АЛЕКСЕЙ СУРКОВ
Дело было зимой
Раскинулось море широко,
И волны бушуют вдали,
Товарищ, мы едем далеко,
Подальше от нашей земли,
Матросская песня.
Мерно постукивают колеса на стыках
рельс. Декабрьская вьюга шуршит по кры*
ше и стенкам теплушки. Будто ‹ чьи-то
шершавые руки обшаривают мерзлое же-
лез0 и дерево. В остывающей` «буржуйке»
дотлевают угли. Вот они подернутся серой
коркой пепла,’ и меня придавит черная,
сажевая темнота. Нас двое, Один моло-
денький, почти мальчик. Плохо греет ста-
рая, не по росту большая шинель. Беше-
HO, CO звоном бъется. о ребра сердце, Дру-
Tol — совсем взрослый и: совсем спокой:
ный. Он лежит в углу на рогоже. Послед-
ний сон смежил его ресницы. Не шевель-
нет бровью, не приоткроет век. Не при-
встанет. Не заговорит.
‚® Так-то, товарищ Скворцов!.. А позавчера
еще мы собирались встречать новый год
в Ревеле... Не вышло! В Питере встретим
новый год. Постелет тебе родной город
добрую постель на виду у всего мира, на
широком Марсовом поле.
Мерно стучат колеса, Все толще и тол-
ще слой пепла. Едва различимо бледное, с
синевой, лицо покойника.. Чтобы отогнать
жуть, я начинаю петь. Голос хриплый, не
пенье, а вой какой-то... Еще жутче от это-
то чужого голоса... Тогда я начинаю
вспоминать.
Вместе обмундирование получали в ка-
ком-то складе на Забалканском. Вместе в
эшелоне мобилизованных питерских ком-
мунистов ехали в Ямбург... Ехали медлен-
но. Ехать было скучно. Пел Скворцов ‚ста-
рые матросские песни. Рассказывал. Как
на флот взяли. Как на «Олеге» в Гавр
ходили. Как избил в Гавре до полусмер-
ти мичмана-«дракона». Как дезертировал.
Все моря исколесил. Чуть ли не во всех
портах Европы спину ломал под грузом
на шатких пароходных трапах. А в сем:
надцатом выплеснул его большой водово-
рот через пять границ в Питер. Мешки
в порту таскал. С меньшевиками на CO-
браниях грызся. Юнкеров в Октябре разо-
ружал. А когда партия сказала — ня
фронт надо! — встал грузчик Скворцов и
сказал: «Пиши меня перзвого!».
‚В отряде сразу пришелся ко двору буй-
ной, разноплеменной матросне, Спокойст-
вием, мужеством своим, простым и не-
громким. взял он за сердце простых по-
детски шумливых людей,
Мерно стучат колеса...
Весь день шел бой под деревней Иррам-
ле. К вечеру белые откатились на запад.
Кухни задымили легким дымком. Люди
собрались обедать. А к нам вестовой из
штаба.
— Скворцов и Сурков к командиру
отряда... на носках!
Командир развернул двухверстку. Ткнул
пальцем в какую-то точку:
— Скворцов! Возьмешь душ двадцать,
Разведаешь мызу Лооп. Понюхай, сколько
там их. А, уходя, попугай, чтобы аж вею
ночь не легли спать. Да тебя учить не
надо... Идите. у
Тринадцать темных фигур скользнули к
околице и утонули в темноте. В разведке
каждый скрип по сердцу ножом режет,
каждый куст человеком кажется. Лес по-
зади остался. Темный парк из мути про-
ступил. Цепочкой вытянулись.
Ш-ш-пь Стой...
В снег легли. Курки с предохранителей
сняли. Гранаты. у поясов ощупали... А
впереди будто завозился кто-то. И опять
тихо. И шопот Девяткина из темноты:
— Давай, братва, помалу. Часового усно-
ROUTH.
Поваленный забор. Парк. Плотина. Мель-
Hula водяная. С’ лотка вода стекает. Уло-
жил Скворцов адиннадцать бойцов цепью
по насыпи. Шопотом распорядился:
— Замещает меня Девяткин. До возвра-
щения‘ лежать смирно. Шум пойдет —
стреляй. Наседать будут — нас не ждать,
подаваться к своим. ` Гранаты apa не
изводить... Пошли, Сурков.
Шли медленно, выверяли каждое дви-
женье. Миновали какую-то службу. Двух-
этажный дом за службой, вое окна тем-
ные, только посредине во внадине — свет.
Переползли цветник, занесенный -cHe-
том. Полаком по цоколю — к впадине,
Совсем медленно. Совсем бесшумно. Во
впадине большое, многостворное венециан-
ское окно. Прижались к углу в тени
друг к другу. Прислушались. За углом
совсем близко человек ходит. Покалилива-
ет. Подошвами по мерзлому снегу скрипит,
стекла ‘окна заметены моборозным узором.
Только по бокам узенькие, чистые полос-
ки. Хоронясь в простенке, Скворцов при-
льнул глазом к стеклу. Закоченевшими
пальцами ототегнул от пояса гранату
Граната тяжелая, немецкая, с длинной
ВИКТОР ШКЛОВСКИЙ
Ф руеском
DY sus
1
Татары двинулись от траниц Китая к
землям Европы. Они шли вперед, уничто-
жая народы и царства.
В т годы узнали люди 06 уйгур-
цах, о персах, о железных воротах у Ка-
спийского моря в городе, который и сей-
час зовут Дербент. Много стран уничто-
жило татарское нашествие навсегда,
Нитде сражения не были так жестоки,
как в Росени,
Люди бились в лесах, на реках, на сте-
нах городов, на улицах, в домах.
Татарская орда легла на нашей земле,
остановленная Tak, как останавливается
метель, раздробленная лесом и обращенная
им в сугробы, 5
В те тоды приходилось решать новго-
родцам с князем Александром Ярославле-
вичем Невским вопрос о том, кто хуже-
немцы или татары.
Русские дрались с татарами, в тыл на-
падали шведы и псы-рыцари,
Они стремились отрезать русских от мо-
ря, занять истоки Невы, поставить Kpe-
пости на берегу Финского залива.
Ледовое побоище показало ‘не только
храбрость русских, но и их военное ис-
кусство.
Чудское и Псковское озера соединены
водным перешейком. В перешейке стоят
скалы, Вороньи Камни,
Дело было весной. Лед на озерах раз-
рыхлел, а у камней стоял крепко.
Александр знал, что немцы ‘должны
перейти воду от Вороньих Камней.
‚; Он пустил сомЕнутый строй немцев
Литературная газета
4 № 10
метательной рукояткой. Тронул меня ва
плечо, потянул вверх, Я взтлянул в Ком-
нату, Большая. дворянская столовая. По
стенам высокие панели темного дерева,
Оленьи и лосевые рога над панелями. В
тлубине камин. Широкий стол посредине.
За столом офицеры — человек семь —
восемь, Кители расстегнуты. Портупеи
с револьверами на чайном столике кучей
‘свалены. Нето поздний обед, нето ранний
ужин. И так они близко, что не по себе
делается. Скворцов меня плечом оттеснил
и гранату занес на’ широкий взмах...
Размахнулся и застыл... Часовой за утлом
подошвами по снегу скрипит, Глухие голо.
са сквозь стекла просачиваются. А Сквор-
цов медлит, Долго. не ‘хорошо ‘медлит. Я
его 38 полу бекеши. Свободной рукой он
мне плечо стиснул «молчи-мол»... ’Мол-
чу... А время идет, чтоб ему пропасть! И
часовой как будто совсем над ухом каш-
ляет. Еще шире размахнулся Скворцов.
Жду — вот сейчас зазвенят разбитые стек-
ла и знакомый, тупой гул взрыва и крик...
А он вое не ‘кидает... Уж не рехнулся
ли парень? В чем дело? И тут задре-
безжало битое осыпающееся стекло. И
хриплый, совсем не как у людей,многого-
лосый вопль в комнате. И нет взрыва...
Не разорвалась, проклятая!
Скворцов вырывает у меня жестяную
«бутылку», бросает в окно. И не дожида-
ясь разрыва, на оторопелый крик часово-
го;
— Сейса... курат... 1,
бъет из карабина не целясь. Выстрел то-
нет в грохоте разорвавшейся гранаты,: На-
угад отокакиваем по диагонали за огром-
ное дерево, стоящее перед боковым крыль-
цом. Распахивается дверь и в освещен:
ном квадрате, как на белом экране, силу.
эт человека. Скворцов бьет с руки. Фигу-
ра пошатывается и падает лицом вперед.
За ней вырастает вторая. Бьем оба почти
в одно время... :
Что, как происходило дальше, не coxpa-
НИЛОСь в памяти. Помню, что стреляли
и справа и слева. Помню, что стройным
залпом рванули наши от плотины. Помню,
как Скворцов крикнул:
— А ну, уноси ноги!
Бежали, спотыкаясь и отстреливаясь
наугад... Кажется, по нас стреляли свои,
Кажется, Скворцов орал Девяткину:
— Окосел, чорт, по своим лупишь!..
Отошли за ограду парка. Рассыпались
по полю длинной цепочкой и, имитируя
роту, били подряд пачками, пока не опро-
стали подсумки и патронташи..,
Когда улеглось возбуждение,
спросил. Скворцова:
— Что ты сразу гранату не бросил?
Он ответил мне спокойно и ласково:
— Только я было приловчился, а там
дверь открылась. Девчонка вошла, горнич-
ная... Жаль мне ев стало, — к чему свое-
To человека губить, Жду. А она, как на-
зло, крутится около стола, не уходит. Все
нервы по» ниточке вымотала... Потом,
было, подалась в дверь, да какой-то чорт
спять позвал, опять жди... Это, брат,
хуже, чем на пулемет в рост итти...
‚ И замолчал... В
— Слушай, Скворцов, & если. бы ив-ва
нее, из-за паузы твоей, вся братва в рас-
ход пошла...
— Ты это к чему? Мне в гимназии
Учиться не привелось. Рыпарство тут не
при чем. Тут все проще. Своего человека,
я тихо
если он нод смерть встал, тогда губи, ког-
да неминучая пришла.., А так, знаешь...
убить — легче всего...
И замолчал. И зашатал крупнее,
А на третий день догнала всесветного
странника белая пуля. Лег бн середи ‘пос.
се. Хотели труп взять — не дал белый:
Пулеметной сеткой прикрыл. Вечером де-
ревню заняли. Скворцова нашли. Лежал
OH на шоссе, распластав руки, как бы си-
лясь приподняться. Обшарили беляки кар.
маны нашего командира. Партийный би-
лет нашли. Поглумиться хотели. Прикле-
или его к пробитому лбу густой матрос-
ской кровью. Примерз он крепко накреп-
ко. в теплой избе оттаивали...
Мерно стучат колеса на стыках. Остыла
зола в буржуйке.
цыгарку. Спичку зажег. Скворцов’ в углу
на рогоже лежит. Будто спит, намаявшись
в большом переходе. Спичка погасла. Цы-
гарка докурилась.
От занесенной снегами приморской
эстонской деревушки ‘до Марсова поля
проводил я друга. Был с ним, с мертвым,
один на один. Плакать хотелось и не пла-
кал. Разве можно человеку ‘с карабином
нюнить?
А сегодня начал вспоминать, записы-
вать’ и разревелся.
Тогда мне было девятнадцать.
Сегодня мне тридцать девять,
Очевидно, люди с возрастом делаются
сентиментальными.
1 Стой... чорт...
мимо себя, ударив в тыл, и перебил ры-
царей, отрезав им отступление,
‚этом была видна воля военачальника,
В битве на Куликовом поле крестьян-
ская пехота, остановила татар и итальян-
цев, пришедших вместе с татарами из
прибрежных торговых городов. Наша кон-
ница довершгила победу.
Это был опять бой маневренный, _
Il
Татары не’ отошли от границ России,
они кружились около нее, как хищные
птицы. Надо было останавливать вторже-
НИЯ; :
Народ ‘наступал на врата, запахивая
степь, выдвигая вперед селенья по бере-
TAM рек.
Народ заслонил себя от татар крепостя-
ми и засеками,
Засечная черта’ легла по югу России.
Это сооружение по ‘своим размерам мо-
жет быть сравнено только с великой Ки-
тайской стеной и отличается от нее тем,
что оно на самом деле сохранило страну.
Русский народ васлонялея от вратов ре-
ками; лесами, крёпостями.
ый раз, когда война была нацио-
нальной, когда поднимался народ, созда-
валась новая тактика и стратегия. Во вре-
мя крестьянских войн начала XVII pera
казаки, борясь под Кромами, применили
сани, бронированные мороженым сеном, и
захватили посад. Котда стены города сто-
рели, казаки и крестьяне устроили окопы
и из этих окопов разбили царское войско.
Войско Ивана Волотникова, осажденное
под Москвой в селе Коломенском, не мог-
ло окопаться, так как дело было зимнее
и земля замерзла. Тогда были выложены
сенные стены,’ политы водою, и в этих
укреплениях войско дралось до тех пор,
пока его не погубила измена,
Бояре привели в нашу страну во вре-
мя крестьянских войн немцев-наемников
и панские отряды.
Борясь в панами, товядарь Минин coa-
дал новую армию. Он создал армию на
жаловании. Насытил войско огнестрель-
ным оружием.
Начал кормить людей из котлов, не от
пуская их по деревням.
Князь Дмитрий Михайлович. Пожарский
повел на поляков и немцев армию, пра
которую паны говорили, что полки ее с0-
стоят из холопов, шпыней. и блинников.
Блинниками дразнили московских жите-
лей, а шпыни-—это веселые люди, ско:
морохи.
#
Свертываю наощупь ’
ВИКТОР! ВИННИКОВ
в му
$ Ш Е
(ВСТУПЛЕНИЕ К ПОЭМЕ)
Когда-нибудь придет в Музей мой
правнук,
И перед ним, как древний экспонат,
Предстанет груда ружей неисправных,
Кривых штыков, заржавленных гранат,
Оскодки бомб, разорванные танки
И хоботы подбитых батарей —
Обугленные, тусклые останки
Оружия отцов и матерей,
‘He слышавший обстрела даже в тире,
Видавший только в книгах пулемет,
‚Как к тигру, правнук: подойдет к
` ` мортире
И, как змею, холодный штык возьмет.
Тогда, блеснув очками золотыми,
Полуслепой старик-экскурсовод
Словами, зазвучавшими латынью,
Простые наши вещи назовет:
— Ружье,
— Патрон,
— Приклад,
— Война,
— Сраженье,
— Шинель,
— Подсумок,
— Армия,
— Oxon...
И развернет. старик вооруженье,
С которым деды брали Перекоп;
Погладит с благодарностью снаряды,
Годами пролежавшие в пыли,
Которые дорогу к Сталинграду
От. белого Царицына вели;
Положит на ладонь истлевший порох
И превращенный в ‘пепел. динамит,
Чьи взрывы на кровавых косогорах
Врага не пропускали на Мадрид.
Перед глазами правнуков счастливых
Раскроется в доспехах боевых
Не смерть, хранимая навек в архивах,
А зарожденье счастья для живых.
Среди вещей, покрытых вечной славой,
В инвентаре науки боевой,
Вдруг промелькнет кусок железа —
‘ржавый,
Беспомощно изогнутый, кривой.
Перед горой зенитной батареи,
Перед буграми стали и свинца
Обломком он покажется скорее,
Чем боевым рружием бойца.
же
Но с ним под грохот смертной кано- .
нады,
Не в каменный, не в допотопный век,
На пулеметы, бомбы и гранаты
Бесстрашно в бой бросался человек.
С ним шел народ по трупам самых
. ближних —
И матери, и сына, и отца,
Безжалостно бросая, как булыжник,
Как бомбу, на врага свои сердца.
С ним шел народ, как песня боевая,
Как громыхающий в горах обвал,
С ним шел народ, шрапнелью разби-
ваем,
С железной пикой шел и побеждал.
Так на гранит поток воды стремится,
Он рушится, но падает гранит...
Я все сказал. Переверни страницу,
Пусть прошлое само заговорит.
А мы, читатель, встретимся с тобою
Не за стихами, в комнатной тиши,
Мы встретимся, готовясь вместе к бою,
С оружием спустившись в блиндажи.
ooo
На Всесоюзной выставке «Ленин и Сталин в народном изобразительном искус-
стве», «И, В. Сталин и К, Е. Ворошилов на
Царицынском фронте». Картина
Урбановича, рабочего 27 пет,
о иИ_—_— eee
Дмитрий Михайлович любил скоморотов.
В его отрядах было много умельцев рус-
ского народного искусства.
В’`это время скоморохи были преследуе-
мы церковью. Они уходили в Войска,
превращаемые. часто в песенников. Сол-
датская песня перенимала опыт скоморо-
шьего искусства.
iil
Бои, происходившие в Москве, показы-
вают нам лицо тогдашней русской армии
и уровень русского военного искусства.
оляками командовал гетман Хатке-
вич, сражавшийся под предводительством
герцога Альбы в Нидерландах, знавший
победы над шведами и турками.
Поляки ‘с вопомогательными венгерски-
ми отрядами перешли Москва-реку у Во-
робъевых гор около Новодевичьею мона-
стыря.
` Руоссвие остановили их отненным боем
в развалинах города.
очью перетянули поляки силы к Дон-
скому монастырю. р т
Они наступали по Ордынке и Полянке
через сожженное Замоскворечье.
олки Пожарского стали поперек полу-
острова, образуемого Москва-рекой, имея
в тылу ляхов в Кремле с сильной артил-
ra
азаки стояли за рекой у Яузы и пер-
вую половину боя держались нейтрально.
Хаткевичу удалось достичь Москва-реки
в том месте, где’ сейчас Москворецкий
мост.
Польское войско уже начало строить мо-
сты из остатков обгорелых домов.
Дмитрий Михайлович Пожарский был
русским воином старой школы. Народ
выдвинул его в дни восстания против
ляхов в 1611 году.
Тогда русские дрались, не имея оружия,
и отражали польскую кавалерию, двигая
против нее тяжелые столы и бросаякамни,
Пожарский стоять умел крепко, стоять
даже тогда, когда под нотами торела мо-
стовая. : :
Сейчас битва казалась проигранной.
Князь готовился к омерти,
— Димитрий Михайлович, — сказал Ми-
нин,—дДай я инако промыслю,
Слово «промысел» на тотдашнем языке
обозначал план, рассуждение,
У русских осталось триста человек око-
ло Крымского брода. \
Остались там они от вчерашнего боя,
Миныч поехал туда, перешел реку, уда-
рил на две польские роты,
Во время атаки упал под копыта коня
Минина племянник его Нефед и был ра-
стоптан: атаку нельзя было остановить.
t , человек вышли в тыл одинна-
дцатитысячной армии поляков и атакова-
ли 66. :
Расчет Минина состоял в том, что
польская кавалерия не могла истребить
русской пехоты. Чабть людей осталась,
как остаются сейчас на поле битвы груп-
пы бойцов при танковой атаке и артил-
peer обстреле.
ямах, в зарослях крапивы лежали от-
ряды, подавленные, но не уничтоженные,
Минин повел их на новый бой.
В это время казаки перешли Москва-
т й тоже ударили на поляков.
инин обратил польский прорыв в 06-
хват неприятеля. Это очень трудный и
смелый стратегический маневр.
История русского военного дела и тут
нам показывает, что военное умение на-
рода неожиданно и победоносно.
IV
Но не вабудем и об умении защищать.
‚Один немец на ученой латыни записал
историю защиты торода Орешка, ныне
Шлиссельбурга. Город осаждали шведы. В
середине укрепления, построенного нов-
тородцами, ‘было место, откуда можно
стрелять во все стороны,
Орешек стоит среди Невы на маленьком
острове. Его осаждали очень долго. На-
конец предложили гарнизону сдаться, обе-
щав отпустить всех со знаменами и че-
стью. Тогда ‘открылись ворота города, и
вышли двое. Один из них трубил, другой
нес знамена, i
За ними никто не запер ворот и никто
не показался.
Двое сели в лодку, поехали к берету.
— Где остальные?—спросили их.
— Остальные мертвы,—ответили двое,—
мы защищали город вдвоем. .
Случай этот записан ученым немцем
Олеарием. ,
У
В боях с пруссаками позднее русские
противопоставляли немецкой дисциплин6,
немецкому строю, в котором солдат боль-
ие боялся палки капрала, чем неприятель-
ского снаряда, чувство товарищества.
Мемуарист Болотов рассказывает о том,
как была разбита армия Фридриха рус-
ским полком, прибежавшим через лесные
заросли в бой на помошь землякам.
—
‚ленная литература, пытающаяся нарисо-
чалось роенному
желанию, почти круглые сутки, пользуясь
светлыми северными ночами. Оно’ вотрети-
лось под Половцем в баварцами и разби-
ло их.
меном на военную готовность,
Р. Шерриф написал после войны пьесу,
и Америки, — «Конец пути», Мы не <©та-
слевоенных романов и повесте
сталость,
ли hs каком-нибудь мифическом pinay
ном острове Эа — слышится в ва
реплике героев Шеррифа, Есть в 97т0
пьесе отин замечательный
стоит привести. В землянке на
линии беседуют два офицера.
ОСБОРН: Я сожалею, что мне не удал
лобь попасть в театр, когда я был в OT-
пуску, :
CTOHXOM: Tar BH ни разу и He были!
ОСБОРН: Нет, я все свое время Tp0-
водил в саду. А вечером я курил. чи-
тал.. в то время как моя жена вязала
и немножко играла на рояле. Мы делали
вил, что никакой войны нет... ло тех пор,
пока мои два мальчугана He втянули
меня в сражение на полу © оловянными
соллатиками.
Выдуманный Оллинттоном остров Эа,
Tle вдали от мирской суеты. поселились
Тони и Ката. и чудесный, сад Осборна,
тле можно притворяться, будто на <вете
ничего нет. кроме ароматных сигар и кла-
зиш рояля, — вещи одного порядка. Тони.
Ката. Стэнхоп и Осборн стали старше на
двалцать лет, мальчуганы, игравшие В
оловянных соллатиков, уже учатся в уви-
верситетах, а умолкнувший было грохот
снарялов слова слышен у самой Француз-
ской транипы. в горах Абиссинии, в го-,
ролах и деревнях Китая.
Есть. конечно, и сейчас люли, которые
делают вил, будто никакой войны нет. Но
это липемерие злостное. Война идет, в 68
орбиту втянуты миллионы людей.
Булущая война, которая захватит даже
тихие острова Эа, уже сейчас волнует умы
писателей. На Западе появилась многочис-
передовой
вать первые часы новой, страшной бойни.
Литература эта создается не только про-
фессионалами-писателями, но и ‘профессио-
налами-военными. Известно, какое значе-
ние придают «психологической» мобилиза-
ции чиновники из генеральных штабов. Но
эта литература, во многих случаях, етавит
себе пелью запугать’ обывателя, устрашить
его, чтобы под шумок заниматься <стово-
Том с вратами, как это случилось во вре-
мя чехословацкого конфликта или‘ проис-
ходит сейчас с Испанией,
Такая литература о будущей войне. рас-
рказывает о фантастических лучах, уби-
зающих все живое, © неведомых ‹амоле-
тах и прочих плодах изобретательной фан-
тазии писателей. И если в политике «фю-
реров» решающую роль играет «блеф», в
значительной мере блефом пропитаны и
фантастические тассказы © Фантастиче-
ском оружии будущей зойны.
Запугать «среднего человека» во мно-
том уже удалось. Известно, какую па-
нику вызвала в Америке радиоинсцениров-
ка уэллеовской повести.
0б’ективная, честная литература о by-
дущей войне может появиться только В
‘нашей стране. № сожалению, на эту тему
У нас написано чрезвычайно ‘мало. По-
этому каждое новое произведение о пред-
стоящих боях встречается с интересом:
С интересом мы прочитали и новую по-
весть Ник. Шпанова, напечатанную в ян-
варской книге «Знамени».
Восемнадцатое августа. Ясный летний
день. На аэролром спешат колонны жизне-
радостных людей. День авиации стал все-
народным праздником. Командир Гроза де-
монстрирует высотный полет. И вдруг, в
этот праздничный гул врываются слова
диктора:
«Всем, всем, всем! Сегодня, 18 автуста,
в семнадцать часов крупные соединения
фашистов перелетели через советскую гра-
HAY...» i
Так начинается произведение «Первый
улар» — повесть одном воздушном
рейте в глубь фашистской территории,
_ Автор как бы бесстрастно излатает ©0-
бьытия. Он переносится с самолета коман-
дира эскадры Дорохова в штаб генерала
Бурхарла, он отрывается от приемника, со-
ветекого ралиста, чтобы: попасть в ст&вку
фашиста Шверера. On затлядывает на
м
Силы русского солдата, талант русского
военачальника были неверно направлены.
во времена Суворова.
Но Суворов не товорил «пуля дура,
штык молодец». В своей «Науке побеж-
дать» Суворов учил стрелять целясь, и
уговаривал солдата практиковаться в сво-
бодное время в этом искусстве,
Бесконечная выносливость русского сол-
дата сказалась в войне 1812 года, когда
две величайшие в мире армии были про-
тивопоставлены друг другу,
В тот год петербургское ополяёние обу-
делу, по собственному
Так сопротивлялась обученной армии
Наполеона армия новобранцев, с не всегда
опытными ‘офицерами.
И в это время появлялись военные: изо-
бретения, как всегда это бывает в эпоху
национального под’ема. Священник Охтен:
ского порохового завода в письме к воен-
ному министру Аракчееву предложил при-
менять против французов ОВ. Он умоляд
только никому не рассказывать 06 этом,
если это есть предложение не дельное, что-
бы его не засмеяли. Это предложение бы-
ло обнародовано как комическое только в
30-х годах.
УП
Крымская камиания, показавшая неготов-
ность царской России к бою и ее военную
отсталость, Крымская кампания, которая
была для России невыдержанным экза-
в TO же
время ознаменовалась военным изобрете-
нием крупнейшего характера,
Русские генералы. были разбиты, пото-
му что русское оружие стреляло на триста
шагов, & Французское и английское — на
тысячу,
Но Севастополь сопротивлялся и исто-
щил силы союзников.
Солдаты окопались, протянули перед
окопами веревки (проволочных затражде-
ний еще не было), и временные укрепле-
ния Севастополя оказались непреодолимы-
ми! 0б этом в изумлении писал когда-то
Достоевский, В то время предполагалось,
что защита всегда слабее нападения.
Укрепления Севастополя были созданы
пехотинцами и матросами,
Клерк одного me ‘лондонеких банков
которая обошла почти вое театры Европы
нем излагать ее содержание, OHO немно-
=
ается от содержания других п
тим отлич ыы
желание навсегда укрыть-
‚диалог, его
И. ГОРЕЛИК
ыы
«Первый yOap»
электростаниию, где рабочие, затаив ду
хание, ждут свфих спасителей, и в полы
скую деревню, THe крестьяне помимии
участникам советского десанта... Tarot
10606 описания дает — возможно
Н. Шпанову показать войну в разных ц
проявлениях. Читатель © интересом сл
дит 88 всеми событиями, Отдельные эти
зоды прочитываются ¢ большим ув
нием. Такова, например, спена, когда од.
нокий. подбитый самолет Сафара кружа
Har мажетом деревни. Разгадав хитуюу
противника, Сафар’ посылает бомбы в 6,
тонные укрепления, & затем и сам в вт
врезывается. Таков отизол © тенерами
Шверером, мечущимся на своем бронени
и попадающим в плен в Олесе,
Чтение этой книги вызывает в ни
торые общие для литературы © будут
вопросы.
ет булущей войны ‘че пух.
но ничего приукрашивать, не нужно пу»
уменьшать силы’ противника.
Советская эскадра в повести В. Ши»
вова проникает Е жизненным центу
врата, не встречая почти никакого come
тивления. Разумеется, автор рисует п бл,
тяжелые для обеих сторон, по па пит
жений 12 часов героям повести неовольу
раз приходится удивляться пасбиваот
свопх противников. Тем более уливляетя
читатель, _
’ Чувство правдивости требует от худо»
ника показывать врага таким, каков и
есть. Мы знаем врага — он труслив, №
‘нагл, козарен и хитер. В повести [и
нова все немецкие генералы похожи ди
‚на друга, как близнецы. И одивакою в
умны. Елинотвенная хитрость, на какую
они оказались способны, ото макет лох.
ной деревни. Но ло этого холумывалие
и раньше. Когда «Большая Берта» 46отре-
ливала столицу Франции и перепутаны
тенералы ждали © минуты н& минуту 1
явления цеппелинов, французы строи
недалеко от Парижа второй фанерный [+
фосли.
должна быть серьезной и мужествени,
Ее тлавная задача состоит в том, у
показать. какие условия обеспечат побыу
ховетскому народу. Эти условия отд
ляютея преимуществами социалистическом
строя перед капиталистическим. Их. мнот,
И морально-политическое единетво Beer)
napora, И наличие испытанной руковоя-
‘щей силы — партии большевиков. I
плановость сопиалистического хозяйства,
дающая возможность разумно использовать
ресурсы страны; новые моральные
устои советского человека. Художник 101
жен проникнуть в существо этих решаю
щих преимуществ, он лолжен показать ях
в линамике. в столкновении.
В предстоящей схватке двух миров ву
историческим развитием человечества ‹9-
циализму обеспечена победа, Но мы. знави,
что в завоевании победы будут действовать
не какие-нибудь фатальные силы, 99
победа никогда не прихолит сама, что е
нужно организовать, Н. Шпанов пытается
показать эти преимущества. но делает это
робко, а подчас примитивно. Намеченная в
повести линия — десант параппотистов па
вражескую территорию — очерчена крайне
слабо. Парашютисты — советские люди,
мужественные, отважные. Вдали от ©в0ей
родины они сталкиваются © людьми 13
вражеского стана один на один. Здесь
могут ‘развернуться большие драматические
коллизии. В ‘повести их нет. Параппоти-
CTH высадились, они появляются в одно
эпизохе; чтобы тут же и исчезнуть,
То, что Шпанов ограничил ‹ебя местох
и временем, пошло во вред его. замыслу,
Ведь авиация вообще, а ховетская”в 0
бенности, сильна своей взаимосвязью 6
остальными родами оружия. В «Перх
уларе» она действует почти изолированио,
Перед автором стояла очень трудам
залача. Н. Шпанов сумел интересно пока-
зать действия больших авиационных coe
динений. технику боевых операций. Нах
трудно определить, верно ли все это п-
казуно с точки зрения научной и техни-
ческой. Но звучит это в повести вполее
убедительно. «Первый удар» прочтется
интересом, a многие нелочеты будут пр-
щены автору. попытавшемуся нарисовать
трядущую войну.
Na
Мы вели, имея одноколейную железную
дорогу, войну с японцами, губя прекры-
ные свои полки. Японская война ничему
He научила” русских генералов.
аще опыт артиллерии, оботедденный
войной, не был использован в германсвой
кампании. /
Можно, мне кажется, сказать, что вртЕл.
лерия с Х\. века является национальным
оружием русских. Русская, французская,
английская армии, предводительствуемые
упорными, непонимающими смысл проис-
ходящего, генералами, защищая родину от
немцев. неожиданно создали окопы, Они
окопали кайзеровскую Германию ©0 Bcex
сторон, как окапывают зараженное место.
Ноу армии не было народного командо-
вания.
Империалистическая война, тихие Pye
ские окопы, молчаливые наши голодные
пушки еще свежи в памяти.
Можно и сейчас удивляться, как Упор“
но. сопротивлялась наша обманутая и про
данная армия,
Революция войну изменила, 5
Оказалось, что солдат устал He OY Bot
ны, а негодует от того, что он хочет Cpa
жаться не за то и не так.
Во время империалистической вой
русский солдат молча умирал в окопе,
Во время войны гражданской om cpamal:
ся маневренно, показавши миру новый
изумительный с10соб сражаться,
ы читали много книг про гражданскую
войну, но в этих книгах не всегда понят®
стратегия войны,
Война разбита на капли, как будто 008
жались не армии, а отдельные люди,
Может быть, в книге Во. Иванова «Пвр“
хоменко» автору удается показать новое #
военном деле — стратегию народа,
Еще никто не описал бои под Хасаном.
Генеральную репетицию будущей войни.
олгая русская военная история, мном-
сотлетний военный опыт получил свое He
ожиданное завершение.
Армия стахановцев, армия, думающий
о показала новую тактику и CTpate-
Мы увидали смелость спокойную, ву!
свющую, разгорающуюся тогда, когда нуж
но, бесконечную изобретательность, 6есво“
нечный военный оптимизм,
Каждый боец «промышлял» 5 победе
переосмысливая, сообразно с общим пл’
HOM, свое личное дело, свое
участие #й
победе советского оружия.
Советская литература о будущей вв
риж. Коварство и выдумка © тех пор м \
\
7!
\