о журналах „эвез
Товаритии!
Из постановления ЦЕ ясно, что наиболее грубой ошибкой жур-
нала «Звезда» является предоставление своих страниц для ли-
‘тературного «творчества» Зощенко и Ахматовой. Я думаю, что
мне нет нужды питировать здесь «произведение» Зощенко
«Приключения обезьяны». Видимо, вы все его читали и знаете
лучше, чем я. Смысл этого «произведения» Зощенко завлю-
зается в том, что он изображает советских людей бездельниками
и уродами, людьми глупыми и примитивными. Зошенко совер-
шенно не интересует труд советских людей, их усилия и ге-
роизм, их высокие общественные и моральные качества. Эта
тема всегда у него отсутствует. Зощенко, как мещанин и пош-
ляк. избрал своей постоянной темой копание в самых низмен-
ных и мелочных сторонах быта. Это копание в мелочах быта не
случайно. Оно свойственно всем пошлым меманским писате-
лям, к которым относится и Зощенко. 06 этом много говорил в
свое время Горький. Вы помните, как Горький на с’езде совет-
ских писателей в 1934 году клеймил, с позволения скезать,
«литераторов», которые дальше копоги на кухне и бани ничего
не видят.
«Приключения обезьяны» не есть ‘для Зощенко нечто выхо-
дящее за рамки его обычных писаний. Это «произведение» ло-
пало в поле зрения критики только’ лишь как наиболее яркое
выражение всего того отрицательного, что есть в литературном
«творчестве» Зощенко. Известно, что со времени возвращения в
Ленинград из эвакуации Зощенко написал ряд вещей, которые
характерны тем, что он не способен найти в жизни советеких
люлей ни одного положительного явления, ни одного ноложи-
тельного типа. Как и в «Приключениях обезьяны», Зощенко
привык глумитьея над советским бытом, воветекими порядками,
советскими людьми, прикрывая это глумление маской пустопо-
рожней развлекательности: и никчемной юморнетики.
Если вы новнимательнее вчитаетесь и вхумаетесь в рассказ
«Приключения обезьяны», то вы увидите, что Зощенко наде-
ляет обезьяну ролью высшего судьи наших общественных 10-
PAIKOB и заставляет читать нечто вроде морали советским лю-
лям. Обезьяна представлена как некое разумное начале, которой
дано устанавливать оценки поведения людей. Изображение
жизни советских людей, нарочите уродливое, карикатурное и
поитлое, понадобилось Зощенко для того, чтобы вложить в уста
ббезьяне галенькую, отравленную антисоветскую ‘сентенцию
насчет того, что в зоопарке жить лучше, чем на воле, и что
в клетке легче дышится, чем среди советских людей.
Можно ли дойти до более низкой степени морального и поли-
тического падения, и как могут ленинградцы терпеть на страни-
пзх своих журналов подобное пакостничество и непотребство?
Если «произведения» такого сорта преподносятся советским
читателям журналом «Звезда», то как слаба должна быть бди-
тельность ленингралцев, руководящих журналом «Звезда», что-
бы в нем можно было помещать произвеления, отравленные ядом
зоологической втаждебности к советекому строю. Только подон-
ки литературы могут создавать нодобные «произведения» и
только люди слепые и аполитичные могут давать им х0д.
Говорят, что рассказ Зощенко обошел ленингралекие эстрады.
Насколько должно было ослабнуть руководство идеологичеекой
работой в Ленинграле. чтобы подобные факты могли иметь
место!
Зощенко с его” омерзительной моралью удалось проникнуть на
страницы большого ленинградского журнала и устроиться там
со всеми улобствами. А вель журнал «Звезла» — орган. который
должев воспитывать нашу молодежь. Но может ли справиться .
© этой залачей журнал. который приютил у себя такого пошетяка
и неговетекого писателя, как Зощенко?! Разве речакции «3Звез-
ды» ‘неизвестна физиономия Зощенко?!
Вель совсем еще недавно, в начале 1944 rota, B журнале
«Большевик» была подвергнута жестокой критике возмутитель-
ная повесть Зощенко «Перед восходом солнла», написанная в
разгар освободительной войны советского нарола против немец-
ких захватчиков. В этой повести Зощенко выворачивает наиз-
нанку свою. пошлую и низкую душенку, лелая это < наглажле-
нием, со смакованием, с желанием показать всем: — смотрите,
вот какой я хулиган.
Трудно подыскать в нашей литературе что-лнбо более отвра-
тительное, чем та «мораль». которую проповелует Зощенко в.
повести «Перед восхолом солнца», изображая людей и самого
себя как гнусных нохотливых зверей, у которых нет ни стыха,
ни совести, Й эту мораль он преподносил советским читателям
в тот пернол, когда нанг народ обливалея кровью в неслыханно
тяжелой войне, когда жизнь советского государства висела на
волоске. когла советский народ нес неисчислимые жертвы во
имя побехы над немцами. А Зощенко, окопавшиюь в Алма-Ата,
в глубоком тылу, ничем не нот в то воемя советскому народу
в его борьбе е немецкими захватчиками. ` Соверпенно спразед-
ливо Зощенко был публично высечен в «Большевике», как, чуж-
дый советской литературе пасквилянт и пошляк. Он наплевал
тогта на общественное мнение. И вот, не прошло еще лвух лет,
не просохли еще чернила. которыми была написана рецензия в
«ВБольшевике», как тот же Зощенко триумфально в’езжает в
Ленинград и начинает свобохно разгуливать по страницам ленин-
градеких журналов. Его охотно печатает не только «Звезда», но
и журнал «Ленинграл». Ему охотно и с готовностью прелостав-
ляют театральные аулитории. Больше того, ему дают возможность
занять руководящее положение в Ленинтралском отделении Co-
юза писателей и играть активную роль в литературных делах
Ленинграда. На каком основании вы даете Зощенко разгуливать
по салам и паркам ленинградской литературы? Почему нартий-
ный актив Ленинграда, его писательская организация допусти-
ли эти позорные факты?! .
Насквозь гнилая и растленная общественно-политическая ‘и
литературная физиономия Зощенко оформилась не в самое I10-
следнее время. Его современные «произветения» вовсе не явля-
ются. случайностью. Они являются лишь. протолжением всего
того литературного «наследства» Зощенко, которое ведет нача-
ло < 20-х годов.
Кто такой Зощенко в прошлом? Он являлся одним из органи-
заторов литературной группы так называемых «Серапионовых
братьев». Какова была общественно-политическая физиономия
Зощенко в лериол организации «Серанионовых братьев»? Поз-
вольте обратиться к журналу «Литературные записки» № 3 за
1922 год, в котором учредители этой группы излагали свое кре-
ло. В числе прочих откровений там помешен «символ веры» и
Защенко в статейке, которая называется «0 себе и еще кое о
чем». Зощенко, никого и ничего не стесняясь. публично обна-
жается и совершенно откровенно высказывает свои политиче-
ские, литературные «взгляды». Послушайте, что он там говорил:
«— Вообще писателем быть очень трудновато. Скажем, та же
плеология... Требуется нынче от писателя идеология... этакая,
право, мне неприятность»...
«Какая. скажите, может быть у меня «точная идеология»,
если ни отна партия в целом меня не привлекает?»
«С точки зрения лютей партийных я беспринщитный чело-
вок. Пусть Сам же я нро себя скажу: я не коммунист. не эс-эр,
не монархиет, а просто русский и к тому же политически 603-
нравственный»...
«Челтное слово. лаю-— че знаю ле сих поп, ну вот хоть, ска-
жем. Гучков.. в какой партии Гучхов? А чорт его знает. в Ra-
кой он партии. Знаю: не большевик. но эс-эр он или кадет —
не знаю и знать не хочу» ит. д. ит. п.
Что вы скажете, товзривти. об этакой хидеологии»? Пронгло
25 лег с тех пор как Зощенко поместил эту свою «исповедь».
Изменилея чи он № тех пор? Незаметно. За два © паловиной
десятеа лет`он, не только ничему не ваучился и не только ни-
как не изменился. а. наоборот, с циничной откровенпоетью про-
должает оставаться проневелником безндейности и пошлости,
беепринцинным и бесеовестным литературным хулиганом, Это
означает. что Зощенко как тогла, так и теперь, не нравятся е9-
ветекие позялки. Как тогла, так и теперь CH чужл и враждебен
советекой литературе. Вели при всем этом Зощенко в Ленинграте
стал чуть ли не корифаем литературы. если его превозносят на
*) Сокращенная и обобщенная стенограмма докладов т. Жда-
нова на собрании партийного актива и на собрании писателей
в Ленинграде, : : я
&
Зощенко? Не нам же перестраиваться во
течений был Мережковский, называвший грядущую
w буржуазии были сочтены и когха поэты и идеологи гоепояст-
ленинградском Парнасе, то остается толь”
ко поражаться тому, до какой степени
беспринцигпчости, нетребовательноети,
невзыскательности и неразборчивости мо-
гли дойти люли, прокладывающие дорогу
Зощенко и поющие ему славословия!
Позвольте привести еще одну иллюст-
рацию 0 физиономии так называемых
«Серапионовых братьев». В тех же «Лите-
ратурных записках» № 3 за 1922 гол
другой серапиюоновен Лев Лунц также пы-
тается дать идейное обоснование того
вредного и чуждого советской литературе
направления, которое предетавляла группа
«Серапионовых братьев». Луни пишет:
«Мы собрались в лни революционного,
в дни мопьчого политического напряжения.
«Ито не © нами, тот против нас!» — гово-
рили нам справа и слева, — с кем же вы,
Серапионовы братья — ‹ коммунистами
или против коммунистов, за революцаю
или против революции?»
«С кем же мы, .Серапионовы братья?
Мы с пустынником Серанионом»...
«Слишком долго и мучительно правила
русской литературой общественность... Мы
не хотим утилитаризма. Мы пишем не
для пропаганлы. Искусство реально, как
сама жизнь, и, как сама жизнь, оно без
цели и без смысла, существует потому,
что не может не существовать». -/
Такова роль, которую «Серапионовы
братья» отводят искусству, отнимая у
него илейноеть, общественное значение,
провозгланая безидейность искусства, ис-
кусство ради искусства, искусство без
цели и без смысла. Это и есть проповедь
тнилого аполитицизма, мещанства и
пошлости.
Какой вывод следует из этого? Если
Зощенко не нравятся советские порядки,
что же прикажете: приспосабливаться к.
вкусах. Не нам же перестраивать наш
быт и нате строй пох Зощенко. Пусть он пе-
рестраивается, а не хочет перестраивать-
ся — пусть убирается из советской лите-
фатуры. В советской литературе нз может быть места гнильтм, пу-
стым, безидейным и ношлым произзедениям. (Бурные апледи-
сменты). 3
Bot из. Чего исходил ЦК, принимая решение о журналах
«Звезда» и «Ленинграл».
Перехожу к вопросу о литературном «творчестве» Анны Ах-
матовой. Ее произведения за последнее время появляются в ле-
нингралских журналах в порядке «расптиреннего воспроизвод-
ства». Это так же уливительно и противоестественно. как если бы
кто-либо сейчас стал переизлавать произвеления Мережковского,
Вячеслава Иванова. Михаила Кузьмина. Андрея Белого, Зинаи-
ды Гиплинуе. Федора Сологуба, Зиновьевой-Аннибал и т. д.
ит. п... т.е. веех тех, кого наша перетовая общественность и
литература. веегда считали представителями реакционного мра-
кобесия и ренегатства в политике и искусстве.
Горький в свое время говорил, что десятилетие 1907—1917
годов. заслуживает имени самого позорного и самого безларного”
десятилетия в истории русской интеллигенции, когда после ре-
волюпии 1905 года значительная часть интеллитенции отвер-
нулась от революции, скатилась в болото реакционной мистики
и порнографии, провозгласила безилейноеть своим знамелем,
прикрыв свое ренегатетво «красивой» фразой: «И я сжег вее,
чему поклонялся, поклонияся тому, что сжигал». Именно в это
десятилетие появились такие ренегатские произведения, как
«Конь блелный» Риипина. произведения Винниченко и других
дезертиров изб лагеря революции в. лагерь реакции, которые то,
ронились развенчать те высокие. идеалы, за которые боролась
лучшая, передовая часть русского общества. На свет выплыли
символисты, имажиниеты, декаленты веех мастей, отрекавитиеся
от нарола, провозгласивиие тезие «искусство ражи искусства»,
проповедовавшие безидейноеть в литературе, прикрывавигие
свое идейное и моральное растление погоней за красивой формой
без солержания. Веех их об’елинял звериный страх’ перед гряду-
щей пролетарской революцией. Достаточно натомнить, что одним
Из крупнейших «идеологов» этих реакциенных литературных
пролетар-
скую резолюцию «грядущим Хахсм» и вотретивший Октябрь-
скую революцию зоологической злобой. :
Анна Ахматова является одним из представителей этого 6е3-
идейного реакиионного литературного болота. Она принадлежит
К так называемой литературной группе акмеиетов, вышелших в
свое время из рядов символистов, и является олним из знаменос-
нев пустой. безидейной, аристократическо-салонной поэзии, аб-
солютно чужлой советской литературе. Акмеиеты прелетавляли
из себя крайне инливидуалистическое направление в искусстве.
Они проповедовали теорию «искусства для искусства». «красо-
ты ради самой красоты», знать ничего не хотели о народе, о его
нуждах и интересах, об общественной жизни.
По социальным своим истокам это было лворянско-буржуаз-
ное течение в литературе в тот период, когда лни аристократии
вующих классов стремились укрыться от неприятной действи-
тельности в заоблачные высоты и туманы религиозной мистики,
в мизерные личные переживания и копание в своих мелких ду-
шонках. Акменеты. как и символисты, декаденты и прочие
представители разлагающейся дворянско-буржуазной идеологии,
были проповелниками упадочничества, пессимизма, веры в поту-
сторонний мир.
Тематика Ахматовой насквозь индивидуалиетическая. До убо-
жества ограничен диапазон ee поэзии, — поэзии взбесивигейся
барыньки, мечущейся между будуаром и моленной. Основное у
нее — это любовно-эротические мотивы, переплетенные © моти-
вами грусти, тоски, смерти, мистики, обреченноети. Чуветво
обреченности, — чувство, понятяое лля общественного сознания
вымирающей группы, — мрачные тона предемертной безналеж-
ности, мистические переживания пополам с эротикой — таков
духовный мир Ахматовой, одного из. осколков безвозвратно ка-
нувшего в вечность мира старой дворянской культуры, «добрых
старых екатерининских времен». Не то монахиня, не то блуд-
ница, а вернее блудница и монахиня, у которой блуд смешан ©
молитвой.
«Но клянусь тебе ангельским садом,
Чудотворной иконой клянусь
И ночей нантих пламенных чадом...»
(Axmatosa, «Anno Dominis).
Такова Ахматова с ев маленькой. узкой личной жизнью, нич-
тожными переживаниями и религиозно-мистической эротикой.
Ахматовская поэзия совершенно далека от народа. Это — по-
эзня десяти тысяч верхних старой дворянской Росеин. обречен-
ных, которым ничего уже не оставалось, как только взтыхать
10 «lobpomy старому времени». Помещичьи усальбы екатери-
нинеких времен с вековыми литовыми аллеями, фонтанами, ста-
туями и каменными арками, оранжереямн, любовными беседка-
ми и обветталыми гербами на воротах. Дворянекий Петербург;
Царское Село: вокзал в Павловске и прочие реликвии дворян-
ской культуры. Все это кануло в невозвратнее прошлое! 0скол-
кам этой далекой чуждой народу культуры, каким-ю чудом
сохранивигимся до наших времен, ничего уже не остается делать,
как только зайкнуться в себе и жить химерами. «Все расхише-
но. прелано, продано», — так пишет Ахматовз.
0б общественно-политнческих и литературных идеалах акмен-
стов один из видных представителей этой группки, Осин Ман-
дельштам незадолго ло революции нисал: «Любовь к организму
и организации акменсты разделяют с физиологически гениаль-
ным ередневековьем»... «Средневековье, определяя по-своему
удельный вес человека, чувствовало и признавало его за каж-
дым, совеошенно независимо от его заслуг»... «Да, Европа иро-
шла скзозь лабиринт ажурно-тонкой культуры, когда абстракт-
ное бытие, ничем не прикрашенное личное существование цени-
лось вак подвиг. Отсюла аристократическая интимность, связу-
СОВЕТСКОЕ ИСКУССТВО.
i, a Hl ©
CHMHT
GIL
ино
а. Ио
ющая всех людей, столь чужлая по духу «равенству и братотву»
великой революции»... «Средневековье дорого нам потому, TS
облалало в высокой степени чувством грани и перегородок»...
«ВБлагородная смесь рассудочности и мистики и ошущение мира,
как живого равновесия, роднит нас с этой эпохой и побуждает
черпать. силы в произведениях, возникших на романской почве
околе 1200 года».
В этих высказываниях Мандельштама развернуты чаяния и
‚ идеалыгакмеистов. «Назал к средневековью» — таков общеет-
венный илеал этой аристократическо-саленной группы. Назад
к обезьяне перекликается с ‘ней Зощенко. Естати сказать,
и акмеисты, и «Серапионовы братья» ведут свою ролослозную от
общих предков. И у акмеиетов, и у «Серапионовых братьев» 05-
щим родоначальником являлся Гофман, блин из основололж-
ников аристократическо-салонното декадентетва и мистицизма.
Почему вдруг понадобилось популяризировать поэзию Ахма-
и К ‚ ОТ
а
уналочным и глубоко чуждым нам литературным направлениям?
Из истории русской литературы мы знаем, что не раз и He
два реакционные литературные течения, к Которым относились
и снузолисты, и акмеисты, ‘лыталиеь об’являть походы против
великих революционно-демократических традиций русской ли-
тературы, против ee передовых поедетавителей; пытались ли-
пить литературу ее высокого, идейного и общественного значе-
ния, низвести ее в болото безидейностя и пошлости. Все эти
«модные» течения канули в Лету и были сброшены в прошлое
вместе с ‘теми классами, идеологию которых они отражали. Все
эти символисты, акмеисты, «желтые кофты», «бубновые вале-
ты», «ничевоки», — что от них осталось в нашей родной рус-
ской, сбветекой литературе? Ровным счетом ничего, хотя HX
походы ‘протиз великих представителей русской революционно-
демократической литературы — Белинского, Добролюбова, Чер-
нытевского, Герцена, ` Салтыкова-Щедрина — задумывались с
больптим пгумом и претенциозностью и с таким же эффектом
проваливалисъ.
Акмеисты провозгласили: «Пе вносить никаких поправок в бы-
тие и в критику последнего не вдаваться». Почему они были
против внесения каких бы то ни было поправок в бытие? Да
потому, что это старое дворянское, буржуазное бытие им нра-
вилось. & резолюционный народ собиралея лотревожить это их
бытие. В октябре. 1917 года были вытряхнуты в мусорную яму
истории как правящие классы. так и их идеологи и неснопевцы.
Й вдруг на 29-м году социалистической революции появля-
ются вновь на сцену некоторые музейные релкости из мира те-
ней и начинают поучать напгу молодежь, как нужно жить, Пе-
ред Ахматовой игироко раскрывают ворота ленинградского жур-
нала и ей свободно предоставляется отравлять сознание молоде-
жи тлетворным духом своей поэзии.
В журнале «Ленинград», в одном из номеров, опубликован
нечто вроде сводки произведений Ахматовой, написанных в пе-
риод с 1909 по 1944 гох. Там наряду с прочим хламом есть
одно Стихотворение, написанное в эвакуации во время Великой
Отечественной войны. В этом стихотворении она пишет о своем
охиночестве, которое она вынуждена делить с черным котом.
Смотрит на нее черный кот, как глаз столетия. Тема не новая.
0 черном коте Ахматова писала ив 1909 году. Настроения оди-
ночества и безыехотности, чуждые советекой читературе, связы-
вают весь исторический путь «творчества» Ахматовой.
Что ‘общего между этой лоэзлей, интересами назтего народа я
государства? Ровным счетом ничего. Творчество Ахматовой a
дело далекого прошлого; оно чуждо современной советекой дей-
ствительности и не может быть териимо на страницах наших
журналов. Наша литература—не частное предприятие. рассчи-
танное на то. чтобы потрафлять различным вкусам литератур-
ного рынка. Мы зовсе не обязаиы предоставлять в нашей лите-
parype место для вкусов и нравов, не имеющих ничего общего с
моралью и качествами советских людей. Что поучительното мо-
гут дать произведения Ахматовой Hamel молодежи? Ничего, кро-
ме воела. Эти произведения могут только посеять уныние, упа-
док духа, пессимизм, стремление уйти от насущных вопросов
общественной жизни, отойти от широкой дороги общественной
жизни и деятельности в узенький мирок личных переживаний.
Как можно отдать в ев фуки воспитание нашей молодежи? А
между тем Ахматову © большей готовностью аечатали то в
«Звезде». то в «Ленинграде». ‘да ве отдельными сборниками
излавали. Это грубая политическая оптибка.
Це случайно ввиду всего этого, что в ленннградеких журна-
тах начали появляться произведения других писателей, которые
стали сползать на позиции безидейности и Упадочничества. Я
имею в виду такие произведения. как произведения Садофьева
и Комиссатовой. В некоторых озоих стихах Салофъев и Комисса-
рова стали подпевать Ахматовой, стали культивировать настрое-
ния уныния, тоски и одиночества, которые так любезны душе
Ахматовой.
Нечего и говорить, что похоблые настроения или проновехь
подобных настроений может оказывать только отрянатольное
влияние на нашу молодежь, межет отразить ее сознание гаилым
духом безидейности, аполитичности, уныния.
А что было бы, если бы мы веспитывали мозолежь р духе
уныния и неверия в наше дело? А было бы тв, что мы не побе-
дили бы в Великой Отечественной войне. Именно потому, что со-
ветское государство и наша партия с помощью советской лите-
ратуры воспитали нашу молодежь в духе бодрости. уверенности в
CBOHX силах, именно поэтому мы. пугололели величачиие PPYI-
ноети в строительстве социалазма и добились победы над немца-
ми и японуамн,
Что из веего этого следует?
Из этого следует, что журнал
дениями хорошими, ихейными, бодрыми, произведения безидей-
юй? Какое она имеет отношение к нам, советским людям?
Почему нужно предоставлять литературную трибуну всем этим
«Звезда», помещавший на своих страницах, наряду с произве--
В &
ные; пошлые, резкционные, стал журналом без направления,
стал журналом, помогавшим врагам разлагать натту молодежь.
А наши журналы были всегда сильны свойм бодрым, революпи-
онным направленнем, а не зклектикой, ‘не безидейностью и ато-
дитицизмом. Пропаганда безилейности получила равноправие В
«Звезде». Мало того, выясняется, чтэ Зощенко ‘приобрел такую
силу срёли писательской организации Ленинграда, что даже
покрикивал на несогласных, грозил критикам пролисать в одном
из очередных произведений. Он стал чем-то вроде литерзтурного
диктатора. Его окружала группа поклонников, создавая ему
славу:
(лрашивзется, на каком оснозании? Почему вы допустили эту
противоестественное и резкционное дело?
4
Не случайно, что в литературных журналах Ленингралз стали
увлекаться современной низкопробной буржуазной литературой
Затала. Некоторые наши литераторы стали рассматривать себя
не как учителей, а как учеников буржуазно-мешанских литера-
торов, стали сбиваться на тон низкопоклонства и преклонения пе-
ред метанской иностранной литературой. В лицу ли нам, совет-
ским патриотам, такое низкопоклонство, нам, постротвитим ©0-_
ветский строй, который в сто раз выше и лучше любого буржу-
азного строя? К лицу ли нашей переловой созетской литературе,
являющейся самой революционной. литературой в мире, низку-
поклонство перед ограниченной мещанско-буржуазной литерату-
рой Залада? 5
Крупным недостатком работы наших писателей является
также удаление от современной советской тематики, одностерон-
нее увлечение исторической тематикой, с одной стороны; а, в
другой стороны, попытка заняться чисто развлекательными
пустопорожними сюжетами. Некоторые писатели в оправдание
своего втетавания от больших современных советских тем гово-
рят, что настала пора, когда народу надо дать пустоватую раз-
влекательную литературу, когда с ндейностью произведений мож-
но не считаться. Это глубоко неверное представление о нашем на-
роде, ых запросах, интересах. Наш народ ждет, чтобы советские :.
=
нисатели осмыелили и обобщили громадный опыт, который нз-
род приобрел в Беликой Отечественной войне, чтобы они изобра-
зили и обобщили тот героизм, с которым народ сейчас работает
нал восстановлением народного хозяйства страны после изгнания
врагов.
Несколько слов насчет журнала «Ленинград». Тут у Зощенко
позиция еще более «прочная», чем в «Звезде», так же, каки У
Алматовой. Зощенко и Ахматова стали активной литературной
силой в обоих журналах. Журнал «Ленинград», таким образом,
несет ответственность за То, что он лредоставил свои стралицы
таким поптлякам, как Зощенко, и таким салонным поэтессам,
как Ахматова.
Но у журнала «Ленинград» есть и другие оптибки.
Вот, например, пародия на «Евгения Онегина», написанная
неким Хазиным. Называется эта вещь «Возвращение Онегина».
Говорят, что она нередко исполняется на подмостках ленинтрал-
ской эстрады. Непонятно. почему ленинградцы допускают,
чтобы с публичной трибуны шельмовали Ленинград. как это
делает Хазин? Ведь смысл всей этой так называемой литера-
турной «пародии» заключается не в пустом зубоскальстве по
повоху приключений, случившихся с Онегиным, оказавшимся
в современном Ленинирале. Смысл насквиля, сочинениого Ха-
зиным, заключается в том, что он пытается сравнивать нал! с-
временный Ленинград с Петербургом пушкинской эпохи и дока-
зывать, что наш век хуже века Онегина. Приглядитесь хотя бы
к некоторым строчкам этой «пародии». Все в нашем совре-
менном Ленинграде автору не нравится. Он злопыхательствует,
возводит клевету на советских людей, на Ленинграл. То ли дело
век Онегина — золотой век. по мнению Хазина. Теперь не тв, —
появился жилотдел. карточки, пропуска. Девушки, те неземные
теперь регулировщиками уличного движения, ремонтируют ле-
нинградские дома и т. д. ит. п. Позвольте процитировать, одно.
только место из этой «пародии»: : +
В трамвай садится нал Евтений.
0, бедный. милый человек!
Не знал таких передвижений
Его непросвещенный век.
Сульба Евгения хранила,
Ему лишь ногу отдавило,
И только раз, тожкнув в живот,
Ему сказали: «Идиот!»
Он, вспомнив хревние порядки,
Решил дуэлью кончить спор,
Полез в карман:.. но кто-то спер
Уже хавно его перчатки,
За неименьем таковых
Смолчал Онегин и притях.
Вот какой был Ленингред и каким он стал теперь: плохим,
‘некультурным, грубым и в каком неприглядном виде он пред-
стал перед бедным, милым Онегиным. Вот каким представил
Ленинград и ленинтрадцев пюшляк Хазин.
Дурной, порочный, гнилой замысел у этой клеветнической.
пародии!
Как же могла редакция «Ленинграха» проглядеть эту злост-
ную клевету на Ленинтрад и его прекрасных людей?! Бак мож-
но пускать хазиных на страницы ленинградских журналов?!
Возьмите другое произведение — пародию на пародию ® Не-
красове, составленную таким образом, что она представляет
из себя прямое оскорбление памяти великого поэта и обществен-
ного деятеля, каким был Некрасов, оскорбление, против кото-
рого холжен был бы возмутиться всякий просвещенный человек.
Олнако редакция «Ленинграда» охотно поместила это грязное
варево на своих страницах.
Что’ же мы еще находим в журнале «Ленинград»? загранич-
ный анекдот, плоский и ношлый, взятый, видимо, из старых
затабканных сборников анекдотов конца прошлого столетия,
Разве журналу «Ленинграл» нечем заполнить BOM страницы?
Разве не о чем писать в журнале «Ленинград»? Возьмите хотя
бы такую тему, как восстановление Ленинграда. В городе идет
великоленная работа, город залечивает раны, нанесенные бло-
калой, ленинграяны полны энтузиазма и пафоса послевоенного
восстановления. Написано ли что-нибуль 00 этом в журнале
«Ленинграх»? Дождутся ли когда-либо ленинградцы, чтобы их
трудевые подвигя нашли отражение на страницах журнала?
Разьмите далее тему о советской женщине. Разве можно куль-
тивировать среди советских читателей и читательниц присущие
Ахматовой пестыдные Взгляды на роль и призвание женщины,
не давая истинно правдивого представления о современной со-
ветекой женщине вообще, о ленинградокой ловушке и женщине-
героине, в частности, которые вынесли на своих плечах огром-
ные ‘трудности военных лет, самоотверженно трудятся ныне над
разрешением трудных задач восстановления хозяйства?
Как видно, положение лел в Ленинградском отделении Союза
писателей таково, что в настоящее время хороших произведе-
ний для ABYX литературно-художественных журналов явно не-
хватает. Вот почему Центральный Комитет партии решил за-
крыть журнал «Ленинград» с тем. чтобы сосрелоточить Bre AY4-
шие литературные силы в журнале «Звезда». Это. конечно. . не
значит. что Ленинград при надлежащих условиях не будет иметь
второго или даже третьего журнала. Вопрос решается количест-
вом хороших высококачественных произвелений. Если их по-.
явится достаточно мно и им не булет хватать места в одном.
журнале, можно будет созлать второй и третий журнал. лишь бы
наши ленинградские писатели давали хорошую в идейном и ху-
дожественном отношении продукцию.
Таковы грубые опибки я недостатки. векрытые и. отмечен-
ные в постановлении ИК ВКП(б) относительно работы журналов
«Звезла» и «Ленинград».
В чем корень этих ошибок и нелостатков?
Корень.этих ошибок и недостатков заключается в том, что
релакторы названных журналов, леятели нашей советекой лите-
ратуры, а также руководители нашего идеологического фронта в
Ленинграле забыли некоторые основные положения ленинизма
о литературе. Многие из писателей и из тех, которые работают
` Окончание см. на 3 стр.
эфирные создания, которыми раньше восхищался Онегин, стали”