— К. СТУДИНСКИЙ `
ПРОФЕССОР ЛЬВОВСКОГО УНИВЕРСИТЕТА,
ДЕПУТАТ НАРОДНОГО СОБРАНИЯ ЗАПАДНОЙ УКРАИНЫ
Будем творить
советскую культуру
раинец, еврей или поляк, их горе, нужла
—BOT темы ето повестей и стихотворений.
Он верил, что этому горю. придет конец.
Й спустя гох после его смерти ‘началась
Октябрьская социалистическая
революция. которая смела с лица земли
непразду и горе угнетенных нз одной ше-
отой земного шара.
Г 4
С сыновней любовью Bocrlem on свою
Украину, Хоть и печальной была, ее судь-
ба в лни царизма, но верил он. что:
He cami ельози зихання
Тоб1 судились! Ррю в силу духа
Г в день воскресний твойого повстання!
Иван Франко предсказывал Украине:
Та прийде час ти вогнистим видом
Засяешеу нарошв вльних коли
МАРКОС ВЕГА `
СССР
Земля величья, Сталина земля,
Земля орлов и юных пионеров,
Земля, где солнце и победы вместе
Восходят дружно... Я люблю тебя...
Могучий мир могучих достижений,
Могучей славы и имен огромных,
Зарей для нас твой светит яркий свет.
Источник муз, источник влохновенья,
Источник знанья и искусств высоких,
Ты счастье, справедливость, ты свобода,
Ты мудрость, ты борьба, ты оптимизм,
Земля вёличья, Сталина земля,
Перевод Ф, КЕЛЬИНА.
Чем я
Молодому поколению советских писате-
лей совершенно неведомо то мучительное
‘чувство тревоги, то нравственное изнуре-
Hue, то ужасное духовное одиночество, ка-
506 терзает, калечит, доводит до отчзяния
многих и многих писателей в странах
капитала,
Советокий писатель живет и творит в
мире, навеки избавленном от раздирающих
противоречий буржуазного общества, и во-
TPOCH, над которыми бились мы в дни
нашей молодости, вызывают в нем при-
мерно такое. же смешанное в удивлением
любопытство, какое испытывал молодой
боец Красной Армии на территории Запад-
вой Украины или Западной Белоруссии
при виде «настоящего», «живого» поме-
шика. Иные вопросы, иные задачи стоят
перед писателем страны Советов. Но над
вопросом о ТОМ, <-56М и КУДА итти, над
вопросом © своей творческой свободе он,
в счастью, не должен уже больше ду-
В Западной Украине, в старинном ropo-
де Львове, жил великий писатель —
поэт, прозаик, драматург, вылающийся
ученый. талантливый этнограф — Иван
Франко. Вылетел он орленком из-под с0-
ломенной крыши сельской“ хаты...
Говорят люди: что орлы и орлицы,
когла подрастут орлята, летят с ними под
самое солнце, чтобы они глянули ему в
тлаза, искупались в его лучах и. укре-
пили овои силы для борьбы в жизни.
А Иван Франко вылетел один.
В школе били его до крови Учителя,
ибо не умел он писать красивым почер-
ком. & все же орленок крылья не опу-
скал. и летел один Е солнцу.
Собственный силами добывал он зна-
ния в Львовском университете. Но тут
пережил он большую тратедию. Его. как
воциалиста, заточили в тюрьму, где он
просидел 9 месяцев. . Арестовывали его
еще но раз, хотя никаких преступлений
он не сделал. И хотя приходилось ему
голодать. он снова орлом летел в солнцу,
и только тяжелая болезнь сломила его
крылья. свела в могилу на 60-м году’
Жизни.
Тяжелой была мо жизнь, но он но
роптал на свою судьбу. когда писал:
` Я на журивсь з тобою. моя доле,
Ти вела мене добра, як мати;
То ж де хлб родни маю поле,
‚ Мусить Шит ками 3 корнем рвали.
Так о себе может писать только вели-
кий человек. который к солнцу орлом ле-
тел и других за собою вел,
Он любил мир, он вилел неправлу лю-
дей и стал творцом поэзии. которая нес-
ла любовь к страждущим. Нет ни одного’
произведения. где бы он не становилея
защитником бедных, обездоленных, экс-
плоатируемых. Рабочий, крестьянин, УБ-
Перу
Ник. СИДОРЕНКО
ra
bECCHEPTbE
Всегда:
в строю, ¢ любимой рядом
- в осеннем ветре площадей,
ребенка › радуя парадом
и песней чествуя вождей,
над танком взметывая знамя,
и астры матерям даря,
мы знаем — юность мира с нами,
как первый вымпел Октября.
И в 0еспредельности сиянья
пространств, открывшихся для HAC,
он не затмится, грозный ac, .
неповторимый час восетанья,
когда, дымясь, Нева вздымалась,
тремели залпы над волной,
и на древке гроза металась,
прошита молнией сквозной;
и вохы пенились, крылаты,
и тучи путались в снастях..,
Бессмертья ветер рвал бушлаты,
в балтийских ленточках свистя.
Впервые, к заревам причален,
век смог всю даль эпох постичь,
куда сквозь бури звал Ильич
и вел полки Иосиф Сталин!
1939 г. a
oe
КРАСНАЯ АРМИЯ
НЕСЕТ НАРОДАМ МИР
Письмо болгарских -
писателей
События, которые тах молниеносно раз-
вились еще в самом начале новой импе-
риалистической войны между Германией,
Англией и Францией, поставили все чело-
вечество перед новыми ожиданиями и на-
деждами.
Эти ожидания и надежды возникли © то-
го момента, как Ирасная Apwaa—osTor
сильнейший инструмент мира—взяла пох
евою защиту народы Западной Белоруссии
и Западной Украины,
Нет сомнений, что освободительная мис-
ena Красной Армии ограничивает войну в
пунктах сильнейшего империалистического
натиска и что, в особенности для малых и
нейтральных народов, она является верной
гарантией сохранения их целостности и He-
зависимости.
Воспитанная в духе преданности в люб-
ви к своей Советской родине и готовая за-
мищать ое пеной своей жизни, Враеная
Армия вместе с тем является предметом
удивления и надежд широчайших народных
масс всех стран. Ибо она несет миру мир
и социальную правду.
Вместе с Вами. братья советские писа
тели, болгарокие писатели приветотвуют
самым горячим образом шествие Красной
Армии на пути мира, свободы и справед-
ливости, 4
Людмил Стоянов, Стилиян Чилингиров,
Марко Марчевский, Светослав Минков,
Тодор Павлов, Мария Грубешлиева, Ги“
ончо Белев, Ангел Тодоров, Люба Haca-
рова, Камен Зидаров, Иордан Тодоров-
Ветвинов, Кристю Белев, Евгений Марс,
Пантелей Матеев, Свобода Чардафанова,
Николай Хрелков, Сава Гановски, Г. Т,
Павлова, Д. Хаджилиев, Камен Калчев,
Но этого великого хня Иван Франко —
поэт большой любви к ролной земле. He
дождался. И только сегодня Запалная Ук-
рана может с гордостью повторять Be-
щие слова поэта,
Теперь Западная Украина и Западная
Белоруссия навсегда присоединены к Co-
ветекому Союзу вольных вародов, Мы на-
чинавм новую жизнь. Будьте уверены, что
мы не сложим рук и. будем творить с0-
ветокую культуру! Fe se
В лни ХХП тодовщины Великого Ок-
тября я хочу еще раз. поблагодарить тех,
кто помог нам в великом деле об’одине-
ния Западной Украины с Советским Сою-
30M,
т имени всего трулящегося нарола 33-
namo Украины.я посылаю привет и
благодарность писателям Советского Сою-
за. которые не забывали 0 Hac wy своими
произведениями мостили нам путь к ч0-
вой, лучшей жизни.
Mocissa. 3 ноября 1939 года.
ца, и никакие коварные сирены не отвле-
Кут ео в сторону своими сладостными и
лживыми напевами.
Rat непохожа была на ве это наша
собственная молодость, молодость людей,
избравших для себя карьеру писателя в
условиях буржуазного общества. Моло-
дость! И о ней еще говорят, как 0 золо-
той, как о самой радостной поре всякого
человеческого существования! Я вопоми-
наю свои собственные юные годы: не бы-
ло в моей жизни более горького, более пе-
чального времени. Но что же окрасило его
в такие мрачные тона? Романтическое
недовольство действительностью? Уиствен-
ные причуды и выверты индивидуалисти-
ческого одиночки? Или, быть может, про-
ето акая вить очередная философская
мода!
Ни 10, ни другое, ви третье. В основе
всего лежало бессилие справиться ¢ 06-
ступавшими меня — или, вернее, нае —
противоречиями; гамлетовское «быть или
не быть» преследовало нае, и мы в смя-
тении останавливались перед все новыми
и новыми трудностями, чувствуя, как все
больше сгущается окутывающий наше с03-
нание мрак, Kak превращается он в 663-
БОРИС СКОРБИН
С ПРАЗДНИКОМ ВАС!
Дайте же руки! Пройдем пох знаменалеи,
Родину славя в торжественный час,
Именем друга-вождя вдохновленные..;
— С праздником вас!
›И вновь провожалот оркестфы... В
природе
Несльпино багрянем осенний погас.
Но в ноябре расцветают на родине
‚ Новые весны...
— С праздником вас!
из нас духовной могилой.
. А сколько тщеславных и пустых 3%-
мыслов, сколько творческих банкротств,
сколько блужланий по ложным путям, по-
хожим на 16 тропинки в глухом лесу, ко-
торые заставляют путника бесплодно кру-
жить вокруг одного и того же места, ни-
куда ‘его не выводя! Я вопоминаю 0-нрав-
5 ственных пытках, перенесенных мною
тогда, и ни 3& какие блага мира не е0-
тласилея бы «повторить» этот период сво-
Сочная осень проносится мимо...
Я тляну в глубины смеющихеся глаз,
Сына возьму, поцелую любимую.
— С праздником вас!
Оркестры встречают восторгом. И пенье,
Й гром площадей, и веселье, и пляс.
Люди проносят в ладонях кипение
Лучших страстей...
— С праздником ва!
goa
не было среди ‘них никого, кто ‘не содрог-
Фзусту, начинзет, — по крайней мере в
мечтах, — переговоры ¢ дьяволом на
предмет заключения в той же хорошо
пзвестной сделки. И все же я думаю, что,
предложи мне дьявол действительно вер-
нуть мне мою молодость, я бы ответил
ему: «Bor 370, господин Мефистофель, я
весьма непрочь покорить сердце Гретхен;
HO если вместе с молодостью ‘ваша дья-
вольская магия не вернет мне также и
ясности духа, я отказываюсь от сделки.
Опыт показал мне, что я принадлежу к
числу тех, вто без этого неспособен радо-
ваться жизни: всякое наслаждение пое-
вращается для меня в страдание, всякий
праздник — в поминальную тризну. Раз-
решите, господин Сатана, поблагодарить
вас за предложение, но на иных усло-
виях мы He сойдемся».
И помимо всего прочего, какое коли-
чество загубленного времени, еколько сил
попусту растраченных в лучшую пору че-,
ловеческого цветения! Как радостно и
уверенно свершается творческое пробуж-
дение советекого писателя! ‘Он просышает-
те
«1919.
ws
Художник Ф. Шурпин. год».
^
В. БИЛЛЬ-БЕЛОЦЕРКОВСКИЙ
НАША ВЗЯЛА!
зую фигуру матроса в бескозырке, с лен-
тами, широкое, мужественное лицо. На
бушлате блестели медные пуговицы. Змеей
извивалась вокруг пояса и груди накрест
пулеметная лента. В левой руке-—корот-
кий карабин. Рядом с ним стоял, опираясь
на винтовку, высокий, пожилой рабочий с
сосредоточенным устало-серьезным _ лицом.
— Вуда? — прогудел матрос. про-
тянул ему пропуск. глазами,
вернул пропуск. — Ватись!..
Но вот и площадь Арбата. Неожиланно
справа высоко в воздухе, вероятно с кры-
ши, часто застучал пулемет, и по мосто-
вой забарабанили пули. Машина стала.—
По нас -—растерялея шофер.
— Давай ход! Давай! толкнул я ето.
Рвалгув мепину, он оглушительно 3аю-
рал: «Свои! Большевики!..» Машина, пере-
махнув площадь, влетела в улицу, наско-
чив на труп, и, сразу, испуганно завизжав
тор и, стала, как вкопанная: «Стой,
Стой!»— кричали впереди какие-то’ новые,
чужие голоса. — Кадеты! — шепнул пю-
фер. — Три птыка почти коснулись Ha-
ших тел. —Чт0? Не туда попал? —влорад-
ствовал молодой голос.
— (ходи!.. — последовала матерщина.
— Чего лаеться?! — огрызнулея я.—
Дело есть, в штаб! — Привыкшие к мраку
глаза различали фигуры юнкеров. На шум
голосов из машины выскочили парламен-
теры. Отрекомендовавшиеь, он предложил
пропустить нах. *
В сопровождении офицеров-парламенте-
ров я вошел в фойе помещения. Ослепил
свет. Здесь толкались без пели офицеры
юнкера. Мое грубое, солдатское обмундиро-
вание, давно небритое лицо сразу обрати-
ли на себя внимание. А
— Вльшевик! Большевик!-— раздались
Голоса. —Матерой! Попался перец!
Пожилой парламентер взял У меня mar
вет и быстро помчался по лестнице н8-
верх. Молодой усадил меня на стул и в
качестве охраны поставил юнкера с вин-
товкой. Через минуту и он исчез. Теперь
ков! — вокрикнул певучим тенорком бо-
родач. Дошло наконец и до’ него,
‘Тревога! Сверху, © лестницы бегом
епускались юнкера и офицеры. Шелкзя
затворами, бежали ‘на улицу. По лестнице
почти скатился вниз старый, сухощавый
юлковник, Он был бледен и свиреп, «Вто
смел снять посты?! — истерически то-
пал он нотами на дежурного. — Km
emer?! Rro?!».
Дежурный, звытянувшись и отдавая
честь, что-то бормотал. Сверху окликнули
полковника. «Наши нажимают», — п9-
думал я.
Постепенно звуки выстрелов ослабева-
ли. Возвращались, тяжело дыша, юнкера
и офицеры. Фойе вновь наполнилось людь-
ми. А через некоторое время сверху и
снизу раздались голоса:
«На собрание! На собрание!».
Фойе мигом опустело. Остались только
часовые и дежурный. Во всем движении
чувствовалась торопливость. Шум и говор
в комнате справа затихли. Потом монотон-
но зазвучал чей-то голос. Бак нй напря-
Tal я свой слух, я мог уловить только
отдельные слова: «Сдать оружие... Де-
маркашионная — линия... wa? HO
вот чтение закончено, Последовала корот-
кая пауза. Зашумели, закричали отдель-
ные голоса. Кто-то пыталея возражать.
Но яростный толос резко оборвал возгла-
сы: «Смирно! Молчать! Это вам не боль-
шевистское собрание! Разойтись!..».
Шумно, как прорвавшаяся плотина, вы-
ходила из комнаты собрания толиз. Ры-
жий офицер со воклокоченными волосами.
орал: «Продали! За тридцать сребреников
продали!». Ему вторил знакомый пьяный
тенорок: «0х, и влетит же нам от боль-
шевиков ..».
Итак, ультиматум принят. Hama взяла!
*%
Опустив голову, ни на кого не глядя,
COMPOBOR, небольшой cprpol, ciy-
скалея сверху среднего роста полковник.
On был бледен. Эт был полковник Ряб-
цев, командующий силами белых, В его
свите, среди военных, выделялась пгтат-
ская фигура в черном пальто и шляпе,
Это был один из лидеров меньшевиков. Во
мне быстро подошел пожилой офицер-пар-
ламентер. «Едем в Думу!» — торопливо
сказал он,
выражение лиц присутствующих резко H3-
менилось. Пакет, мой независимый вид и
отношение ко мне офицера-парламентера—
все это говорило, что я не плённик. Мое
присутствие здесь казалось необычайным
и вызывало любопытство.
Среди этой публики выделялся молодой,
но бородатый (для солидности) приземи-
стый офицер. «Что, товарищ, — произнес
он иронически, — плохи ваши дела?» —
Изо рта ето несло спиртом. — «Почему
плохи?» — спокойно ответил я. — «За
милостью приехал?» — «Почему за ми-
лостью?» «Бьют вашего брата?!» —
«Кто сказал?» — «Я говорю! Я!» — кри-
кнуд он, раздраженный моим спокойствием.
— «Керенский и генерал Краснов разгро-
мили красных под Петротрадом! Вдребезги
разгромили! Известно ли это товарищам?»
— кричал он, насмешливо произнося сло-
в® «товарищам» и подмигивая своим.
— У меня сведения иные, — произнес я
равнодушно.—«А именно? Вакие? Инте-
ресно послушать!» раздались нетерпели-
вые голоса. «Насколько мне известно, —
продолжал я‚—Веренский пятки показаль
& генерал Краснов взят в плен!»
Взорвись бомба, она не произвела бы
такого эффекта. Тут я понял, рядовая мас-
ca белых до последнего момента (как 90
потом п подтвердилось) была ложно инфор-
мирована.
«Врет он, большевик!-—завизжал тенор-
ком бородвч.— Врешь ! Врешь! Панику
пришел наводить! Панику!»—Наполовину
обнажив клинок сабли, он шагнул ко мне,
зверски закусив губу. Юнкер затородил
ему дорогу штыком. Сдержав себя, спокой-
но осадил: «Не шуми, борода! Не. шуми!..
Пожалеешь...» Последнее слово произнес
загадочно. Бородач вытаралщил глаза,.. Я
решил нанести второй удар: «Если кто
сомневается в моих словах.—продолжал я
в тем же равнодушием,—тот пусть потер-
цит немного. узнает...»
Это был нокаут. Не скрывая
смущения, все отступили.
— 0х, п влетит же нам от большевя-
Это было в октябрьскую ночь 1917 г. Я
вошел в помещение штаба, волоча правую,
простреленную ногу, затвердевшую под ту-
гой перевязкой. Я получил приказ; про-
браться в ‘штаб белых... Доставить пакет.
«Ультиматум», сказал кто-то на У50.
мое распоряжение дали’ закрытую машину
«Красного креста». Тут же мне указали н%
двух парламентеров co стороны белых.
Вместе © пакетом я должен доставить их В
штаб. Парламентеры одеты были в поно-
шенные солдатские шинели. Это были пе-
‚ реодетыю офицеры...
Получив соответотвующий я
вышел е ними на улицу. Офицеры быстро
юркнули в нутро машины и торопливо
прихлопнули дверцу. Я взобрался на от
крытое сидение pe е шофером. .
Тихо, осторожно, е потущенными фа-
рами повел шофер машину. Кругом ни од-
ного ОГоНЬЕа. потонуло во мраке,
Стояла полозрительная, наотороженная
типина, словно ночь затаила дыхание.
Впереди и справа, сотрясая воздух, 38°
тремели выстрелы, и над головой со сви-
стом стремительно пронеслись ночные
ПТИЦЫ,
— По нас стреляют! — заволновался
тофер. Сложив руки рупором, BO BCH ©и-
лу легких я крикнул во мрак: — Свои!
Большевики! *
— (1ой!-твердо прозвучал впереди
трубый голос, Машина стала. Из мрака
вынырнули три темные фигуры.
— Кю такие?!
— (Свои!-—стветил я, протягивая про
пубк. При свете спички сверкнули шты-
ки, осветились небритые, загрубевиие сот-
далекие лица.
— Проезжай!.. — Время от времени,
отлашая воздух криком: «Свои! Большеви-
„ ки».—мы подвигались вперед... Й снова:
«Стой!» На этот раз спичка осветяла 6pa-
Литературная газета своего
№ 61
„
2
СЕСАР М. АРКОНАДА
Октябрю
мать, Его путь ясен и свободен до кон-
исходную ночь, ставшую для стольких
] ей биографии. Мне приходилось беседовать
на ту же тему с другими писателями, и
нулся бы, вепомнив о своей искалеченной
молодости. Котда человек достигает .опре-
деленного возраста, OH, подобно доктору
П. ФРАНКО
ДЕПУТАТ НАРОДНОГО СОБРАНИЯ
ЗАПАДНОЙ УКРАИНЫ
ОЗОНЕ
Работа, по своему весу, эм, тои
самая важная часть вашей жизни, №)
выбор труда не очень зависел от нас. My
зачаетую из-за нужды не могли ВЫбирати
себе работу по любви и призвании,
пусть она умственная пли физичее
когда производится по принуждению,
He по любви, — OHA но может (их
эффективной, Только тот труд может бул
культурным, который делается уадиту
и с увлечением,
Какой жалкой в этом отношении
жизнь на Запалной Украине! Рабиая в
половине или трех четвертях гектара hel
лоурожайной земли, укратиский кресты
нин не мог прокормить себя к свою cop,
Он`вынужден был итги в кабалу Е ши.
ку-помещику, работая от зари и до пи
ней ночи за 15-й сноп или 38 80 трей
в сутки на своем хлебе. Получение 1.
вой работы он еще должен был чтит
«счастьем» и «милостью», так вк fy
‘нее был обречен на голодную смерть,
Удивительно ли, ч№ смертность дей
до одного года доститала 30 и О цу
центов. Удивительно ли, что крестьян
колол спичку на четыре части, Ули,
тельно ли, что культура на Западной Jp
раине, гле Польша хвастала овом худ
туртрегерством, пала так низко, что jy
грамотность украинского и белорусы
крестьянина достигала в некоторых дз
нях 80—90 процентов, 8 У пои
крестьян — 95 процентов,
После изнурительной крелостничести
работы какой мог быть сок у kpermm
нина, °что ему грезиловь? После sep.
напряжения какой был отдых? И из
после такой работы мотла aTTA pew 4
культуре?
Й все же украинская деревня jams 3
этих условиях сумела найти ‘свою в
родную культуру. Даже в самой бий
хижине мы находим образцы пароли
искусства: великолепные узоры Ha dy
шивках, ‘тарелках, горшках, пати!
даже ложках. Боряеь с пеграмотностью,
сами крестьяне организовали подполья
курсы, & с помощью вателлитенции +.
бились в некоторых местностях легальны
и полулегальных народных универе»
тов. Газеты и книги были редь, но о
шли из хаты в хату, из рук в руки,
В Польше предварительной цензуры м
было. Но горе той книге, которая, п
явившись в свет, почему-либу ке краз
лась цензору. Она немедленно damper.
лась, Этим способом уничтожен целый и
изданий и сведено на-нет множество ку»
турных начинаний. Они запрещыио
только потому, что расширяли надиояазь
ную украинскую культуру.
Произведения крупнейших украянкт
писателей могли выходить в свет 1015
в искалеченном, обрезанном виде, Tax fir
ло с «Кобзарем» Шевченко, так бы
произведениями моего отиа, Ивана Фрззт
‚Из 3000. украинских народных ши
польское правительство оставило №
каких-нибудь “100; а. из 180 тажеази-=
5. Hs 800 профессоров высших пи
не было ни одного украинца.
Молодежь, которая хотела учитыя, №
жала за границу или работала Joma; yi
ные работали в товариществе имени [в
ченко, почти не видя никакой Bows
ности издавать свои научные труды. 1
вительство Польши отпускало миллион
на польские научные учреждения и RoI
ки — на украинские. Украинская byl)
тура- была обречена на гибель...
Ho вот разлетелось лоскутное Orbs
государство. Героическая Рабоче-Вуестые
ская Красная Армия спасла тысячи Bit
стьян и интеллигентов от петязаний 1
польской дефензиве и даже от смет,
С приходом Красной Армии cpasy st
родилась культурная жизнь YEpauacsill
народа. Открыто 8000 украинских ву
ных школ и десятки среди yuelsil
заведений. Тысячами молодежь постуии
в университет и политехникум,
Все учебные заведения будут УМ.
скими и будут служить пародной кул
ре. Польскими останутся только 1е п»
лы. которые необходимы для ygonserant
ния потребности польского набеления,
тавшегося Ha территория Западной 1%
HHH, и которые явятся ве paccasilbll
шовинизма. & носителем подлинной #2
туры, где будут просвещать в духе 17
бы народов, в духе светлой Сталиюи
Конституции.
Настало время, чтобы на пострадавтий
ca земле Западной Украины и Зал
Белоруссии расцвела подлинная pecsiplt
ная сталинская культура.
И она расцветет!
Москва.
обязан .
ся, открывает глаза, видит свой народ, еди-
ный, могучий, неудержимо стремящийся
вперед, и ему остается лишь занять свое
место в марширующих колоннах и больше
не покидать его.
А мы?’ (Мы спали, но беспокойным,
тревожным сном, и все в нас невыноси-
MO ныло от бесконечных усилий улечь-
ся поудобнее. Я вопоминаю, например,
свои бесплодные метания между различ-
ными модными «...измами» в искусстве.
Не найдя здесь удовлетворения, я стал ис-
кать спасения в МузыЕе и в первую оче-
редь — в Дебюсси, о котором написал
книгу. Но все это были ЛИШЬ ПОПЫТЕИ
эстетежого ухода от действительности. Не-
сколько позже я отдал дань холодной и
бездушной «поэзии» урбанизма, Еще од”
‘na попытка убежать от самого себя! По-
том на’меня нахлынуло страстное лириче-
ское увлечение кино, и я принялся BOC-
певать экран с его поэзией призраков...
Ето ведает, куда бы завели меня мои
блуждания. Растерянный, одинокий, я не
‘знал, куда мне податься, какие песни
петь. И тогда-то неожиданно еверкнул
среди окружавшего меня мрака луч еве-
та, и я устремился ему навстречу © т8-
кой же радостью, с какой ребенок, заблу-
дившийея ночью в лесу, бежит навстречу
утренней заре, блеснувшей ему в просве-
тах между деревьями.
Значение революции, совершенной вами
в.Октябре 1917 г., непреходяще, и сейчас
оно не менее велико, чем двадцать © лиш-
ним лет тому назад. И как лучам солнца
требуется все же известное. время, чтобы
достигнуть земли, так и свет вашей ре-
волюции проникает в сознание различных
людей неодновременно. Но, однажды про-
никнув туда, он вспыхивает там © силой
настоящего” откровения, загорается неви-
данной еще зарей новой жизни.
Разумеется, я не могу утверждать, что
я сразу осознал все значение русской ре-
волюции, в такой-то день, в такой-то чае,
в Таком-то пункте земного шара.
Джон Рид был одним из первых писз-
телей, повлиявших Ha меня в этом
емыеле. Политическая и теоретическая
хитература повлияла на меня гораздо мень-
ше, нежели художественная. у
До этого я писал стихи, выступал в
роли критика, но о художественной прозе
тогда не думал. И теперь я вспоминаю,
какой сильный. толчок дали мне в этом
направлении такие произведения, как «Го-
рода и годы» Федина, «Бронепоезд» Ве.
Иванова, «Разгром» Фадеева и некоторые
другие. Они заставили меня спуститься на
землю и уж во всяком случае — дать се-
бе отчет в том, что настоящую жизнь на
заоблачных высотах построить невозможно.
Стиль Федина оказал на меня особенно
сильное влияние, В нем я обнаружил TO
сочетание реализма с лирической стихией,
которое больше всего отвечало моему тем-
пераменту и вкусам, сложившимся нз 0с-
нове великих традиций кастильской поз-
зпи и прозы. 2
Несколько позже я ознакомился е «Це-
ментом» Гладкова и воспринял его как
образцовое произведение. В лице его те-
роев я восхищался растущей мощью Co-
ветской страны. Еще тогда я пришел к
выводу, что только в Советском Союзе
могут создаваться такие произведения,
которые через голову модной тогда в Ев-
ропе, но немощной литературы «интеллек-
туалистов» воскрешают лучшие традиции
ХХ века, этого классического века реали-
стической прозы.
Подводя итоги, я вправе сказать, что
Октябрьская революция и ев литература
разогнали окружавший меня мрак, позво-
лили мне ощутить землю под ногами, ука-
зали путь, по которому итти.
А после этого ‘я нашел свой народ, по-
роднился с ним, не покидал его во всех
превратностях судьбы и пытался изобра-
Зить его в своих книгах,
Перевел с испанского
Г. МАРКОВ.
Я понял: в Думе прелетоит ветреча с
нашими представителями. Полковник Ряб-
цев со своим штабом юркнул в машину,
& я попрежнему забрался на сиденье ря-
дом © шофером,
— Елем в Думу, беляков, сдавать! —
радостно шепнул я на ухо шоферу.
Шофер только крякнул Of удоволь-
ствия. По городу, в разных концах, раз-
давались одиночные выстрелы. Вдали чуть
обозначилось какое-то светлое пятнышко.
«Наши, — сказал шофер. — Должно,
костер развели, греются. Надо предупре-
дить! ».
Я сошел с машины и зашагал вперед
К этой светлой точке. Сложив руки ру-
пором, я бодро и зычно закричал: «Свон!
Большевики!». Оттуда” донесся чуть слыш-
ный голос. По мере приближения к своим,
я чувствовал все усиливающийся прилив
радости, как после долгой разлуки ¢ ca-
мыми близкими и любимыми людьми.
«Свой! Свой!» — весело и далеко разно-
силея мой. голос. «Давай! Подходи!» —
приветливо отвечали свои. Машина двига-
лась следом за мной. И вот открылась
слабо освещенная отблеском скрытого ко-
стра баррикала из бревен, булыжников и
тумб от афиш. Над баррикалой торчали
штыки и головы солдат и рабочих. Меня
буквально распирало от счастья, На бар-
рикаде мне ответили дружной улыбкой.
Осклабилиеь простые, добродушные лица,
сверкнул pax белых зубов. «Подходи,
товарищ, подходи!» — просто, сердечно
приглашали товарищи. «Наша взяла!» —
задыхаясь, мог только выговорить я,
Но и этих слов было достаточно, чтобы
они поняли весь смысл. Одним могучим
рывком, как колоду, отбросили в сторону
тумбу. «Проезжай, › браток! Проеззкай!».
Машина `тронулась в образовавшийся
проход.
Г:
Я выполнил свое задание. (етавив ма-
шину y Городекой думы, е трудом перё-
двигая ноги, пешком направился в наш
186. Предутренняя сырость и холодный
ветерок не освежали моего пылающего ли-
ца. Сердце переполнялось незыразимой pa-
достью. Хотелось крикнуть на всю Мо»
съву, ка весь мир: «Наша взяла! Hama
ВЗЯЛа ,.».
ooo ——
Плакат работы художник М №
Бейн, посвященный выборам в ик
ные Советы депутатов трудяци“
(выпущен издательством «Искусст®?