:
to
Op
_ Spo, B пБесе «Земля» — исконный.
‘ууссвий крестьянин-правдоискатель.
р дожественный театр пытался не-
однократно показать такого искателя
авды. ь
‚ Правдоискателем — елейным уте-
ителем — выглядел некогда Лука в
пьесе «На дне». Но лживость, внут-
енняя несостоятельность этого. ‹апо-
стола» стала очевидной театру уже
r +
apHo. :
a В моей актерской биографии Фрол
pe единственный образ мужика: Я
трал эпизодическую роль’ старика в
«Воскресеньи», ‘играл. Левшина во
«Bparax>. Старик-крестьянин в «Вос-
кресеньи» — человек, забитый му-
жицкой нищетой. Он глух к тому, что
рредлагает ему кающийся Нехлюдов.
‘0н неспособен понять порыв само-
влюбленного, прекраснодушного рос-
вийского «мыслящего» помещика.
Левитин («Враги») — человек, со-
зершенно непохожий на МЛуку из
«На дне». Этот рабочий из крестьян
нонимает то, что происходит вокруг
нею. Левшин -— умный, и ум его
добрый, человеколюбивый, правди-
ый.
Г Фрол — эжтивный борецова новую“
жизнь русского крестьянства. Фрол
ищет правду у Антонова и сначала
как будто бы находит ее. Антонов
расстреливает участника своей бан-
ды за жестокое обращение с пленным
роветским агрономом и этим пленяет
еердце Фрола. Фрол становится ати-
yaTopoM антоновской правды, Мужи-
вам он говорит:
— Вот она где правда! Вот ва кем
зам следовать.
Но после того, как Антонов, спасая
enon собственную шкуру, бросает му-
жиков, участников его отряда, Ha про-
извол судьбы, Фрол прозревает. Он
понимает, что правда Антонова —
уживая, что крестьянину она ничего
но дает, а, наоборот, отнимает у не-
юн веру в правду. Фрол — тинпич-
ый середняк. Тем значительней
зволюция его судьбы и политиче-
ской ориентации.
Разочаровавшийся в Антонове,
Фрол отправляется вместе с другими
холоком к Ленину, в Москву. «Бу-
мажкам» Листрата Фрол не верит.
— Мне не бумажки нужны, я им
не верю, я только живому голосу
Ленина поверить могу. me
И этот живой голос производит по-
Образ
В смектаклб «Земля» мне поруче-
на роль Антонова. В событиях тех
ле, о Которых повествует пьеса
Е Вирта, я не участвовал, на Там-
бовщине не бывал, людей — подлин-
ных участников событий — не знаю.
Пришлось все это изучать и питать
евое актерское воображение литера-
уурными материалами.
Я не собираюсь играть злодея,
абсолютного, стопроцентного “ «бело-
твардейского мерзавца», о котором
300 заранее известно. Я хочу ‘с0в-
дать характер отважного, ; удалого,
зрезвычайно честолюбивого челове-
ка, лишенного каких бы то ни было
идеалов. Это мелкий персонаж `ве-
никих событий. Антонов не лишен
известной силы, личной храбрости и
бестрания. Этими качествами OH
яипонируех крестьянам.
Есть ли у Антонова четкая ноли-
ипческая программа? Скорее, нет.
Программа есть у Сторожева, & для
Антонова главное не в программе, &
в том, чтобы «повести KpeCTbAHCT-
30 за собой» и В’ехать на белом ко-
№ под колокольный звон в москов-
ский Кремль. Это эсер—авантюрист,
довольно тонкий демагог, он знает,
хак ‹уповлять дупги». Так он дела-
№ вначале Фрола своим сторонни-
KOM, ноказывая еебя защитником
справедливости (эпизод 6 расстрелом
изтроса, давшего пощечину пленно-
му), но затем быстро теряет симпатии
я тех многочисленных Фролов, кото-
«Co6c
q
С тех пор как я читал первую
рукопись Брехта, ни одно произве-
дение современного немна не произ-
водило на меня такого впечатления,
как драма Юлиуса Гая «Собствен-
ость», пьеса в 14 картинах.
_ Действие нарастает медленно.
Сперва обрисовываются контуры OY-
дничной жизни маленькой венгер-
ской деревушки. Люди этой дерев-
ви кормятся, с трудом обрабатывая
cho клочок земли или работая на
мелких и мельчайших крестьянских
хуторах. Появляются деревенский
поп, жандармы, несколько крестьян.
Бросается в глаза, что в этой дерев-
не много вдов; по странной случай-
ности женатые мужчины, особенно
из тех, что посостоятельней, быстро
умирают. Есть здесь и те, у кото-
рых жива память © 1919 годе и ко-
Хорые мечтают о новых «красных
Днях». Помимо этого — деревушка
совсем тихая, редко когда случится
Кража или потасовка.
Судя по Тому, что мы видим и
елышим, тлавное, на чем здесь CO-
ередоточены интересы, — STO Tak
называемый «девственный табак»,
то-есть такой, о котором еще не
пронюхал акцизный чиновник, кото-
рого не сдали государству © тем,
STOEL позднее купить его по более
дорогой цене и в ухудшенном виде.
И еще на кукурузных стеблях, ко-
торых не сожгли или не закопали
в землю: из-ва каких-то «тессенских
мух», кладущих свои яйца. в кукУ-
рузных стеблях, они по какому-то
постановлению должиы быть с0жже-
ны или закопаны; но крестьяне уН-
рямы и не делают этого или делают
не по правилам. Во-первых, эти ку-
курузные стебли им нужны, чтобы
весной разрезать их и давать в ПИ-
‘mY коровам, а, во-вторых, они He
трясающее впечатление на Фрола,
принятого в Крёмле. Сила ленинской
правды настолько разяща, Фрол вос-
принимает ее настолько’
бесповоротно, что сам, никем не на-
правляемый, он репгает:
про подлинную‘ ленинскую правду.
которого красноармейские части уже
изрядно потрепали. Pi
‘бивают;
стенке.
скоб об`яснение между АнтоновЫм и
ла пьяный, озлобленный Антонов ве-
ол
глубоко,
’ <Я пойду к Антонову, расскажу ему
Пусть и он шрозреет».
‘Фрол попадает, в штаб; Антонова,
Фрола антоновцы арестовывают, из-
ержат несколько дней в за-
атем происходит драматиче-
Фролом. Уже ‘после первых фраз Фро-
лит расстрелять этого прозревшего
мужика-правдоискателя.
Фрол обращается к нему © послед-
ними словами:
— Ha своем етою в предемертный
час. Погибнете, как псы. И на вашу
могилу люди плевать будут!..
Фрол, повторяю, середняк. Он не
свободен еще от многих старых кре-
стьянских иллюзий. Но в конечном.
счете он в каждой ситуации умеет
найти зерно правды. Фрол умен, и до-
брота его не слезлива.
Для Художественного театра созда-
ние образа мужественного правдолюб-
ца, своеобразного Сусанина наитих
дней, имеет огромное политическое и
художественное значение.
Пьеса Н. Вирта проникнута необы-
чайной страстностью. Сторожев, Ан-
тонов, Фрол, Листрат, Наташа, Косо-
ва, да и многие другие — это люди
больного темперамента. У одних —
страсти звериные, кровожадные, соб-
ственнические (у ‘антоновцев), у дру-
гих — страсти мужественные, глубо-
ко человечные. В пьесе «Земля» про-
тивостоят друг другу два мира, два
отношения к жизни — Правда и
Кривда в исконном, русском, под-
линно народном. понимании этого
слова.
Постановка «Земли» поручена на-
родному артисту Союза, ССР Л. М. Ле-
онидову. Именно своеобразный ин-
теллектуальный темперамент и ог-
ромный опыт этого крупнейшего тра-
тического актера помогут всем нам,
участникам постановки, найти и до-
нести до зрителя жизнеутверждаю-
щую тему пьесы. :
А. ГРИБОВ
врага о
рые в начале движения шли за ним
с верой и надеждой.
Ключ к образу Антонова я нахо-
my в ето реплике перед своим кен-
TOM:
— Кровью залью Россию, в крови
коммуну утоплю и Bae подлецов
туда же...
Первоначально я собирался итрать
Антонова во второй части спектакля
безвольным, уже внутренне: ‘надлом-.
лённым человеком. Но Нотом я по-
нял, что это неверно. Это слишком
напоминало бы шаблонные харак-
теристики врагов в наших ньесах.
Я не хочу играть Антонова всего
только пьянствующим, разлатаю-
щймся белогвардейским офицером.
Я приложу все усипия, чтобы до-
нести до зрителя ощущение обречен-
ности этого человека, утопающего. в’
море крови, н6 имеющего никакой.
‘социальной оморы, уходящего со
спены нераскаявшимся и но-зве-
риному непреклонным. г
— Я еще вернусь; говорит он_в
финале нъесы, уходя прятаться в’
лесные дебри. 1 :
Я хочу возбудить в зрительном
зале активную. ненависть к одоб-
ным типам, которые пытались и пы-
таются «в крови утопить коммуну».
В этом моя актерская «сверхзадача»
в спектакле «Земля». a
В. TOMOPHOB ©
Лион Фейхтвангер
вънюлняют ностановлений, — не же-
пают, прёдпочитая терпеть `всевоз-
можные бедствия от этих «тессен-
ских мух>: a2
‚ Дальше мы узнаем, что жандарм
Дани, постоянно живущий в городе
и не слишком часто. совершающий
‘обход деревни, находится в любов-
ной хвязи с Мари, служившей у ад-
воката в городе, а теперь уволенной,
так как адвокату уже не но сред-
ствам держать работницу; и еще мы
узнаем, что Мари ждет ребенка от
Дани и что самый богатый человек
в деревне хочет жениться на ней. у
`этото ботатого человека единствен-
ный ребенок, Цсофи, она чахоточная
и товорят, что дни ее сочтены; он
и, вероятно, скоро умрет. И Дани,
жандарм, с тихой усмешкой и 88-
думчивым взглядом фантазирует ©
том, как ребенок бедняка Дани и
служанки Мари, ‘может быть, станет
наследником самото ботатого челове
ка в деревне.
Это все, чт6 мы узнаем из пер-
вых четырех картин, — немного Kak
будто. Но надо признать, что вся де-
ревня показана в нескольких лицах,
в скупых словах и в очень нластич-
ных картинах; здесь не только OTH
несколько человек, но и все их от-
ношения; они очень живые, и не
только они; но’ и вся атмосфера. Все
дано косвенно, и ничто. не указывает,
что эта деревушка чем-либо отли-
чается от других деревень широкой
вентервкой равнины. .^‘‘°
И все же над этой деревней 0с0-
бый, душный воздух. Люди нокор-
иы своей вудьбе, они живут на сво-
ях маленьких земельных участках,
тесно, как бы втиснувшиеь в уча
стки других, — это так, и это дол-
жно так быть, — они живут на CBO-
ей земле и они согласны с тем, как
они живут. И несмотря иа 910, мы
чувствуем, хотя 06 этом коворится
сам очень толстый, тяжело дышит.
Театр им. Вахтангова. «Без вины
виноватые». Эскиз костюма Кру-
чининой. 2 акт, Худ. Гончаров
Кручинина
В этом сезоне я буду играть Кру-
чинину в пьесе «Без вины ‘винова-
тые», первой пьесе Островского, иду-
щей на сцене нанего театра.
Для.меня самое трудное в работе
‘над пьесой Островского — ‘овладеть
ее языком. Мы стремимся сохранить
текст автора в полной неприкосновен-
ности.
Островского занимала мысяБ — по-
казать истоки. творчества, актрисы, У
нее много’ глубоких переживаний,
много своих чувств, мыслей, она все
это передает в своем творчестве.
Здесь У Островского появляется тема,
«правды чувств», какой-то зародыш
системы Станиславского. ‘
Но Кручинина показана в пьесе не
только Kak актриса, но и как женщи-
на, как мать. Когда Кручинина узна-
ет, что была в молодости обманута,.
что. незаконнорожденный сын ее жив,
она не только не ‘отказывается от не-
то, но начинает ‘его разыскивать. Для
той эпохи это было чем-то из ряда
вон выходящим. Воля Кручининой,.
выступивнтей против мещанской мо-
par, нобеждает, Она знает, чего” хо-
чет, и_все свои. мысли и ноступки
подчиняет поставленной ‘перед 6060й*
задаче. Она сотлалиается даже Ha pas-
товор с Муровым, которого презирает,
надеясь, что он поможет ей. найти.
сына. Кручинина хочет, доказать, что
женщина, наравне © мужчиной, мо-
жет отвечать за сына, 2& семью. За
это она и борется.
_ В нашем спектакле мы стремимся
‘векрыть’ социальные мотивы постуи-
‘ков Кручининой. Эта линия уведет
‘нае-от сентиментальности. А еоблазн
`«мелодрамы» в-пъесе чрезвычайно ве-
‘лик. Надо уберечь спектакль от мело-
драматической фальши, чуждой твор-
-честву Островского.
За всю свою жизнё я никогда ви-
кого не видала в роли Кручининой,
у меня нет никакого образца для нее.
И это делает работу над ролью для.
меня особенно интересной.
А. А. ОРОЧКО
твенность»
очень мало, уже в нервых четырех
картинах, что отношение этих лю-
дей к своей земле неестественно, что
в этих отношениях кроется что-то
неправильное, фальшивое, нечто, де-
лающее этих людей, несмотря на. их
покорность, несчастными, нечто уд-
ручающее и больно ранящее их.
Они, однако, не знают, в чем причина
их бедствий, они принимают это как
должное, они пытаются как-нибудь
устроиться в своих тесных клетках,
как только удается — & удается это
плохо, как мы увидим дальше. И они
еще не пришли к идее, что надо
разбить эти клетки, чтобы создать
‘нормальные отношения между чело-
зеком и землей.
Внешних событий, как сказано в
первых четырех картинах, мало. Они
перажают своей плотностью, насы-
ненностью, благодаря ‹ проегым, но
своеобразным и новым средствам,
которыми этот немецко-венгерский
писатель Юлиус Гай изображает лю-
дей, их отношения, их окружение,
средствам, о которых еще будет
речь ниже, — ноэтическим средст-
вам. Эти первые четыре картины
— хорошая драматическая поэзия,
но сами по себе — ничего больше.
Они еще далеки от того, чтобы дать
право назвать эту Whecy выдающей-
ся драмой.
Но за ними следует пятая карти-
на, и внезапно все изменяется. Эта
пятая картина буквально сразу уно-
сит вас ввысь.и бросает на эти про-
стые и. тусклые события иной. свет.
Молодая Мари приходит со своей
матерью к акушерке Кепес, & фрау
зя не запомнить, Она невероятно. ре-
альна и‘даже больше чем реальна.
Она человек подлинной повседнев-
ной жизни и одновременно она из
баллады, в ней что-то мифическое,
она поэтическое воплощение опас-
нейтшето, наивного, и, стало быть,
‚Бевинного стремления & «соботвен-
‚ становится, хотя об этом почти
Кенес — это фигура, которую нель-`
Суббота, И сентября 1937 г. № 42 (388)
= == _ СОВЕТСКОЕ ИСКУССТВО
HOB EE № © Л.
Таврик из Бесы В. Катаева
«Белеет паруе одинокий» — это
первый значительный в моей актер-
ской работе образ пролетарского ре-
бенка. :
Гаврик — ребенок, который ста-
нет революционным BomaKom. Чи-
тая повесть «Белеет парус оди-
нокий» и работая над ролью. я
много думала о Сереже Кострико-
‘Be, представляла себе незабвенного
Сергея Мироновича Кирова в дет-
стве. И находила то общее, что. есть
у двух детей.
Гаврик — волевая, богато одарен-
ная натура. Условия его жизни—ли-
шения и труд, борьба с природой
и людьми—развивают заложенные в
его характере’ черты. Это—необычай-
ная жизнеспособность, которая по-
том, в более зрелом возрасте, станет
боеспособностью, -наблюдательность,
ум, зоркость, умение ориентировать-
ся. Я поставила перед собой боль-
пгую задачу показать, как развивает-
ся этот характер, как под влиянием
событий . маленький труженик из
вольнолюбивой рыбацкой среды от
инстинктивного протеста против куп-
цов и полиции, от инстинктивной
симпатии к революционерам-‹коми-
тетчикам» переходит к’ сознательно-
му участию в революционных собы-
тиях. 1905 тода. Затем он, конечно,
станет активным участником Вели-
кой пролетарекой революции.
Для того чтобы показать развитие
характера,. мне, как актрисе, в до-
ТГаврик
полнение к драматургическому мате-
риалу, данному автором пьесы, при-
ходитея многое привносить в от 6е6-
бя. : re
Очень значительна, HANpuMeDp,. cie-
на, в которой Гаврик, заметив MITH-
ка, решает вместо себя послать Пе-
тю с патронами & Терентию. С при.
сущей ему находчивостью он’ при-
нимает правильное решение и под-
чиняет своей воле Петю. Я стремлюсь
показать, что Гаврик знает об опас-
ности, которая угрожает его това-
рищу. Он обнимает и целует Петю.
У автора этой ремарки нет. Но мне
кажется, что это движение мною
найдено правильно, и оно правильно
показывает отношение Гаврика к Пе-
те. В этот миг Петя становится его
боевым товарищем. Сцена эта очень
много говорит о взаимоотношениях
Гаврика и Пети.
„Очень интересна в образе Гав-
рика еще одна черта — отсутствие,
так сказать, авангардизма, авантюр-
‚ность. Он знает свое место, он все
время действует, как разумный и
и дисциплинированный помощник
взрослых революционеров. Ведь
лишь один раз он совершает внепт-
не активный поступок, сталкивая с
обрыва шника, Во всех иных сце-
у меня нет сожаления о том, что он
не сидит за партой, Я
дет знать то, что ему нужно, бла-
тодаря своей одаренности, зоркости,
целеустремленности: Он будет знать
нах. он скромно и степенно выцол-
няет свою работу—и по
нию. Терентия и
догадке и чутью. Эта черта делает
образ. Гаврика живым и убедитель-
HEIM, :
поруче-
по собственной
.Гаврик не. учится в школе. Но
знаю, что
Гаврик сам «дойдет до всего» и бу-
не меньше Пети, недаром же он все
время учит. этого мальчика, имею-
щего и дома и в школе много нас-
тавников и учителей, Я хочу нока-
зать, как в своих манерах, интона-
ции, движении Гаврик, как и все
ребята, хочет «работать под взросло-
ro». On, конечно, подражает и Те-
рентию и дедушке. Я ищу эти но-
вадки в актерах, исполняющих ро-
ли Терентия и дедушки, но еще
не нашла то, что мне нужно.
Моя роль еше очень недоработа-
на, как и весь спектакль. Но даже
и тогда, когда спектакль будет вы-
пущен, моя работа над ролью не
закончится. Над ‘образом Гаврика
я буду работать еще годь. Чтобы
показать на сцене, как складывает-
ся в дететве характер вожака, про-
летарского революционера, — рабо-
ты мне хватит на годы.
К. В. КОРЕНЕВА
Основное достоинство пьесы «Семья
Овадис» в новизне ее темы. Госет до
сих пор обычно изображал на своих
подмостках людей дореволюционного
еврейского прошлого под особым уг-
лом зрения.
Он изображал Менахем-Менделя,
Шимела Сорокера, Вениамина треть-
его и Сендера Бабу и целую галлерею
‚прочих донкихотствующих героев,
которыми кишмя кишела наша’ ме-
стечковая действительность, которы-
ми упивалась еврейская классичес-
кая литература и которые, однако,
далеки от основных героев, опреде-
ляющих историю еврейского народа.
Не они должны были явиться тини-
ческими представителями еврейской
жизни на сцене. Госета.
В <Семье Овадис» показана семья
-евреев-плотогонов. Такова наследет-
венная профессия этой семьи, Это ра-
бочая семья, любящая труд, соетоя-
щая из людей со здоровым ощущени-
ем жизни. Ныне вся семья участвует
в строительстве новой жизни Еврей-
ской автономной области в Биробид-
mane.
МХАТ мм Горького. «Земля»
ности», она своего рода Маммон кре-
етьянской бедноты. Она не только
живая фрау Кепее, которая за не-
большую долю будущего наследства
предоставляет деревенским женщи-
нам. белый поронок, делающий их
наследницами своих мужей, — она
не
товорится, олицетворевием капита-
лизма без всяких залей, двуногого
капитализма, преисполненного в03-
нания;: «Справедливо то, что MHO-
жит мою собственность» и «у кого
не слишком много, у того мало».
Эта акушерка Henec содействует
браку молодой Мари, забеременев-
шей от ндарма Дани, со старым
богатым соседом Давидом, владею-
шим девяноста иохами1 хорошей
земли, и она дает этой Мари три
облатки © белым порошком.
тото, как она совершает это, у нее
здесь же в присутствии обеих жен-
щин, в этой запертой комнате вы-
правляется старая сгорбленная фи-
турка, лицо ее то со смиренным,
то снова с жестоким и холодным
выражением становится молодым,
сияет. И она танцует. ‘Тра-ла-ла,
тра-ла-ла — радуется ‘она, делает
один шаг налево, другой направо,
один вперед, другой назад, один раз
поворачивается — в этом весь ее
танец, но Мари и ее мать смотрят
на нее оцепеневшие, Tak дик и
страстен ее танец, недолгий и ску-
пой.
И е этого момента каждая картина
увлекает и без многих елов учит нае
понимать, что означает собственность
в этой деревне, и; пожалуй, во всем
мире. Мы видим старого толстого о0-
cena Давида, который- заставляет
свою бедную, больную, чахоточную
дочь читать ему вслух из медицин-
ского словаря 06. апоплексическом
ударе; мы видим ‘священника, кото-
рый, покуривая запретный «девствен-
ный табак», молится богу, чтобы тот.
охранил ето’ от чтения святого писа-
ния иначе, чем ето учили читать его,
и оградил от чтения писания так, как
оно написано; который рассуждает,
почему он должен дать свое благо-
словение браку Мари е этим стари-
ком, зная при этом, что благословение
#Ирх — мере вемли, м
Е ee ee eee ee
После
Овадис
«Народ» наших старых госетовеких
спектаклей — сборище «людей воз-
духа», легковесная пыль, которую
легко уносил с собой любой ветер. В
«Семье Овадис» нал театр стремится
‚показать зарождение в сознании лю-
дей старшего и молодого поколения
нового чувства национального досто-
инства, сознания ‘общности «семей-
ных», личных, национальных инте-
ресов с интересами всего советского
тосударетва.
Я не только постановщик «Семьи
Овадис», но и возможный исполнитель
роли отца — Зайвла Овадиса. Этот
образ представляет для меня как ак-
тера особый интерес. Ролей, в кото-
рых я изображал бы кого\либо, кроме
одонкихоченных фантазеров дорево-
люционного еврейского местечка, в
моем репертуаре очень немного. Это
Глухой в одноименной пьесе Бергель-
сона, Юлис в «Четырех днях». Роль
Зайвла Овадиса дает мне возмож-
ность по-новому осмыслить и пока-
зать подлинного сына еврейского на-
рода старого поколения, который при-
ходит к пониманию новой историче-
ской правды. Зайвл Овадис приходит
,
Вирта. , Макет. 7-й картины
его не что иное, как проклятие. «Бла-
тоеловение помочь не может, он сам,
священник, помочь не может, бог не
может помочь, кто же виноват в том,
что бытие так трудно? Что-то в этом
повинно, но понять что, невозмож-
но». :
И мы видим затем свадьбу старого
Давида, в которой принимает участие
вся деревня, и мы вместе со всей де-
ревней, и нас волнуют слова pay
Кепес; фельдфебель приглалиает ее
танцовать, и она отвечает ему: «Что.
вам вздумалось, господин фельдфе-
бель, я и — танцовать». Кепес об-
ращается к женщинам: «Разве кто-
нибудь когда-нибудь, где-нибудь ви-
дел меня таннующей?», а те, совер-
шенно оцвпеневшие, испуганно в0с*
клицают: «Нет!». И мы переживаем
смерть старого Давида, и мы наблю-
даем, как, его маленькая, рассудитель-
ная, больная дочка Цсофи борется за
то, чтобы хоть немножко продлить
свою чахоточную жизнь, и ей ничто
не помогает. Мари, ветунпив на путь,
которым идет вся деревня, должна
дальше итти по этому пути, ей нуж-
на вся «собетвенность» для ребенка,
которого она родит, и Цсеофи должна
проглотить белый порошок. Мари
принадлежит этой деревне, она дол-
жна делать то, что делает деревня.
И жандарм Дани тоже принадлежит
деревне. Он может сделать карьеру
только, если произведет правильное,
самостоятельное дознание, он должен
добиться такого дознания; он имел
подозрения, что Псофи не невинов-
на в смерти своего отца, и то, что
виновница — Мари, тожё ему кетах
ти. Он садится, принимает удобную
нозу, он становится авторитетом, го-
сударетвом, он пишет свое «дозна-
Hue.
«Собственность» — иъеса, которая
не говорит о марксизме, но которая
проникнута марксизмом. Пьеса по-
казывает, как капиталистическое воз-
врение на собственность искалечило
до предельной глубины сознание и
жизнь крестьянина, Все обитатели
деревни живут тупой, несвободной,
несчастной жизнью. uv
Пъеса ни в одной детали не шутли-
за, она все время ретается образной;
>
‚своими путями к сознанию того, что
отныне он отец новой семьи, семьи
пролетарских героев — борцов за
новую и справедливую жизнь.
Узко семейные чувства и пережи-
вания Зайвла Овадиса уступают ме-
сто широкому, граждански и социаль-
но осмысленному представлению ©
новой советской еврейской семье.
Сделать максимально убедитель-
ным и актерски наиболее вырази-
тельным образ Зайвла — вот моя за-
дача, трудная, новая, но представ-
ляющая огромный интерес для меня
как актера.
Образ Зайвла — оптимистический
в самом глубоком и философском по-
нимании этого слова. В моей актер-
ской работе этот образ должен занять
место знтипода сыгранному мною два
года назад королю Jimpy, целиком
экклезиастическим
скенсисом, философским презрением
пропитанному
к жизни, которое было предпосылкой
трагедийности судьбы этого якобы
мудрото и просто старого короля.
с. михоэлс
3
Худ. Рындин
i .
ужасные события, которые она изоб-
ражает, представлены так, что каж-
‘дый должен почувствовать их глубо-
кий, внутренний тратикомизм. Моло-
дая Мари, например, дала своему
старому мужу белый порошок в пер-
вую же ночь после свадьбы, стало
быть, непристойно рано, так как он&
нв хотела спать © ним и хотела ос-
таться верной евоему жандарму.
вот ею возмущаются — у акушерки
Kénec — все вдовы, которым приш-
лось. жить со своими мужьями доль-
ше, чем Мари. Прорывается общее
возмущение: «Спать © ним ты не
могла? — беснуется одна — за девя-
носто иохов?». И другая: «Мы мог-
ли, а ты нет?» И третья: «Разве
ему это не полагается? Как мужу*».
«Для меня четырех лет было. немно-
то», — говорит одна, а другая: «Трех
детей я от моего выносила», а третья:
«Мой пил, каждую субботу бил меня;
а я это выдержала за пять иохов, ие
больше, и ни одной скотины у него
не было». И снова одна возмущается:
ты не зверь». И снова другая: «А она
еще нос задирает, эта нищенка, когда
ей предстоит получить наследство в
девяносто иохов!» И она плюет в нее.
Это извращение всех естественных
понятий образно показано и в других
сценах. И только однажды, в финале,
идея автора почти воплощается в
слово. Но и здесь она остается обра-
зом ужасающего извращения мира
капиталистическим сознанием, собет-
венностью. Мари дико восстает про-
тив тех, кто хочет найти иные пути
к земле, нежели наследство. «Это со-
баки, — разражается она, — это пре
ступники, все, кто это выдумывают.
В тюрьму надо таких, на виселицу,
да, на виселицу». И она жалуется
священнику: «Ни одного нет среди
нас, который не сделал бы того,
тогда (если бы существовал разум:
ный общественный строй) никогда не
должен был бы делать».
й 4
Люди этой иБесы необычайно жи-
вые. Среди всех этих людей нет ни
одной театральной фигуры. Все об’-
емные, каждый живет сам по себе, HO
только в евязи с другими; это один
дух и много лин. Священник, 96a
«Надо же иметь чувство к мужу, если.
ual
Нагульнов
и Качура
Появление на нашей оперной сцб>
не опер Дзержинского, Чишко,
глубоко связанных © нашей совре-
менностью, = огромное событие в
жизни советского оперного театра.
Виервые перед советским певцом
поставлена увлекательная и вместе
с тем ответственная задача — пока-
заль на сцене героев нашей действи-
тельности. Нагульнов; Давыдов,
Лушка, дед Щукарь—основные. дей-
ствующие лица новой оперы Дзер-
жинского—это все. современные, хо-
рошо знакомые нам типы людей.
Воплощёние этнх образов на сцене
пред’являет особые требования.
Приступив к работе над образом
Нагульнова, я внимательно прочитал
книги: М. Шолохова «Поднятая це-
лина», ©. Панферова «Бруски»,
Ф. Гладкова «Цемент». Образ Нагуль-
нова глубоко драматичен. Таким он
дан у Шолохова, таким он воплощен
и в музыке Дзержинского.
В работе над образом Нагульнова
я использовал знакомство и с одним
из красных партизан — Павлом
Угрюмовым, жителем села Безопас-
ное, Ставропольского района. Этот
человек, которого я лично хорошо
знаю, имеет боевые отличия за аБ-
тивное участие в тражданской вой-
не, он по-настоящему любит свою
родину. Тем не менее он порой со-
вершал ошибки того же порядка,
что и Нагульнов.
Я люблю Нагульнова и верю в в03=
можность его перевоспитания.
В этом сезоне мне предстоит вы-
ступить также в новой опере Чишко
«Броненосец Потемкин». С большим
волнением я подхожу к: подготовке
роли матроса Качуры в этой опере.
Я сам в 1914 г. служил несколь-
ко лет матросом в Черноморском
флоте, на корабле «Святой Пантелей-
MoH». Это тот самый исторический .
революционный броненосец, который
некогда назывался «Броненосец По-
темкин>. Ко времени моего пребыва-
ния на корабле прошло 9 лет со дня
исторического восстания, но как ни
стремилось царское правительство
предаль забвению героическую по-
темкинскую эпопею, ее события про=
должали горячо’ волновать всю ма-
тросскую массу.
Я помню бесконечные беседы @
матросами, их затаенные, волную-
щие рассказы © легендарном похо“
де броненосца, его бесстратиных лю=
дях. Эти беседы и внечатления жи>
вы и по сей день. Я не могу, одна-
ко, ограничиться моими личными
воспоминаниями © царском флоте.
Я дополнительно вобрал материалы
о Черноморском флоте после рево-
люции 1917 года. Для меня Качура’ и
все терои потемкинского восстания
— это не только исторические пер-
сонажи. Я хочу представить их Rak
людей, живущих в советской дей-
ствительности. : g
Качура — матрое, принимающий
активнейшее участие в революцион-
ном восстании «Броненосца Потем-
кина». Он остро чувствует всею не-
справедливость и тнет монархиче-
ского строя, всю жестокость офи-
церства по отношению к матросской
массе. Матрос Качура до некоторой
степени родетвенен образу матроса
ПТванди, терою пьесы Тренева «Лю-
бовь Яровая». Но своей натуре он
так же несколько анархичен, невы-
держан, но так же, как Швандя,
стремится. в классовой справедли»
вости,
——=
В заключение. несколько слов о в6-
кальной стороне новых онер.
° Наши ‘композиторы пишут езои
онеры без учета снецифических 060-
бенностей вокального искусства. Они
совершенно не хотят считаться _6
тем, что у певца есть определенный
диапазон голоса, они ие заботятся
с чисто вокальной культуре. Мы,
оперные актеры, изображая на сцене
в новых операх близких нам совет-
ских героев, хотим, работая над с0-
зданием этих образов, развивать
свою вокальную школу так же, кам
развиваем ее, выступая в операх ве-
ликих композиторов прошлого.
д. Головин
жандарма, вдовы, врач, учитель; ca~
ма Мари, затем бедная, рассудитель-
ная девочка, которая беспомощно и
отчаянно защищает свою чахоточную
жизнь, и раньше всех акушерка Ке-
пес — все предельно индивидуализи-
рованы, они, оставаясь символом,
действительны и в то же время ми-
фичны: это люди, которые остаются
жить в памяти, которых трудно за-
быть... ; ;
До жуткости уверенно у этого мо*
лодото писателя’ чередуются сцены.
Он как будто никогда не спешит; все
идет медлемно, спокойно и все же
налицо такое замечательное внутрен=
нее кресчендо.
Драматург Гай — идеальный 109%
театра, и постольку, поскольку он на-
стоящий режиссер, он со всей очевид-
ностью творит для театра. Вго ремар-
ки указывают режиссеру все важное
и одновременно оставляют достаточ-
‘но простора для его собственной фан-
тавии. Драматург Гай нишет «роли»,
замечательные роли; он дает актеру
много указаний, многое предписывает
ему. Он делает существо изображае-
мого человека совершенно ясным, да>
же физически ощутимым, но ничуть
не стесняет творчества, актера, Поэтиз
ческая фантазия и практическое зна-
ние сцены сочетаются в этой пьесе в
назала до конца.
Проста, сильна и поэтична также
речь. Автор избегает диалекта, но
речь в лучшем смысле. слова народ-
на; она, — трамплин для поэта, чтобы
без труда подняться к тому образноз
му, что является высшей точкой егэ
стремлений. :
5
В целом Гай своей пресой «Собе®
венность» напоминает драматургов
Эссига и Лаутензака. Но его влияние
сильнее потому, что те авторы, буду-
чи, конечно, поэтами, не имели собот-
венного мироощущения. —
Люди и события, изображаемые
Юлиусом Гаем, ведут свой круг по
одному общему закону: по ни разу
не возвещенному, но непрестанно
всем управляющему сознанию поэта,
— так, как планеты ведут свой путь
вокруг невидимого волнца, которое
определяет их бек,