Е
ГИТТЧЕРААЛРУУ РЕ
ОРГАН НРАВЛЕНИЯ СОЮЗА
СОВЕТСКИХ ПИСАТЕЛЕЙ СССР
ПРОЛЕТАРИИ ВСЕХ СТРАН, СОЕДИНЯЙТЕСЬ!
TASIETA
Ne 28 (2291).
Образы войны
Среди выдающихся литературных про-
изведений 1945 года; получивших Сталия-
скую премию, важное место занимают ро-
маны. стихи и драмы, изображающие на-
шу современность. Роман «Молодая гвар-
дия» Александра Фадеева и пьеса «За тех,
Ето в море!» Бориса Лавренева, повесть
«Сын полка» Валентина Катаева и поэма
Веры Инбер рассказывают о Великой
Отечественной войче, о героизме советско-
го народа, о душевном величии нантих co-
граждан и современников, сокрушивших
фашизм и избавивших все человечество
от мрака и рабства. Стихи Аветика Иса-
акяна, Якуба Коласа, Миколы Бажана в
поэтических образах раскрывают ту же
великую тему справедливой освободитель-!
ной войны. выражают богатство чувств и
мыслей советежих людей — строителей и
защитников своей свободной, прекрасной
Родины.
Вторая мировая война была величай-
шим испытанием для государств и наро-
дов. Из этого испытания ютрана социа-
лизма вышла победительницей — окреп-
шей и закаленной, сплоченной и могучей.
В жестокой войне против гитлеризма с 0со-
безной ясностью обнаружилось превосход-
ство советского общественного строя. оено-
ванного на началах свободы и справедли-
вости. В грандиозной сталингралекой бит-
ве, в несравненном подвиге блокировалм-
ного Ленинграда. в самоотверженной борь-
бе советских партизан и полпольников
по-новому раскрылись колоссальные лу-
шевные богатства советеких людей, их
преданность идеям Ленина и Сталина, их
мужество и отвага, их воинствующая че-
ловечность.
Вот почему опыт Отечественной войны
имеет такое огромное значение лля напе-
го будущего и, в частности, для развития
литературы и искусства. Советским ху-
ложникам предстоит выполнить нелегкую,
Суббота, 6 июля 1946 г.
дело wmupe
Каждый художнив делает это по-своему,
на свой особый. неповторимый лад. Фаде-
ев и Катаев, Исаакян и Колас, Бажан и
Инбер. Лавренев и Чирсков — по-разно-
му глядят на мир, выбирают различные
средства для изображения войны. Но че-
схожими путями идут они к одной и той
же прекрасной цели — к созданию вели-
кого образа советокой современности.
Герои «Молодой твардии» Фадеева —
это обычные советские юноши и девушки.
Поставленные лицом к лицу е фашист-
скими убийцами и угнетателями. они про-
являют замечательную силу духа. они ‹о-
Бертают WOH, потрясающий своим ве-
личием. И Фалеев показывает, как ге-
роизм молодотвардейцев тесно и органиче-
ски связан © обычными массовыми типи-
ческими чертами советской молодежи.
Писатель естествечно сочетает в своем
романе психологическую глубину и реали-
стическую конкретность повествовалия е
романтической приподнятостью и уетрем-
ленностью.
В романе Фадеева фактическая правда и
правда поэзии сливаются воедино, и это
позволило писателю создать целостный и
многоликий образ поколения, воспитанно-
го в духе советской морали, в блатород-
ных принципах большевизма. В разчооб-
разии интересов и наклонностей молодо-
гвардейцев сказалась природа советского
общества, основанного на свободном раз-
витии лучших сторон человеческой нату-
ры. Но точно так же советское, социали-
стическое начало проявилось и в тех чер-
тах, которые были общими для всех моло-
догварлейцев,—в их преданности Родине,
партии, Сталину, в их мужестве и стэйко-
сти. в нравственной чистоте, в умении
сильно любить и силыно ненавидеть.
’ ВБорие Лавренев в основу своей пьесы
кладет сложный и значительный нравст-
+
но почетную и ответственную задачу: они
должны создать много новых произведе-
ний, в которых была бы воплошена в со-
вершенных и ярких образах жизнь еовет-
ского фронта и тыла в лни Великой вой-
ны, показано всемирно-историческое зна-
чечие гигантских усилий советекого на-
рода, раскрыта благородная природа совет-
ского патриотизма, рождающего тысячи
и тысячи новых героев. Жизнестроительет-
во всегла было отличительным свойством
советской литературы. Оно приобретает
0060 важное значение в наше время. ког-
вечно-психологический конфликт. Camo-
влюбленный индивидуалист оказывается
чужеродным телом в среде советекого офи-
перства. Обстановка, характеры действу-
ющих лиц, отдельные мотивы пьесы чрез-
вычайно конкретны, морской колорит в
ней передан точно и проникновеняо. но ее
внутреннее содержание выходит далеко за
пределы описываемых событий. Тема мо-
ральной чистоты советского человека, егэ
преданности общенародному делу приобре-
тает особо важаое значение в годы BOCCTA-
новления и созидания. Пьеса Лавреневз,
Цена 45 коп.
Это было в Тбилиси, на юбилее Руста-
вели. В те дни самый воздух гостеприим-
ного и чудесного города был пронизан
поэзией. Сехалось столько поэтов со. всех
сторон Советского Союза, ‘читалось столь-
ко стихов, декламировалось © трибуны
столько лирических выступлений, что сам
Руставели был бы доволен такой ‘широтой
чувств, таким поэтическим праздником.
Все новые и новые певцы говорили о «Ви-
тязе в тигровой шкуре», и восторженные
слушатели не уставали переживать про-
износимые ‘с таким пафосом речи, ‚ухра-
шенные всеми цветами красноречия.
И вдруг явился он! Именно — не: вошел,
не встал со стула, а явился, раздвинувтол-
пу членов президиума с такой- легкостью;
как будто соскочил с коня и еще .сохраня-
ет инерцию бешеного движения. Он не
пошел на трибуну, а, озирая зал, прита-
ившийся и восторженный, развел руки и
почти смел на края стола в разные сторо-
ны графин с водой и стаканами на подно-
се и большую чернильницу, окруженную
ворохом бумаг. Именно смел, как`ненуж-
ные ему предметы, явно мешающие тому
удивительному, что он сейчас сделает.
Члены президиума невольно отступили
тоже, и Джамбул остался в одиночестве,
возвышаясь над столом во всем величест-
венном сосредоточении акына. Вся ‘его
фигура не имела ничего общего с окру-
жающим. В темнозеленом халате, под-
поясанном каким-то сурово-темным плат-
ком, в лисьей шапке, волоски которой
стояли, поблескивая в свете люстр, как
бы источая тонкие искры, Джамбул про-
тянул повелительно руку — тонкую, по:
крытую мелкой сетью коричневатых жил,
приглантая зал к молчанию.
Его широкоскулое лицо хранило удиви-
тельное спокойствие, только глаза были,
как два узких луча, и чуть видная усмен!-
ка притаилась в изгибе сухих и длинных
губ. Борода, ниспадавшая свободным по-
током, походила на маленький горный во-
допад, согретый утренним солнцем.
Так он стоял, погруженный в свои глу-
бокие думы, молча, и темные, густые бро-
ви елва заметно вздрагивали, а на широ-
ких щеках проступал какой-то прозрач-
ный дикий румянец, каким иногда отсве-
чивает горный шиповник. Это мгновение
сосредоточения прервалось, он неожидан-
но сел, и в руках его появился небольшой
струнный инструмент, звук которого сна-
чала был такой тихий, точно в зал залетела
большая оса и не может найти окна, что-
бы вылететь на простор.
С того мгновения, как он явился, время
как будто перестало существовать. Стены
раздвинулись и пропустили к нам виде-
ние иного мира, он был ближе к Руставе-
ли и его сказочным героям, чем к этим
ла все лостигнутое и завоеванное в лни
войны должно быть обращено на дело ми-
ра
Товариш А. A. Жданов говорил на пер-
вом Всесоюзном с’езде писателей:
«Товарищ Сталин назвал наших писате-
лей инженерами человеческих душ. Что это
{ ane Raxite обязанности накладывает
та вас это звание?
Это значит, во-первых, знать жизнь,
чтобы уметь ее правдиво изобразить в ху-
дожеслвенных произвелениях, изобразить
не схоластически, не мертво, не проето как
«0б’ективную реальность», а изобразить
лействительность в ее революционном раз-
ВИТИИ.
При этом правдивость и тсторическая
конкретность художественного изображе-
ния должны сочетаться е задалюй иейной
Переделки и воспитания трудящихся-зю-
дей в духе социзлизма. Такой метод худо-
жественной литературы и литературной
критики есть то, что мы называем метолом
сопиалистического резлизма».
Ценность лучших произведений еовет-
ской литературы заключается прежде все-
го в сочетании правдивости и историче-
ской конкретности с идейной маправлен-
ностью, е устремленностью в будущее, с
роспитательной еилой образов. созданных
художниками. Книги 1945 года, удостоеч-
ные Сталинской премии, обобщают опыт
Отечественной войны. превращают его В
мощный стимул созидательного творческо-
го труда. Что определяет удачу авторов
этих книг? Высокая идейность творчества,
умение осмыслить жизненное мяогообразие
актов, раскрыть полно и непосредствен-
но историческую закономерность.
— —
рассказывающая о войне, учит, как надо
жить в дни мира.
Армии. полна большого и хорошего смы-
добрым юмором он тшательно описываэт
все предметы военного быта, все походные
обычаи и традиции, все беселы «пастуш-
ка» Вани © его старшими товаришами. Ho
за всеми этими точными деталями про-
свечивает самая основа замыела писателя,
воина — спасителя человечества.
по-городскому одетым людям в душном
зале. Он мог явиться сразу после штурма
замка каджей, чтобы поделиться своими
впечатлениями, и мы бы ему поверили.
Хотелось взглянуть в окно, чтобы убе-
диться, что он оставил на улице прекрас-
ного боевого коня, вокруг которого уже
стоят любопытные, а у него на удилах
хлопья синеватоснежной пены.
И тогда по залу пронесся его голос; та-
кой сильный и резкий, как будто крик этот
родился в густоте ночи и направлен _вдо-
гонку всаднику, потом зазвучали плавные
ноты, сменились хрипеньем и клокотань-
ем, и вдруг в песне зазвенели колоколь-
чики, и снова их прервал резкий крик. Он
пел, полузакрыв глаза, и только ноздри его
раздувались, точно вдыхали горькие и
прекрасные запахи степей. Он жил в дру-
Точно так же и повесть Катаева. изо-
бражающая олну из многих историй 0
мальчике. обездоленном войной и полу-
чившем счастье из рук воинов Красной
сла. Со свойственным писателю умным и
выступает благородный облик советекого
визитов АТА АКЫНОВ
дила и самого великого
Сегодня в номере:
1 стр. Николай Тихонов. Ата акынов. Б. Лавренев.
Радостно работать. Людас Гира. Пилены. Послел-
ний цветок (стихи). Информация. Памяти Александра
Блока. К 800-летию Москвы. Рукописи лежат в типо-
графии. Чествование П. Антокольского.
2 стр. Иван Арамилев. Заметки писателя. И. Грин-
берг. Встреча с друзьями. Павло Тычина. Микола Ба-
жан. Проф. С. Бархударов. Выдающийся филолог.
-А. Старцев. На острие. клинка.
3 стр. А. Лейтес. Природа одной неудачи. Евг. Рысс.
Люди нашего времени. Елена Кононенко. Повесть о
Гуле Королевой.
4 стр. А. Шугаев. Верность своей теме. Мих. Мату-
совский. Молодость не кончается! Ярослав Ивашке-
вич. Несколько слов о современной польской литера-
туре. Лев Длигач. На литературной окраине (фелье-
тон). В ССП СССР. Молодые поэты Армении. «Снеж-
ный пик». Повесть о Чернышевском. Информация.
Людас ГИРА
Сонеты из цикла
«Освобожденная Литва»
охраняющим самое священное в поэзии,
слияние человека с этим священным, та-
кое полное, что оно уже кажется явлени-
ем природы, таким же, как ветер. солнце
ем природы Пилены
Я больше не видел Джамбула, не слы- Был замок некогда над Неманом —
шал его. голоса. Наступили иные дни,
страшные в своей обнаженности. Фашист-
ские полчища подошли вплотную к Ленин-
граду. Мирные маленькие городки стояли
Пилены,
Он грозно высился на берегу крутом.
Закалены, как сталь, сражались в замке
том
в дыму пожарищ, и казалось, что в лязге Богатыри, что смерть предпочитали
и грохоте, огне и в дыму исчезает земля, плену.
проваливается в бездну все, что было так
дорого в жизни, что мы бьемся на-смерть,
и вокруг только раскаты неистовой битвы,
а то, что мы называли мирным временем,
исчезло, как сон...
И где-то очень далеко поэтические пи-
ры, дружеские встречи и мысли о пре-
красном. Ленинград стал *мрачной крепо-
стью, каждый дом зачернел бойницами,
баррикады перегородили улицы, тьма упа-
Давно исчез в земле костей истлевших
слек,
И там, где замок был, цветы растуг да
травы,
Но даже наша боль и слава наших лет
Не могут затемнить сиянья этой славы.
Как тяжко пеплу’ тех, кто волен был и
горл,
ла на город. Рассветы были хмуры, как Три года слушать вой тевтонских чепчых
будто само небо не хотело смотреть на орд
землю, покрытую развалинами. И знать, что мщенья ждут родимые
Где-то в самом далеком углу памяти жи- долины!
ли мысли о широкой вольности казахстан-
ских степей и седом отце певцов Джамбу-
ле, задумчиво слушающем вести о том,
что творится на свете. И вдруг, проходя
по городу, на углу глухо шумевшей ули-
ны я увидел большой деревянный щит и
на нем большой серый лист толстой бума-
ги. Огромными буквами напечатаны были
строки, сразу доходившие до сердца. Как
будто тебя окликнул друг, которого ты
никак не предполагал встретить на знако-
мой с детства улице.
Но ныне час настал! Нисходит к ним
покой!
Свобода вновь поишла, — могучею рукой
Литву сплотит она навеки воедино!
Последний цветон
Он третью жатву снял, и астоы увядали,
На травы `блеклые роняя лепестки.
Все юность унесла в туман, в седые
дали —
И муки щедрые и редкие венки!
Джамбул
Работа скульптора Б. УРМАНЧЕ,
ном, что бывает в пути. Никакого ореола
тайны не было вокруг него. Он сидел,
поджав одну ногу под себя и опустив дру-
гую на пол, пил чай, прихлебывая с блю-
дечка, и его ученик, старый человек, слу-
жил ему, как мальчик, и не заговаривал с
ним, пока к нему не обращался Джамбул.
Джамбул сидел часами, смотря в окно,
за которым плыли белые зимние степи Се-
Я читал:
Ленинградцы, дети мои!
Ленинградцы, гордость моя!
Мне в етруе степного ручья
Виден отблеск невской. струи...
Богиня Мильда *), ты поэта пожалела:
Чтоб скорбь минувнтих лет он успокоить
мог,
Я стоял в толпе нахмуренных, невыспав-
шихся после ночных тревог людей. Под-
ходили солдаты. и офицеры, моряки, де-
вушки в синих комбинезонах с противо-
Средь увядания осеннего несмело
С нежданной нежностью в траве зацвел
цветок!
верного -Кавказа с синеющими далями и
высоким небом. Однажды он сказал: — Я
бы хотел приехать в Москву верхом на ко-
не через все это, — он показал за окно... и
усмехнулся лукаво. — Я бы и сейчас мог,
только очень долго ехать.— И в этом не бы-
ло старческой иронии, насмешки над свои-
ми слабыми силами, он говорил серьезно и
я верил ему, я видел, как этот поэт-джигит
действительно в’езжает на заре на Красную
площадь и снимает свою лохматую шапку,
ae вытереть пот с большого, как валун,
лба.
Потом он говорил: — Я был на родине
Сталина, Грузия — прекрасная страна. Я
сложу песню об этом. О том, что сила
земли, породившей такую красоту, поро-
человека. Пре-
красное рождает прекрасное. Песня степи
длинна потому, что степь бесконечна.
Потом он говорил с учеником о стихах
н о том, как они складываются, и ученик
‘слугпал его с таким вниманием, что ‘у не-
то` дрожали кончики тонких усов. Огром-
ный чайник пустел и снова
наполнялся
кипятком, за окном густо синело, наступал
южный‘ вечер, в купе становилось темно,
HO Джамбул долго не зажигал света.
Он
сидел, похожий на идола, неподвижно и
бормотал что-то, прихлебывая густой, по-
чти черный чай.
На рассвете я увидел его стоящим у ок-
на в коридоре, пустом и еще прохладном.
нуло в нем, и все, что мы называли брат-
: ВНИИ АНАМНЕЗА
Будни блокады были по самой сути
своей, во всех своих подробчостях поллин-
но героичны, и 0б этом героизме рассказа-
ла Инбер в «Пулковеком мерилиане». По-
эма и дневник поэтесеы — обе эти кчиги
‘влояновляют не только леничграхеких стро-
‘ителей; вззвращающих красоту своему го-
роду, но и строителей всей нашей стра-
ны, восетанавтивающих разрушения и од-
новременно двихущих советское народное
хозяйство к новому расцвету.
Так героические черты военного време-
ни входят непременной и важной состав-
ной частью в круг тем. и вопросов нашей
трудовой, созидательной _ современности.
Отечественная война оставила глубочай-
ший след в памяти народа, в его жизни,
в его воззрениях. И долг искусства сле-
лать так, чтобы все пережитое на войн?
стало действенным и жизнетворящим. что-
бы оно отлилось в образах. активно уча-
ствующих в решении великих задач. со-
временности. х
TOM мире, и этот мир был весь его, и эта
песня была непохожа ни на что. Она шла
вверх, как стрела,
Он стоял, покачиваясь, точно здоровался,
кланялся солнцу, вылезавшему из синих
туманов зимнего рассвета. Он стоял, как
будто был наедине с природой—и сзади его
юрта, из которой он вышел, а не купе с
меняла направление,
как будто неведомая сила направляла эту
газами — все читали стихи Джамбула
внимательно, как читают письмо от род-
ного человека в трудную, невозможную
минуту жизни. Никто не улыбался, никто
ничего не говорил, но я заметил, что, про-
читав раз, иные снова читали сначала, как
бы желая запечатлеть в. памяти эти про-
стые, сердечные, мудрые слова, пришед-
шие из глубины невероятно далеких про-
странств, преодолев все препятствия.
Пусть не успел поэт, усталый
и печальный,
Из чашечки цветка медвяных рос испить:
Как никогда любви последней не забыть,
Так не забудет он вовек цветок
прощальный!
Потом пришла гроза, и буря грохотала...
Кто скажет, что с цветком последним
этим стало?
Авторизованный перевод
3. JEBOHTHHA.
..Спать не в силах сегодня я...
Пусть подмогой будут, друзья,
Песни вам на рассвете мои,
Ленинградцы, дети мои,
Ленинградцы, гордость моя!
1 Мильда — богиня любви и счастья литов-
ской мифологии.
Здесь мне открылось в Джамбуле то,
что было для меня скрыто в Тбилиси.
Время, давшее ему мудрость старости, не
могло лишить его чувства будущего. Мне
казалось, что пройденный путь слишком
долог, что современность он уже осязает .
как эпос, как еще одну” страницу -беспри-
страстного ‘искусства. И вдруг я увидел
Джамбула такого же бессонного, как эти
защитники Ленинграда, на рассвете дня,
чей вечер будет ослепителен. Джамбул
пришел в Ленинград и встал в ряды его
защитников. Джамбул усыновил ленин-
градцев. Великое чувство отцовства вспых-
———
Б. ЛАВРЕНЕВ
РАДОСТНО
РАБОТАТЬ
Весть о присуждении мне Сталинской
премии застала меня в Ленинграде, в го-
роде, который вырастил и воспитал меня
как писателя.
В Ленинграде жил и работал до послед-
него дня великий гражданин и большевик,
соратник И. В. Сталина, Сергей Мироно-
вич Киров. Он был для нас ярким приме-
ром человека сталинской закалки и ста.
линской эпохи. Я считаю, что в моем
творчестве я многим обязан Кирову. Его
пример учил меня глубже вилеть явления
жизни и смотреть на искусство, как на
ством советских народов, стало ‘до боли
осязаемым. И в этот день в каждом ленин-
градском доме звучал голос Джамбула.
Радио передавало его стихи на фронте.
Щит со стихами Джамбула стоит сейчас
в музее обороны Ленинграда на ‘почетном
месте. Это уже исторический памятник не-
забвенным дням. прошлого. Джамбул умер.
Памяти Алекеандра Блока
ЛЕНИНГРАД. (От наш. корр.). 7 автгу-
ста 1946 г. исполняется 25 лет со дня
мер, было посвящено работе Павла Анто-
кольского о Блоке.
стрелу в горизонтальный лет, и мы слы-
шали скрип ее перьев, продуваемых вих-
рем полета, потом она со свистом вонза-
лась в каменную щель, и мы слышали
вздох камня. О чем он пел? Не хотелось
слышать никакого перевода, потому что
никакой перевод не мог передать опья-
няющей силы и правды этого вдохнове-
ния. Нельзя было разобрать слов, но эта
странная, удивительная, свободная’ песня
проникала в глубь вашего существа, и раз
слышавший ее не мог уже забыть этот го-
лос, повелительный и нежный, смешливый
и грозный...
Это было чудо, это был Джамбул— ата
акынов, отец певцов. Он пел долго, чуть
покачивая большими плечами, наклоняясь
к столу, струны его инструмента_почти не
были слышны, они жили какой-то отдель-
ной жизнью, точно хотели вырваться из-
под власти его сильных, гибких пальцев
и не могли. Песня была такой разнообраз-
ной, такой магнетической напряженности,
что хотелось со стула пересесть на пол,
сесть, как сидят спокойные и важные ско-
товоды, пастухи, охотники, подпереть ще-
ки руками и слушать голос, поющий о
жизни и доблести, о великом пространстве
разбросанными одеялами и подушками.
Может быть, он молился солнцу—не знаю.
Он был так суров и сосредоточен, что с
ним нельзя было разговаривать в эту ми-
HYTY. :
Когда вы глядели на Джамбула и раз-
говаривали с ним и слушали его стихи, вы
не могли отвязаться от странного чувства,
что ему почти сто лет, и мы для него но-
вая смена людей, каких уже много видел
он в своей жизни, а он мудр, и ему не на-
до заниматься суетой жизни случайных
спутников, суетой каждого нового суще-
ствования, потому что он постиг покой
беспристрастия и имеет право судить о са-
мом непреходящем в жизни.
Он был патриархом песенного слова,
этого ястребиного
ши сердца.
Но Джамбул,
только легенды.
народ! -
Столетие Ажамбула
Столетие со дня рождения народного
певца Казахстана Джамбула Джабаева
общественность Москвы отметила боль-
Нет уже ата акынов, акыны осиротели. Нет
лукавого
пронзительного голоса, прорезающего на-
отяжелев телом, умер с
молодым, легким сердцем, до последнего
мига он смотрел на. смену дня и ночи не
как на простой вечный порядок приролы.
Он прошел путь из тьмы времен к сияю-
щему рассвету сталинского века, и он ви-
дел человека таким, каким его рисовали
Но самая трогательная и правдивая ле-
генда — он сам. Он был совестью, голо-
сом, сердцем и правдой своего народа. Он
был молод, как всегда молоды поэзия
Охарактеризовав наиболее популярные
стихи и песни акына,
закончил свое слово стихотворением, по-
могучее орудие пропаганды художествен-
ными средствами высоких идей советской
этики и советской морали. Киров говорил,
что советское искусство должно быть в
первую очередь высоко-идейным; что про-
изведение искусства может быть полно-
пенным лишь тогда, когда писатель орга-
нически чувствует живое биение окружаю-
щей его современности, сливается в одно
целое с той общественной средой, © кото-
рой он пишет; что без страстного, взвол-
нованного отношения писателя к ето теме
нет искусства, а есть холодное ремеслен-
ничество. Тем, что мне удалось написать
пьесу о живых людях нашего военного
флота, я в значительной мере обязан тому,
что мне пришлось жить и работать в го-
роде, где жил и работал Киров, у которого
многому мы могли чаучиться.
Пьеса удалась потому, что в ней живут,
мыслят, борются простые и живые совет-
ские люди, мои друзья и товарищи воен-
вых лет, о которых я старался писать с
максимальной правдивостью и честно-
стью.
взгляда и
и
В. Лебедев-Кумач
шим вечером в Колонном зале Дома сою-
зов:
В. Лебедев-Кумач, вступительным словом
смерти Александра Блока. В ознаменова-
ние этой даты правление ленинградского
отделения Союза советских писателей со-
здало комиссию, в которую вошли А. Ах-
матова, И. Груздев, член-корреспондент
Академии наук СССР В. Жирмунский,
председатель Блоковской комиссии Ин-
ститута литературы Академии наук СССР
В. Орлов, А. Прокофьев, Л. Рахманов, В.
` Рождественский, В. Саянов, С. Спасский,