во. Но Шенгелия показывает, как это национальное единство превращается в миф,
легенду и что в недрах этого национального единства зреет и крепнет пролетарская воля и пролетарское сознание, которое похоронят мнимое наци
ональное единство и реальную диктатуру буржуазии. Как Фадеев в «Разгроме» на поражении дает бодрую зарядку и глубо
кую уверенность в конечной победе, точно
так же Шенгелая на временном снижении сознания дает уверенность в торжестве четкого классового сознания и поведения.
Как формулируется ошибка пролетариата?— Ситуация исключительно трудная: наступают турки, амуниции нет, провианта нет, Советский союз подкрепления не при
сылает... Социал-предатели ведут неистово буйную агитацию по разложению сознания масс за приглашение англичан. И социалпредателям удалось уговорить значительную
часть рабочей массы. Бакинский пролетариат не исчерпал в полной мере скрытой классовой силы, он учел только трудности данной ситуации, потерял связь с целым, подменил понимание исторической необходимо

сти эсеровским подсчетом «трудностей», мелкобуржуазной арифметикой.

Обращаю ваше внимание на четыре момента, в которых художественно развернуты упомянутые положения.
Вспомните: ждут приближения Шаумяна. Шаумян приближается. Масса поворачивает Лицо в направлении вождя. Момент стро
жайшей напряженности. Здесь не только эмоциональное напряжение. Работает мысль пролетариата. В каждом мускуле, в каждом повороте плеча, в каждом движении вы видите, осознаете огромную классовую ду
му. Важный момент: решаются огромные проблемы классового самосознания. И именно потому, что эта ситуация дана осмысленно и драматически сосредоточенно, она са
ма выходит за свои пределы, решая вопрос о поведении класса. Поворот голов, напря
жение опия, напряжение мышц — все это да
но не в мертвой абстрактной отвлеченности аллегорической скульптуры. Все конкретно и предельно осмысленно.
Второй момент. Эсер Дашнак, который портретно дан так, что и противники филь
мы признают портрет превосходным, этот (пока еще елейный предатель, а в гряду
щем — гнусный убийца) типчик крикнул Шаумяну: «предатель!» И вот момент, заслуживающий нашего пристального внимания. Что происходит? Рабочий медленно,
напряженно медленно подходит к эсеру, кладет руку на плечо и тихо спрашивает, точно ли Дашнак назвал вождя большеви
ков предателем? Медленно, скорбно, как бы придавленный ношей тяжелых дум, возвращается рабочий на свое место и невероят
но сосредоточенно говорит: «Нет, Шаумян не предатель, Шаумян не виноват, у него нет амуниции, нет пуль».
Рабочий как будто бы отмежевывается от одного эсера, но на деле он примыкает к платформе эсеров. Более хитрый из них так и говорит: «Я не против большевиков, но что же делать, если нет хлеба, нет провианта». Вышло, что пролетарий сомкнулся
с социал-предателями. Мыслящая масса дана не как толпа, но заслуживает внима
ния и показ «отдельного» рабочего. Разве этот рабочий не выражает дум и чаяний массы? Разве здесь есть намек на разрыв «личности» и класса? Что же, этот рабочий только безликий делегат? Ничего подобно
го. Этот рабочий — не лишенный качества атом: у рабочего свое яйцо, своя походка, своя манара, своя внутренняя жизнь...
Третий момент —сцена голосования. Казалось бы, здесь все так ясно, просто и «банально», что и говорить не о чем, однако в этом голосовании сосредоточен узел замысла. Голосует за приглашение англичан буржуазия, голосует радостно, весело, ибо утверждается ее дик
татура. Голосует пролетариат, но какой мрак, какое черное раздумье, какое смутное предчувствие, что это голосование—пре
ступление перед своим классом. Уже здесь чуется недовольство масс своим поведе
нием, сознание, но смутное, что они идут не туда и не так, как этого требует классовый разум.
Радуется буржуа: утверждена его диктатура. Но буржуа не видит, что колыбель его диктатуры в то же время и могила «национального единства»...
Прежде чем перейти к четвертому моменту, разрешите поставить развернуто
вопрос о взаимоотношении большевистского партийного руководства и массы. Самый трудный вопрос. Правы ли те, которые под
черкивают, что руководство дано смутно, не ярко, не конкретно?—Да. Но разреши
те сформулировать так: идея большевистского руководства дана. Но она художественно не воплощена в конкретных лицах. Если бы не была дана идея руководства, то надо было бы упрекнуть