На длинных колеях дороги бесконечной Теда издохших жаб везде.
И в камышах, в проржавевшей воде, Семь мертвых рыб качелит ветер встречный. И кружится протяжный, словно вечный,
Печальный птичий крик,
Безрадостно-убогий
Над зарастающей запущенной дорогой, Над сохлыми стеблями повилик...
— Крестом широким осени
Дорогу, путник, в эти дни.—
У овина
Засовы ржавеют... На стойлах
Торчит из темных бревен войлок...
И паутина—
Звезда сплетенная из пыли— Молчит о стародавней были.
А выше—
Сломанные руки Заломлены в тоске предсмертной муки— Торчат из-под соломы крыши Две обнажившиеся балки,
Ненужно-жалки...
— Крестом широким осени,
Прохожий, стойла в эти дни.— Лес вырублен. Деревья в безпорядке
Разбросаны... Ободрана кора...
КЛИЧ:
Все, кто беден и унижен
От судьбы, Выходи из темных хижин
Для борьбы.
Все с заводов, фабрик, пашен,—
Все сюда!
Красной цепью опояшем
Города.
Каждый каждому—товарищ;
К груди грудь, Мы пойдем в огне пожарищ
В новый путь.
Эй, смелее! Враг не страшен,
Все сюда!
Красной цепью опояшем Города!
Иван Виноградов.
Гниют... и запах вяло-сладкий
Тихонько стелется в мерцании утра... Здесь даже колокол церковный зазвучать Не может голосом протяжной панихиды,
Пустое эхо спит: нет нужды отвечать Устам расколотым на медные обиды...
— Крестом широким осени,
Прохожий, небо в эти дни.—
Конец всему... И мертвый вечер Бредет из темного Далече...
И черным солнцем жуткий стог
Встает над пыльной мглой дорог... И выползли в безликой мутной мгле Белесые личинки, жирны, тупы, Они питаются в земле,
И пища их—гнилые трупы; Во вздутых животах покойниц гниль и слизь— Из гнойной слизи той личинки родились.
Вдали вечерняя звезда
Едва видна. Укрыты мглой
Огни лохматого заката.
И над засохшею землей
Совсем одна,
Забытая когда-то навсегда, Торчит горбатая
Лопата.
Перев. Вас. Федоров.
СВОБОДА.
Жизнь теперь—как толпа идущая, Когда за домами она
Встает, как гроза поющая, Как ширящаяся волна.
Горе совести, еще не разметившей Где добро и где зло найти,
Перед жизнью, внезапно встретившей На перекрестке пути!
Ошеломленная, стою под новою, Под этой хлынувшею волной,
А душа полна передгрозовою Вопрощающею тишиной.
Горе духу, еще не добывшему Железной свободы себе,
Чтоб отдать ее жизни, как высшему, Или встать перед нею к борьбе!
В. Стефанович.
Спозаранок Мой рубанок,
Лебедь, лебедь мой ручной, Торопливо
И шумливо
Мною пущен в путь речной.
РУЧНОЙ ЛЕБЕДЬ.
В. ПЛЕТНЕВУ.
Плавай, плавай, Величавый,
Вдоль шершавого русла, Цапай, цапай
Цепкой лапой
Струи стружек и тепла.
Лебедь мчится, И клубится
Шумный-шумный водопад, И колени
В белой пене
Утопают и кипят.
Василий Казин.