Я. КОНОНОВ

САГЛОЕ ГЛАВНОЕ

(Рассказ)

Было это в 1919 году, зимой.

Поздно ночью шел Владимир Ильич
Ленин по Москве.

Улицы были пустые и белые от снега.
5 Незажженные фонари чернели в сугро-
ах.

Возле аптеки ему повстречалея прохо-
хий. Это был рабочий завода, где етроят-
ся вагоны для железных дорог. Он рабо-
тал в вечерней смене и теперь, усталый,
возвращался домой.

Й случилось так, что он поровнялея с
Владимиром Ильичем у самого окна апте-
ки: резкий свет из окна упал на них
обоих, и рабочий узнал Ленина.

О остановился.

_ Не так давно враги стреляли в Ленина.
А теперь он идет один по пустынному го-
роду, без веякой охраны.

Рабочий не стал раздумывать и пошел
за Лениным, только по ‚другой стороне
улицы, чтобы Владимир Ильич не заметил
его.

Tax прошли они через весь город.
Ленин — впереди, а рабочий шагах в
двадцати от него.

Ленин под конец. видно, устал: он шел
пешком долго, от самых Сокольников, где
в то время жила в лесной школе Надежда
Константиновна.

На Красной плошахи Ленин вынул из
кармана платок, снял шапку-ушанку, вы-
тер лоб.

А когда он доставал платок, у него вы-
пал из кармана листок бумаги, должно
быть, записка.

Владимир Ильич ве заметил этого и по-

шел дальше.
‚ Рабочий поднял записку и догнал
Ленина — у самых Кремлевеких ворот. И
на глазах у часового подал Ленину поте-
рянный исток,

— Обронили, Владимир Ильич!

Ленин быстро обернулея и поглядел на
него. \

Рабочий, видно, еще что-то хотел ска-
зать, но так волновался, что не мог про-
изнести ни одного слова.

 

Он посмотрел

Ленин взял записку.
очень внимательно на рабочего и сказал
серьезно:

— Спасибо, товарищ!

Потом взял руку рабочего, крепко ее
пожал и сказал еще раз:

— Спасибо!

Придя к себе на завод, рабочий захотел
рассказать товарищам, как шел он ночью
следом за Лениным и охранял его.

А котда начал говорить, то вдруг уви-
дел, что рассказ у него не получается.
Он говорил^ 0 том, как оде’ Ленин, как
упала на мостовую записка. Но все это
было не то, что ему хотелось рассказать.

— Шацка-ушанка была на Ленине, —
говорил он: — ну, прямо, как у меня.
Только моя порыжей будет, & у Владимира
Ильича — черная. ^

Потом показал всем свою руку:

— Владимир Ильич пожал мне ee:
«Спасибо, товарищ!» Да забыл еще: паль-
то на нем было такое, как бы сказать, —
продолговатое, черное...

Старый‘ слесарь © седыми усами пере-
бил строго:

_ — Ты про самое главное рассказывай!
А то все: шанка-ушанка, да пальто было
черное.

— Про самов главное? Сейчас...

Рассказчик помолчал, подумал и снова
начал:

— Ты как считаешь: он мне спасибо
сказал — за 910? За то, что я записку
поднял? Да она, может, ему вовсе и He
нужна была. Ленин деловых бумаг терять
не станет, будь покоен, друг! Значит, моя
речь — не про записку...

Лицо у рабочего дрогнуло, он махнул
рукой:

— Извиняюсь, друзья. Не умею я рае-
сказать про самое главное. Нету у меня
слов таких...

Но товарищи поняли: как и все они,
любил этот рабочий Ленина больше своей
SUSHI.

Это и было самое главное. \

<

om

— Давно это было?

— Нет, сравнительно недавно. Лет пять
тому назад. Я ночевал, как я вам сказал,
У моего друга, доктора Станислава Т. Бы-
ло около 11—12 часов ночи. Мы со Ста-
ниеславом укладывались спать — он на ди-
ване, я на кровати, которую он уступил
мне. Вдруг слышим звонок.

— Кого-то нелегкая несет, —товорю я.—
Неужели полиция узнала, гле я ночую.

Станислав вышел в переднюю, отворил
дверь. Послышалея чей-то взволнованный
голос. В комнату вместе со Станиславом
вошеф человек, по лицу которого можно
было сразу заметить, что у него что-то
случилось. Лицо почернело, щеки ввали-
лись, в глазах страдальческое выражение,

бы сказал, что глаза стонали, тахое в
них было страдание.

— Умоляю вас поехать со мной, док-
тор, — говорил пришедитий, обращаясь к
Станиелаву,——Я боюсь, что она умрет. Моя
единственная дочь. Я обегал десятки вра-
чей. Но никто не хочет иттй. Говорят 38
езжайте на машине. Доктор, прошу меня
извинить, я не имею денег. Во имя чело-
веколюбия, спасите мою дочь...

Он упал на колени перед моим другом.

— Что вы, что вы,—бросилея его под-
нимать Станислав.— Разве так можно. Мы
сейчас поедем, —рептительно сказал он.—
Хочешь, Влалек, поедем--вместе,—обратил-
ся он ко мне.

— Хорошо, поедем,

Мы выходим из дому, идем по Crapo-
Панской улице. где жил Станислав. ви-
Дим на углу стоит извозчик. Мы направ”
ляемся к нему.

— Послушай, Владек, — шепчет мне
Станислав, как можно тише, чтобы не
слышал наш спутник, — У меня ни гро-
ша в кармане,

— У меня тоже.

— Как же быть?

Перед тем как ложиться в постели, мы
мечтали, что хоропю бы иметь злотых
20—25 в кармане. Мы считали бы себя
ботачами и могли бы сегодня поужинать.
Желудки наши в тот день были пусты. Я
был вообще неблалонадежный человек, на-
ходящийся под надзором полиции. Никто
не хотел принимать меня на работу, &
Станислав не имел практики. У него не
было шикарного кабинета, который столь
привлекает богачей. А бедняки, которые к
нему обращалиевь, часто вовсе не имели де-
нег, чтобы ему заплатить. Он был хоро-
ший человек, вопрос © деньгах его не ему 
мал. Бывали случаи, когда, уходя от боль-
ного, он оставлял ему последние деньги на
лекарство. Такова жизнь, что же полела-
ешь! Станислава в ето районе называли
«локтором нищих». Вы понимаете, что та-
кая кличка не привлекала к нему состоя-
тельных пациентов. Вот почему мы были
толодны в тот вечер и не могли нанять
извозчика.

Мы переглянулись е Станиславом, и он
хладнокровно (он, чорт возьми, умел это
делать) сказал:

— Я лумаю, нам лучше пойти пешком.
У этого извозчика, мне кажется, очень 3a-
моренная лошадь. Мы дойдем гораздо бы“
стрее.

Так мы выпутались из положения.

‚ Почти бегом мы пустились по улице.
Итти было далеко. Мы всю дорогу молча-
ли. 0 чем было говорить! Рядом © нами
шло горе, слова были лишними, лицо на-
шего спутника еще более заострилось и
почернело.

Минут через пятнадцать мы добрались
хо места. Несчастный отец, прежде чем от-
ворить дверь своей комнаты, на секунду-
другую остановился, словно не решаясь
войти.

Но дочь его еще была жива, хотя с пер-
вого же взгляда производила впечатление
не жильца на белом свете. Она металась
по постели, у ней был сильнейший жар.
Главное же, она ‘была истощена, истощена
так же, как ее отец, так же, как мать,
которая, как тень, поднялась 60 стула,

ДОКТОР НИШИХ»

2

С. ВАШЕНЦЕВ

>

стоявшего У кровати, и с мольбой взгля-
нула на нас. ‘

Это было горе, настоящее человеческое  

горе. Вы понимаете меня...

Пока Станислав ставил диагноз, я отля-
лел комнату. Комната была маленькая,
низкая. В ней помимо кровати стоял стол
и два стула. Больше не было никакой
мебели. Больше вообще ничего не было.
Должно быть, все было продано или зало-
жено, вплоть до верхней одежды, призна-
ков Которой я не видел в комнате... Я
вспомнил, что человек, пришедший за нз-
ми, был без пальто,

— Владек, — сказал мне Станислав, —
беги в аптеку, я сейчас напишу, что мне
нужно. Но только прошу-—ерочно. От это-
го вое зависит, Скажи, что я заплачу ему
потом. Обязательно заплачу. Иди скорей.
Или ‘нет, подожди. На всякий случай, ес-
ли он не согласится, вот отдай ему часы.

Он протянул мне свои карманные часы,
Я ушел.

Мне было жалко, что Станислав 06тз-
нется без часов. Вы понимаете, что хок-
тору нужны часы... Я кое-как уговорил
аптекаря. Он дал препараты в долг, часов
не взял. Я бегом пуотилея обратно. -

— Очень хорошо.—соказал Станислав, —
как будто он даже не сомневалея в том,
WTO аттекарь может не дать препаратов.—
Люди, в основном, добры, говорил он ч8-
стенько во время наших бесед. Но усло-
вия... Хоть и ругают наши газеты Совет-
ский (0юз, но я не верю, — качал он го-
ловой.— Мне кажется, у них там как pas
п созданы условия, при которых человек
может развивать свои хорошие качества.
А у нас, в Польше... Эх, разрушить бы
Bee 9T0 BK ДЬЯВОЛУ...

 

 

ВИНЕТТ-ДЕ-РОКА

Детям
Советсколо
Союза

Открылся сердца моего пветок,

В нем ураганы и закаты мира...

Дитя мое, в твоей лазури свежей

(Спяет. солнце севера высоко.

Ты пролетарий будущего дня,

Хозяин хлеба, пашен, гор и вод.

С чем я сравню тебя? С веселой
кровлей,

Гле голуби садятся, с ясным утром,

С тем небом, что в окне моем я вижу...

Века. века, дрожащим силуэтом,

У каждой двери, каждого порога
Ты собирало черные цветы
Терновнака, рожденного страданьем,
Ho Ленина цветущая рука

В истории открыла борозду,

Там дерево твоей улыйки светлой
Теперь звенит веселыми ветвями...

И счастья поень, крутя пропеллер свой,
Мне говорит о той стране далекой,
Чье имя легендарное и свивают

В моей груди надежное гнездо,

4106 жить со мною много, много дней.

Я эту песнь ласкаю и люблю,

Я дочерью своей ее считаю,

Она стремится к солнцу и теплу,
Как алый мотылек, согретый летним

Горячим солнцем. В ней вся жизнь моя,   го скажу ему, что условия, на которые он

И мякоть свежая плода, вино,
Жужжанье пчел и радость и надежда,
Увидеть лень сияющий, как ты,
Счастливое дитя Страны Советской!

Перевод Ф. КЕЛЬИНА
Чили

Он был торячий человек, горячая голо-
ва. Он очень страдал, что в Польше труд-
во было жить честному человеку.

Я сидел задумавигись, пока Станислав
занимался больной. Тускло горела керосн-
новая лампа. За окном таился мрак, как
вор. поджидающий жертвы. Выживет ли

чи ее юная душа, не видевшая ни радо-
ети, ни счастья?

Я не заметил, как заснул.  

— Владек,—услышал я сквозь сон,—
Владек, ветавай, мы идем.

Я открыл глаза и с удивлением взгля-
нул в окно. Сколько же я спал? На ули»
це было уже светло. Свет пробрался B ROM;
нату, еще более подчеркивая нищету 06-
отановки,

— Заспалея ты, мой друг, похлопал
меня по плечу Станислав.

— А 910 с девушкой?

— Левушка спит. Я думаю, все будет
в порядке. Пока не беспокойте ее,—обра-
тилея он в родителям, стоящим у посте-
ли.—Лнем я еще зайду,

Еели бы вы видели лица этих людей,
в безмолвии стоявших перед доктором, вы
бы поняли, что такое человеческое счастье.
У них нехватало слов выразить свою бла-
тодарность. блатотовейное молчание
было выше всяких слов. Они были гото-
вы упасть на колени и молиться на него.

Мы вышли на улицу. Моросил. дождь.
На тротуарах была грязь.

— Жрать хочется-— сказал Станис-
лав. — Меня чуть ночью не стошнило
от толодухи. Едва мог терпеть. Слушай,
у меня возникла идея. Не заложить ли
нам эти часы. Мы расплатимся © аптека-
рем и купим еды. Вавк ты на это смот-
ришь?

— Я смотрю так же, как и ты,—не-
решительно ответил я.

— Чорт с ними, с часами, — ©0 вздо-

хом сказал Станислав. — Конечно, они
мне нужны. Но что же делать. Хочется
есть.

Мы быстро пошли по улице, напраз-
ляясь в закладную ENT

Все это рассказал мне мой собеседник,
случайный знакомый по гостинице, где мы
оба остановились. Это был человек скром-
ного вила е моложавым, худым лицом и
седыми волосами, i

— 06 этом случаю я вспомнил сегод-
ня‚—сказал он,—когда прочитал в списке
депутатов, избранных в Народное Собрание
Западной Украины, имя доктора’ Станис-
лава Т. Я подумал: хоропю, что в жизни
Bee становится на свое место. Станислав
вполне заслужил честь быть избранным
в Народное Собрание, Он был «доктором
нищих». Каким он Теперь стал, хотелось
бы мне знать.

— Авы разве не виделись с ним с тех
пор?

— Нет, не виделся. Я все это время
сидел в Гродненской тюрьме. Вогда. приш-
ли советские войска, вышел на свободу,
отправился на родину. Там меня, конечно,
сразу взяли в работу. Помогал Ераеной
Армии. Организовывал по селам крестьян-
ские комитеты, делил помещичью землю...

— А во Львов приехали по делам?

— Завтра открывается Народное С0б-
рание.

— Вы депутат?

— Да, выбрали в родном городе. Вы
представляете, после польской тюрьмы...
Мне. все еще не верится...

— Завтра. значит, вы встретитесь CO
своим другом. i
— Я очень хочу обнять его и поздра-
вить. Поздравить от души. Я прежде все-

всетда ссылался, в корне изменились, и

«ORTOP нищих» стал доктором освобож-

хенного народа. Мы живем в хорошее вре-

мя. Удивительное вромя, Не правда ли?
г. Львов

  
   
  
   
 
 
  
  
  
   
 
 
   
 
    
    
  
  
  

больная? Не растворится ли в черноте HO-  

зе

 

..Я услышал приближение Сталина, как
слышат солнце сквозь закрытые веки, ко-
тда оно озаряет мозг розовым огнем... Дро-
тнул зал, и я елилея с народом. Весь Ha-
род поднялся навстречу вождю, в зале за-
тремел гром: то был гром моего сердцебие-

Нет, я не удивился тому. что напюл его
сразу. среди тысяч, хоть я и сидел очень
далеко. Мои глаза вдруг стали зоркими.

— Зяравствуй, Сталин, — сказал я в ду-
ше,-— здраветвуй, наш великий вождь и
отец! Бессонные ночи я мечтал об этой
минуте, и я ев дождался теперь. И Сталин
ответил мно: «Здравствуй, Сулейман, —
сказал он, посмотрев в мою сторону.
рад тебе, честный колхозник, я знаю 060
всем»...

И слова эти я услышал сквозь грохот
грома. бушевавшего в зале. Сталин отве-
тил мне тю-лезгиноки (он всегда разгова-
ривал со мной на моем языке).

И тогда я почувствовал в груди небы-
валую радость, Я стоял, ощущая, как об-
новляется ‘моя кровь. Мое тело обрело cBe-
жесть и легкость первоначальной моей мо-
лодости. Я стоял. выпрямясь. Прошлого у
меня не было—было три моста за мной, к
четвертому вела ковровая лунная дорожка,
Никогда, никогда я не знал раньше, что Я
так силен. Сила народа—мпожества тысяч
людей, окружавших меня, была моей си-
лой. Мне стоило‘ шевельнуть пальцем
дрожали стены, мне стоило привстать Ha
цыпочки — был виден весь мир...

Потом стало тихо. Так затихает земля
после благодатной летней, грозы.

— Тебе выступать, Сулейман, —скавал
мне переводчик, —тебе выступать. Иди!—
И только rorya я опомнился. Весь народ
сидел уже на местах. Я все еще стоял.
Кто-то далеко впереди произнес мое имя.
Я быт я! Настало время предстать мне
перед Сталиным,

— 0, моя молодость, — кликнул я тогда
клич своей молодости, —0, мои лучшие пе-
сни, пропетые мною в суровую п светлую.
в скорбную и веселую пору всей моей
жизни. Илите сюда! Вы нужны мне те-
перь, как никогда 3a BCH MON жизнь.
Слушайте: жил-был маленький родник, ма-
леньким ручейком тек он по камням’ сто
лет, И не знал родник, что в конце своего
пути он повстречается е океаном в сия-

нии солнца. Старый Сулейман! 0 чем он
думает? Язык его прилип к нёбу; мысли

 

Отрывок из новеллы. Полностью печа-
тается в журнале «Знамя» № 12.

Художник Д. А. Налбандян, «Ленин и Стапин у плана Гоэпро»
оо

ЭФФЕНДИ КАПИЕВ

КРЕДАЛЬ

 

 

его. кружатся, кружатся в серв, пни
в силах их поймать, он забыл свою ре,
Помогите ему, ‘настал ваш черед!

И моя юность откликнулась утв
тридевяти земель. мои песни притих
до одной: у них была чиста совесть, т
бы прелстать пепел Сталиным. Онт вт
меня под руки. Я шел по ковровой лоу.
ке, как по воздуху. Я но слышат эст
Типгина стояла в зале, п когха я nome:
ся по тем ступенькам. чт® ведут в боев.
тие, я слышал, Габиб, свов дыханье =  
ровное и горячее.

Нет, говорил не я. Я стоял в стул
Ba меня говорила моя молодость п воз
но теми словами, какие готовил я. (нз т.
ворила вороче и сильней. Её голо хи
в зале гул. Она говорила, и это бышь:
слова. которые лежали давно готозымт в  
сердце всех моих односельчан п ва иж
сердце...  

Стоя в стороне, я смотрел на Hee Mor,
с горлостью, хотя на глазах моих еще в
высохли слезы. Я бы слюкоен. (тата
внимательно елушал, сидя за столом, из
руках у него дымила трубка, совеги пу
стая, как ‘у всех. Моя мололость буищь
лась в нему, она влдыхала дым ролной от
цовской трубки, и каждая капля вв вн
была верна ему в своем биении,.,

А потом, Габиб, в зале pee nomen
на ноги. Шум и плеск оглушили меня.
вдруг на олну минуту вспомнил CBOE Ie
ство. когда босиком, впервые в хлам,
шел по берегу моря. Шумели волны. (ь
нее море вставало передо мной — вых,
высоко, как стена. Я шел, разбрызиви
волны, солнце играло ва брызгах, свели
ветер вэдувал мою грудь, мне каз
что нет в мире человека счастлив изн
и я— маленький, маленький, ваотолый)
маленький, что море казалось сленой,-
стоял, чувствуя себя всесильных,

‚И. воюмнив 06 этом, я рвануия 1
Сталину, как сын к отцу. Сталин пт
жил руку к своей груди и, улыбаясь, mr
ветствовал меня на моем языке, От зы  
0бо всем ‘и всетда наперед читал Mou [ 
МЫ...

АЙ, Габиб] Ради этого приветотеня ету.
10 жить, стоило испытать все невзгоды,
пройти по многим тропам, падать, Bet
вать и бороться в кровавых битвах,
щищая свою честь и честь своего из,
чтобы сберечь ee незапятнанной, worl,
как алмаз, ибо только человек с чист
совестью и думами может пройти по Ni
лунной дорожке, что, пересекая Mop, Dak

15 Сталину. в бесемертию...

 

 

CI PELE

 

-

ВСЕГДА-В ЛЮДИ:

В далекие времена приходили на Боль-
шую Монетную к Максиму Горькому моло-
дые литераторы. Великий писатель про-
читывал за три дня увесистую связку
рукописей. Бывало, что кто-нибудь 0бра-
mal на себя ето внимание, и он уводил
счастливца в кабинет, где обнадеживал
ласковыми словами. Чуть уловив обеща-
ние таланта, умение стройно и заинтере-
сованно сочинять рассказы ити стихи,
Горький привлекал человека к себе. Ho
это не значило еще, что он считает сча-
стливца писателем. Это значило только
то, что Горький начнет к нему  присмз-
триваться — правильно ли орудует своим
дарованием избранник, идет ли он на-
встречу жизни или же наоборот, едва при-
коснувшись, отошел от нее навсетда.

И случалось, что некоторых избранни-
ков ждали потом жестокие удары. Тот,
кто еще недавно обласкал их, Читал впо-
следствии их новые рассказы со скукой
и раздражением. Максим Горький уже при-
смотрелся и заметил пропасть, разделяю-
щую авторов и жизнь, которую они опи-
сывают.  

— В люди! — говорил великий писа-,
тель. — Надо итти в люди!

Что это значило итти в ту пору в лю-
ди?’ Это значило, что литератор, пожелав-
ший заработать это звание и товорить
голосом своей страны, должен был ee
знать ‘по-настоящему, то-есть он должен
был знать, как живут и чем живут сего-
дня рабочие, что происходит в эти дни В
деревне, е чем спорят, во что веруют, ка-
кие нити соединяют интеллигенцию C Ha-
родом и что раз’единяет их.

Литератор, бывший очевидцем историче-
ских событий — пятый ли год или лен-
ские расстрелы, должен был изучить, как
отразились эти события в каждом селе и
поселке, в каждой казарме и семье. Все
время менялись обычаи и нравы, менял-

ся язык, и надо было не только знать,
9то изменения эти произошли и происхо-

  Литературная газета
A Ne 61

et
т

дят, но и уловить эти изменения. Если вы
не следопыт, не исследователь быта, как
бы говорил Горький; то вы никогда не
станете писателем, хотя и будете усердно
заниматься литературным ремеслом.

Лозунг: «В люди!» сейчас превращен
особенностями времени в лозунг: «Вее-
гда — в люди!» Иные литераторы почему-
то убеждены, что он относится к кому
угодно, только не к ним. Они скажут
вам: мы — не кабинетные люди, мы вее
время дышали воздухом страны, мы были
на гражданской войне, видели нэп, коче-
вали по стройкам в пору первой пятилет-
ки, и следы наших ног остались и в
Магнитогорске, и в Бобриках, и на Дне-
прогасе, и в станицах, и на машинно-
тракторных станциях. Мы видели новое, —
как же могут нас упрекать в том, что не
знаем сегодня, He знаем. кто сейчас
делает нашу жизнь?

Как будто резонно, а между тем  не-
верно. Нельзя узнать нашу жизнь раз и
навсегда. Нельзя один раз’ и навеки от-
правиться в люди и, накопив немалые
знания, применять Эти знания к людям
сегодня, так как люди сегодня будут вы-
глядеть, как люди вчера, — знание ста-
нет приблизительным, a приблизитель-
ное знание для нас, литераторов, немно-
тим лучше смерти. Процесс хождения в
люди должен продолжаться всегда, этого
требуют от нас особенности нашего вре-
мени, у

Уже сменилось поколение, и новое по-
коление не только похоже во многом на
своего предшественника, HO и во многом
же на него непохоже. У него свои 060-
бые черты, их создают новые явления.
0 новых этих.явлениях мы знаем, но ча-
сто не знаем, как они изменили нравы,
характеры и быт. Поясню на примере.
Нам известно в новом явлении в нашей
промышленности =— о рабочих-многоста-
ночниках. Старые штатные нормативы 3a-
держивают развитие производства. Жизнь
диктует необходимость совмещения  про-
фессий. Подменный крановщик работает в
одну и ту же смену и как крановшик и
как ШИХТОВШИК и КАК электродчик. Часто
рабочий совмещает совершенно разные

профессии, то-есть он совмещает труд фи-
зический с трудом умственным.

Как и каждый передовой человек, ин-
тересующийся делами нашего хозяйства,
литератор понимает, что новое явление
усилит промышленность, повысит продж-
цию ит. д. Но понимать только это лите-
ратору мало. У него должно появиться
желание опять пойти в люди и посмот-
реть, как же меняет быт движение много-
станочников. Это не только производетвен-
ная кампания, это и движение жизни, оно
не может не изменить многого. Совмеще-
ние профессий обогатило рабочего новы-
ми чертами, и описывать его без этих но-
вых черт — значит сделать портрет не-
полным. Руководимый, он в то же время
руководит, он — и рабочий и интелли-
гент. Новые черты, безусловно, меняют
его психику, его повадки и речь, и нам
просто необходимо изучить, присмотреться,
как же изменяется его портрет.

Всегда в люди — это не просто
«В люди!» Раньше приходилось иметь де-
ле с кабинетной породой, с литераторами,
лишенными запаса жизненных  наблюде-
ний. Теперь таких уже почти нет, и ло-
зунг обращен к людям с большим опы-
том, к людям, накопившим большой запас
наблюдений. В другие времена они могли
бы жить да поживать, и никому не при-
шло бы в голову упрекнуть их в HesHa-
нии жизни, — наоборот, в этом‘ смысле
они заслужили бы скорей похвалу. Но в
наши дни быть литератором трудней, чем
когда бы то ни было. Герой нашего вре-
мени радует нас кзк граждан тем, что
прохохит в короткие сроки большие пути,
и этим же самым он затрудняет налту ра-
боту. Наша задача — преодолеть эти
своеобразные затруднения, вызванные ве-
ликими и постоянными превращениями.

Интересно задуматься о человеке мно-
гих профессий раньше и сейчас. Челове-
ком многих профессий раньше был тот,
RTO в сущности не знал толком ни одной,
Разумеется, были отдельные, крайне ред-
кие случаи удачного совмещения. Но че-
ловек многих профессий как тип был
пустоцветом, неудачником. Над ним Bos
вышалея человек одной профессии, точно

знавший 6806 дело. Теперь же человек
многих профессий — явление, ‘несмотря
на свою типичность, передовое. Теперь он
возвышается над человеком одной профес-
сии. Время возводит эту ранее дилетант-
скую категорию в высокий ранг. Это ка-
тегория людей, которые, в отличие от хо-
ротпо овладевлтих одной профессией, хоро-
шо овладели многими профессиями. Когда
размечтаенься, исходя из существующего,
из реальности, то видишь в будущем пе-
ред собой нечто грандиозное. Читатель по-
думал о Леонардо да Винчи, я — тоже о
нем подумал,

Ведь это только начало, и как хотелось
бы прочитать в статье какого-нибудь пу-
блициста — a публицистов-то в наших
журналах не видно — о том, как может
измениться в будущем наше ‘общество...

Я боюсь быть вульгарно понятым —
не раз я писал о том, что не следует пу-
тать современное е злободневным, Всяче-
ски хочется возразить людям, навязыва-
ющим ограниченные темы, желающим во
что бы то ни стало получить скороспелые
отображения производственных и других
процессов, принуждающим к халтуре. Речь
идет совсем о другом. Еще один пример:
литератор № жил в доме рабочих-типогра-
фов, и однажды сел он за рассказ, в ко-
тором хотелось ему показать, чем живут
эти самые типографы,

В стране началось социалистическое со-
ревнование. Литератор о нем знал, но
котла работал над рассказом, ему не при-
шло в голову, что социалистическое 60-
ревнование отразилось на поведении и
мыслях его типографов. Отдельно  суще-
ствовали в его представлении рабочие и
социалистическое соревнование. Сидел он
как-то вечером за своим ‘рассказом, ко-
гда к нему постучалея сосед.

— Избрали меня делегатом на конфе-
ренцию по соревнованию пяти типогра-
фий, — сказал сосед, — и хочется мне
сделать доклад. Буду я вас просить мне
помочь, Я вам расскажу свои мысли, 8
вы изложите их поскладней.

Сосед заговорил 0 частых ремонтах
машин, Почему это происходит? Потому,
чте песок и грязь, попадая в подшипники
такой грузной и быстроходной машины,
Kak ротационка, приводят ее к быстрой
износке.

— А почему износка? — епросил co-
сех и тут же стал соображать, как надо
ЧИСТИТЬ МАШИНУ,

— Вот я и хочу предложить другим
типографиям, чтобы уменьшили износку...

Посмотрел на своего соседа литератор и
подумал, что тот непохож на портрет, ко-
торый он писал с него до его прихода.
Знал ‘литератор о социалистическом сорёв-
новании, но неё знал, что оно изменило
быт соседа и что тот, сидя вечером дома,
размышляет о других типографиях, гото-
вит доклад и прочее. Понял литератор:
надо уловить новые черты и прежде все-
го нужно догадываться, что всякое дви-
жение — каким. бы ни показалось” оно
тебе узким и специальным — будоражит
жизнь и что-то в ней меняет. Пустяковый
случай заставил его задуматься о том,
как это ответственно — рисовать‘ черты
современника, и что жить © чувством HO-
вого это значит — жить с постоянным со-
знанием особенностей времени, в котором
5се Вокруг. & главное люди, меняется бы-
стро, к тому же резко меняется.

Наш современник, говорил я, шагает
быстро, и хвала тому художнику, который
покажет, как длинен пройденный путь,
Мне пришлось быть в кабинете у одного
крупного военного работника, Рассказы-
вая о рыболовных концессиях на Дальнем
Востоке, военный работник © раздраже-
нием произнес:

— 9х, этот глупый царь надавал кон-
цессий, где не надо...

Не Николай Кровавый, — это уже: да-
леко позади и позабыто, а глупый царь,
который был плохим хозяином и не меч-
тал 0 такой сильной державе, возникшей
на территории бывшей империи, и кото-
рый своей недальновидной политикой соз-
дал впоследствии кое-какие затруднения,
неудобства. :

В случайной реплике почуветвовалось,
как далеко мы ушли. Дело не только в
том, что мы свергли царизм и установили
новый социальный строй, а еще и в том,
что нынешний Сотоз представляет собой в
военном отношении такое. мощное) госулар-
ство. в сравнении © которым бывшая. ог-
ромная империя и великая держава казжет-
ся совсем не ‘великой. Чувство нового ив
TOM, чтобы в полной мере ощутить —
Rak себя, так и своих героев — гражда-
нами вот! этой грандиозной по своей мощи
державы. Без этого трудно. будет понять
и показать читалелю, как сражались кр\-
нозрмейцы на Хасане и в Монтолии.

Справедливо говорят, ‘что события по-
следних лет равны по своему значению и

силе Октябрьской революция. Hams mt  
ратура неплохо разглядела и разобрал }

той большой массе людей, которые выл

тогда ‘из безвестности, m3 HHO Ha apts

общественной жизни. И опять прогита

в стране процесс восхождения font

массы людей. Они все новые — 1 

что победили нах Хасане, и те, что тре

торствуют на заводах и в трестах, и  
кто двигает сейчас налгу нзуву, ТВТ

ку, кто осваивает пустыни и перезалей

всю советокую землю. Е этим возых Bi  
еще не пригляделись, а веть в EMT

и выразилоеБ полнее всего время,

В те времена, когда было души 215
в ожидании грядущего, люди придумали 1
«сон. золотой» и «нас возвышающий 0 
ману. Конечно, навсетда покончено с 0%
возвышающим обманом». (тпразатья  
попски 38 новым это значит оттраватья
В ПОИСКИ 3& «нао возвышающей mpisl!
Часто неухлюжие люди принуждают m5
поспешному нагромождению фактов, к
портерокому затисыванию. Но бт 3
только факт, & не возвышающая Hae пр?  
да.

Иные в утра до вечера клявутся 1
левской триадой, они даже чита 2697
© законе единства  mpormpomorossotd
высменвая метафизиков догегелевстий 1
ры, чье расеудочное мышление ве №?
преодолеть противоположеность между ви?
ством вещи и множеством ев свой, В
эти же просвещенные люди mormon
ствуют нередко литератору, когда 0 11’
но так изучает явления нашей BUH, 
есть под углом зрения их лелхетия, 2
менения, развития, Филоофы претит
ются ‚в метафизиков, едивотюо тете”.
положностей их пугает, ons хотят 7 2  
зачастую, чтобы явления элезии был 0’.
бражены в своем неподвижном я 0”
тельном виде, то-есть метафизическ.  

Веетда — в люди, ую значи a
Hac возвышающую правду. Beers ~~ 
люди, это значит настолько сяльо 9 ,
Житься знанием жизни, что нам #6 7.
вы будут никакие абстракции, 507005,
сожалению, прочно засели В Berry  
головах. Beerga — B zm, 90 3
представить в образах, чем zie
бовременники, которых мы СП”  
окрестили людьми тридцатых Голов,

 

 
 
i