ЛЕОНИД ЛЕОНОВ
Окончание. Начало см. стр. 1.
АГРАФЕНА (с похжатыми губами). Та-
ак.
ВУКУЕВ. Извиняюсь, кстати, попить У
зас найдется?
АГРАФЕНА (с сердцем, Лаврентию). 9й,
зачерпни там, в кадушке. И какое же, ма-
тушка моя, заведение?
ОСТАЕВА. Вы про нас? Швейное. И за-
казчики были тоже все зажиточные... Ад-
вокаты! Даже один управляющий был. На
железной дороге. Делом управлял.
(Лаврентий подает ковш Кукуеву. Тот
пьет, видимо наслаждаясь).
АТРАФЕНА (уныло). Пбльты, извиня-
юсь, шили, али форменное что?
ОСТАЕВА. Нет, мы верхнее не любили
шить. Мы больше нижнее платье шили.
Рубашки там, сорочки... Ну. и все, что ни-
- же. тоже шили,
КУКУЕВ. Белошвейное производство!
(Очень благоролно). Воду, извиняюсь, ©
колодца берете или из городу пользуетесь?
ЛАВРЕНТИЙ. С колодца-е. Многие не
верят. (И посмотрел на Аграфену, — так
ли сказал).
АГРАФЕНА (оердито). Или в чулан,
батюшка. Глянь, нет ли там мышей...
(Пауза). Белошвейное-То мне знакомо. Бы-
Ла у меня одна швея, Это очень хоро:
Rak песню заведут, машины застучат...
ну, ровно на пароходе вдаль едешь. Й ка-
питалу прибавление. (Осторожно). Народу-
то много У вас работалб?
КУБВУЕВ (кладя рук на усы). Перед
зеркалом сидеть — так четверо, хо-хо-хо!
‚ ОСТАЕВА. Не будь болван, Кукуев!..
(Смущенно). Вдвоем мы © сестрицей рабо-
тали. Потом-т0 уж и померла она...
(Всхлипнув). Несчастная, в лестницу она
кинулась.
АТРАФЕНА, С чего ж ona так? (И вот,
заглядывая в мокрые глаза Остаевой). А
скажите вы мне, милая, не Дашенькой,
ли вас зовут?
(Всеобщее потрясение. Остаева пятится,
роняет кастрюлю, потом килаетея на шею
Атрафене. Беретак с нее валится. Кукуев
предупредительно отодвигает стол и табу-
ретки).
ОСТАЕВА (смеясь и плача). Грушенька,
что же ты мне сразу-то не открылась? `
АГРАФЕНА (держа ee в об’ятиях).
Остынь, Далека, остынь. То-то я слушаю:
на машине, говорит, ездить не любила. Я
тоже, милая, не любила. Я и есть досытя
не любила, Дашенька!
ОСТАЕВА. Родная ты моя, родная, тело
мое...
(Вукуев взволнованно отворачивается).
Фома, это Груша, что у адвоката жила.
Мы и 50йку-то с нею хоронили. Вдвоем,
да в лождик, за гробом шли. Постарела-то
ты как, Грушенька. Бородавки-то не было
У тебя тут! Г
АГРАФЕНА. Годков-то, милая. А чт.
прожито! А как сынов-то в грязи Ja B
нужде подымали...
OCTAEBA (уже не помня себя). А как
МЫ с тобой крающечкой-то делились. (Сле-
30H-T0, слезой-то посолишь ее погуще...
КУКУЕВ (укоризненно). Да перестаньте
ВЫ... ЛЮДИ Же живые кругом, © сердцами!
ATPA®EHA. Tyr yx нам наливочки на
` радостях! (Лаврентию, выглядывающему
из чулана). Эй, Ефим Филин, возьми там,
на столе, плодояголную да поесть, что
глянется, захвати. (Вслед). Ценного-то не
побей! (Лаврентий с великой охотой бе-
жит в комнаты. Вукуев заралее вынимает
Е со птопором). Платье-то сама ши-
ла
ОСТАЕВА. Только себе и шить, Зака-
ЗЫ-то брать сын не дозволяет. Неудобно,
говорит, чтоб в научный институт чужие
люди © узлами таскались, (Яростно). Вот
и отдыхаю. А я завсегда при руках моих
жила. Руки-то и страдают!
КУКУЕВ. Если не считать глаз и голо-
ВЫ, то главнее рук нет у человека!
АГРАФЕНА, И не говори. Я-то от своих
назад в колхоз бежать собралась. На-
стеньку выдам и прощай... (Нараспев).
Прощевай тоды, мой милый, подстолич-
ный горолок!.. Матушка, жиреть стала,
ОСТАЕВА. Ужас, ужас!
АГРАФЕНА. Полы бы помыть, & они
паркетные. Внуков бы, глядишь, помять,
& не дадено. (Мечтательно). Зеленя-то, по-
ди, уж в шелка пошла... (Лаврентию в
комнаты). Эй, там, не елыхать тебя, заку-
сываешь, что ли?
АЛЕКСАНДР РОММ
ПОЭМА
Ф ДРУЗЬЯХ
Ш BPATAK
Может показаться, что в «Зиме этого
года» («Знамя» № 9) М. Алигер расска-
зывает о личных бедах. Известие о гибели
друга. Болезнь. Неправильное исключение
из комсомола. Смерть ребенка.
Замечательно же в поэме то, как еб
героиня CO всем этим справляется.
Больную, ее спасает заботливый уход
друга. Исключенную перестраховщиками из
комсомола — ее нравственно поддержива-
ют друзья, настоящие товарищи. Они ее
знают, они помогают ей восстановиться В
организации.
Вогда смертельно болен сын, ей дает
душевную силу для борьбы за его жизнь
возвращение паланинцев. — тоже
друзья, женщина чувствует в себе то же
упорство, которое позволило им продер-
жаться до победы, И—
ведь если им могли помочь,
ужели не помогут нам?
Вогда же мальчик все-таки умер, когда,
сердце разрывается от боли, и матери ка-
жется. ITO жить незачем — тогда при
звуке голоса врага она вспоминает, что
есть зачем жить. Надо драться © врагом 3%
всех друзей и товарищей;
В непобедимый мощный класс
законы дружбы вяжут нас,
Вот 0б этом в первую очередь и нали-
cana поэма: о дружбе, которая у нас и
глубже, и шире, чем могла бы быть по
прямому значению слова, потому что она
охватывает нас всех, как бы мы там ни
дрались между с060й, хотя бы и из-за
литературы. Когда приходит дружеское
письмо к исключенной из комсомола геро-
Литературная газета
4 №5
В Ф.
(Возвращается Лаврентий, натруженный
всякой всячиной),
КУБУЕВ (берлеь за бутылку). Дозвольте
проявить силу. Эх, был у меня знамени
Th штопорок, да злые люди погубили...
(Он. деликатно разливает по тонюсень- 1
ким рюмочкам, всякий раз вытирая гор-
лышко чистым носовым платком, — своим).
АГРАФЕНА. Ну, со овиданьицем. (Лав-
рентию). Возьми ©6бе рюмочку шелкови-
crore-To Ha радостях.
ЛАВРЕНТИЙ. Наиприятнейшегл время-
препровождения!
(Bee выпили).
КУКУЕВ. Что-то знакомое, но не могу
разобрать зромату. Факт. остается фактом.
(Для празальной ориентадии он нали-
вает себе и Лаврентию еще по одной).
ОСТАЕВА. Ты, Фома, будто семь лет
не ехал, наваливаешься!
АГРАФЕНА. А чего! Нашему брату да
в нонетнее время не покушать? Ems, Ry-
куев. Ветчины бери, & 10, вот, крабы,
КУКУЕВ (Лазврентию). раб, это есть
большой паук, проживающий на морском
берегу. р
ЛАВРЕНТИЙ (с благодарным чувством).
Разнообразие природы!
КУКУЕВ. Как, как вы заметили?
АГРАФЕНА. Или, батюшка, на место
пока.
(Лаврентай уходит в чулан).
Tag
(Рощин на пороге, обнявшиь $ J0-
черью).
РОЩИН. Вона, мы гостей ищем, д они
уж песни поют.
НАСТЯ. Ну, познакомились, бабушка?
АГРАФЕНА. Родные мы оказались.
(Рощину). Рубашка-то синяя ластиковая,
в тюрьму тебе принесла... это она тебе
шила
ОСТАЕВА. Нет сил передать мое состоя-
ние. Боюсь проснуться...
ВУКУЕВ. Можете не верить: вею ночь
глаз не сомкнула Женская натура яв
ляется загадкой для мужчины. (Рощив
смотрит на него е любопытством). Жени-
хов дядя, Фома Кукуев. Дозвольте, как
невесте, поднести бесхитростный букет.
(Ищет везде, берет ‹ плиты обгорелый ве-
ничек). Винова-ат, это же черемуха была!
РОЩИН. `Ничего, в воде отойдет,
НАСТЯ (прижимая к сердцу букет и в
тон Кукуеву). Мерси вам от чистого серд-
ца. (Отцу ‹ торжеством). Как ты считаешь,
все в порядке, Григорий?
РОЩИН. Завтракать, молодежь прого-
лодалась. (Уходя). Киения, принимай го-
стей! }
АГРАФЕНА, 0й, забыла, пироти сторят
у нас совсем... забыла!
ОСТАЕВА. Гле у ‘тебя фартук-то, давай
помогу.
> 6 a я $ 5 . a я a a a
10
OCTAEBA, Hy-xa, обдерни меня сзади-
то. Ничего там не сбилось?
АГРАФЕНА, Ладно, бери’ < капустой-то.
Неровен, еще тарелки побъют.
_ (Они торжественно несут пироги. Сцена
поворачивается, Столовая. Два разнокали-
берных стола накрыты одной скатертью.
Тахта у стены. Букет черемухи уже в
вазе, Всё сидят 3a столом и барабанят
вилками © тарелки. Жених отсутствует.
Магдалинин <реди гостей. Появление бу-
дущих бабушек © пирогами встречается
аплодисментами).
. * . . e . . * 5 * * a
14
(Дверь распахивается рывком. Точно ©
разбегу в ней встает длиннорукий и 00-
родатый. человек в меховой, внакидку,
куртке. В одной руке эскимосская талка-
кюхлянка, в другой — большой и до. 0т-
каза набитый чемодан, который он волочит
3a 0060).
ЛУКА. Что... никого дома нет? А ю-
лоса?
(В тишине он идет на середину ком-
налы поднять опрокинутый стул, Из кух-
ви выглядывает Лаврентяй, Он выставляет
руки вперед, залцищаясь, когда к нему
приближается Лука),
ЛАВРЕНТИЙ. Ну.
здесь?
ЛУКА. Добежал?.. Уйди. !
SABPEHTHM. Tpm cxoza, ronl..
ЛУКА. Не на людях, дурень!
чево... ‘чево тебе
JH №.
ЕОЕНИЯ. (Из боковой двери). Вот, не
гадали. Ты прямо © вокзала? Григорий,
к нам Лука приехал.
ЛУКА (разнимая ee сплетенные руки У
себя на шее). Здравствуй, сестра. Поху-
ела. :
РОЩИН. Нало бы позвонить, чудило
полярное. Я бы послал за тобою.
ЛУКА, А я и звонил, на квартиру. Там
не ответили. Я тогда прямиком сюда.
Елена лома?
КСЕНИЯ. Она на погреб побежала. Ты
сались, раздевайся.
а Пирога ему штрафную пор-
ЛУКА. Сперва пить ‘и спать. Устал за
двадцать суток; (Оглядывает стены). Все
новенькое, е иголочки, Настя, небось, вы-
росла? :
РОЩИН. Невеста, не узнаешь.
ЛУКА. У меня лля нее подарок есть.
Елена злорова?
КСЕНИЯ. Она сейчас вернется. Ну, как
медвели на полюсе?
ЛУКА. А я, ведь, собственно, на Чу-
котке сидел. Дальше семидесятой парал-
лети не заглядывал. (Очень размантисто).
Надоело, солнца хочу. Три года ледяной
HOW, PTO MOTO.
PONIMMH. Ja,’ ne marzo. Рассказывай, рас-
cxasninali! (Ilyas coceznelt комнате. Лу-
ка оглядывается). Гости у нас сегодня.
Настасью выдаем.
. . . ° . * ® « * °
И
(Пауза. Потом Елена © тлиняным кув-
шином).
ЕЛЕНА (протяжно и навокрик). Тука!!
(Она стоит на месте, бессильно отки-
нув голову к косяку двери, Квас льется
на пол. Лука быстро подходит, берет. кув-
шин из ее вялых рук).
ЛУКА. Ну... ву, не надо. Сердишься?..
простила?
ЕЛЕНА. Не то, не то... (Лука взахлебку
пьет из кувшина. Жидкость течет по. его
бороде и платью. Он смотрит = Елену
долгим взглядом и снова пьет), Как... до-
ехал? :
НАСТЯ (выталкивает подруг). He будь-
те любопытны, девочки, Тут занавес опу-
скается, зрители идут по домам. Пошли,
пошли Андрюшку встречать. _
ЛУКА (отдавая кувшин). Хлебный. Х9-
ропю. Теперь спать,
‚ КСЕНИЯ. Ты пока ложись здесь до
обеда, а я тебе кровать приготовлю. Гри-
ша, можно его е тобою на террасе 10-
ложить?,.. Нленочка, ты задерни шторы!
ЕЛЕНА. Я ему сейчас подушку при-
несу,
18
(Все’ деликатно ушли, кроме Кукуева и
Магхалинина, которые деловито пьют на
брудершафт и на ухо, по-братски, браняг
друг друта. МКукуев кивает Матдалинину
на Луку и шепчет что-то на ухо).
ЛУВА (идя к ним). Что он вам тут
про меня сострил? Давайте анакомиться,
Сандуков.
МАГДАЛИНИН, Да он говорит, что вы
¢ ним уже встречались.
ЛУКА. Не припоминаю,
ВУВУЕВ. Вы у меня в прошлом году
вещь забрали попользоваться, да так и
не отдали.
ЛУКА. Какую вещь?
(Молчание).
МАГДАТИНИН. Да вещь-то, ты скажи,
какую?
КУКУЕВ. А штопор. Ситро открыть. Под
Воронежюм? . :
ЛУКА (снисходительно хлопая ето по
плечу). Чудак! Я три года силел на Чу-
котке, Как же я мог к вам с Чукотки 10
Воронежа рукой дотянуться?
КУКУЕВ. Вы в карманах-то пошарьте,
может и найдется. Вещь-то заветная, Там,
с другой стороны, ключ настройный был.
19 i
ae Вот. спи. Я разбужу тебя к
еду. у
ЛУКА (удерживая ее). Ты не рада мне?
ЕЛЕНА. Руки! Руки убери..,
ЛУКА. Я сдержал свое слово — вер-
нуться через три тода. А ты?
ЕЛЕНА. Не о том нам нало говорить,
Лука. Я сюн видела вчера,.. (Лука насто-
рожился). Ты бежишь и тебя убили. А
не хочешь и опять бежишь.
ВА. А дальше?
ине, онз благодарит не только того, кто! Этот необычайно сильный отрывок чи-
это письмо написал, но и всех, кто ето
доставил: письмоносца, машиниста, коче-
rapa, I
BAC, оцешцики, Почтовики,
проводники и слесаря!
«Вы — граждане страны моей! — гово-
рит она им. — Работа ваших славных
пней, забота ваша — 060 мне».
Не в декларации, а в прямом чувстве,
в самом ходе сюжета поэмы дружба охва-
тывает всю страну, от самого близкого че-
ловека до проносящихея на машине геро-
ев-папанинцев, она, и только она, 1по-
могает пройти через все беды. Й. потому
поэт может не повышать голос до крика,
Korda дает обобщение:
Й без друзей прожить нельзя,
и без друзей не стоит жить.
Но чтоб тебе нашлись друзья,
TH должен сам уметь дружить,.,
Дружить сурово и всерьез.
Или, чуть раньше:
Законы дружбы жестоки,
Большая боль таится в том,
чтоб другу, ставшему врагом,
уметь не протянуть руки.
Да, это законы дружбы;
Но помни: если ты погряз
средь недостойных скло и дрязт
H сам себя зарыл в беду,
друзья на помощь не придут.
Й не придут они и там,
где должен ты пробиться сам.
Такова первая тема поэмы. Она лежит
на самой поверхности,
Вторая тема — © борьбе ¢ врамм —
сама собой рождается из первой: как же
не бить его, врата всех тех, без кого
нельзя и не стоит жить? Эта тема вво-
дится очень коротко и как будто без вея-
кой связи ‹ предыдущим, & на самом де-
ле — < абсолютной эмоциональной убеди-
тельностью. Здесь — одно из лучших
мест поэмы -—— отрывок 0 TOM, Rak re-
татель найдет сам, Он потому просто и
естественно входит в поэму 0 «личных
делах», что вся она пронизана темой
борьбы: борьбы © ошибками, 0 смертью,
с горем, И воякий раз борьба кончается
победой; пуств\ человек выходит из нее
раненным, он снова идет вперед.
Так это обстоит в нашей социалисти-
ческой жизни. Мы называем ее радостной
не потому, чтобы в ней не было горя.
Горе есть, еще есть несправедливости, во у
нае их можно победить. Жизнь построена
на правде.
И коммунизм совсем не в том,
чтобы сердца разоружить.
И коммунизи— не теплый дом,
в котором можно тихо жить,
не зная горя и тревог
и не ступая за порог,
Такова третья тема Алигер.
Не знаю, видит ли читатель из моего
изложения, что Bee обобщающие места
ложатся в текст поэмы совершенно про-
сто, без морали, как естественный вывод
из событий. Но он сам убедится в отом,
если прочтет «Зиму этого года»,
между тем трудности показаны без
всякой скидки. Это не те условные беды,
которые так легко преодолеваютея в стан-
дартных повестях и романах «6 бодро-
стью», Строки, посвященные болезни и
смерти сына, отчаянию матери, — полны
страшного горя и жестокого резлизма,
Поэма поднимает огромный, совершенно
новый советский материал.
Неправильное исключение из комсомола,
— 10 «личное обстоятельство»,
таких перестраховочных — исключениях
товорил товарищ Сталин на Пленуме ЦК.
Но никто еще не показал нам в советской
литературе, как это бывает. А Алигер
показала, и показала хорошо; без зали-
хватской легкости, без паники, без при-
крапиванья, С большим мужеством поэта,
роиня восприняла ‘ненавистный голое Гит- она раскрывает He COBCOM мужественные
лера, звучащий в` радиоприемнике,
чувотва своей героини ‘после ` исключенля:
_ И. С. Туменев
Неизвестная статья
М. Е. Салтыкова-Щедрина
Отрывки Из пьесы
ЕЛЕНА, Потом я проснулась. Я, как
безумная, проснулась, бросилась в окну...
Дождик шел.
ЛУКА. Чепуха-а! Смотри, что я тебе
привез. (0н раскрывает чемодан, небреж-
но выкидывает оттуда белье, вещи, подар-
Pomu-
Dro
кюхлянка, Насте, А тут у меня, на самом
ки родным). Это кость моржовая...
ну, для смеха. Это Ксении, торбаза.
дне... Ну, закрой глаза!
ЕЛЕНА (увидев в чемодане). Револьвер...
положи назад. Какой большюй! Он заря-
жен?
ЛУКА. Да. А что?
ЕЛЕНА. Убери, убери, не люблю...
ЛУКА. Пустяки, ты сюда смотри, (Вы-
песца).
Это голубой, Лена, голубой. Погладь ero!
хватывает из чемодана шкуру
ЕЛЕНА. Мне?
ЛУКА. Да. Прикинь на шею,
ЕЛЕНА. Небось... дорого заплатил?
ЛУКА. Нет. я сам. Тут, на лапе, даже
след от капкана. 0, как я соскучился по
тебе. Бывало. выйдешь в полдень на берег.
А но-очь! На Беринге льды, Ветер сви-
Mer m0 разводьям. В нем толоса ¢ далекой
земли. И среди них — твой, Звала меня?
(Пауза).
ЕЛЕНА. Говори, товори много, чтобы я
забыла свои мысли... . i
ЛУКА. Не хочешь простить, что я ушел
тогда, перед свадьбой, Пойми — ne мог.
Права не имел, нам помешали бы. А те-
перь все, все ясно впереди,
ЕЛЕНА (в упор и властно). Скажи мне
все... Все и сразу: что ты от меня пря-
чешь. Не опуская глаз скажи...
ЛУКА. Я письма покажу тебе, кото-
рые писал каждый день. И все не мог
(Он копается в чемодане, стоя
на коленях. В дверную щель просунулось
послать.
Спроси его, Лена, что
20
ЕЛЕНА. Что вам, Кукуев?
КУКУЕВ. Хотел напоследок на солныш-
KO веглянуть, перед тем, как закатится!
лицо Вукуева),
ему...
НА. Ну, посмотрел и хватит, Ухо-
дите, помочите себе голову.
КУКУЕВ (войдя в комнату). Сказать
правду, ужасаюсь происходящему. (Луке).
Одолжите хоть папироску.
ЛУКА. Возьмите там, на столе.
ВУКУЕВ (осмотрев. портсига). Bor, что
я говорил! И портсигар тот же, что под
Воронежом. Факт-то остается фажтом.
ЛУКА (продолжая копаться в чемодане).
Не могу я найти этих писем...
(Вдруг раздается выстрел. Кукуев хва-
тается за висок, под пальцами просту-
пает на коже красная полоса. Лука вска-
кивает к нему, почти падающему).
ЛУКА. Ва задело?
(Кукуев ошеломленно молчит, только
потягивает скатерть, скомкав край в RY-
лаке; падают стаканы и бутылки на ето-
ле).
ЕЛЕНА. Кажется, михо. И ведь тово-
рила я тебе, Лука!
ЛУКА. Вина... выпейте вина, Кукуев!
(Пауза, Кукуев открывает ‘тлаза, долго
смотрит на Сандукова).
КУКУЕВ (очень трезво и сощурив один
глаз). Я у тебя папироску попросил, &
уж ты мне сразу и огоньку!” (0тетраняя
руку). Ничего! Моя красота от этого не
погибнет.
ЕЛЕНА. Возьмите же папироску-то!
‚ ВУКУЕВ. Извиняюсь. я не курящий.
(Й он уходит, пятясь спиною).
21
(Елена одну за друтой открывает двери.
Вбюлу тихо. Она выглядывает за штору
В окно),
‚ ЕЛЕНА. Все ушли. Хоропю еще, никто
не слышал. Неужели же ты меня рев
нуешь даже к Кукуеву? ¥
ЛУКА. Спа-ать! (Она хочет уходить, он
схватил ее за край платья). Нет, нет...
видеть тебя я хочу еще сильнее, (Мах-
нув рукой). Нет, спать еше больше хочу.
Не забыть, ето фамилия Ку-ку-ев... Hy,
теперь уходи. Разбуди меня.., через rox!
(Он валится -на тахту, crpedaer под
себя подушку и валик и засыпает лицом
вниз, почти мгновенно. Елена стоит нал
ним в смятении).
ЕЛЕНА. Зачем же ты не хочешь гово-
рить со мною, Лука?
22
ЛАВРЕНТИЙ (пютотом, ¢ кухни). Что,
началось? Можно мне теперь к нему?
ЕЛЕНА. Зазтра, завтра... Спит!
КОНЕЦ ВТОРОГО ДЕЙСТВИЯ.
Ужель меня хотят лишить
того, что помогало жить...
что помогало выплывать
наверх уже почти со дна,
что мне всегда давало знать,
что я сильна и не одна,
Ho we oyna...
Материнство. Никто еще в советской
поэзии ‘не рассказал нам о тех вопросах,
‘которые встают перед творческим челове-
ком, когда приходит время строить семью,
давать жизнь ребенку. Алигер поднимает
эту тему во всей ее остроте и дает ей
правильное, без сентиментальноети, ‚ реше-
ние, хорошо, что решение это лается
не от лица героини, а от лица ее твор-
чества, — того самого, которое как буд-
то ставится под утрозу гибели среди мел-
ких семейных забот, Пееня говорит своей
создательнице:
(тупай, не бойся ничего,
_Изведай весе в свои года —
от ненависти до любви,
Все протерпи, переживи,
и, переживши, мне отдай,
В поэме сказано еще о многом. В сущ-
ности, взявшись за самые личные и труд-
ные свои темы, Алигер была вынуждена
рассказать о себе. ,
В работе над поэмой это дается не так-
то просто. Нало было ни о чем не ва-
быть, 060 всем сказать, и притом постро-
ить поэму, связать ев темы в единетво,
Для этого мало искренности, нужен еще
огромный композиционный труд, И, глав-
Hoe, то специфическое напряжение, без
котором не. «входит» в искусство новое.
Увлеченная всем этим, Алигер часто
тертвовала отделкой строки. Это было тем
легче, что не она одна допускает в одном
H TOM же произведении такие рифмы, как
«пронесла—принесла», и такие, как
«людей—дел». Подобные же примеры мож-
HO найти, скажем, у К, Симонова. Не в
том тут дело, что 0бе рифмы плохи, а
в том, чт ими поэт как бы подчерки-
вает; нам не до рифмы, нам не до строч-
` мещенной в том же самом номере «Оте-
‚ У нас есть дела поважней,
сли chop
тура и русское общество поне
ную утрату: не стало Тургенева.
В современной русской беллетристиче
ской литературе нет ни 01H
на литературное поприще),
торого он не попыталея истолковать.
Литературная деятельность
значение. наровне с
привязанностей, которые он сумел п
поучений.
убежденный и никотда не
себе, что он пробужлал «добрые чувства»,
TO TO же самое и с такою же справедли-
востью мог сказать о себе и Туртенев. Это
были не какие-нибудь условные «добрые
чувства», согласные с тем или друтим пе-
рехолящам веянием, но те простые, всем
ства», в основе которых лежит глубокая
вера в торжество света, добра и нравет-
венной красоты.
Туртенев ‚верил в это торжество; он мо-
жет в этом случае привести в свидетель-
ство все одиннадцать томов своих сочине-
ний. Сочинения эти, неравноценные в ху-
ложественном отношении, одинаково и все“
цело (за исключением немногих промахов,
на которые своевременно указывала кри-
тика) проникнуты тою страстною жаждой
99 августа 1883 тодь русская литера”
ого писателя
(за исключением немногих сверстников ыы
Йного. олновременно ‘с ним вступивт
а который не
имел в Тургеневе учителя, и для которого
произведения этого писателя не послужили
отправною точкою. В современном русском
общеетве едва ли найдется хоть одно круп-
ное явление, к которому Тургенев не от-
неся с изумительнейшею чуткостью, KO-
Тургенева
имела для нашего общества руководящее,
деятельностью Некра-
сова, Белинского и Добролюбова. И как ни
замечателен сам по себе художественный 7”
талант его, но не в нем заключается тай-
на той глубокой симпатии и р
у-
дить К себе во всех мыслящих русских
людях, & в том, что воспроизведенные им
жизненные образы были полны глубоких
Тургенев был человек высоко развитый,
покидавиий
‚ почвы общечеловеческих идеалов. Идеалы
эти он проводил в русскую жизнь с тем
сознательным постоянством, которое и с9-
ставляет ето главную и неоцененную за-
слугу перед русским обществом, В этом
смысле он является прямым продолжате-
лем Пушкина и других соперников в рус-
ской литературе не знает. Так что ежели
Пушкин имел полное основание сказать ©
доступные общечеловеческие «добрые чув-
временного существования. Базарювы, py
дины, Инсгровы — 806 970 действ,
ные носители «добрых чувств», 10 у
подлинные мученики той темной сли
призраков, которые противопостазлди
добрым стремлениям coe бесконтролиль
и угрюмое non possumus ™,
Здесь не место входить пи в слу
написанного Тургеневым, ни в подр»
сти его личной жизни. Первое — ди
критики: второе — будет выполието ву
биотрафами, Тургенев имел в литер
пом кругу много искренних друзей, пот.
рые не замедлят познакомить чатающуь
публику с этою обаятельною личноту,
Тем не менер, и из личных наблодет
пишущего эти строки, и из того, YW (iy.
ло в последнее время публиковале о Ty,
теневе; можно заключить, что главы
благосклонность и мягкосердечие,
Конец Тургенева был поистине м
лальческий. Помимо неслыханных (тзт»
ских мучений, более года не давамти
ему ни отдыха, ни срока, он еще бы.
нечно терпел и от назойливости гулащи
соотечественников. В последние дни жиз
раздражение его против праздиотатающи
ся доходило до того, что приближении
опасались передавать ему просьбы 0 ст.
Дании, илущие даже OT люд, Kop
он несомненно любил.
Заканчивая здесь напту коротенькую зи
метку о горькой утрате, понесенной пам,
мы невольно спрапгиваем себя: что одел
Тургенев для русского народа, в симы
простонародья? — и ие обинулеь отн
чаем: несомненно ‘сделал очень много 1
посредственно, ‘и непосредственно. Порт
ственно — всею совокупностью своей 2.
тературной деятельности, ‘которая знач
тельно повысила нравственный и ут
венный уровень русской интеллитенции
непосредственно —= «Записками охоте
‘каз, которые положили начало пелой ле
тературе, имеющей своим об’ектом низ
и его нужды. Но знает ли русский нар
о Тургеневе? знает ли он © Пушки,
Готоле? знает ли 0 тех легионах мы
знаменитых тружеников, которых серпа
истекают кровью ради него? — вт м:
трос, над которым нельзя не задуматься,
Впрочем, это вопрос не исключительно
руский, но и всемирный.
«Отечественные» записки», 1888 1,
№9, стр. 1—2; напечатано в траур
ной рамке без подписи,
добра и света, неудовлетворение которой
составляет самое жгучее больное место co-! * Нельзя,
: ххх
~
8a последние годы, тлавным образом
благодаря работам С, С. Борщевского, бы-
ло выявлено большое количество неизвест-
ных статей и рецензий Щедрина, напе-
чатанных анонимно в редактировавигихея
Щедриным «Отечественных записках»
(см. т. УШ, Полн. собр. соч. Щедрина, изд.
Гос. изд. худ. лит.). К разряду таких ста-
тей принадлежит и публикуемый некро-
лог, принадлежность которого перу я ед.
ИНа настоящим устанавливается впервые.
ледующие соображения приводят к вы-
воду о том, что автором этогф некролога
является именно Щедрин,
Во-первых, в самом тексте некролога 60-
держится прямое указание на то, что. ав-
тор этой статьи был лично знаком с Тур-
теневым, имел возможность наблюдать ето
характер и образ жизни, причем встречал-
ся с Тургеневым и за границей, где ви-
дел, как Туртеневу досаждали «гулящие
соотечественники». Такого рода некролог-
передовую, кажой является публикуемая
статья, среди ближайших сотрудников
«Отечественных записок» мог написать
весьма ограниченный круг лиц. Возмож-
ными авторами такой статьи являются:
Щедрин, Елисеев, Михайловский, Скаби-
чевский, Кривенко. Но Елисеев находился
в августе 1883 года за границей и в ра-
Gore редакции «Отечественных залтисок»
тогда не участвовал, Данных о сколько-
нибудь близком знакомстве Михайловско-
то с Тургеневым нет, причем Михайлов-
ский, вообще склонный вплетать в свои
критические статьи воспоминания о писа-
теле, произведения которого он в данном
случае анализировал, не дал такого мему-
арного материала в статье о Тургеневе, по.
чественных записок» («Письмо в редак-
цию» Постороннего, стр, 80—99 второго
отдела), в котором был напечатан и пуб-
ликуемый некролог. Скабичевский в своих
«Литературных воопоминаниях» ничего не
сообщает о своем знакомстве с Туртене-
Ки, тут мы берем, что подвернулось —
Но когда есть настоящая искренность,
— ау Алигер она есть, — то впечат-
ление искренности можно создать и при
другой технике, более ‘строгой и более
трудной,
Нет необходимости на расстоянии одной
страницы писать; «законы дружбы же-
стокй и «друзья местбки и нежны».
Нет необходимости позволять себе строчки,
под которыми ждешь подписи парадиста:
партирикрепленный явно был
перестраховщиком вполне.
Есть молодая смелость в презрении к
мелочам, Но мелочи оборачиваются круп-
ным. Недоработанная строфа — это недо-
выраженная мысль, а мысль хочет ска-
заться до конца. Так рождается еще стро-
фа — накладной расход на недоделки
первой. И вое вместе оказывается растя-
нутым, пазкиженным. Рифма — ne при:
весок. Маяковский писал: «..я всегла
ставлю самюе характерное слово в конец
строки и достаю к нему рифму во что бы
то ни стало». Это — лучший способ и
добиться «своей» рифмы, й сделать риф-
му орудием стиха, а не его диктатором,
и, главное, всегда писать «густо».
новой поэме Алигер шатнула дей-
ствительно на новую, действительно на
высшую ступень, Очевихно, при этом не-
обходимы были какие-то издержки. Но мы
ждем, что сна новой высоте поэт осво-
итея в новом своем хозяйстве.
Без всякой связи © предылущим хо-
Чется отметить великолепное, спокойно
поэтическое описание:
Люблю я зиму.
Опящих рощ
отяжеленность и покой
стоянку ветра над рекой,
просторов сдержанную мощь.
Люблю я плавность линий в ней,
волнистость замерших снегов
в раздольт палпен и лугов,
в свеченьи. крошечных огней,
и блеск дорог, и тусклый лед,
й дымов медленный полет,
вым, хотя упоминает его имя много 183,
Подробные ‘воспоминания 0 своих встр!
чах с Туртеневым оставил С, Н. Кривен.
ко, но он говорит о своем «непродоляжт
тельном `внакомстве» («И. С. Тургенев в
воспоминаниях революционеров-семидесят-
ников». Асает]а, 1930, стр. 215) © авто.
ром «Отцов и детей», причем все от
встрёчи, числом около 5, происходили в
приезды Тургенева в Петербург. И толв-
ко Щедрин был близко знаком с Туре
невым, поддерживал с ним переписку №
что особенно для нас в данном случае
важно, наблюдал жизнь Тургенева ва грз-
ницей. Последние встречи Щедрина п
Тургенева за границей имели место в
Париже осенью 1881 roma: ТЩедрин писал
В. П. Гаевскому 25 сентября 1881 года
из Парижа: «Туртенева видел 3 раза.»
(Henan. письма. Асадеша, 1932, стр, 92),
Во-вторых, та характеристика значения
Тургенева в русской общественной жизни,
которая содержится в публикуемом пе
крологе, соответствует оценкам Тургенева
и его творчества, встречающимся в стать
ях, письмах и художественных произвете-
ниях Щедрина. статье «Напрасные опа-
сения». Щедрин называл Тургенева вме
сте с Гоголем и Белинским среди деяте-
лей, которые «оказали русскому самосоз-
нанию услуги неоцененные» (Полн. собр.
соч., изд, Гос. изд. худ, лит. т, УШ,
стр. 52). Щедрин находил в творчестве
Тургенева «начало любви и света, во вся-
хой строке бьющее живым ключом...»
(т. ХУШ, стр. . 144). Щедрин видел в Тур-
теневе крупнейшего представителя передо-
вой, заладнической дворянской «литерату-
ры сороковых годов», которая «уже тем
одним оставила по себе ноизгладимую п4-
мять, что она была литературой серьез-
но убежденной» (т. ХПИ, стр. 299). Щед:
рин проводил четкую трань между Турге-
невым и позднейними либералалми, изме-
нившими передовым идейным традициям
а годов и скатившимися к союзу с реак-
цией,
В-третБих, в публикуемом некрологе
легко отметить целый ряд мыслей, обра-
зов и оборотов, характерных для Щедрие
на, Так, например, Щедрин тозорит в не-
крологе, что Тургенев никогда не поки
дал «почвы общечеловеческих идевлов» и
называет его в этом смысле «прямым про.
должателем Пушкина». Об «идеалах обще-
человеческих» Щедрин писал много раз.
В «Письмах к тетеньке» Щедрин указы“
вал Ha TO, что «сущность пушкинского
тения» выразилась’ в стремлениях к
а идеалам» (т. ХГУ, стр.
Щедрин говорит в некрологе, что тёроя
Тургенева являются «подлинными мучени.
ками. темной свиты призраков». А об.
Таз «призраков» является у Щедрина
эзоповоким обозначением всех реакцион-
ных сил, гооподствующих в настоящем, HO
исторически обреченных, и поэтому по
самой сути своей призрачных, Так, напря-
мер, еще в 1865 оду Щедрин написал
статью «Современные призраки» (впервые
опубликована в «Литературном наследот-
ве»), а в «Благонамеренных речах» ед.
рин касается «тех нравственных и мате-
риальных ущербов, которые несет челове»
ческое общество, благодаря тосподствую-
щим над ним привракам...» (т. ХТ; стр, 50).
В некрологе Щедрин клеймил «тулящих
соотечественников», называя -их также
«праздношатающимися». Еще в «Нашей
общественной жизни», а затем в «Призна-
ках времени» Щедрин писал о «руссклх
гупящих людях» за траницей (т УП,
me: 109). В одной рецензии 1869’ года
Цедрин упоминает ‘о «праздношатающих“
ся русских людях» (т. УШ, стр. 341).
Наконец, особенно знаменательно ваклю»
чение некролога. Почти каждая из рецен-
anit Щедрина ведет к тому или иному
обобщению, характеризующему существен-
ные черты общественной и литературной
жизни эпохи. Так же построен и публи-
куемый некролог.
В публикуемом некрологе мы узнаем и
мысль Щедрина — ясную, последователь“
ную, конкретную, глубоко обобщающую, и
щедринокий язык — суровый, сжатый
строго логичный, многоцветный, страст“
ный и сдержанный в этой своей CTpacts
ности,
Я. ЭЛЬСБЕРГ
основными чертами ето харажтера быть \
`*