Америка
С летства мы узнавали Америку по
книгам ее писателей. Когда-то мы знали
Америку Бупера и Брет-Гарта, Бичер-Стоу
и Марка Твэна. Потом открыли ромаити-
ческую Америку Джека Лондона и очень
смешную и немного сентиментальную
Америку 0. Генри. Шо мы еще пе знали
современной, пастоящей Америки, ве ощу-
Щали © в живой плоти художественных
образов. Ни Лондон, ни Генри не помогли
нам понять ее: оба, каждый по-своему,
создали свою соботвенную Америку, очень
эффектную. очень красочную, но все же
не совсем настоящую, не ту, © которой
мы читали в газетах,
Эту Америку мы впервые открыли У
Синклера и Драйзера. И когла мы читали
сообщения © стачке горняков в Пенсиль-
вании или Кентукки, мы уже не вепоми-
нали по инерции ромалтические персона-
ви Брет-Гарта. Перед нами вставали 06-
разы героев «Джунглей» и «Короля уг-
‚ ля». Й статья, скажем, о финансовых
магнатах Америки уже пе вызывала В
памяти джеклондоновекого Элама Гарнитша
или нью-йоркских «гарун-аль-раптилов»
0. Генри. Мы видели лрайзеровского Бу-
первуда, героев синклеровских «Королей
биржи».
Труднее бымо с «одноэтажной» провин-
циальной Америкой, ¢ той, что лежит з&
пределами мира небоскребов и торговых
контор: облика этой Америки мы в лите-
ратуре нг вилели до того, как познакоми-
лись © новеллами Шервула Андерсона.
Сразу исчезли и небоскребы. и биржа. и
сутолока универмагов, и грохот пюезлов
прямо нал улицей, отолвинулись куда-то
шахты и зародынгиганты, наступила сон-
ная, тревожная, почти болезненная TH-
нина. Мы увидели городок Уайнебург в
штате Огайо (он мог © тем же успехом
‘называться любым именем и торчать на
‘карте гле-нибуль совсем в другом штате)
— тихие, булто спяшие улицьь, стаиларт-
ные кирпичные домики. унылые провин-
циальные бары. неполвижную. однообразно
тоскливую жизнь. Отранная это была
Америка. словно не живая, словно иска-
женное отражение в шероховатом зерка-
ле. Как-булто бы все было ма месте —
и небо, и солнце, и табачные поля 3a
‘окраиной города, и неизменное «виски энд
сола» в баре. Но люлей, живых, понят-
ных, неотлелимых от пейзажа, составляю-
щих © ним одно целое. не было. По
страницам Шервула Андерсона бродили не
люли, а тени. какое-то ущербленное по-
лобие человека — провинциальные гам-
леты с наллемленной психикой, слабоволь-
ные и мечтательные чулаки, морально
искалеченные и лушевно опустошенные.
Чем ближе мы знакомились с ними. тем
сильнее ощущали неполноцемноеть картги-
ны. Тазеты рассказывали нам совсем не
© той провинпиальной Америке, о кото-
рой повествовал Шервул Анлерсон. Мы
читали © фермерах, е TPYIOM доживаю-
ших от урожая ло урожая, о перифах и
сульях, возрожлающих традиции горота
Глупова, о неграх-излольшиках, о воин-
ственных лавочниках. развлекающихся
«охотой» на негра. © канлальных. брига-
Zax и сулах Линча. Но этой Америки мы
‚У Шервула Анлерсона не нахолили. Мы
налили ее у отного из самых талантливых
-прелставителей современной аметикан-
ской литературы — у Эрожина Кюллу-
элла.
-» Почти тот me пейзаж, только шире,
‚ разнообразнее. Маленький провиициаль-
ный город, иногла деревня, уезлная
-глушь, скука. тишина. «Темное парство»
обывательщины. Лалеко раскинулись
- хлопковые и табачные поля, торчат ере-
ди них невзрачные жалкие хижины не-
тров-издольщиков, вьется пыльмая лента
проселочной автомобильной дороги. зеле-
неют по сторонам оззисы помещичьих
вилл. Жарко. соленый пот покрывает те-
ло. люли на полях разгибают спину,
чтобы хоть на секунду отдохнуть от He-
посильной работы. Лепиво зевает поли-
пейский на перекрестке лвух сонных
улиц, Бежит куда-то негр с подозрительно
веселым лицом.
Эрскина Колдуэлла
>
Ал. АБРАМОВ
>
— Куда бежишь. Кэнди? ;
— Я очень тороплюсь, белый хозяин.
Не задерживайте меня.
Очень странно. Бежит? Куда бежит?
Почему бежит? A не арестовать ли его?
— Стрелять буду, черномазый. Еще
шаг, и я стреляю.
Й стреляет. Несколько зевак, полошел-
ших, было, поближе, равнодушно расходят-
ея. Негра подстрелили, только и всего.
Обычный случай. Неинтересно. (Новелла
«Rona Бичем»).
Иногда пейзаж у Колдуэлла меняется.
Вместо хлопковых полей Джорджии мы
видим кедровые леса Новой Англии. В
округе Ист-Джолоппи, в лесном штате
Мэйн, живут старик фермер Джим Фрост
с супругой. Живут тихо, не епена, без-
думно, как во сне. Й вдруг натротив них
начинают строить дом какие-то шведы.
Может быть, и не швельь вовсе, HO BO
всяком случае «чужаки», не жители Ист-
Джолоппи. Но для’Джима и миссис Фрост
все «чужаки» — шведы, загадочный и
страшноватый народ, нечто вроде Toros
и магогов для замоскворецкой купчихи,
Й супруги Фросты об’яты ужасом. Они
теряют аппетит, дрожат от страха, про-
водят томительные часы у окна, наблю-
лая за птвелами.
А шведы строят, двигаются, — шумят.
Джиму и миссис Фрост кажется, что на-
ступает землетрясение или стралиный еуд.
Даже обыкновенный желтый кот шведов
кажется им почти апокалиисическим зве-
рем. Вот кот забежал в палисадник Фро-
CTOB, a 38 котом погнались его’ владель-
ых ;
— Силы небесные, — кричит миесие
Фрост, об’ятая смертельным страхом. —
Эти шведы потончат все мои грядки! Они
выроют вое мои луковицы и вытащат все
черенки из клумбы! у
Перед нами — потревоженная идиллия
старосветских помещиков. Вероятно, так
же чувствовали бы себя Афанасий Ива-
нович с Пульхерией Ивановной, если бы
напротив них поселились влруг черкесы
или татары. Так. старый. косный поовин-
пиальный быт, ценко хватающийся 3a
прошлое, отступает в ужасе перел чем-то
новым, свежим, нарушающим привычный
уклал жизни. («Полным полно шведов»).
Здесь Коллуэлл только поемеиваетея нал
‘своим «темным парством», почти беззлоб-
но, юмористически. Но вот снова тянется
птоссейная лента на табачно-хлонковый
юг, северный Глупов сменяется южным,
зажиревиие кулаки-фермеры из штата
Мэйн уступают место своим собратьям из
«черного пояса». И смех Колдуэлла па-
чинает звучать все злее и саркастич-
Ree
Америка Колдуэллз помогает нам 10-
НЯТЬ Многое, 0 чем мы читали в газе-
тах. Bor — Скоттоборо, городок в Ала-
бамеком захолустье, где были арестова-
ны девять негритянеких юношей за «по-
кушение на честь белой женщины». Мы
узнаем черты Скоттеборо в коллуэлловском
городке, где полицейский от скуки пол-
стрелил бежавшего мимо негра. И юноши,
арестованные в Скоттеборо, вероятно, так
же говорили окруживиим их лержимор-
дам, как и этот несчастный колдуэллов-
ский нетр:
— Я за всю жизнь никого пальцем
не тронул, белый хозяин. Вы меня, вер-
‚но, с кем-нибудь лругим спутали,
С Колдуэллом мы познакомились впер-
вые в 1936 году, когда вышла книжка
его рассказов, переведенных из русский
язык. В сборнике было отобрано немно-
Toe из того, что написал Колдуэлл, но,
пожалуй, самое лля него характерное. Мы
увидели сочную реалистическую картину
«черно-белой Америки», тупой, животный,
собственнический облик © капиталиетиче-
ской американской деревни;
Эта деревня у Коллуэлла ме оставалась
одной и той же © тех пор, как он при-
шел в литературу робким учеником модер-
ниетов и утвердилея в ней, как один из
лучших мастеров полнокровной реалиети-
ческой прозы. Америка его менялась. Не
пейзаж, не люди, не жизнь, & отноше-
ние писателя к этой жизни и людям. Бы-
ла У него этакая поза стороннего. пеза-
интересованного, почти равнодуното Ha-
блюдателя, рассматривающего на руке ка-
кую-нибудь омерзительную козявку. Брал
Колдуэлл своего героя. тупого, жестокого,
похотливого, выворачивал паизнанку ero
животное нутро и говорил, усмехаясь, чи-
тателю: полюбуйтесь-ка, „не ‘правда ли
смешно? Большинство рамних новелл Кол-
дуэлла — это парад илиотов, простофиль,
дураков, тупых и жадных провинциаль-
ных мешан. Он весело смеялся и нал не-
удачливым леревенским желихом, и над
пьяным еборшиком налогов, и нал лени-
вым провинпиальным шерифом, и лаже в
жизни оличавшей от пищеты и толода
семьи фермера Джитера Лестера («Табач-
пая дорога») равнодушно искал забавные
черточкюи, Трагелия у Колдуэлла почти
всегла граничила с фарсом; и «еметтоев»
часто перехлестывало «етраптное»,
Потом смех у него стал звучать все
серьезнее. в смехе чуветвовалиеь обила я
боль за поруганное человеческое лостойн-
ство. Игра в об’сктивность и незаинте-
ресованность кончалась. Деревенский 6o-
гатей, режущий уловольствия рали хво-
сты. собакам, или мясник, блатохушно по-
пивающий Кока-кола после расправы нах
негром, не смешны, а страшны, Это —
уже не юмор, а убийственная и злая. са-
тира. В последних своих произведениях
Коллуэлл очень заинтересован в судьбе
своих героев. он ме скрывает ни своей
симпатии, ни ‘своего тнева. B pomane
«Случай в июле» мы отчетливо ощущаем
эту любовь и ненавиеть Колхуэлла. Смех
в этом романе, превосхолный коллуэллов-
ский юмор полымаетея ло сатирического
звучания. Смешение смешно и страш-
ного уже ке смягчает контуров, He зату-
шевьтвает жизненной правды. Американ-
ское «темное царство» прелетает перед на-
ми BO всей своей отвратительной наготе.
‚ В этом царстве подлости я пошлости,
животного зверства и тупоумия почти пет
проблесков света. Америка Колдуэлла по-
могает нам понять обетанювку, где про-
исхолят -варварские суль Линча и «вель-
мовские процессы», подобные лелу зюно-
шей Скоттсборю или Анджело Херндона, но
не показывает нам того материала, из
которого созтаются Аплжело Херндонв.
Те, кого любит и кому сочувствует пи-
сатель. — или жертвы или люди, ею-
собные лишь на пассивное сопротивление.
Негр Raem из новеллы «На восходе солн-
ца» лишь зашищается от ударов, по не
наносит их cam. Лерой Леггет из ромапа
«Случай в июле», отлично зная, что ‘ис:
тория с «изнасилованием» его невесть
Кэти Барлоу является грубо сфабрикован-
ной ложью. тем не менее ие решается
открыто выступить на защиту ни в чем
не ‘повинного негра. On ограничивается
лишь тем, что порывает с невестой. Толь-
ко отин терой Коллуэлла отваживаетея На
открытый бунт, протестуя против 0екорб-
ления человеческого лостоинства. — 6e3-
работный парень из ‘мовеллы «Мелленная
смерть». выхватывающий дубинку из рук
полицейского. i
Значит, Колдуэлл знает и видит таких
люлей, которые способны осветить ero
«темное царство». Они более отчетливы
в его путевых очерках 06 Америке. но
еще не вошли полнопразными героями в
его художественную прозу. Лля этого ему
нужно поближе подойти к ним, повнима-
тельнее разтлядеть. их, крепче полюбить и
полять.
1. TOOM
«ВИЙСПУРК, за.
В своих воспоминаниях, отубликован-
ных в последних номерах «Вийонурка»,
т. Иозен Садат, бывший политззкаючен-
пый, ныне редактор «Коммуниста», орга-
на ЦБ №1(6)9, рассказывает © годах,
провеленных им в таллинекой центральной
тюрьме С
Веердо, Сепре, Абельсом, Веймером. и дру-
гими, руководящими деятелями Советской
Эстонии. Это повесть 0 том, Kak муже-
ственно. боролись коммунисты’ за жизнь
(многие из них были осуждены на бес-
срочное заключение), за сохранение сво-
их рядов, за возможность мыслить и рд-
ботать. Несмотря на драконовокие меры
слежки, политзаключенным удавалось из-
давать и раепространять рукописную та-
зету и журнал, в которых тт, Веймер,.
Абелье и Сепре, нынешние наркомы, пу-
бликовали статьи по вотросам тромылялен-
ности и сельского хозяйства, а тт. Дау-
ристин и Кеердо — рассказы и отрывки
из повестей и романов, над которыми они
работали в тюрьме.
Тюремный журнал, который заключен-
ные прятали от своих стражей так искус-
но, что о самом его существовании тю-
ремное начальство узнало лишь на третий
или четвертый год его выхода, — назы-
валея «Крастый Вийенурк» («Вийснурк»
по-эстонеки пятиугольник, пятиугольная
звезда).
В августе 1940 г., уже в новых усло-
виях, вышел первый номер советского
«Вийснурка». У колыбели нового журнала
стояли ‘федакторы и сотрудники старого,
подпольного тезки, В редакционный co-
вет «Вийснурка» вопли т. Лауристин и
т. Веердо. Среди согрулников журнала —
бывшие политзаключенные, софрудникя
тюремното «Вийепурка», тт. Саат. Лена
Паркер, Сельма Тельман и др.
°«Вийснурк» залуман, как первый в
Эстонии массовый литературно-художе-
ственный журнал. Тираж его — свыше
14 тыкяч — превосходит тиражи любых
ранее выходивших в Эстония периодиче-
ских изданий. Своей задачей «Вийснурк»
ставит пропаганду советской культуры,
литературы, искусства, морали, перевости-
тание эстоноких трудящихея в советском
духе, духе социализма.
Релакция «Рийснурка» почти в каждом
из своих номеров знакомит эстонских тру-
дящихея с одной из шестнадцати‘ союзных
республик, с их культурой, искусетвом,
историей, экономикой, природой. — Январ-
ский, мартовский и апрельекий номера
«Вийснурка» посвящены Грузинской, Ар-
мянской и Азербайлжанекой ССР.
В истории культурьё народов, населяю-
щих Ham (Союз, много ‘точек еоприкосно-
вения. Сульбы их переилеталются ‘ подчае
самым неожиданным образом. В Тартуеском
(Дерптском) университете получило образо-
вание пемало передовых людей Армении и
Грузии. Отпим из них был, например. Ха-
чатур Абовян, родоначальник современного
армянекого литературного языка. автор из-
вестного романа «Раны Армении». А дертт-
ские профессора вместе с Абовяном и xpy-
гими Участвовали в раскопках древнего
Ани. 4
В своем стихотворении «Грузии» поэт
Юхан Сютисте рассказывает 0б интересе х
грузинскому народу, зародившемея - B ‘нем
еще в детстве, при ветречах с- грузинеки-
ми студентами на улицах Тарту. i
Эстонская общественность © интересом
знакомится с советскими реслубликами.
Переводы стихов сделаны лучшими эстон-
скими поэтами-переводчиками -—— Марией
Ундер, А. Орае, ВБ. Кантро и’ др. Часть
статей и очерков © Гружиси Ар
мении написана эстонекими писате:
лями. Искусствовед Wanye Tem na-
писал два очерка об искусстве Армении Й
«Уйзпигк» («Вийснурк»), №№ 1, 2,
совместно © TT. Лауристином,
1941 год
Грузии. Х; Парресто —
очерк «Сталин в Гру-
зии» ит. д. р
Самых удачным из
рецензируемых номеров
журнала следует ириз-
Hats номер, посвящен-
ный Армении, Отрывок
из «Давила Сасунекого»,
рассказ Туманяна,
тонкие лирические сти-
хи А. Исаакяна, прек-
расные своей проетотой
народные песни, очерк
Л. Овадова 06 Армении,
-— ве это ` укрепляет
первоначальное впечат-
ление.
Несколько хуже азер-
байдланежий номер.
Статьи и очержи черес-
чур фастянуты, перево-
лы стихов Низами, Са-
бир и др. не вполне
доносят до читателя
глубину и смысл opoe-
образной пюэзии Azep-
байлжана. _
Странное впечатление
производит TO, — что
статьи о литературах
отдельных республик. р
предоставленные Pekak- 27
пни «Вийснурка» Сою-, _
зом советских писате- 773
лей, как правило, не
подписываются. Эта ано-
нимность . прихзет
статьям и очеркам 0
братских литературах
характер» внутренних 0 -
зоров. В азербайлжан-
ском номере, ‘напримет:
очерк 00 истории и
экономике Азербайджана
подписан А. Алалие. а
статья 0б азербайлжан-
ской литературе, кета- г
ти, излишне перегру- К лермонтовским
тазми, авонимна, това. На снимке:
алов рецензируемых но- В. Мипашевский,
меров слелует отметить
статью X, Парреста 0. :
Еристьяне Яке Петерсо-
не, рано умершем поэте начала ХГХ века.
Живой интерес представляют мемуары
эстоноких коммунистов-полпольщиков, пе-
чатающиеся в каждом номере «Вийснур-
ка» (И. Саат, В. Рийс и др.). Занимая не-
много места в журнале, они, тем не менее,
играют важную роль в его программе,
Это — документальный, тлубоко жизнен-
ный материал о лучших людях Эстонии, 9
ее. героях.
Поэтический отдел. «Вийснурка» также
заслуживает внимания. В январокох номе-
ре напечатаны два новых стихотворения
И. Барбаруса— «Сердце» и «Привидения».
Со свойственной Барбарусу эмоциональной
силой бичует он в «Привидениях» стяжд-
телей, спекулянтов, мещан, не видящих.в
происходящих событиях ничего, кроме сво-
их мелких, корыстных целей.
Выразительны, значительны по содержа-
нию стихи Минни Раулеени («Женщины»)
и Феликеа Котта («Руки» и «На могиле
предков»). }
Хуже обстоит дело се оригипальной эе-
тонской прозой. В четырех рецензируемых
номерах мы находим только три малень-
ких a3.
Недостатком является также почти пол-
ное отсутствие в рецензируемых номерах
литературной критики. Вирючем, релак-
‘ция обещает своим читателям, начипая ©
атрельского номера, давать регулярную
` критическую оценку вновь выходящих эс-
тонких КНИГ.
В заключение нужно сказать, что, ве-
‚смотря на некоторые нелостатки, «Вийс-
HYP». становится интересным „журналом.
Пример «Вийспурка», систематически зна-
Бомящего своих читателей е советскими
республиками, достоин подражания.
И И О О РА Е И eae oe a og Ta
Сим. ДРЕЙДЕН
_ АКТЕР-ПИСАТЕЛЬ
‚ В прошлом году вышел первый том за-
писок народного артиста Союза ССР _Ю. М.
Юрьева. Книга ветретила елинодуненое
признание читателей. Рассказ о своем
детстве, отрочестве, юности, о первых те-
атральных впечатлениях Юрьев сумел на-
сытить таким богатством образных харак-
‚ теристик актеров прошлого, в такою жи-
востью и полнотой восстановил атмосферу
спектаклей (чего стоит блестящее описа-
ние премьеры «Талантов и поклонников»
в Малом театре!), что книга заслуженно
‚ была воспринята, как крупное явление в
жизни нашего искусства.
И первые пять глав, опубликованные
в «Звезде», и отрывки из дальнейших
глав второй части, появивигиеся в других
. изданиях (о премьере «Чайки» в. Алек-
сандринском театре, ве Савиной, Комиссар-
жевской. премьере «Маскарада» и др.), за-
ставляют нетерпеливо ждать завершения
этого большого трула.
Вторая часть записок Юрьева откры-
вается главой, описывающей ето дебют в
Алексанлринском театре. иначе говоря —
‚ событий 48-летней хавности. Лля дебюта
Юрьеву была поручена роль Милона в
«Недоросле». С.обычной обстоятельностью,
живо воссоздавая колоритную обстановку
«александринских» кулис, рассказывает
‚ Юрьев © первой репетиции:
«Я начал свою роль, едва владея ©0-
бой. Дух захватывало, когда я, пересту-
пив порог александринской сцены, произ-
носил первые слова роли, обращенные к
Стародуму: «Я почту за истинное счастье,
если улостоюсь вашего доброго мнения.
ваших ко мне милостей». Я ожилал фра-
зу моего партнера Никольского, но вме-
ето слов Стародума вдруг сзади меня из-
‚за кулие раздался органный голое Вар-
ламова: «Улостоишься. миленький. ухло-
стоипться... Будет тебе это счастье... Не
беспокойся!»
В атмосфере равнодушия, предоставлен-
ный самому себе, начинал юноша Юрьев
CBOW жизнь в театре, гордостью которого
он сегодня по праву является. Методично
Литературная газета
№ 21
2
описывает Юрьев все несчастья и злоклю-
чения, обрупившиееся на него, начиная ©
равнодушно издевательското хамежа ста-
рого взяточеика-костюмера, обрядившего
Милона в несусветное рубище. Когда
Юрьев пробовал было что-то возразить, тот
отаралиил его своей излюбленной фра-
30й:
— Что костюм? Дело не в костюме! Вы
играйте, играйте хорошенько! Каратыгин
и без штанов ‘играл!
Подстать была и первая петербургская
рецензия:
<...В роли Милона появился никому не-
ведомый господин Юрьев. Мы недоумеваем,
зачем. пригласили в труппу, и 0ез того
переполненную полезностями и посредет-
венностями, еще и г. Юрьева, молодого ак-
тера исполинекого роста, неуклюжего сло-
жения...»
Не прошло еще двух лет со времени
блистательного дебюта Юрьева на сцене
Малого театра, еще звучали в памяти сло-
ва взыскательного критика — «Лучше
всех играл. Юрьев...» — слова, написан-
ные 0 спектакле, в котором безвестный
ученик второго курса -театрального учили-
ща Юрьев участвовал вместе с прослав-
ленными Федотовой, Ермоловой, Ленским,
Южиным... и вдруг такая оценка!
В чести Юрьева надо сказать, что он
даже из подобной оскорбительно резкой
критики-брани сумел сделать должные вы-
волы. осознать свои действительные нело-
статки и путем гигантского труда. настой-
чивого тренажа, упорного учения вырабо-
таться в мастера такого маспегада, каким
знает его нали зритель. «Нет худа без
добра, — пишет Юрьев в «Записках».—
Первые мои удачя в Москве не подводили
меня так близко к сознанию всей труд-
ности работы, которую я должен проделать
над собой. А теперь я понял, какой труд,
упорный, тяжелый труд ожидает Mela.
Понял и то, что сейчас мне нечего ждать
каких-либо побед и радостей от моих вы-
ступлений и что я должен быть готов при-
нять на себя, быть может, еще большие
Удары и вместе с тем твердо итти к на-
меченной цели, не смущаясь никакими
попутными огорчениями. Нри елове «хо-
чу» многого можно достичь. «Лавры-то по-
том, а сначала горе да слезы». Й я вся-
чески старался укреплять себя в этом
сознании».
Юрьев любит повторять афоризм Саль-
вини; «Труд—наполовину гений». Сравни-
тельный анализ творческой судьбы Давы-
дова и Варламова помотает Юрьеву особен-
но рельефно показать глубокий смысл этой
«прописной истины». Характеристикам
Давыхова, Варламова, так же, как и их
соратников по старому Александринскому
театру — Савиной, Далматова, Дальского,
Аполлонского, посвящены отдельные гла-
вы записок. \
«Мне, — пишет Юрьев, — часто при-
ходитея слышать: «Bor вы все говори-
те: Ермолова, Савина, Федотова, Лешков-
ская, Самарин, Ленский, Давыдов, Варла-
мов и т. д. А может быть они были толь-
KO хороши для своего времени, а теперь,
вероятно, и не дошли бы yO. Hac? Мы
живем в другое время, у нае другие: тре-
бования к искусству и, в частности, к
театру. Сценическое искусство не стойт
на месте, оно ушло далеко вперед».
Юрьев горячо полемизирует с подобнай
точной зрения. Проводя ряд любопытных
параллелей между великими актерами про-
шлого и их современниками— писателями,
композиторами, художниками, он настойчи-
во утверждает, что если бы были найле-
ны возможности наглядно воссоздавать
сценические образы. то Bee бы «воочию
убедились, что Ермолова, Савина, Леш-
ковская, Ленский и им подобные живы и
сейчас».
Выдающийся актер, Ю. М. Юрьев об-
лалает счастливым ‘дарованием писателя,
умеющего © пластической силой и хуло-
жественной одухотворенностью
воссоздавать в сознании читателя облики
и образы актеров прошлого. Проверяя свою
память литературными источниками, Юрьев
в то же время выетупает как нелицепри-
ятный свидетель, взволнованный хуюж-
ник, десятки лет игравший плечо к пле-
ay © мастерами, имена которых звучат
для читателя как давняя и славная ис-
тория. Это качество ‘позволяет Юрьеву
вступать в своеобразную полемику 6 те-
атровелческими построениями, оспозанны-
ми исключительно на литературных ис-
точниках.
Историк чеховского театра не еможет
ныне пройти мимо рассказа Юрьева о по-
становке «Чайки» в Александринском те-
атре, провал которой был провалом премь-
еры, а не спектакля в его дальнейшем
движении (как утверждает. Юрьев, подроб-
но описывая постановку). Возражая про-
TUB недооценки творчества великой рус-.
ской комедийной актрисы М. Г. Савиной,
зозмущаясь односторонними характеристи-
анализа
ками Сазиной, ках ‘мастерицы, растратив-
шей дарование на пустячки, Юрьев, про-
тивопоставляет таким характеристикам не
возмущенно-восклицательные знаки, & ув-
лекательное описание савинских ролей в
«Месяце в деревне», «Влаети. тьмы», <Ре-
визоре». Столь же конкретны. а потому
вхвойн® убедительны описания выступле-
ний Мамонта Дальского в ролях шилле-
`ровского Дон-Варлоса, Гамлета, Рогожина
или рассказ о том, какой потрясающей си-
лы напиональный образ русского яхшика
создавал Давыхлов в давным-давно вывет-
ривнейся из репертуара пьесе Потехина.
Надо думать, что в отдельном, раеширен-
ном издании второй части «Записок» опи-
сание ролей Дзвылова, Варламова, Савн-
ной, Далматова и других займет еще боль-
шее место. и. .
Описывая первый по возобновлению
спектакль «Горячего сердца», состоявший-
ся в Александринском театре 48 лет на-
‘зал, Юрьев’ проводит интересные паралле-
ли межлу прежней и новой, мхатовекой,
постановками комедии Островекого. что
особенно способствует наглядности аналн-
за:* «В Александринском театре «Горячее
сердце» производило жуткое впечатление.
Ужасом веяло от всех этих Курослеповых,
Хлыновых. Гралобоевых и им полобных, а
‚в Московском Художественном тёатре пье-
са рассматривалась совсем под другим уг-
лом зрения, не как тяжелая житейская
драма, а ках комедия мольеровского сти-
ля. И в результате, вместо мрачной кар-
тины, созданной александринцами, напи-
санной густыми, великолепными красками,
— скорее жанровые сцены, вызывающие
не ужас и не протесты, а смех, Я пом-
ню, какой жутью веяло от Варламова, в
роли Куросленова, при первом же. его по-
явлении. Нельзя было без содрогания ви-
деть его тучную, массивную фигуру, в no-
мятой, без пояса, длинной ситцевой руба-
хе, с расстегнутым воротом, его опухшее
от пьянства лицо и слышать его хриплый
с перепоя голос. «Валится, небо валит-
ся...) ит, д. В зрительном зале никто в’
это время не смеялся, тогда как в Худо-
жественном театре та же сцена в интер-
претации Грибунина вызвала гомерический
смех. Так же и в сценах Хлынова...»
На премьере «Горячего сердца» Юрьев
был вместе с П. И. Чайковеким и его
друзьями. Как вспомкнает Юрьев: «Петр
Ильич был в восторге от первокласеного
исполнения и от Camo пьесы русского
классика. В антракте Чайковский гово-
рил: Не правда ли восхитительно?
Как лграют! А у Островского, что пи ело-
в0 —Щ то на вес золота!» К слову ска-
зать, страницы «Записок» Юрьева, посвя-
щенные воспоминаниям о встречах с Чай-
ковским, содержат немало любопытных на-
блюдений и штрихов.
Профеесионально-актерский слух Юрье-
ва позволяет ему в опиеании людей запе-
чЧатлевать черточки, обычно ускользающие
от других. мемуаристов. Таково `описзние
манеры речи Чайковского и его брата:
‚ <...весьма характерная для людей их кру-
га, — «баретвенная», как в таких слу-
Чаях принято определять. Неторопливая,
Ва низких нотах, с’округлым произнопе-
нием гласпых. Иностранные слова и соб-
сетвенные имена как-то особенно ‘выделя-
лись. Так, например, имя Борис не произ-
носилось ими, как «Борис». & с резким
подчеркиванием и растяжкой буквы «о»
——«Бо-орис». Помню, такая же манера го-
ворить была у Сухово-Кобылина. Эта ма-
нера, несомненно, и привела его к тему
характерному и колоритному построению
фраз в его произведениях, которое опреде-
ляет стиль и музыку речи выведенных им
действующих лиц».
Это характерное наблюдение Юрьев с0-
провождзет признанием: «В своей спени-
ческой практике, изображая Еречинского,
я прибегаю именно к такой манере, но,
говоря откровенно, всегда ° пемного ona-
саюсь, что современному зрителю, не за-
ставшему людей той эпохи, она может по-
казаться несколько странной и отчасти ма-
лоестественной, а между тем она-то и яв-
ляется верной, правдивой и характерной
для людей того круга и той эпохи».
Как и в первой части «Записок», вос-
поминания 06 актерах и ролях нередко
служат поводом для высказывания мыс-
лей, наблюдений общего характера, имею-
щих самое живое, непосредственное отно-
шение в сегодняшней театральной жизни.
Попрежнему полны глубокой тревоги за
достоинство художника строки, посвящен-
ные проблемам актерской этики, борьбы ¢
обывательщиной и гаерством в театре.
Живые ассоциации вызывают остроумные
размышления Юрьева 0б актерских «яр-
лыках» или высмеивание актерских. штам-
пов сентиментально-выспренной, «пустой»
актерской декламации того, что когла-то
называлось «высочайше установленными
интонациями...» ;
_ Болыная, талантливая книга. Бняга
жизни. ВБнига искубства.
Из остальных матери- В. Бехтеев, иллюстрация к «Княгине Лиговской»,
Советской Латвии
дням в издательстве «Искусство» выйдет
конная ‘именами и Фак- альбом, посвященный жизни и творчеству М. Ю. Лермон
альбома. Сверху —
внизу —
иллюстрация к «Боярину Орше».
Фото Ю. Говорова.
два рисунка из
осо
Искусство латышекого,
литовского и эстонского
народов
Беседа с проф. Б. Р. Виппером
По приглашению Академии наук CCCP
для постоянной работы в Москве, приехал
из. Риги специалист по истории искусств
профессор Б. Р. Виппер. В беседе 6 на-
шим сотрудником профессор поделился
своими планами научных работ.
— Искусство народов прибалтийских co-
ветских республик — Литвы, Латвии и
Эстонии и в русской и в мировой науке
еще почти не тронутая область. Немного-
численным ученым, занимающимся иссле-
дованиями ‘в области народного и профес-
сионального искусства латышей, литовцев,
эстонцев, приходнтея фактически начи-
нать с самого начала. Буржуазная исто-
риография в прибалтийских республиках
влачила самое жалкое существование. По-
этому естественно, что в первую очередья
хочу, работая в Акалемии наук СОСР. з3-
няться подведением итогов исслёлований в
области художественного творчества наро-
дов Прибалтики.
я имею в виду не только искусство ла-
ТЫШНСкого, литовского и эстонского наро-
дов, но и целого ряда племен, которые
населяют эти республики и наролная
культура которых восходит к древнейшим
временам. Археологические памятники мате-
риальной культуры в советеких республи-
ках Прибалтики являются интереснейпими
источниками по изучению народного твор-
чества ливов, куров, народов, близких в
угро-финским племенам, лалгалов и дру-
ГИХ.
Затем следует изучить влияние русского
искусства в этих странах, особенно уси-
лившееся в Прибалтике c XVIII pera. Ha
учному исследованию латышского народно-
го творчества в области изобразительных
искусств я посвятил евою книгу <Искус-
ство Латвии», опубликованную в Риге ga
Французском языке в 1939 году.
Но изучение прошлых веков для Hac He
самоцель. Самым важным является в нз-
шей области научное исследование исто-
ков современного профессионального ис-
кусства советских прибалтийских респуб-
лик. Во время декады латвийского ие-
кусства в Москве будет развернута вы-
ставка изобразительного искусства, на ко-
торой живописцы, графики_и скульпторы
покажут лучшие образ:
цы своего творчества, Среди латвийскй`
мастеров имеется ряд выдающихся худож-
ников, творчество которых представляет
немалый интерес и для других народов
СССР. Я хочу назвать только несколько
имен, отнюдь не претендуя на исчерпы-
вающую характеристику современного 00
стаяния изобразительного ‘искусства Совет.
ской Латвни.
Скульптор Т. Валькалн — мастер скуль-
нтурных портретов: в Екатеринбурге у не:
го в свое время учился покойный совет
ский скульптор И. Д. Шадр. Сейчас Валь
калн работает над монументальным пор!
ретом Сталина. » что мне удалось ви
деть в его мастерской, дает основание по-
латать, что он со своей задачей справится
блестяще. Мастер скульптуры в бронзе 9.
елдер является подлинным певцом твор-
ческого человеческого труда. Ректор риж-
ской Академии художеств 0. Скульме —
живописец-жанрист, пейзажист, мастер #8
тюр-морта и один из лучших театральных
декораторов Советской Латвии. Исключие
тельным мастером колорита и выдающим-
ся художником в области психологического,
портрета является живописец В. Toore
Большой интерес представит для москви
чей графика С. Витберга, выдающегося
мастера книжной иллюстрации, В послед-
нее время им сделаны иллюстрации для
издания сочинений Я. Райниса, А. Упита
и книг других латьлиских писателей.
Но я не хочу ограничить свою научную
работу только частной областью ‘изучения
искусств балтийских народов. Давно уж
мною задуман многотомный труд, посвя-
щенный истории изобразительного искус
ства всех времен и всех народов. fl Ha
деюсь. что при содействии Академии нзуБ
мне удастся осуществить полностью моё
замысел.
on ot ht a +8
Soe.
ee
с ини ,