®-
шей жизни.

Композиция романа любопытна, но в
ней есть и большие пороки. Она несет
на себ влияния некоторых современных
американских и западноевропейских пи-
сателей. Одна и Та же ситуация, одно и
то же событие повторяется мнотократно в
восприятии различных героев, роман все
время дает обратный ход, и только в чет-
вертой части развивается главный драм
тический конфликт (борьба Маруси и ее
мужа Люлько против оппортунистическо-
то руководства завода). Такое построение
приводит к следующей ошибке: события,
второстепенные для темы романа, стано-
вятся ‘композиционными узлами, центра-
ми (таким событием является, например,
самоубийство сестры Маруси, Фени). На
весь роман ложится отпечаток некоторой
сумбурности и замедленности.

М. Эгарт не всегда умеэт находить до-
статочно жизненные обстоятельства для
неожиданных встреч героев в разных го-
родах, на одной и той же фабрике ит. и.
— этих совпадений и неожиданностей
слишком много, и герои иногда похожи
на труппу, странствующую по стране.

Вопреки этим недостаткам «Маруся Жу-
равлева»— талантливая, умная книга о на-
шей молодежи. В романе очень ощутима
атмосфера времени, творческая сила стра-

Б. Вадецкий

 

ны. Полезность налией конференции, в ча-
стности, состоит именно в том, что она
восстанавливает справедливость в отноше-
нии некоторых книг, не нашедших в ©вое
время оценки.

Последнюю повесть М. Этарта «Талио-
ман» нёльзя назвать удачей писателя.
Начало повести очень интересно, интерес-
но намечен и характер главного героя.»
Это человек ‘из рабочей ореды, всегда
тянувшийся к «порядочному обществу».
Он кончает 7 классов гимназии, льнет В
компании белоподкладочников, в годы rpa-
жданской войны оказывается замешанным
в контрреволюции. Затем он начинает
приспособляться к новым хозяевам, к CO-
ветской власти. И вот здесь начинается
неудача писателя. М. Эгарт совершает
прежде всего чисто художественную ошиб-
ку: OH строит  памфлетно-гротесковую
вещь приемами реалистической, порой да-
же натуралистической повести. Эта эклек-
тичность не дает читателю возможности
воспринять вещь ни как памфлет, ни как
реалистическую повесть.

Кроме тото, «монографический» харак-
тер «Талисмана» (автора по-настоящему
интересузт только ето герой, приспособле-
нец Савелий Овсюков) приводит кв тому,
что герой заслоняет собою реальную’ дей-
ствительность. Большой удачей М. Эгарта
в «Марусе Журавлевой>» было художест-
венное доказательство невозможности
процветания людей этого типа в налией
действительности. В «Талисмане» Савелий
Овсюков гибнет не в результате столкно-
вения © законами нашей действительно-
сти, а в результате своей полной бесно-
мотности, анекдотической глупости, де-
лающих ето игрушкой в руках более опыт-
ных, чем он, хишщников-вредителей, ис-
пользующих его в своих целях.

Овсюков тлуп не только социально, но
просто житейски. Между тем, автор’ Ha-
стойчиво подчеркивает, что Овсюков хи-
тер и ловок. Таким образом, автор не
справился со своей задачей, не заметил,
что у него реально получилось.

Кроме того, в романе немало штампо-
ванных ситуаций и персонажей: аристо-
кратическая Мэри, жена Овеюкова, стан-
дартная «погубительница», и др. Нет поэ-
тической точки зрения, и поэтому пош-
лесть самого материала начинает прони-
кать BO внутренний состав произве-
дения.

 

«Талисман» интересен, как смелая
попытка дать произведение советской са-
тиры. Но лучшей вещью Эгарта мне пред-
ставляется «Опаленная земля», первая его
повесть. В ней больше тонкости, тустоты
и силы красок.

Говорят, что Эгарту очень удались ур-
банистские мотивы, но мне кажется, что
описание Генисаретского озера гораздо
лучше у него, чем описание Москвы.  

В «Опаленной земле» — ‚приподнятоств
тона, патетическое отношение человека Е
природе, художественная экспрессия. По
своей философской мысли и проникно-
венности это несравненно выше той на-
туралистической и серой бытотиси, кото-
рая, порой, встречается в последующих
работах Эгарта, в «Талисмане».

Из этого не следует, конечно, что «Та-
лисман» как художественное произведе-
ние может быть зачеркнут. В «Талисма-
не» Эгарт пытается поднять сложную те-
му, тему равнодушия, приспособленчест-

«Талисман» отражает законную чена-
висть общества к людям, враждебным на-
шей действительности. Тон повествова-
ния энергичный, по-хорошему злой. Но
художественное воплощение несравненно
ниже замысла. :

Повесть иногда напоминает картину на
выставке, под которой мы видим печал-
ный плакат, раз’ясняющий, что на кар-
тине изображается.

Мы видим все время желание автора
комментировать самого себя.

В романе «Маруся Журавлева» меня
прельщает культ суровых, молчаливо че-
стных, мужественных, дружных людей,
умение воспитывать в читателе любовь
K коллективу, к труду.

Мне кажется, что ситуации этой пове-
сти лишены какото бы то ни было ра-
ционализма и преднамеренности. В ней
чувствуется больше свободы в обращении
с материалом, в развороте событий и по-

ва, хотя и не разрешает ее. Может быть,
интереснее и выигрышнее для художни-
Ka дать образ приспособленца, не прими-
тивного а сложного, человека умного, но
нерептительного. Приспособленец же в «Та-
лисмане» заведомо глуп. Образ Овсюкова
явно шаржирован, шаржирован настоль-
ко, что невольно приходит мысль: не
ставил ли автор перед собой задачу на-
писать памфлет.

Ф. Левин

казе людей. Автор сумел дать очень ин-
тересную картину роста и жизни моло-
дежи, комсомола.

Мне хочется отметить тривиальность
манеры письма ОЭтарта: отсутствие фор-
мальных поисков и своеобразия языка.
Яркая мысль зачастую выражена у He-
ro бедно и банально. Работа над словом,
над формой необходима ему, каж воздух.

 

Этарт не доверяет читателю. Избрав свб-
ей мишенью подлеца, врата и мещанина
Овсюкова, постаравшиеь этого человека
художественно разоблачить, автор неот-
ступно ходит за своим героем и тычет в
него пальцем: омотритв, не ошибитесь.
все у него подло и скверно.

Автор не удовлетворяется тем, что по-
казывает его подлинные поступки. Он все
время тут же присутствует и дополни-
тельно комментирует. Это и. есть та твоТ-
ческая «перестраховка», © которой гово-
рится в рецензии, напечатанной в «Лите-
ратурном обозрении».

Я считаю Эгарта человеком талантли-
вым, но в его произведениях много 6без-
вкусицы.

В чем причина явной неудачи «Талие-
мана»? Повесть эта реалистическая, a
вместе с тем Овсюков написам в памфлет-
ной манере. Если бы вся она была заду-
мана, как памфлет, это было бы понятно.

Литературные интересы Эгарта широки
и разнообразны. «Маруся Журавлева»,
«Талисман» и «Опаленная земля»— все это
вещи разные. У Эгарта много впечатле-
ний, наблюдений и настоящего интереса,
к современной теме. Это дает основания
думаль что он может нас всех обрадо-
вать большой удачей в следующем произ-

ведении.
RS a “что ЕТК Ч

Литературная газета
№ 15

(Ермилов. «Маруся Журавлева» — это
уже удача). ‘Это была бы лучшая
книга Эгарта (я не знаю ето повести
«На хуторе»), еели бы он не придумывал
в ней формальных изысков, писал бы
проще, без претенциозности.

Стиль нельзя придумать, он рождается
из желания возможно полнее вытазить
то, что знаешь, о чем думаешь и что хо-
чешь сказать о жизни и людях

Эгарт в повести. «Маруся Журавлева»
в поисках своеобразного формального
приема одно и то же явление показывает
в восприятии нескольких человек пооче-
редно. Это утомляет читателя, тормозит
движение сюжета и портит книгу. Может
быть, поэтому повесть не получила доста-
точно большого резонанса у читателя,

В <«Талисмане» тоже видны какие-то
поиски формы. Но мне кажется. что Эгарт
должен сейчас устремить ©80е внимание
на другое. Если он забудет о чисто фот-
мальных ходах. он легче найдет свой
СТИЛЬ. :

Конечно. нельзя писать, не заботясь о
форме. Но центр тяжести должен быть
в том, как лучше выразить мыоль.

Мне кажется, что хотя Эгарт налисал
уже не первую, а четвертую или пятую
книжку, он чего-то своего еще не нашел.
Если все, что здесь говорилось, поможет
ему, следующая его книга может нас всех
обрадовать. А пока Эгарт — писатель, у
которого в книгах много ценного, но ко-
торые в целом все же не удаются ему.

 

А. Фадеев

В своих высказываниях о творчест
М. Эгарта товарищи отмечают, с одной
стороны, конкретность мышления, ориги-
нальное видение мира. & с другой —
обилие пустых, безличных мест в его
писаниях. F

Чем об’ясняется такое противоречие?

По-моему, оно заключается в следую-
шем: Эгарт умеет находить в жизни ч10-
то новое, до него незамеченное, он уме-
ет находить острые, неожиданные ситуа-

ции, но описывает их, — не везде и не
всегда, но довольно часто, — тем безлич-
ным,  «литературно-трамотным» языком,

которым в совершенстве владеет каждый
средний французский литератор,

Раньше наши так называемые молодые
и начинающие писали очень коряво, —
теперь ‘уровень литературной грамотностя
повысился, но вместе © тем. многие про-
изведения лишены черт индивидуально-
сти. Вещь новая, & впечатление такое,
что вы это где-то уже читали, В такой
манере письма таится ‘ страшная  опа-
сность: она обезличивает.

Роман Эгарта «Маруся Журавлева» —
вещь в целом ная, в «Талисма-
не» тоже много ‘интересного, хотя пове-
ствование чрезмерно растянуто, а потому
— скучноватое.

Однако, если я открою любую из этих
книг, не зная, кто автор, я никак не до-
тадаюсь, что это Эгарт. В них есть ка-,
кая-то обезличенность, излишний профес-

сионализм. Недостаток «Маруси Журавле-
вой»› и «Талисмана» — в некоторой ис-
кусственности, в надуманности, в TOM,
что называется «литературщиной».

Техника играет большую роль в писа-
тэльском ремесле, однако, среднекультур-
ный уровень письма не может заменить
писателю собственного видения жизни.

В нашей литературе существуют две
тенденции обезличенного письма. Одна —
чисто русская, которая идет якобы от
чеховской интонации, от чеховского язы-
ка. Это однообразная, однотонная манера
письма — манера, ничего общего, разу
меется, се Чеховым He имеющая. Она
укачивает, утомляет. Даже такой хоро-
пий писатель, как Гроссман, не свободен
от этого однообразия языка.

Другая тенденция западноевропей-
ская, французская. Это так называемая
«блестящая», «культурная» речь, без вся-
ких признаков подлинной индивидуаль-
ности. :

Я не причисляю Drapta безоговорочно
к писателям подобного типа. У него есть
острота замысла. Он смело берется раз-
рабатывать сложные темы, но ему сле-
дует искать свой ©пособ выражения, свои
лова, стараться BO что бы то ни стало
избегать той якобы «культурной» манеры
письма, которая может привести в конеч-
ном счете к полной обезличенности.

Вот те несколько замечаний, которые я
хотел сделать.

 

Дневник восьмого дня

Роман «Ремесло героя», о котором глав-
ным образом и говорили при обсуждении
творчества С. Колдунова на’ восьмом за-
седании конференции, вызвал самые раз-
норечивые суждения. Это видно из сокра-
щенных стенограмм. печатаемых ниже, и
высказываний В. Ковалевского, А. Дерма-
на, Е. Климович и Е. Долматовското.

В. Ковалевский, так же как и В. Грос-
сман, полатает, что «Ремесло тероя» —
очень ценное в существе своем произве-
дение. — Автор, — говорит OH, — отли-
чается способностью философски мыслить,
правильно обобщать явления. Но свое
духовное богатство он не сумел передать
тероям. Они как бы сгябаются под тяже-
стью авторских намерений и «натрузок>.
Отсюда схематизм вещи, ложные положе-
HHA.

Колдунов, по мнению т. Ковалевского,
должен итти в дальнейшем по пути ре-
алистического изображения действительно-
сти. Только здесь его ждет настоящая
творческая удача.

— «Ремесло героя» читается с увлече-
нием и интересом, — говорит в своем вы-
ступлении А. Дерман. — Мы все время
чувствуем большую духовную работу ав-
тора. В книге много элементарных нару-
шений законов реалистического искусства,
досадное чувство вызывает ее риториче-
ский стиль. Но она значительна тем, что
автор ставит в ней и пытается по-своему
разрепгить серьезные проблемы. По мнению
Дермана, Колдунов — художник с каки-
ми-то новыми приемами литературного

Г. Бровман .

письма. Если бы в тезультале изобра-
зительных приемов Колдунова каига по-
лучилась ‘неинтересной, она He вызвала
бы стольких споров, a раз книта пред-
ставляет интерес, значит приемы автора
оправданы,

Подробный разбор романа дает в своем
выступлении т. Климович. Она говорит,
что книта эта дает много материала для
размышлений. Одна из основных проблем,
поднятых в ней, — сопоставление старой
и новой интеллигенции.

К недостаткам романа т. Климович отно-
сит пристрастие автора к излишнему ло-
тизированию и «психолотизму». Людей и
их взаимоотношения он описывает ©
наивной прямолинейностью. Отсюда, ве-
роятно, и проистекает отмеченяая уже в
выступлениях рационалистичность его ма-
неры.

Резко расходится с мнением В. Грос-
смана и А. Дермана Е. Долматовский.

— Первая книга, — говорит Е. Дол-
матовский, — действительно оставляла
ощущение свежести и своеобразия, но это
ощущение не испытываешь, читая по-
следующие произведения Колдунова, &
в «Ремесле тероя» уже явно чувствуется
какая-то фальшь, Здесь много говорили о
глубине и значительности проблем, по-
ставленных в этой книге. Мне же пред-
ставляется, что роман просто заталмужен,
Здесь — не глубина, а глубокомыслие.
Неприятное впечатление от повести усу-
губляется ненужной напыщенностью стиля.

 

Произведения Колдунова свидетельству-
ют о своеобразном интеллектуальном под-
ходе писателя к действительности. Перед
нами не столько живые художественные
образы, сколько сложные, как бы умо-
зрительные построения, не мышление в
образах, сказали бы мы, а скорее фило-
софия в образах. Свою теоретическую кон-
цепцию жизни писатель иллюстрирует
характерами героев, отдельными события-
ми и ситуациями. Отсюда некоторый ра-
ционализм и рассудочность его книг.

Однако, вопреки мнению иных крити-
ков, я ‘не склонен считать это недостал-
ком. Могут, правда, указать на то, что
образы, созданные Колдуновым, мало во-
одушевляют читателя, не вызывают в
нем особых эмоций... Ну, что ж, в этом
есть доля правды, но зато книги Колду-
нова заставляют нас поразмыслить над це-
лым рядом сложных проблем, над важны-
ми вопросами нашей жизни.

Центральная тема творчества Колдуно-
ва — преодоление индивидуализма,  соб-
ственничества, всяческого проявления эго-
истического и даже эгоцентрического от-
ношения к жизни. В первой своей кните
«Р. 5.» писатель сталкивает коммуниста
Борового с индивидуалистом Лебяжье-
вым, который подымает крикливый бунт
против действительности во имя своего
никчемного «Я». Этот конфликт был изо-
бражен писателем с большой убедитель-
ностью, и книга произвела в свое время
впечатление. В следующей, более слабой,
повести «Обыкновенное признание» ан-
тагонистические характеры предоставлены
стареющим профессором  Халатовым и
большевиком, участником гражданской
войны Селяниновым. И в первой и во
второй книгах Колдунов рисует круше-
ние индивидуализма во всех его формах.

Этой теме посвящена и обсуждаемая
нами сегодня книга «Ремесло героя».
Здесь коммунисту-летчику, новатору с
чкаловским порывом Хлывнову и его дру-
зьям и соратникам Сажину и Марку про-
тивостоит корыстный эгоист Моложаев,
заботящийся, главным образом, о личном

К. Зелинский

Во всяком произведении искусства важ-
н0 не только его содержание, но и то,
ради чето оно написано.

Читателя больше всего волнует имен-
HO то, что не всегда передашь словами:
человеческая празда, ради которой м соз-
даются настоящие произведения искусства.

По мнению т. Бровмана, интеллекту-
альный метод. который избрал Колдунов,
завел ето в тупик. В какой-то части это
справедливо. Но я бы не согласился с
выводом докладчика, что стремление изо-
бражать действительность только в ин-
теллектуальном разрезе нетременно уводит
от чувственного восприятия мира. Вспом-
ните Франса, Ромэн Роллана.

Беда Колдунова в том, что он ритори-
чен. Это риторическое, если можно так
выразиться, ощущение действительности
приводит его к патетическому разговору
непременно на высоких нотах. Такая ма-
нера письма существует в нашей литера-
туре, у Леонова, например.

Так же, как у Колдунова, герои произ-
ведений Леонова имеют склонность к фи-
лософическому мышлению. Они сочиняют
сложные, надуманные теории. я

Рассуждения героев Колдунова не слиш-
хом глубоки и умны. При ближайшем
рассмотрении выясняется, что все это не
настоящий интеллектуализм. Настоящий
интеллектуализм — это всегда настоящий
реализм. А здесь лишь попытка конструн-
ровать интеллектуальные макеты или му-
ляжи, которые и востринимаются как ма-
кеты и муляжи, a не как образы живых
людей.

Мне кажется, что т. Бровман, который
интересно построил ©вой доклад и создал

 

преуспеянии. И в этой вещи, как и в
предыдущих, терпят поражение те, кто
мешает росту новых сил, препятствует
торжеству социалистических идей.

Герои Колдунова разговаривают, но
мало переживают, жизненные недоразуме-
ния И тяготы почти не затрагивают их
внутреннето существа. Они ораторетвуют.
остро полемизируют, занимаются  св0еоб-
разной умственной гимнастикой Чувст-
венный мир героев мало занимает писа-
теля. Жизнь представляется Колдунову
состоящей как бы из определенных мыс-
лительных категорий. Поэтому он изобра-
жает действительность только в плане
анализа. Он не рассказывает о вещах и
даже не показывает их, а скорее пытли-
во анализирует их существо и свои тео-
ретические итоги излагает читателю.

Такие художественные принципы пред-
ставляются мне втюлне допустимыми, ес-
ли только они не идут вразрез с требо-
ваниями истинного реализма. К сожале-
нию, Колдунов во имя какой-то предвзя-
той последовательности подчас чрезмерно
лотизирует и потому обедняет жизнь, ли-
шает ее разнообразия красок.

Особенно уязвим писатель тотда, когда
он пытается изображать любовь — чувст-
во, плохо поддающееся рационалистиче-
скому и тем более рассудочному понима-
нию и изображению. Поэтому страницы,
в которых описывается любовь Марка и
Анны, напоминают скорее пародию на
настоящее чувство: так мното в них неу-
местной философии и силлогистики.

Встречаются у Колдунова, и в немалом
числе, стилистические погрешности и
мнотие иные. Не совсем владеет писатель
искусством строить сюжет. И тем не ме-
нее в целом Колдунов представляется мне
несомненно ` интересным и умным писа-
телем. Он посвящает свое творчество с0-
временной теме, изображает героев нашей
эпохи, которую он пытается глубоко и

  
   
  
 
   
   
   
 
   
   
   
   
  
  

новенного читателя неприятно
стиль автора, неоправданность сравнений
и метафор. Вот,

В. Гроссман

рит о физике,
ке. Он товорит о философских проблемах,
о социалиаме, о смерти, о труде. И все
это на уровне большой культуры,
уровне больших знаний. Нам следует оце-
нить это по заслугам, потому что как

является эмпиричность,

ности,

   
   
 
   
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
   
  
 
  
  
 

с ее автором. С. Хайкин убежден,
Семынин разделяет наивную философию
своего героя,
ляра», мечтателя, самоучки, человека пыт-
ливого ума, но малых знаний. А потому
С. Хайкин утверждает, что в сказке, со-
чиненной маляром, П. Семынин «вульгар-
но-упрощенно изображает классовую борь-
бу в капиталистическом обществе»,
автор устами маляра пытается
нуть теорию условных рефлексов акаде-
мика Павлова», что при коммунизме, по
мысли поэта,
тить в человека».

Хайкина
резкость его тона вызвали шумные про-
тесты зала. Почти во всех выступлениях
(С. Маршака, В. Перцова, Б. Грифцова,
И. Френкеля, Л. Лазарева, Л. Тоом) зву-
чало осуждение подобного рода критики.

М. Эгарт

Мы прослушали доклад т. Бровмана —
это своего рода гипотеза творчества -
дунова. Докладчик причислил автора к
разряду интеллектуальных литераторов.

Я прочел только одну юниту Колдуво-
ва, которая является предметом обсуж-
дения нашей конференции, и гипотезу
эту могу проверить только йо ней. Мне
кажется, что докладчик не прэв.

Пытаясь встать на его позицию, я ищу
интересных, оботащающих меня мыслей.
К сожалению, мысли героев книги, за
редкими исключениями, банальны. В кни-
те очень много и пышно говорят о том,

„что у нас новое общество, а на Западе,

в капиталистическом мире, общество ста-
рое и т. д. Таких «общих мест» много в
романе,

Докладчик считает, что азтор cosHa-
тельно отказывается от показа людей.
По-моему, наоборот, автор стремится к

этому. В романе много страниц  посвя-
щено описанию внешности, быта И
личных отношений героев. Есть попытки
показать любовь и дружбу и т. д. Но все

дело в том, каковы фезультаты этих по-

пыток.
Роман называется «Ремесло героя». А я
бы сказал, что это скорее «сырье героя»—

совершенно неоформлённый, сумбурный
материал.
Не только профессионала, но и обык-

поражают

например: «...в детстве,

«Ремесло героя» — книга большото на-

пряжения. Автор стремится говорить В

ней о самом важном, о самом решающем,

что есть в жизни человека, в жизни на-
шей эпохи.

Если он говорит о технике, — он го-

ворит 0б авиации, о полетах в страто-

сферу.

Если он говорит о науке, — он гово-
о самой обобщающей нау-

на

слабым местом в Halle литературе
неумение 0606-

щать. Когда в романе Колдунова появ-

ляются на сцене профессоры. мыслители.
они работают, размышляют,

спорят, как
подлинные деятели науки.

Колдунов — писатель, который стоит на

уровне философских и общественных идей

налнего времени,

В чем слабость Колдунова? В излиш-
ней приподнятости тона, в м
многословном разговоре, в накрахмален-
пышности речи.

Колдунов пренебрегает часто реализмом,
а вот философ-художник Франс никогда
не пренебрегал реализмом. Часто герои
высказывают мысли автора. Это мысли
умные, но это не мысли героев, это мы-
сли самого Колдунова. А когда у Ан.

был тесен, но полон неожидан-
ностей, словно умывальный Tad. Человек
подходит к дому, эвонит, & Колдунов го-
«Звонок забился В оглушительной

когда мир

ворит:
истерике». Когда автор хочет передать
свист, он пишет: «Нежное пощелкивание

сочилось из его рта». Даже обыкновенное

такси превращается У него в «ревущий

лаковый KOMOK?.
Личные отношения, любовь изобража-
повато, надуманно,

ются в романе так аля
фальшиво, что, читая, испытываешь чув-
ство неловкости. Вспомним хотя бы «тре-
утольник»: Марк — Анна — Моложаев, по-
хождения Анны в ночном ресторане, ее
мысли и разговоры с Марком и Моложа-
евым. Другой примет. Автор хочет пока-
зать нежную Любовь Хлынова к Нине и
пишет: «Дружбе Хлынов не раз пытался
придать более чувственный характер».

Как изображает Колдунов людей: «Ля-
чико ее, подбитое медными  твоздиками
кеснушек», или «крона большой мамон-
товокой головыз, или «вороватые плечи».
Такие «осечки» встречаются то и дело.

В романе много риторики, длинных BH-
тиеватых разговоров, вычурности. Немало
и явно натурализма. Отвратительное
ощущение вызывает, например, описание
смерти матери Нины.

Книга прочитана, но она не вызывает,
не может вызвать удовлетворения. Это
обидно потому, что автор представляется
мне человеком умным, способным. Но он
еще не нашел себя.

 

Франса мыслит господин Бержере, то 910
именно мысли старого профессора-гумани-
ста, парижанина, таким он вырос, так
воспитывался, и эти мысли ему присущи.
Так же присущи веселые греховные мы“
сли аббату, который, смеясь, убеждает,
что, целуя девушек, он хвалит господа в
творениях ем. Их уже не скажет никто
другой.

Вы пишете интеллектуальную прозу, ко-
торой у нас не много, потому что это
очень трудная вещь, а вам она под силу.
Мне кажется, что вам не следует пре-
небрегать законами реализма. Ими не пре-
небрегал не только Ан. Франс, но даже
Уэллс. Как ни парадоксально это звучит,
и он был реалистом в истинном смысле
этого слова. Он позволял себе смещение
на один лишь миг. Герои Уэллса — 970
герои реалистического повествования. Пе-
ром реалиста описаны улицы Лондона,
хотя на огромных треножниках ходят TO
этим улицам марсиане, прилетевшие из
небесных пространств.

Валии герои будут героями интеллекту-
альными, будут спорить и фил
вать. Но и в этом «условном» жанре есть
свой реализм, как и в фантастике Уэллса.
Высокими и строгими должны быть тр?-
бования к реалистичности повествования.
Эти требования не легкие. Мне кажется,
что вас на это хватит, потому что силы
У вас большие, и надо ждать от вас на-
стоящих успехов в этой трудной области.

 

Дневник девятого дня

Вечер, посвященный обсуждению твор-
чества П. Семынина, был одним из самых
многолюдных на конференции. Централь-
ное место в обсуждении заняло послед-

нее произведение Семынина «Поэма о ма-
ляре», напечатанная в «Литературной га-
зете» от 31 декабря 1940 г.

Первым в прениях по докладу К. Чу-
коБского, сокращенную стенограмму кото-
рото мы печатаем ниже, берет слово сту-
дент Литературного института при ССП
С. Хайкин.

Полностью отождествляя героя поэмы
что

Феди Мякина — «гроссма-

что
«опроверг-

«обезьяну можно превра-

Непродуманность этих утверждений
и моментами оскорбительная

Решительно придерживается позиций, С.

Хайкина 3. Кедрина. Она излагает свою
точку зрения,
«Новогодние стихи», напечатанной во вто-
рем номере журнала «Октябрь».

ужо известную по статье

Федя Мякин, по убеждению Кедриной,

это не современный нам человек, & Ma-
стеровой 80-х
он талантливый одиночка,
дитоя cam по себе.

тодов прошлого столетия,
который тру-
Научные опыты ма-

 
  
 
 
 
 
   
  
 

ляра Кедрина считает проявлением` юрод-
стБа. Она, так же как ‘и Хайкин, при-
нимает всерьез философию Мякина и ре-
пительно опровергает ее.

— Нет, — заявляет она, — через труд
обезьяна не станет человеком, так же,
как из зайца Репин ue выработается.
Заяц останется зайцем!
  Все же и Кедрина признает Семынина

талантливым поэтом. — Если бы Семынин,
— говорит она, — был человеком 6ес-
таланным, не стоило бы обсуждать эту
поэму. Да и в «Поэме о маляре» Кад-

философски осмыслить. Если он откажет-
ся от крайностей своего метода, освобо-
дится от чрезмерной умозрительности в
изображении жизни, он сможет . налтисать
настоящие, хорошие книги.

в нем цельную концепцию, принес B
жертву этой концепции истинный творче-
ский облик писателя. У Колдунова не-

преодолимая потребность выражаться вы-
сокопарно, употреблять какие-то риториче-
ские метафоры. Вы замечаете это с пер-
вых же страниц: «Рыжее пламя мрамор-
ной облицовки», затем: Анна лежит на
диване, «как пятнистая нерпа». Или: «дох-
нул белый яд зимнего дня».

Этот риторический стиль имеет глубокие
корни. Вопрос о стиле и языке, который
связан с глубочайшими вопросами пони-
мания нашей действительности, — это од-
на из важнейнгих проблем реализма в на-
шей литературе.

Я не буду припоминать всем известные
вещи. Я хочу сказать, что традиции, ко-
торым следует Колдунов, идут издалека,
быть может, от Марлинского.

Я думаю, что в нашей советской лите-
ратуре развитие подобного рода романти-
ко-формалистското стиля связано прежде
всего со слабостью художественного мето-
да его приверженцев.

В этом смыкле правильно понял Колду-
нова т. Бровман. Ооздавая свои интел-
лектуальные муляжи, он не умеет по-на-
стоящему заставить нас поверить в них
и оставляет нас равнодушными. :

Колдунов как писатель еще не опреде-
лился. Ему нужно перейти ту грань, ког-
да литератор перестает себя ощущать
профеесиуналом. Для того, чтобы  по-на-
стоящему взволноватьБ читателя, нужно
пережить то, что ты пишешь, пережить
не только как литератор, во и глубоко
по-человечески.

 
   

рина находит прекрасно написанные ку-
в

Положительную оценку творчеству Се-
мынина, в частности, его последней ве-

щи, дали в своих выступлениях Б. Гриф-

К. Чуковский

Я только что прочитал пять поэм Пет-
ра Семынина: «Негр», «Сын», «Окрзинаъ,
«Поэма о маляре» и «Белая ночь». Иные
хороши, иные плохи, но у всех у них
есть одна основная особенность: в каж-
дой из них Семынин неизменно пытает-
ся разрабатывать большие, фундаменталь-
ные темы.

Порою его темы даже больше ето са-
мого, но он предпочитает изнемогать под
их тяжестью, лишь бы не заменить их
легковесными, мелкими темами, так часто
соблазняющими многих поэтов.

*
И еще особенность: личной лирики у
него нет совершенно. Невозможно найти

у него хоть одно стихотворение, темой ко-
торого была бы влюбленность.

Все его стихи публицистичны, густо на-
сыщены гражданской тематикой. Не знаю,

nos, Л. Лазарев, И. Френкель, Л. Тоом,
А. Ситковский и В. Стрельченко. Инте-
ресными, содержательными были выступ-
ления В. Нерцова и` С.  Маршака; вето.
рые мы приводим ниже в сокращенной
стенограмме.

0б особенностях творчества П. Семыня-
на говорил В. Грифцов. — Поэмы Семы-
нина, как мне кажется, — сказал он, —
представляют тот очень редкий литера-
турный жанр, который можно было бы
назвать городской сказкой. В своеобразии
этого жанра, в его шуточном тоне заклю-
чено большое очарование, и лишь люди,
лишенные чувства юмора, могут не ощу-
тить этой специфической особенности се-
мынинских произведений, в частности
«Поэмы о маляре». Б., Грифцов напомина-
ет присутствующим, что когда Семынин В
прошлом году во время приема его в
члены ССП прочел на президиуме стихо-

творение «Негр», всем сразу стало ясно,
что перед ними —- явление подлинно поэ-
тическое.

И. Френкель считает, что в «Поэме о
маляре>, несмотря на ее недостатки, пе
редано самое главное — радость труда.

— Когда я впервые услышал поэму, —
товорит он, — у меня осталось ощуще-
ние: как хорошо трудиться, когда труд
радость. Если автор сумел передать 910,
сделано уже очень мното.

Это же ощущение радости труда вы-
звала «Поэма о маляре» и у Л. Лазаре-
ва. Не соглашаясь с мнением 3. Кедри-
ной и С. Хайкина, Л. Лазарев считает
абсолютно неправильным  приписывание
мыслей Феди Мякина поэту. Кратко х8-
рактеризуя небольшой литературный путь
Семынина, Лазарев показывает на при-
мерах несомненный творческий рост мо-
лодого поэта.

Двойственное чувство вызвала «Поэма
о маляре» у Н. Незлобина. С одной сто-
роны, он считает, что в поэме «много хо-
роших мест и замечательных слов», с дру-
гой — находит в ‘ней несоответствие жиз-
ненной правде.

Выступивший в заключение П. Семы-
HHH резко протестует против ‘приписыва-
ния ему философии ето героя-маляра, са-
моучки, Вместе с тем, он считает Федю
Мякина абсолютно советским человеком.

— Федя, — говорит автор поэмы,
ко всему подходит с точки зрения чело-
века, который смотрит на мир, на землю,
как хозяин, и заботится о том, чтобы вое
приносило людям пользу. Я стремился,
как это правильно здесь отмечали, пере
дать радость труда. В этом я и вижу
ключ к раскрытию моей поэмы.

—

 

как сейчас, но еще очень недавно всякая
другая тематика казалась ему социально
опасной, и в этом отношении он был
беспощадно суров: у него есть целая по-
эма, где он доказывает, что аполитичный
писатель, уходящий в чистую лирику, да-
же при наилучших суб`‘ективных намере-
iat служит заклятым врагам револю-
Поэма озаглавлена «Белая ночь». Ко-
нечно, она не без привкуса запоздалого
(и очень свирепого!) РАПП, но все же
характерно для Семынина, что уже в пер-
воначальных стихах он пытался разрабо-
ать на конкретном бытовом материале
такую большую социальную тему — 4%
ae поэта в рабочем crpow>.
5 се свои темы — большие и трудные
H всегда разрабатывает в  повествова
тельной, беллетристической форме. Отею-
да — сюжетность, фабульность каждого

ИР ЕВЕ ЗО АСЕ и В

РЕЧИ ПЕЧАТАЮТСЯ ПО СОКРАЩЕННЫМ
СТЕ
ОКОНЧАНИЕ СМ. HA 3 CTP, а