TD
ДВА у
Товалиитти!
Из постановления ПК ясно, что наиболее грубой оптибкой жур-
нала «Звезла» является предоставление своих страниц для ли“
тературного «творчества» Зощенко и Ахматовой. Я думаю, 9то
ине нет нужды цитировать здесь «произведение» Зощенко
«Приключения обезьяны». Видимо, вы все его читали и знаете
лучше, чем я. Смысл этого «произведения» Зощенко эаклю-
чзется в том, что оя изображает советских людей безлельниками
я Уродами, людьми глупыми и примитивными. Зощенко север-
поно не интересует труд советских людей, их усилия и ге
роивм, их высокие общественные и моральные качества. Эта
тема всегда у него отсутствует. Зощенко, как мещанин и ти-
ляк, избрал своей постоянной темой копание в самых низмен-
ных и мелочных сторонах быта. Это копание в мелочах быта не
случайно. Оно свойственно всем пошлым мещачсяим писате-
лям. к которым относится и Зощенко. 06 этом много говортья в
свое время Горький. Вы помните. как Горький на с’езде совет-
ских писателей в 1934 году клеймил, с позволения сказать,
«литераторов», которые дальше копоти на кухне и бани ничего
не вилят.
«Приключения обезьяны» не есть хля Зощенко нечто вых®-
дящее за рамки его обычных писаний. Это «произведение» ло
пало в поле зрения критики только лишь ках наиболее яркое
выражение всего того отрицательного, что есть В литературном
«творчестве» Зощенко. Известно. что со времени возвращения В
Ленинтрах из эвакуации Зощенко натисал PAX вощей, которые
хараклерны тем, что он не способен найти в жизни советских
Юлей ни одного положительного явления. ни олното положи-
тельного типа. Как и в «Приключениях обезьяны», Зощенко
привье глумиться над советским бытом, советскими порядками,
советскими люльми, прикрывая это глумление маской пустопо-
рожней развлекательности и никчёмной юмористики.
Если вы повнимательнее вчитаетесь и вдумаетесь в рассказ
«Приключения обезьяны», то вы увидите, что Зощенко нале-
ляет обезъяну ролью высшего судьи ваших общественных 1по-
ряхвов и заставляет читать нечто вроде морали советским лю-
ram. Обезьяна представлена как некое разумное начало, которой
дано устанавливать оценки повеления людей. Изображение
жизни советских людей, нарочито уродливое, карикатурное и
поплое. поналобилось Зощенко для того. чтобы вложить в уст8
обезьяне гаденькую, отравленную’ антисоветскую сентенцию
насчет того, что в зоопарке жить лучше, чем на воле; и что
в клетке легче дыптится, Чем среди советских людей.
Можно _ли дойти ло более низкой степени морального и поли-
тического падения, и как мотут ленинградцы терпеть на страни-
пах своих журналов подобное пакостничество и непотребство?
Если «произведения» такого сорта преподносятея советским
читателям журналом «Звезда», то как слаба должна быть бди-
тельность ленинградцев, руководящих журналом «Звезда», что-
бы в нем можно было помешать произведения, отравленные ядом
зоологической враждебности к советскому строю. Только подон-
ки литературы могут создавать подобные «произведения» и
только люди слепые и аполитичные Могут давать им ход.
Говорят, что рассказ Зощенко обошел ленинтрадокие эстрады.
Насколько должно было ослабнуть руководство илеологической
работой в Денинтраде, чтобы тюлобные факты могли иметь
место!
Зощенко © его омерзительной моралью удалось проникнуть на
странипы большого ленинградского журнала и устроиться там
со всеми улобствами. А вель журнал «Звезда» — орган, который
должен воспитывать нзпу молодежь. Но может ди справиться
< этой залачей журнал, который приютил у себя такого пошляка
и несоветского писателя, как Зощенко?! Разве редакции «Звез-
хы» неизвестна физиономия Зощенко?! ou
Вель совсем еще недавно, в начале 1944 гола, в журнале
«Большевик» была подвергнута жестокой критике возмутитель-
мая повесть Зощенко «Перед восходом солнца», написалная, В
pasrap освободительной войны советекого. нарола против немец-
ких захватчиков. этой повести Зощенко выворачивает наиз-
нанку свою пошлую и низкую дутонку, делая это © наслажде-
нием, го смакованием, с желанием показать всем: — смотрите,
вот какой я хулиган.
_ Трудно подыскать в нашей литературе что-либо более отвра-
тительное. чем та «мораль», которую проповедует Зощенко В
позеети «Перед восходом @лнца», изображая людей и самого
себя как гнусных похотливых зверей, у которых нет ни стыда,
ни совести, Й эту мораль он препохноеил советским читателям
в тот период, когда наш народ обливалея кровью в неслыханно
тяжелой войне. когда жизнь советского государства висела на
волоске, когда советский нарот нес непсчислимые жертвы во
имя побехы над немпами. А Зощенко, окопавшиеъь в Алма-Ата,
в глубоком тылу, ничем не помот в то время советскому народу
в его борьбе“е немецкими захватчиками. Совершенно справед-
ливо Зощенко был публично высечен в «Большевтке», каф чуж-
дый советской литературе пасквилянт и пошляк. Он наплевал
тогда на общественное мнение. И вот, не пришло еще лвух лет,
не просохли еще чернила, которыми была написана рецензия в
«Большевике». как тот же Зощенко триумфально в’езжает в
Ленинград и начинает свободно разгуливать по страницам ленин-
традеких журналов. Ето охотно печатает не только «Звезла», но
и журнал «Ленинград». Ему охотно и © готовностью предостав-
ляют театральные аудитории. Больше того, ему дают возможность
занять руководящее положение в Ленинградском отлелении Co-
юза писателей и играть активную роль в литературных делах
Ленинграда. На каком основании вы даете Зощенко разгуливать
па салам и паркам ленингралекой литературы? Почему партий-
ный актив Ленинграда, его писательская организация допусти-
ли эти позорные факты?!
‚ Насквозь гнилая и растленная общественно-политическая и
литературная физиономия Зощенко оформилась не в самое по-
слехнее время. Его современные «произвеления» вовсе не явля-
ютея случайностью. Они являются лишь продолжением всего
того литературного «наследства» Зощенко, которое ведет нача-
ло © 20-х годов.
Кто такой Зощенко в прошлом? Он являлся одним из органи-
заторов литературной группы так называемых «Серапионовых
братьев». Какова была общественно-политическая физиономия
Зощенко в лериод организации «Серапионовых братьев»? Поз-
вольте обратиться к журналу «Литературные записки» № 3 за
1922 гол, в котором учредители этой группы излатали свое кре-
ло. В числе прочих откровений там помещен «символ веры» И
Зощенко в статейке, которая называется «() себе и еще кое о
чем». Зощенко, никого и ничего не стесняясь, публично обна-
жается и совершенно откровенно высказывает свои политиче-
ские. литературные «взгляды». Послушайте, что он там говорил:
«_ Рообще писателем быть очень трудновато. Скажем, та же
идеология... Требуется нынче от писателя идеология... Этакая,
право, мне неприятность»...
«Какая. скажите, может быть у меня «точная идеология»,
если ни олна партия в целом меня не привлекает? »
«С точки зрения люлей партийных я беспринмииный чело-
рек. Пусть. Сам же я про себя скажу: я не коммунист, не эс-эт,
He монархист, а просто русский и к тому же политически без-
нравственный»...
«Честное. слово лаю — не знаю до сих пор, ну хоть, ска-
жем. Гучков... в какой партии Гучков? А чорт его знает, в Ka-
кой он партии. Знаю: не большевик, но э6-эр он или кадет —
He знаю и знать не хочу» ит. д. ит. п.
Что вы скажете, товаритци, об этакой «идеологии»? Прошло
95 лет с тех пор. как Зощенко поместил эту свою «исповедь»..
Изменился ли он е тех пор? Незаметно. За два с половиной
десятка лет он не только ничему не научилея и не только ни-
как не изменился, а, наоборот, с циничной откровенностью про-
должает оставаться трюповетником безидейности и пошлости,
беспринциплым и бессовестным литературным хулиганом. Это
означает, что Зощенко как тогда, так и теперь не нравятся CO-
зетокив порядки. Как тогла, так и теперь он чужд и враждебен
советской литературе. Если при всем этом Зощенко в Ленинграде
стал чуть ли не корифеем литературы, если его превозносят на
——
*#) Сокращенная и обобщенная стенограмма докладов т. Жда-
нова на собрании партийного актива и на собрании писателей.
в Ленинграде, у
i
Литературная газета
2 Ne 39
SSS
тенивтралском Парнасе, то остается толь”
ко поражаться тому, до какой степени
беспринципяюсти, нетребовательности,
невзыскательности и нефазборчивости мо-
тли лойти люди, прокладывающие дорогу
Зощенко и поющие ему славословия!
Позвольте привести еще одну иллюст-
рацию 0 физиономии так называемых
«Серапионовых братьев». В тех же «Тито-
ратурных затлисках» № 3 за 1922 rox
другой серапионовец Лев Лунц также пы-
тается дать идейное обоснование того
вредного и чуждого советской литературе
направления, которое предотавляла группа
«Серапионовых братьев». Лунц пишет:
«Мы собрались в дни революционного,
в дни мощяого политического напряжения.
«Кто но с нами, тот против Hac!» — гово-
рили нам справа и слева, — с кем же вы,
Сетапионовы братья — с коммунистами
или против коммунистов, за революцию
или против революпии?$
«С кем же мы, Серапионовы братья?
Мы с пустынником Серапионом»...
«Слишком долго и мучительно правила
русской литературой общественность... Мы
не хотим утилитаризма. Мы пишем не
для пропаганды. Искусство реально, как
сама жизнь, и, как сама жизнь, оно 6ез
пели и без смысла, существует потому,
что не может не существовать».
Такова роль, которую «Серапионовы
братья» отводят искусству, отнимвя 7
него идейность, общественное значенте,
провозглатая безидейность искусства, ис-
кусетво PAH искусства, искусство без
цели и без смысла. Это и есть проповедь
тнилого аполитицизма, мещанства и
пошлости.
Какой вывод следует из этото? Если
Зощенко не нравятся советские порядки,
что же прикажете: приспосабливаться к
Зощечко? Не нам же перестраиваться в0
вкусах. Не нам же перестраивать наш
быт и наш строй пох Зощенко. Пусть он пе-
рестраивается, а He хочет перестраивать-
ся — пусть убираетея из советской лите-
ратуры. В советской литературе нз может быть места гнилым, пу-
стым, безидейным и пюшлых произведениям. (Бурные аплоди-
сменты). ae
Вот из чего исходил ПК. принимая решение о журналах
«Звезда» и «Ленинтрад».
Перехожу к вопросу ® литературном «творчестве» Анны Ax-
матовой. Ее произведения за’ последнее время появляются в лё-
нингралских журналах в порядке «расширенного воспроизвох-
ства». Это так же удивительно и противоестественно, как если бы
кто-либо сейчас стал переиздавать произведения Мережковского,
Вячеслава Иванова, Михаила Кузьмина, Андрея Белого, Зинаи-
ды Гиплиус, Федора Солотуба, Зиновьевой-Аннибал и т. д.
ит. п.. т. е. всех тех, кого наша передовая общественность и.
литература всегда считали шюедставителями реакционного мра-
кобесия и ренегатства в политике и искусстве.
Горький в евое время говорил, что десятилетие 1907—1917
тодов заслуживает имени самого позорного и самого безларного
десятилетия в истории русской интеллигенции, когда после ре-
волюции 1905 года значительная часть интеллитенции `отвер-
нулась от революции. скатилась в болото реакционной мистики
и порнографии, провозгласила безидейность своим знаменем,
прикрыв свое ренегатство «красивой» фразой: «И я сжег ‘вее,
чему поклонялся, поклонился тому, что сжигал». Именно в.это
десятилетие появились такие ренегатские произвеления, RAR
«Конь бледный» Роншина, произведения Винниченко и других
дезертиров из лагеря революции в лагерь реакции, которые то-
ропились развенчать те высокие идезлы, за которые боролась
лучшая, передовая часть русского общества. На свет выплыли
символисты, имажинисты, лекаденты всех мастей, отрекавигиеся
от нароча, провозгласивигие тезис «искусство ради искусства»,
проповедовавитие безидейность в литературе, прикрывавитие
свое идейноеи моральное растление погоней за красивой формой
без содержания. Всех их об’единял звериный страх перед гряду-
щей пролетарской революцией. Достаточно налтомнить, что ou
из крупнейнтих «идеологов» этих реакционных литературвых
течений был Мережковский. называвший грядущую _ пролетар-
скую резолюцию «грядущим Хамом» и встретивигий Октябрь-
скую революцию зоологической злобой.
Анна Ахматова является одним из представителей этого без-
идейного реакционного литературного болота. Она принадлежит
к так называемой литературной группе акмеистов, вышелигих в
свое время из рядов символистов, и является одним из знаменос-
пев пустой, безидейной, аристократическо-салонной поэзии, &0-
солютно чуждой советской литературе. Акмеисты представляли
из себя крайне индивидуалистическое направление в искусстве.
Фни проповедовали теорию «искусства для искусства», «50асо-
ты ради самой красоты», энать ничего не хотели о народе, о ‘его
нуждах и интересах, 0 общественной жизни.
По солиальным своим истокам это было хворянско-вуржуаз-
ное течение в литературе в тот период, когда дни аристократии
и буржуазни были сочтены и когда поэты и идеологи госполет-
вующих классов стремились укрыться от неприятной действи-
тельности в заоблачные высоты и туманы религиозной мисчики,
в мизерные личные переживания и Копание в своих мелких ду-
шонках. Акмеисты, как и символисты, декадоенты и прочие
представители разлагающейся дворянско-буржуазной идеологии,
были проповедниками упадочничества, пессимизма, веры в поту-
еторонний мир. -
Тематика Ахматовой насквозь индивихуалистическая. До убо-
жества ограничен диапазон ее поэзии, — поэзии взбесивитейся
барыньки, мечущейся между будуаром и моленной. Основное у
нее — это любовно-эротические мотивы, переплетенные © моти-
вами грусти, тоски, смерти, мистики, обреченнюети. Чувство
обреченности, — чувство, понятное для общественного сознания
вымирающей группы, — мрачные тона предсмертной безнадеж-
ности, мистические переживания пополам © эротикой — таков
духовный мир Ахматовой, одного из осколков безвозвратно кд-
нувшего в вечность мира старой дворянской культуры, «добрых
старых екатерининских времен». Не то монахиня, не то блуд-
ница, а вернее блудница и монахиня, у которой блуд смешан ©
молитвой.
«Но клянусь тебе ангельским садом,
Чудотворной иконой клянусь
И ночей наших пламенных чадом...»
(Ахматова. «Anno Domini>).
‚ Такова Ахматова с ее маленькой, узкой личной жизнью, нич-
тожными переживаниями и релегиозно-мистической эротикой.
Ахматовская поэзия совершенно далека ог народа. Это — по-
эзия десяти тысяч верхних старой дворянской России, обречен-
ных, которым ничего уже не оставалось, как только вадыхать
по «доброму старому времени». Помещичьи усадьбы екатери-
нинских времен с вековыми липовыми аллеями, фонтанами, ста-
туями и каменными арками, оранжерсями, любовными беседка-
ми и обветталыми гербами на воротах. Дворянекий Петербург;
Царское Село; Вокзал в Павловске и прочие реликвии двюрян-
ской культуры. Ве это кануло в невозвратное прошлое! Оскол-
кам этой далекой чуждой народу культуры, каким-то чудом
сохранившимся до нангих времен, ничего уже не остается делать,
как только замкнуться в себе и жить химерами. «Вее расхище-
но, предано, продано», — так пишет Ахматова,
06 общеетвенно-политических и литературных идеалах акмеи-
стов один из видных представителей этой групики, 0сип Ман-
дельштам. незадолго ло Революции писал: «Пюбовь к организму
Й организации акмеисты пазделяют с физиологически гениаль-
ным средневековьем»... «Средневековье, определяя по-своему
удельный вес человека, чувствовало и признавало сего за каж-
дым, совершенно независимо от его заслуг»... «Да. Европа иро-
шла скзозь лабиринт ажурно-тонкой культуры, когда абстракт-
ное бытяе, ничем не прикрашенное личное существование цени-
10сь вав подвиг. Отсюда арнотократичесвая интимность, связу-
великих революционно-демократичееких традиций русской ли-
птить литературу ее высокого, идейного и общественного значе-
ютщая всех людей, столь чужлая по духу «равенству и братетву»
великой революции»... «Средневековье дорого нам потому, что
обладало в высокой степени чувством грани и перегородок»...
«Благоролная смесь раосудочности и мистики и отущение мирз,
как живого равновесия, роднит нас с этой эпохой и побуждает
черпать силы в произведениях, возникших на романской почве
около 1200 года». :
В этих высказываниях Мандельштама развернуты чаяния и
идеалы акмеистов. «Назад к средневековью» — таков общеет-
военный идеал этой аристократическо-салонной группы. Назад
Е обезьяне — перекликается с ней Зощенко. Кстати сказать,
и акмеисты, и «Серапионовы братья» ведут свою родословную OT
общих предков. И у акмеистов, и у «Серапионовых братьев» об-
щим родоначальником являлся Гофман, один из основополож-
ников аристократическо-салонного декадентства и мистицизма.
Почему вдруг понадобилось популяризировать поэзию Ахма-
товой? Какое она имеет отношение к нам, советским людям?
Почему нужно предоставлять литературную трибуну всем этим
упалочным и глубоко чуждым нам литературным направлениям?
Из истории русской литературы мы знаем, что не раз и не
два реакционные литературные течения, к которым относились
и симзолисты; и акмеисты, лытались об`являть походы против
тературы, против ее передовых представителей; пытались ли-
ния, низвести се в болото безидейноети и полости. Все эти
«модные» течения канули в Лету и были сбромены в прошлое
вместе с теми классами, идеологию которых они отражали. Bee
эти символисты. акмеисты, «желтые кофты», «бубновые вале-
ты», «ничевоки», — что от них осталось в нашей родной рус-
ской, советской литературе? Ровным счетом ничего, хотя их
походы протиз великих представителей русской революционно-
демократической литературы — Белинского, Добролюбова, Чер-
нышевскоРо, Герцена, Салтыкова-Щедрина — задумывались С
большим пгумом и претенциозностью и с таким же эффектом
проваливались.
Акмеисты провозгласили: «Пе вносить никаких поправок В бы-
тие и в критику последнего не вдаваться». Почему оня быля
против внесения каких бы то ни было поправок в бытие? Да
потому, что это старое дворянское, буржуазное “бытие им нра-
вилось, а резолюционный народ собирался лотревожить это их
бытие. В октябре 1917 года были вытряхнуты в мусорную яму
истории как правящие классы, так и их идеологи и песнопевцы.
И влруг на 29-м году- еоциалистической революции появля-
ются вновь на сцену некоторые музейные редкости из мира тё-
ней и начинают поучать нашу молодежь, как нужно жить. Tle-
ред Ахматовой пгироко раскрывают ворота ленинградского жур-
нала и ей свободно предоставляется отравлять сознание молоде-
жи тлетворным духом своей поэзии.
В журнале «Ленинград», в одном из номеров, опубликованя
нечто вроде сводки произведений Ахматовой, написанных в иё@-
риод с 1909 по 1944 год. Там наряду с прочим хламом есть
одно стихотворение, написанное в эвакуации во время Великой
Отечественной войны. В этом стихотворении она пишет о своем
одиночестве, которое она вынуждена делить с черных котом.
Смотрит на неё черный кот, как тлаз столетия. Тема не новая.
«0 черном коте Ахматова писала и в 1909 году. Настроения оди-
ночества и безысходности, чуждые советской литературе, сБязы-
вают весь исторический путь «творчества» Ахматовой.
Что общего между этой ‘лоэзией, интересами нашего народа я
государства? Ровным счетом ничего. Творчество Ахматовой —
дело далекого прошлого; оно чужло современной советской дей-
ствительноети и не может быть терпимо на страницах HOAX
журналов. Наша
танное на то, чтобы потрафлять различным вкусам литератур-
ного рынка. Мы вовсе не обязаны предоставлять в нашей лите-
ратуре место для вкусов и нравов, не имеющих ничего общего ©
моралью и качествами советских людей. Что поучительното мо-
гут дать произведения Ахматовой нашей молодежи? Ничего, кро-
ме вреда. Эти произведения могут только посеять уныние, уна-
док духа, пессимизм, стремление уйти от насущных вопросов
общественной жизни, отойти от птирокой дороги общественной
жизни и деятельности в узенький мирок личных переживаний.
Как можно отдать в ее руки воспитание нашей молодежи?! А
между тем Ахматову © большей готовностью ‘лечатали то в
«Звезде», то в «Ленинграде», да еще отдельными сборниками
издавали. Это прубая политическая опгибка,
Не случайно ввиду вбего этого, что в ленинграяеких журна-
лах начали появляться произведения других писателей, которые
стали сползать на позиции безидейности и упадочничества. Я
имею в вилу такие произведения, как произведения Садофьева
и Комиссатовой. В некоторых озонх стяхах Салофьев и Комисса-
роза стали подпевать Ахматовой, стали культивировать настрое-
ния уныния, тоски и одиночества, которые так любезны Aye
Ахматовой.
Нечего и говорить, что подобные настроения или проповедь
полобных настроений может оказывать только отрипатальное
влияние на нашу молодежь, может отравить се сознание ГНИлЫМ
духом безидейности, аполитичности, уныния.
А что было бы, ели бы мы воспятывали молодежь в духе
уныния я неверия в нате дело? А было бы то, что мы не побе-
дили бы в Великой (течветвенной войне. Именно потому, что с9-
ветское государство и наша партия с помощью советской литё-
ратуры воспитали намту молодежь в духе бодрости, уверенности в
своих силах, иуенио поэтому MBI преодолели величайниие трУд-
НОСТИ В етроительетве социализма и добились победы нат немца-
ми и японнами.
Что wa Beero этого следует? Из этого следует, что журнал
«Звезда». помещавтий на своих страницах, наряду с произве-
дениями хорошими, идейными, бодрыми, произведения безидей-
литература-—не частное предприятие, рассчи-`
стал журналом без направления,
гам разлагать нашу молодежь.
льны своим бодрым, революпт-
ные, пошлые, реакционные,
стал журналом, помогавлгим BDA
А наши журналы были всегда си I я :
онным направлением, & не эклектикой, не безидеи ностью и ато
литицизмом. Пропаганда безидейности получила И :
«Звезде». Мало того, выясняется, Чтэ Зощенко приобрел т: a.
силу среди писательской организации Ленинграда, чт ме
покрикивал на несогласных, грозил критикам Пра Е : a
из очередных произведении. Он стал чем-то вроде литератур c
хиктатора. Его окружала групиа поклонняков, Создавая OMY
славу.
А
каком оснозавии? Почему вы допустили этэ
Спраптивается, на $
и реакционное дело:
протявоестественнос
рналах Ленинграда. Стали
Не случайно, что в литературных жур я A
буржуазной литературой
увлекаться современной низкопробной
Замала. Некоторые наши литераторы стали рассматривать себя
не как учителей, а как учеников буржуазно-мещанеких литера-
торов, стали сбиваться па тон HHGKOMOKAONCTBA и преклонения пе-
ред метанской иностранной литературой. K anny ли нам, совет-
еким патриотам, такое низколокленство, нам. построивтим со-
ветский стгой, который в сто раз выте и лучше любого. буржу-
азного строя? К лицу ли наттей передовой созотекой литературе,
являющейся самой революционной литературой в мире, низко-
поклонство перед ограниченной мещанско-буржуазной лятерату-
рой Залада?
Крупным недостатком работы наших писателей является
также удаление от современной советской тематики, одностерон-
нее увлечение исторической тематикой, с одной стороны, а, ©
другой стороны, попытка заняться чисто развлекательными
пустопорожними сюжетами. Некоторые писатели в оправдание
своего отставания от больших современных советских тем гово-
рят, что настала пора, когла натолу нало даль пустоватую раз-
влекательную литературу. когда с идейностью произведений мож-
на не считаться. Это глубоко неверное предстарление 0 налием на-
роде, ео запросах, интересах. Hamm народ ждет, чтобы советекие
писатели осмыслили и обобщили тромадный опыт, который HA-
род приобрел в Великой Отечественной войне, чтобы они из0бра-
зили и обобщили тот героизм, с которым народ сейчас работает
над вюсстановлением народного хозяйства страны после изгнания
врагов.
Несколько слов насчет журнала «Ленинтрад». Тут у Зощенко
позиция еще более «прочная», чем в «Звезде», так же, Кки т
Ахматовой. Зощенко и Ахматова стали активной литературной
силой в обоих журналах. Журнал «Ленинград», таким образом,
несет ответственность за то, что ол лредоставил свои страяипы
таким лошлякам, как Зощенко, и таким
как Ахматова.
Но у журнала «Ленинград» есть и другие опибки. ›
Вот, например, пародия на «Евгения Онегина», написанная
неким Хазипым. Называется эта вещь «Розвращение Онегина».
Говорят, что она нередко исполняется на подмостках ленинград-
ской эстрады. Непонятно, почему ленинграцы допускают,
чтобы с публичной трибуны шельмовали Ленинград, как это
делает Хазин? Ведь смысл всей этой так называемой литера-
турной «пародии» заключается не в пустом озубоскальстве по
тюводу приключений, случившихся с Онегиным, оказавшиися
в современном Ленинграде. Смысл пасквиля, сочиненного Ха-
зиным, заключается в том, что он пытается сравнивать наш CO-
временный Ленинград с Петербургом пушкинокой эпохи и дока-
зывать. что наш век хуже века Онегина. Приглядитесь хотя бы
х некоторым строчкам этой «пародии». Все в нашем совре-
менном Ленинграде автору не нратится. Он злопыхательствует, .
возводит клевету на советских людей, на Ленинград. То ли дело
век Онегина — золотой век, по мнению Хазина. Теперь не то, —
появился жилотдел, карточки, пропуска. Девушки, те неземные
эфирные создания, которыми раньше восхищался бнетин, сталй
теперь регулировщиками уличного движения, ремонтируют ле-
пинградекие дома ит. х. ит. п. Позвольте процитировать одно
только место из этой «пародии»: d
В трамвай садится нат Евтений.
0, бедный, милый человек!
Не знал таких передвижений
Его непросвещенный век.
Судьба Евгения хранила,
Ему лишь ногу отдавило,
И только раз, тодкнув В живот,
Ему сказали: «Идиот!»
Он, вспомнив древние порядки,
Решил дуэлью кончить спор,
Цолез в карман... но кто-то спер
Уже лавио его перчатки,
За неяменьем таковых
‹ Смолчал Онегин н притих.
Вот какой был Ленинград и каким он стал теперь; плохим;
‚ векультурвым, трубым и в каком неприглядном виде он пред-
стал перед бедлным, милым Онегиным. Вот каким представил
Ленинград и ленинтрадцев тюшляк Хазин.
Дурной, порочный, гнилой замысел у этой клеветнической
пародии!
Как же могла редакция «Ленинграда» троглядеть эту злост-
ную клевету на Ленинград и его прекраесных“людей?! Как мож-
но пускать хазиных на страницы ленинградских журналов?!
Возьмите другое произведение — пародию на пародию © Не-
красове, составленную таких образом, что она прелетавляет
из себя прямое оскорбление памяти великого поэта и обществен-
ного деятеля, каким был Некрасов, оскорбление, против кото-
рого холжен был бы возмутиться всякий просвещенный человек.
Однако редакция «Ленинграда» охотно поместила это грязное
варево на своих страницах. Vg
Что же мы еще находим в журнале «Ленинтрал»? Загравич-
ный анекдот, плоский и пошлый, взятый, видимо, из старых
затасканных сборников анекдотов конца прошлого столетия.
Разве журналу «Ленинград» нечем заполнить <©вои страницы?
Разве не 0 чём писать в журнале «Ленинград»? Возьмите хотя
бы такую TeMy, как восстановление Ленннграда. В городе идет
великоленная работа, город залечивает раны, нанесенные бло-
кадой, ленингралны полны энтузиазма и пафоса послевоенного
восстановления. Написано ли что-нибудь об этом в журнале
«Ленинград»? Дождутся ли когда-либо ленинградцы, чтобы их
трудовые подвиги нашли отражение на страницах журнала?
Возьмите далее тему о советекой женщине. Разве можно куль-
тивировать среди советских читателей и читательниц присущие
Ахматовой постылные вэглялы на роль и призвание женщины
не давая истинно правливого представления о современной со-
ветской женщине вообще, о ленинградокой девушке и женщине
героине, в частности, которые вынесли на своих плечах огром-
ные трудности военных лет, самоотверженно трулатея ныне нах
разрешением трудных задач восстановления хозяйства?
Как видно, положение дел в Ленинградском отделении Союза
писателей таково, что в настоящее время хороних произвеле-
ний для двух литературно-художественных журналов явно не-
хватает. Bor почему Центральный Комитет apr решил за-
крыть журнал «Ленинград» с тем, чтобы сосредоточить Bee луч-
шие литературные силы в журнале «Звезда». Это Коечно, He
значит. что Ленинград при вадлежащих условиях не будет иметь
второго или даже третьего журнала. Вопрос реттаетея количест
вом хороших высококачественных произведений. Вели их ‘ie:
явится достаточно много и им не булет хватать моста в одно
журнале, можно будет создать второй и третий журнал ЛИ а
наши ленинградекие писатели давали хорошую в идейном ob
дожественном отношения продукцию, ae
Таковы грубые ошибки и нелюстатки, вскрытые и отмечен-
ные в постановлении ЦК ВКП(б) отное
Te. i
«Звезла» и «Ленинград». ^ т eine
В чем корень этнх ошибок и нелостатков?.
т 3
Корень этих отийок и недостатков заключается в том. что
редакторы названных журналов, деятели нашей coneTeR ott зите-
патуры. а тавже руководители нашего и еологического фронта
Ленивграле лавыли некоторые OCHOBHEIe положения ленин :
o autepatype. Muorne m3 писателей и из тех, которые А
Окончание см. на 3 стр,
салонным поэтессам, .
fos.
Spe
ее
pet
ena
gil
had
МЕ
foal
ro)
salt
nod
ina
me
con
ИЕ
mt