Иван Павлов.
(СКАЗКА).
Леммекюне рос сиротою. Его приютила старая мельничиха, оборотистая немка, и детство Леммекюне было обвеяно непрестанным лепетом, ур
чанием и плеском быстрой речки Люли, которая в узкой зеленой долине, через камни бежала к морю. Мельница часто тряслась и гудела; под плотиною падали и кипели белые пенные водо
пады; над обрывом, на берегу звенели сосны, а по вечерам от моря пролетали с криком дикие утки, издали похожие на черные звучащие кресты. Леммекюне любил эти звуки, эту сложную перепутанную музыку, где одно сливалось с другим,
одно обгоняло другое; музыку временами тихую, дремотную и временами грозную, таинственную, наполнявшую маленькое сердечко и страхом и буйною радостью.
Когда Леммекюне вытянулся, наконец, в длинного глазастого мальчишку, ему поручили пасти стадо. Теперь целые дни звучал для Леммекюне оркестр разнообразных гармоничных колокольчиков, болтавшихся на коровьих шеях, разного
лосое блеяние глупых овец, споры качавшихся деревьев и голосистые, пронзительно выкрикиваемые песни., которые распевал сам для себя
Гравюра на дереве.
ЛЕММЕКЮНЕ.
(СКАЗКА).
Леммекюне рос сиротою. Его приютила старая мельничиха, оборотистая немка, и детство Леммекюне было обвеяно непрестанным лепетом, ур
чанием и плеском быстрой речки Люли, которая в узкой зеленой долине, через камни бежала к морю. Мельница часто тряслась и гудела; под плотиною падали и кипели белые пенные водо
пады; над обрывом, на берегу звенели сосны, а по вечерам от моря пролетали с криком дикие утки, издали похожие на черные звучащие кресты. Леммекюне любил эти звуки, эту сложную перепутанную музыку, где одно сливалось с другим,
одно обгоняло другое; музыку временами тихую, дремотную и временами грозную, таинственную, наполнявшую маленькое сердечко и страхом и буйною радостью.
Когда Леммекюне вытянулся, наконец, в длинного глазастого мальчишку, ему поручили пасти стадо. Теперь целые дни звучал для Леммекюне оркестр разнообразных гармоничных колокольчиков, болтавшихся на коровьих шеях, разного
лосое блеяние глупых овец, споры качавшихся деревьев и голосистые, пронзительно выкрикиваемые песни., которые распевал сам для себя
Гравюра на дереве.