Момерания
1

Шнайдемюль — средний город Помера-
нпи. Население эго значительно увеличи-
лось в годы войны, когда сюда были эва-
куированы из западных районов Германии
военные заводы и вместе с ними тысячи
иностранных рабочих.

На одном из таких заводов строились нэ-
вейшие самолеты «Фокке-Вульф-190».. За-
волские корпуса и лагери, гле жили рабо-
чие завода, раскинувшиеся на окраинах
Шнайдемюля, обнесены высокими кирпич-
ными стенами.

У главных заводеких ворот плакат, при-
зывающий к молчанию. Рядом а.
«Вход без пропуска карается смертью».
Заводская площадь. По краям. — корпуеа
сборочного, моторного, фюзеляжного цехов.
В центре—небольшой холм, покрытый вы-
ссхшим лерном. Со_веех сторон щели амбра-
зур. Из них еше торчат стволы пулеметов.

Цехи разделены на перегородки. В каж-
дом цехе много толстых каменных стен вы-
сотой в полтора-два метра. В елучае бом-
бежки эти каменные ширмы должны были
защищать оборудование от действия взрыв-
-ной волны. Вокруг завода зенитные орудия.
В случае налобноети они могли открыть
огонь и по рабочим. В каждом цехе железо-
бетонные ‘карперы для провинившихся. Го-
лые, холодные стены, покрытые зеленой
плесенью. 4

Управление завода... Ворох бумаг. Зака-
зы, секретные чертежи, много синих и жел-
тых листков. Я спросил у одного из рабо-
чих, что это за бумажки. Он ответил: «Это
штрафные билеты». ;

Два штрафных билеёта—три часа работы
сверх нормы, & норма— шестнадцать часов.
Три билета—сугки в карцере без еды.

В сборочном цехе светло и чисто. В. ак-
куратных черных ящиках инструмент.
Станки. натерты до блеска. На конвейере
двадцать неё законченных сборкой истреби-
телей. На всех стенах плаваты: «Лишнее
дРИижЖение — штраф», «Посторонний разго-
вор штраф», «Брак— штраф». Каторжный
труд выматывал силы и здоровье. пригнан-
‚ных сюда пленников. Недаром завод «Фок-
ке-Вульфов» прослым заводом смерти.

Немцы не успели ничего ни вывезти, н!
испортить. Й сейчас огромное заводское хо-
зяйство с подсобными службами, с провё-
денной в глубь территории завода железно
дорожной веткой, в солидным парком ваго-
нов и паровозов, с большим гаражом, зна-
унтельными запасами сырья и уже гото-
вой продукции-—новыми самолетами-в на-
ших руках. о

Надолго запомнится Шнайдемюль в пер-
вые часы после боя. Его улицы были ову-
таны дымом. Чтобы выбить немцев из дэ-
мов, надо было ударить по этим домам из
пушек. Но вот уличное сражение окончи-
лось: упелевшая часть гарнизона сдалась в
плен. Вылезли из подвалов и гражданские,
так называемые «цивильные», немцы, Сна-
чала они были осторожны и только испу-
ганно смотрели на. нас. Казалось, всем сво-
им видом они спрашивали лишь 0б одном:
«Когда нае будут расстреливать, сейчае же
‚ или немного погодя?» Но потом они уви-
дели, ч0 мы не расстреливаем, не вешаем,
не режем, и они потихоньку начали наг-
леть. Они забегаля по городу, как будто не-
отложные дела требовали их присутствия: в
Том или ином месте. Я заметил одного по-
жилого немца. Он проскользнул в пустын-
ный переулок и влез в какой-то магазин
через витрину. Он возвращалея, толкая
впереди себя детекую коляску. Один из нз-
их бойцов подошел к коляске. В ней ле-
жала куча новых женских чулок.

Немец дрогнувшим голосом спровил у
бойца: т :

— Может быть, вам это надо?

Боец брезгливо отвернулся.

— Они грабят не только магазины, —
сказал он,-— но н квартиры евоих соседей,
которые успели убежать налегке.

Несколько наших офицеров подошли в
большому дому и спросили у однорукого
немца, стоявшего возле ворот:

— Найдется ли здесь подходящая квао-
тира для русских офиперов?

— Конечно, конечно,— угодливо отве-
тил немец. т

Еомната тотчас была натоплена и выме-
тена. Немец сбегал за белой скатертью. По-
TOM OA побежал за углем, потом—за графи-
HOM воды: Он вев делал с угодливой 1о-
сопентностью, хотя ‘6го никто ни о чем нё
просил.

Я обратил внимание на его- руку. Вме-
сто кисти был крючок, какой обыкновен-
но бывает на вешалке. Ёто-то из моих то-
варищей спросил у немца, в каком месте
Восточного фронта он’ был ранен. Немец,
очевидно, ожидал этого вопроса. потому что
с готовностью ответил:

Нет, нет, это у меня давно, в детства.

Но по той поспешноети, с какой это был)
сказано, мы поняли. что он обманывает.

Когда однорукий ушел. мы осмотрели
комнату. Как во всякой немецкой квартире,
здесь веяло чем-то казенным, стандартным.

азалось, что я уже бывал в этой комнате.
Может быть, потому, что и в Дандеберге, и
—=——

Е а Мн Не

НЕА ВЕНА ОВ pl en nn cn semi

`Теббельс говорил по радио, что вы всех бу-

= « -

Из блокнота военного корреспондента
«Комсомольской правды»

a

в Шверине, и в Мезеритце, где мне уже
приходилось бывать, я видел точно такие
же белые стулья, точно такой же белый
Бомод и точно тавие же занавески на окнах
с черными пятнами паучьих овзетик.

В углу, у дивана, стояла палка. На ней
были вырезаны следующие слова: «Шнай-
демюль— Берлин — Познань — Врешен —

Кутно — Варшава — Седлец —— Bpecr —.

Слуцк — Минск — Бобруйск — Гомель —
`Рославль—Киев-——Клин». Затем следовал
интервал и был коротко обозначен обрат-
ный маршрут: «Белоруссия — Германия».

Я поставил палку на место и вышел на
улипу. У ворот снова стоял однорукий. Но
тенерь он был не один. С ним разговаривал
мальчишка лет пятнадцати, одетый в брю-
хп гольф и кожаную куртку с «молнией».

Увидев меня, мальчишка вытянулся по-
военному и скороговоркой произнес:

—- Гутен таг, герр капитан.

Мы разговорились. Оказалось, Эрих Вер-
Hep еще учится в школе, Гёте и Гейне он
не читал... «Майн кампф» они штудировали
в четвертом клаесе в сокращенном виде и в
шестом — более широко. Отреляет ли он?
Да, их в школе учили. Но он считался пло-
хим стрелком. Вообще, он рад, что пришли
русские. Вообще же, во всем виноват
Гитлер.

—