у
\
Михаил ЗОЩЕНКО
«ФШАСШЫыЫЕ СВЯЗИ,
Сцены
Из 2-го действия
БЕЗНОСОВ. Последнее время мне по-
чему-то кошмары снятся.
CEYHHCKHH, Боже ты мой... \
МАТИЛЬДА. Может, грецкие орехи Ку-
‚шаете? (Безносов, украдкой от мужа, по-
сылает ей воздушный поцелуй. Та —
прижимает свою руку к сердцу).
СЕЧИНСКИЙ. Присядьте сюда, Иван Пет-
рович, Матильда, выйдите на кухню. У
нас с Иван Петровичем мужской секрет-
вый разговор. : у
(Матильда, кокетливо улыбаясь, yxo-
дит. Безносов снова посылает ей поце-
ЛУЙ). ы
СЕЗИНСКИЙ. Сейчас Капочка должна
притти. Мечтала повидаться 0 вами. И
где-то задержалась,
БЕЗНОСОВ (показывая на шашки). Мо-
жет, пока реванш хотите?
СЕЧИНСКИИ (стремительно расставляя
машки). Против вас я не игрок.
БЕЗНОСОВ. Ну, ну, ну.
СЕЧИНОКИЙ. От счастья Коды путаю.
Мог ли я раньше думать, Иван Петрович,
что буду играть в шашки с таким лицом.
БЕЗНОСОВ. Ага, вот у меня и дамка
вокоре...
СЕЧИНСКИЙ. Всем известно — ОТ вас
дамы без ума, Это что-то особенное, как
вас женщины любят, Иван Петрович.
БЕЗНОСОВ. Понимаень — cam не знаю,
что такое. Другие, Сечинский, красивей
меня, умней...
СЕЧИНСКИЙ. Ну, насчет ума — поло-
жим, Иван Петрович, палец в рот’ вам
не клади — откусите.
БЕЗНОСОВ (ласково). Хороший ты че-
ловек, Сечинский, ну тебя к чорту... Так
Я говорю: друтие красивей меня, & бабы
сами на меня глядят.. А потом говорят,
что я бабник,
СЕЧИНСКИЙ. А вы в глаз& им плюнд-
ге — которые это говорят. .
БЕЗНОСОВ. Так-то подуматб — & что
другое есть привлекательнее в Мире? Се-
чинский, а?
СЕЧИНСКИЙ. А другого и нет ничего,
Иван Петрович... Деньги... Если бы капи-
тализм, между нами говоря...
BESHOCOB, Нет, ты скажи ну что
еще? Ну, покушать. Ну, в оперу схо-
дить... Знаешь, я последнее время «Тра-
виату› люблю. Мелодичная ‘музыка. И
сюжет, ‘хотя чорт ето знает, мелкобур-
жуазный, но щекочет за нервы... (поет):
«Ты забыл свой край родной»...
СЕЧИНСКИЙ. Славный у Bac толосов,
Иван Петрович. Не тромкий, как у дру:
THX, HO тоже, как товорится, дает себя
внать. СлышимостБ есть.
БЕЗНОСОВ (скромно).
у меня голос. :
СЕЧИНСКИЙ, Не скажите; ГрудБ хоро-
шо развернута — вот вам и голос.
БЕЗНОСОВ. Ну, грудь-то у меня ‘нетак
уж хорошо развернута... Хотя звук голо-
са, может, и не оттуда идет, а?
СЕЧИНСКИЙ, Смотря как у кого. У од:
них из груди голос льется. А другие, как
вы, поют брюшиной.
БЕЗНОСОВ. Те тоже хорошо поют, да?
) Брюшиной...
‚ СЕЧИНСКИЙ. И те и эти хорошо поют...
А у вас не так даже голос берет за жи-
вое, как исполнение. Слух чуткий,
‚ БЕЗНОСОВ. Нет, слуха у меня нету,
Сечинский,
СЕЧИНОКИЙ. Не скажите. Как «фа» взя-
WH, так «фа» и есть. Это редко бывает,
(Поет). «Ты забыл свой край»... Видите?..
‚ БЕЗНОСОВ, Вообще-то в детстве у меня
был слух. В школьном хоре пел, И ни-
чето... Хороший ты человек, Сечинокий.
Сам не знаю — к тебе как-то душа тя-
нется, vans
СЕЧИНСКИЙ. А вы ее и пустите ко
мне. Я ее и того... приласкаю.
БЕЗНОСОВ. Мне ю другими порой нео-
хота даже говорить. Избегаю. Ну, думаю,
0% чем с ними опять говорить. А ¢ To-
бой, Сечинский, как-то спорко идет раз-
говор... Ты что, беспартийный? f
СЕЧИНСКИЙ. Увы! Ранее того мечтал
включиться. Звали. И похудеть отчасти
Ну, какой там
Великий
Глинка.
«Он дал смелость русскому пи-
сателю быть русским».
А. Н. Островский о. Пушкине.
В мартовской книжке «Русской <тари-
НЫ» 3% 1880 тох в связи © пятисотьм
‘‹пектаклем «Ивана Сусанина» были на-
печатаны воспоминания известной русской
певицы, первой исполнительницы роли
Вани в «Сусанине» и Ратмира в «Русла-
не» — А. Я. Воробъевой-Петровой. Bocno-
хинания эти заняли воето несколько ©тра-
ничек, но в них есть вещи глубоко зна-
менательные, необычайно важные. для 1п0-
нимания музыки Глинки. Воробъева-Нет-
рова подробно рассказывает, между про-
Чим, 06 истории создания знаменитой сце-
ны «у монастыря» ‘в «Иване Сусанине».
Широкому кругу читателей неизвестно,
что сцены этой не было в первоначаль-
ной редакции оперы. Ona были написана,
Глинкой позднее — специально для Во-
робъевой-Петровой, по просьбе ее самой
м 6 мужа — знаменитого баса 0. А.
Петрова. Натисана она была Глинкой в
непостижимо короткий срок — ‘буквально
в несколько часов. Вечером, на квартире
‘у Кукольника, об этой сцене говорили,
& назавтра рано утром композитор при-
нес Петровой уже тотовую музыку. Эпи-
зод этот характеризует не только тениаль-
ность Глинки, его поразительное мастер-
ство, 10 и то, как тема и образы «Суса-
нина» всецело влатели тогда композито-
ром, как непринужденно и легко он тво-
Pmt,
В «Воспоминаниях» приведен также
один любопытный ‘разговор Петровой ©
композитором. Речь шла о песенке Вани,
Зоторй начинается третье действие опе-
ры. Глинка заявил Петровой: «Песенку из
№06й оперы, которую я принес, я попрошу
вас петь без всякого чувства», «Это, —
пишет артистка, = меня несколько изу-
мило, и я сказала ему: «Михамл Ивано-
вич, я бы очень хотела исполнить Balle
желание, но я на сцене привыкла давать
cede леный отчет — почему я пою ва-
вую-нибуль вещь так, а не ‘иначе; и 1о-
тому прошу об’яенить мне, чем вызывает-
сяв Ване такая безучастность в этой пе-
енке?» Он мне на это сказал: «Я это
0’юню Вам, Анна Яковлевна, тем, что
\
Михаил Зощенко закончил на-днях трехактную комедию «Опасные -вязи»,
20 февраля он впервые читал ее в узком кругу писателей. В одной из гости-
ных Московского клуба писателей собрались Ве: Иванов, В. Катаев, О. Форшь
Б. Пастернак, Ю. Олеша, Л. Кассиль, С. Кирсанов, А. Гурвич, Л. ‘лавин,
Л. Никулин, режнссер Н. А. Волконский, А. Каплер, А, Роскин, Леонид Утесов
и другие.
Тема пьесы — разоблачение отребья капиталистического общества, темных,
аморальных людей, строящих свое жизненное благополучие, не гнушаясь
никакими средствами, Благодаря бдительности советских людей гнусные дель-
цы, политические авантюристы и пошляки разоблачены,
Пьеса была прослушана с большим интересом. Комедия написана для
Государственного Академического Малого театра, .
Ниже мы печатаем два отрывка из комедии «Опасные связи»,
9
хотелось на работе... Hy, и мировоззре-
ние, конечно, толкало. А потом как-то
так.. Рекомендацию одну не сыскал.
BESHOCOB, Oro жаль. Тебе каждый
должен дать рекомендацию, ты—смирный
человек.
` СЕЧИНСКИЙ. Мог ли a думать, Иван
Петрович... Эвон, глядите, у вас еще и
вторая дамка,
БЕЗНОСОВ. Где? Верно, чуть не прово-
Нил.
СЕЧИНСКИЙ, Вы простодушный, от
крытой души человек, вот что я вам ска-
my. Часто не видите того, что бывает...
Вот разрептите сказать, как на духу...
BESHOCOB. Hy, говори, Васо...
СЕЧИНСКИЙ. Конечно, это не мое дело,
Иван Петрович. Но, как говорится, пла-
менное чувство к вам заставляет меня
раскрыться. Туся... Хорошая, дельная
особа Но зачем вы, Иван Петрович, доз-
воляете посещать ее молодому человеку.
Ай, как это нехорошо.
БЕЗНОСОВ. Что ты говоришь? И часто
DH ее посещает?
СЕЧИНСКИЙ. А почти он ежедневно ее
посещает. Только вы не волнуйтесь, това-
pum Безносов. Ну, посещает, это, может
бытв, каждую 0особу принято посещать.
БЕЗНОСОВ. Ну, я их...
‘СЕЧИНСКИЙ, Вы нарочно заскочите ее-
тгодня в шесть тридцать. Они в аккурат,
когда вы отобедать ходите, встречаются.
Вот и убедитесь в справедливости моих
Петрович, но выгнать и того и друтого—
вот, как говорится, ваша прямая задача,
БЕЗНОСОВ. Ну, я их...
СЕЧИНСКИЙ. Заскочите — будто что-
нибудь позабыли... И, как говорится,
выясните, зачем он ходит... Ну, некраси-
во, Иван Петрович, что он к ‘ней ходит.
Она живет с таким порядочным лицом...
Ну, зачем она еще к себе его пускает?
болею за вас душой, ;
БЕЗНОСОВ. Ах, вот как они...
СЕЧИНСКИЙ; А пропо, Иван Петрович.
К ней еще и другой ходит,
БЕЗНОСОВ. Врешь!
СЕЧИНСКИЙ. Если только`вру — зели-
те мне выколоть глаза... Конечно, он из-
редка ходит,
тоже ходит. ‘
БЕЗНОСОВ. (А он зачем ходит?
СЕЧИНСКИЙ, А пес его знает, зачем он
ходит... Это Краюшкин. Того вам тоже
не надо трогать, &`попугать его следует.
Прямо скажите, что хвост ему оторвете,
если он еще раз осмелится заскочить...
Только воду мутит... Да вы погодите ухо-
дить, Иван Петрович... Сейчас, может,
Капочка придет,
БЕЗНОСОВ.. Нет, я пойду, Сечинский. Я
заскочу в шесть тридцать. Вот они как...
СЕЧИНСКИЙ. Прямо на ваб лица нет.
Ну, как я вас. пущу.. Матильда! Иван
Петрович уходит. Попрощайся. (Приходиг
Матильда. Церемонно и. кокетливо, про-
щается. Безносов уходит.) ,
Сцены
из 3-го действия
5
СЕЧИНСКИЙ. ‘A то, может, хотите в
лаун-теннис сыграть? Или остальных по-
дождете?... Тогда обратите ваше внима-
ние на стенки комнаты... Там увидите фо-
тографии — Иван Петрович Безносов при
всех обстоятельствах...
ОДИН ИЗ ГОСТЕЙ. Оченв интересно,
СЕЧИНСКИЙ. Вот тут, прошу обратитв
внимание, Иван Петрович, как говорится,
подросток. Заканчивает свое образование
в четырехкласосном ремесленном учили-
но все-таки, как говорится,
слов... Конечно, убивать их не надо, Иван .
лег от роду, как Пушкин, — на ручках
у своей няни...
МАТИЛЬДА, Тут Ванюша ‘уже восем-
надцати лет — мечтает итти против ца-
ризма...
СЕЧИНСКИЙ. Тот же Иван Петрович
Безносов — ссыльно-каторжный.
ОДИН ИЗ ГОСТЕЙ (многозначительно)
а-а....
СЕЧИНСКИЙ (не менее многозначитель-
но). Ну! Г
ОДИН ИЗ ГОСТЕЙ. А это?
СЕЧИНСКИЙ (считает гостей). Это... все
тот же Иван Петрович в борьбе против
самодержавия... Матильда, приготовьтесь
ро шампанское. И сходите за Иван
етровичем. Скажите — все собравшись...
Товарищи, минуточку внимания... Как и
в прошлый раз, опоем «Славу». До, ре,
ми, фа...
(Матильда, выйдя из комнаты, вскоре
возвращается. Впереди выступает Безно-
сов). i
6
СЕЧИНСКИЙ. Ну! (начинает петь).
«Иван Петрович, что за молодец...»
ГОСТИ (подхватывают):
«Пришел, пришел, пришел наконед!
С его любовью мы неё пропадем.
И за его здоровье мы все запоем:
Слава, слава, сла-а-ва, :
Сла-а-ва»..,
БЕЗНОСОВ. Ну, зачем это вы, товари-
щи... Ну, что это вы...
СЕЧИНСКИЙ. Скромность — украшение
человеческой личности... Матильда, раз-
дайте. бокалы. Гости, разбирайте. Чокай-
тесь. Ивану Петровичу дополните бокал..,
Музыканты, продолжайте вашу игру.
БЕЗНОСОВ. От души благодарю... Сер-
дечно тронут... Взволнован теплотой...
СЕЧИНСКИЙ. А пропо.,. Еще минуточку
внимания... Тут одна данка... Как фа-
милия? А? Бобрикова?., Тут одна rpam-
данка Бобрикова, как говорится, одна из
меныпих сих, незначительный сотрудник,
имеющая счастье работать под руковод-
ством Ивана Петровича, хочет произнести
стихи собственного сочинения, посвящен-
ные товарищу Безносову. Произнесите,
товарищ.
БОБРИКОВА (волнуясь).
Вчера я шла по коридору.
И вдруг увидела вас.
Какая радость взору,
Какой волшебный сон без прикрас.
Вы прошли мимо меня, качаясь,
И я замерла у стены...
Вы качались и шатались,
Но вы не были пьяны...
Вы были пьяны от вашей работы,
От нашей большой любви.
Какой волшебной заботой
Мы окружены — мерси,
ГОСТИ. Браво!
БЕЗНОСОВ. От души благодарю, това-
рищ Бобрикова... (обнимает ее).
СЕЧИНСКИЙ. А пропо... Тепер выпьем
по тлотку шампанского за маму Ивана
Петровича, которая, как говорится, пода-
рила миру такой. такого.. такое... про-
изведение природы.
ГОСТИ. Браво!
БЕЗНОСОВ (раскланивается). Чувстви-
тельно благодарен... Мерси... До слез ра-
строган... Кажется — He spa mun... He
зря, как это.., (утирает слезы).
СЕЧИНСКИЙ. А пропо... Предлагается
еще один тост... За будущую супругу
Ивана Петровича — Капитолину Григорь-
евну, которая в данный момент задержа-
лась и сейчас, вероятно, придет,
ГОСТИ. Браво...
(Матильда, уйдя перед этим в соседнюю
комнату, снова возвращается с торжест-
ще... А это тот же Иван Петрович — трех венным видом.)
Ваня — сиротка, живущий ‘у Сусанина,
сидит в избе один, за какою-нибудь лет-
кой работой. и напевает про себя песен-
ху, не придавая никакого значения сло-
вам, & обращая более внимания на свою
работу». Петрова заканчивает: ‹«...Юели
когда-нибудь какой-нибудь будущий «Ва-
ня» прочтет эти строки, то будет знать,
чего хотел Глинка от этой песенки; глав-
Hoe — он хотел натуры и проетоты, HO
отнюдь не итальянской мелодрамых.
Простоты, естественности требовал’ от
искусства Глинка. Но ведь к этому стре-
MHIOCh, этого искало, это утверждало все
передовое русское искусство той поры. 0
Глинке, о его «Сусанине» писалось чрез-
вычайно много, олнако творчество его,
в частности оперное, почти никогда не
ставилось в ©вязь’ © развитием русского
драматического театра. Ведь, например,
Малый театр co ШЩепкиным. переживал
тогда ту же эволюцию к’ естественности и
простоте на сцене. ee перечесть
«Записки актера» Щепкина, вопомнить
ero рассказы о князе Прокопий Мещер-
оком, «который первый в России затово-
PMT Ha сцене просто, тогда как вся преж-
няя школа состояла из чтецов и декла-
маторов»; привести высказывания Щеп-
кина о необходимости в искусстве «есте-
ственности истинных чувств», © том, как
«мы попели, попели (фечь идет о ложно-
классической манере певучей деклама-
ции. — М. Г.), да и бросили»; отзывы 0
самом ШЩепкине Белинского, Гоголя, Гер-
пена и др., чтобы понять: то, что совер
шалось в русоком театре (и не только в
театре, но и в поэзии, в живописи), и то,
что несла в cede первая опера Глинки,
представляли 60бой явления одного порял-
ка, одного стиля. Это было рождение рус-
ского резлизма.
«Иван Сусанин» был первой реалистиче-
ской русской оперой, утверждением «ново-
го русского стиля» (слова самого Глинки).
И до Глинки были на Руси композиторы
(приезжие иностранцы и русские). в их
творениях, написанных для русского Tea-
тра. все более и более утверждалось рус-
ское начало, русская народная песня. И
ло глинковокого «Ивана Сусанина» © боль-
прим успехом ставился на сцене’ другой
«Иван Сусанин» -— итальяневого маэстро
Катерино Кавоса, дирижера, педагога, ком-
позитора, написавшего множество опер,
поставлявшего музыку для балетов внаме-
нитого Дилло. Однако <тоит сопоставить и
сравнить «Ивана Сусанина» Кавоса и «Су-
санина» Гланюи, чтобы понять весь смысл
отромного переворота в русском музыкаль-
ном искусстве, который соверптила первая
опера, Глинки. Кавосовокий «Сусанин» —
это любопытный и Во всяком случае ма-
стерски сделанный зингшпиль, натисан-
ный под. влиянием немецких и итальянских
классиков. Глинка в «Сусанине» также
подвержен. влияниям. Но Кавос падал ниц
перех Западом, у Глинки же вся культура,
все великие постижения западного музы-
кального искусства были поставлены на
службу самобытному, самостоятельному
русскому искусству, русскому сюжету, рус-
ской идее. р
Переловое русское национальное реали-
стическое искусство 30-—40-х годов про-
шлого столетия развивалось как искусство
демократическое. И это также отличитель-
ная черта оперы Глинки. Злесь любопытно
сопоставить Глинку с Кавосом. Еавосов-
ский Сусанин-—это холоп, опасающий ца-
ря, русифицированный «герой» полуиталь-
янского, полунемецкого водевиля. Когда-то
о русском певце, подвизавшемся в италь-
янской опере, ‘ходили стишки:
Хоть твой голос —- маньяфико,
Все же ты 0, мой амико,
Необтесанный мужико!
У Кавоса Сусанин выглядел аменню та-
ким итальянизированным ным
мужико». В Сусанине Глинки мы впервые
на оперной сцене встречаем настоящего
Тостого русского человека, данного без
‘подмалевки, без сентиментатьно-онисходи-
тельного похлопыванья по плечу,
Много разговоров вёлось и ведется о
патриотизме Сусанина. Но не товорили 0
характере сусанинского патриотизма У
Глинки. что это патриотизм русского кре-
стьянина, рядового человека из народа.
Композитора не смутило то обстоятельство,
что после 1812 года патриотизм и любовь
к родине об’являлись чуть ли не исконной
дворянской привилегией! Глинка первый
в русской музыке поднял o6pas русского
крестьянина и поставил его в ряд © ве-
личайшими героями мирового искусства. И
этот образ, запечатленный в «Сусанине»,
оказался совершенно непохожим на тех
добрых квази русских «мужичков», «пей-
зан», которых выводили в ложноклассиче-
ских выспренних кукольниковских тратв-
диях, сентиментальных повестях и рус-
ских зингшиилях, Первая опера Глинки—
И В этом тоже ето огромное историческое
значение — закладывала основы психоло-
гической драмы в русской опере.
И то, что Сусанин у Глинки показан не
только свершающихи подвиги, омелым геро-
ем, но и любящим отцом, человеком, без-
МАТИЛЬДА. Прошу всех к столу.
Гости стремительно проталкиваются к
двери. Сечинский под руку с Безносовым
замыкает шествие. В комнате у письмен-
. ного стола остается секретарь Курц.)
7
КУРЦ (по телефону). Город... 48... Да,
это я... Ранее не мог позвонить, товари-
mu... Как? Сегодня? Сегодня неудобно,
Ну, слушаю... Хорошо..: Есть... Сообщу
сразу... Есть. (Вешает трубку, кричит).
Товарищ Безносов! К телефону...
(В дверях появляется Безносов. Он —
‚сияющий, радостный, с салфеткой в ру-
ках. Прожевывает пищу.)
БЕЗНОСОВ. Ну, на самом ‘интересном
месте... Писатель фокусы сейчас показы-
вает... К телефону? А. трубку что же по-
весил? у
КУРЦ. Не к телефону. Тут одно дело...
(Вынимает из кармана какие-то бумаги,
фотографии — подает их Безносову).
БЕЗНОСОВ. Что?! Что это?® Это что?!
НУРЦ. Глядите лучше...
БЕЗНОСОВ. Курц... Курц...
Это ты откуда взял, негодяй?
КУРЦ Тихо!
БЕЗНОСОВ. Это не я! (Бросает бумаги.
Потом, схватив их, ‘пытается разорвать).
КУРЦ. Это фото.. Не рвите.. Копии...
БЕЗНОСОВ (хватается за карман). Я
убью тебя, негодяй!
КУРЦ. Тихо. Возьми руки прочь...
БЕЗНОСОВ. Курц, Курц...
КУРЦ. Смотрите документы... Узнаете?..
БЕЗНОСОВ. Товарищ Курц... Товарищ
Курц.
КУРЦ (показывая бумаги). Это ты в
ссылке... В 13 году... Так? Послан был
присмотреть з& политическими ссыльны-
ми... Как член тайной“ подпольной орга-
низации, которую ты выдал, Так? Ну,
отвечай!
БЕЗНОСОВ. Товарищ Курц...
КУРЦ. Это твоя расписка в сыскном
отделении на сорок рублей. Подпись —
Вихрастый... Кличка «Вихрастый». Так?
Вихрастый?
(Безносов судорожно причесывает ©вои
вихры гребенкой, — жест, который харак-
терен Безносову на протяжении всей
пьесы, в те моменты, когда он нервнича-
ет. Это рефлекс — желание, чтоб не узна-
ли. .
В момент напряженного разговора Кур-
ца и Безносова на пороге комнаты появ-
ляется Сечинский. Скользнув у стены, он
незаметно опускается в глубокое кресло у
камина. Высокая спинка кресла закры-
вает его от собеседников, Зрителю видны
искаженное лицо Сечинского — страх,
ужас и почти смерть.) ;
БЕЗНОСОВ. Курц...
КУРЦ. Я спрашиваю: Вихрастый?.. Ну,
отвечай, собака!
БЕЗНОСОВ. Вихрастый... А-а, него-
дяй! (снова хватается за карман).
КУРЦ. Дай сюда свой пистолет, Вихра-
стый. .
БЕЗНОСОВ. Курц!. Ты меня. ^погу-
бишь?.. Если хочешь — все... Я тебе все...
КУРЦ. Хорошо..;
БЕЗНОСОВ. Курц... Что хорошо? Что ты
сказал.. Ты спасешь меня?... (пытается
поцеловать руку Курцу).
КУРЦ. Хорошо... Только ты, Вихрастый,
выполнишь некоторые поручения?..
БЕЗНОСОВ. Чьи поручения?
КУРЦ. Поручения налпего центра...
БЕЗНОСОВ. Как? Центра... Так ты, не-
годяй, член... оппозиционного центра?.. Ты
У меня два года...
КУРЦ. Спокойно... Ты выполнишв пер-
вое поручение.
БЕЗНОСОВ. Какое поручение?
КУРЦ. Это тебе будет сказано в послед-
ний момент... И потом...
-BESHOCOB. И потом вы меня. убьете...
annie выдам тебя... Я арестую тебя, него-
дяй!..
КУРЦ. Не успеешь. Придется согласить-
ся... Так?
БЕЗНОСОВ. Да.
КУРЦ. Иди к столу. Ну! Морда веселей.
Это. что?!
Брюхо подбери.. И никаких там... По- 3а душу», — так они, бывало, говорили.
нял?.. Пошел... . Я любил наблюдать, как преображались
(Качаясь, Безносов уходит в столовую.) липа моих слушателей — мастеровых,
заветно преданным толине, чрезвычайно
обогащает этот образ, делает его правди-
вым, жизненно-реальным и тем самым по-
вовому более тлубоко освещает для нас
поэзию его беспримерного. патриотического
подвига. Сусанин (фигуры ии
на, Антониды как бы дополняют этот 9б-
раз) вырастает у Глинки в символ само-
то народа, в носителя народных идеалов
и чаяний,
Глинка никогда не подлаживалея пох
народ, под народность. В нему полностью
могут быть отнесены тургеневские слова 0
творила их и потонула в них...». Это ули-
вительно верно и для Глинки. Он исполь-
зовал рях народных песен в «Иване Суса-
нине» («Сусанин» насыщен не только де-
ревенской крестьянской песней, но и 1т0-
родским музыкальным фольклором), однако
нигде эти песни не воспринимаются как
«вставные», они «потонули» в музыке
«Сусанина». И нельзя различить, тле кон-
Чается народный мотив и начинается «чи-
й» Глинка.
Простота, правдивость, реализм, наци-
ональная русская самобытность, демокра-
тизм и высокий гуманизм отличают оперу
Глинки. Но ведь это и есть — «пупиитн-
ское» в русском искусстве. Это те черты,
которые об’елиняют для нас русскую лите-
ратуру и поэзию и русскую музыку, живо-
пись и передовой русский театр. Мы и
утверждаем, что «Иван Сусанин» Глинки,
как это ни удивительно на первый взгляд
(в особенности памятуя вирши барона Ро-
зена, составлявшетго либретто),—произведе-
ние, взлелеянное под крылом пушкинского
гения, рожденное идеями и примером его
бессмертной поэзии, его вольнолюбивого
ДУХА.
«Пушкинские» черты мы находим во
всем творчестве Глинки — и в «Руслане»
(хотя Глинка ушел далеко от самого стиля
юношеской поэмы Пушкина), и в его ро-
мансах, и в замечательных симфонических
творениях Глинки, в его «Камаринской»,
в его «Испанских увертюрах», (Тот удиви-
тельный дар перевоплощения, постижения
поэзии, духа другого нарола, которым так
восторгалея в Пушкине Достоевский, был
в полной мере свойственен и Глинке, до-
статочно вопомнить не только «Испанские
увертюры», вю и еврейские песни в му-
зыке к «№нязю Холмекому», и Восток В
«Руслане», и польские сцены в «Суса-
Нине»).
Для вас неоспоримо, что в огромной
мере под влиянием именно Пушкина Глинка
В. ЗУСКИН
Заслуженный артист РСФСР
Ш юлом-Алейхем
и его читатели
В той среде, в которой я роб и воспи-
тывалея, в среде еврейских ремесленников
— портных, сапожников, мастеровых, —
существовал культ Шолом-Алейхема, культ
глубокого уважения и абсолютного прекло-
нения перед величайшим: классиком еврей-
Моцарте и Бетховене: «Народная музыка’
перешла к ним в плоть и кровь, ожиро-
ской литературы. Эти простые трудовые
люди, в большинстве своем персонажи
Шолом-Алейхема, те же «маленькие люди
с маленькими упованиями», которых © та-
ким блеском. с такой сердечной теплотой
и горячей любовью изображал гениальный
художник-реалист в своих бессмертных
творениях, любили Шолом-Алейхема по-
особому, считали его интимно-своим. род-
ным, кровно близким.
Они много читали его, очень много раз
перечитывали, цитировали наизусть, гово-
рили его языком, с трепетным чувством
ожидали появления каждого нового произ-
ведения любимого писателя. Для них, как
и для широчайших. трудовых массе ев-
рейского народа, Шолом-Алейхем был боль-
ше, чем писатель.
Люди, усталые от тяжелой повеедневной
борьбы за существование в ‘условиях ца-
ризма, в условиях бесправия. голода и ни-
щеты, видели в творениях Шолом-Алейхе-
ма жизнь своего народа, узнавали в его
тероях самих ‹ебя. Шолом-Алейхем помо-
тал им жить, учил их любить жизнь. все-
ляя в них веру в лучшее будущее, давая
им радость, доставляя им величайшее нас-
лаждение.
Связанный глубокими корнями со своим
народом, Шолом-Алейхем, плоть от плоти,
кровь от крови его, является народнейших
из народных писателей, доподлинным пев-
цом широких трудовых еврейских масс,
великим поэтом, гениальным выразителем
надежд и чаяний своего народа, болеющим
за народ, страдающим вместе с HUM,
Поэтические образы Шолом-Алейхема
обогашали мою жизнь © самых ранних
детских лет. Мой отец, бывало, в редкие
часы своего досуга после тяжелого трудо-
вого дня собирал нас, детей, и читал нам
рассказы Шолом-
Алейхема. Я еще не ‘умел читать и с не-
терпением ждал счастливых минут, когда
отцу снова представится возможность. по-
читать нам нашего любимого автора, Герои
его детских рассказов, наивные, лиричные,
стали моими
думал о
них, подражал им. С тех пор и началась
моя бесконечная любовь к великому Шо-
лом-Алейхему, самому близкому мне писа-
телю, творчество которого питает меня в
незабываемые детские
сердечные,
я постоянно
трогательные,
друзьями детства,
течение всей моей жизни.
Помню, очень часто, по
смехом. часто вызывало грусть.
«Без слез. я не могу слушать
сердечная женщина,
льющиеся из глаз слезы.
Вспоминаю = кНИТоношу,
нами на одном дворе,
сзтеля,. пишущего
вии к гениальному
быть русским».
великого народа.
М. ГРИНБЕРГ.
лой»
щее доблесть русского народа, ero безза-
ветную преданность и любовь`в родине, В
Этом 060бый смысл и огромное значение
глубоко современна и актуальна для нас.
Она звучит, как призыв и напоминание,
В новом спектакле радует прежде всего
прекрасная передача вдохновенной глин-
ковокой музыки дирижером С. А. Самосу-
JOM, ¢ предельной выразительностью и тон-
ким мастерством интерпретирующим гени-
альную партитуру.
Необычайно гармонирует © музыкой
оформление спектавля, сделанное хуложни-^
ком Вильямсом, Картины чудесной, ласко-
вой русской природы, чуть тронутой позо-
лотой осени, — в первом действии, и ди-
кого, страшного заснеженного буфелома, —
В сцене в лесу, угрюмый замок, полный
урачных теней и зловещих отблесков, —
в польском акте, — все это замечательно
воссоздает стиль эпохи, ярко подчеркивает
характер свершающихся драматических 60-
бытий.
Большое впечатление оставляют танцы
второго акта, поставленные : балетмейстером
Захаровым. В режиссерском отношении
(постановщик Б. А. Мордвинов) особенно
удачна потрясающая ©епена в лесу. Роли
Сусанина, Антонилы, Вани нашли пре-
красных исполнителей в лице Рейзена, Пи-
рогова, Барсовой, Жуковокой, Златогоровой,
Антоновой, с PS
Статья с подробной оценкой премьеры
будет дана в следующем номере газеты.
праздникам
главным образом, собиралась у нас наша
многочисленная пестрая родня, приходили
соседи, и все, затаив дыхание, вниматель-
HO слушали чтение шолом-алейхемовских
вещей, боясь проронить хоть одно слово.
Отец долго читал веселые и грустные рас-
сказы. Чтение часто прерывалось дружным
Шолом-
Алейхема»,— говаривала моя мать, простая,
вытирая обильно
чахоточного .
Хайкеля, дававшего напрокат для прочте-
ния тоненькие книжки издания «Семейной
библиотеки» мастеровым, кухаркам, пои-
казчикам, Клиенты книгоноши, жившие ©
заставляли меня,
мальчика, только-только научившегося чи-
тать, по нескольку раз перечитывать за-
мусоленные книжечки «смехотворного пи-
пунктуально как в
жизни и своими сочинениями хватающего
полюбил народное русское искусство, что
под влиянием Пушкина он стал первым
настоящим русским композитором=профес-
сионалом. И как будто о Глинке сказаны
слова, взятые нами эпиграфом к статье,
слова Островского © Пушкине. В отноше-
Тлинке они звучат:
«Он дал смелость русскому композитору
Бессмертные творения этого величайшего
русского композитора, имя которого стоит
‘рядом с именами Бетховена, Моцарта, Ген-
деля, Глюка, являютея для нас ‘не только
неиссякаемым источником художественных
радостей и вдохновения, но и чудесным,
чистым и незамутненным зеркалом души
21 февраля состоялся общественный
просмотр постановки оперы Глинки «Иван
Сусанин». Велед за «Русланом и Людми-
шой театр восстановил ныне на
своей сцене одно из замечательнейших
мировых оперных произведений, воспеваю-
новой постановки Большого театра, — она
вухарок, Среди моих постоянных слуша-
телей (читки происходили по субботам)
бывал и наш сосед, ломовой извозчик. ко-
торый боготворил Шолом-Алейхема. Слушая
рассказы, он то громко хохотал своим гро-
MOBLIM ТтОлОсОм, то тяжело взлыхал, приго-
варивая: «Ой горе мне, горе».
«Дай бог, чтобы рука этого Шолом-
Алейхема никогда не болела, и чтобы он
писал и писал для нашего брата», — го-
ворил он каждый раз после окончания чте-
НИЯ,
Помню и другого нашего осела. го-
рячего почитателя Шолом-Алейхема, хро-
мого сапожника Элю, малограмотного, чи-
тавшего по слогам эти книжечки. После
каждой с трудом прочитанной фразы он
почесывал затылок и, прищелкивая язы-
KOM, громко высказывал свои восторги по
адресу замечательного автора.
Вот вижу перед своими глазами еще од-
ного нашего соседа, «неунывающего бед-
няка», портного Аншеля, «большого’ спе-
циалиста по заплатам», как его называ-
ли. Этот человечек, типичный герой Шо-
лом-Алейхема,— большюй неудачник, жизнь
которого сложилась очень тяжело: чахо-
точная жена, больные дети, фантастиче-
ская нищета, — никогда не унывал. Сво-
ими прибаутками, афоризмами и острота-
ми, взятыми из произведений Шолом-Алей-
хема, он веселил всех.
«Откуда знает Шолом-Алейхем меня,
мою семью, мою жизнь? — спрашивал он.
— Как будто с меня списывает», — бы-
вало, говорил он, слушая произведения
великого писателя о злоключениях того
или другого его героя. м
«Если бы не было нашего Шолом-Алей-
хема. невыносимо тяжело и скучно было
бы жить на белом свете», — заключал
очаровательный Аншель,
Вепоминается и. такой эпизод. Май
1915 тола. Pasrap империалистической
войны. Царское командование издает при-
каз о выселении из прифронтовой полосы.
всего еврейского населения в 24 часа.
«Распорядительная» царская железнодо-
рожная администрация поездов не давала,
— раз в 3 дня подавались какие-то т0-
варные вагоны. Много дней лежали мы
под дождем возле крохотного вокзальчика
нашего уездного городка. Все больше и
больше стекались к вокзалу из близлежа-
щих местечек выселяемые CO своими
семьями и скарбом. В город нас не пуска-
ли, мы MORI под’ дождем, а наши дома
пустовали, ^
Творилось нечто страшное. На наших
глазах умирали больные, ‹тарики, дети,
Мертвые лежали тут же, возле нас, — хо-
ронить не разрешалось. Тут же рожали
женщины. Много горя было кругом. Плач
раздирал воздух. Недалеко от нас раздал-
ся громкий омех. Подхожу и вижу, один
«веселый бедняк» читает своим случайным
соседям Шолом-Алейхема...
В этой ужасной обстановке чтение Be-
Ликото писателя звучало по-особому. Мо-
рально оскорбленные, прилавленные, голод-
ные, измученные, несчастные в эту
кошмарную трагическую минуту их жизни
обратились в своему любимому писателю
и нашли у него утешение... После чтения
люли долго не расходились. простые люди
мното товорили о своем родном, великом
писателе. Запомнилась олна Фраза: «Где
бы теперь взять нашего Шолом-Алейхема?
Какую вещь он написал бы © нашей «ве-
селой» жизни...»
Народ как бы искал материал для ©в0-
его писателя. \
#
В наши дни, в счастливых условиях с0-
циалистической родины, читают и любят
Шолом-Алейхема не только освобожденные
еврейские народные массы. Он становится
все; более и более популярным и любимым
писателем многонационального советского.
читателя. Утольщик Донбасса, командир
Красной Армии, хлопководх Узбекистана,
краснофлотец Валтики, колхозник Арме-
нии, рабочие Белоруссии — все на своих
родных языках читают и любят великого
еврейского классика, неповторимого Шолом- -
Адейхема. } ое
Великие творения Шолом-Алейхема ста-
новятся достоянием всех народов; населяю-
щих нашу замечательную родину.
К ЮБИЛЕЮ
ШОЛОМ-АЛЕЙХЕМА
ЛЕНИНГРАД; (Наш корр.). При Ленин-
градском отделении союза советских пи-
сателей образована комиссия по празд-
нованию 80-летия со дня рождения клас-
сика еврейской литературы ПТолом-Алей-
хема. Комиссию возглавляет Мих. Зощен-
ко. В юбилейную комиссию вошли также
С. Марвич (зам. председателя), В.! Воця-
новский, Б. Вальбе, заслуженный артист
РОФСР орденоносец Н. Черкасов, народ-
ный артист РОФСР Горин-Горяинов, pe-
жиссер-орденоносет ©. Эрмлер, Шимон
Добин. На-днях в Доме культуры состо-
aren большой ‘вечер, посвященный Шо-
лом-Алейхему. После доклада ВБ. Вальбе
с литературными воспоминаниями о Шо-
лом-Алейхеме выступил Ш, Добин.
Литературная газета
№ 11
клеи
5