Литературная газета №43 (679)
И. СЕРОВ
Seed
Литературно-политическая труппа
дузница», возникшая в конце гра-
хияской войны, в первый период
ею существования сыграла неко-
тю роль в собирании и об’едине-
ри сил пролетарской литературы.
Однако ©. первых же шагов своей
ылельности «Кузница» неправиль-
р онентировала об ’единяемые ею
saqpbt писателей и в ряде своих до-.
интов проводила неверные,
утленинские литературно-полити-
шские установки,
ыйдя из недр Пролеткульта,
оница» восприняла от этой орга-
изции ее меньшевистско-богданов-_
ви вагляды, упорствуя в них вплоть
р полного своего распада.
иболее ярко основные принципы
франицы» были выражены в статье.
Ляшко об основных отличитель-
ух признаках пролетарской литера-
ты, опубликованной в 1922 году.
ричестве таких признаков H, Ляш-
р выдвигал, во-первых, функцию
низации жхаоса жизни» (что было
KOM заимствовано из махистско-
фидановской «организационной нау-
ро), во-вторых, трудовую стихию. и
ралние даже явлений природы
удовыми, процессами, причем труд
патовался только как физический
. В качестве третьего признака
удвиался машиниам, и металличе-
м тема, проникновение «в душу
уиллов, в их историю, в их интим-
и мир и характер». Наконец, чет
умым признаком пролетарской ли-
врауры Н, Ляшко выдвигал коллек-
пвизм и планетарность, у
картона. Вполне закономерно
переходом к В: экономической
политике мнимые, Теволюционёры
Кириллов. и Герасимов обнаружили
свою глубокую чуждость `пролётариа-
ту, своё Упадническое ‘нутро и пря-
‘нялись ныть и клев
етать, .
И: НЫТБ. ых 2 one
j чо or :
Порочные взгляды «Кузницы» на-
шли свое выражение. во всей ее
практике. Начать’ с того, что с. пер-
вых дней эта группа выступила ‘как,
сутубо Цеховая, сектантская ‘органи-
зация, По отношению ‘к прошлой
культуре, накопленной человечеством.
«КузнИца» выступала ‘с `антиленин.,
скими установками. «Искусство cra-.
рого. строя, — писала «Кузница» в.
декларации 1923 года,’ —^ вступило!
в Физу окончательного распада, мы
поднимаем тяжелый рабочий молот
заколотить наглухо дверь ‘этой жуть
Кой «храмины», мы вбиваем послед-
ний твоздь в крышку этой раскра-
шенной гробницы‘ искусства». Таким
образом, не ‘усвоение, не переработ-
ку, не овладение всеми богатствами“
‘человеческого тения ‘предлагали
«кузнецы», а лохороны. этих богатств.
Они ‹разоружали этим рабочий класс.
° По-цеховому, по-меньшевистски, с
явным привкусом махаевщины, от-
носились, «кузнецы» к писателям из
среды буржуазной и мелкобуржуаз-
ной интеллигенции. Вместо того что-
бы завоевать лучшую часть этих пи-
сателей и повести ее за собой (что.
и было достигнуто вопреки «Кузни-
це» в результате правильной лите-
ратурной политики нашей партии),
«кузнецы» заранее отбрасывали их.
В декларации 1923 года они писали
0 том, что эти писатели «в прошлом
не имели связи с пролетариалом,
чужды его практике, его устрейле-
ниям, его идеологии», а потому они
«бессильны оформить творческий ма-
териал, вывернутый землетрясением
Октябрьской революции». Они повто-
рили это утверждение в декларации
1929 года, когда писали, что эти пи-
сатели «не в силах слиться с рабо-
чим классом в его революционной
борьбе за утверждение социализма
в нашей стране», что они «живут в
собственных сумерках».
Совершенно по-цеховому, по-мень-
шевистски подходила «Кузница» ик
вопросу о крестьянстве. Ни о союзе
с ним, ни о руководстве им нет и
речи в теоретических измьиплениях
«кузнецов». Они совершенно игнори-
ровали вопросы, связанные с выдви-
жением ряда писателей из среды
крестьянства, и не занимались ими.
В декларациях 1921 и 1923 тг. об
этом ни звука, как будто бы ни кре-
отьянства, ни проблемы пролетар-
ского руководства им вообще не су-
ществовало. За планетарными взле-
тами, за котлами, трубами и метал-
лическими темами «Кузница» «про-
глядела» вопрос о крестьянстве, по-
меньшевистски третировала его.
Простое сопоставление этих поло-
gut Н. Ляшко. © писаниями про-
уткульговцев легко обнаруживает,
1 ти положения заимствованы у
A. Боданова, Гастева и других, им
Чеодобных. Практически вся эта «про-
рума› уводила писателей, находив-
изя под ее влиянием, от конкрет-
-исторической борьбы за социа-
UM, от подлинных вопросов рево-
ции, переделки мира. Перед’ рабо-
пу классом, руководимым больше-
(ской партией, стояла задача
ипидеь всеми формами хозяйства,
мн отраслями человеческой дея-
MOHOCTH, & «кузнецы» по-цеховому
пымтали его в пределах физическо-
» туда. Перед рабочим классом и
ретьянством стояли огромные `за-
пин овладения культурой, воспита-
и и перевоспитания людей, a
чунецы» требовали проникновения
ирдуши людей, а в «души» машин
тувталлов. Ленин говорил о’ том,
G6 социализм протащили в
ухедневную жизнь и тут должны
рабраться» 1, & «кузнецы» занима-
lth космосом и планетарностью и
умовали коллектив как’ сборище
ицнальных автоматов», ‹‘человеко-
ишин 6 однородным психологиче-
(Gi «комплексом». «В сознании про-
арского поэта, — писал Н. Ляш-
№ -— пролетариат — это железный
ИЯ...
Всю советскую литературу, кроме
творчества маленькой горсточки сво-
их членов, «Кузница» отрицала. «Бе-
линских нет. Над пустыней искуе-
ства — сумерКи».гласила декларация
«Кузницы» 1928 года. Только мы-де,
«кузнецы», подымаем «красный флаг
в пустыне», «Кузница» ухитрилась в
этой же декларации, вопреки Лени-
ну, зачислить М. Горького в ряды ине-
пролетарских художников.
Меньшевистски - трэдюнионистская
трактовка задач пролетарской лите-
ратуры привела «кузнецов» и к то-
му, что еще до Переверзева они в:
декларации 1928. г. об’явили худож-
ника «медиумом своего класса», под-
меняя ленинскую теорию отражения
меньшевистско-идеалистической тео-
рией выражения. Нечему удивляться
после этого, что уже в 1930 году один
из лейб-критиков «Кузницы» Е. Чер-
нявский в журнале «Пролетарский
авангард» взял Переверзева под за-
5
3 A. MAKAPEHKO
и акими абстрактными ‘и тром-
ши фразами исчезал и терялся в
ви: космических туманов тот pe-
цы! революционный класс
Поиариат, который ‚ переделывал
Ш, ясчезали ето’ конкретные зада.
дула и реальная природа. :
Ши обратиться к поэтам «Куз-
щ» и присмотреться к творчеству
Александровского или докатив-.
лия впоследствии до контрреволю-
и М. Герасимова, В. Кириллова,
эрдно увидеть, что их бесконеч-
ш воспевания трансмиееий, ‘шки-
№ маховиков, колес, труб, ‘стали,
А не стоят ни в какой связи с
Имвительной борьбой рабочих масс
1006 освобождение, что эти колеса,
Пиховики украшены декадентски-
п цветочками, мало того, все эти
муы и динамомашины сделаны из
—_—
\ ВИ. Ленин, т. ХХУИ, стр. 366.
—
зто с. щиту,
USS Bonny»
i ‘об’явив его
7 марксистом-литературоведом»,
‚тей развития советской литературы,
«Кузница» He Beta борьбы в троц-
‘кистско - воронскими «теориями» и,
Воронским, не вела ‘борьбы с’ перевер-
i
под ‘защиту Переверзева. °
`` Внутри «Кузницы» `насаждалась
‘неприкрытая трупповщина; не: раз-
‚вивалась вовсе .самокритика, культи-
вировалось, рекламное самовосхвале-
ние. Пресловутый.
Ифремин был одно время ‘членом
`«Кузницы» и ее ведущим критиком.
В. своей. книжечке «Пять портретов»
OH писал о Г. Никифорове, что «со
сжатыми челюстями и с горящим вз0-
ром ходит Никифоров ‘по улицам го-
рода». «Рассказ о кандалах» Н. Ляш-
(ко › напоминал. Ефремину «лучшие
‚ произведения, Горького». O°
ступление». Мартына» ` «построено › в
напряженном темпе, ‹ чувствуется
вибрация ‚революции, ‘и это хорошо,
но многочисленные” страницы . отя-
тощены долгими разговорами, и это
плохо»,
называл, «неутомимым! правдоиска-
телем» и сравнивал с Толстым и До-
стоевским. «Кузнецы». и не подумали,
о том, чтобы дезавуировать эти чу-
довищные благоглупости, и прини-
мали их как должное.
Время от времени «Кузница» пере-
живала расколы и отходы от нее
той или иной грунпы членов. Время
от времени. под напором критики,
‘под давлением событий она пересбма-
тривала и подновляла свою плат:
форму, пытаясь сохранить в непри-
косновенности ‘° все ‘тот. же
мизм», ту же цеховщину, то же
меньшевиствующее сектантство. Те-
ряя связь с жизнью страны, с рево-
люционной действительностью, с ли-
тературной общественностью, «Куз-
ница» в то же время пыталась ком-
пенсировать свою оторванность обра-
щением к рабочим литературным
кружкам. Прейвосхищая вредитель-
ски-авербаховский лозунг «призыва
ударников в, литературу», «Кузница»
в феврале 1930 года выдвигала важ-
нейттим условием своего слияния с
РАПИ ‹«орабочивание рядов РАПП»,
Развитие советской литературы
под руководством большевистекой
партии пошло, разумеется, вопреки
трэдюнионистским установкам «Куз-
ницы» и привело «Кузнипу» к бес-
славному концу. В 1930 году «Куз-
ница» окончательно раскололась, и
верными ее нотрепанному «знамени»
остались только некоторые упорству-
ющие «могикане». ‘
Вскоре после этого «Кузница» вли-
лась в РАПП, сопровождая это всту-
пление всевозможными маневрами и
попытками сохранить свои «взгля-
ды»,
дом развития советской литературы.
`Авербаховско-троцкиетская труппка
10 ‘самой своей троцкистской приро-
де была неснособна дать правильную
оценку «теорий» и практики «Куз-
ницы», ибо сами авербаховцы пита-
лись из того же источника, что и
«Кузница», росли из тех же меньше-
вистских теорий. Между тем декла-
рации «Кузницы» и ее практика сви-
детельствуют о том, что это была
меньшевиствующая, антиленинская
литературно-политическая организа-
ция. бадача нашей критики — на
творчестве отдельных участников
этой группы показать, как в нем про-
явились порочные установки «Куз-
ницы». Было бы ошибкой считать,
что «установки» этой группы не жи-
вут еще в творчестве писателей, на-
ходившихся под ее влиянием.
р
Завфшомершая
шФ=удач
здесь звучат слова’ насчет ума TeHe-
ралов. И таков стиль. всей книги.
Авторский произвол, безмятежная
неряшливость, пренебрежение к чи-
тателю. И, все это без злого. умысла,
нечаянно, как будто и автор и редак-
тор заигрались, как дети. Иногда эта
игра вызывает снисходительную
улыбку, иногда раздражение, но’
серьезно относиться к ней невозмож-
но. И все-таки: игра происходит на.
большой литературной советской до-
роге, место — для игры. совершенно
неподходящее. И поэтому на каждом
шагу происходят несчастные случаи.
Вот Алексей Силыч — предоеда-
тель ревкома, «небольшой, жилистый
и пожилой уже человек». Он «не-
сколько раз допрашивал Льва об отце.
Лев упорно стоял. на своем: он не
знает, где скрывается Никита Петро-
вич».
Председатель ревкома, да еще по-
жилой, казалось бы, достаточно со-
лидный персонаж, но и его привлекли
«играться», И он играет. На четырех
страницах АЯёксей Силыч букваль-
но исповедуетсЯ перед тем самым не-
дорослем, которого он еще недавно
допрашивал. Исповедуется в доволь-
но «душевных» тонах.
«Смеяться разучился, ей-богу. И
природу начал очень остро чувст-
вовать. Сидел вот тут. и мечтал
о всяких, знаете, странных вещах.
Например, хотел забраться ня небо
и посмотреть оттуда на людей., Ве-
селое, должно быть, зрелище. ,
Старею, вот и мечты появились».
Этот стареющий, и мечтающий, и
болтающий предревкома в романе во-
обще не нужен. Просто пришла, авто-
ру блажь: пусть такой предревкома
играет с нами. seit a.
‘огда обнаруживается, что в окре-
стностях скрывается. бандит-антоно-
вец Сторожев, предревкома не при-
нимает никаких мер, что-то бормо-
чет, ему и в голову не приходит,
что бандита мог спрятать тот самый
Лев, которого он несколько раз до-
прашивал.
И после этого Алексей Силыч иече-
зает из романа. А в конце романа
снова появляется, уже.в роли на-
чальника ГПУ в Вёрхнереченске. Но
этот новый Алексей, Силыч викакого
Закономерность» Н. Вирта берешь
ухи с большим интересом. Вызы-
1 во и предыдущая удача авто-
Ап тема нового романа.
Питвительно, тема чрезвычайно
ААНал: пути врагов, их зарождение,
имы действий врага и закономер-
ль его гибели. Тема важная, чрез-
Чийно важная. Художественное
Изведение, написанное на такую
№}, должно обогащать наши moaHa-
\ воспитывать нашу бдитель-
(ть заострять нашу’ ненависть,
Вирта с этой темой не справил-
К Е подошел к ней без достаточ-
1 знаний, без уважения к теме,
‘Уажения к читателю. Необходи-
И ирьваности не нашлось и у его
> Авторов, ;
& протяжении 30 печатных листов
ажается захолустье, а на его
№ — история труппы детей из
‚Треволюционного стана. История
\ юреилетается с работой троцки-
И трупп, диверсантов, кулаков.
; ве это изобразкается?,
jiu происходит в городе Верхне-
„Иск, в наше советское время.
к находится недалеко от Там-
Тубрнекий город `Верхнере-
вы велн верить летопиецу, был
[шей на берегу реки Кны в сем-
feu столетии, и в течение
тих лет служил оторожевым: по-
ПАмчным пунктом великого кня-
Berna Московского». .
(Ol, заложенный в семнадпатом
ии в бассейне Волги, не мог
`пораничным пунктом, да еще
10 княжества Московского, &
о ЩЫ во это время вообще не
у VIM свидетелями.
“OB тород, таковы и герои.
„Фатений Игнатьевич Ховань был
шой фигурой при последнем
Нове,
к двенадцать строчек:
тай Игнатьевич был не-
. 1% С карьерой ему не повез-
м н дослужился лишь до пол-
ИХ эполет, хотя был умнее
Dee PRIOR?
cOGeHt
`` ЭЭнности глубокомысленно
И Вирта, Закономерность. «Знамя»
фар 1937,
о
отношений не имеет к старому, это
совершенно другой человек, с дру-
гим характером.
Есть труппа героев, которые из
игры не выходят. Это дети: Виктор
Ховань, Андрей Компанеец, его се-
стра Лена, Женя Камнева, Джонни
и Коля Зарьев. С ними игра зате-
вается серьезная и по всем прави-
лам литературы. Описываются роди-
тели, няни, дяди, условия воспита-
ния. В этом описании автор не жа-
леет ни слов, ни бумаги, ни чита-
теля. Неудачника царедворца ‚мы
уже видели. А вот Сертей Петрович
Компанеец.
«Он думал об одном: как бы ото-
рвать Украину от Москвы и за-
вести в ней европейские порядки.
Когда товарищи резонно указыва-
ли ему, что украинский народ и
сам может быть хозяином на сво-
их полях и что не в отделении
дело, Сергей Петрович лишь ру-
гался, так как никаких твердых
убеждений не имел».
Чем не портрет? И «думал только
00 одном», и «убеждений не имел».
И все это ни к чему. Не имеет это
значения ни для самого Компаней-
ца, ни для его детей. Просто к сло-
ву пришлось. Через. десять строчек
сказано, что «мечты о вызволении
Украины он тотчас забыл», но и это-
му не верьте; на следующэей стра-
нице он снова мечтает.
Таких страничек, случайно под-
вернувшихся под руку, ненужных
характеристик, лишних диалогов В
романе, очень много.
Но главные герои все-таки иногда
появляются на поверхности. Чита-
тель встречает их во втором классе
гимназии. Но уже через несколько
страниц они выступают как персо-
нажи более взрослые. Читателю труд-
но разобраться ‘в их личных харак-
терах, так как автор любит повора-
чивать их по первому капризу, как
придет в голову.
‚К примеру, Джонни:
«Казалось, не было в тимназии
мальчишки острее ‚и изворотли-
вее». «С теми, кто его третировал,
он расправлялся безжалостно. Он
. знал .десять способов, любой из ко-
торых MOL извести каждого...».
«крупнейшим
‚ Замкнувшись в узкую секту «ма-
стеров» и все более уклоняясь от пу-
‘наоборот, пыталась сблокироваться в
зевщиной и, наоборот, пыталась взять
лже-профессор
В. Бах-
метьеве Ефремин писал, что «Пре-
Ф. Березовского Ефремин’
«дина-
дискредитированные всем хо-
судьба играет человеком.
— А чьи всё эти книги?
— Мои! — ответил Павел. Е
Издательство «Academia» выпускает «Мать» М. Горького с иллю-
страциями ВБ. В. Иогансона.
в царско
За время`с 1898 по 1903 г. семь
книг. Горького (пять томов рассказов
и пьесы «Мещане» и «На дне») разо-
шлись в количестве около 450.000 эк-
земпляров. Это был невиданный для
России писательский успех.
Этот успех молодого. писателя был
настолько, удивителен и настолько
испугал реакционные круги, что эти
круги немедленно попытались раз-
венчать славу Горького. Меньшиков
{«Неделя», 1900, № 9) пытался доказы-
валь, что Горький, хотя в нем и ви-
ден некоторый талант, обязан своей
славой преимущественно наделавшей
много шуму автобиографии.
Однако, критика из другого лагеря
тогда же опровергла эти потуги реак-
ционных борзопиецев, указав, что ав-
тобиография Горького появилась в
печати. лишь в конце 1899 года
(«Семья», № 35), а произведения его
обратили на себя внимание уже за
несколько лет до этого. “Тогда же бы-
ло подчеркнуто, что Горький при
вступлении в «большую литературу»
был сразу признан не только читате-
лями, HO и самой критикой: за
время с 1895 по 1900 год о Горь-
ком было написано в. русской и ва-
граничной печати около 100-статей.
Реакционные круги царской России
сразу почувствовали, что творчество
Горького — это. не просто «романти-
ческая игра», а настоящая революци-
онная проповедь. Критик из архи-
реакционного «Русского вестника»
Н. Я. Стечкин прямо писал: «Он
(Горький) в таких вещах своих, как
«Буревестник» и «Человек», под лож-
но-поэтической формой скрыл при:
зыв к восстанию против’ существую-
щего уклада жизни, влил отраву ра-
стления и бесплоднейшего противле-
ния всему сущему... Все эти Орловы,
Коноваловы, Ежовы, Гордеевы —
только ° аксессуары, гарнир. к
торькому блюду похода на су-
ществующий строй. Без них пропо*
Все это напечатано черным по бе-
лому, но этому не нужно верить. В
любой момент автор захочет и пере-
делает, и даже сам этого не заме-
тит: через несколько страниц Андрей
отнимает у’ Джонни пистолет и... HH-
чего не происходит.
«Джонни хотел было зареветь, но
в разговор вмешалась Лена.
— Отдай, — сказала она Джон-
ни, — он уже намок...з.
И это пройдет бесследно, Джонни
будет выступать с новыми чертами.
Главной сюжетной линией автор
хочет сделать длительную игру, орга-
низуемую: Опанасом. Опанас — не-
ряшливый во всех отношениях чело-
век, автор относится к нему также
неряшливо. На протяжении всего ро-
мана все герои относятся к Опанасу
презрительно, но это не мешает ему
быть руководителем этой группы мо-
лодежи. Почему? Неизвестно почему.
Никаких ‘данных для этого у него
нет.
На нескольких страницах в романе
проносится восстание, руководимое
«неудачным царедворцем» Хова-
нем, — отголосок антоновщины.
Опанас водил по городу бандитов
и указывал им квартиры коммуни-
стов. Все об этом знают. Но дело
оканчивается таким детским диало-
том:
«— Опанаса выпустили, — ска-
зал между прочим Джонни. ‘
— Откуда? — изумился Виктор.
— Из тюрьмы. Кто-то ‘донес, что
он указывал бандитам дома ком-
мунистов. Ох, и похудел же он!
вообще стало другим, —
прибавила Лена». i
Читатель, не верьте этому. Опанас
и не похудел и ие стал другим. Все
это нарочно. Литературная игра.
Она продолжается:
«Повидимому, она (Лена) дога-
дывалась, что Виктор переживает
внутреннюю борьбу между чувст-
вами к ней и к Жене Камневой.
Николай Опанас, зная обо всем
этом, решил предложить ребятам
новое. занятие».
В таких невинных словах начина-
ется новая игра в «круг вольных лю-
дей». Автор делает вид, что это игра
опасная, с политическим привкусом.
Но игра нигде не описывается, авто-
ру некогда. Следует новый автор-
ский каприз: вся группа ребят увле-
кается драмкружком, все оказывают-
ся талантливыми актерами, и совет-
ская власть отдает в их распоряже-
ние городской театр. Быстро, ‘деше-
во, увлекательно! Кто там еще играет
в театре — автору не интересно, да.
и читатель уже приучен к тому, что
На вот выдвигаютс
во-всю разворачиваю
новые силы,
«подвиги»
осо
Травля Горького’
тора — троцкисты устраивают под-
й России
ведь М. Горького была бы похожа на
прокламацию, призывающую к На-
сильственным действиям, и не могла
бы получить желаемого автором рас-
пространения. А в том виде, как про-
поведь эта преподнесена теперь, она
пегко усвояется читателем ‘сквозь
призму повествовательного приема».
Но еще больший ужас охватывает
«православного христианина» и рев-
нителя собственности, когда он`вспо-
минает о «чрезвычайном уснехе, ка-
кой имела драма Горького «На дне»
в исполнении московской трупны г.г.
Станиславского и’ Немировича-Дан-
ченко»: !
Каких только грязных обвинений
не возводили на; Горького, чтобы очер-
нить его имя в общественном мнении.
Пустили даже слух; что’, вся биогра-
фия Горького выдумана, что. он’ вовсе
не пролетарий, а «посланец и уполно-
моченный франкмасонства и` еврей-
CTBA...>, -
Когда же легенда о Горьком —
«уполномоченном франкмасонства»
не вызвала желательного поворота в
общественном мнении, тотда решено
было прибегнуть к старому испытан-
ному средству. Тогда выступил цар-
ский прокурор`и за первую часть ро-
мана ° «Мать» ‘(опубликованную в:
сборниках «Знаниб» ‘в’ 1907 г.) при-
влек к уголовной ответственности
«нижегородского цехового малярного
цеха мастера Алексея Максимовича
Пешкова (Максима Горького) за тфас-
пространение сочинения; возбуждаю-
mero к совершению тяжелых’ пре-
ступных деяний, вражды со стороны
рабочих к“имущим классам населе-
ния, подстрекающего к бунту и 60-
вершению бунтовщических деяний»,
Критики из «Нового времени» и
«Русского вестника» должны были
быть дбвольны. Однако, Горький был
но счастью в это время за пределами
царской России, и рука, готовая его
схватить, повисла в воздухе.
ы вл. Н.
тлавного героя романа — Льва Ка-
гардэ. Эта фигура — соединение всех
пороков: мститель, развратник, бан-
дит и вор. Как сформировался этот
тнусный человек — в романе не по-
казано, хотя Н. Вирта описывает мно-
жество эпизодов детства и юности
Льва. А когда Лев начинает свою
контрреволюционную работу — co-
всем уже законсйирирован внутрен-
ний мир его. За Кагардэ стоит кто-то
таинственный, не разберешь — кто.
Лев пропадает несколько лет за гра-
ницей, не разберешь — где. К нему
приезжает роковой «одноглазый». За-
могильными голосами они разговари-
вают. А разговор такой:
«— Вы сообщили, будто бы есть
какие-то шансы в деревне?
— Так точно! Мне кажется, в
партии начинается борьба вокруг
деревенских дел. Вероятно, будет
принята ‘очень суровая ‘линия, —
кулаки мешают Советам: Советы
` стараются ‘убрать кулаков.
— Не перестреляют же они’ их?
— У них новый термин — кол-.
лективизация». ,
Не правда ли: любопытные враги,
которые из-за границы прут через
весь Союз, чтобы в Верхнереченске
прослушать элементарную беседу о
том, что Советы стараются убрать ку-
лаков, и что есть такой термин «кол-
лективизация»...
Показываются в романе
нов, И Богданов и остальные троцки-
сты в романе очень глупы, комичны и
болтливы. Богданов настолько глуп и
нерасторопен, что, будучи начальни-
ком угрозыска, не может найти даже
помещения, для подпольного собра-
ния троцкистов, и доверчиво прини-
мает совет Льва собраться в театре.
Аргументы Льва, правда, очень. убе-
дительны: от трех до шести в театре
никого не бывает. «доверчивые»,
«наивные» — по представлению ав-
польное собрание в театре, на виду
У актеров и всего города. Эти довер-
чиво-глупенькие троцкисты показа-
ны, впрочем, и седругой стороны —
как бандиты, но сделано это весьма
Наивно.
Мы прекрасно знаем, до каких бан-
дитских и шпионских преступлений
докатились троцкисты. Но ведь ро-.
ман описывает события 1927—28 гг.
Писатель должен показать здесь’ за-
кономерность эволюции троцкизма,
проследить те черты, которые уже
тогда предопределяли’ эту‘ эволю-
цию. По Вирта ‘выходит, что между
троцкистами 1927—28 гг. и современ-.
ным троцкизмом нет никакой разни-
цы. ‘Облик’ современных, троцкистов
он механически дереносит в обета-
и троц-
кисты. Их представляет, главным об-
разом, начальник угрозыска Богда-
поезда. Все это устраивается всемогу-
В’ четвертом номере _«Интернацио-
‘нальной литературы» напечатано не:
сколько страниц из дневника Стен:
даля. р. teu ‘
Они замечательны, как, и все, что
написал этот удивительный человек.
‚ Особая их ценность в том, что в них
Стендаль высказывается о’ литерату-
ре и. театре. ; i
Получается своеобразное внеёчатле-
ние, когда читаешь.эти страницы. Ha
первый взгляд, это—ряд ‘критичес-
ких заметок. Молодой. Стендаль посе-
щает театры и потом пишет в своем
дневнике нечто вроде рецензии...
а tet
‘ альма. играет Сида не очень
«хорошо. Ему недостает одного—
смелости быть естественным. _
Но в этих рецензиях так сильно
проявляется личность автора, что, со;
единенные вместе, они создают яр-
кий человеческий образ, создают. ге-
рбя. И дневник таким образом стано-
Бится похожим на роман. Да, это ро-
ман! Роман о молодом человеке, кото-
рый приехал в.Париж, чтобы завое-
вать славу. Каждая критическая: за-
метка полна тайных замыслов. А за-
мыслы эти — писать лучше, чем все,
«сделаться великим поэтом».
Стендаль полон сил. Он высокоме-
рен. Послушайте, что он говорит;
Я ставлю ее (трагедию Корнеля
«Родогуна»—Ю. 0.) сразу же по-
сле «Андромахи» и «Федры»; та-
ким. образом по степени красоты
она является четвертой или. пя-
той французской пьесой. и
Я ставлю ее. Собственная ‘оценка
кажется ему единственно правиль-
ной, абсолютной. 3
Шекспиру, такому естествен-
ному, страстному и такому силь-
‘кого искусства Альфиери и. кор-
‚нелевского умения писать стихи,
чтобы достичь. вершины совер-
тенства. tuned
Так свободно рассуждает он о Шек-
спире. Претит ли нам, это? Нет! Мы
чувствуем, что это голос человека,
имеющего право говорить, И он 0б’-
ясняет нам, откуда у него это право:
Впрочем, все, что я только что
написал, не было бы понятно
Тенсену или кому-либо другому,
если б я им это сказал. Они не
видят вещей, на которых основа-
на эта истина. В этом нет ничего
удивительного. Они ведь не лу
мали о них‘с самого детства, ка
ir a ga Sk a мною. — Ю. 0.).
Многому тендаль поклоняется,
многое восхищает его, однако каксе
бы произведение он ни разбирал, он.
почти всегда замечает: =,
—Я чувствую, что мог бы сде-
лать много лучше. а
Он исправляет про себя почти все
чужие произведения! Раз. десять
встречается в дневнике это слово:
переделать. Он переделывает Мольера,
Корнеля, Вольтера. ; ; i
Какие надо ощущать в себе силы,
чтобы в программу будущей деятель-
ности включать не только свои замы-
CIE, HO еще и неределку чужихлуже
прославленных, ‘уже признанных со-
вершенными произведений. Причем
это желание переделать никогда не
сопровождается у него. иронией или.
раздражением. Нет, это высказыва-
ется весело, с энергией.
г В «Сиде» многое можно испра-
вить: стансы в конце первого ак-
та-—это‘только рассудочные. мыс-
ли человека о движениях его
сердца, значит он. взволнован. не
весь. Химена сразу же начинает
обращаться к Сиду на «ты», а по-
тому нет этого чудесного смеше-
НИЯ «ТЫ» И «ВЫ»,
Переделать!
Ни больше, ни меньше, как пере-
делать «Сида»!
новку 1927—28 г.г. Вирта не показы-
вает превращения вредного антиле-
нинского ‘политического’ ‘течения в
беспринцинную и безыдейную банду
разбойников с большой дороги, наем-
ников германской и японской фаши-
стских разведок. Таким образом, чи-
татель не получает представления о
троцкистской контрреволюции. }
Неправильность показа сказывает-
ся и B деталях. Художественное
произведение не имеет права опери-
`ровать заезженными средними поня-
тиями, это право принадлежит толь-
ко лубку. А вот, например, детали
TOTO же подпольного собрания троц-
RHCTOB: * ь
«— Не велено пускать, — сказаи
один из патрульных, здоровенный
детина, похожий на грузчика». ~
«Около телефона сидел THE,
столь же подозрительный, как и
охранявшие вход в театр. Щека, это-
го человека была подвязана гряз-
ной ‘белой тряпкой. ‘
‹ Джонни подошел к телефону.
Тип загородил аппарат.
— В чем дело? — спросил его
Джонни. °
— Позвонишь завтра, — ответил
тип и сплюнул. . Е :
— У меня дома больные.
— Не сдохнут, — ответил тип и,
ваяв Джонни за шиворот, выставил
его из канцелярии». $
«Патрульные ° засучили рукава.
Сергей. Иванович посмотрел на их
кулаки, в кулаках были зажаты
свинчатки». 2
Что это такое? Подпольное собра-
ние троцкистов в 1927 тоду? Нет,
т. Вирта, это было совсем не так,
другой стиль, т. Вирта! * : }
Потом эти «дурачки» . собираются
в лесу, но группа подростков разго-
няет их несколькими криками. Не-
смотря на это, «доверчивый» Богда-
нов устраивает тайную типографию
в помещении, предоставленном Л. Ка-
гардэ. Впрочем, деятельность тино-
трафии оканчивается в опереточном
жанре; печатается об‘явление «моби-
пизация» — завтра представление в
цирке! На базаре паника. Автор хо-
‘хочет: такой веселый этот враг’и ди-
версант Лев Кагарда,
Конец романа наполнен тромом со-
бытий./ Здесь уже автор разытгрался
во-всю. Ограбление кассира, покуше-
‘ние на убийство секретаря губкома,
авария на электростанции, пожар
щим Львом; впрочем,
без особото напряжения.
Чтобы ограбить кассира, Лев Ка-
гардэ пускает в дело только что при-
везенного из деревни мальчика. Кас-
сира ограбили, и мальчик — снова,
как ‘мальчик — ‘милый ребенок. Со-
‚всем удалить его со страниц ‘романа
устраивается
ному, недостает только сценичес- .
3
a ‹ Заметки писателя ыы
Ю ОЛЕША ‘
oe
Лневник Стендаля
у
0б одной «ничего не стоящей» пьё-
се. Стендаль говорит, что не мешает
её переделать, чтобы иметь удовопь-
ствие видеть ее на сцене.
`Вот какое хозяйство было у этого
человека! * ,
Он заявляет, например, что мог. бы
переделать много сюжетов Гольдони
на французский лад. И притом ето
ньесы ничего не’ имели бы общего
с пьесами’ Гольдони.
* Стендаль. связан для’нас с Толстым.
Толстой сам говорит о-том влиянии,
которое” оказал Ha него. Стендаль.
Примеры известны. В «Пармском мо-
настыре» юноша Фабриций ‘мечтает
увидеть Наполеона. Ради исполнения
этой мечты он идет на рискованную
авантюру. Но в тот момент, когда
судьба показывает ему Наполеона,
юноша пьян и даже не знает, что
в группе всадников проскакал перед
ним Бонапарт.
Толстого ‘поразила эта сцена. Она
была ‹в его духе». И впоследствии
она проступила в’ «Войне и мире».
Образ” Фабриция на поле Ватерлоо
родственен образу Пьера Безухова на
поле Бородина. Также много общего
между поведением затесавшегося в
битву Фабриция и экзальтацией Ния-
колая Ростова; наблюдающего свида-
ние монархов в Тильзите. Об этом пи-
салось не раз. Теперь возьмем днев-
ник. Разве не характерно и для Тол-
‘стогоэто желание исправлять, пере-
делывать? Разве Толстой в глубокой
старости. не занимался тем, что ста-
вил отметки авторам, которых про-
читывал? Причем произведения раз-
бирались по отрывкам, и за каждый
отрывок автор, получал особую от-
метку. Известно, что Толстой нереде-
лал рассказ Мопассана «Порт» в рас-
сказ «Франсуазу». -. ‘
Излатая содержание «Короля Ли-
ра», Толстой замечает относительно
одной из сцен:
ии В ‘этом ос четвертом действии
сцена, Лира с дочерью могла бы
‚быть трогательна, если бы ей не
предшествовал в продолжении
в трех актов скучный, однообраз-
ный бред. Лира, .
Сцена могла бы быть трогательной.
Не значит ли это, что Толстому захо-
телось самому написать заново эту
щеконировскую сцену?
Какое ревнивое отношение к лите-
ратуре!
‚ Фо же и у Стендаля:
Я переделывал про себя каж-
‚, дую деталь пьесы во время игры.
‚ Каждую деталь!
Эти два писателя более, чем ктб-
либо, были именно—профессионалыь.
Определяя, в чем причина успеха
одной пьесы, Стендаль говорит, чт@
в пьесе идет речь о жизни, а жизнь
любят все. В
Стендаль был участником наполе-
оновской эпопеи. Он н6 создавал ее,
он был захвачен ею и двигался вместе
с ней. 5
Мы, совсем близко видели Бо-
напарта. Он проехал верхом в пят.
‘’надцати шагах от нас, он бых
на прекрасном белом коне, в кра-
сивом новом, костюме, в шляпе
без украшений, в форме полков-
ника своей твардии с аксельбан-
тами. Он много раскланивался и
улыбался. Театральная улыбка;
показывает зубы, а глаза не сме-
ются.
Таков портрет Наполвона, создан“
ный молодым Стендалем. Дата запи»
си—1304 год, 14 июля. Уже все есть
в этом отрывке, что впоследствии де-
лает Отендаля великим писателем-ре-
алистом. ‘
Следует всем, особенно. тем, кто за=
нимается литературой, прочесть эти
страницы дневника Стендаля. Про-
честь с тем ревнивым отношением к
литературе, которое так поразитель-
но в авторе дневника.
See Е Е В ЕР НИЕ ВЕТРЕ ЕЩЕ
тоже нельзя: он еще пригодится для
покушения на убийство секретаря
тубкома. Такие тринадцатилетние
мальчики для этого дела самый под-
ходящий элемент, особенно, если до-
ждаться, когда мальчик заболеет и
будет в бреду. Как это не похоже на
подлинные дела троцкистских терро-
ристов! ‘
Конечно все происки Льва Кагардя
оканчиваются пустяками. Как только
начали гореть вагоны, Сергей Ивано-
вич, секретарь губкома, крикнул:
— Немедленно вызвать пожарную
команду! :
И sto’— все. Настоящей борьбы
партии с троцкистскими прохвостами
в книге нет. Все устраивается само
собой. И опять множество несообраз-
ностей. Начальник ГПУ знает, каким
поездом уедет из города: Лев, а вот
0 диверсии на электростанции и ©
предполагаемом поджоге. поезда низ
чего не знает. :
В конце романа, описывающем со-
бытия 1928—29 гг., Лев Кагардэ по-
казан как полностью разбитый и
уничтоженный враг. Все его резервы
исчерпаны, все «кадры» уничтоже-
ны. Похоже ли это на реальную дей-
ствительность?
‘Всего не перескажешь. Пути верх-
нереченской жизни очень запутаны,
Нет там только одного: нет законо-
мерности и нет простого чувства
меры. 7
На некоторых страницах, в особен-
ности в картинах деревни, ясно ви*
ден энергичный талант молодого. пи-
сателя; тем более незакономерно 6
его стороны и со стороны его редак-
торов так небрежно и легкомысленно
относиться к этому таланту.
На, этот раз хочется только небреж-
ностью об’яснить весь этот несчаст-
ный случай. Об’ективно же мы дол-
жны понимать: иной молодой чита-
тель пропустит все неувязки и не-
суразности текста, а вот эта беско-
нечная картина пустой игры в контр-
революцию, перемешанной с любов=
‘выми приключениями, , может и Bas
помнитЬся.
Еще опаснее та комически-пинкер-
тоновская возня, которую автор хо-
чет представить как работу троцки-
стов. Мы уже хорошо знаем, что та-
кое троцкисты, с`кем они связаны и
на что они способны. В интересах но-
вышения нашей бдительности недо-
пустимо подменять это знание легко-
‹мысленной и безотвётственной вы-
думкой, изображающей врага народа
как глупого и бестолкового чудака,
Легкомысленное отношение к важ-
нейшим и ответственнейшим темам
нашей жизни и борьбы, попытка. под-
менить серьезную работу скороспе-
лым лубком — вот что определила
неудачу романа Вирта.