К. ЗЕЛИНСКИЙ

МЕЧТЫ 0 ХОРОШЕМ КРИТИКЕ

  ылиоры в печати © критике не умол-
 , Онн отражают все растущие требо-
и (4%0й литературы, отражают и на-
„ ппатетьских интересов. Иногда эти
чивры выливаются в форму общих меч-
фо векоем идеальном критике; кото-
vy sa неостает. Подобный макет иде-
and гритика и строит Н. Четунова в
‘gj матье «0 критике».

 ративный подход нужен. Мечты
язы судить. Й человеческая подкладка
и шчтаний понятна. В  подтекете
qqst В. Четуновой сквозит такая тоска
злиментому, бесстрашному критику-три-
ig), ритику-учителю жизни, что степень
ирткки хожот быть измерена лишь не-
ниторониостью автора вы наличных
sat, № лойствительно, статья закан-
имя грустным выводом, что «ещо
‘ции изло у нас критиков, имеющих

   
 
 
 
 
 
   
   
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
  

автора статьи почти исчезает из поля
зрения. Н. Четунова тут ищет защиты у
Луначарского, но вряд ли именно Луна-
чарскому можно приписать взгляд на кри-
тику как на незаинтересованное в искус-
стве агитаторетво по общим вопросам поли-
тики и жизни. Луначарский умел разби-
раться в специфике искусства, взвешивая
при этом все обстоятельства его создания.

Дальше Н. Четунова пишет, что’ кри-
тика всего-навсего одна из областей пуб-
Лицистики, которая лишь «опирается на
материал искусства». Эта формула снижа-
эт и обедняет публициетическов содержа-
ние литературной критики. Публицистика
только «на материале», в стороне от ли-
тературы — чаще всего плохая публици-
стика. И, наоборот, свою настоящую пуб-
лицистическую силу критик может обре-

ратуры литературного критика веет нз нае
холодом и схоластикой.

Итак, суммируя сказанное, мы видим,
что Н. Четунова неправа в том, что ви-
дит в требованиях и жалобах писателей
на критику хотя бы косвенную причину
некоторых неудач и публицистической
несмелости последней, ненрава и в TOM,
что для улучшения критики необходамо
освободить ее от. «обслуживания» литера-
туры. Наконец, я думаю, что Н. Четуноза
неправа и в своих довольно безотрадных
выводах в отношении нашей критаки. Что
же остается еще в статье? Остается «евя-
тое недовольство» положением в критика,
смутная тоска по какому-то «учителю жиз-
ни», который, взяв критиков за руку,
смело поведет их на вершины истияы
мимо посрамленных в своих заблуждениях

   
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
   
   
   
 
 
 
 
 
 
 
 
  

  
 
   
   
 
 
 
 
   
   
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
   
 
   
  
   
 

зв пумеское лиШо, Которое читатель   СТИ ЛИШЬ тогда, когда он войдет внутрь   Писателей. Говоря серьезно, мечты о
я нат... литературы, т. в. заживет и жизнью ис-  Белинском естественны. Но почему же
Пруивлотворенность, может быть, по-   КУбСтва. Даже изложение содержания кни-  б\и У автора статьи пошли по ка-

кому-то уродливому пути отталкивания от
литературы? Этого я не знаю. Я знаю
только, что практически теории Н. Чету-
новой послужат подспорьем как раз для
тех людей (к ним т. Четунова отнюдь не
принадлэжит), которые хотели бы суще-
ствовать в литературе в роли некних
«вольных стрелков», ни за что в ней не
отвечающих, литературу не желающих
изучать и покритиковывающих то да се,
в зависимоста от возможности не столь-
ко проявить, сколько порисовалься своим
«темпераментом». Такие «стрелки», нали-
сав пяток публицистических статей «на
материале» ‘дскусства, охотно набиваются
в «учителя жизни» и к читателям и к
писателям уже самой безапелляционноетью
тена и крикливым дидактазмом своих ста-
тей. Теперь их меньше, но в рапповекие
времена\ такие критические стрелки про-
цветали. Я знаю также, что учителем
жазни в литературе можно стать, только
действительно любя литературу и живя
ею Kak своим родным делом. Без наетоя-
щей страсти человека к своему делу ни-
чего крупного еще не создавалось в ис-
тории. Настоящий литератор  задумы-
вается с пытливым интересом и над тем,
что происходит с нашей литературой в
целом, и он же способен часами добивать-
ся наилучитего звучания одной какой-ни-
будь фразы. Прочтите «Записные  кни-
жки» И. Ильфа, ви вы войдете в
TOT мир художника, в котором с03-
дается настоящее искусство, Нельзя быть
литературным критиком, не понимая ин-
тересов искусства и не живя им, хотя мы
й оперируем понятиями, & не образами.
Чтобы проанализировать художественный
образ, надб уметь раныше войти в приро-
ду образа.

В том-то и беда некоторых критиков,
что они борутся обучать других, не обу-
чившась сами литературе. И небрежение
к интересам литературы мстит за себя
тем, что в литературном отношении писа-
ния самих критиков чаще всего слабее
писателей, скучны, неряшлявы по язы-
ку. Не без горечи показал это Я. Рыка-
чев в своей хорошей статье «Культура
критической статьи». Казалось бы, 06
этом факте следовало упомянуть т. Чету-
новой —— человеку наблюдательному — и
сделать вывох: надо подтянуться к лите-
ратуре.

ги Н, Четунова снисходительно отводит
только «библиографии», которая должна
«информировать» читателя и-вообще более
подробно заниматься художественными про-
изведениями. В редких случаях (когла то-
го заслужил писатель) критик может ра-
зобраться в его технике, чтобы показать,
какими средствами автор дал правильные
образы. Вообще же «идеальный тип» кри-
тика у Четуновой не обязан снижаться
© высот своих идей в мир художеетвен-
ного мастерства и литературной техники.
В тоне победной иронии (видимо, нал не-
понимающим, глупым писателем) Н. Чету-
нова замечает: «Поговорим сначала 06
«обучении» художественному мастерству.
Критика, говорят некоторые писатели, дол-
HHA заниматься спецификой мастерства.
Она должна уметь сказать писателю: вот
У тебя сюжет не так-то строится» и 1. J.

Печальная ирония. Она печальна, вдвой-
“He, потому что автор, видимо, и не по-
дозревает, что острие этой иронии на-
правлепо как раз против него самого и
против позы не заинтересованного близки
ни в каком материале, довольного собой
универсального ‹ «учителя жизни». Да,
есть, были и будут такяе писатели, ко-
торые правильно ‘считают, что художест-
венная критика должна заниматься искус-
ством по существу, конкретно, вдаваясь во
все детали и тонкости «литературного
производства». Больше того. Именно та-
кая критика и нужна в первую очередь:
Н. Четунова выдвигает формулу, что кри-
тик, работая на читалеля, наилучше помо-
гает писателю. Но как работая? Тут вер-
на каж раз обратная формула: работая на
искусство, тем самым. критик наилучше
будет работать и на читателя, потому что
только конкретное, глубокое вхождение в
прароду предмета может дать настоящую
силу и глубину обобщениям.

«Учить начинающих литераторов пи-
вать просто, ясно. грамотно — вхо-
дит в число обязанностей критики; я
даже думаю, что это ее главная обязан-
ность». («0 литературе»). Так писал
Горький, которого, надеюсь, никто не уп-
рекнет в том, что он не хотел в критике
учить, каж жить, или был плохим учите-
лем жазни. И еще: «Критика,  действи-
тельно, помогает нам мало, главным 0бра-
зом занимается изысканиями «недостатков
в наших произведениях, очень плохо по-

ft. (на была бы более убедительной,
м1 была подкреплена конкретными
sept. Ho перед нами другой род
ca. Перед нами статья-мечтание. Й не
ный мочтание, HO статья-поучение, В
„нии качестве статья Н. Четуновой
зхет быть оставлена без возражений.
Теле всого необходимо решить вопрос:
пы ан поучения лля писателей на
ито то. что критик имеет право на
yiah тон, что критик пишет лля чита-
зип тому подобное. Я думаю, уже не
цы. 1. Цетунова, как показывает ее
ним, вржится обратной точки зрения.
о возникает такая загадка: почему не-
эиуые критики беспрерывно говорят о
эп правах «вообще»? Вто мешает их
ищктваять? Почему все время раздается
в мипука: «Бежим, бежим!» Бегите же
pol, работайте, как надо. В конце кон-
в Моворы © том, что кто-то (релак-
0!) ешает критикам высказываться во
 ш паногу своих суждений и эмоций,
gun преувеличены. Тот, у кого есть
пшцистической темперамент и иные
=” чтобы драться в литературе, —
умы. Примеров можно привести не так
1,

[му же Н. Четунова — серьезный
инк, работу которого я уважаю, — от-
‘met y себя место в статье, чтобы ©
 уитой душевного волнения повторять
(известные прописи о форме высказы-
paul критика?

1 пнаю, потому, что тов. Четунова
щиитя во власти  распространенного
ущисудка о непонимании писателями
мт залач критики. Встречается, ко-
pmo, п такое. Но главное все-таки в
том, He’ будем считать писателей мла-
щи, не понимающими значения кри-
Пи, ищущими в ней только душевного
  рута, требующими ‘от ‘критика, чтобы
м итал по парикмахерскому принципу:
  №№ не беспокоит? »

[вне в том, что литература наша
Мивительно иногда наталкивается па та-
И тп критики, для которой литература
-10 побочное, постороннее, не родное.

] вот писатель не любит такого ‘кри-
пи,   писатель прав. Он безошибочно
yuTsyer в таком критике в. сущности
\ациетвне. ответственности. не, только «3a
impatypy. Писатели, как то все люди,
в бт неуважения к труду своему:

не справедливо цитируют его прекрасное
стихотворение «Вино», где поэзия сравни-
вается с отстоявшимся
крепость вином:

ей четкости и чистоте стихи характери-
зуют Ушакова потому, что все его твор-
чество
стремление к сдержанности и сжатости.
Эта сдержанность проявляется и в немно-
гочисленности ‘его стихотворений, и в №3-
лом 0б’еме их при большой наполненно-
CTH поэтическими мыслями, и в подчерк-
нуто-спокойной интонации их.

сдержанности почти каждое стихотворение
Ушакова отличается тшательностью от-
делки, высоким мастерством и подлинной
оригинальностью. В его стихах  кажлая
деталь выписана настолько четко, что ка-
жется вылепленной,

остаётся впечатление воздушности и лег-

остаются четкие, почти граненые штрихи,

рем» Ушаков создает картину почти незри-

 ([пь ноовольетва заключается ‘’ именно
‘им. Автор же статьи не только на-
иво превращает писателей в млален-
№, юн зовет критиков в сторону от
иемтурьь Зачем?

}, 1втунова. ссылаясь на Луначарско-
 шшег, что критик — прежде всего
Читатор, и далее пишет, что «критика—
в (1, взвошивающий все «смягчающие
ину? обстоятельства». Правильно ли это?
фиечно, критик в известном смысле аги-
тр Но агитатор особого рода. Он своей
Мой помогает не только разбираться
Wit в жизни вообще, но и помогает
витию самого искусства... Последнее У

нимает, откудь идут эти недостатки, пэ-
чему они появляются. Мало или почта сов-
сем не занимается критика языком, He
указывает пам на правильное или непра-
вильное строение ФУ зы, на архитектони-
ку произведения, на логически правиль-
Hoe размещение материала и т. д.»
Подобные примеры яв Горького можно
приводить страницами.
Н. Четунова изо всех сил защищает пра-
критика «беспощадно — высмеять»

  
   

BO

у кратиков это право). Недостаток вообра-

 

даль критической доблести.

} порядке обсуждения. Концепция же самоотчуждения от лите-

телем жизни B

 

плохую книгу (как-будто кто-то отнимает

жения заставляет некоторых видеть в этом
праве единственную украшающую их ме-

Я знаю, нажонец, что настоящим учи-
критике можно стать,
только в совершенстве овладев знанием
самой литературы, как, впрочем, знанием
еще многих областей жизни, философия
ит. д. Всеми этими качествами обладал
Горький, и потому в своей критической
работе он и был тем подланным трибу-
ном, к голосу которого в равной степени
поислушивалиеь и читатели, и писатели.
Не понимаю, какие еще нам нужны спе-
циальные условия, чтобы следовать его
примеру в своей критической работе? На-
оборот, если бы мы чаще вспоминали о
заветах Горького критике,,у нас, вероят-
но, уже была бы и история’ советской. ли-
тературы, и мы больше бы знали 0б от-
дельных наших латературах-

  
  
 

ПЕРЕЧИТЫВАЯ КНИГИ

 

ТОЧКА ЗРЕНИЯ

И пусть
в гречихах сотни пасек
медок лелеют молодой,
и пусть
товарные в Донбассе
углем тучнеют и рудой.

Н. Ушаков.
Когда пишут об. Ушакове, часто и впол-

и. приобретшим

Виноторговцы — те болтливы,
от них кружится голова.
Но я, писатель териеливый,
храню, как музыку, слова.
Я научился их звучанье
копить в подвале и беречь.

*

Чем продолжительней молчанье,
тем удивительнее ‘речь.
Эти действительно удивительные по сво-

представляет coool  предельпое

Может быть, именно благодаря этой

и одновременно от
всего поэтического произведения в целом

кости. Художник как бы едва hee
к полотну, боясь положить более широкч
мазок, чем следует, и, однако, на полотне

создающие вместе что-то цельное и не-
разрывное, как легкая. но прочно связан-
ная ткань.

Этот прием проникает все стихи Уша-
кова. Так, в стихотворении «Луна за мо-

мой игрой красок:
И ты не знаешь, что © тобою,
и ловишь фосфор на лету,
и проступает
голубое
сквозь волн
рябую черноту.
Луна за водяною кручей
бесшумным
катится ядром,
Но ты, рыбак,
себя не мучай
неуловимым серебром.
Оно прольется мимо, мимо,
за край взволнованной земли, —
оно в волнах неуловимо,
как призрачные корабли.

Мы назвали бы этот прием приемом 06-
ратного воздействия, ибо здесь ощущение
шума создается бестумностью, видимости
— незрямостью, осязаемости — неулови-
мостью. Это тот же прием, что и в уди-
вительном стихотворении Пастернака:

‹ Представьте дом, где пятен лишена,

И только шагом схожая с тепардом

В одной из файних комнат тишина,

0блапив шар. ложится под. бильярлом.

На общем легком, как бы прозрачном
фоне особенно четко выделяются в стихах
Ушакова предметы нашей действительно-
сти. Контуры их выступают у него уди-
вительно рельефно, как контуры домов
после дождя. Таково стихотворение «Фрук-
товая весна предместий»:

..В депо трезвон

и гром починок,
8 в решето больших окон
прозрачным золотом тычинок
дымитея розовый циклон.
И на извозчичьем дворе
хомут и вожжи на заборе

Ник. Ушаков, «Весна Республики».
Стихи. «Молодая гвардия». 1927.

   
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
  
  
 
   
  
 

    

в густом и нежном серебре,
как утопающие в море.
В депо,
в конюшни
и дома
летит фруктовое цветенье.
И сходят лошади с ума
от легкого прикосновенья.
Так поэтизируются самые обыкновенные

будничные предметы. Они приобретают не
меньшую красоту, чем дымящиеся прозраз-
ным Золотом тычинки, ибо органически
вплетаются в ткань стиха, входят состав-
ной частью в живой осколок мира, схва-
ченный тонким и паблюдательным взгля-
дом художника.
1926 г. Они интересны тем, что уже то-
гла Ушаков пошел своим путем, — не
снижая прекрасное, а поэтизируя обыден-
ное, будничное, прозаическое. Правдивость
от этого не проигрывала.
критика как-то мало обращала внимания
на общность поэзии Ушакова в этом с поэ-
зией Багрицкого,
обычно в традиционно-лефовеком плане. А
ведь особенностью Багрицкого было имен-
HO TO, что наряду с романтическими персо-
нажами он ввел в свои стихи и электро-
техника,
удивительные по тонкости и чиетоте пей-
зежи сочетались у него с ползущим
укрощенной грязи трамваем. В этом ска-
залось 0собенное влечение обоих поэтов
к изобразительной стороне искусства.

Стихи эти написаны В

Странно, что

рассматривая Ушакова

влезающего на столбы, и что

no

«Геологи ‘He Gepyt целый Монблан в

лабораторию, — говорил Герцен, — a Tas
—верешки да осколочки». От опоэтизиро-

вания вешей, от изображения осколков

мира шел Ушаков к охвату всего огромного
пространства нашей страны.

Так же органически, как природа и
вещи. входит в картину Ушакова совет-

ский человек Вот как описывает оп со-
ветского часового:

Степь свистнет сусликом в ночи
и замолчит.
Й свистнет снова.
И слишком часто застучит
простое сердце часового.
Прислушивайся!
И не спи!
Й вдруг —

как бы пронижет сразу

В Детиздате готовится к печати
Григорьева «Александр Суворов» с
ями

 

книга

спаленную полынь степи

стрела единственного глаза.

И на дороге голубой
шарахнется спросонок птица.

Но часовой не шевелится,

и смотрит в небо часовой.

Книга Ушакова «Весна Республики»
была оценена при своем появлении в. 06-
шем положительно. Олнако все значение
ее для советской поэзии того периода не
было в достаточной мере раскрыто.

В тот период в творчестве некоторых
поэтов проскальзывало стремление проги-
вопоставить мнимой грубости и жестокости
города красоту и умиротворенность при-
роды. Другие поэты пошли по иному пу-
ти — они совершенно отвергли природу,
предпочтя ей заводские трубы, и тем са-
мым суживали кругозор советского чело-
века. засушивали его жадно впитываю-
щую впечатления живого мира душу.
Ушаков пошел иным путем. Все эти вие-
чатления живого мира нашли отражение
в его поэзии. В этом сказалась его под-
линная реалистичность. Гениальная 6100-
собность Маяковского связывать любую
тему. в том числе и тему природы. ©
революционной современностью нашла во-
площение в стихах Ушакова.

Сюда вошло все:
Врепите.
стройте
и буравьте, —

здесь, нал проселочной трусцой,
встает

весна в олеонафте
и отливает зеленцой.

Это было написано в 1924 г. Значи-
тельно позже, лет через десять, появилось
етихотворечие молодого поэта Ярослава
Смелякова «Точка ` зрения». В нем поэт
говорил непонимавшему его старому ху-
цожнику, что рисовать нало не один за-
кат, в уменьшенных масштабах проходя-
щий по плоскости холста, а весь пейзаж,
разворачивающийся вокруг, который не-
мыслим без человека. Й поэт был прав.
Й человек, и природа, и вещи должны
найти место на полотне, иначе оно полу-
чится. мертвым. Эта точка зрения была
провозглашена одним из первых Николаем

Ушаковым.
ГР. ЛЕВИН

ШКОЛЬНЫЕ
ИЗДАНИЯ
ГОСЛИТИЗДАТА

Издательство «Художе-

 

ственная литература»
выпустило массовым 30-
тысячным тиражом B

школьной серии «Войну
и мир» Л. Н. Толстого
в двух томах и в од-
ной книге — «Рудин» и _
«Накануне» И. С. Тур-
генева.

Каждый том «Войны
и мира» снабжен исто-
рическим  комментари-
ем, составленным II.
Рыдзинским.

Тургеневский том пе-.
репечатан из собрания
сочинений И. С. Турге-
нева, вышедшего под ре-
дакцией К. Халабаева и
Б. Эйхенбаума, и снаб-
жен словарем иностран-
ных слов. встречающих-
ся в этих произведени-
ax,

Сергей
иплюстраци-
П. Алякринского. Помещаем одну из иллю-

страций книги,

 

 

А. ЕВГЕНЬЕВ

` МАРШ

 

Шартак успевает ответить на все во-
Псы своего маленького читателя .(«Поче-
1», «А что было дальше?»), но сила
1 не только в том, что он знает ответы,
11 в том, что’ ему хорошо известны все
ип бесчисленные «почему».

№ма «взрослый» писатель соберется
пиать книжку для мальшей и начнет
у№й сюсюкающим, «специально» детским
Вывом рассказывать малоинтересные ве-
\, ребенок сразу ощутит фальшь A OT-
ит такую книжку. Детские стихи Ma-
ском по их поэтической манере. по
инцииу раскрытия образа мало чем от-
 аитя ог остальных его стихов. Ma-
Мский разговаривал © детьми всерьез.

б’ясняется большой успех таких
№ №тских стихов, как «Что такое хо-
  №№ и что такое плохо». «Эта книжечка
№, що моря и про маяк» и хр. В бес-

\нных своих агитационных стихах
зковский призывал взрослых читателей
With хорошо и не делать плохо. Разни-
lu ба в конкретном наполнении этих
 Ищих понятий.
  У Маршака. который весь свой талант
bs детям, есть и «взрослые» СТИХИ.
№№ идет здесь о народных баллалах и
№изодах Бернса. И если сейчас сравнить
[па баллады и переводы, их чисто лекси-
те особенности и способы решения
Мтческой задачи © летскими стихами
така, станет ясно, что и то и другое
  Цылано одним художником, в одной поэти-
  кой манере.

Пиеателю органически свойственен тот
№ творчества, которым он занимается,
NRO делает разницы межлу «детскими»
 1 зрелыми» стихами. он работает 119

   
  
  
 
  
 
  
     
    
     
   
   

ся,
эту сторону своего. характера.

поймет, что рассеянный человек
сказывая ему увлекательную

дили по-разному.

тельствами; письмо идет вслед

адресатом, почтальоны

ношения к существу дела.

тальонов-
Этим самым Маршак утверждает
один из законов детской поэзии.

Писатель умеет так далеко

и взрослому.
Й тем не менее она есть.

 

стоятельства, с которыми он сталкивает-
‘ся. позволяют ему проявить только одну
Но олно-
сторонность героя для писателя становится,
осознанной целеустремленностью в раскры-
тии образа, и она в основном соответству-
ет детскому восприятию. Когда ребенок
вырастет, он научится воспринимать раз-
ные стороны человеческого характера и
может
быть еще гениальным или глупым. Е это-
му готовит своего читателя Маршак, рас-

сказку 0
трех звероловах, которые 0 самых эбыкно-
венных вещах (месяц, олень, белка) су“

   
  
  
 
 
 
 
   
  
  
 

В стихотворении «Почта» рассказано 0
TOM, как письмо путешествует по всему
миру. Эта основная сюжетная линия не

осложнена никакими привходящими обетоя-
за своим

разных стран раз-
‘носят его. Это — все. Здесь мет ничего
лишнего, ничего, не имеющего прямого OT-

И тем не менее в этом стихотворении
‘есть своя ‘основная тема, которая не нз-
звана «в лоб», но является тем не менее
основной, — это уважение к человеческо-
му труду, в данном случае —— к труду поч-

еще
спрятать

свою педагогическую задачу, что ее очень
трудно отыскать не только ребенку, но

А К.

ми с человеческого голоса, расставляя все
знаки препинания. А может быть другая?
Какая? Мысли ребенка это стихотворение
сообщает движение и настойчивость.

Дети сажают лес. Стихотворение «Празд-
ник леса» неожиданно начинается цитатой
из Генри Абби: «Мы сажаем корабль, ко-
торый будет пересекать море». Почему
корабль? И потом выясняется, что дети,
сажая лес, сажают не только корабль, но
и радномачты, и ручку, и линейку, и те-
траль, и пенал, и воздух для легких, и
влагу, и тень.

Что может быть общего между пеналом
и тенью? Ребенок, который вошел в. тот
возраст, когла он уже знает разницу меж-
ду котенком и кроликом, учится теперь
группировать в своем сознании самые раз-
личные предметы окружающего мира, вос-
принимать не только их внешние формы,
но и следить з& их развитием.

Приведенные здесь примеры говорят не
только 06 умении Маршака скрыть педаго-
тику, но и о ето стремлении найти жи-
вую индивидуальность ребенка, которая
впоследствии толкнет — одного в область
техники («Как рубанок сделал руба-
нок», «Война © Днепром»), другого — в
область ботаники («Праздник леса»). Но
все стихи Маршака обращены прежде
всего ко всем детям. У всехудетей, вне
зависимости от их склонностей и будущей
профессии, он воспитывает стремление к
храбрости и мужеству («Рассказ о неиз-
вестном герое»), к преданности родине
(«Наш orpay», «Мы военные»), к учебе
(«Лодыри и кот»). ^

Но «оголенная» педагогика отталкивает
детей. Маршак это хорошо знает. И только
в одном стихотворении — «Четыре конца»,

   

Маршак рассказывает 0 Том, как пишгу-
щая машинка вытеснила перо и черниль-
ницу, водопровод — коромысло, а электри-
ческая лампа — керосиновую. Это стихо-
творение («Вчера и сегодня») прививает
юным читателям чувство нового, внушает
мысль, что 3a «вчера» стоит «сегодня»,
а за «сегодня» — «завтра», что за пишу-
шей машинкой придет другая, более yco-
вершенетвованная и хитрая машина, ко-
торая, возможно, будет записывать буква-

ltl ¢ полной откровенностью, во всю сИ-
1 ceoero поэтического таланта.

№ самый характер художественного
tipasa, разработанного для детей, имеет,
ецимому, некоторые существенные 0со-
тестя. Он часто прямолинеен. По тако-
принципу построен один из шедевров

гле наивный дидактизм («не нужно ездить
на «колбасе!») сочетается с вялой для
Маршака поэтической разрабугкой темы,
писатель терпит явное поражение. Но это—
редкое исключение, лишь подтверждающее
общее правило.

(Самое ощущение сказки неизменно со-
путствует детским стихам Маршака. Но
понятие сказки имеет очень много оттен-
ков. В свое время было много разговоров

   

МОЙ литературы — стихотворение Мар-
Ша — «Вот какой рассеянный». Герой—
tubo paccean. Он не зол, не добр. не

Ар, не труслив, а только рассеян.

© том, можно ли соблазнять детей наме-
ренными несообразностями, рассказывать
им то, чего «не бывает». Сейчас эти спо-
ры разрешены: сказка нужна. Й у Мар-
шака, который, вообще говоря, старается
прививать своим читателям чувство реаль-
вого и большинство своих стихов строит
Ha TOM, Что «бывает», чувствуется тем
не менее органическое стремление к ска-
зочному сюжету («Сказка о глупом мы-
шонке»), веселой шутке («Шалтай-Бал-
тай»), пестрой декоративности кукольного
театра («Петрушка-иностранец»). Им не
всегда движет намерение дать лишь алле-
горическую картину тех событий, которые
волнуют сейчас весь мир (сказка лля ма-
леньких и больших «Акула, гиена и волк»,
с превосходными, достойными Домье рисун-
ками Кукрыниксов). Это, разумеется, очень
важная сторона сказки; она создает лаже
особый тип сказки, приближающейся в
басне, 3% которой стоят ощутимая и кон-
кретная реальность, такой сказки, которая
живет рядом с действительностью. Это во-
обще одна из особенностей народной сказ-
ки, в которой описывается то, что «быва-
ет» в жизни. В самом деле, почему пастух-
свинопас из переведенной Маршаком. анг-
лийской народной сказки «Король и па-
стух» не мог так ловко провести короля
и архиепископа? Это может быть в дейст-
вительности, но тем не менее — это ска-
зочный сюжет. Сказка как жанр опреде-
ляется, очевихно, не столько степенью фан-
тастичности сюжета, сколько
особой поэтичностью, свойственной только
ей. Приведенные примеры не только сви-
детельствуют 06 огромных и ‘разнообраз-
ных возможностях, заложенных в. сказке,
но и определяют самый характер сказки,
над которой работает Маршак.

Хуложественная правда, которая входит
в жизнь в легком наряде сказки, обрета-
ет еще большую убедительность. В нашей
стране, где мечта так тесно соприкасается
с жизнью, а сказка — с реальной досто-
верностью, имеются все возможности для
процветания сказки как литературного
жанра. Эти возможноети кроются не толь-
ко в суб’ективных особенностях того или
иного писателя. работающего сейчас в 06-
ласти сказки (А. Толстой, С. Маршак,
В. Чуковский, С. Михалков, М. Светлов,
М. Пришвин и др.), — они продиктованы
самой жизнью, которая определяет и KOH-
кретное содержание искусства и самое те-
чение литературного процесса,

совершенно  -

Сказка привносит в творчество Маршака
то разнообразие, к которому так жадны
меленькие читатели. Они требуют разно-
образия во всем: и в сюжете, и в компо-
зиции, и в самой структуре стиха.

Детская литература не является ни жан-
ром, ни «отраслью» хуюжественного твор-
чества; это прежде всего литература в са-
мом широком и прямом смысле этого сло-
Ba. разнообразие жанров Tak me Heob-
холимо здесь, как в литературе «для взрос-
ЛЫХ»-

И не менее нужно разнообразие образ-
ной системы, ритмики, самого строя и ха-
рактера стиха Здесь нужен и короткий,
близкий к детской считалке стих, и та-
кой стих, в котором слышались бы живые
интонации детской речи:

Сколько ей было лет?
Сколько лет,
Сколько лет, —
Сорока еще нет,
А всего четыре года.
(«Усатый-полосатый»).

И веселая шутка, построенная на игре
и путанице слов: s
Глубокоуважаемый
Вагоноуважатый!
Вагоноуважаемый
Глубокоуважатый!

Во что бы то ни стало

Мне надо выходить.

Нельзя ли y трамвала

Вокзай остановить?

(«Вот какой рассеянный»).

Известно, что дети сами часто’ выдумы-
вают новые слова, основываясь на уже
существующих. «Трамвал» и «вокзай» —
это неё просто «фокусы», которые выдумал
Маршак; словообразованием такого типа
часто пользуются сами дети: это- их раз-
говорный язык.

В стихах лети не терпят ни длинных
периодов, ни сложных метафор, ни ‘пере-
трузки эпитетами. Сохранить эту  теле-
графную краткость, сочетающуюся с пол-
нокровным художественным образом, очень
трудно. Это не только уплотняет и совер-
шенствует стих, но и создает слово мак-
симального наполнения, слово, действую-
щее без эпитета, часто только благоларя
рифме или созвучию. У Маршака почти
в каждом стихотворении есть какое-то ве-
дущее слово. Например «рассеянный». У
него есть слово-помошник, поддерживаю-
mee ero, это — «Бассейной». Само по се-

 

бэ второе слово не обязательно, но в лан-
ном случае оно содействует восприятию
и запоминанию первого слова, поддерживая
его и рифмой, и созвучием, и ритмиче-
ским построением стиха- И слово это —
не эпитет, а просто — название улипы.

И это тоже закономерно, потому что
соответствует строю детской речи. Пушкин
в своих сказках гениально уловил эту
простоту и непосредственность детского
восприятия — качества, за которыми стойт
неограниченная возможность собственного
лополнения и сюжета и образа. «Ветер по
морю гуляет» — фраза, не требующая то-
ro, чтобы об’яснять, какой ветер — силь-
ный или холодный, какое море — грозное,
синее или спокойное. Эти определения при-
наллежат самому читателю, но они уже
заранее приготовлены для него в стихах,
хотя и не названы.

Необходимость такой экономии хорошо
известна Маршаку.

Маршак — подлинный новатор, один из
созлателей русского детского стиха. Его
новаторство заключается в том, что на 0с-
новании его творчества мы можем сформу-
лировать законы детской поэзии. Он сам
создает эти законы.

У Маршака очень живой и непосрелет-
венный стих — стих, которым можно раз-
товаривать. Наши дети им обычно и раз-
говаривают.

С самого раннего детства они учатся
товорить стройно и any логично.

Передо мной на столе пятнадцать кни-
жек Маршака. Это лишь маленькая части-
ца того, что издано и переиздано. Сред-
ний тираж каждой «нижки — пятьдесят—
сто тысяч экземпляров. В сумме получают-
ся миллионы.

В нашей стране воспитание детей ста-
л6 подлинно государственным делом, п9-
тому, что наше поколение — это поколе-
ние людей будущего, которые не жалеют
никаких сил и средств лля того, чтобы
это будущее было прекрасным.

Маршак твердо знает, что отношение
созетского писателя к детям может быть
только одно:

«Отношение к детям как к людям, пе-
ред которыми все мы ответственны з& все,
что мы делаем» (М. Горький).

 

Литературная газета

№ 46 a