Kgl
Паело
Тотоль сказах © Языкове, что тот вла-
Jeet языком, как араб своим конем, Про-
холжая и развивая это сравнение в OT-
ношении `П. Г. Тычаны, можно утверж-
дать, Чо этот озамечательнейший поэт
владеет языком, как виртуоз летчик ‘аэТ0- .
планом. Все сложнейшие фитуры высше-
го пилотажа энакомы ему. Но он не Успо-
валвается на эмм знании. Он пробует к
изобретает все новые возможности языка-
ого полета. Из народного говора, из тон-
чайших оттенков многого мвожества CHO
нимов. из пестроты оттенков взволно-
ванной. только что рожденной речи, он
выбирает наиточнейшие, самые нужные,
езиые живые, читатель задумывается
над страницей, осветленной еще не вихан-
вой игрой света. еще не слышанной пере-
кличкой звуков, полных острого омыела,
яркости, новизны.
Павло Григорьевич Тычина — тордость
наней советокой тодзии. Мне теплей и
спокойней жить, веселей и охочей’ pado-
тать, зная, что в Киеве живет и работает
Тычина. Мне весело от того, что сущест-
вуют в моей стране, в союзе со мною, тё-
вине сильные, гордые и нежные руки, знаю-
щие тайну новых бплавов языка, спла-
вов легких и твердых. несущих и проч-
вых, на крыльях которых взвивается
вдохновение,
Ты
Ник. АСЕЕВ
°
Лени
Олно льки слово
& ми вже як буря
Готово
Напружим в один бк направим в
‚ друтий
1 крешем 1 кришии 1 крушим як
Till.
Вот это богатство языка, одним только
звуком изменяющего поворот мысли, ©д-
ним только легким движением дыхания
сообщающего ‘мысли силу бури, и отли-
чает великолепного мастера от усилий сти-
хослагателя-ремесленника. (дно измене-
ние буквы — & какой выбор! — силой
и стремительностью переполненных удар-
ных глаголов! Их движение действатель-
но подобно вхождению в штопор аэропла-
на, делающего именно столько витков,
сколько ему прикажет рука пилота, И т6-
wa Ленина, страстная, волевая, огромная
тема приобретает присущую ей целеустре-
мленноеть, напряжение, силу.
Или огромная смелость пробы нё ков-.
кость, податливость языка, на малейший
ан
солютный слух х повороту рычагов хвя-
жения.
О в] ми ясно кажемо
i 3 заводом школу зв`яжемо
У вс! знання узуемось
Врзаемось, шлюзуемось
Полиехнуемось
Нехай Европа, кумкае
& в нас одна лишь думка е
одна, одна турбащя
традициц плрващя
колективзашя,
Вее это превращение глаголов в прила-
тательные, бросающаяся в глаза, неожи-
¢ of .
данная и, вместе с тем, всячески опраз-
данная внутренними законами языка чи-
стота звучания и делают Тычину великим
явлением нашей поэзии, заставляют CHE
мать перед ним шапку,
И когда, оснащенный тончайшей ласко-
вой прелестью речи к другу, ее резкой
тневностью по отношению к врагу, выхо-
лит Тычина на поэтическую трибуну —
чуешь: за ним стоит сила украинского
народа, его смелость в порывах, его бе-
зупречный вкус к. звуку и цвету, вся
сложность и многоцветность его историче-
ской культуры, нашедшей в. И.Г. Тычи-
поворот его суффиксов, безошибочный, 20- не своего достойного выразителя.
_ Юрий
При своем появлении «Всадники» 10.
Яновского не прошли у нас незамечен-
выми. Мне помнится вечер в Доме пихате-
ля. те плохой актер дешево и неверно
читал главы-новеллы из этого романа. Ак-
тер не услышал музыки, не понял широ-
кой темы, не осилил и не почувствовал
сложной и в то же время кристально-яс-
ной инструментовки ‘новелл, Он читал ©
«разыгрывая»
нажимом и «выражением»,
перед слушателями романтические диалоги,
хак обыленную человеческую речь, запи-
Читая. он, как актер-
рубака, как актер-бурбон. «0, вечное че-
ловеческое сердце, — сказал комиссар Да-
Нила, идя К себе’ домой», — подавал ак-
тер в интонации театрального комиссара-
«Письмо в
вечность пошло вместе < жизнью, как свет
от давно угастей одинокой звезды». Жест
рукою. Человек опускает письмо в поч-
вый ящик. Мне показалось, что актер
наклеенную в уголке
конверта, и‘ штемпель, перехлестнувший
санную © натуры.
бытовика, HI потом лальше:
видит даже марку,
ee
подавая вида.
м
CTBYA его далеко не рядовую даровитость
и боясь или не желая сказать 06 этом во
весь голос, Почему так?.Я думаю: произо-
шло так потому, что Яновский открыто и
ярко работает в так называемом романти-
ческом направлении, в «опасном» направ-
лении, 8 до сих пор многим еще не с0-
всем ясно, лежит ли романтическое на-
правление в русле социалистического реа-
лизма, или начисто выпадает из него.
Романтическому направлению у нас He
везло. Многим казалось, что поэтическая
приполнятесть чувств есть приподнятость
натранная; искусственная: что изобилие
красок есть игра в некий литературный
KOuOpT; что слишком свободный полет пи-
ительской фантазии искажает, извращает
хизнь, уводит читателя в сторону от жиз-
ненной правды. «Социально полезный ге-
изм держится не на романтике, a орга-
нически противопоставлен ей», — писал в
cade время один из работников Лефа. Я ци-
тирую по книжке, которую мне не. хочется
меъ называть, потому что она вея ва-
правлена на изничтожение художествен-
Hoh литературы, и многие авторы ве,
ФОГЛАН
УЕЛЬМИИИИ
Заметки. о пьесе
, 2
Ляшв зрелоб искусство . отваживается
о создание образов всенародного значе-
я.
Сравнительно недавно Павло Тычина
Написал «Шаблю Котовського» — поэму
0 бесстрашном богатыре, витязе револю-
ции, «Щорс», фильм Довженко повеству-
т о человеке, достоинствами своими рав»
ном тероям поэм. Гомера и тех «дум», ко-
торые издревле творил украинский на-
род,
Одновременно с «Шаблей» и «ШЩорсом»
появляется «Богдан Хмельницкий»—пер-
вая часть героической трилогии Александ-
ра Корнейчука. В центре этого драматиче-
ского произведения стоит мощная фигура
тетмана всея Украины Зиновия-Богдана
Хмельницкого, исторического народпого ге-
роя гигантских масштабов, На Богдане, на
движении, которым он руководил, пере-
лпомилась история не только его родной
Украины, но и Польши: украинсвий на-
Hoa навсегда отошел OT шляхетской
ольши, начав делить судьбу с русским,
братским/ народом, a Пдльша, благодаря
отпадению Украины, покатилась K OKOH-
чательному развалу. Народная война, ки-
певшая в середине ХУ столетия между
Днепром и Вислой, выдвинула вождем
своим читиринского сотника Богдана
Хмельницкого. Ему доверил свою судьбу
восставший народ, С тех пор, почти 300
лет, не умирает память ‘о. Богдане, и
слепцы - бандуристы поют oO славном
Хмеле,
Появление названных трех произведе-
Wu позволяет нам еще и еще раз гово-
рить 06 искусстве Советской Украины, как
06 искусстве, достигщем расцвета и зрело:
(rx. Это искусство завоевало право ‘. На
лыпую Тему и пользуется ею дерано-
зенно, мастерски,
Советский драматург, задумав писать 0
Вогдане, встретился 6 литературной и
леатральной традицией, которую ой не” мог
Продолжить, а обязан был разрушить.
\
Это было чудовищно и ужасно! Ауди-
тория возмутилась, актер © трудом дочи-
тал новеллу до конца, Ю. Яновский сидел
подле актера за столиком, он был очень
выдержанный; они страдал втихомолку, не
9:
_ Прения, развернувшиеся ‘на этом вечере
вокруг «Всалников», в. общем повторили
или предугадали все, что было написано
по поводу романа. профессиональной -кри-
такой. Яновекого хвалили осторожно, чув-
‚риотрафия во
‚охватывает следующие
бытия: выход восставших казаков и Kpe-
АЛЕКСАНДР ДРОЗДОВ
>
ныне полезно работающие в литературе, дав-
но отреклись от заблуждений прошлых лет.
В этой книжке сильно влетело Багрицко-
му. Нельзя-де писать 06 историческом Ко-
товском, как о Бове-Королевиче:
Он холину озирает
Командирским взглядом,
Иеребец под ним сверкает
Белым рафинадом.
И если бы, действительно, нельзя было
писать о Котовском Tak, Kak это делал
незабвенный Багрицкий, то Мы лишились
бы поэмы, тавной по ценности золотому
слитку. Развитие советской литературы
показало, что многообразие художествен-
ных красок, великолепная игра Фантазии
художника и ‘широкий разлив чувств
опасны и вредны лишь тогда, когда они
фальшивы, когда Фантазия не есть фан-
тазня. & только ремесленная имитация ее,
когла чувство — не чувство, & риторика,
Когда. короче говоря, мы имеем перед 9-
бой не художника чистой крови, a лите-
ратурного` фокусника,
Разтром Багрицкого был учинен потому,
что «Думу про Опанаса» прочли интона-
цией того плохого актера, который декла-
мировал новеллы Яновекога ¢ эстрады
Дома писателя.
На том вечере критики спорили, из
кого вышел Яновский: из Бабеля или Го-
толя. «Оранжевое солнце катится по небу,
как отрубленная голова, нежный‘ свет за-
горается в ущельях туч, ниандарты за-
ката веют нал нашими головами», — пи-
шет Бабель, «Лесной ветряной флот плыл
в широкую даль, на небе плескались ©и-
ние 0зера в снеговых пустынях...» —
пишет Яновекий. У Гоголя есть строки:
«Чорт побери! да есть ли что на свете,
чего бы побоялся козак?!. Не малая река
Днестр, а как погонит ветер ¢ моря, TO
вал дохлестывает до самого. месяца». У
Яновского: «Но еще не делали своего про-
рыва под Касторной товарищи Воройтлов
и Буленный, еще — месяц июль, и
херсонская жара. Встает даль великих
боев... о, бурный и нежный девятнадца-
ТЫЙ Tox!»
Да, интонации совпадают, И если, не
входя в сравнительную оценку голосов,
Фообразить этих писателей поющими, то
можно сказать, что спевка пройдет удач-
но, Но можно ли словами Гоголя сказать
® новеллах Яновского: «опытные читале-
Ли заметили в них чрезвычайно много по-
В личной жизни Хмельницкого была
большая драма, У него был враг — поль-
ский пан Чаплинский, похитивший у Бог-
дана жену, запоровший насмерть сына и
захвативший хутор, принадлежавигий
Хмельницкому. Когда все это случилось,
Богдан восстал. .
Такая коллизия — месть за жену, 38
сына, за поместье — очень приманчива, и
нет ничего удивительного, что были напи-
саны пьесы, в которых гигантская иото-
рическая жизнь Богдана Хмельницкого
сжималась до микроскопически-ничтожной
(сравнительно) личной жизии обиженного
сотника. Назовем пьесу М. П. Старицкого,
нарисовавшего национального Героя Ук-
раины в сладковатой, мелодраматической
манере.
Украинская националистическая исто-
тлавё с Кулишом мстила
огдану за то, что он вырвал Украину 1
польской неволи, избрав, «меньшее зл0»—
подчинение русским царям. Она порочила
Хмельницкого как человека и в. этом
смысле целиком. сходилась
(Сенкевич), на взгляд которых
был пьяницей и разбойником.
Так складывался до самого последнето
времени О и театральный 06-
раз Ботдана Хмельницкого. К счастью, на-
род в своем устном творчестве сохранил
для нас иното Богдана, Националистиче-
ское и великодержавное искусство могло
игнорировать память и художественную
проницательность народа. оветский дра-
матург должен был перенести в свое про-
изведение образ мудрого, сильного и Car
моотверженного вождя, созданный народ-
отчеством.
es terry чвсть трилогии о Хмельницком
исторические со-
Богдан
стьян из Запорожокой Сечи 22 апреля
1648 года навстречу польской армии, раз-
r ‹ Стефана Потоцкого в сражении Ha
елтых Водах, победа над поляками под
Корсунем, третья победа — под Пилявца-
ми, торжественный везд Богдана Хмель-
ницкого в освобожденный Киев 17 декабря
1648 тома и знаменитый «прием послов»
различных государств, ив котором опре-
делилась окончательно ориентация на
Россию восставшего украинското народа.
Это очень емкое произведение, вместив-
шее в себе не только много событий, но и
много людей,
В некотором смысле это батальное цро-
изведение — сцена, когда герои пьесы Нё-
блюдают и руководят сражением wa Жел-
тых Водах, разработана так, что у зри-
теля остается полное и точное впечатле-
Яновский.
с поляками»,
хищений, сделанных наскоро, нз всем
бету...». Здесь нет похищений. Здесь ‘нет,
по-моему, и тех законных похищений, ко-
торые можно назвать непреодоленным ли-
тературным влиянием или литературным
пленом. Отталкиваясь от завоеванных до
него литературных трофеев, он бьется за
новые трофеи на полях романтического
повествования.
Надобно признать, в литературу на-
крепко вошли многие герои «Всадников»:
командир Донбасского полка Чубенко, тот
самый, кто «заглянет каждому в глаза, и
каждый тогда будто бы сам себе заглянет
в тлаза», кого «мать в кипятке купала,
а отец крапивой ласкал», И старая Нолов-
чиха, «высокая и строгая, как в песне»,
и старый Половец, спасший для артели
шаланду в бурном январском море, когда
в берега дул трамонтан. В литературе
остались и проходные терои романа —
братья Половцы’ красный командир, бело-
твардеец, петлюровец, махновец. «Веад-
ники» — книга не новая, и задача этих
строк — оживить в памяти читателя сы-
нов гражданской войны, описанных Янов-
ским с удивительно правливой и. св0еоб-
разной силой, оживить аромат этой кни-
ти, напомвить о ев художественной яс-
ности,
Эта книга говорит о том, что роман-
тизм в нашей литературе, направленный
на служение революции, то есть работаю-
щий на общее наше дело, является Ha-
правлением и здоровым, и полезным, 0б5-
тгащающим литературу, вполне лежащим в
русле ее общего развития — в русле co-
циалистического реализма. Те самые, ле-
тенларные жеребцы, что, по Багрицкому,
сверкали рафинадом пол красными воена-
чальниками, и военачальники,’ озирающие:
хомандирским взглялом долину, ‘населяют
и книгу Яновекого. Яновский утверждает
также, что на небе — на небе его рас-
‹казов — двигались с гор ледники и по-
крывали целые континенты. ‚Оталевар У
Яновского говорит такие вездешние. слова,
как «звезда Альдебаран...», «журавлинал
стая вечности». Вее это было бы ложью,
было бы плохо, если бы в книге не было
поэтической правды, если бы это не было
сказано поэтически хоропю,
Поэтическая ‘правда Гоголя заставляет
нае верить в то, что редкая птица 10-
летит ло середины Днепра; точнее говоря,
это юэтическое преувеличение заставляет
нас верить в то. что Днепр был широк,
и чуден, и прекрасен.
Можно любить или не любить напра-
вление, под знаменами которого’ стойт
Ю. Яновский. Но нельзя отрицать, ‘что
под этими знаменами лостижимы большие
литературные победы.
и
ние 0 тактике и маневрах обеих сторон.
Важно, что батальные эпизоды — вы-+
работка плана, история с польскими пуш-
ками и т, д — живут неё сами по себе,
в как существенная часть сюжета.
В пьесе много смертей. Богдан во вре-
мя совета старшин выстрелом из пистоле-
та убивает ‘изменника — куренного ата-
мана Лубенко. Доведенный до бешенства
известием о победе Богдана над поляками,
тайный иезуит’ Лизогуб разряжает писто-
лет`в казака, восторженно провозглашаю-
щего «Слава!» ` Старуха Bappapa +My
жа ве замучили поляки — убивает преда-
теля Сажу, пытавшегося поджечь лагерь.
Богдана хотят‘ отравить, но Варвара‘ вы-
пивает яд, приготовленный для тетмана,
и умирает. Лизогуб убивает Зосю — свою
сообщницу, чтобы она на допросе не вы-
дала ето, -
Все крупно в пьесе — и предательство
и тероизм. Последовательный негодяй Ли-
зотуб ведет большую игру, по всем прави-
лам, выработанным святыми отцами орде-
на иезуитов, и он стремится к крупной
цели, этот тонкий и умный войсковой. пи-
сарь, — хочет завладеть гетманской бу-
лавой, хочет отдать Украину папе и кКо-
ролю. `
Славный рыцарь Богун, непревзойден-
ный фехтовальщик, цитирующий Горация,
попадает в странную беду: ето друзья,
соратники, любимый им Богдан обвиня-
ют его в измене. Ови обмануты, Ботун
чист, ‘Он подавлен обвинением, и он не
защищается, молчит.
Вот что сделал казак Тур. Это произо-
шло перед боем. У поляков было много
пупек,—у казаков мало, Нужно было вра-
жеские пушки обезвредить. Тур иошел к
полякам, нарочито, но как бы нечаянно,
попал в ‘плен. Сразу же его начали пы-
тать, спрашивая о расположении войск
Хмельницкого Поляки не вйали, что Тур
для того и ел, чтобы под пытками
обмануть их. Они`ето замучили досмерти,
но перед смертью он выдал, где ваоела
Казацкая конница, На самом деле он 06-
манул своих мучителей. Его замысел
удался: поляки поверили; и все пушки
направили не туда, куда следовало. А пе-
ретятивать пушки во время боя не’ легко.
Это и ренило исход сражения. Народ по-
бедил,
Вот-как Тур уговаривает Богдана отпус-
тить его на подвиг;
«—..Дай насмеяться перед смертью над
ляхами старому казаку. От будут клясть
меня, чортовы паны ляхи, когда вы уда-
-рите на них иа того леса. Позволь, гет-
ман. На что тебе я, старый, сдался? Я
“ муштре и ©трою», тде они в
7 яковского иначе
Murona
Путь Миколы. Бажана в нашему сегодня
лежит через преодоление отвлеченностей,
абстракций и сиуролов. путь 93н8-
менован жестокой борьбой с собственныиги
чувствами, устоявшимися привязанностями
и привычным мироощущением — борь-
бой, без которой перестает биться живое
сердце поэзии.
Отихи 1929 года «Ночь Гофмана» на-
веяны романтикой.” Поэт сумел увидеть и
понять судьбу художника в другом, чужом
мире, но им самим еще руководило` стрем-
ление уйти из шума ненавистного города
в. призрачный мир гофмановской фантасти-
ки, замкнуть себя в глухие стены уходя-
‘щето предания, больной мечты.
Начало тридцатых годов — решающий
этап в жизни Миколы Бажана. Эти годы
застают поэта на генеральном повороте
его творческой судьбы.
Появляется «Число». Абстрактный cum-
вол еще присутствует в поэзии, но уходит
уже на вторые роли. В очертаниях взвол-
пованного ‘индустриального пейзажа про-
ступает cero) день © ero боями
работой, ‹озилательным творчеством. B
стихотворении 1932 года «Смерть Гамле-
Ta» поэт снов» возвращается в прошлое
на этот ‘раз для о того, чтобы ‹ об’явить
смерть «черному Гамлету, принцу Терпи-
мости», черным крестам бомбовозов, тому
«романтику», который прикл сейчас дру-
гой вид, став бравым унтёром, мрачным
символом войны-и-омерти.. Алеш Карамазо-
вых поэт находит «в”святых легионах, в
&-
зовых масках фильтруют. свою «блажен-
ную» душу вместе ‹ генеральскими CHI-
Новьями, гетмановокими . правнуками и
«христианнейтими» Мышкиными, на ©ми-
ренном кресте которых выросли хвосты
свастики.
Вот она — развязка тратедии. Бажан
проклинает весь этот мир и вместе с. ним
тех поэтиков, которые спрятались в dame
из слоновой кости. или
контрразведчикол:
За горло ее, как убийцу — беспечность
Туманных, коварных, етравленных «лов!
Одна настоящая сть человечноеть —
‚В ленинекой правде последних боев.
стали рядом с
Е. АНДРЕЕВ
©
‚бойцами, каждый из которых сможет на-
учить его целитьсл в 100 противнику,
Это проклятие индивидуализму, репи-
тельное и беспощАдное ниспровержение ус-
тоявшейся морали и ложной нейтрально-
ети искусства, осознание больших задач
своего времени и назначения поэта, откры-
вают Важану выход в неизведанную еще,
но прекрасную страну, где художник чув-
ствует себя окрыленным. Он приближается
к ней каждой своей строчкой, каждым 0б-
разом, каждым движением мысли.
Й вместе е другими поэт приветствует
восход солнца. становущегося на страже у
знамен. ``
Bor как начинается поэма о Кирове
«Ночь перед боем» (1935 год). Поэма пе
реносит читателя в двадцатый год.
Каспийская степь
сожжена дочерна и горбата
Сады Карталинии }
; в росах; в цвету и в соку.
Тяжелые стынут озера Эйбата,
Стремителен ветер Баку...
‘Tor ветер в развернутом знамени
Кирова
Гудел, как прибой, колыхая шелка,
‚.Взойдя на пригорок, задумалея \
Киров.
Высокий и одухотворенный пафос поэмы,
неподдельное и неприкрелпенное чувство,
прозрачная поэтичность образов — все
oT) делает поэму одним из лучших произ-
ведений о Кирове в советской литературе.
Отсутствие в поэме действия, сюжета да-
вало повод для обвинения Бажана в ста-
тичности. рассудочности и т. д. На эти
обвинения правильно ответил Павло Ты-
чина: «У Бажана есть внутренняя дина-
мика, динамика мысли, любовь к напря-
жению мысли... Контуры мысли у чего
ясны, четко очерчены, подвижны и всегда
на высоких регистрах».
Образ Кирова стал главной темой поэта.
Как бы опровергая все обвинения крити-
ки, в 009ме «Киров в Томске». (январь
И поэт нахолит свое место в битве, 1905 г.) Бажан раскрывает образ велико-
становясь вровень с современниками-
го пролетарского революционер в дви-
`Бажан
жении, в действии, в острой храматиче»
ской ситуации. Эта поэма, написанная В
1937 году, — свидетельство дальнейшего
неперерывающегоея творческого — роста
поэта. Вместе се прекрасной поэмой «Ca-
довник» (1934 г.), со стихотворениями:
«Товариш стоит в звездоносном. Кремле»,
«Знамя и солние, и ветер». «Великий
день», «Путь на Тмогви», «Перенесение
праха Важа ПШшавела»—она является тем
творческим багажом поэта, с которым он
входит в украинскую ° советскую поэзию
ках один из наиболее выдающихся #8
представителей.
Сложный и далеко не’ прямолинейный
трорческий путь Бажана от индивидуа-
лизма к подлинно социалистической поэ-
зии, к высотам жизнеутверждающего и ак-
тивного рёализма проходит под знаком глу“
бокого осознания задач советского поэта.
Чем больше трудностей встретилось на пу-
ти поэта, чем сложнее и упорнее былз
борьба, тем значительнее победа, им одер-
жанная. Обращение к тематике сеголняш-
него дня и к героическим эпизодам исто-
рии нашей партии, глубокая вера в свя-
щенную правоту того дела, за которое от-
дал жизнь товарищ Киров, окрылили твор
чество Бажана, сообщили его поэзии новое
качество. 2
Микола Бажан выступает в поэзии и В
‚ КУЛЬТУрной жизни своей республики как
как сознатель”
Ему дороги и
истинный друг народов,
ный интернационалист.
‚ близки не только слова Шевченко и стро-
фы Пушкина, но‘и раздумья Саади и ру-
байи Гафиза, и воинственная речь Фир-
уси. Знакомство с грузинским народом и
его литературой принесло для поэта и для
всего украинского народа богатые плолы:
`пеявилея великолепный украинский пере-
вод поэмы Руставели «Витязь в тигровой
шкуре», сделанный Бажаном. Результатом
узбекистанских впечатлений были стихи
«Садовник», «Танцовщица», «Гробница
Тимура», в которых нашли свое выраже-
ние лучшие стороны поэзии Бажана —
ботатетво мысли. смелость “и оригиналь-
ность образов,
Сейчас уже навела необходимость
ВЫПУСТИТЬ Ha рУсоком языке сборник. в
который должны войти все или, по край-
ней мере. большинство произведений та-
лантливого украинского поэта,
Максим
Маким Рыльский — поэт большого
литературного опыта и большой культуры.
Путь его от первой книги
островах» ло «Избранных стихов», вышед-
ших ‘в этом году, — путь вдумчивого
труда, путь нелегкий, но поучительный,
Все значительное в искусстве является
результатом преодоления традиций. Пре-
одолевать традиции, не. зная прошлого и
не чувствуя с ним органической связи,
значит бороться ¢ собственной тенью.
На раннего Рыльского оказали решаю-
mee влияние такие русские поэты, Kaw
Фет, Тютчев, Случевский, Сологуб, Блок,
Анненский. Пассивное виденье мира ме“
шало Рыльскому найти свою интонацию,
потому чтоо неподвижность омертвляет В
художнике всё.
При всей их одухотворенности и лири-
ческом обаянии давние книги Рыльского
— «Тринадцатая весна», «Звук и отзвук»
й др. — полны той поэтической разноголо-
сицы, которая знаменует собой пору уче-
ничества; ;
Самоутверждению веегда предшествует
мучительная и’ неравная борьба *¢ тем,
что дорого сердиу поэта и что в то же
время заглушает его’ собственный голос.
Только злой умысел и жалкое недомыслие
могли, например, трактовать отношение
Маяковекого к классикам, в частности к
Пушкину, как отношение ироническое,
высокомерное или пренебрежительное, Ма-
яковский безжалостно боролся co своей
любовью в Пушкипу, когла чувствовал,
что эта любовь грозит перейти в привыч-
ку. Он не давал оскудевать поэтическим
страстям, он шел, не останавливаясь, и
требовал общего движения. Понимать Ма-
— значит сводить #HO-
h
пойду в пекло чертям дрова подносить,
ты ж сбережешь свои полки, а UX Y Te-
бя немного. Так что я поехал, бувай
здоров, гетмая. Побей панов всех до по-
следнето, освободи отчизну из неволи...» °
Герои пьесы говорят на языке простом.
трубом, но вместе с тем и романтически
взволнованном. Вот слова Богдана перед
трупом Варвары:
‹... Скажите, полковники Мои, не раз вы
со смертью встречались и в боях поседе-
ли. Скажите же, рыцари, есть ли на све-
те возмездие за все муки налцего народа?
Где конец страдайням? Склоните же. го-
ловы в последний раз‘над великим серд-
цем, которое остановила измена. В могилу
вместе с тобой я кладу и свое сердце.
Отныне в моей груди нет больше ето.
Нечеловеческая лютость у наших врагов.
Нечеловеческий приговор, вместо сердца, я
кладу в свою грудь; Перед твоим холод-
ным ‘челом присягаю, что скоро ты услы-
шишь, как небо содротнется от моей ме-
сти. Погибиет врат, его могилами по-
кроется степь, и в отечестве вольвом бу-
дутцие поколения сложат тебе венок счаст-
ливых песен. Прощай и прости...»
В пьесе есть роман между Ботуном и
Соломией, внучкой Варвары. Эта любов-
ная история вызывает сочувствие, она вы-
азительна. хотя и занимает всего три
кратеньких эпизода Соломия появляется
в лагере с саблей на боку. Ей предла-
тают, чтобы доказатв право свое носить
оружие, сразиться с Вотуном., Она охотно
~
‘становится’ в позицию для боя. Но Бо-
тун, непобедимый Богун, на этот раз
сдается. Пылкий рыцарь ‚полюбил с. пер-
Boro вагляда: Соломия возвращает. ему
саблю.
В другой сцене Богун спорит. с в08-
любленной перед боем — он не хочет,
чтобы она участвовала в сражении, С0-
ломия настаивает, они бьются рядом.
Й последнее: оклеветанный Богун при-
товорен к смерти, Соломия He согла-
шается поверить, что он изменник, она
знает своего Богуна, Любит ето и не сом-
невается в его преданности народу. Все.
Любовь, возникающая мгновенно и на
всю жизнь, чувство абсолютно цельное и
чистое, — это бывает в народной сказке.
Так любят романтические герои Вальтер-
Скотта, -
Вспомнив о Вальтер-Скотте, нужно рас-
сказать о дьяке Гавриле. Этот священно-
служитель Запорожской Сечи . наделен
могучей дланью и добрым сердизм. Он
воин не хуже других,
За поясом у дьяка Гаврилы исправный
«На белых.
ЛЕВ ДЛИГАЧ.
2
ваторство нашего великого главаря к п9-
лиграфическому приему, к рубленой строке.
Подобно Маяковскому, каждый подлин-
ный ‘поэт, всем сердцем любящий своих
предшественников и учителей, не дает из*
вестковому слою’ традиций покрывать жи-
вую плоть стиха, Максим Рыльекий в 1е-
чение двадцати девяти лет плодотворной
работы исподволь, с большой настойчиво-
стью, освобождалея от всего, что омерт-
вляло его поэзию. На первых порах Рыль-
скому помогло то, что и сейчас остаетея
неоспоримым качеством его стихов, —тон-
508 и о6бтров чуветво природы, великолеп-
ное знание родного языка и его музыкаль-
ного строя. Однако книжный мир, которым
жил поэт, еще мешал этим свойствам ло
конпа проявиться в стихах, Исподволь вы-
кристаллизовались индивидуальные черты
люэта, которые нашли свое выражение в
таких стихах, как «Герда», «Моя бать-
вовщина», «Серпень з вереснем ‘стиска-
ють», «Окна» ит. д.
„Приближение Рыльского к замечатель-
ному украинскому фольклору, к нарохной
песне, к Шевченко, расширение диапазо-
на поэта, работа над большими повество-
вательными вещами, вмешательство жизни
и вмешательство в жизнь при сохранении
всех прежних качеств — вот основные
симптомы художественной зрелости одного
из лучших поэтов Советокой Украины.
Поэтическая цельность и простота Рыль-
ского`по праву должны быть поставлены
в пример многим поэтам, в стихах кото-
рых находят смутное выражение совер-
пистолет, и, когда нужно, он переходит
от благословений к стрельбе.
Дьяк Гаврила — фигура исторически
вполне реальная, Драматург не мог игно-
рировать ту роль, которую подчас иг-
рало православное духовенство в 0св0-
бодительной войне украинского народа. С
Запада надвигалась ‘ядовитая волна Be
зуитотва. Польские захватчики,
уничтожить самобытность украинского на-
рода, огнем и мечом насаждали католи-
ческую веру. Знаменитый Нан Вашневец-
кий приказал однажды буравить глаза
двадцати православным дьякам. Украина
стала непроходимым’ барьером для вла-
CTH PHMCKOTO папы, отремившейся распро-
страниться” на Восток, в Роесию. В образе
Гаврилы много
тероичен.
Мне кажется, что
Хмельницкий» нашим театрам играть бу-
дет нелегко. Она может доставить и мно-
го радостей и немало огорчений. Театру и
актеру, привыкшим к бытовому, камерно-
uy пеихологизму, нечего здесь. делать,
«Богдан» принадлежит к новой, героиче-
ской струе нашего искусства, истоки ко-
торой—в славной исторни нашего народа
и в ето героическом настоящем Между
людьми, которые в прошлом году шли на
штурм сопки Пулеметной у Хасана, и те.
ми, кто в 1648 году бросался на польско-
немецкие пушки под Корсунем, — пря-.
мая связь героических традиций,
Бесспорно, что лобовой, изолированный
разбор пьесы Корнейчука привел бы к
обнаружению ее недостатков, Такой раз-
бор нужен и полезен прежде всего дра-
матургу. Но было бы непростительной
ошибкой умолчать о новаторском значе»
нии этой талантливой пьесы,
Еще несколько слов о национальном
характере «Богдана». Выше я уже TOBO-
рил, что образ главного тероя пьесы сов
падает с тем представлением о Хмельниц-
ком, которое в веках сложилось у украин-
ского народа. Долгое время выдавалась’ за,
национальное искусство пресловутая «ма-
лороссиянщина». Богдан Хмельницкий не
раз становился жертвой этих пошлых,
насквозь провинциальных театральных
адиций. И пьеса, и спектакли. нового
«Богдана», ожидающиеся на-днях в луч-
ших театрах Украины, идут против этой
«малороссиянщины», выступают ва дей-
ствительное украинское искусство — Ha
циональное по форме, социзлистическое
по содержанию.
КИЕВ, 2 марта,
привлекательного, — он
Рыль
стремясь
‘пьесу «Богдан
и песню, паградив Макслма,
орденом Трудового Красного Знамени,
CKUUW
шенно случайные ассоциадии. Провалы
между этими ассоциациями выдают ино-
гда ‘за поэтическое глубокомыслие только
потому, что их можно дополнить любыми
домыслами, Рыльский отчетливо выражает
каждую свою мысль; мина поэтической
многозначительности, предполагающая не-
кий «подтекст», ему чужда.
Максим Рыльский — прекрасный знаток
Пушкина— является его лучигим перевод-’
чиком на украинский язык. «Евгений Оне-
гин» в переводе Рыльского полон живой
пушкинской силы и выступает для Hac
еще в каком-то новом качестве, потому что
фонетический рисунок русской и украин-
ской речи. при всей их близости, различен.
Работа Рыльского над переводом Пушкина
заслуживает обстоятельного исследования,
которое представит бесспорный интерес для
украинского и для русского читателя,
Не боясь Ффарисейских обвинений в коя-
серватизме, Рыльский включил в книгу
избранных стихов ряд лирических сонетов
— «У тепл: дн, «Кон», «Буря», «Чер-
нитовски = сонети». = (бор винограда,
подвиги Щорса, город на Десне и его
жизнь, — все это входит в сонеты и 680-
бодно движется и дышит в столь тесном,
казалось бы, стихотворном каркасе.
В крупных вещах и исторических поэ-
мах Рыльский не позволяет себе никакой
гладкописи. Он He становится на Путь
«изложения» известных событий, на путь
заунывного повествования.
В большой поэме «Марина» боязнь рав
водущного повествования толкает Рыль-
ского на несколько преувеличенную драма-
тизацию и нарочитое усложнение . колли-
зий, В поэме много традиционных харак-
теристик и внешней патетики, которые
несколько сглаживаются чувством иронии,
пронизывающим хногие ‘главы поэмы.
«Марина» представляет серьезный по-
знаватедьный интерес. Взаимоотнощения
польских помещиков и подневольного ухк-
раинского крестьянства в первой полови-_
не прошлого века показаны в ней очень
рельефно. Непринужденность и. напевность
стиха, острая наблюдательность Рыльского
являются показателями народности его
творчества. Только поэт, пьющий из одного
источника с народом. мог написать:
А земля лежить медова,
А в глухих степах азських,
Дв склоняеться без Birpy
Дэвнкостеблий саксаул,
Добувають волу свиту,
Росять жалюн!: простори,
Живоносне зерно оють
Наш сестри {1 брати.
Широко известная песня Рыльского о
(талине, переведенная на языки всех Har
родов Союза; по своим поэтическим прие-
мам отличается от его лирики. Прекрае-
ный мастер стиха, Рыльский понимает,
Что в массовой песне многое‘ надо оставить
‘для музыки и голова, в то время, как B
лирике стихотворная ткань холжна быть
значительно гуще.
Максим Рыльский сочетает в себе ка-
чества ‘чуткото, вдумчивого поэта и вдохно-
венното песенника. В прекрасном стихо-
творении «Сокольники. Песочный — пере-
улов» он говорит, обращаясь’ к Чехову,
Глебу Успенскому, Гаршину: .
Не дожили... померли.., от тепер
Заглянули б у вкна!
Поглянули 6...
Як сивий хдд просиджуе всю ня
‚ Над приладом, що снивея Леонардо,
I дебатуе з онучам русявим
Прю свжу полтичну новину’
Як шеня Й труд, узявштися 3a
руки,
Вершать велик! на земл! дла.
0 стране, где песня и труд взялись за
руки, Рыльский написал немало хороших
стихов.
Родина ‘поэта высоко оценила его трух
Рыльского
f
зу
Литературная газета
№ 13 5