КНИЖНАЯ ПОЛКА Н. ГУДЗИЙ В этот том вошли избранные повести и рассказы Л. Толстого, написанные им ло «Войны и мира»,—<Рубка леса», «Разжало- ванный», «Записки маркера», «Метель», <Два гусара», «Севастопольские рассказы», «Утро помещика», «Люцерн», «Альберт», «Три смерти» и «Казаки»; Естественно; что в том не вошли такие выдающиеся вещи Толстого этого периода, как его трилогия «Детство», «Отрочество» и «Юность», а так- же «Семейное счастье». Они относительно велики по своим размерам, и им, особенно трилогии, целесообразнее отвести отдель- ный том. Но жаль, что в книге отсутствуют такие значительные произведения, как «На- бег», «Поликушка» и «Холстомер». Если бы они были включены в том, в нем представ- лено было бы все лучшее, что создано бы- ло Толстым до «Войны и мира», за исклю- чением трилогии и «Семейного счастья». Хотя «Холстомер» окончательно отделан был лишь в 1885 г., но основная работа над ним падает на 1863 г., и эта повесть по сво- ему характеру и стилю примыкает к про- изведениям Толстого не 80-х гг., а как раз 50 — 60 rr. Если редактор был стеснен листажом тома, ему лучше было бы пожертвовать <Разжалованным», «Записками маркера», «Метелью» в пользу «Набега», «Поликуш- ки» и «Холстомера». Тексты вошедших в том произведений напечатаны исправно. В основу издания положено, как и следовало сделать, юби- лейное издание сочинений Толстого, что, впрочем, не оговорено. По тексту юбилей- ного издания (т. 1, 1932 г.) напечатаны и «Севастопольские рассказы», в том числе и рассказ «Севастополь в декабре месяце». Но среди всех публикаций толстовских текстов, выполненных в юбилейном изла- нии вообще ‘ес наибольшей критичностью и с наибольшей научной точностью по сравнению с другими изданиями сочинений Толстого, публикация рассказа «Севасто- поль в декабре месяце» является едва ли не единственно спорной. В основу этой публи- кации ия юбилейного издания совер- шенно правильно положила текст рассказа, напечатанный в издании «Военные рассказы гр. Л. Н. Толстого» (СПБ. 1856), но с опу- шением в двух случаях следующих строк этого текста: «но здесь на каждом лице кажется вам, что опасность, злоба и стра- дания войны, кроме этих главных призна- ков, проложили еще следы сознания ‘свое- го достоинства и высокой мысли и чувст- ва», и в другом месте опущено: «И эта причина есть чувство редко проявляющее- Л. Н. Толетой. Избранвые повести и расска- зы. Том Т. Гослитизлат. Москва, 1945, Стр. 488. Tupaa 100.000. Ц. 9 руб. › > Несвершенные намерения А. ТАРАСЕНКОВ Аншюот Гарнакерьян пишет добрых полто- ра десятка лет, но пока выступает по пре- имуществу лишь в местной печати. Две рецензируемых книжечки Гарнакерьяна дублируют одна другую — обе они содер- жат стихи на темы войны, по десятку-дру- тому лирических вещей, стихи о Кавказе, родине автора. Есть что-то неподдельно поэтичное в том, как выражает Гарнакерь- ян свою любовь к родному краю, как го- ворит он о своем кровном родстве со сти- хией русского языка, русской культуры. Не слуптал в Диканьке я сказки О тедьмах при евете луны, И предки мой на Араксе В.предгорьях пасли табуны. Но северный снег и метели И Пушкина гордый язык С младенческих лет, с колыбели, Считать я родными привык. И голосу совеети внемля, В туманы и сырость дождя Сражался за русскую землю, По-русски себя не щадя. Есть и в военных стихах Гарнакерьяна нечто свое, зорко увиденное, лично най- денное. В стихотворении «Мельница» Гар- накерьян рисует донской пейзаж, остро и неожиданно измененный войной. Он рас- сказывает о том, как рядом со старой мельницей ржавеют чьи-то каски и высит- ся сожженный немецкий танк. Есть эпич- ность в строках о крыльях мельницы: Стремительно и безупречно Свершая свой круговорот, : Они, как символ жизни вечной, Упрямо движутся вперед. В некоторых — к сожалению, немногих — стихах Гарнакерьяна есть лирическая воолушевленность. Таково стихотворение «Сердце», написанное просто и безыскус- ственно. Таково стихотворение «Не с меч- тою о любимой», где автор сумел найти точные и выразительные строки: ..Тиить веротина Арарата, Будет той же, что была— И прозрачна и крылата, И, как лебедь, всея бела. Но хорошее в двух стихотворных сбор- никах Гарнакерьяна дано скупо, плохое— широко, привольно. Можно не придавать большого значения тому, что Гарнакерьян очень небрежно рифмует («тумана — из- ранить», «светлорусая — медуза», «укором — море», «берегу — строку», «улыбки — ошибках»). Можно не слишком строго взыскать за то, что иногда у Гарнакерьяна встречаются тяжелые, наредкость неизящ- ные с точки зрения словесного мастерства строки: «НУ что-ж, что осень, я здоровый...» «И нам не по двадцать минуло сегодня, А лобрых но тридцать, моя дорогая...» Антют Гарнакерьян. «На родвой земле») Сти- хи. Издательство «Советская Кубань», Краено- дар. 1945 г. Ашот Гарнакерьян. Стихи, Ростов- ское Областное книгоиздательство, 1945 г. И. НОВИЧ Свыше двух десятилетий выходят в свет «Ленинские сборники» — издание, со- вершенно исключительное и по своему ти- ‘пу и по своему огромному значению. Каждый новый «Ленинский сборник» приносит читателю, — можно смело ска- Зать, — волнующую встречу с Лениным. Именно это ощущение охвагывает вас при чтении нелавно вышедшего ХХХУ <Ле- нинского сборника». Перед читателем — сотни новых, неопубликованных ленин- ских документов — писем, телеграмм, за- писок, резолюций, пометок, проектов по- становлений советского правительства. Телеграммы, записки, резолюции... но они написаны Лениным. И вот встает, как живая, эпоха 1917—1922 годов (к кото- рым относятся документы этого сборни- ка), вся эпоха в ее кипучей повседневно- сти и в ее всемирно-историческом значе- нии, эпоха грандиозных усилий отстоять, защитить страну и советскую власть от тысячи тысяч врагов—белой контрреволю- ции, иностранной интервенции и хозяйст- венной разрухи, голода, холода, сыпняка, злостного саботажа одних и разгильдяйст- ва других. На одно мгновение все это ка- жется далеким прошлым. Ведь всего чет- верть века отделяет нас от тех дней, — и BOT мы стоим ‘на передовом командном пункте современной истории, развеяв в ‘прах сильнейшего врага, которого прови- дел Ленин уже в те дни и победить кото- рого завещал он ‘нам. От нынешних дней нашей славы и нашего могущества протя- нута живая нить к тем дням первых лет борьбы за новую советскую родину. Там истоки нашей нынешней всемирно-истори- ческой победы. Вы читаете сейчас ленинские докумен- ты, и вот из их потока встает, как живой, вечный, бессмертный образ человеческого гения, создателя нашего социалистическо- ro государства, мудрейшего государствен- ного деятеля, учителя, друга, Человека. = Литературная газета № 14 о he a ae Избранный Толстой \ ся, стыдливое в русском, но лежащее в глубине души каждого,-—-любовь к роци- не». Основанием для исключения приведен- ных строк в юбилейном издании сочине- ний Толстого (как ранее и в издании его сочинений под редакцией П. И. Бирюкоза) послужило письмо Толстого к английско- му переводчику его сочинений Эльмеру Мооду в ответ на его запрос по поводу некоторых смущавших его фраз в «Сева- слопольских рассказах», в TOM числе и двух указанных выше. Толстой писал, что эти фразы «или изменены или добавлевы редактором в угоду цензору, и ‘потому лучше ‘исключить их». Однако редактор «Севастополя в’ декабре месяце» в юбилей- ном издании В, И. Срезневский, выполняя в подаче текста позднее заявленную волю Толстого, в своем комментарии к этому рассказу говорит: «Правда, если мы вспом- ним, что о переводе в Крым из Кишинева, как Толстой пишет в письме к брату, он просил главным образом из «патриотизма», который в то врёмя «сильно нашел» на него, что он «предоставил начальству расноря- жаться своей судьбой», что наконец, видно из его дневника того времени, его тогда захватывали и война, и военная служба, и боевая жизнь, и опасности, —то можно думать, что и слова, которые так шли вразрез со всеми мыслями его в 1890- 1900тг., ‘были естественны в 1855 г.» Конеч- но, обе отмеченные фразы и по своему со- держанию и по словесному выражению на- ходятся в полном соответствии “и с наст- роением Толстого — отважного защитника Севастополя —и со всем духом рассказа «Севастополь в декабре месяце». Несомненно, не Толстым были написаны слова в конце рассказа «Севастополь в мае», в тексте, напечатанном в «Современ- нике»: «Но не мы начали эту войну, не мы вызвали это страшное кровопролитие. Мы защищаем только родной кров, родную землю и будем защищать ее до последней капли крови». Слова эти— из цензурных соображений — были приписаны редакто- ром «Современника» И. И. Панаевым. В от- лельном издании «Военных рассказов» сни были несколько видоизменены и сокраще- ны, а, начиная с издания сочинений Толсто- го 1886 г., и вовсе устранены. Именно про- тив вставки Панаева Толстой особенно протестовал, а позднее, по естественной за- бывчивости, ошибочно приписал вмеша- тельству редактора и те две фразы из пер- вого севастопольского рассказа, о которых идет речь, и предложил исключить их. Но как раз в данном случае воля писателя не может и не должна быть принудительной пля текстолога и современного редактора. «Придумал глупую бы ложь И долго жил бы с ней...» Гораздо хуже другое, — слишком часто автору изменяет вкус. Иногда это сказы- вается в отдельных метафорах, сравнени- ях, эпитетах, поражающих своей нарочи- тостью: г у Когда погибну я—венки и розы ^ Пусть на могиле не пестрят моей: Мой трун сожгите в топке паровоза, Чтоб паровоз пошел вперед быстрей. Или — разве можно так говорить о сво- ем лирическом герое: Я с ней замерзал В буран суровый И голубел Васильком по весне. Речь ведь идет о взрослом человеке, воине. Ну причем же тут василек, в самом деле! В стихотворении, `названном «Балладой о Никите Горюнове», герой освобождает свою жену из немецкой неволи. Вот как описывает это Гарнакерьян: ‚Как витязь доблестный, проник Никита в край чужой, И семь замков слетело вмиг С темницы страшной той. И свет в оконцах вспыхнул ‘тех, И сразу ожил дом, И зазвучал девичий emex Чистейшим серебром. Все это выспренно и мало убедительно. Увлеченный книжными, традиционными образами, поэт не замечает, что он делает эпростительные ошибки. против житей- ской правды. Ну, почему после нашей победы вдруг «вспыхнул свет» в окнах то- го дома, где жила в Германии жена Ники- ты? Как может ее смех быть девичьим, если она — замужняя женщина? Конечно, это «придирки», но придирки существен- ные. Ничего тут не поделаешь, баллада — балладой, но речь ведь идет о современ- ной нам действительности, которая не мо- жет, не должна быть изображена фаль- LUMBO. Как часто намерения поэта остаются не- реализованными, нераскрытыми, тема не находит своего настоящего выражения из-за отсутствия необходимых слов, кра- сок, ЗВУКОВ. Гарнакерьян пишет о послевоенном вре- мени: Ну что же, что роши вокруг сожжены, — Пробьютзлея опять молодые побеги, Уловом рыбацкие сети полны, Озера в разливе и реки в разбеге, К сожалению, это выражено в стихах Гарнакерьяна „только декларативно. Если, изображая войну, он иногда находит вер- ные краски, то изображение реального об- лика победы ему еще совсем не. удается. От души пожелаем Гарнакерьяну, чтобы в его стихах было не только много хороших намерений, но и подлинно-поэтическое их воплощение, : Читая этот новый «Ленинский сбор- ник», ясно ощущаешь великую тайну ле- нинской снлы; Ленин видел всю страну из конца в конец, слышал малейшее биение ее пульса, ее дыхание, знал все, решитель- но все знал и говорил, что надо делать и советскому представителю в Лондоне, и наркому в Москве, и председателю уезд- 2 ‘ные Ленину. Вот телеграмма зам. уполно- ного исполкома в Сибири, и рабочему на 6. Путиловском заводе, и крестьянину в орловской деревне, и ученому в Пулков- ской обсерватории... Так сегодня зорко видит всю. нашу ог- ромную страну и все ее интересы И. В. Сталин, так в недавние дни Великой Отечественной войны его гений охватывал стратегический план наступления армии и флота на всех фронтах, позицию и инте- ресы советского государства за диплома- тическим столом в Лондоне и Вашингтоне, выплавку чугуна в Магнитогорске и по- севную кампанию на Кубани, строитель- ство новой школы в возрождающемся Сталинграде и театральную постановку в Москве, заботу о чистоте марксова метода диалектического материализма и планы ра: бот Академии наук, —все, чем живет, жила вчера и будет жить завтра страна. Многогранно содержание ленинских до- кументов, собранных в ХХХУ сборнике. Они охватывают ход гражданской, войны, положение на фронтах и на отдельных участках фронта, вопросы военного стВои- тельства, борьбу с разрухой и голодом, международные отношения, хозяйственное строительство, вопросы национальной по- дитики, область религии, организацию ра- боты советских органов в центре и на ме- стах, электрификацию страны, положение в деревне, культурное строительство = литературу, кино; театр, библиотеки, куль- турно-просветительные организации, изда- тельские дела. Это — поистине своеобразная энцикло- педия советской жизни тех лет, великой эпохи утверждения советской власти, В документах ХХХУ «Ленинского сбор- ника»—глубочайшее историческое содер: жание. В них— эпоха, человеческие отно- шения, подчас драматические коллизии, как Иллюстрации П. Павлинова к квиге Жюль Верна «Приключения капитана Гаттераса» (Военмориздат) o 6 6 Максим РЫЛЬСКИ Я никогда не знад... Я никогда не знал, что так люблю— По-над Днепром, в моем родном краю — Пушистых верб серебряные лозы, Березу, что росы прозрачной слезы .В притихшую роняет мураву, Бурьян колючий в придорожном рву, Где вальдшнеп, поэтическая птица, В листве засохшей от стрелка таится, Я никогда не знал, не ведал я, Как тяжело мне жить без соловья, Когда, пронизанный горячим светом, Трепещет в песне он... (кто раз увидел это, Как видел я над тихою водой, Под розовой, приветливой звездой, — Тот не предаст холодному забвенью Очарованья этого мгновенья). Я никогда не знал, что светлый взгляд И взмах рученок встречных нам ребят, Когда наш поезд мчится меж полями— Жемчужины роняет перед нами, И мы должны ревниво их беречь. Летя вперед, не нашу слыша речь, „ Любуясь городом, где что ни_площадь, Под солицем стяги алые полошут, Людских голов поток живой, — Я отогнать не в силах голос твой, Что днем зовет меня и кличет ночью, И ты в мои заглядываешнь очи, И я руками тень твою ловлю. Я никогда не знал, что так люблю. Перевела г украинского Екатерина ЛИУМСКАЯ, СТИХИ И ПОЭМЫ Максима РЫЛЬСКОГО В сборнике М. Рыльского «Стихи и поэ- мы», изданном Гослитиздатом, два разде- ла: в первом — «Стихотворения», кроме юношеских произведений из книги «На 6e- лых островах», публикуются стихи, напи- санные в пернод с 1918 по 1945 год. В творчестве М. Рыльского значительное место занимают поэмы. однако в ранее из- дававшихся сборниках они были представ- лены очень неполно. Впервые в одну кни- гу вошли все поэмы Максима Рыльского. Во втором разделе сборника — «Поэмы» напечатаны — повесть в стихах «Марина» и лирические поэмы: «Сено», «Жажда», «Чумаки», «Любовь» и «Путешествие -в молодость». Поэмы «Чумаки» и «Любовь» полностью на русском языке опубликова- ны впервые. Сборник открывается статьей академика А. Беленкого «Творческий путь Максима Рыльского». Произведения, вошедшие в книгу, даны в переводах Б, Пастернака, П. Антокольского, В. Инбер, А. Прокофье- ва, М. Зенкевича, Н. Ушакова, В. Звягин- цевой, Л. Длигача, А. Гатова, Б. Турганова, НД Бродского, Е. Благининой, Е. Шумской и до. я Новый Ленинский сборник. строгий эпос времени, борьба взглядов, классов, партий, — все, чем жила страна в те дни. И над всем этим возвыщается образ Ленина, руководящего всем, дающего жизнь и направление всему. Рядом с ленинскими материалами пора- зительны и многие документы, адресован- моченного Самарского гУбППО 11 ноября 1919 r.,—oHa способна дать нам почувст- вовать своеобразие эпохи не менее, чем иные исследования. «Кремль. Ленину. Умоляю во имя закрепления нашей рево- люции сделать... распоряжение, обратить серьезное внимание на полную неподачу с Казанской дороги на Волго-Бугульмин- скую ж. д. вагонов порожняка для отправ- ки продовольствия доблестной Красной Армии и центру». «Во имя закрепления нашей революции», не меньше... Стиль эпохи, замечательный романтический стиль великой эпохи, полной воодушевле- ‘ния, энтузиазма, народного порыва! Уди- вительно красноречивы в «Ленинском сборнике» подобные документы—обраще- ния советских людей к своему вождю ря- дом с документами самого Ленина. Вот телеграмма Владимира Ильича председа- телю Совдепа города Дриеса 19 февраля 1918 г.: «Оказывайте сопротивление (нем- цам.— И. Н.)... Вывозите все ценное и про- дукты. Остальное все уничтожайте. Не оставляйте врагу ничего. Разбирайте пути — две версты на каждые десять. Взрывайте мосты. Ленин». Вот записка одному вид- : ному советскому работнику в июле 1916 ES «Вид. больной. Не теряя времени — на двухмесячный отдых. Если не обещаете точно, буду жаловаться в ЦК. Ленин». Вот надпись на записке секретаря о том, секретарь Ильичу. Его надпись: «В Ком- прод для детей». Вот записка библиотекарши, сообщаю- щей о получении новых книг и запрашива- ющей, какие книги нужны Ленину, Над- пись Ильича: «Прошу все». В письме сек- в Харьков с запросом о положении дел ‹ что в приемной ждет делегация из Азер- байджана, привезшая 6 вагонов. икры: «Ждут ваших. распоряжений», — пишет ретарю — поручение послать телеграмму “— А. ЕЛИСТРАТОВА У i р Новый роман Джона Пристли, напеча- танный в № 11—12 «Нового мира» за 1945 год, обратит на себя внимание совет- ских читателей, По своему обыкновению, Пристли тесно связан здесь с современно- стью. «Затемнение в Гретли» и «Дневной свет в субботу» рассказывали об Англии воечного времени; «Трое в новых костю- мах» — роман о послевоенной Англии ‘мая 1945 года. Герон романа «Трое в новых костю- мах» — фронтовые друзья, однополчане, только что демобилизованные из армии и возвращающиеся домой. Они земляки и сверстники, но принадлежат к различным слоям общества: сержант Алан Стрит — отпрыск гродовитой помещичьей семьи, капрал Герберт Кенфорд — сын состоя- тельного фермера, рядовой Эдди Мольд — рабочий каменоломни. “Как и в «Дневном свете в субботу», Пристли стремится пред- ставить современную Англию в различных сониальных разрезах. «Ну вот, кончилась война — что же даль- ше? Да, в этом все дело. Что дальше?» — этими словами с первой же страницы опре- деляется основная, ведущая тема романа. Обстановка, в которую возвращаются ге- рои Пристли, различна; различны те ‘част- ные вопросы, которые ставит перед ними жизнь. Но у всех троих уже с первых дней пребывания на родине нарастает чувство разочарования и — неудовлетворенности. Чувство это социально осмыслено. Тема «рядового человека», столь часто оборачи- вающаяся сейчас на Западе своей реакци- онной изнанкой, в романе Пристли оправ- дана и полна значения. «Трое в новых ко- стюмах» — не те себялюбивые обыватели, «славные маленькие люди из славных ма- леньких домиков», на которых, по словам Пристли, ориентировались нацисты и к ко- торым взывают представители современ- ной империалистической реакции. Они соз- нают себя частью народа и частью челове- чества и пытаются самостоятельно разо- браться в политических вопросах послево- енной современности. + «Трое в новых костюмах» — это те, кто у станков или в окопах вынес все бремя войны, выпавшее на долю Англии. Со вре- мен Дюнкерка, по словам Алана Стрита, им говорили: «Вы, ребята, воюйте, а мы сде- лаем все остальное». Опыт войны сделал их новыми людьми; но Англия встречает их по-старому. Эдди Мольд, рабочий, возвращшающийся домой к разрушенному семейному очагу, снова сталкивается с соединенными сила- ми Собственности, Церкви и Государства. Напрасно пытается он заявить, что и OH— «человек. а не. проклятая машина какая-ни- будь...», хозяин его каменоломни, местный пастор и участковый полисмен единодуш- во стараются «поставить его на место». Герберт Кенфорд попадает в атмосферу семейного преуспеяния. Фермеры разбога- тели за время войны; его ждут процветаю- щая ферма и невеста, подысканная родны- ми. Но сытое собственническое благопо- лучие не удовлетворяет: Герберта. В то время, как его родня со злобой говорит о требованиях городских рабочих и радуется повышению цен на сельскохозяйственные продукты и тому, что «все останется так же, как было», вопреки «разным ораторам, которые уверяют, что после войны все здесь переменится», Герберт ощущает се- бя чужим в’ родной среде. Он вспоминает своих товарищей по фронту. «Не говоря уже об уцелевших..., было еще по меньшей мере полсотни убитых, похороненных в пустыне, во Франции, в Германии, и Гер- берт чувствовал сейчас, что они ему бли- же, чем эти люди здесь, дома. Эн слышал их голоса: «Я тебе говорю, дружище, после войны все будет по-другому!» «Полно те- цгить себя. Будет га же чортова кани- тель. Ты как думаешь, капрал?» А капрал «стоит обеими ногами на земле». На какой земле? В зыбкой могиле. в окопе, где зем- ля каждую мннуту может внезапно осы- паться, н вы увидите направлевный -на-вас костлявый палец скелета и зияющие впади- ны пустых глазниц». Своих единомышлен- ников Герберт находит вне родного дома; это старый батрак Чарли Шэттль и Дорис Морган, работница с авиазавода, которые говорят ему новым для него языком о не- обходимости бороться за права трудового народа. Для Алана Стрита, как и для Герберта, возвращение домой связано с моральным искусом. Политические связи семьи обеспе- чивают ему выбор легкой и блестящей карьеры. Лофд Дарральд, крупный про- мышленник, финансист и владелец газет- ного треста, приглашает его сотрудничать в своей прессе. Речь идет о том, чтобы установить контроль над демократическим общественным мнением послевоенной Анг- лии. Надо внушить тем, кто возвращается с фронта, и тем, кто работал в тылу, что все, что им нужно — это «собачьи бега, де- шевые пари, футбол, сколько влезет, луч- шие фильмы, хорошие фесторанчики, где можно выпить и закусить и куда можно взять жену, поездки в отпуск». Надо дока- зать, что только кучка смутьянов «стоит поперек дороги парням, заслужившим пра- во на постоянный труд и разумные развле- чения». Такова цемагогическая которую ведуг газеты лорда Дарральда. Алан знает ей цену, но, прельщенный воз- можностью легкой, беззаботной жизни, уже готов согласиться на предложенные ему условия. Только встреча с недавними товарищами — Гербертом и Эддн, прихо- дящими к нему за советом, во-время от- ного фонда, о пароходах в пути в южные порты, и приписка: «Попросите библиоте- ‚ каршу достать мне на время Гейне, томи- ка 2 стихов и Гете «Фауст». Вот охранная грамота семидесятивось- милетнему ученому В. И. Танееву, подпн- санная Лениным. Поразительна ее MOTH- вировка: В. И. Танеев «долгие годы рабо- тал научно и По свидетельству Карла Маркса (подчеркнуто мною—И. Н.), про- явил себя «преданным другом освобожде- ния народа» (Ленин имел в виду отзыв о Танееве в одном из писем Маркса). Это ленинский стиль официальной государст- венной бумаги. Все ленинские документы полны государственной мудрости, высо- кой человеческой чуткости, ненависти к врагам, любви к друзьям, тревоги за судь- бу страны, титанических усилий в органи- зации победы народа и советской власти. Болышая группа ленинских документов ХХХУ сборника , связана › с именем И. В. Сталина. Множество записок огром- ного значения адресованы И. В. Сталину, чье мнение по важнейшим государствен- ным, военным, хозяйственным и культур- ным вопросам неизменно запрашивал Ленин. Множество ленинских документов пока: зывает нам В. М. Молотова как одного из ближайших соратников Владимира Ильича. Группа документов содержит директивы Ильича советским дипломатам по острей- шим проблемам международной политики тех лет. Блестяще определил еще в 1920 тоду ленинскую дипломатию А. М. Горь- кий, когда писал: «Бесстрашие разума и острая проницательность в области поли- тики — основные свойства натуры Ленина, Мир никогда не слыхал языка, которым говорит дипломатия, вдохновляемая им. Пусть это язык, грубо терзающий нежные уши дипломатов во фраках и смокингах, HO это — убийственно правдивый язык». , Значительная серия яенинских докумен- тов, напечатанных в ХХХУ сборнике, свя- зана с А. М. Горьким. Эти документыы— бесценный вклад в еще не написанную нашим литературоведением историю вели- ‚Кой дружбы гениальнейшего политическо- кампания, ое НОВЫХ резвляет его. Беседой трех друзей 5 бу- дущем ‘Англии и о их месте в борьбе за это будущее заканчивается книга Пристли, Книга эта значительна тем, что разобла- чает многие иллюзии относительно дейст- вительного характера английской демо- кратии., Пристли выступает против тех, кто, как мать Алана, леди Стрит, хотел бы перестать «волноваться из-за поляков, рус ских, китайцев и ломать голову над тем, что будет дальше», и против тех, кто, по- добно лорду Дарральду и его помощникам, желал бы успокоить народ демагогически- ми обещаниями ‘частных реформ. Его ро- ман показывает, как далеко зашел процесс брожения и размежевания социальных сил в современной Англии. ‘ Но роман Пристли, разрушающий мно- гие либеральные иллюзии о мире и един- стве послевоенной Англии, и сам, ‘однако, не свободен от иллюзий. Тема английских квислингов, врагов народа, облеченных иногда и в военные мундиры, когда-то весьма драматически поставленная в «За- темнении в Гретли», вытеснена из романа «Трое в новых костюмах». Устами своих героев, как и всем ходом действия книги, Пристли склонен противопоставлять «вой- ну» — «миру», армию с ее спаянностью и единством целей — тылу, где царит «про- клятый, глупый, жадный эгоизм». Армия, говорит в заключительной главе романа Алан Стрит, «лучше, чем была до сих пор наша Большая земля. Никто не фабрикует подложных приказов, чтобы получить В собственность яхту или завладеть оленьим заповедником. Никто не продает шифр, чтобы стать. полным хозяином в газете и в банке. Никто не сдает опорный пункт из-за дорого стоящей любовницы или для приобретения старинной мебели». Вопрос о политических целях, на службу которым, в разрез с действительными интересами английского народа, может быть поставле- на военная машина Англни, не смущает по- ка ни героев Пристли, ни ‘самого романи- etal i. Характерно и то, что вопрос о политиче- ском руководстве страной не получает в постановке Пристли действительной остро- ты. Тубби Арнклифф, товарищ министра по делам самым, как иронически определяет его ав- тор, «надежда (или товарищ надежды) миллионов далеких канадцев, австралий- цев, новозеландцев, прочих», настолько беспомощен, что Ka- жется почти безвредным. Реакционная де- магогия лорда Дарральда и его помощни- ков более агрессивна; но ее действитель- ные масшгабы, чели и почва, ее питающая, автором никак не раскрыты. Как бы ограничивая себя, по праву художника, ма- териалом первых впечатлений своих геро- ев, Пристли подчеркивает в изображении английской общественной жизни прежде всего распад, разложение старых устоев и старых традиций. Всеобщий разгром и на- ступление ада на земле возвещает язы- ком апокалиптических пророчеств полупо- мешанный священник, мистер Тальгарт. О конце старого мира говорит, под элегиче- ский аккомпанемент граммофонных мело- дий, старый сибарит, дядя Родней. «Рас- пад, полный распад. Класс, к которому все эти люди принадлежат, и их общественный строй просто-напросто разваливаются на части. Каждый из них — в тупике. Каждый обвиняет другого в том. что он свихнулся. И правильно. Как особому классу, делать им больше нечего. Но они не могут или не хотят выйти на дорогу, смешаться со все- ми и двигаться‘ с ними куда-то. И они оста- ются на месте и тихо, благопристойно схо- дят с ума» — так характеризует руководи- телей английской политики главный герой романа Алан Стрит. Может быть, именно потому, что только такими красками озна- чен фон его романа, процесс об’единения различных демократических слоев, пред- ставленных его тремя героями, совершает- ся в изображении Пристли с величайшей легкостью и быстротой, без: трудностей и без борьбы. Рабочий Эдди Мольд, фермер нием всех своих жизиенных проблем к Алану Стриту, как своему естественному советчику и заступнику. Он, Алан, не- сколькими часами ранее согласившийся было сотрудничать в желтой прессе лорда Дарральда, будет отстаивать их интёресы. Он станет общественным деятелем, может быть, членом парламента. Его сестра Диа- на, еще накануне признававшаяся. в своей нелюбви к тупому и невежественному про- стому народу, будет говорить, «как с жен- SSS имперского сотрудничества, и тем южнеафриканцев и’ костюмах” илибвУ. ‘© ‘подругой Герберта — работни- uc Мооган, с женой Элди Мольла... ae Дорис ав: белительное в этом Ехть нечто слащаво неуре em are es финале романа Пристли, ложном и жественном отношении. Общественное значи Е ee велико. 2 не ази; 7 eh on НЕВЕ ИО, то новое, что внес vee рический` опыт войны с DE ate gar нание миллионных народных масс 4% 4 как и других стран мира. о Герои _ Пристли. недаром прошли vat : путь — от Дюнкерка в Африку и о Tyne в сердце Европы. Они недаром «видел! > этой войне гораздо. больше, чем их пред: шественники — в прошлой... Квислингов, Черную биржу. Реакционные банлы. nes жение сопротивления». Они недаром ср жались, как союзники Красной Армии, про- тив общего врага. Они не хотят «возвра- щаться к довоенному хаосу». «-сли мы по- пробуем жить по-старому — хватать, от- нимать и кусаться, попробуем опять при- менять изжитые, прогнившие истины, то У нас будут тягчайшие кризисы, рр ца, полуголодное существование... OPb 2 за рынки будет еще более ожесточенной, чем прежде. А это означает новые войны, новые кровавые потрясения и, весьма BO3- можно, появление сумасшедших диктато- ров. И тогда очень скоро мы все превра- тимся в полуголодных и полупомешанных людей и будем жить в подземельях и изго- товлять летающие бомбы весом в тысячу тонн», — говорит Алан Стрит в заключи- тельной главе романа. «Гораздо лучше жить без обычных удобств, на ограничен- ные пайки, как жили русские, если живешь в обществе, которое знает, что оно делает и куда идет, чем наслаждаться — еще не- долго! — роскошным существованием в обществе, катящемся от одной катастрофы к другой... Выбор только один: либо ‚земля на:иа будет вскоре жалкой могилой нашего рода, либо станет наконец нашим домом, где человек сможет жить в мире и рабо- тать для блага других». К сожалению, советский читатель вы- нужден знакомиться с романом Пристли в крайне несовершенном переводе Юрия Шер. Переводчик допустил многочислен- вые фактические промахи, санкнциониро- ванные редактором (А. Гурович). Перевя- зочный материал (dressings, p. 100) mepe- водится у него словом «белье» (стр. 234), сочельники почему-то стыдливо именуются «разными праздничными днями» (стр. 210), взгляд брата, в котором Герберт улавли- вает подозрительность и отчужденность («it might have come from a suspicious strangers, р. 43), характеризуется как взгляд ‹злобствующего недоброжелате- ля» (стр. 214) и т. д. Смысл литературных намеков и сравнений, довольно частых У Пристли, не только не расшифровывается, но зачастую прямо искажается. «Фея Мор- гана, сидяшая под вёчно цветущими ябло- нями Авалона» — образ совершенно кон- кретный, вошедший в английскую поэзию из средневековых кельтских преданий, ко- торым автор пользуется для характеристи- ки одной из героинь, превращается в пе- реводе в бледное и претенциозное сравиз- ние: «Она была похожа на сказочную деву под вечно цветущей яблоней» (стр. 231). Совершенно пропадает в переводе и смысл ссылки леди Стрит на Барсетширские хро- ники Троллопа — цикл романов о провин- циальной викторианской Англии, которые она перечитывает, чтобы забыть о тревол- нениях современности; в передаче Юрия Герберт Кенфорд обращаются за разреше- > Шер получается, что герой сам приехал в вымышленный Барсетшир Троллопа: «Да, так вот ты приехал, так уютно в Барсетши- ре...» (стр. 207). , Еще печальнее то, что. переводчик зача- стую грешит против духа самого русского языка. «Сочный сколок» (стр. 234), грам; мофон, «гигантский рупор которого довлел в комнате над всем» (стр. 208), героиня, которая, не боясь двусмысленности, заяв- ‚ляет, что «пробовала мужчин — в солдат- ской столовойз (cTp. 222); — Bee 9TH nep- лы — не редкость в ero nepesone. [pwr этом перевод чрезвычайно огрубляет под- линник; русские эквиваленты, находимые переводчиком для передачи разговозной речи героев Пристли, звучат гораздо более грубо и нарочито, чем следовало бы, судя по оригиналу. Читатели «Нового мира» вправе пред’я- вить свой счет релакции журнала, по. ви- не которой они получат лишь искаженное представление о новом явлении английской литературы. > Обложки книг А, Кононова «Рассказы о Ленине», изданных за границей. го писателя современности. Мы знаем кратковременную дружбу Маркса и Гейне в сороковых годах, боль- шую дружбу Чернышевского и Некрасо- ва в шестидесятых годах прошлого столе- тия. Это—прообразы великой дружбы, ду- ховной близости Ленина и Горького. Она родилась, созрела и утвердилась на геро- ическом пути пролетарского революцион- ного движения. Только пролетарское ос- вободительное движение в России смогло породить эту дружбу, глубочайшую по своему идейному содержанию, прошед- шую сквозь все суровые, подчас вставав- шие на ее пути испытания в борьбе и вы- ходившую из них еще более закаленной, дружбу редчайшей моральной красоты. Директор Пулковской обсерватории просит В. И. помочь в постановке науч- ной работы обсерваторин,—Ленин пишет замнаркома просвещения: «По отзыву Горького помочь необходимо». Не раз пишет Ленин записки в государственные учреждения—распоряжения 06 оказании содействия Горькому в работе его как ру- ководителя множества комиссий н куль- турных организаций. ХХХУ «Ленинский сборник» впервые с такой отчетливостью рисует нам Горько- го как советского государственного дея- теля. Вот он предлагает В. И. Ленину (в 1918 году) взять... рыбу у рыбопро- мышленника Антонова для голодаю- щих питерских рабочих, ходатайствует перед Владимиром Ильичем © пай- ках для петроградских ученых, вот напо- минает об издании декрета о конфиска- ции имущества эмигрантов, вот пишет о необходимости организации борьбы с дет- ской преступностью, о валяющемся без призора и ржавеющем железе, об изда- нии нереводов иностранных книг ит. д. В прошлом бывали случаи, когда писате- ли обращались к главам государств, — но таких писем; как эти горьковские, небы- ло; это письма одного из хозяев страны, болеющего за нее, ибо это теперь — сво- бодное` государство, народом. И Ленин с исключительным управляемое неизменно вниманием самим относился к обраше- ниям Горького, как это ясно видно из ОР дд Внешторга на Украине, о размерах обмен- го деятеля новейшей эпохи и. величайнше- всех его пометок на письмах Алексея Мак- симовича. Весьма важны для советского литера- турного движения документы В.И., свя- занные с «пролеткультом», организацией в свое время собиравшейся строить He- кую особую, замкнутую, цеховую «проле- тарскую культуру» в отрыве от государ- ства и в разрыве с великим классическим наследием прошлого и потому вызывав- шей к себе со стороны Владимира Ильича отрицательное отношение. «1. Не особые идеи, а марксизм, — писал Ленин в публи- куемом ныне наброске резолюции. 2. Не выдумка новой пролеткультуры, а разви- THe лучших образцов, традиций, результа- тов существующей культуры с точки зре- ния миросозерцания марксизма и условий жизни и борьбы пролетариата в эпоху его диктатуры». Эти ленинские замечания от- носятся к 1920 году. Жизнью подтвержде- но, что наша советская культура развива- лась по пути, указанному Лениным. суждение вопроса о постановке па- мятника К. Марксу, реставрация кремлев- ской башни, забота об охране ценной библиотеки, проект постановления о теат- рах, вопросы издания тех или иных книг, тематика кинохроники, централизация биб- лиотечного дела в респуб лике, программы высшего ne художественного образования, внимание к писателям и работникам искус- ства, забота о... глине для скульптора Гияц- бурга, изготовляющего бюст Плеханова — 060 всем этом говорят краткие ленинские записки по культурным вопросам, поме- щенные в ХХХУ сборнике. И все они освя- щены животворящей ленинской идеей они новой культуры, развития учших ‘образцов, традиций, достижёний, накопленных всей предшествующей рией человечества, с точки р созерцания марксизма и усл борьбы социалистического B:XXXV «Ленинском eee писатели найдут, каки во всем бес- и литературном наслелии В. И. а, неоценимые материалы для позна- НИЯ ленинского Г ения и наше ле СК сталинской эпохи. а исто- зрения миро- овий жизни и пролетариата. сборнике» ак совет-