+
Окончание, Начало см. стр. 3.
+
Подетуп к замку охраняет рать, испытанная в брани: »
Десять тысяч ратоборцев, как. один, вступают в бой,
Трое врат в каджетских стенах, по три тысячи в охране..
— 0, какие испытанья сердцу суждены судьбой!
Пуеть, отринув мира тяжесть, бог избавит от слиянья
С воздухом, огнем, землею и ‘текучею водой, —
Даёт мне крылья для ‘полета, утолив мон желанья, —
Буду днем и ночью видеть облик солица золотой. #1
Без тебя не быть и солнцу, ибо ты его частица!
ЯЛите
‹Мы нашли на прибережьй путника едва живого,
Автандил, стараясь не выдать сокровенных дум, опрапги-
ратурная. газета ‘Ne 70 (706)
На врага наводит ужае Тариэль громовым криком,
Он кольчуги разрывает, рубит латы и щитыу
CG трех сторон вломились в город в лиховании великое
_Рушат стены, быются‘в брешах, валат aN © высоты.
Победа) Теперь уже ничто не разделяет возлюбленных,
холом вышли к батне Даредженых
его в сознанье и затоворили © ним: м
«Странник, о своем несчастьи молви нам хотя бы слово
Он ответил: «Трудно верить, что остался я живым!”
Ехали мы из Египта по дороте многолюдной,
А потом с богатым грузом пересели на суда.
` Вдруг натрянули пираты, и, тараня нате сулно, ,
Потопили всех... Не помню, как добрался я ©юда! °о,
Лев, с лицом солнцеподобным! Мы в мучительном
вомненьй —
Если будем ехать се грузом, что скрывать, боимся бед, _
Повернуть назад — убытки и, возможно, разоренье.
Морем плыть весьма опасно, дальше ждать терпенья нет!»
Витязь отвечал: «Ничиожен, кто отчаялся и стонет, =
Предначертанного свыше — никому не обойти! ;
Я поеду вместе © вами, вас тотда никто не тронет:
От любого нападеньл буду защищать в пути».
Тут воспрянули торговцы, и водитель каравана ‘о
Восклицает: «Вот защитник! Для-чего умынье хлить?1
Что для нае телерь инраты? — с нами верная охрана!».
И они подняли парус, чтоб к’ морокому царству. плыть. —
В море Автандил дал бой пиратам. Он уничтожил их. Купцы
в благодарность предлагают ему все свои богатства, Автандил
отказывается и пробит линть, чтобы они снабдили его нарядом
торговца и свято хранили его тайну. _ ;
Так, под видом купца, прибывает он в
_ Чудеса, творить
Как я счастлив,
его, Тариэлю.
столицу мор ского
царства, в Гуланшаро.
Фатьма,
Чернокожие гребцы причалили
ее лица- i
Фатьма пыталась купить пленницу, чернокожие отказали ей.
чУбедяеь, что мало толка в бесполезном разговоре, _
Слугам кржкнуяа: «Убейте!» Вмиг исполнили пра:
Обезглавленные трупы были выброшены в море. ;
А захваченную деву привели’ ко мне тотчас. ‘71
Чтобы пленную восславить, во вселенной песен мало!
Я клянусь, что. даже солнце стало 6 рядом с ней темней!
Нет руки, чтоб образ девы верной. кистью начертала...
Жизнь свою была готова принести я в. жертву ей!.
Фальма, жена старейшины торговцев,
пленилась им. Она пишет ему страстное письмо, Автандил
смущен, но он готов испробовать все средства, чтобы выведать _
тайну Дареджан, известную в стране морской. ме
влюбленная и доверчивая, рассказывает о.Дареджан.
однажды к берегу с пленницей
столь прекрасной, что нельзя было отвести глаз от чудесного
`А папирусом —
Видиить, милый,
Мертвым я тебя
Si eee oe
Солнцеликая стала близка сердцу Фатьмы. Полюбив ее, как
дочь, он берегла чудесную пленницу от жадных глаз, Но
муж ее, болтливый Усейн, разгласил тайну во дворце у вла-
дыки, и царь приказал доставить ее к себе. м
Царь был так ослеплен красотой незнакомки, что Тут же
назвал ее невестой сына, благородного, храброго, стройного во-
дителя ратей. Как только вернется царевич из похода, будет
отпразднована пышная свадьба. И уже для соперницы светил
тотовят ложе из литого золота, уже выткали ей одеяние, усы-
панное самоцветами. Девять евнухов стерегут ее покой. ; 4
Страже молвила: «К удаче ше приводит воля злая! ›
Чем достаться чужеземцу, верьте мне, скорей умру. о
„Пусть хлопочет ваш властитель, обвенчать меня желая,
Ни к чему и труб призывы, и веселье на пиру!
“Ure ине’‘царский трон? Иная мне предрешена дорога.
Пусть прекрасен ваш паревич, не доверюсь я врагу!
Что мне парское желанье? — 0 другом моя тревога,
Я пол этим чуждым кровом оставаться не могу. ‘4
Острый нож вонжу я в серлце’и навеки! успокоюсь;
‚И властитель в гневе выдаст вас для казни палачам.
‘Вот вам всё мои богатства, что хранил потайный 10я0!° ,
Окажите помощь в бегстве. а иначе горе вам!».
Уступила страже перлы, драгоценные каменья, .
Отказалась, не жалея. и от царского венца
И сказала: -<Умоляю; укажите путь спасенья, a
Возвративши мне свобоху, вы обяжете творца!».
Помутили разум стражам драгоценные каменья. (о!
Позабыв о наказанье, жадностью ослеплены,
Приготовились. к побегу, из дворца скользнути тенью...
Вот. что золото свершает. — жезл из корня сатаны]
Золото. лаская взоры, смертному не даст отрады,
Алчностью томит до смерти, равнодушщное к слезам.
Множакь или убывая, ничему оно не радо, reer
Прикевав к земному душу, путь закроет в небесам.
Евнухи не колебались, пленной оказав доверье.
Дали ей свою одежду, царекую сняла она, rey
И, минуя залу пиршеств, ускользнула тайной дверью...”
Так избегла пасти Змея ясноликая Туна. и
Она бежала к Фатьме, та вывела ей лучшего коня, = ‘и
Солнце скрылось. › ; j ; и te
Но вскоре узнала Фальма, что ваджи sAXBaTHAH AeBy.
Укрепленный город каджев, не подверженный невзгодам,
Окружен стеной высокой, и, как каменный оплот, ^^
Высится могучий замок, путь к нему подземным ходом,
В бане дева и, кав солнце, ярхое еиянье льет.
1
40 п. ПАВЛЕНКО
-Mammudbeer pammero гумантавыя о
из Рустави, создал
фест своего времени. }
Это была поэма «Вепхис Ткаосани». Она
была именно идеологическим манифестом,
а, не просто зеркалом тотдаптиего грузин-
ского общества, Kak думают некоторые
историки. а i
В поэме нет твердо обусловленной ревль-
ности общественно-бытовых отношений, как
это мы видим в «Одиссее», откуда можем
даже узнать, как сделано оружие героев,
или в «Кольце Нибелунгов», где описаны
подробно авства и распорядок дня рыца-
рей. Здесь именно декларация идей выео-
кого нравственного идеализма, который на-
вревал тогда в грузинском обществе.
Поэма Шота Руставёли —ткнига, Новой
этики и’морали, и, следовательно, книга
борьбы со старыми традициями арабо-иран-
ской. поэтики. . +
Шота в своей поэме заявляет, что он
«перелатает» некое иранское сказание, Од-
нако историки но находят в сокровишнице
иранского эпоса ни одного произведения,
которое хотя бы отчасти могло послужить
подпочвой для Руставели. Мы должны 9т-
правлаться от единственно точного — от
бессмертных образов «Венхис Ткаосани». В
них, в их душевном строе, в круге их
чувств и `их идей мы только и можем по-
черинуть. материал для творческого пони-
‘мания самого Руставели, Есть ряд фабуль-
ных совпадений в «Вёпхис Ткаосани» и
«Амирандареджиани». Руставели поступает.
примерно так #16, как позже поступил Cep-
вантес © канонами рыцарского романа.
Существует нё мало Вниг, насчитываю- идеологический мани-
щих многовековую историю, но очень немно-
гие из них сохранили свое значение поныне
как образцы живой поэзии,
Одна из таких книг — «Вепхис Ткаосани»
Шота Руставели. >
Книга эта, в течение многих веков опре-
лелявшая судьбы грузинской поэзии, жива,
как мы знаем, и поныне в грузинском наро-
де своими афоризмами, метафорами, стихо-
творной повучестью и тем большгим, полно-
кровным, жизненным общечеловеческим CO-
держанием, которое, не старея, переходит
из века в век в качестве пеннейшего духов-
ного наследия. . tis ,
Tlepectas быть, об’ектом вторжений му-
сульманбких завоевателей, отвлеченных 5
Средиземноморью крестовыми походами,
Грузня-на рубеже и ХШ столетий дале-
ко расширила свои границы на ‘восток и на
юг. Бурный расцвет сельского хозяйства
и международной торговли обогатил страну.
Строительство дворцов, крепостей, мостов и
храмоз лало работу многим тысячам. бедня-
ков. : La
Грузия рпохи Руставели была наиболее
. передовым. государством феодального мира.
Грузинское феодальное общество, гораздо
мене связанное путами церковных схола-
стов. чём западноевропейские государства,
и сильное своими связями с иранско-араб-
ской культурой, было носителем самых про
трессивных тенденций эпохи, ‘
Позтической декларацией этих тенденций
и явилась поэма «Вепхис Ткзосани>.
В былинном эпосё героями и неизменны“
ми обладателями счастья на земле являлись
физически сильные, храбрые, бесстрыиные
люди. ’ :
ХИ веку былинный ©1106 снижзется, пе
реходя в низший жанр — в оду по адресу
многочисленных мелких государей,
Идсализация и типерболизация физиче:
ской силы героя, как единственного усло-
зия ето успехов, стала. пережитком. Другие
идеалы встали перед передовыми людьми
феодальной эпохи, и потребовалась иная
поэзия.
Поэт; известлый нём под именем ола
Поэма Руставели должна была стать ко-.
декоом моради и чести для рыцаря конца
вена: Руставели ‘воспевает борьбу, за
новые человеческие идеалы, за брат-
ство, дружбу и любовь — в этом его OTH:
чие от иранских предшественников.
«Иранский героический эпос не’: знает
любви, а иранские романы ие знают. герои-
ки», — совершенио верно замечает тов,
Адейшвили. Любовь’ — несчастье по иран-
ским литературным ‘взглядам. Влюбленный
— это безумец, бродяга, неудачник,
А Руставели истолковывает и геронку И
аюбовь по-рвоему, показывая, иные, болей
р} i
вает о каджах; правда ли, что они духи, оборотни? Нет, ©
люди, «но скалистый их оплот несокрушим>». К
«Сплоченность и сила каджев кажутся. затадкой, —
Эти люди в совершенстве: знают чары колдовства,
Каджев рать нопобедима, и в неравной с ними схватке
Смертный гибнет неизбежно, — так о них гласит молва‘.
a yh
умеют: слепотото очи тушат,
Ими поднятую бурю, кораблю не превозмочь,
По волнам ступают смело, захотят — моря осушат,
День заполнить могут мрахом и сияньем ярким -—— нозь.
Каджами их называют липть 38, колдовокую силу,
Or людей. они обличьем отличаются едва».
Витязь молвил: «Муку сердца ты рассказом погасила,
что услышал столь правдивые слола!»
Он открывает ей тайну свою, он умоляет помочь ему и пругу
Нестан-Дареджан пишет возлюбленному
Слугам, Фатьмы удается проникнуть в. неприступную бали-
ню к пленнице. Она дает им лисьмо к Тариэлю.
«Милый, ты прочтешь посланье 060 всем, что перелеито.
Мне пером служило тело и ‘черлилом жезчным — жизнь,
у
то сердце, что. с моим навеки слито.
Сердце сумрачное, с сердцем цепью вечною свяжись! у
чо творится?! Сколько в мире горькой
: были!
Как бы ни сияло солнце, мне не может быть светло.
Мудрецы, познав земное, жизнь недаром осулити.
Мне не выразить словами, как в разлуке тяжело.
Нас атторгли друг от друга мир глухой пзлое время.
“Мне че суждено увидеть радость на’ лице твоем!
Я тебе открыла тайну, мною скрытую пред всеми;
Бак же быть, о милый, с сердцем, раненным твоим вопьем? 1
считала, и, охвачена ‘тревогой,
Дни влачила, словно бремя, обессилев от борьбы,
Но теперь от счастья плачу, прославляя милость бога,
И не тяжко больше горе на, весах моей судьбы,
s a a 2 . . = s у * 8
. 2 в i
pom я. Проклятой Gamma досягнуть ие. слюжещь взорох,
у входа в подземелье, бодретвуя в ночи и днем, _
Ратники стоят посменно многочисленным дозором.
‘HH ‘несут врагам погибель, поражая их огнем
© e © e * ® = . *
ii
‘реалистические основания для’ развития
личности, разрушая иранскую традицию во
имя. новых гуманитарных веяний.
«Вепхис Ткаосани» — первое реалистиче-
екое произведение средних веков, посколь-
ку оно переводит рыцарскую тероику из
сферы сказочной символики в реальную
бытовую обстановку и рисует живые чёло-
зеческие характеры. Сам Шота выступает,
как правдоискатель и сознательный воич-
ствующий моралист. Во вступлении к по9-
мё он по-новому рисует призвание. поэта В
обществе; Он ждет от поэта служения высо-
кой страсти и свободе творчества.
Он товорит (цитируем по переводу Пет-
ренко): ‘
Есть в поэзии теченье слов премудрых
и святых,
Счастлив, кто благоговейно высоту ее’
$ ‘ постиг.
Весь простор могучих мыслей заключает
краткий стих,
Тем прекрасна речь поэта, тем отлична
ха: } от иных,
Коль по длинным. перегонам проверяют“
скакуна,
Коль по взмаху и размаху ловкость
мячника видна,
То лишь тот поэт, чья песня, словно конь
1 ему верна.
Осадить ее он должен, коль исчерпана
‘ ona.
Приглядись к певцу и песне: если речь
его мелка,
То и рифма у бедняги нетриглядна и
‚ _ редка.
Что же речи не обрежет и словам не
даст щелчка,
Если больше нет чогана для мяча
/ у игрока?
слова склеит
рифмой тут и там,
Тщетно чтит себя поэтом, к славным
тянется певцам
Сложит ©тих, другой приложит, хоть
нескладность видит вам,
Но твердит: «Всех превзошёл я и затмил»
F как мул упрям.
Есть иного рода песни =* дара малого
удел,
Кто случайно два-три
HI, wax лев, что в зодиаве, будешь связан с ним века.
‚Лишь, тебя увижу с солнцем, сумраж сердца озарится.
„ели жизнь была горька мне, смерть да будет ине сладка
№ a . . ® * ° * . * . « .
Ты мне дал чалму в подарок. Bor обрывок этой ‘ткани, }
Окрасившей. мою неволю в дни, когда постыл мне, свет.
Эта все, что остается от былого утюванья.., ,
° Нам грозат смертельным гневом сферы всех семи планет!».
’ Еще нет победы, но уже совершился к счастью поворот
судьбы. Нестан-Дареджан найдена. ых Лепестками
Автандил доставил письмо Тариэлю
Увидев друга, Тариэль склонился без сил, ресницы его ©вер-
кали, как стрелы. Каную весть привез Автандил?
Автанлил утешил хруга, претерпевием страданья,
‚И сияла при улыбке светлых перлов белязна:
«Слушай, о царевне пленной позеду позествованье,
Роза сохла, осыпаясь, вновь цветет теперь она».
Тариэль ему ответил: «Ты пришел, очей отрада,
И душа моя восторга несказанного потна.
Ты приносить исцеленье, —— мне других лекарств ве надо.
Сказано, что нет услалы, если свыше не дана!».
И в волиении умолк он. верить вести той ‘не емея.
Витязи подземным
Над Луной, обретшей
Тариэль стоит
И она © него ве сводит. очарюванных
Tpenera Homme oO ATbA, льются
Tax ¢ возлюбленные Муштаром в ‘небе встретилась Зуах,
В солнечных лучах алея, нежно пламенеет Роза, —
И в серлцах, юзиавших беды свет навеки воссиял,
Тариэль к Нестан склонился и приник к устам любимым,
Мнилось, ближе
И для свадебного пира, по веленью властелина,
Атнцев и быков дородных заколюли без числа,
Принесли гостям сановным ‘царские дары по чину.
Двух цариц затмить сиянье и луна бы ие могла,
Иа посухе и ‘на чалнах в драгоценнюм обралкленье
Солнце, не имеет власти Змей!
без шлема, выются локоны зВеланной,
очей.
радостные елези.
алой розы как во сне заворожен.
Зов услышав, выпити оба ® верным дружбе побратимам,
И соратники-счастливцы деве отдали поклон.
Две свадьбь?
Автандил воссел иа троне повелителем венчанным,
Рядом — Тариэль прекрасный, украшение земли.
Для очей отралой были Тинатин и Дареджана:
купол неба, и хва солниа, изо.
›„Азтандия тогда поспешно, не седржав невольных слез,
„Развернул пюсланье девы — той; что губы роз алее.
Тариэяв кайму расправил п х губам ее поднес,
Штурм Каджетской крепости
Три верных друга, три витязя, столь прекрасных, что для
еравнения тодны лишь тополя в раю, и столь могучих, что
льва убивают они, как козленка, — Тариэль, Автандил и
Фридон отправились в страну каджей;
Булчо путники, сначала ехали они нестройно.
Их ни в чем не заподозрив, не тревожима ничем,
Стража сонная взпрала Ha воителей спозоюйню, В
Но, в стенам приблизяюь, каждый быстро надевает зплем, ›
Витязи, коней‘ припиторив, вихрем понеслись бесстралино;
‚ Слышат гул. смятенье, вопли из открытых тяжких врат.
И, рискуя жизнью, 7006 < трех сторон несутся & балшшням.
Изумруды и рубины блеском радужным зажглись.
Кто б сумел” достойно свадьбе этой вознестя хвалелья?!
Каждый мог бы молвиить сердцу: «Здесь останься, воселясь!я
Музыканты оглалцали залу звуками кимвалов ,
Й холмами вырастали золото и алый лал,
Лились, ках пототат, вина, ростевановых подвалов,
Длилея тир © утра до ночи, но п вочью не смолкал,
Месяц длилось пированье, и, наконец, Тарйэль, подобный
в эту минуту розе, нежно ‘раскрывишей лепестки, признается
другу, что наступила пора новых испытаний. Разлука нейз-
бежна — «Пала Индия и стала пастбищем для вражьих стад»,
Юн победил ‘врагов и он отпраздновал на’ родине свадьбу &
Нестан-Дареджан, и для друзей ето — Автандила и Фридо*
на — «были приготовлены два Трона», и они ‘оба явились &
нему ‘на праздиество и воссели рядом,
Стол обильный обносили слути в хдеяньях ярких,
правили по-цароки свадьбу, не ‘забыть ее вовек!
1 и
Gro, cepama ‘раесечь способных, слов
4) составить не сумел.
Словно елабый лук подростка, перед
хищником не смел,
дичину тратя мелочь
} робких стрел.
Eers ene род песен, тодный для забавни-
roy ков пустых,
Для любовных об’ябнений, для и
о Е и шуток злых;
Эти песни нам любезны, если красит
i } ясность их,
Но поэт лишь тот, кто-в песнях
ивеличавости достиг...
1
`В этом поэтическом манифесте звучит
Виргилиево сознание силы поэта, свободы
его суждений. Руставели указывает поэзии
выход из дворцовой сферы на свежий воз-
дух служения народу и этим опережает на-
дежды и чаяния поэтов итальянского гума-
низма. ‘
Как всякое тениальное ’ произведение,
«Вепхис Ткаосани» складывается из ие-
скольких тем. Это не только поэма любви,
нет, это поэма доблести и чести, поэма
дружбы, поэма пабратимства, верности и
мужества.
Пафос мужества был присущ и иранской
поэзии, но мужество, основанное не только
на силе. физической, а на духовной чистоте
и духовном превосходстве, мужество, как
воспитание индивидуальной добродетели,
мужество, в борьбе за справедливость и
добро — впервые зазвучали у Руставели.
` Перед нами два типа рыцарей — Автан-
дил и Тариэль.
Автандил — менее сильный физически,
тем не менее без Автандила, энтузиаста
дружбы, человека более нравственного и
‘мудрого, чем Тариэль, последний никогда
не добился бы счастья. Автандил берет не
силою, как древнеиранские богатыри, но
внутренним! своим. содержанием, интеллек»
том, Он побеждает, потому что он передо-
вой человек несущий в мир идеи нрав-
ственного идеализма, {
‘Тему любви Руставели также перелагает
по-своему. i ihe pine {
Любовь облагораживает: его героев, напол-
нзет добродетелями. /
’Из такого толкования любви вытекает и
новое отношение к женщине.
В этом отношении интересен образ Асмат,
вёрной сестры и друга Автандила и Тариэ-
ля, которая наравне с ними выполняег обет
верности, переносит невзгоды, делит в ни-
1
i Лишь на мелкую
“B городе трубят тревогу и ударили в набат. yale
И Каджетии достался в этот день тяжелый жребий.
Заслонил светило Кронос, низошла на землю ‘мгла.
_И, вах выгнутая cepa, тяжело висело “небо.
`Тромоздилиеь груды трупов, на тела легли тела.
] лее близким нам, чем Данте или даже
Царь сказал:
Давиду“
ми тревоги кочевой жизни. Другой. такой
женщины-рыцаря, притом из народа, нет
ни у кого, даже из поэтов позднего Ренессан-
Давления церкви в поэме не ощущается,
она, свободна от ее схаластических пух.
Божество очерчено крайне смутно —= н6-
то бог огнепоклонников, нето высшее Cy-
щество треков!.. Религиозный индиферан-
тизм, полнейшее равнодушие к церковной
обрядности делают Руставели гораздо ©
е-
трарку. Там попытка‘ приспособиться, здесь
презрительное равнодушие, родственное по
духу тому могучему порыву, который позд-
нее мы видим в творчестве Микель Анд-
мело.
Религиозно-обрядовый индиферантизм
«Benxuc Ткаосани» покоится па базе космо-
политизма. Герои Шота не знают нацио-
нальных разделений, они не, захватчики
люди мира, их дружба определяется He pe-
лигией или национальной принадлежно-
стью, а только общностью взгаядов и целей.
Ключ к этому надо искать в положений
Грузии ХПИ века, как государства многона-
ционального.
«..знаменитая грузинская поэма; = го-
ворит Марр, — возникла в определенной
не только национальной, но и племенной о
среде в фокусе общекавказских культурно-
исторических течёний, в частности мусуль-
MaHCKoro христианского живого; народно*»
го взаимодействия, И возникающая в связи
с этим новая проблема состоит в необходи-
мости раз’яснить факт культурного в древ-
ности содружества в крае мусульман #
христиан, которые ныне. по усиленному ев*
ропейским односторонним ‘христианским
влиянием убеждению всех образуют два
культурно-непримиримых, взаимно исклю-
чающих друг друга лагеря».
Христиане-грузины и армяне*рука o6 py-
ку с мусульманами, населявшими простран»
ства Закавказья, в конце ХП пока создали
свою культуру, гораздо более передовую, не-
жели культуры Ирана или средневекового
Запада, истощаемого бессмысленными крё-
стбовыми походами. У мусульман появи-
лись Низами, Физули, Гургани, у армян
Давид Сасунский. Но первым” плодом
междунационального культурно содруже-
ства закавказских народов явнлась «Вепхис
Ткаосани» — скрижаль нового гуманизма.
Бессмертив Руставели — это бессмертие
певца высоких чувств, певца долга, чести,
дружбы, дюбви, Нравственный идезлизм
_Я со всех концов державы для гостей везли подарки;
Из сокровищ отделяти часть для нинтих и вазек.
Царелворцы величали Автанжила я’ Фридона.
«Вы нам дали радость жизни!» — возглалталит за етолох,
„Им служили, как владыкам, чтя их волю, как законы,
И спешила, отовсюду знать в обширный царский дом.
«Асмат. я знаю, ты болела нашей болью,
Й того, что ты еверпила, смертный в мире we евертшал,
Отдаю тебе в подарок Индии седьмую долю —
Управляй и будь послушна нам. как преданный вассал
Избери свободно мужа, Правь подвластною страною
И в еогласье © нашей волей царствуй долгие тода!»
Ниц упав, Асмат, рыдала: «Осчастливлена тобою!
- Верною твоей рабыней я останусь навсегда!»
Три могучих побратима провожили дни с гостями.
Игры играми сменялись, были трое, как один,
Оларяли их богато жемчугами и конями,
Но спаслет домой стремился & несравненной Тинётин.
Заключение
Завершился круг сказаний...
Поэт посвящает свой великоленный труд грузинскому царю
. Завериитея крут сказаний, как виденье сна, ночного.
Мир покинули владыки. Заайте брениость бытия!
‚ Перед вечностью — миновенье даже долгий срок земного.
”Меех безвестный из Рустави, — создал эти песни a,
Божеству грузин — Лавиху, чей всегдантний
CiyTaik
comune,
Я елагаю песнопенья, чтя двора его устав,
От восхода до заката он, как грозный вихрь, несется,
Прямодушных укрепляет, вероломных разметав.-
` .
Пел Хонели Амирана, а торжественный ПТавтелт
Палвиги Аблул-Мессии слазит ‘Застереким ‹тихом,
Диларгета неустанно возвеличивал
Тариэлая — Руставели, горько плачущий о нем.
огвели,
Мы даем отрывки из поэмы «Вепхис Ткаосани», об’единен»
ные прозаичёским изложением сюжета с тем, чтобы пред
варительно ознакомить ‘широкие массы читателей в
бессмертной поэмой Шота Руставепи в новом переводе
Г. Цагарели,
#
кероев поэмы и по еей день привлекает BR
себе сердца читателей.
Руставели не случайно тах любим в 06-
зетском Союзе. Нравственное благородства
человека, первые ростки которого е титани
ческой силой воспел Руставели, именно 8
нате время расцветает е особой силой Е
стране социализма и становится нормою
поведения каждого.
Поэзия Шота Руставели, сохраненная гру
зинским народом до сталинской социали“
стической эпохи, — бесценный духовный
дар всем братским народам ОССР. Страна
социализма — истинная родива гениев
прошлого и гениев будущего.
Голос Руставёли, пронебитийся в феодалБ-
ном обществе первыми заповедями возрож-
дения, не умер ни в пожарах, зажженных
монтолами, пи в пожарах, зАжженных по-
пами. ’
Сохранивитись в глубинах народной души,
он выжил семь с половиной столетий, дож*
давшиеь дня, когда над человечеством, да-
леко ушедшем от феодализма, занимается
м нового; социалистического возрождее
я.
Как бы непосредственно в нам обращены
его слова:
Дети! Вашу жизнь пусть мерат mepow
а ; а тысячелетай,
Пусть вам счастье улыбнется, и не зна
больше му
Цусть над вами воссияет небо м
B беззаватном свете,
А мой прах земля засыплет, падАЯ
‘ из ваших рук.
Об’единяя в себе всё ‘духовные coRpo*
вища, стоит Союз Советских Республик,
самая могучая, самая благородная страна в
мире, не толька провозгласившая первые
законы человеческих отлошений, но и 055
ществившая их в жизни на одной шестой
земном шара, Поэтому мы, народы ОССР,
—-законные наследники Руставели. Искра
когда-то высеченная им, давно уже превра»
тилась в пламя. i
Огонь социализма закатил нас, выплавях
из пас единый монолит, синтез’ всех куль
7D всех народов.
оциалистическое возрождение и:
партией Ленина Сталина. To. что serene
васкло цортов, осуществлено политиками,
вождями народов Советского Союза. Для
поэтического тения открываются необозри-
мые горизонты — петь о коммунистическом
обществе, к которому мы уже идем и ba Ko
торое боремся под руководотвом Стадии“
\
3
р
1