Лев. РУБИНШТЕЙН
Письмо об оборонной
литературе
Вредительство в области плитера-
в планы многих раз-
туры входит
ведок.
Это не ново в практике шпиона-
прусской разведки
Вилыельм Штибер считал чрезвы-
чайно полезным для своих атентов
жа. «Класбик»
вращаться в среде литераторов, 06о-
бенно: газетных работников, которые,
будучи хорошо информированы, ино-
гда страдают излишней болтливо-
стью. Известный штабс-капитан Рыб-
ников или его вероятный прототип
Араки неспроста вращались в пе-
тербургской литературной Goreme.
Если трудно получить «материал»,
так хоть навредить: разоружить,
усыпить, демобилизовать. 5
Наша, литература имеет небыва-
пые тиражи, наше кино доходит до
самых отсталых углов, наши театры
переполнены. Ни в одной стране
искубство так глубоко не проникает
в народную толщу. На этом уча-
сотке усыпить бдительность, напра-
вить по неправильному пути, не
дать «состояться» писателю или ли-
тературному произведению — это
диверсантская заслуга.
Автор этих строк за свой роман
«Тропа самураев» имел случай быть
«обстрелянным» с явно диверсант-
скими целями. К счастью, покуше-
ние было с негодными средствами.
Сподвижник предалеля Тухачев-
ского шпион Эйдеман имел свои ли-
тературные «взгляды». Они были не-
сложны: «оборонной литературы не
надо. Всякая литература в наших
условиях — оборонная».
Систематическое зачисление. п
рубрику «оборонных» абсолютно во
произведений вредительски направ-
лено на то, чтобы помешать сосредо-
точению сил советской литературы
именно на оборонном участке лите-
ратурного фронта.
Между тем нам нужны произве-
дения, которые привлекли бы вни-
мание масс к военным вопросам.
Для этого писателю необходимо
знать и изучать военное дело.
_ Неграмотность в военном деле ве-
дет к созданию бульварно-литера-
турных штампов, которыми охотно
пользуются литературные спекулян-
ты типа Киршона и Афиногенова.
Эти последние имели обыкнове-
ние откликаться на все решительно
крупные события, опубликованные в
газетах в течение истекшего меся-
ца: происходят ли события в Испа-
нии — быстро создается «Салют, Ис-
пания» — «потрясающее» собрание
тазетных вырёзок; становится ак-
туальной тема о будущей войне —
быстро клеится «Большой день».
Такие сценические «шедевры» де-
лаются очень просто — во втором
акте все прыгают с параппотами, &.
в третьем — переливают кровь. На
первый и четвертый акты остаются
ляскающий зубами противник и
умирающий ребенок. Каждый cam
себе драматург!
Второй штамп, к сожалению, еще
до конца не изжитый, — это эпизо-
дическое «рубание». `Преклонение
перед лихой «сашкой», которая ©
несложным свистом «рубает» голо-
вы беляков, часто порождает шап-
козакидательские тенденции. :
У нас создалея еще один штамп:
полуочерк-полурассказ о бойце или
командире, где сначала все бодро
‘козыряют, а затем заводят какую-
то пружину в танке или самолете
и быстро едут по кочкам или не-
сутся в голубую даль, чтобы в кон-
це путешествия получить записку
от любимой девушки. В виде апо-
феоза описываются разноцветные
параппоты, похожие на цветы, и
шум моторов, похожий на трели co-
ловья.
Иногда действие переносится в
Испанию, tye Xose uaa Педро давит
фаптистов, как клопов, & черноокая
Мерседес сжимает рукоятки пулеме-
та («Сквозь чугунные перила вставь
“ $
зенитный пулемет», как выражается
поэт Аврущенко). Чтобы так писать,
надо знать Испанию по опере «Кар-
мен», а военное дело по Аркадию
Аверченко (напоминаю знаменитое:
«австрийцы и русские сидели в
блиндажах и стреляли из них в
НИХ»).
Между тем, у нас мало, очень мало
настоящих оборонных книг.
У нас нет книг о сталинских со-
атниках — Фрунзе, Воронгилове,
уденном. Со времен фурмановского
«Чапаева» не было еще ни одной
хорошей книги о живых командирах
тражданской войны, о сердце Крас-
ной Армии.
ту Перцова
посвященную давно
дням. ;
критик,
публицистики, TO Bech затрудни-
тельно назвать сколько-нибудь серь-
езную работу, если не считать рабо-
«Новая дисциплина»,
прошедшим
Я сознательно не товорю о не-
скольких удачных статьях и рецен-
зиях. Для большинства критиков ха-
рактерно полное незнание основных
положений военного дела. Поэтому
свирепый в области pyc-
ского синтаксиса, сплошь и рядом
становится рождественским ягнен-
KOM, когда речь заходит о специ-
(pune оборонного дела. Иногда у не-
10 хватает мужества прямо при-
Передевьле шиеятели
ПРарлигазпрвипа
Беседа с Кристю Белевым
Кристю Белев — известный лиса- сказывает нам, что революционная
тель Болгарии. Он -—— автор двенад- литература Болгарии является сей-
цати книг, большая часть которых час подлинной властительницей дум
повящена темам революционного широчайших кругов рабочих-читате-
подполья и жизни политзаключен- лей.
ных в условиях фашистской тюрь- — ( каждым годом растет и креп-
и нет единый фронт передовых писате-
‚ Начиная с первого сборника рас- лей Болгарии, с каждым годом к ле-
сказов о подпольщиках «Ноединок», вому крылу примыкают новые лите-
вышедшего в 1931 году, и кончая по- раторы. Известный болгарский
следним антифашистским и анти- критик и историк литературы Геор-
военным романом «Прорыв», опубли- гий Бокалов, професобор и автор
кованным три месяца назад, все две- трех книг, из коих две посвящены
надцать книг Белева писались в жизни заключенных, Теодор Павлов,
тюрьме. т талантливый поэт Николай Хрелков
Писатель впервые отведал тюрем- р и une see eon
. « ;
ООН ROME OMS РАЗ Пенев и другие составляют основное
му табачной фабрики — было пят-
ядро левых писателей, За последнее
надцать лет. Он просидел взаперти время к этим именам прибавляются
и
На снимке: бойцы республиканской врун
фронте в районе Брунете,
(Comapon,
На фронтах в Испании.
на позициях на центральном
О современной Красной Армии,
кроме двух книг — Павленко и Ва-
шениева — ничего толкового не бы-
ло написано со времен «Бригадной
рощи», которая „знаменует собой
крайнюю юность оборонной литера-
туры.
` 0б изумительном героизме наших
летчиков не написано ничего серьез-
ного. Роман Рахилло, автора симпа-
тичного, но крайне незрелого, , нель-
зя считать достижением.
Ничего серьезного не написано о
пограничниках, Нет оборонных книг
для детей.
Фаланта крупнейших литератур-
ных мастеров совершенно не заде-
та военной тематикой. Молодежь, в
силу своего возраста и положения
более близкая к Красной Армии, в
этом отношении гораздо более ак-
тивна, и на нее и приходится более
всего рассчитывать, но квалифика-
ция этой молодежи во многих слу-
чаях еще спорна. be
У нас нет еще развернутого фрон-
та оборонной (специфически воен-
ной) литературы, но есть отдельные
успехи, Таковы: «На Востоке», «Цу-
сима», «Мы из Кронштадта», «Ka-
питальный ремонт», «Одиночество»,
«Всадники», «Севастополь» и т, д.
Поэтому несправедливо было бы
утверждать, что оборонная литерату-
ра сегодняшнего дня предоставляет
собой пустырь, на котором ютится
один Павленко. Мы подвинулись
вперед за последние годы, но от нас
следует требовать большего.
3a последнее время наблюдается
массовое переселение поэтов и про-
заиков в оборонную драматургию.
Появилось несколько хороших пьес,
но также, к сожалению, и множество
посредственных. . в
Никто не задался целью выяснитв
— чем нас подарит литература к
славной 20-й годовщине РККА.
Что касается оборонной критики и
т БЕ
ПВошкутое
ша Фе
Московский союз советских ком-
позиторов об’явил конкурсе на луч-
шее сольное вокальное произведе-
ние, написанное к двадцатилетию
Великой Пролетарской революции.
Срок конкурса для композиторов
— 1 ноября 1937 г. & для поэтов—
1 онтября,
Представляемые на конкурсе про-
йзведения могут быть любой фор-
мы; романсы, баллады, бытовые
песни и т, д. Они должны отра-
жать в своем содержании политиче-
ские и культурные завоевания Co-
ветского. Союза. Темы неё отраниче-
HEI,
Авторы музыки могут пользовать-
ся и опубликованными текстами.
а лучшие музыкальные произве-
дения устанавливаются две премии:
первая — 3000 рублей и вторая —
1500 рублей. Такие же премии уста-
новлены и за литературные тексты.
Материал на конкурс нужно на-
правлять в Союз советских компози-
in (Москва, Собачья площадка,
10). i ;
В. ЖДАНОВ
О
o UI OMeCTOHI
К 120-летию, со дня рождения
Алексею Толстому принадлежит антинигилистические памфлеты вы-
одно из первых мест среди предста» дать за невинные шутки, была бес-
русской сильна об’яснить
классической литературы. Его про- Беспристрастного анализа и оценки
изведения до сих пор пользуются поэзия А. Толстого ожидает вплоть
отромной популярностью. С детства до наших дней.
вителей «второго ряда»
все помнят прекрасные лирические
миниатюры «Колокольчики мои»,
«Где гнутся над омутом лозы»; на-
родной песнью сделалось стихотво-
рение о колодниках («Спускается
солнце ва степи»); широко извест-
ны романсы Чайковского «Средь
шумного бала», «То было раннею
весной» и многие другие; со сцены
Художественного театра не сходит
трагедия «Царь Федор Иоаннович».
Несмотря на значительное место, менами «чистого искусства», считав-
которое занимает А. Толстой в исто-
рии русской поэзии, у нас до сих
лор не было ни одного ИЗДАНИЯ стой бесспорно является наиболее идеям которого он явно не сочув-
его творчество.
В годы расцвета передовой рус-
ской литературы, который несло в
собой развитие революционно-демо-
кратического движения, в годы оже-
сточенной борьбы шестидесятников
против дворянско-остетического на-
правления в поэзии А. Толстой
твердо заявил себя сторонником по-
следнего. В группе дворянских поэ-
тов той поры (Майков, Щербина,
Фет, Полонский), стоявших под вна-
ших себя наследниками Пушкина и
боровшихся с политической rpam-
данской поэзией Некрасова, А. Тол-
его стихотворений. В советской иото- значительной величиной. Он выде-
рии литературы не было ни одной
попытки разобраться в поэтическом
наследия А. Толстого (только совоем дворянских поэтов того времени поводу несправедливого осуждения
недавно в малой серии «Библиоте- «чистая» лирика была преобладаю-
ки порта» вышел небольшой обор- щим жанром творчества, то А. Тол-
ник его избранных стихотворений
со вступительной статьей И. Ям-
польского).
А. Толстому вообще не. повезло
в критике. Правда, когда в 1841
тоду, под псевдонимом Краснорог- местной семье, воспитанный на луч-
ский, он выпустил свою. первую
книжку — фантастически эффект-
ную повесть «Упырь», ее сочувст- Кусства, постоянно вращавшийся в
венно встретил сам Белинский. По-
святив книжке небольшую рецен- царя Александра П, граф Алексей ключались
зию, он отметил в ней «признаки №
еше слишком молодого, но тем не
менее замечательного дарования, ко-
торое нечто обещает в будущем».
ляется и масштабом дарования, и
широтой общественного содержания
своей поэзии. Если для большинства
‚стой; помимо лирики, проявил себя
как первоклассный сатирик, как
драматург — автор трех больших
исторических трагедий, наконец, как
автор романа «Князь Серебряный».
Выросший в аристократическо-по-
ших памятниках итальянского ис-
придворных кругах и близкий друг
стантинович Толстой представ-
лял собой тип культурного, слегка
дилетантотвующего светского поэта,
Но с тех пор А, Толстой не поль- поклонника муз и красоты, нена-
зовался вниманием и благосклонно- вистника мира «тазетчиков» и чи-
стью критики. Общественно-полити-
ческая позиция, которую он зани-
мал, будучи зрелым поэтом, была,
новников.
А. Толстой никогда не скрывал
причиной резко отрицательного от- своей вражды к передовому обще-
ношения к нему пбредовой критики ственному движению 60-х годов, к в уровень, не сравнить крутых гор
60-х годов. Либеральная критика материализму и «нигилизму», не без с пригорками, не бывать на земле
позднейших лет, пытавшаяся изо- оснований видя в них прямую угро-
бразить Толотого пибералом, в его\ ву, самым основам отроя.
знаться, что он в этом деле еще
ничего не понимает.
Единственным лагерем оборойни
ков является журнал «Знамя». Но
рез.год он снова был схвачен и при:
товорен к смертной казни. Только
общее положение в оборонной лите- Несовершеннолетие спасло его от ви-
мы отражается и на «Знамени». селицы, 3 и,
журнала з& год бывает несколь- Новые преследования полиции,
ко «боевиков», из которых, однако,
лишь немногие выдерживают испы-
тание временем. Так, «Красноармей-
цы» Аракелян оказались пошлым
романом; Исбах, надежда журнала,
оказался лишь неаккуратным чле-
ном редакции; «Завещание Уэнтвор-
та» — просто забавной книгой сред-
Hero американского жанра. Здесь
опять выступает на сцену отсутст-
вие системы, отсутствие тематиче-
ской последовательности и неопре-
деленность качественных установок.
Впрочем, последняя не является 0со-
бенностью одного журнала «Знамя».
`В редакциях часто поднимают на
щит или бракуют вещи так, как
дегустаторы определяют сорт вина—
на язык. При этом каждая удача,
кажется особенной, каждый провал
— Ужасным. А в результате моло-
дые авторы зачастую сбиты с тол-
ку.
Здесь нужна глубокая и повсе-
дневная самокритика оборонных пи-
сателей и постоянное внимание
старших к младшим. Нельзя, конеч-
но, этого требовать только от ре-
дакции журнала.
Ликвидация Оборонной комиссии
является крупной ошибкой ССП,
обязанного стимулировать оборонную
литературу в тоды нарастания воен-
ной онасности. ‘Оборонная комиссия
должна возродиться, но в качествен-
но ином виде. До своего таинетвен-
ного исчезновения Оборонная комис-
сия работала из рук вон плохо, а
ежегодный отчет ее представлял со-
бой почти шекспировской силы дра-
му. На оборонных конференциях на-
до воспретить хвастливо-торжест-
венные декларации и беспредметно-
вялое пережевывание общеизвестных
установок. Надо навсегда покончить
‹ системой восклицательных знаков,
хликов восхищения, тротательных
анекдотов и общих характеристик,
подменявших собой ‘деловую, на-
стоящую работу. Такая атмосфера
создает прекрасную маскировку для
двурушничества и шпионажа, Надо
вести решительную борьбу с огуль-
НЫМ «заушанием» писателей, в 0со-
бенности молодых, с бездоказатель-
ной бульварной руганью, потому что
такие методы прекрасно маскируют
литературных диверсантов.
Все написанное выше—не статья
или доклад, Это литераторское пись-
мо, и в нем мало конкретного ма-
териала, но я надеюсь, что лите-
раторы, согласные со мной, допол-
‚нят меня.,Я надеюсь, что тот инте-
рес, который литературная общест-
венность проявит, наконец, к 06о-
ронной литературе, приведет к то-
му, что у нас появятся новые 0бо-
ронные произведения, не уступаю-
щие лучшим книгам советской ли-
тературы. Тотда поднимутся и каче-
ственные требования, a вместе с
ними и ‘бдительность, и всевовмож-
ные «литературные» диверсанты не
осмелятся на пушечный выстрел по-
дойти к литературе.
закончившиеся третьим. арестом H
приговором. Обвинение в революцион-
ной пропаганде и в борьбе с суще-
ствующим Ффалтистским строем опи-
рались на содержание двух книг Бе-
лева, вышедших незадолго до этого:
небольшого романа-репортажа «Пес-
ня сабо», вскрывающего дикий. ре-
жим фашистской тюрьмы, и сборни-
ка рассказов «Смена знамен».
Недавно К. Белев возвратился в
Болгарию со второго международного
конгресса писателей в защиту куль-
туры. Творческим результатом этой
поездки явится книга об Испании,
© славных защитниках Испанской
республики. :
Революционная биография К. Бе-
лева, неразрывно сплетенная с его
революционным творчеством, ставит
его в первые ряды создателей проле-.
тарской литературы в Болгарии.
Но имя К. Белева не стойт особня-
ком. Болгарская литература знает
несколько имен писателей, геройски
борющихся за создание революцион-
ной литературы. Это — покойный
поэт ‘Христу Смирнинский, это —
трагически погибшие поэты Гео `Ми-
лев, Христу Ясенов и Сергей Ру-
мянцев. Прекрасные, насыщенные вы-
сокими идеями произведения этих
талантливых. поэтов широко извест-
ны трудящимся Болгарии.
_Кристю Белев, находящийся сей-
час в Москве среди тостей пятого со-
ветского театрального фестиваля, рас-
Однако в то же самое время
А. Толстой вовсе ‘не был оголтелым
защитником царизма и его реакци-
онной политики. Более того, есть
все основания говорить об оппози-
ционном, критическом отношении
А, Толстого к правящим бюрократи-
ческим верхам, отношении, питав-
шем прогрессивную, разоблачи-
тельно-сатирическую струю в поэзии
А. Толстого.
Опповиционность А. Толстого ска-
зывалась и в его отношении к про-
изволу, который он репгительно осу-
ждал. Еще в 1852 году он употре-
бил свои связи и знакомства, что-
бы освободить из ссылки Тургене-
ва, поплатившегося за ‚написанный
им некролог о Гоголе, Позднее ему
пришлось хлопотать за И. Аксако-
ва, которому угрожала дальняя
ссылка. Известны иронические от-
вывы поэта о манифесте 19’ февра-
ля, известны его выступления в
защиту угнетенных народностей
России, подвергавшихся = насиль-
ственной руссификации. Наконец,
сохранился рассказ 0 попытке
А. Толстого смятчить участь сослан-
ного Чернышевского, попытке, сви-
детельствующей, кроме всего, о лич-
ном мужестве и -блатородстве поэта,
поскольку речь шла oO человеке,
oy
тики А. Толстого — его трилогии и
многочисленных былин, баллад и
притч, отражающих весьма опреде-
ленные тенденции.
Не находя опоры в современном
«деспотическом» строе, рисуя в сво-
их исторических произведениях ‘из
эпохи Ивана Грозного борьбу бояр,
знати © «деспотизмом» московских
царей, А, Толотой идеализировал -ве-
чевой уклад древне-новгородской
«дотатарской» Руси, с ее вольницей,
князьями, живущими душа в душу
с народом, связями с Западом, ro-
сподствующим положением аристо-
кратии. Разумеется, эта «Русь» су-
ществовала лишь в фантазии поэта.
Тем не менее весь этот’ идеализи-
рованный древнерусский мир, на-
селенный героями толстовских «бы-
лин» — простыми, смелыми, благо-
родными богатырями и добрыми
князьями, — помогал ему формули-
ровать свои политические симпа-
тии, опираясь на далекое прошлое,
Разойдясь о славянофилами в оцен-
ке эзото прошлого, А, Толетой пи-
сал:
«Хотя я враг всякой предвзятой
мысли? в искусстве, всякой тенден-
ции, но мои убеждения высказа-
лись невольно в царе Борисе и я
невольно заявил. мою антипатию к
русопетам, становящимся спиной к
Европе. Московский период нас ота-
тарил, но из этого не следует, что
мы татары; ..мой добрый прия-
тель... Аксаков должно быть не по-
дозревает, что Русь,/ которую он хо-
‘тел бы воскресить, /не имеет ничего
общего с настоящей Русью. Кучер-
ская одежда, в которой щеголяли
его брат, Константин Аксаков, и
Хомяков, так me мало изображает
настоящую русскую Русь, как и их
до-летровские теории; и Петр 1, не-
ствовал. В 1864 году, присутствуя
на царской охоте, А. Толстой saro-
ворил с царем о литературе. «Рус-
ская литература надела траур по
Чернышевского!» — сказал он ца»
рю; не дав ему докончить фразы,
царь возразил: «Прошу тебя, Тол-
стой, мне никогда не напоминать
о Чернышевском».
В качестве близкого ко двору че-
ловека А, Толстой остро ощущал и
тосподство деспотического режима ий
утрату политического веса феодаль-
ной аристократии, принадлежностью
к которой он всегда тордилея. В
этом, повидимому (а не только в не-
совместимости службы с искусством,
о чем часто говорил сам поэт), ва-
главные причины его
отремления освободиться от при-
дворной карьеры, уйти от холопов
деспотизма, заняться только поэзи-
ей, замкнувшись в своем тихом па-
триархальном поместье.
В блестящей рецензии на роман
«Князь Серебряный» Щедрин
вскрыл идею романа, выраженную
автором в словах, которые чудятся
Грозному: «Не расти двум колосьям
безбоярщины». Эти слова дают ключ
пониманию исторической роман-
оо
Ивана Велева.
К антифалтистским болгарским пи-
сателям принадлежит ua Людмил
Стоянов, и Святослав Минков, и Гён-
чо Белев, и Мария Грубешлиева, и
многие другие,
Левые писатели Болгарии трунпи-
ровались до последнего времени во-
литературно-художественных
отражавших творческое
направление этого крыла литературы.
Болгарская цензура, закрывшая в
недавнее время семнадцать протрес-
сивных и демократических журналов
и газет, лишила этих писателей двух
изда-
круг
журналов,
литературно-художественных
‘ний — «Брод» и «Ведрина».
Возник проект создания нового
журнала, органа писателей единого
фронта,
Первый номер этого журнала, кото-
рый будет выходить под редакцией
Г. Бокалова, Л. Стоянова и К. Беле-
ва, должен был появиться в первых
числах сентября,
— Несмотря на’ тяжелыё условия,
Болгарии
развиваться,
Она находит своего читателя, кото-
рый с большим интересом следит за
творчеством писателей, отражающих
жизнь рабочих. Болгарская литерату-
ра в этом смысле находится под болк-
шим влиянием советской литературы,
которая очень популярна среди ра-
передовая литература
’продолжает успешно
бочих-читателей.
На, болгарский язык перёведены все
крупнейшие вещи советских писате-
лей: А. Толотого, Шолохова, Гладко-
ва, Фадеева, Эренбурга, Вс, Ивано-
ва, Бабеля и др. :
А. К. ТОЛ СТОЙ
оса
смотря на его палку, был более
сни, которая в свое время имела
большой успех:
Государь ты наш батюшка,
Государь Петр Алексеевич,
Что ты изволишь в
варить?»
В своей: трилогии, до сих пор вол-
нующей зрителя драматизмом ситу-
человечностью исторических
anit,
персонажей, А, Толстой нарисовал
крушение самодержавной
лишенной поддержки бояр и наро-
да, гибнущей либо от жестокого: де-
спотизма («Смерть Иоанна Грозно-
TO»), либо от’безволия и слабости
монарха, опирающегося лишь на ве-
ления своего «христианского сердца»
(«Царь Федор Иоаннович»). Только
Годунов может быть настоящим
монархом. Но и он, построивший
свою власть на преступлении, гиб-
нет, лишенный нравственной опоры.
Любопытно, что в свое время трате-
дии Толстого были запрещены на
русской сцене, «Федора Иоанновича
B Россни вапретили, — писал
А. Толстой Жемчужникову. — Под-
рывает, мол, царское достоинство!
Если смерть Иоанна его не подры-
вает, то как же Федор подрывает?
Дураки и черти!.» у
Старая критика указывала иногда
на родотво А. Толстого - лирика
с Пушкиным. Действительно, А. Тол-
стой не избежал могучего влияния
великого’ русского поэта. Отзвуки
«Песни © вещем Олеге» нетрудно
обнаружить в толстовских балладах,
тема «Египетских ночей» звучит в
«Грешнице», пушкинские приемы
уувствуются в оцисательных вещах
рус-
ский, чем они, потому, что он был
ближе к дотатарскому периоду. От-
рекаюсь торжественно от моей пе-
котле
ков,
власти,
нии налицо
ская попытка изобразить непереда-
ваемое словом, сложное, суб’ектив-
mi настроение, возбуждаемое музы-
кой.
тобиографии;
Le eats
Испанская земля рыдала. Юг был
необ’ятным костром, в пламени ко-
торого сгорали вместе с ишеничны-
ми полями и садами олив измучен-
ные сердца крестьян. Это было пер-
вобытное, стихийное и яростное
дыхание земли, Человеческий ин-
стинкт восставал против несправед-
ливой судьбы, сделавшей человека
парием. Крестьяне свирепо подни-
мались ‚против толода, и тнев их
был потоком огня, уничтожавшим
созревшие для жатвы поля.
В эти смутные дни вернулся из
Советского \Союза_ Масферрер-и-Кан-
то. Светлый и жизнерадостный, он
был носителем доброй вести. Всю
свою душу вкладывал он в слова,
когда рассказывал об отчизне тру-
дящихся. .
Костры юга в зловещей пляске не-
нависти и смерти разлились пламе-
нем по всей широкой бычьей шку-
ре, которую напоминает карта Ие-
пании. Кастилия и Эстремадура про-
будились от летаргии. Но кульми-
национным взрывом целой серии
небольших восстаний была тероиче-
ская эпопея северного пролетариата.
В октябре 1934 г. были посеяны
семена будущей жатвы, это был мо-
мент перехода испанской революции
на высшую ступень.
ры
Трудные были времена. Испания
превратилась в отромную тюрьму,
где люди подвергались самым же-
стоким пыткам, самым страшным
мукам. Волю целого народа можно
подавить на миг огнем и железом,
но ее нельзя сломить.
Когда восстание было подавлено,
‘ужас оледенил много сердец. На-
шлись пораженцы и предатели. В
этот момент устанавливалась истин-
ная цена человека. ;
Сантьяго Масферрер-и-Кантб стой-
ко и непоколебимо оставался Ha
своем посту. «Если умирать, — го-
ворил он, — так уж лучше стоя».
И он выполнил свой долг самоот-
верженного революционера. Он вы-
нул из груди своей сердце, вливая
в народ свою неизмеримую любовь
в Советскому Союзу и родной Ис-
пании. Он работал без устали, Узве-
ренный в победе, он боролся в под-
польи, бодрый и решительный, как
никогда, ;
А
Рассеялась ночь и наступил день...
но какой день!
Смерть задела нас своими когтя-
ми, но не дотянулась до сердца.
Вот уже две недели, как генерзлы
подняли мятеж против Республики,
Народ с непередаваемым героизмом,
вооруженный охотничьими ружьями,
старыми пистолетами, яростно бро-
Толстого, в его лиричееки четких
картинах природы, в некоторых, по
пушкински светлых, живых зари-
совках непосредственного чувства,
Однако в целом лирика А; Тол-
стого далека от Пушкина. Ero «Дон
Жуан», так отличный по своему ду-
ху от пушкинского «Каменного го-
стя», наглядно иллюстрирует это,
Как Дон Жуан Толстого, раз’едав-
мый анализом, поисками невозмож-
ного, лишенный воли и в конце кон-
цов смиряющийся, не похож на
сильного и смелого, прямого и непо-
корного пушкинского Дон Гуана, так
и общий меланхолический тон ли-
рики А. Толетого не похож на свет-
лую, ясную, полную оптимизма ли-
рику Пушкина.
В поэзии А. Толстого довольно
отчетливо сказались признаки, ха-
рактерные для второго этапа рус-
ской поэтической культуры ХГХ ве-
ка — признаки, подтотовившие рас-
цвет русского символизма и импрес-
сионизма, А. Толстой однажды пи-
cam: «Хорошо в поэзии не догова-
ривать мысль, допуская всякому по-
цолнить ее по-своему». В соответ-
ствии с этим высказыванием, в лет-
кой и прозрачной лирике А. Тол-
стого, всегда пленявшей русских
композиторов, мы находим обилие
недоговоренностей, неясных HaMe-
стремление передать о неопре-
деленные настроения и пережива-
ния, связанные, в частности, с изо-
бражением искусства. Показательны
в этом смысле стихотворения, рису-
ющие процесс творчества («Тщетно,
художник, ты мнишь, что творений
своих ты создатель») и, особенно,
восприятие музыки:
Он водил по струнам: упадали
Волоса на безумные очи,
Звуки скрыпки так дивно звучали,
Разливаясь в безмолвии ночи,
В них рассказ убедительно-лжи-
. вый
Развивал невозможную повесть,
И зменного цвета отливы
Соблазняли и мучили совесть;
Обвиняющий слышался голос,
И рыдали в ответ оправданья,
И бессильная воля боролась
С возрастающей бурей желанья...
В этом замечательном стихотворе-
типично символист-
Поэт однажды заметил в своей ав-
«Между тем, как одни
‘летают мимо, в ласковом сви
Ле ИЖЕ КА ЕЕ SALAS MET EDA. AE SR RS ОНИ
‘BeCTHO,
семь месяцев, но ввиду отсутетвия и т Е soo
_ тов Николы Ланкова, $
прямых улик был освобожден. Че ва, Марко Марчевского, беллетриста, п ЛЯ-И-БЕЛЬТР АН
Испанские очерк
Э8шенль м CMGI комиссар
вАлся на казармы и выбил omy
изменников.
Это было ясным, знойным ут
одного из последних июльских ди
Сияющий от счастья Масферррь
Кантб был окружен солдатами
рабочими. Он говорил с пин
дворе только-что захваченной у =
мы:
— Не надо ничего жечь, кб зал
ничего разрушать. Наш народ &
ладает беспредельными запасами py
роизма, но для этой войны ту 3,
ются исключительные люди, Клеи
мелочь может оказаться полени
для победы над врагом, Нам ву
ходимо телом и. духом при»
биться к войне. Необходимо создии
народную армию, подтотомену
для борьбы и победы.
Е
На полях Испании появляли
все новые и новые отважные ht
цы. Каждый знал ©в0е место ви
войне не на жизнь, а на суеь
Сантьяго Масферрер-и-Канто, *
ловек по наклонностям отаюдь н
воинственный, стал комиссаром (и
тады. Его видели в окопах; он
ражал своей отвагой бойцов на
редовых позициях. Его участок м
школой героев. Он знал: дая п
чтобы его бойцы были лучше Wy
они должны смотреть влеред, вм»
за смерти. Но для этого им м
‘He думать о смерти. И он бром
ей вызов, издевается над ней, м
дую минуту ставит свою жизнь в
карту.
Наступает трагический миг 5%
ли чудесного. человека. На расе
одного ‘из мадридеких дней ето
тада получает приказ настуши
Враг силен, но бойцы Масферин
прошли боевую закалку на побеж
пути, Они преодолевают брутни
они атакуют. Это просто — и
вать под дождем пуль, которые ли
Sis na akan eels Па а ее таня он Ах ЗЕД ее т. 2
ЗЕ: Зи “Фи бы
Зы tr Зи ы был oe ee
ри. Комиссар идет впереди, reyxp
жимый и бесстрашный, Это п
——атаковать; просто и прекрасно,
Но внезапно лицо комиссара в
меняется, как бы ширится и вам
заслоняет все пространство, Пу
укусила его в широкую трудь №
разив ее ядом вечного сна, Ком
сар медленно склоняется в вл
На лице его не написано ни 60m
ни страха смерти. Это. про!
прекрасно — трудью теснить вр
умирать в такое ясное утро. И 1%
да тело комиссара ударяется 0 2
сткую почву, его густая къ
хлынув из сердца, разливается И
истерзанной испанской земле,
Сантьято Масферрер-и-Канто 0$
жал свою комиссарскую прияТ
«Быть первым при наступления:
последним при отступлении»,
Валенсия. Сентябрь 1937 г.
2 на Bert ks © MH «2 we
м = зы
считают меня ретроградом, адуляй
стративные власти видят в Ш
чуть не революционера». Повод
для того, чтобы считать А. Толсти
революционером, могла быть тг
его деятельность, как сатирика, 2
занная в отрицательным, аристокр»
тически-фрондерским отношений
автора к правящим бюроврате
ским верхам,
Остроумные выступления Hostil
Пруткова на страницах «Cospeutt
ника» и добролюбовского «Свист
сыграли свою роль в формирови
сатирической поэзии 60-х годов. №
что ‹ их высоко им М
Добролюбов. Or Козьмы Пруп® №
в создании которого немалое уе
тие принимал А. ‘Толстой, тя \ №
ся прямая нить к таким ити’ Ш
зойденным сатирам, как «Ист
государства российского» и Ul
Попова», Последние › пров»
ния не напрасно запрещались 1
Bypok и не случайно расходалте
по рукам в бесчисленных спим
Необычайным успехом пользовыие
язвительные характеристаки 0
ских монархов в «Истории 007
ства». «Сон Попова» предотави
исключительную по яркости, 01
те и мастерству выполнения са!
на либерализм. Здесь едва и И
впервые в литературе, было выс
но знаменитое Третье отделениь
В свое время ‘Тургенев напиа
прочувствованную статью о 61
А. Толстого, в которой дал общ
оценку ето поэтического
ка: «Не будучи одарен той
лой творчества, тем боталетки
фантазии, которые присущи 2
воклассным талантам, Толстой °
ладал в значительной сти
тем, что одно дает жизнь 1
смысл художественным произведя
ям — а именно; собственной, ори
нальной и в то же время очель Di
нообразной физиономией; он и
бодно, мастерской рукою ас,
жался родным явыком.. Он ocrall!
в наследство своим соотечестветя
кам прекрасные образцы драм, 10%
нов, лирических стихотворений, №
торые — в течение долгих Att
стыдно будет не знать всякому
разованному русскому; он Ox с.
здателем нового у нас литератур
го рода — исторической балл
легенды; на этом поприще 08
имеет соперников...»
Эти слова Тургенева верно api
теризуют поэзию А. Толстого,
рая продолжает сохранять #1
интерео для современного советово
читателя.
Ро. в Бу ыы гу ыыы ымьы ыы ыжоын мы м мымо