‘ts
ay
bt
04
п
Che
1B0
AX,
НИ
М
B
10
бя
{
a
101
08
т.
ый
С. НАГОРНЫЙ
ый “.
Книга и фильм
фильм «Всадпики» не похож на роман,
го же названия.
Тотоворих о книге. Новеллы — слабо
изу с060Й связанные сюжетно и нерав-
дщенные. Попытка представить великую
изободительную войну народа в эпопее
иризний и героизма, картинах боев и
ру, смертей и побед, в патетической
1иории, торжественных гимнах. Брат
убомот брата, семья гибнет, прекрасных
ий пытают палачи до“ смерти, пылают
wit, Кровь лучших льется потоком, но
pace продолжает борьбу до победы, и
пух бессмертен, ЧЛетит «журавлиная
изя вечности», цветет «железная роза»
een, и, переполненный жаждою
уиь, шепчет молодой комиссар Дапила
рамовкий упрямый вызов
Молчу, тоичу ряст...»
Тенлальный Тиль Уленшиитель присут-
звал, должно быть, при рождении этой
ГИ,
№ в ней подобно, движущейся панора-
и: млывают в поле зрения фигуры ска-
Чи всадников, ленты пыльных дорог,
пчиые облака, извергающие дождь и мол-
и сдеркнет на минуту веселая и ярост-
ла битва. Но, как в панораме, зритель
mere OT полотна расстоянием, которое
quscerya определил художник, и расетоя-
16 3% как [раз такое, чтобы увидеть
юко великолепие борющихся красок,
nusno удар клинка, об’ятие, прыжок, пз-
pau, He дано зрителю видеть полутонов,
(9 мторых прирола мертва, ни игры че-
ческих глаз, ни тем более внутренней
ибты душевных сил. Есть картины, ко-
рые можно обозревать. издалека и pac-
‹цатривать в лупу по деталям, — в obo-
п мучаях они равно прекраены. 0 кни-
в Юрия Яновского этого сказать нель-
м, — пи ближайшем рассмотрении 0б-
пруживаешь бугроватый слой ‹ краскя,
и в поры человеческой кожи, не сетку
gaia, Впрочем, таковы свойства жанра,
те оны спорить нельзя, Но бесспорно,
покнига «Всадники» — истинная поэзия.
кво не любить жанр, можно находить
ибки и описки автора даже в пределах
tn манеры ‘Но нельзя расстаться в доб-
ыу чувством к книге, которая была про-
Чана несколько лет назад, & до сих пор
ЩЕ ЖИВОТ В ПАМЯТИ,
упоунилась Перекопская степь — и
(иидая, и паполненная грохочущим
жених воинских масс, запомнилея полк
лецких пролетариев и героизм его похо-
в, Эпомнилея веселый гигант Адаменко,
3 льше всего сохранилась в памяти гла-
В и прадеде Даниле‘и правнуке Данилке
= полла 0 вечной жизни, о трудовой
Моти и мудрости, перехающейся из л0-
иво, нежная и мужественная но-
виа, составленная из слов, пахнущих
Юй и стетью, морем и дорожной пы-
10, которая нагрета солнцем.
B книге есть поэтический быт и геро-
meckné обычаи украинского народа, и вс-
\тпно, что та священная и `кровопро-
ия война с панами, немецкими зах-
iia и банлитами, которую ведет
МХ, Представляется читателю в форме
winapi песни, исполненной гнева и
ttn,
(0 воем этом захотелось ‘написать в
вот ‹ появлением фильма «Веалники»,
Имрый сделан «по роману Яновского», но
» ийствительности с этой книгой ничего.
мии общего не имеет. Дело не в том,
ту сценарист В. Павловский ввел новых
Киев п новые эпизоды, «развил» интри-
п. Гораздо важнее, что добавочное не вее-
1 отанически соответствовало OCHOBHO-
Wy, kak п должно быть по законам при-
мы, «прививка» повела к тому, что про-
ввение Яновского перестало жить, a
емо него на экране выросло новое —
ри. В бытовом эпизоде патетическая
№1ь звучит чуждо и неожиданно; обрыв+
Ш маичавой былины чередуются © гро-
икныхи сценами, пейзаж почти всюду
Яиничный: батальные картины сделаны
брсовестно, но, конечно, это не богатыр-
ttre битвы Яновского. И если роман
Фимаики» — вещь своеобразная, кое В
ВСЕНАРОДНАЯ СТРОИКА —
Дворец Советов, величественный памят-
их Ваадямиру `Ильичу Ленину, по реше-
my XVI сезда партии должен быть в
ивнох закончен в Третьей Сталинской
Мтидетке, Двадцатипятилетие Октябрьской
циалистической революции народы 00:
Уткою Союза отпразднуют в залах этого
ицечательного. дворца.
(ки завершения строительства чрез-
илаЙно близки. Со строительством Дворца
(етв, этим величайшим” сборужением,
Икрывается новый период в истории ар-
итектуры. Используя все великие тра:
и мировой архитектуры, строителя
ирца Советов, однако, чужды какого-ли-
fv метавраторства или копирования образ-
8 архитектуры прошлого. о
Архитектурно-художественный образ
ща Советов . сложился в многолетней
Цректной работе под руководством пар-
Ин и правительства. Высотная компози-
15 Дзорца, трактовка его как памятника
Иому вождю и организатору Октябрь-
№0 социалистической революции, — все
1 вошло в сознание трудящихся Macc.
Маз Дворца Советов стал художествен-
Шу выражением могущества, культурно-
№ растает, счастья и братства народов
)Р, воликой эмблемой социалистической
Имократин,
Понятие «мастерской Дворца Советов»
ИЙчае расширяется до пределов всей стра-
iH, включая в свою орбиту крупнейшие
№ ы и рудники, карьеры минерального
Щрья, научные лаборатории и экеперй-
интальные институты.
[0 расчету одного из скультторов, для
Tanboree крупных скульптурных работ
lbopua Советов потребуется 400 опытных
Иульторов и 600 помощников. Между
ММ тот же скульптор подечитал, что по
®му СССР наберется, включая вУ30В-
8 и мастеров, выдвинувшихея В. ©амо*
тАЛЬНОМ искусстве, всего 650 скуль-
ров,
А иосто монументальной живописи В
Тжественном оформлении Дворца Сове-
№? Нашим художникам придется запол-
ть различными произведениями MOHY-
\тальной живописи громадную TIONAL
вн Дворца Советов — 20 тысяч квад-
смерти:
а
F
mate фильма «Всадники»,
ному произведению Ю. Яновского, ре-
жиссер И. А. Савченко. Заспуженный
артист республики С. И. Шкурат в
роли Якима Недопи.
Сцена»
С. Павловского ‘по: одноимен-
oog
чем не совершенная, но бесспорно поэти-
ческая, то о фильме «Всадники» этого не
скажешь.
Слишком часто встречаешь в фильме
воспроизводство знакомых уже приемов,
Германские интервенты врываются в укра-
инское село. Они грабят. Они были изоб-
ретательны в грабеже и убийствах в 1918
году — эти цивилизованные вандалы. На
экране показывают, как солдаты кайзера
забирают у крестьянки корову. Но что де-
лать зрителю, если за нынешний год это
уже третья корова на экране? Палачи в
касках ведут молодого деревенского парня
на казнь. Они выбирают дерево, делают
петлю из веревки... Но как быть, если в
другом фильме одного такого же хлоппа
точно так же подводили уже к дереву?
По рельсам бежит поезд, набитый безмя-
тежными завоевателями. Откуда он вышел
и куда он идет, этот поезд, — не сущеет-
венно и, в фильме не показано. Но зритель
уже знает, он натренирован на. предыду-
щих каотинах: сейчас вагоны рухнут под
откос. Так и есть!
В чем же дело? Почему новая картина
так часто заставляет вспоминать о других
фильмах? 0б’ясняется это не общностью
темы. «Отечественная война» украинского
народа не раз еще вдохновит художника
на творческий труд, исполненный само-
бытности, свежести и новизны. Как часто
бывает в кино, авторы‘ фильма «Веадни-
ки» делали свою работу добросовестно, од-
нако ремесленно, не затрудняясь поисками
и изобретательетвом, ‘соетавляющими сущ-
ность ‘творчества. Получился средний —
не плохой, но и не яркий фильм.
Не в первый раз уже исчезают тон-
кость идеи, философский подтекст и поэти-
ческое изящество книги при инсцениро-
вании. Люди, мыслящие примитивно, гото-
вы возвести это явление в закон: кино,
мол, искусство массовое, извольте платить
за лоходчивость отказом от сложности и
глубины. Конечно, это не так. Кинемато-
граф собственными средствами способен
создать вещи конгениальные лучшим про-
изведениям художественной — литературы,
Решает талант, способность к труду He
ремесленному, но BIOXHOBCHHOMY, 970,
впрочем, одинаково относится ко всем ви-
дам искусства. ьа
В фильме «Всадники» хорошо итгратот
артисты J. Свердлин, С. Шкурат и М. Тро-
Яновский. Именно их мастерство, вероят-
но, определит интерес зрителей к фильму.
В созданных ими образах живет правда 0
великой войне за социализм.
~ Ал. КРОН
В зАШИТУ
ФловЕРА
К гастролям Курского театра
им. Пушкина
Спектакль Курского театра им. Пушки-
на облечен в изящную «супер-обложку».
На белом шелке занавеса художник в0с-
произвел иллюстрированный — переплет
французского издания романа «Госпожа
Бовари. Провинциальные нравы». Кажется;
вот сейчас раскроется книга, и с ее стра-
ниц впервые сойдут на подмостки с0-
ветской сцены знакомые флоберовские . 0б-
разы. ; /
«Эмма Бовари» — не инсценировка
отдельных эпизодов романа. Это пьеса
драматурга Н. А. Ирашенинникова, по
роману Флобера. Эта формула дает драма-
тургу некоторую свободу по отношению к
тексту романа, но тем, более обязывает к
верному истолкованию его духа. Краше-
нинников Не сумел воспользоваться этой
свободой. В пьесе есть все типические по-
роки плохой инсценировки — бездействен-
ность, громоздкость, дробность ° эпизодов,
вызываемая не столько внутренней необхо-
димостью, сколько отсутствием четкого
драматургического замысла. Хуже того,
драматург злоупотребил этой свободой,
превратив замечательный роман Флобера в
пошлую мелодраму о претенциозной жене
врача, со скуки меняющей любовников и
-погибающей от мужской подлости.
Много раз поднимается за вечер белый
шелковый занавес, но ничто не помогает
установить хотя бы отдаленное родство
между флоберовскими героями и героями
спектакля, незаконно присвоившими их
имена.
Драматург и театр пачисто вычеркнули
из спектакля социальный фон романа.
Эмма не героиня, а жёртва. Если не по-:
казать влияния среды на формирование
характера Эммы, ее судьба перестает быть
значительной, & становится только пошлой.
Флобера — бытописателя, аналитика, са-
тирика в пьесе нет и в ‘помине, Зрителю
предоставляется всерьез воспринимать! Эм-
му Бовари, как героиню, вступившую ‘в
конфликт 6 современным eli обществом.
Драматург Крашенинников не понял, что,
«поднимая» таким путем образ Эммы Бо-
вари, он бесконечно его снижает. :
Внутренний мир’ флоберовских героев не
только поблек, но и подвергся грубому
искажению. Эмма Бовари — один из
самых сложных, изменчивых и противоре-
чивых характеров в мировой литературе.
Сложными в своей обыденности являются
и Шарль Бовари, Родольф, Леон. Этой слож-
ности в пьесе нет и следа.
Нельзя. конечно, требовать от драматур-
Ta, чтобы он перенес в пьесу всю полно-
ту флоберовских характеристик. Но мы
вправе все же рассчитывать на известный
минимум соответствия персонажей пьесы
своим литературным оригиналам, вне ко-
торого такая пьеса теряет всякий смысл,
У Флобера тереи чаще всего обманывают
самих себя. У Крашенинникова они обма-
нывают только друг друга.
Неузнаваем в пьесе и Флобер-стилиет.
Флобер учил выбору точных слов, предёль-
ной экономии выразительных средств. Он
говорил, что писателю нужно одно слово
для обозначения вещи, одно прилагатель-
Hoe для ее определения, один глагол для
выражения действия. = Врашенинникову
нужно пять раз показать Шарля Бовари за
едой, десять раз—Эмму за книжкой или
фортепиано, без конца подчеркивать одии
И 16 же черты в их отношениях. Пьеса
многословна, в ней много плохой отсебя-
тины. Но когда драматург обращается к
подлинному тексту Флобера, он проявляет
еще меньше такта. Затаенные мысли дей-
ствующих лиц перекраиваются в реплики,
подтекст становится текстом, и этот текст
звучит со сцены нестерпимой ложью.
Вину драматурга в полной мере разде-
ляет и режиссура театра. Ниже всякой
критики исполнение центральных ролей
пьесы. Здесь нужно не анализировать, &
протестовать.
Авторы спектакля «Эмма Бовари» ока-
зались не только плохими: истолкователями
романа, но и плохими его читателями.
ратных метров, то есть 2 Таким образом и
равную‘ по величине Ар- ципы внутреннего ху-
батской площади. Н. КОЛЛИ дожественного оформле-
He следует думать, ния Дворца Советов еще
что’ архитекторам не >= He определились, и сама
*
приходится работать над
дальнейшим совершенствованием уже най-
денной формы Дворца Советов. Необходимо,
на мой взгляд, добиться большей гармо-
нии масштабов всех основных частей ги-
тантекого сооружения: Еще не достигну-
то полное соответствие между стилобатной
частью Дворца Советов и 610 высотной
частью, решенной в более крупных срав-
нительно членениях.
Скульптура” Ленина, как“она предстает
пебед нами, не в утвержденном эскизе, &
в однометровой фигуре, исполненной
екульштором ‘ Меркуровым для последнего
макета Дворца Советов, вызывает справед-
ливые опасения.
Образ Ленина в этой скульптуре Be
нашел еще безупречного выражения. Ди-
намика скульитуры находится в противо-
речии св ритмом башни, служащей ей по-
стаментом, Скульптура не вырастает 0р-
танически, не завершает основной об’ем
Дворца Советов, а воспринимается постав-
ленной на плоскость.
Нужно много работать над силуэтом
скульптуры, над моделировкой одежды.
Скульптура Ленина должна одинаково хо-
рошо восприниматься не с двух, только
точек, а по крайней мере с четырех, что-
вы ‘не было никаких оптических искаже-
пий, вызванных тем, что она будет стоять
на 300-метровой высоте.
Вне зависимости от тех или иных по-
правок, архитектурно-художественный 0б-
раз Дворца. Советов решен правильно, и
¢ ним сроднилось народное сознание.
Другое дело — интерьеры Дворца Сове-
тов. Недавний пленум союза советских
архитекторов совместно 67 художниками п
скульшторами признал ‚ необходимым 3
кратчайший срок закончить разработку
проекта иятерьера Дворца, Проекты носят
пока предварительный характер, что край-
не затрудняет участие , живописцев и
скульшюров в работе по строительству
Дворца.
идея этого оформления
пока еще туманна. Однако уже сейчас не-
обходимо предостеречь против неправильной
тенденции превратить Дворец Советов “B
музей исторической советской живописи,
Нужно также отказаться от всякой на-
пыщенности, мишуры, обилия золота, все-
TO Того, что создает беспокойную атмюсфе-
ру дворцовых залов. Дворец для народа,
дворец социалистической демократии, дол-
жен отличаться простотой, величавым спо-
койствием и человечностью. На помощь
архитектуре в этом отношении лолжна
притти монументальная живопись, распо-
лагающая громадным разнообразием средств,
прошедших многовековую историческую
проверку, — мозаика, фреска, темпера,
энкауетика ит. д.
Скульптура занимает большое место во
внешней архитектуре Дворца Советов. и
в интерьере Большого зала; в других. 38*
wax ona должна найти себе применение,
главным образом, в виде барельефов. Нз-
ряду со стеной и потолками не менее важ-
ным элементом интерьера Дворца Советов
явятоя, конечно, полы. В отделке полов
делжны применяться, в зависимости от
характера отдельных зал, и мрамор, и де-
рово, и резина,
В хуложественном оформлении Дворца
Советов, кроме архитектуры, монументаль-
вой живописи и скульптуры, болыпую
роль сыграет и художественная промыш-
ленность (мебель, арматура, декоративное
убранство, ткань и т, д.).
Camo собой подразумевается широкое
участие народного ‘искусства в художе-
ственном оформлении Дворца Советов. Не
приходится, однако, скрывать, что на этом
пути имеются и серьезные затруднения.
Наши мастера народного искусства в CBO-
вм большинстве еще только начинают пе-
реходить от наивной, сказочной, фольк-
лорной эмблематики Е резлистическому
стилю и к конкретным темам социалисти-
ческой действительности. Между тем все
художественной проблемой нашего време-
Эм. МИНДЛИН
Мигель Сервантес
ОТРЫВОК ИЗ ПЬЕСЫ
ЧИКИЗНАКЕ. Как он противно кричит!
У меня сохнет горло от его крика.
ХИНЕС. Это новичок шумит, сеньор Чи-
кизнаке, С него отчисляют, а он шумит.
Ринконете передает Мониподьо одежду и
обувь Бобильи,
МОНИПОДЬО, Человече!
ХИНЕС. Эй, тюремщик! Скорей! Сень-
ор Мониподьо зовет! Тюремщик!
Вбегает тюремщик.
в Чего милости вашей угод-
HO
ТЮРЕМЩИК, А вчера одного приволяй
в их милости палачу, ложат ero Ha
скамью. Сеньор палач только кнут под*
няли, a TOT — «Ха-ха-ха» Вопомнил,
как рыцарь ваш мельницы принял за ве-
ликанов. Слышал, как вы читали. Ну,
сеньору палачу теперь самим интересно.
Хотят притги,
МОНИПОДЬО. Тюремщик! Так передай
палачу. Коли после его плетей Чикизнаке
сможет слушать про рыцаря, тогда
сеньор сочинитель станут читать. А коли
палач так отделает Чикизнаке, что тому
не до чтения, тогда не станут сеньор со-
ЧИНИТель Читать,
СЕРВАНТЕС. Да. Да. Пожалуйста, так
передайте Вы хорошо придумали, Мони-
подьо, (Идет в свою камеру, перечитывает
написанное).
ТЮРЕМЩИК, Весьма извиняюсь, сеньор
Чикизнаке. Сеньор палач ждут вашу ми-
лостЬ.
ЧИКИЗНАКЕ, Скажи сначала: пресвет-
лый, преблагородлный сеньор Чикизнаке.
ТЮРЕМЩИК. Пресветлый, преблагород-
ный сеньор Чикизнаке.
ЧИКИЗНАКЕ, За мной! (Уходит, за ним
— тюремщик),
‚ МОНИПОДЬО (заглядывая в камеру
Сервантеса). Вот. Попробуйте описать. Де-
сять лет галер. да еще, пока отправят,
каждый четверг сорок плетей. (Махнув ру
`КОЙ, «ОТходит). = ‘
Доктор богословия, инквизитор ле Паз
предал когда-то своих соотечественников-
испанцев алжирским разбойникам. Тайна
предательства известна Мигелю Серванте-
су, одному из преданных де Пазом. Боясь,
как бы Сервантео не разоблачил его, де
Паз пытается подкупить Сервантеса, и ко-
гда это не удается, заставляет Гаспара
де Техаду — начальника Сервантеса и
мецената — сочинить ‘ложное обвинение
против своего любимца в растрате казен-
ных денег. Заключенный в тюрьме Cep-
вантео принимается за создание первого
тома «Дон-Кихота».’ Благодаря хлопотам
друзей, его освобождают. Он вынускает
в свет свою книгу — успех ее огромен.
Продолжая преследования Сервантеса, де
Паз похищает план второй части «Дон-Ки-
хота» и, исказив замысел Сервантеса, вы*
пускает «ложного» «Дон-Кихота», тем са»
мым преграждая путь книге Сервантеса.
В отчаянии Сервантес готов бросить перо,
но, узнав о его горе, эскивиаский народ,
среди которого живет Сервантес, устраи-
вает шествие к дому писателя. Переоде-
тые Дон-Кихотом и Санчо Пансо друзья
Сервантеса преклоняют перед ним колена,
умоляя не покидать их. Престарелый
Сервантес обращается к своему Дон-Ки-
хоту с призывом «жаждой справедливо-
сти и добра наполнить весь мир». В люб-
ви народа Сервантес обретает силы для
дальнейшей борьбы,
*
СЦЕНА СЕДЬМАЯ
Тюрьма в Севилье, Мрачный коридор.
Двери камер открыты. общей камере
тесно стоят скойки, Арестанты итрают в
карты, слоняются из угла в угол, жуют,
спят, ссорятся. В одиночной камере 38
крошечным столиком с пером в руке ра-
ботает Сервантес. За стеной, в такой же
камере, заббосив ноги на спинку кровати,
возлежит Мониподьо, главарь севильских
мошенников,
В. коридоре на ‘полу, вокруг бочки из-
БОБИЛЬЯ. Тюремщик! Они раздели ме-
ня! Скажите начальству! Тюремщик!
МОНИПОДЬО. Человече! Вина! Обед!
(Бросает ему вещи Бобильи). Сдача твоя.
ТЮРЕМЩИК, Все, милость ваша, будет
исполнено. 4
МОНИПОДЬО. Да палачу скажи, чтоб
06 условии помнил. Втридорога берет,
ТЮРЕМЩИК, Все будет, милость ваша,
исполнено. (Уходит). 4
БОБИЛЬЯ. Святые утодникя! Где я?
Что это? Святые угодники! (Кричит). Of,
стража! Кто еще не подкуплен в этой
тюрьме! Стража-а-а! (Озирается). Все под-
куплены, Все,
МОНИПОДЬО. Цыц,
БОБИЛЬЯ. Разбойники! Бандиты! Всех
на галеры! На плаху! В ад!
ХИНЕС. Сеньор Мониподьо! Можно ему
страстей? Сеньор Мониподьо! п
оявляются Гутьерее в корзинкой В
МОНИПОДЬО. Дозволяется, руках и Каталина. За сценой — вопль
Бычья нога, Ринконете и Кортадильо `Чикизнаке.
хватают Бобилью и кладут его животом на КАТАЛИНА. Ох, что вто?
пол. Хинес бросается в камеру Мони-
подьо и тащит оттуда кнут. Бобилья от- PBI shies Ни слова, Сейчас мы его
чаянно визжит, п м в 2 Е
ЧИКИЗНАКЕ, Как он противно кричит ри виде Мониподьо Каталина отша“
Мониподьо! Пусть он а me про: тывается. Гутьерес указывает ей каме-
тивно! ру Сервантеса. Каталина, плача, кидается
к мужу. Гутьерес и Мониподьо подозри-
Собираются заключенные. Наблюдают
i емая
приготовления к экзекуции. Вопль Бобильи тельно осматривают друг друга. Н
сцена.
под вина, играют в карты пожилой и туч- заставил Сервантеса выскочить в коридор.
ный разбойник Бычья нога, юркий‘и МОНИПОДЬО, А, сеньор сочинитель! ea Миголь! Пресвятая бого-
юный Xuneo, заслуженные воры Ринко- (Снимает шляпу). Как поживает ваш РОДИЦа ;
нете и Нортадильо и щеголь сумасшедший рыцарь, сеньор? СЕРВАНТЕС (бросился ей навстречу),
арси е
тЫ Каталина! (Целует ее). Моя Каталина!
КАТАЛИНА. Миголь! Сердце мое! (Пла-
чет).
Новый истошный вопль Чикизнаке,
КАТАЛИНА. (Прижимаясь в мужу).
Кто это так кричит, Мигэль?
МОНИПОДЬО. Ваша милость.. (Зевает). СЕРВАНТЕС. Человек, которого. бичуют
Охота вам! плетьми. Закон так же жесток, Каталина,
СЕРВАНТЕС. Сейчас же отпустите ето! Как преступленья, которые он карает.
Слова его вызывают всеобщий смех Он КАТАЛИНА. Пресвятая богородица! Как
пытается освободить Бобилью, дерется, ТЫ /страдаешь, Митоль!
размахивает здоровой рукой. Бычья mora] СНРВАНТЕС. Я страдаю только бт
BAHT, OO HA. OT, мысли, что всём, всем своим близким Я
МОНИПОДЬО. (смех душит его). Ой, нё всегда причиняю одно горе. Всем, кто ме
могу... Бычья нога... Пусти... ня любил. И тебе, моя Каталина,
Бычья нога отпускает Сервантеса. Тот ПАТАЛИНА Ка Сы можешь чак tones.
поднимается омущенный.
Bom рить? Я была злая жена... Если б ты не
МОНИПОДЬО. Ой, ваша милость! Насме- уехал из Эсквиаса, ты не попал бы в
шили, ей 60гу! Вы же совсем, как ТОТ тюрьму. Я виновата, Миголь.
ваш рыцарь... Совсем Дон-Кихот! CHPBAHTRC. 1 yah eked’
2 . Кто знает! Не попади-
Заключенные посмеиваются. Хинес хи acy nen au ie a HK. Wy re oe
хикает, Е а
` МОНИПОДЬО. Сеньор сочинитель! Чтоб и ete BO, ok ore re
вы He подумали, что мы какие-нибудь
такие.. Сеньор сочинитель! Берите себе КАТАЛИНА. Ты что-то пишешь, а я не
знаю 06 этом? Гутьерес уверяет, будто
дворянчика! у я
ты сочиняешь рыцарский роман. Но мо-
РИНКОНЕТЕ, Кто сказал? ее зоо Маале
БЫЧЬЯ НОГА, Сакристану под хвост! СЕРВАНТЕО ^ ak
загадочно).
ХИНЕС. Сеньор Мониподьо! А страсти? Cénwiih. мб баталия.
Сеньор Монинодьо! Я буду его! Я! Я!
МОНИПОДЬО (топнул ногой). Абраманос! КАТАЛИНА. И я узнаю об этом после
Гутьереса? Конечно, я все заслужила...
Разбойники нехотя освобождают Боби-
Я виновата в твоих страданиях...
лью, который тотчас забивается в даль-
ний угол, сеживается и остается там до СЕРВАНТЕС. Мои страдания! Да яеще
конца сцены. . никогда не испытывал такой свободы,
СЕРВАНТЕС. Вашу руку, Мониподьо. как в этой тюрьме! Будь благословенна
тюрьма, дарующая свободу! Наконец, я
МОНИПОДЬО. Да обе, сеньор сочини-
принадлежу себе, Каталина! Пойми.
тель.
CEPBAHTEC, Ho y меня только одна. КАТАЛИНА. Мне страшно тебя слу
МОНИПОДЬО. А я ее своими двумя. шать, Миголь,
(Пожимает обеими руками руку Серван“ ГуТЬЕРЕС (входя в камеру). Дон Ми-
теса). тэль! Еще немного — и вы уйдете отсю-
Разбойники насмешливо наблюдают эту да,
Бобилья.
БОБИЛЬЯ (швырнул карты, вскочил).
Жулики! Жулики! Жулики!
РИНКОНЕТЕ. Кто сказал — жулики?
БОБИЛЬЯ. Бандиты! Грабители!
КОРТАДИЛЬО (поднимаясь).
подьо!
БЫЧЬЯ НОГА. Мониподьо!
РИНКОНЕТЕ. Мониподьо!,
ХИНЕС. Сеньор Мониподьо!
Мониподьо! Сеньор Мониподьо!
Из своей камеры важно выходит Мони-
подьо, великан 6 темным опухшим ли-
NOM, с крошечными заплывигими глазка“
ми, с всклокоченной рыжей бородой, Кам-
вол расстегнут на голой волосатой груди.
Широкополая черная шляпа с высокой
тульей на маленькой голове. Мирокие, по
щиколотку, шаровары. Громадные бащ-
маки.
МОНИПОДЬО. Я — Мониподьо,
Молча надвигается на Бобилью.
БОБИЛЬЯ (в страхе отступая). Что вам
нужно? Кто вы такой?
ХИНЕС, Ой, не знает, кто такой сеньор
Мониподьо!
КОРТАДИЛЬО, Се— Мониподьо. Отец
всех, кто служит боту и добрым людям.
Без ихнего блатословения никто в Севилье
не имеет полною права быть убитым,
подколотым, переломанным, размозжен-
ным, раненным, обыгранным, раздетым,
разутым, обманутым, одураченным. Ce —
судья в святом нашем братстве. Суд их
милости справедлив, как суд ето величе-
ства короля!
МОНИПОДЬО. Аминь, дитя мое, Корта-
ДилЬо.
БОБИЛЬЯ. Не смейте меня тротать! Я
буду жаловаться!
МОНИПОДЬО. Детки! Отчислить с него
в пользу братотва:
Ринконете и Кортадильо набрасываются
на Бобилью, стаскивают © него штаны
СЕРВАНТЕС. Моему рыцарю почудилея
крик... ;
МОНИПОДЬО. Воздаем по заслутам...
(Кивнул на Бобилью).
СЕРВАНТЕС. Я требую, чтоб вы ето
Монк. отпустили! ;
Сеньор
Совсем осо
и башмаки,
Ss сцену. `СЕРВАНТЕС (испугался). Уйти? Ho
BOBBING. Kapayat -Crpamal Ha ae КОРТАДИЛЬО. А что, сеньор сочини- здесь так хорошо работается, Гутьерес!
meee тель, вы знакомы с Лопе де Вега? TYTBEPEO. Bu будете ‘своболлы, -йри
КОРТАДИЛЬО, Кусается! Шлюхин вы- СЕРВАНТЕС (вздрогнул). Вы слыхали Миголь черз ме ;
POTOR. о Лопе де Вега? Вы, Кортадильо? He
Из общей камеры выходит бледный ме-
СЕРВАНТЕС. Вы воображаете, что я
ланхоличный Чикизнаке,
стану возвращать семь тысяч реалов, ко»
торые я и не думал присваивать? Да от
куда бы я их взял!
ГУТЬЕРЕС. Дон Митэль. Только один
человек на свете понимает Гутьереся.
Свобода этого человека дороже какой-то
тостиницы.
СЕРВАНТЕС. Он обезумел! Продать гос-
тиницу!
КОРТАДИЛЬО. Да кто ж о нем He CUE
хал! Вот это так сочинитель!
СЕРВАНТЕС, Но он на пятнадцать лет
моложе меня. (Пауза). Скажите, Корта-
дильо.. Не приходилось ли вам также
слышать о другом сочинителе... Знаете...
Который написал «Нумансию», «Гала-
тею»... Нет?
КОРТАДИЛЬО. А ro, это хорошие
вещи, о которых вы говорите?
СЕРВАНТЕС (медленно). Я думаю.. эт0 ГуТЬЕРЕС (улыбаясь). «Греческая вдо-
хорошие’ вещи. ва» — не первая из вдов, готовых про»
КОРТАДИЛЬО. Ну, коли так, значит их дать себя.
написал Лопе де Вега!
: СЕРВАНТЕО. Стать нищим из-за меня?
СЕРВАНТЕС, Нет! Нет! Их написал сов- Нет.. Я остаюсь в тюрьме хоть до конца
сем другой человек!. Боже мой... Корта- свонх дней! Вы не уведете меня отсюда!
ильо.. Скажите... Вы обо мне... никогда
ann КАТАЛИНА. Останешься здесь? Вот
не олыхали? : как ты любишь меня, Миголь? Вот как
КОРТАДИЛЬО. Нет, ваша милость. Чле- ты любишь свою дочь? Тебе все равно,
ны нашего братства в театр ходят толь- lero: ChAR © нами!
ко на Лопе де Вегу. (В. восторге). Ну и
СЕРВАНТЕС. Я только. об одном pac
сочинитель же он! Как его пьеса — так
гуляй, чеши, брей, уди, сети забрасывай! прошу... Каталина ТГутьерес. Позвольте
мне остаться в тюрьме.
Зрителю ноги сбривай—не то что ры
ны! А вы что б думали, ваша милость? Я ГУТЬЕРЕС. Дон Миголь. Жестокость не
была в вашем, характере.
б shes Лопе де Вегу в долю взял! Ko-
роль
КАТАЛИНА Ты просто больше любишь
п себя, чем Hac, Мигэль!
мб да ед ии ео
Тюремщик несет корзину 6 вином
кушаньями. Увидев ‘его, Кортадильо и ГУТЬЕРЕС. Вы хотите сделать несчаст“
другие идут навстречу. Сервантес стоит, ными своих близких? Дон Мигэль!
ИЯ FORORY, КАТАЛИНА. Тепе :
A рь я вижу, ты прав:
ТЮРЕМЩИК (к Мох Все, МИ- несчастны все, кто любит тебя. (Плачет).
OO ВАША, ОеНЬОр NOHETOALO, WOnOTHCHO. CRHPBAHTEO. Как Много я должен вам
Бобилья, забившись в дальний угол, с всем! (Низко кланяется Гутьересу). `
негодованием смотрит на пиршество раз- vi
Каталина обнимает ero, [TyTbepec, cMas
бойников.
орзину с про-
ЧИКИЗНАКЕ poe из бутылки). Какое ил See tie АЕ м
противное вино! (Пьет © наслаждением). торото ‘перехватывают Ринконете и Кор-
м вино? : тадильо и уводят в общую камеру.
есьма извиняюсь, сеньор
Чикизнаке. Сеньор палач просил Mu МОНИПОДЬО. Как, себя вел палач?
лость вашу поторопиться. Не извольте! ТЮРЕМЩИК. Десятка плетей — и то
беспокоиться. Сеньор палач условие пом- не попало. Сеньор Чикизнаке кричали — ,
HHT. p Tak это сеньор палач велели им для ви*
ЧИКИЗНАКЕ, Подождет, (Пьет). да кричать (Орет) Тюрьма закрывается!
i Посторонние, удалитёсь!
СЕРВАНТЕС. Можно мне вас спросить,
Мониподьо? ‘Кто распоряжается в этой ГУТЬЕРЕС. Сейчас
тюрьмы.
странной тюрьме?
МОНИПОДЬО. Деньги. Его величество Сервантес и Каталина бросаются друг.
заложил эту тюрьму терцогу Алькале. другу на шею, Потом Сервантес молча
Герцог сдал ее в аренду купцу А купец обнимает Гутьереса. Гутьерее и Каталина
— эт0 купец, ваша милость. Жаль, что уходят,
тюрьмы святой инквизиции не сдаются в СЕРВАНТЕС (емотря вслед жене). Кто
аренду А вдесь —‘ва деньги можно ‘уст
) по; — тако
роилься. Денег! Денег! Денег его величе- Lea de ae И я т
”
ству королю! Нелегко быть народом в Ko-
ролевстве Испания! é т ЕК: к
ТЮРЕМЩИК (Сервантесу). Сеньор па-
лач приказали спросить вашу милость —
сетодня — как? Будете или нет читать
про сумасшедшего рыцаря?
СЕРВАНТЕС. Палачу что за дело?
художественное оформление Дворца Сове-
тов должно быть глубоко реалистичным
и посвящено в значительной степени те-
мам нашей жизни,
Сложность и новизну художественного
оформления Дворца Советов особенно легке
проилаюстрировать на примере Большого
зала дворца. Габариты его колоссаЛЬьНны:
зал имеет в диаметре 140 метров, высота
его около 100 метров, он вмещает едино-
временно 21 тысячу человек, Естествен-
но, что нет и не может быть никазой
аналогии между этим залом и дворповыми
залами, базиликами и даже термами Ри-
ма. Правильно поэтому, что Большой зал
сооружается как грандиозный амфитеатр
под открытым небом. Авторы` повторяют в
колоннаде этого зала ритм наружных ко-
лонн. Зритель, входя в зал, чувствует ce-
бя как бы вновь перенесенным под от-
крытое небо,
Но и при художественном оформлении
Большого зала нужно помнить, что’ архи-
тектура только должна служить фоном для
человека. Человек должен определять мас-
штабы этого зала, и архитектурные его
элементы должны подчеркивать, что здесь
все — для человека.
Невольно вспоминается то, что писал
Гете в 1786 г. в одном из своих писем
ия Италии, в котором он описывал свой
внечатления от амфитеатра Вероны:
«Когда я вступил в. него, мо особенно,
когда обошел крутом по верхнему краю,
меня поразило, что передо мной нечто
грандиозное и в то же время в сущно-
сти — ничто. Его следует смотреть нз
пустым, а переполненным людьми...
...Теперь, когда видишь его пустым, не
находишь масштаба, не знаешь, велик оч
или мал».
Беглыми этими заметками мы отнюдь
не думаем исчерпать такую громадную и
сложную тему, как оформление интерьера
Дворца Советов, являющуюся величайшей
закроют ворота
ни. Мне хочется высказать пожелание,
чтобы в разрешении этой проблемы при-
няли участие и наши писатели,
Литературная газета
№ 39 5