1943

10 июля

г.,

№

161

(1419)

ФЛ От

КРАСНЫИ 

БОЛЬШЕВИСТСКОЕ  - Тридцать?!

Удары нашей авиации по войскам противника железнодорожных станций и речных пе- реправ. В результате бомбардировки про- тивнику нанесены серьезные потери. Все наши самолеты вернулись на свои аэро- дромы. В ночь на 9 июля авиация дальнего  действия продолжала наносить удары по войскам и технике противника на Орлов- ско-Курском и Белгородском направлени- ях. Наши летчики атаковали сконления немецкой пехоты, танков и автомашин у Священная сила

СЛОВО

Торпелного электрика на эсминие «К» Жаворонкова краснофлогцы любят за про- стоту, искренность, душевную бодрость и деловитость… Авторитет у Жаворонкова ничем не запятнанный. Агитация -- его призвание. Он легко и просто сближается с людьми. Ни в словах, ни в поведе- его нет и намёка ца предвзятость или нарочитость. - Люблю я это лело, - говорит Жа- воронков.Даже перекурки не прозеваю, Жизнькорабля сложный переплет. А к тму же война. Всегда есть о чем погово- рать с товарищами… Отдых. На полубаке краснофлотцы живленно делятся впечатлениями - вче- ра, в выходной день, они сходили на берег, Балагур-краснофлотец, не скупясь на острые словечки, вспоминает, как Сер- еев, выпив лишнее, «ловил» равнове- сие. Все хохочут во всю силу легких. Хохочет и Сергеев. Не смеется только Жаворонков. Веселого в этом мало, ребята. Хоро- шо плавать нало на корабле, а «плавать» на берегу - последнее дело. Не к чести это советскому моряку. Смех точно скосило. Сергеев виновато глянул на Жаворонкова: - Да ничего такого не было -- ну млость перегнул… - Одна свеча, брат, целую Москву спалила, Слыхал? Ты вот «малость» пе- регнул, а на нашем корабле пятно. Почему? Потому что ты не просто Сер- тев, а краснофлотеп с эсминца, Сними-ка бескозырку и прочитай, что на ленточке сказано… - Знаю… А если знаешь, то зачем же пач- каешь наш корабль? Разболтан ты, Сер- гeeв… - Точно… подтвердил ктото из краснофлотцев. Жаворнков говорил ешё минут лесять, волыхивая трубкой и дружески погляды- вя на товарищей. Повествовал он о том, ккодин зевок недисциплинированного мо- ряка может погубить корабль и сотни че- лвеческих жизней, 0 своем эсминие он оворил с такой нежпостью, с какой, ве- рято, рассказывал бы друзьям о люби- кой девушке. Наша жизнь, паша судьба, наше счастье - на корабле, и все это зависит откаждого из нас -- только от нас, Вер- в я говорю, ребята? Красноф: снофлотцы одобрительно загудели, Потом стали расхолиться… На палубе задержались только Жаво- рнков и Сергеев. - Ты меня крепко за жабры взял, сказал Сергеев.- В бою себя оправдаю - краснофлотское слово! Слово свое Сергеев сдержал. * * *

но во сто крат тяжелее жать под немец- ким сапогом. Не было этого… …И не будет! -- отчеканил мо- лодой краснофлогец, взволнованно под- нявшись с места. Агитатора Пестрякова, радиста на и Н-ском тральщике, красноф.лотпы назы- вают «диктором» - метко и справелли- во. Никто на тральщике так артистичес- ки не читает вслух, как Пестряков. У Пестрякова нет страсти ня к бле- стящим словам, ни к эффектным жестам.

ЗАМЕТКИ ПОЛИТРАБОТНИКА 

-Именно тридцать.---подтвердил Ива- нов. - Окружили они шлюшку, сцепа- лись с нею. Уже готовились кинуться на абордаж. Но русские моряки не загубили доблестной славы ролного флота, «Погиб- нем с честью!»--крикнул офицер матро- сам… - «Есть, погибнем с честью!» -- ответили они дружно, Офицер схватил го- рящый фичиль и бросил его в открытую пороховую бочку, Шлюпка взлетела на воздух. Вот как дело-то вышло. С утра следующего дня Иванов уже готовился к докладу о героическом прош- лом русского флота. В своболные минуты он читал книги об адмиралах Нахимове, Ушакове, Макарове, разыскал на корабле литературу о боевых делах советских мо- ряков и её прочитал, Записал в тет- радь наиболее яркие факты, пифры, вые- казывания флотоводцев. Сделал конспект. Побывал на консультации у заместителя командира по политчасти капитан-лейте- нанта Тюрина. Исключительная лобросовестность, с ко- торой Иванов полготовился к докладу обеспечила заслуженный успех его вы- ступлению. Краснофлотцы слушаля его с неослабевавшим внимапием, ловиля каж- дое слово. Только одобрительные воскли- цания молодежи, перед которой открыва- лись одна за другой золотые страницы былой героики, иногда прерывали мерную речь Иванова. Когда ему казалось, что суровая правда истории не доходит до краснофлотского сердца, он облекал её в новую ткань простых и убедительных слов. ы говорил о Гангуче, о Чесме и Си- ововечной славе русских могиков. вастополь о бесстрашном Варяге» о «черной ночи германского флота» в Фин- ском заливе… - Двести лет расцветала слава на шего Военцо-Морского Флота, Двести лет на морских просторах и на суше отстац- рали русские моряки независимость сво- его народа, честь своей ролины, как отстанвали, Двадцать одна блестящая победа над превосходящими силами против- ника, сотни уничтоженных и плененных ша вражеских кораблей! Победа -- вот наша традиция. А если выхода нет? Если исчер- папы матросская сила и все средства корабля и его техники? Тогда - смерть, Но смерть торжествующая, смерть разя- шая противника всей мощью духовных рсного хоррава, сичуть вобе ды! Краснофлотны слушали, затаив выха ние. Благоролное чувство горлости за русский корабельный флаг, никогда не спускавшийся к ногам крага, заливало их сердпа.

Эта небольшая, скромно изданная кни- га*) необычайно поучительна. В ней соб- раны драгоценнейшие крупицы богатого опыта по воспитанию военных моряков на флотских боевых традициях. Для краснофлотца-новичка, только-что ступившего на борт корабля, для бывало- го моряка, много лет прослужившего на флоте и овеянного дымом и порохом жар- ких боев за родину - для всей большой семьи советских моряков боевые флотские традиции являются благородным и вдох- новенным примером, удесятеряющим их силу, зовущим на новые и новые подвиги во славу отечества. Воскресла с новой силой старианая слава русского флота в позвигах совет- ских моряков, Золотыми буквами высе- чены в летописи отечественной войны имена Бориса Сафонова, Гаджиева, Ивана Голубиа и многих других, о которых складывает уже теперь прекрасные ле- генды советский народ, В огне сражений, в горниле битв куются новые боевые тра- виции, переплетающиеся воедино со рыми.пиеся воедино со ста- Книга, изданная Главным политиче- ским управлением ВМФ, полна ярчайших примеров того, как умножают славу рус- ского флота советские моряки, Нельзя без волнения читать краткую историю ма- ленького героического корабля - сторо- жевого катера старшего лейтенанта Си- венко. В пачале войны не было у него никакой боевой славы. В боях под Изман- лом, Олессой, Севастополем, Новоровсий- ском, в суровой фронтовой страде капля за каплей собирался боевой опыт, день за днем закалялись дух и мужество моряков И однажды команда катера прошла через жестокое испытание ＿ «испытание ду- ховных и физических сил, иснытание чести», Батёр Сивенко принял бой с 58 немепкими самолетами. За 15 минут нем- толо 100 бомб Корпмс чатера подм 1600 пробони, Но экипаж продолжал биться до последнего, Когда у старшины 2-й статьи Куропятиикова оторвало левую руку вы- ше локтя, пулемет прекратил огонь толь- ко на мгновение. Одной рукой стал стре- лять герой-старшина. Ранило его снова в голову и в шеку он истекал кровью и прололжал стрелять, А когла на корме зa- горедись выховые шашки и созвзяась ут- роза врыва, Куропятиинов познола липо, зубами перегрыз найтовые коппы и сбросил горящие шашки в воду. Катер был спасен. Не только Куропятников, все люди эки- пажа маленького корабля показали себя в этом беспримерном бою не знающими страха богатырями. Они помнили о своем долге, они помнили о флотской чести, И когда осколком перебило флажный фал и упал флаг, «краснофлотец Потанов быстро связал фал и поднял флаг на место, Горло взметнувшийся советский военно-морской флаг символизировал беспримериую побе- ду, одержанную кораблем». Книга приволит и ряд других ярких примеров того, как могущественны и в Военно-Морском Флоте веко- вые тралиции стойкости в бою. Она рас- сказывает о том, как не смогли ни на минуту сломить воли моряков с крейсера «Киров» яростные воздушные атаки не- мепких самолетов и беспрестанный огопь вражеских батарей, Она рассказывает о радиограмме, переданной в эфир десятью краснофлотцами с сопки, которую окру-

жили ки ных фашисты: «Сопку не отдалим, моря- не слаются. Привет североморпам». Книга рассказывает о том, как боевые традиции, рожденные в боях, живут в сердие каждого краснофлотца, Эти тра- диции становятся одним из самых силь- средств воспитания боевых бес- страшных воинов. Разумеется, воспитание военных моря- ков на флотских традициях требует от командиров и политработников инипиати- вы, изобретательности и знания челове- ческой психологии. Нужно уметь оживить героические энизоды нашей славной исто- рии флота, приблизить их к слушателю, роказать пресмственность этих славных традиций, их дальнейшее развитие в ходе отечественной войпы. Нужно уметь по- пуляризировать только-что совершенные подвиги, выделить их, подчеркнуть и, ес- ли надобно, поднять на известный пьеде- стал. Таt, полковник Лукьянов, когда летчики Каберов, Романов и Косоруков сбили два фашистских самолета, выстроил весь личный состав, вызвал из строя от- личившихся героев и выступил с краткой речью, посвященной славным соколам, прославившим знамя полкэ. Пожав побе- аителям руки, полковник приказал сфото- графировать каждого из них на фоне гвардейского знамени. Через песколько дней летчикам были вручены фотографии, надписанные командованием части. Можно с уверенностью сказать, что дель арко закрения боевые тралиции полка и назолго остался в памяти героев- летчиков и их товаришей. История корабля, мемориальные доски с именами геройски погибших моряков, отпечатанные на машинке брошюры о подвигах лучших моряков, карты боевых походов корабля, переписка с семьями мо- риков о их подвигах, демонстрация на экране занесенных па кинопленку имен отличившихся бойцов, рассказы бывалых, опытных моряков мололому пополнению, такие испытанные формы пропаганды, как политбеселы и митинги, самые разнообразные формы используются для всспитания военных моряков на боевых флотских традиниях. Нужно, чтобы они все были согреты глубокой любовью к ге- войм-морякам, ибо только тогда они най- дут верный путь к их уму и сердпу. Книга, изданная Главным политическим управлением ВМФ, не только обобщает положительный опыт работы по воспита- традициях, но и фиксирует внимание на имеющихся нелостатках. Кое-гле пропа- ганда боевых традиций флота носит юби- лейный, кампанейский характер, Иные политработники слабо используют историю своих кораблей, частей, соединений, На ряде кораблей и в частях затяпули со- ставлениe истории, «рассчитывая на соз- лание обемистых исторических трудов, а не краткой боевой истории, необходимой для повседневной воспитательной рабо- ты». i Книга указывает, что недостаточно ропагандируются боевые успехи гвардей- ских и краснознаменных кораблей и час- тей, что в ряде мест явно неудовлетво- рительно поставлено воспитание любви к своему оружию, что большее внимание нужно уделять такой традиционной черте русских моряков, как боевое содружество флота с армейскими частями. Сейчас, после длительного пернода за- тишья снова началась боевая страда Весь советский парод следит за направления- ми, где развернулись ожесточенные бои. Военно-Морской Флот должен сейчас со всей силой, со всей яростью истошать, уничтожать, истреблять врага на море, в возлухе, на суше, И боевые флотские тра- диции помогут решению этой огромной исторической задачи.

Но читает он так, что природа оживает, а людей видишь, Так же он и говорит- просто, но вместе с тем образно. Ко всему этому он инициативен. Собрались краснофлотцы в столовой. Пришел Пестриков с об емистой пачкой газет. - Начнем с фрица, который хотел перехитрить нас историей жизни своего удивительного папаши… -- Начинай, Пестряков, начинай! Краснофлотны заняли места. Пестряков развернул газету и стал читать о плен- ном фрипе, который на допросе заявил, что его отеп служил адютантом у гене- рала Карла Маркса --- руковолителя ком- мунистического движения. Взрывы хохота прерывали чтеца, Он выдерживал точную паузу и продолжал чтепие. - Мы увидим ещё не то, - читал Пестряков, - придет день, и ротенфюрер   дивизии «Мертвая голова», подняв вверх лапы, завопит: «Не стреляйте! Разве бы не видите, что я - Спартак?». Сочный хохот долго не прекращался… -- А кто же это так размалевал фри- цев дегтем? - Писатель Илья Эренбург, - ответна Пестряков. Браснофлотные завилодировали. Паст- беселу Он любит И длен ной из его газетных статей. Вспоминая их совержание, Пестряков рассказывал о немецкой тупости и поллости, сеющих варварство, голод и смерть в порабошен- ных странах Европы, о «новом порядке» оличавших гитлеровцев, о фашистских зверствах на Укранне, в Крыму, Белорус- сии, Прибалтике. - У немца - волчьи зубы и водчий винетит. Это правильно подчеркивает пи- сатель Эренбург. В чём заслуга писателя? Он открывает нам глаза - и мы лсно вилим зверя с окровавленной пастью и полжатым от страха хвостом. Только под- дайся ему, и зверь тебя разтерзает, А будешь смелым и стойким, волк попя- тится. И тогла бей его в голову! Показы- вал врага, его нутро, его злобу, сто аве- ваную катрость, пнсатель водогает нах, бим,- отчеканил кто-то из краснофлот- цев. Надо бы нам писателя отблагода- рить, добавил другой. Правильно, товарищи, отблагода- рить надо,- сказал Пестряков, собирая лежавшие перед ним газеты. - И луч- шим нашим подарком будет сильнес разить врага, увеличивать счет истреб- ленных фрицев и гансов, потопленных вражеских кораблей! Единодушное, страстное «есть!» выр- валось за переборки столовой. * * *

Северный флот. Подводная лодка возвращается из похода. На снимке: сигнальшик старшина 2-й статьи A. Игнатьев обменивается сигналами с рейдовым постом. Фото Н. Вериичука.

60-летие руководителя Краснознаменного ансамбля красноармейской песни и пляс ляСки проф. А. В. Александрова Общественность столипы отмечает сегод- ня 60-летний юбилей хуложественного ру- ководителя Краснознаменного ансамбля красноармейской песни и пляски Союза ССР, лауреата Сталинской премин, народ- ного артиста СССР профессора А. В. Алек- сандрова, Юбилей этот соннадает с 40-ле- тием его творческой музыкальной деятель- ти Юбиляром написаны опера «Русалка» на один из вариантов пушкинского произ- ведения, симфоническая поэма «Смерть и жизнь», снифоническая соната для скрип- ки с Фортепиано, более сотни песен. Эти несня распевают во всех уголках Совет- ского Союза, в Красной Ариня и Флоте. Проф. Александров воспитал в Московской консерватории пелое поколение пенпов, музыкантов, дирижеров и хормейстеров. Он является в то же время создателем и обсменным на претижении 15 лет худо- жественным руковолителем Краснозвамен- ного анезмбля, ставшего пропаганлистом красноарменских и наролных песен, ансамблем проф. Алексанзров обехал поч- есь Советеки Соо бнз о лучил почетный диплом «Гранд при». Во врем время Великой отечественной войны композитор написал 15 новых песеч, в ом числе песню «Скяшенная война», ко- торую хорошо знают по только в Совет- ском Союзе, но и за рубежом. Недавно он закончил «Поэму об Укранис» и новую песню о Военно-Морском Флоте Кроме того, им музыкально обработаны 7 народных песен. За выдающиеся васлуги в области раз- вития советской музыкальной культуры, в связи с 60-летием со дня рождения и 40- летием творческой музыкальной деятель- ности профессор А. В. Александров на- Ононезыблемы ников окчеств оргкомитет Союза совет- ских композиторов и Московская государ- ственная консерватория организуют сегод- ия юбилейный конперт-вечер, посвяшен- ный А. В. Александрону. В концерте выступят Краспозламенный ансамбль красноармейской песни и пляски Союза ССР лауреаты Сталинской премии, народные артисты СССР И. Козловский, М. Михайлов и Пирогов, Будет исполнено 14 произвелений из них 12 написацы или обработаны юбиляром. (TACC).

На тральщике т. Иванов- лучший аиатр, Он поставил себе за н навязывать своим слушателям поучи- тельных докладов о том, что им хорошо ввестно. Темы довольно частых его вы- суплений подсказывают ему сами крас- нофлотцы. Однажды в кубрике защел разговор о вличавых делах русских моряков в дале- км прошлом. История переплеталась с ле- ной которой неисчерпаемая фантазия вреда украшала героику исторической правлы. -Да неужто одна русская шлюпка мгремила десять вражеских судов? - выргалось у м у молодого краснофлотна, жад- ввнимавшего беседе бывалых моряков. В беселу вмешался Иванов. Краснофлот- п умолкли, глаза их устремились к пол мавшемуся с койки агитатору. - Не так это произошло, товарищи. дло было на Черном море -- лет полто- раста назал, Послал русский адмирал од- вго офицера на дубель-шлюпке из гавани Тубокой с донесением к Суворову в Кип-  ри, Офицер лонесение доставил и пошел ишлюнке обратно, Только отплыл он не- шого, как за шлюпкой погнались трид-  

-- Эти славные боевые традиции мы, советские моряки, храним нерушимо. Мы их приняли от отпов и делов, как великий дар родины своим сынам. Пока живы на- ши боевые традиции, победа всегда с нами! Как претворяются эти традинии совет- скими моряками? Иванов рассказал о пол- пигах Героев Советского Союза -- северо- морпев Сафонова, Гаджиева, Колышкина. прославленного командира «морских охот ников» Чернышова, поведал о том, как сражались с гитлеровцами моряки отряда Никулина. У меня в руке - письмо черпо- морца Калюжного. Молодой моряк с без- заветной отвагой защищал родной Севасто-  поль, Он погиб, но намять о нёи не ум- рет. Вот что он иисал: «Ролина мои! Земля русская! Любимый товарищ Сталин! Я, сын Ленинского комсомола, его воспи- знник, сражался так, как подсказывало мне сердце, бил гадов, пока в груди би- лось сердие. Я умпраю, но знаю, что мы победим!» Тяжело расставаться с жизнью,

Живое большевистское слово! Его сп. беспредальны, ную морду врага и его пор о гает бойцам яснее осознать беликийдолг перед родиной. дороший агитатор- тот, кто умеет наглядно и образно воздействовать на со- знание и чувства бойпа, Мало выбрать тему и подобрать материал, Надо еще овладеть самым главным - искусством проложить доволу к сердиу вонна. Вот почему выращивание вольшевистского агитатора святой долг каждого коман- дира, каждого политработника. Л. ГАНЖИНЦЕВ.

*) «Воспитание военных моряков на флотских боевых традициях», Из опыта агитационно-пропагандистской работы ВМФ. Издание Главного политического управле- ния ВМФ. Москва, 1943 г.

вть неприятельских судов… Повесть о том, как поссорился лейтенант Иванов  Он были друзьями, Казалось, на фло- н было больших друзей, и их всегда ставили в пример дружбы, Еще в морском училище завязался крепкий узелок этой дружбы, и курсанты Иванов и Никифоров прешлифовались друг к другу, как под- шиник к валу, плотно и без зазоринки. Он по-братски делили мысли, билеты в татры, поощрения и взыскания, вышли е на Балтику, три года прослужили шком на новом крейсере и одновре- но получили предписания о переводе Север Но и на Севере дружба не вала, хоть им и пришлось расстать птому что лейтенанга Ивана Ивано- нзначили на дивизион морских охот, Ивана Никифорова на бригаду вминцев, нтенант Иванов был не только огор- я разлукой с ругом но и почувство- ил себя незаетообледным но- и назначением. Служба на морских ониках представлялась ему чем-тс ссылки Будто над ним имеющим оа беспорочной командирскойслуж ына могучем боевом корабле, захотели еяться и вернуть в училищные вре- когда курсанты во время летних вваний в порядке очереди командовали вгрушечными училишными катерами, ус- катерами, с ловно изображающими линкоры сера. Обды в молодости сотры и мучитель, Поласть с красавца крейсера на ут лую деревянную посудинку, где команди. де ловернуться, было униантель обида - обидей, а служба бой. Лейтенант Иванов горячо пр простилсй пирсе с лейтенантом Никифоровым сбыл на рейсовом боте в усдиненную и с лейтенантом Никифоровым Борис ЛАВРЕНЕВ пятна влажного зернистого снега, Кое-где на пригорках, в шелях между камнями робко прорезались первые игольчатые по беги травы, Стояла ясная безветреинаяпо-На года, и по размытой тусклой голубизнеди. полярного неба сонно проплывали пуши- стые облачка, белые днем, а ночью ок- рашиваемые солицем, ползущим под са- мой чертой горизонта, в призрачные пале- вые, сиреневые и золотисто-розовые от- светы, Вода в губе зеркально дремала по вечерам и зовато-синие и бирюзово-зеленые перели. пока павлиньего пера. На воде тихо вы чивалась у причалов тесная станка мор охотников, расписанных фантастиче ских скими пятнами камуфляжа. Лейтенант Иванов явился к командиру дивизиона, был переадресован им к на- чальнику штаба и после выполнения всех предписанных формальностей, подавлия дисциплиной чувство внутреннего проте ста, вступил на палубу своего корабля. Первые дни прошли в состоянии непре- кращающегося раздражения, Лейтенанта бесила тесная, как гроб. клетушка командирской каюты охор чике которой он не мог вытянуться даже при своем небольшом росте, по необходи- мости свертываясь калачиком. Он с не служ-поекх находилось место для трех человек - командира, рулевого и сигнальшика, Лей- тенанту приходилось либо корчиться на откидном сиденье у обвеса, либо торчать у приборов уп-

ушел, лишь удостоверясь, что крошеч ное пятнышко, замеченное им на горизон- те, - действительно ожидаемый катер. После доклада лейтенанта о походе ко- мандир дивизиона ласково положил руку на его плечо. … Добро, - сказал он: - по правде сказать, я очень беспокоился за вас. Та- кой ералаш даже в этих местах редка бывает Накачайтесь чайком и отсыпай- тесь. Поздравляю с посвящением в рыца- рн Баренцова ордена. Осмотрев после отдыха катер, лейте- нант Иванов убедился, что шгорм не причинил ему никаких повреждений, и с этого дня последняя тень недоверия и пренебрежения к кораблю исчезла. Орехо- вая скорлупка оказалась не по зубам ла- же полярному шторму, Значит, на ней можно плавать, не стыдясь, И катер и людя были из лучшего матернала, в ко- мандир имел право гордиться ими. Получив трехдневный отпуск, лейтенант сездил развлечься в главную базу, В Доме флота да киносо лейтенанта Никифорова поздоровались и отправились перекинуть ся на бильярде. Меля кий, лейтенант На- кифоров покровительственно сказал дру- гу: - Не унывай, Иван! Твое письмо про- чел и сочувствую. Я уже на бригаде об жился, погоди немного, выберу момент, подкачусь к комбригу, и как-нибудь тебь вытянем с таоей спичечной коробки. Лейтенанту Иванову не понравился сни- сходительный тон превосходства, звуча- вший в голосе приятеля, и он довольно сухо ответил: - Пожалуй, не стоят, Я как будто на- чинаю привыкать и к спичечной коробке. И с нарастающей злостью и неприяз- нью он влепил Никифорову подряд три сухнх партии, простился довольно равно- душно и ушел на катер. Двадцать третьего июня, патрулируя у входа в залив, лейгенант Иванов первым открыл боевые действоя флота, отражаа атаку двух «лейнкелей», Немцы нахальнс снизились до ста пятидесяти метров и от- Окончание см. на 4 стр.

Но пока охотник ждал в Иоканьге пас- сажиров, с северо-востока над морем по- плыла сероватая дымка, ветер стал рвать короткими режущими порывами, слизывая и горстями швыряя водяную пыль с вер хушек валов. Едва катер успел выйти на простор и лечь на курс в базу, как на- катился внезапный и свирепый полярный шторм, Впервые за свою командирскую жизнь лейтенант ощутил всю тяжесть ответственности. Впервые он увидел та кую волну, какую мгновенно разве шторм. Она вставала на пути катера, ромная, грузная, медленно наливающаяся разрушительной силой водяного тарана Она казалась вылитой из плотного туск ло изумрудного бутылочного стекла брызги которого должны были резать и ранить, Она надвигалась, неотвратимая беспощадная, Подымала катер, как пе рышко, как легкую пробку, на свою чатую, покрытую пеной верхушку, валила набок так, что палуба до надстройкируб ки уходила в воду, и борт ложился го- ризонтально, И, подержав на верхушке, с головокружительной быстротой спускал: по своему склону катер в пропасть, как вагончик со ската американских гор. зубстал в Порой он не успевал выпрямиться, на негообрушивалась тяжесть рухнувшег гребия волны, от ударов которого дрожал и трясся корпус и винты жалобно выли, вырываясь из воды, Пассажиры и коман да были убраны вниз Вода переливаласт через опустелую палусу, и только на мо стике оставались, лицом к лицу с бешен ством бура, три человека, лейтенанта Иванова нарастало гистущее чувство бес. помощности перед стихийной яростью бунтующего моря, Ему начинало казаться, что катер не выдержит и рассыплется перевянной щепой, когорую окончательнс разотрет в порошок о камни прибой, глу- хо ревуший у смутно видимых сквозв пелену брызг береговых обрывов. Но охотник, поскрипывая, выпрямлялся, и рулевой, бывший соломбальский рыбак. Терехии, цепко держась за ручки малень- кого штурвала и мотая головой, как бык отряхивался от стекающей по непромокак воды в приводил катер нз курс, празрезтер новой набегающей водной громадине У Гавриловского маяка шторм дошел до предела, в все море перед катером об

дашия полов отели тором, как в кастрюле, вспучивались не. купола. -- Сулой! - коротко пояснил Терехин уловив растерянность во взгляде коман- дира.

комическими после могучих башенных пушек крейсера. На третьи сутки коман дования катером он излил накопившуюся в сердце желчь и негодование в полном яда и сетований письме лейтенанту Ни- кифорову и просил друга раскинуть мозгами к придумать способ удрать с ди. визнона. катере ему понравились только лю- Все люди команды этого ка- тера, включая помощника командира младшего лейтенанта Стрельцова, были настоящими моряками, -- это лейтенант Иванов понял с первого взгляда по осо- бенным, только командиру понягным в доступным, признакам, Это были вполне крепкие люди, и они несколько успокон ли раздраженный дух командира. и Шля дни, и горечь обиды лейтенанта постепенно притуплялась, Что бы на бы, ло, но он был полновластным команди. ром, зависящим только от себя, и созна. ние власти и ответственности за корабль людей успокаивало и даже подымалс его в собственных глазах. И то проническое превебрежение с ко торым он значале смотрел на свой катер станови. становилось все слабее и, наконец исчеа- ла вовсе после памятного похода, в кото ром командиру пришлось вьявь непытать нрав Баренцова моря и одновременно убе. диться в необыкновенных морских качест вк маленького корабля. ва В этот спокойный майский день, не су, неожиданностей, лейте- нант Иванов получил приказание комди. - выйти из базы в Иоканьгу, принять там на борт трех командиров с береговой батарен и доставить их в базу, До Ио каньги катер лошел быстро и без всяких осложнений Огромное море, отливающее ледяной синевой, медленно и величанс катило ровную пологую волну, и форште вень катера легко резал ее, отваливая пс обе стороны пеняшнеся, сверкающие пу зырьками воздухз белые усы.

Сулой!… Об этом приходилось только читать в учебнике Значит, вот эта су. масшедшая толчея взмятенной до глубни огбоды и есть сулой, Катер влетел в са мую кипень, и размахи его приняли не обяснимые свойства Он уже не взлетал на вершину волны и не скатывался по ее склону, Нет, словно невидимая рука из глубины вскидывала его вертикально к небу и так же вертикальношвыряла вниз, одновременно вращая, как волчок, Ветер железно твердым, и внезапно лейте нант почувствовал под собой пустоту Взглянув вниз, он похолодел от испуга и изумления, Корпус катера повис в воздухе, свобод. но падая в пространство, навстречу взды мающемуся из глубины, бурлящему водя ному куполу, Лейтенант непроизвольнс стиснул веки. В следующий миг он по чувствовал удар снизу в пятки, потряс. ший его с ног до макушки, услышал треск и плеск, был сбит упаром хлынув шей воды и затиснут в сложенном виде угол мостика. Он выкарабкался в полной уверенности, что от катера не осталось ничего, кроме чудом уцелевшего мостика Но, к его удивлению невредимый ко- рабль продолжал упрямую борьбу с мо рем 

- Это что ж такое было? - не вы держав, напрямик спросил лейтенант Терехина. - С верхушки сдуло., ветром, - рав нодушно ответил рулевой, не отрывая взгляда от близящейся зеленой горы. - Ну и ну! - сказал лейтенант и по- ежился: - Никогда б не поверил Когда, выдержав схватку с морем, ка вошел в тихую заводь базы, лейте нант Иванов узнал, что командир дивя зиона несколько часов провел на выступе мыса, почти не отнимая бинокля от глаз

бухту, гле базировался его дивизион. о эо за лва месяца до роковой летнего солицестояния 1941 года ере все еще дышало тишиной Медленная, прозрачно холодная ерная весна неторопливо стирала р прибрежных гранитов голубоватые на крошечном эшафотике равления, подобно милиционеру, недвиж но высящемуся на «пуговке» уличного и перекрестка Он возмущался фанерным ящиком «босвой рубки» и с пренебрежи с тельным недовернем смотрел на осневые средства катера, которые казались ему