В. ШКЛОВСКИЙ
Детевшй валешдать
Детиздат, 1939 г.
Календарь этот отрывной и висеть он НИТЬ, ЧТо такое 9 января исторически, где
должен на стенке год.
Я попыталея прочесть календарь, и он
распался. Распалея потому, что сверху
нет металлической планки, при помощи
которой скрепляются обыкновенно кален-
дари,
Детям прадется этот календарь сразу
же чинить зеревочкой, вспоминая Детиз-
дат добрым словом.
Детский календарь этот — календарь
для школьников. Школьник утром встает
и бежит в школу. Времени у него мало.
У него есть дома книги, есть в сумке
учебники. Давать-“ему в календаре куски
из учебников — неправильно.
Календарь — это «месяцеслов» по-рус-
ски. Связан он с такими вещами, как вре-
мень года и погода. Овязан он с револю-
ционными праздниками, ‹ памятныма хата-
ми. Праздники и даты в календаре отмече-
ны, отмечен даже день рождения компози-
тора Франца Шуберта.
Времена года в календаре почти что не
замечаются, Между тем хорошо было бы
в календаре иметь указания хотя бы 9
том, что делать замой при отмороженных
руках, и как не отморозить руки.
Хоропю было бы дать указание, как з&-
мазывать окно, когда можно начинать ку-
паться,
Во всяком случае школьный календарь
должен в характере листов отличать вы-
ходные и рабочие дни.
Это уже самое элементарное.
Но и это не сделано.
Каникулы тоже не выделены.
Этот календарь тянется, ne обращая
внимания ни на солнце, ни на день ребен-
ка, мало обращая на ребят внимания в0-
обще.
В календаре даны, как иллюстрации,
репродукции великих художников и 1Пл9-
хие «загадочные картинки».
Происходит каша.
Например, на 13 апреля 1939 тода да-
на картина «Отступление армаи Наполео-
на». 9т0 потому, что 35 лет тому назад
(Jara. He очень круглая) умер художник
Верещагин. Но у школьника может соз-
далься впечатление, что Наполеон отету-
пал в атреле.
Мало в календаре анекдотов, почти нет
маленьких рассказов, Календарь почти
Bech построен на маленьких статьях.
Есть удачные кусочки, как, например,
статья Формозова, но больше кусков ста-
тей, вырванных, механически вырублен-
ных из других книг. Отатья © Нансене,
который умер 9 лет тому назад (13-е
мая), потом изображен птенец ласточки,
& на обороте — статья о цветочной пыли,
причем приведен странный случай, когда
люди заболевали из-за цветочной пыли в
тороде. .
На 16 мая — рисунок Серова к бас-
не «Ворона и лисица», & на обороте —
басня «Любопытный».
Материал дан скупо и отрывисто.
Ленинские дни начинаются с 19 января
хорошим рассказом © пчеловоде, о том,
Kaw Venn нашел дорогу на пчельник, сле-
Ia Ba полетом пчел. Это хороший и све-
ий кусок.
Следующий отрывок — «Вотреча» — то-
же интересен,
На 22 января, на день памяти Ленина,
дан отрывок из рассказа Горького «9-е
января». 22 января и 9 января — это две
даты, связанные, но надо было бы об’яс-
А. МАКАРЕНКО
А. БЕНЕДИКТОВ
BA ПииомОФЫ «ФПИФПЕИА РЕНИ»
Записки педагога
проасходили эти события.
Дети этого могут ме знать; Отрывок
так мал; что из него выпала вся 0бста-
новка. Здесь нужно было бы увеличить
материал, дав дополнительный листок.
съ календарь сделан пю принципу
среднего арифметического: столько-то ис-
тории, столько-то развлекательного матери-
ала, столько-то задач, Это не план, & кз-
кой-то результат работы согласйтельной
междуведомственной комиссии.
Качества статей, напечатанных в этом
очень серьезном и скучноватом альманахе,
я не проверял целиком.
Но кое-что возбуждает мое сомнение.
Под 2-м августа напечатана, статейка «Ви-
тус Беринг». Статья сделана скучновато.
Кое-какие ее данные просто неточны, Ha-
пример, напечатано, что. «экспедиция по-
строила корабль и, обогнув на нем Чукот-
скай полуостров, вышла в Ледовитый оке-
ан, доказав этим, что Азия отделена от
Америки проливом». На самом деле: Бе-
ринг дошел до 69° 18” Северной широты.
Видя, что берег исчезает с обеих. сторон,
Беринг решил, что Азия не может соеди-
ваться с Америкой.
Дальше Беринг повернул назад, боясь
«попасть нечаянно в лед».
В Беринговом проливе Беринг был, но
в Ледовитый океан он не выходил. Не
исправляю мелких неточностей.
Совершенно неверно утверждение кален-
даря, что «на обратном пути корабль Бе-
ринга зазимовал у пустынного острова».
Вюзьмем энциклопедический словарь
Плюшара. Вют как он дает эту историю:
«Судно, . счастливо переброшенное ‚ через
риф..., к счастью было брошено на берет,
тде в короткое. время увязло в песке».
Команда оказалась на острове, Беринт
умер. ‘
Вееною: собрались оставшиеся в живых.
«Елинодушно решено было из остатков 0б-
мелевшего судна построить бот, © совеща-
наи составлен журнал, который всеми
тюдписан собственноручно или по доверен-
ности. Но когда дошло дело до того, чтобы
разобрать судно, оказалась другая, в вы-
сочайшей степени характеристическая чет-
та народного русского духа: никто не хотел
заложить руки на сулно, потому что оно...
казенное! Офицерам, наконец, ‘удалось
уничтожить все сомнения уверением, что
они принимают на себя полную ответ-
ственность. Но так как плотник корабель-
ный умер на пути, то сибирский казак
Савва Стародувцев, служивший простым
работником на Охотских верфях, вызвался
попытаться, и ‹ честью выполнил свое
жело».
Эту историю пересказать во фразе: «ко-
рабль Беринга зазимоват у пустынного
острова» —это значит говорить краткую
ложь.
Можно считать в общем календарь не-
удачным, несмотря на то, что в нем есть
интересные страницы. Детаздат со своей
работой справился плохо. Он сделал кален-
дарь ножницами, сделал‘ скучно и непо-
HATHO.
Задача, конечно, трудная. Будем наде-
яться, что ее лучше решат в 1940 году.
Та страничка, о себе самом, которую по-
местил Детиздат на 5 мая, напечатана,
преждевременно.
Рекламный список авторов в начале
страницы тоже можно было не помеща:
в детском календаре. \
`
60-летие П. Бажова
28 января ‘уральская общественность
отмечает 60-летие с0 дня рождения и 20-
летие литературно9й и журналистской
деятельности Павла Петровича Бажова.
Сын рабочего Сысертекого завода, член
ВЕЛ (б)- с 1918 года, активный участник
гражданской войны, ПШ. П; Бажов являет-
ся одним из виднейпих уральских писа-
телей. Прекрасный знаток Урала, Бажов
посвятил его изображению свои основные
произведения — очерки «Уральские бы
ли» (1924 г.) и книгу «тайных рабочих
сказов» — «Малахитовая шкатулка»
(1936—1938 гг.). Лучшие произведения
сборника «Малахитовая шкатулка» —
«Дорогое имячко», «Медной горы хозяйка»,
«Каменный цветок» смело могут быть по-
ставлены по своей реалистичности и ху-
дожественности в один ряд с «Уральски-
ми рассказами» Мамина, с лучшими про-
извелениями Погорелова и др. дореволюци-
онных уральских писателей.
Шестидесятилетие со дня рождения 38-
стает П. П. Бажова в расцвете творческих
сил; писатель работает над новыми про-
изведениями.
«Чукотка» очень скромно — записки пе-
дагога. Юще скромнее эта книга сделана.
Нельзя привести ни одного ‘места, тле ав-
тор еоблазнилея бы чисто. словесной игрой,
захотел бы украсить свой рассказ новым
сравнением, стилевым приемом или лири-
ческим отступлением. Трудно
книге Г. Семушкина и формальные при-
знаки тото, что мы обычно называем 9б-
разом. Литературный критик, обладающий
старомодным высокомерием, отнесет книгу
Г. Семущкина в разряду очерков на эт-
нографическую тему и забудет о. ней, —
она как бы выпадает из, привычных Pa-
‘MOR худож
ка» является художественным произведе-
нием с очень широким тематическим за-
хватом, горазло более широким, чем этно-
графический очерк.
‘зом предприятие советских учителей с са-
` Г. Семушкин определил chow SHETY
найти В
нного. произведения.
Однако, несмотря на резкую определен
ность темы и отсутствие формальных «ху-
ложественных» претензий автора, «Чукот-
В своей книге Г. Семушкин рассказы-
вает 0 том, как небольшая группа рус-
ских, советских учителей прибыла в
«Культбазу», расположенную в дикой
тундре среди нетронутых никакой куль-
турой чукотоких стойбищ. Учителя нача-
ли фаботать в школе, впервые организо-
ванной в этих краях. Чукчи не знали,
что такое школа, не знали они и русского
языка. Учителя же не знали языка чукот-
ского. Никакой письменности, никакого
понятия не только о книге, но даже о
бумаге у чукчей не было. Таким обра-
мого начала представляется состоящим из
сплошных противоречий довольно трати-
ческого свойства. Если бы «Чукотка» на-
писана была не советским учителем, если
бы она изображала некую «культурную»
миссию в буржуазном обществе, она имела
бы вид совершенно иной. Она изображала
бы, с олной стороны, непобедимую отета-
лость «дикаря» и, © другой ‹тороны, вы-
сокомерный героизм «просветителей».
Г. Семушьин ничего не прикраптивает в
чукотском быту, «...В углу тикал будиль-
ник, подвешенный за колечко на оленьих
жилах. В обычное время этим будильником
никто не пользовался. Люди отлично рас-
пределяли время и без часов. Будильник
висел «для хорошего тона». Только перед
приездом русских Ульхвургын брал ето 3a
«ухо» и накручивал. Теперь он исправно
«тиктакал», и неудивительно поэтому, что
время, показываемое будильником, ничего
общего с настоящим не имело.
.. Будильником этот представитель ‹9-
ветекой власти здесь пользоваться не мог.
только все это ‘видел в квартирах
культбазы, на пароходах и теперь подра-
жал, как умел. Настоящее, сознательное
представление 060 воех этих вещах Ульх-
вургын получил позже, на своем‘ родном
языке, от будущих школьников из его
стойбища».
В этом отрывке замечательно поданы. и
тема, и стиль, и тон книги Г. Семушкина:
‘Чувчи очень отстали в культуре, для пре-
\
Ty
=
а
° Выютавка памяти Т. Г. Шевченко в Киеве. Рисунок Т. Г. Шевченко
«Арест Пугачева»,
одоления их отсталости требуются терои-
ческие усилия, во BO всем этом ни сам
Семушкин, ни другие работники культбазы
не видят ничего особенного.
Семушкин изображает чукчей с настоя-
щей товарищеской симпатией. В его тек-
сте всегда чуветвуется тлубокая уверен-
ность в том, что их отсталость — катего-
рия исключительно историческая. На эту
тему У нас достаточно писалось и товори-
лось, но редко кто это умеет делать с та-
кой высоконравственной убедительностью и
так просто, как это делает Семушкин.
Если в кните Семушкина нет разрабо-
танных индивидуальных образов, то в
ней есть замечательно сделанный образ
чукотского народа, веками заброшенного
в холодной тундре, веками оскорбляемого
и обираемго и тем не менее сохранившего
в. чистоте умственную, нравственную и
физическую энергию. Главное впечатле-
ние, какое получается из рассказа Семуш-
кина, — 210 прекрасная, счастливая эпо-
Xa, когда от такого глубокого, векового
сна так просто и с таким радужным спо-
койствием просыпается целый народ. Чук-
чи сопротивляются «вторжению» культу“
ры, они еще цепляются за шаманов, они
еще боятся злых духов. они недоверчиво,
а иногда и панически относятся к школь-
ному начинанию культбазы. Но Семушкин
умеет © пленительной точностью изобра-
зить характер этого сопротивления: в этом
сопротивлении наряду. ‹ привычным подо-
зрительным отношением так ясно видишь
доверчивость к новому, большие человече-
ские способности, расправляющиеся плечи
освобожденного народа. И хотя Семушкин
не произносит никаких филиппик по ад-
регу вековых угнетателей чукчей и им
подобных, у читателя возникает неожидан-
ное и гневное обращение к ним, к тем,
кто виноват в отсталости этих народов и
кто и сейчас продолжает эту темную ли-
нию мракобесов.
Это общее впечатление от книги Ce-
мушкина усиливается той совершенно ис-
ключительной скромностью, © которой он
изображает советских работников. Нет ни
OTHOH ‹трочки, ни одного слова, которые
пытались бы изобразить их работу как
нечто героическое. Скорее можно обвинить
Семушкина в том, что работа этих людей
представлена чересчур скупо — обыкно-
`венная советская работа, ничего особен-
ного. `Никакого самомнения, никахой позы,
HH OJHOTO слова хвастливого, ни одного
штриха, говорящего 0б усталости, напря-
жении, колебании. С бытовой стороны в
книге показаны ничем не выдающиеся,
прекрасные советские будни, именно по-
этому книга дышит такой светлой уве-
ренностью, такой основательностью и так
убедительна. ed
Для тото чтюбы книга говорила так
много и так впечатлительно, нужно иметь
настоящее дарование художника. Семуш-
кин достигает цели не словесными
ухишрениями, не украшениями текста,
& очень тонкой организацией материала;
у него в книге главное — колорит: коло-
рит природы, людей, настроений, идей и
‘уверенности. Пай i
- независимо. от музыки,
Что должен сказать редактор поэту,
принесшему такие стихи:
...Омело шагает страна молодая,
Техника быстро растет и растет,
Птицы стальные все выше взлетают,
Люди стремятся вперед и вперед.
Сколько за эти счастливые тоды
Люди познали науки в стране.
\Менщинам налиим открыты дороги
Веюду на нашей советской земле.
Радостно службу свою выполняя,
Красноармейцы стоят на часах,
Наши границы вокруг охраняя,
Зорко следят на советских постах...
Нам кажется, что каждый добросовест-
ный редактор эти стихи отвергнет и, от-
давая дань усердию автора, предложит ему
поучитьея сложному искусству поэзии.
То же самое скажет редактор, прочитав
стихи вроде следующих:
Винтовку в руки я взяла, —
Она была еще тепла,
Она узнала много рук
Друзей влюбленных и подруг.
Хозяева ее в б0ю
Сложили голову свою.
И вот теперь, в пыли, в крови,
Мы их оружье подняли!..
Эта малограмотная плясовая должна, по
мысли автора, выражать чувства девушки,
взявшей винтовку для защиты родной
Испании. Казалось бы, все ясно.
Но, оказывается, у нас есть издатель-
ство, которое охотно принимает такие сти-
хи, печатает их большими тиражами, дз
‚еще не на обычной бумаге, а на роскош-
HOM ватмане, ‘с красочными виньетками.
‚ Чтобы не томить читателя, мы сразу
откроем секрет, овладев которым можно
напечатать скверные стихи любым тира-
жом. Написав ряд бессвязных строчек,
проставьте подзаголовок — «песня» и
отправляйтесь в издательство «Искуство».
Так поступили авторы приведенных
нами стихов — В. и А. Победа, прила-
дившие к своему произведению громкое
название: «Страна счастливейших людей».
Нашелея композитор — В. КВуплетский,
натисавший к нему музыку. Tak же по-
ступил автор «Песни испанской девушки»
vo Леоних Кронфельд. Ленинградское от-
деление издательства «Искусство» ¢ 3a-
вихной поспешностью выпустило обе пес-
ни в свет.
Никаких специфических «песенных»
особенностей мы в этих произведениях не
обнаруживаем. Это просто плохие стихи.
Нам кажется, что разговоры 0б ocoben-
HOCTAX песенного творчества, о сложных
своеобразных законах написания песни
не имеют серьезных оснований и, в зна-
чительной мере, способствуют процвета-
нию многих псевдо-поэтов, нашедших ‘при-
станище в издательстве «Искусство».
Не решая здесь вопроса 0 TOM, как
нужно писать специальные стихи для
пения, мы считаем безусловно необходи-
мым, чтобы ‘текст каждой песни имел са-
мостоятельное литературное значение и
мог читаться, как стихи.
Блестящее подтверждение этому —
творчество великого песенника Франции —
Беранже. Действительно, несмотря на спе-
циальный рефрен, имеющийся почти В
каждой его песне, все его произведения,
являются. закон-
ченными художественными произведения-
ми стихами. То же можно оказать о пес-
нях Пушкина, Лермонтова, Некрасова и
0 многих народных песнях.»
Какие требования пред’являются в пе-
сенным текстам? Основных требований не
MHOTO.
— наличие близких народу глубо-
ких мыслей и искренних чувств, сконден-
сированных в четырех-пяти строфах сти-
хотворения.
Это — простота и доходчивость, ясность
и напевность языка.
‚ 9% — использование слов, вошедших
в быт народа.
Это — образность и афористичность
стиха, дающая поэту возможность развер-
нуть яркую, законченную картину в ко-
роткой песне. й
Наконец, последнее требование. Bee
строфы песни должны быть написаны раз-
мером и ритмом, принятыми в первой стро-
фе. То же относится в рефрену и припеву.
Мы видим, что вроме обязательного
единого ритма и размера, требования,
пред’являемые к песенному тексту, мало
вошедших в быт
испытание
неизменным успехом у слушателей.
чем отличаются от требований, пред’явля-
емых Е стихам, рассчитанным на чтение,
В нашей стране создано немало песен,
народа, выдержавших
временем и пользующихся
Но можно ли назвать песней такое
невнятное бормотание:
Вею ночь
Мы в полях идем,
`На плечах
Пулемет несем.
Эй-я, эй-я-хо!
Светят нам звезды сквозь тучи.
Эй, партизаны,
Готовьтесь к бою,
Родина зовет!..
‚ Никакой «опецификой» нельзя 06`я6=
нить печатание этого набора слов, KOTO-
рый принадлежит перу Я. Родионова и
под. названием «Китайская-партизанская»
выпущен издательством `«Искуеетво» ‘в
1938 г. тиражом в 5 тысяч экземпляров.
Очевилно, издательство «Искусство» ру-
ководствуется в своей работе желанием .
откликнуться на все события сегодняшнего
ДНЯ.
Такое желание надо приветствовать, но
им ни в коем случае нельзя оправхывать
массу недоброкачественных и однотипных
по существу ‘песен, которыми сейчае за-
биты полки нотных магазинов.
Чем, как не погоней за «актуальными
темами», можно юб`яснить выпуск в свет
песни «Письмо опограничника», имеющей
подзаголовок — Комсомольская песня.
Автор этого произведения \— Александр
Лугин— опошляет высокое чувство патрио-
тизма и любья к родине, чувство, ко-
Topoe нашло свое лучшее выражение в
славной пограничной традиции — брат за
брата. Вот. что он пишет.
Эх душа, желанный друг, Наташка!
Как не вспомнить сердцу о любви?
Мне е тобою быть в разлуке тяжко,
Но меня к себе ты не зови.
Знаю я, попрежнему добра ты,
Знаю я, не плачет больше. мать.
Брат убит — я встал на место брата,
Чтоб границу нашу защищать’...
. Эта пошлая стряпня выпущена изда-
тельством «Искусство» под. редакцией
С. Ряузова.
Но Лугин вызывает меньшую досаду,
чем такой «песенный мастер», как С. Бо-
лотин, ¢ произведениями которого мы
встречаемся на каждом шату.
Чрезвычайно плодовитый поэт С. Боло-
тин в последнее время бесконечно умно-
жил количество продукции, снизив в та-
кой же мере ее качество. Он не только
«откликается» на все темы, дня, HO ©
большой охотой и легкостью, которой мо-
жет позавидовать любой лингвист, пере-
водит песни с каких угодно языков. Раз-
нообразие его тематики поистине необы-
чайно. Он прекрасно приспособился ко
вкусам и требованиям редакторов. Можно
быть уверенным, что если.в тематическом
плане издательства не заполнена графа —
«лирические песни», то С. Болотин на-
верняка откликнется и на это, сочинив
«лирические» стихи, которые какой-ни-
будь невзыскательный композитор тут же
положит на музыку.
Вот «лирические» стихи С. Болотина,
выпущенные издательством «Искусство»
под редакцией все того же неутомимого
С. Ряузова. Стихи эти, названные «Бал-
лада 0 ryce>» и снабженные композитором
пометкой «торжественно», заслуживают
быть приведенными целиком: =”
Жил-был в сарае важный гусь, —
Таких красавцев мало!
При нем любой забыл бы грусть...
...И вдруг гуся не стало!
Бежит за ним деревня вся, —
Дрожит земля сырая.
«Лови гуся! Ищи гуся!»
.А тусь — в углу сарая!...
Вот так, мой друг, и мы с тобой —
По небу шарим взглядом:
— Tre счастье в бездне голубой?
А счастье с нами рядом...
Пусть эти, проникнутые «глубокой фи-
лософией», куплеты, которые нам пред-
латают исполнять не иначе, как «тор-
жественно», послужат живым укором для
всех, кто холодно, бездумно и легкомые-
ленно берется за работу в труднейшем, но
благодарнейшем песенном жанре.
ПРАКТИКА
0 ПОРТРЕТЕ
i
НИКОЛАЙ МОСКВИН
На радугу, которую видно в те-
чение четверти часа. не смотрят 60-
mee. Гете.
1. “
Искусство портрета, вероятно, одно из
самых трудных и хитрых.
Сколько раз мы, по простоте душевной,
навешивали ‘на своих героев бороды —
черные, кудрявые, лопатой, замком, кли-
нушком, Усы — пышные, подстрижен-
ные, вислые. На женщин исправно оде-
вали парики — белокурые, пепельные,
цнета вороньего крыла, цвета соломы...
Глазам тоже был широкий выбор: голу-
бые, карие, серые, холодные, суровые.
Дальше шла обужа-одежа...
Казалось бы, все хорошо! Но этот «пор-
трет» исчезал быстрее, чем радута. Не
через пятнадцать минут, & как только Чи“
татель переворачивал страницу.
‹ Вероятно, когда-то это было взято из
живописи: там выписывалось красками,
здесь описывалось словами.
«Мололость, овежесть и нежность ли-
па (Софьи Малинской), слегка OTYMa-
ненного грустным выражением, томный
взор, поющий голос взвопновали всех
латников бала»...
(А. Ф. Вельтман, «Чудодей», 1864 Г.).
У Тургенева еще ближе к живописи.
Даже прямое сравнение со старым п0-
лотном:
‹..высокого рость женщина, лет трид-
пати, с темнорусыми волосами, смуг-
лым, но свежим.. лицом, напоминав-
шим облик Сикстинской мадонны, ©
удивительными глубокими, бархатными
тлазами».
К нам это пришло не только по лите-
ратурной инерции. но и потому, что та-
кой, очень внешний портрет со временем
стал общедоступен для литераторов. Не
требуется слишком внушительното «боже-
ственного глагола» Чтобы из набора во-
лос, глаз, ртов, носов, взоров — отобрать
желаемое и пустить в ход. О результате
как-то не думается. Есть уверенность, что
должно получиться. Из окрашенных бород
и усов, из томного взора и длинного носа
`
должен у читателя возникнуть внешний
облик человека. Но не возникает! Ред-
кий случай в арифметике, когда есть сла-’
таемые, но нет суммы. Причем склады-
ваются не 5 селедок, 4 невесты и 7 печ-
ных труб, — нет, слагаемые стоят в од-
ном ряду: внешние черты человека.
суммы все же нет,
«Путилин, молодой сутулый блондин,
лысый. с мертвенно-бледным лицом».
Или:
«Литвиненко, — бледный, рыжеватый
блондин © глубоко запавшими темными
тлазами». t
Или — 06 одном из главных персона-
жей романа:
«..молодцеватый, красивый, с белоку-
рыми . усами»... :
‹.. шла < каким-то мужчиной — вы-
соким, красивым, со светлыми усами».
(В. Лосев, «Молодой человек»,
1938 г.).
Многие писатели, зная, что бесхитрост-
ное перечисление внешних черт все рав-
но физического облика героя не создаст,
уклоняются вообще от портрета. ‘Все
их внимание переносится на внутренний
мир героя — на характер, поступки, мы-
сли. Читатель начинает ощущать челове-
ка, но отеутствие внешнего облика ме-
шает воспринять образ до конца. Так,
если поставить трафин © водой на мо-
роз, то стекло вскоре треснет, опадет, и
у наб” будет кусок льда в форме графи-
на. Этот ледяной трафин, хотя и напо-
минает настоящий, но нет прозрачности
стекла, бликов стекла и т. д.
Внутренний мир Миши и Клавдии B
романе «Высокое давление» Л. Соловье-
ва показан довольно вразумительно: мы
их в какой-то мере ощущаем. Но xore-
лось бы не менее отчетливо и увидеть!
Но нет, Миша — вообще юноша, Клава—
вообще девушка. Их мы часто встречали
в фильмах на спортивную тему. Ont —
«стройный, крепкий, только слишком чер-
ный». У нее -^ «ниточки бровей» и си-
ние глаза, к которым идет шелковая ко-
сынка.
Это, конечно, ничего не прибавило. к
ощущаемому образу Миши и Клавдии. Упо-
минание же о «стройности» uO «CHHHX
тлазах» пришло по инерции. Почему это
я не напишу о цвете глаз, если до меня
писали? И какие люди писали!
Передают,
ного у нас романа вдруг стали припо-
минать: & какого же цвета глаза у тлав-
ного тероя — черные или голубые? При-
штлось листать весь роман. И на какой-
что авторы широко извест-^“
то странице цвет глаз героя был нако-
нец установлен. Это не принесло авторам
ни радости, ни горя (было удовлетворено
только любопытство), ибо герой имея
внутренний и внешний облик, прекрасно
жил в памяти читателя и без цвета глав.
2
Все согласны с тем, что у Льва Тол-
стого нет соперников в изображении внеш-
1 ности человека посредством слова.
Среди. доказательств этого положения
обычно приводят образ жены князя Ан-
дрея — Лизы Болконской. Речь идет о
знаменитой и ставшей теперь даже хре-.
стоматийным примером — короткой губ-
ке княгини. Е
Эта «хорошенькая, с чуть черневшими-
ся усиками верхняя губка» проходит че-
рез всю жизнь Лизы Болконской в рома-
не. Больше того, «короткая губка» жи-
вет и после Jinan. Ona живет на лице
мраморного антела и нё лице сына Ли-
вы. i
Все это предельно поэтично и ярко. Ho
какова была, если так можно сказать,
«судьба» этой тубки? ‘
Дореволюционные исследователи назва-
ли её «телесной приметой». А. Крайский
(«Что надо знать начинающему писате-
лю») причислил «губку» к ведомству «ха-
рактерных черт и особых примет». К то-
му самому ведомству, в котором уже знз-
чатся и.. бородавки. Он так и пишет:
«очень часто важнее подметить не самый
нос, а ‘большую бородавку на нем, не
самые опухшие щеки, а 10, как `(?) эти
щеки надуваются (3!), и пр.».
О губке княгини у нас охотно вопоми-
нают и в статьях, и на дискуссиях, и на
литературных собраниях, и (памятуя 0
А. Крайском) при литературных консуль-
тациях. Правда, она упоминается и там,
и здесь — реже и не так навязчиво, как
чеховское «нестреляющее ружье», но зато
порой более вульгарно и искаженно. `
«Телесная прИмета», которой Толстой
показывает различные душевные движе-
ния маленькой княгини Болконской, не-
заметно сводится к простой метке, к
тавро. Это еще полбеды — Л. Толстого
умалить нельзя, Но легкость, с которой
можно наградить своею тероя любым
клеймом (и больше того — им, клеймом,
только и ограничиться), окрыляет иных
литераторов.
Это, конечно, уже не весьма распро-
страненные у человечества «голубые гла-
за», «ДЛИННЫЙ Н06», «маленький ротик»,
«русые волосы». Нет, это довольно ред: \
кое, это «особая примета»? шрам на ще-
ке, бородавка на носу, родинка на шее,
золотые зубы, хромота, заикание и т. д.—
вилоть до откровенной метки: татуировка
на руках, на груди. Так метят белье в
прачечных. Спутать действительно нель-
зя, но и по одной метке нельзя судить
о качестве и наименовании вещи: хоро-
шее? плохое? рубашка или полотенце?
Ибо всякая метка всегда лежит вне сути
предмета — она чужая и случайная.
В одной недавно опубликованной пове-
сти мы читаем:
«...маленькая, хрупкая блондинка 6
большими черными глазами. Это неожи-
данное сочетание темных глаз CO CBeT-
лыми волосами привлекало к ней всеоб-
щее внимание».
Это задумано автором как «особая при-
мета» — тому порукой «неожиданное со-
четание» и «привлекало всеобщее внима-
ние». Но вскоре мы убеждаемся: метка.
Ибо это «неожиданное сочетание», не по-
лучив жизни и оправдания в повести,
осталось на первой странице, как метка
на уголке скатерти.
8.
Но какую же роль играет «верхняя губ-
каз в образе Лизы Болконской на самом
деле? Только ли она создает образ кня-
тини? :
Можно произвести неделикатный опыт:
прочесть всё о княгине Болконской, про-
пуская упоминание о «губке». И образ
этой женщины останется в памяти’ чита-
теля. Ночему? Да потому, что оставше-
гося еще очень много.
Если бы мы захотели «не узнать» зда-
ние Большого театра в Москве, то недо-
статочно было бы увести бронзовых ло-
шадей с крыши, Нет, надо еще было бы
убрать характерные для фасада этого те-
атра колонны, уменьшить размеры зда-
ния и, вероятно, перенести его из родной,
обжитой местности — Свердловской пло-
щади — в другой район Москвы.
Чтобы «не узнать» маленькую княгиню,
от ев образа недостаточно отнять «губку».
Нет, надо было бы еще отнять:
«Всем было весело смотреть на эту,
полную здоровья и живости, хорошень-
кую будущую мать, так легко перено-
сившую свое положение. Старикам и
скучающим мрачным молодым людям,
смотревшим на нее, казалось, что они
сами делаются похожими на нее... Hro
говорил с ней и видел при каждом
слове ее светлую улыбочку и блестя-
щие «белые зубы, которые виднелись
meow
беспрестанно, тот думал, что он 0собен-
но нынче любезен».
И это отнять:
«Переваливаясь, маленькими быстры-
ми шажками обошла стол с рабочей су-
мочкой на руке и, весело оправляя
платье, села на диван, около серебря-
ного самовара, как будто все, что она
ни делала, было увеселение для нее и
для всех ее окружавших».
И это: :
«Затоворила княгиня таким каприз-
но-игривым тоном, каким она говорила
с Ипполитом в гостиной и который так,
очевидно, не шел к семейному круж-
ку...»
И это:
«Вдруг сердитое беличье выражение
красивого личика княгини заменилось
привлекательным и возбуждающим со-
страдание выражением страха; она ис-
подлобья взглянула своими прекрасны-
ми глазками на мужа, и на лице ее по-
казалось то робкое и признающееся вы-.
ражение, какое бывает у собаки, быст-
ро, но слабо помахивающей опущенным
хвостом».
И так далее.
Если мы отнимем все это, маленькую
княгиню на двадцати страницах романа
(II—VI тлавы) мы «не узнаем». Ибо тут
дано все главное, весь рисунок женщи-
ны-—ее обаяние, ве улыбка, ее походка,
ее веселость, ее грация, тон ее разговора.
Она тут, в самом начале романа показана
ив радости, и в гневе, и в примирении.
Но можно сказать: речь ведь шла о
тубке княгини, о внешней черте, а здесь,
тлавным образом, черты характера? .
Но в том-то и дело, что и сама «корот-
кая губка», эта «телесная примета», вы-
ступает в романе не как яркие губы кра-
савицы, намалеванной на конфетной ко-
робке, не как вензель на столовом се-
ребре, — то есть бездушное, безжизненное
и случайное, a как ощутимо-зрительное
отражение душевного состояния женщи-
ны.
«Тон ее уже был ворчливый, тубка
поднялась, придавая лицу не радост-
ное, а зверское, беличье выражение».
Или:
«Княгиня ничего не сказала, и вдруг
короткая с усиками губка задрожала...>
И позже — за пределами этих взятых
20 страниц романа — мы найдем анало-
TH4HOS,
Тут и заключается главное: внешний
портрет у Л. Толстого неотделим от вну-
треннего.
В романе Л. Леонова «Дорога на 0Еб-
ан»? у одного героя длинные желтые зу-
бы. Эта «телесная примета» дана не са-
ма по себе. Нет, она напоминает другому
терою романа прокурора, который когда-
то был в его жизни. Неприятное ощуще-
ние прошлого переносится на тепереш-
него обладателя длинных желтых зубов.
И не без основания. Об одном только на-
до пожалеть: что эта примета с середины
романа забыта автором, хотя названный
человек еще живет и действует в произ-
ведении.
} 4
Толстого не привлекало безжизненное
описание внешних черт человека, тем па-
че он не накладывал простое тавро на
своих героев. Все эти «голубые глаза» и
«родинки на шее», если они не раскры-
вали какую-то ‘часть внутреннего мира
героя, отбрасывались.
Маршала Даву он изображает без вся-
ких внешних черт, А вместе с тем этот
Аракчеев императора Надолеона в 17 стро-
ках отчетливо выступает перед читате-
лем. Да и чем оботатилея бы образ это-
го «волка в организме природы», если бы
Толстой прибавил к нему «телесные при-
меты»? Все дано в выражении лица мар-
шала: «где тут думать о счастливой сто-
роне человеческой жизни, когда, вы ви-
дите, я на бочке, сижу в грязном сарае и
работаю!» В этом психологическом порт-
рете как бы «внешней чертой», «особой
примётой» служит «стол, состоявший из
двери, на которой торчали оторванные
петли, положенной на два бочонка» (кота-
ти, поразительно: за этой подробностью
возникает у читателя: настоящий стол,
конечно, был, но мрачный маршал при-
казал для стола оторвать дверь, найти
бочонки...). и
Но если «телесная примета» раскрывала,
внутренний мир ‘героя, — Толстой вво-
дил ее, холил ее. На той же художест-
венной высоте, как и губка княгини, на-
ходятся и «чуть косившие глаза» Катю-
ши Масловой. И эти глаза, и чистый пе-
редник, и только что вынутый из оберт-
хи душистый кусок мыла с отпечатанны-
ми буквами — все это, при появлении
Катюши, создает Нехлюдову образ мчисто-
ты, свежести, нетронутости...
Такой «телесной примете», конечно, нет
цены.
Литературная газета
№5
нана
$