уметь обнять своим вниманием побольше впечатлений. Он все время разнообразит и упрощает свою среду, постоянно стремится приблизиться к величайшему многообразию при величайшем единстве. То, в чем именно находит он такое многообразие и, как именно разрешает проблему единства, означает собою стиль данного народа, эпохи или данной личности.Элементы эстетические, чистые тона, краски, ритмы и т. д. представляют собою как раз, как показывает физический анализ, «организованные единства, где известное многообразие сведено к проявлению целостности.Можно говорить о сапожном искусстве, «об искусстве кулинарном и каждый раз, чем больше дело идет о чистой утилитарной стороне сапога или пирога, тем юмористичнее кажется приложение сюда выражения искусства. Чем же больше доминирует здесь элемент достижения, выше упомянутых, ни к чему не сводимых эмоций радости по поводу хорошо организованного многообразия, тем больше слово искусство здесь применимо.Так, например, говорить о сапожном искусстве, по поводу даже очень ловко скроенной обуви вряд ли можно серьезно. Ясно, что это сапожная промышленность, ремесло, мастерство. Но к тем сафьянным сапогам, которые я видел в Бухарском отделе на сельско-хозяйственной выставке, слово искусство, конечно, безусловно применимо. Если бы эти бухарские сапоги были одноцветны, носить их было бы также удобно, как и при нынешней их пестроте. Пестрота не преследует утилитарных целей. Она, эта глубоко художественная, полная чутья красочности, музыкальная «пестрота» диктуется поисками повышенной радости жизни от прекрасно организованного зрелищного впечатления.Каков конечный предел художественной промышленности или промышленного искусства? Если конечный предел промышленности вообще есть преображение природы в среду, наиболее благоприятную для человека, то цель художественной части промышленности заключается в том, чтобы приспособить эту природу и к органам восприятия и к эстетическому суждению человека. Промышленность хочет сделать из природы некий завоеванный человеком рай, в котором все было бы так хорошо, как требуют тогочеловеческие интересы, а искусство прибавляет — этот рай должен быть прекрасен так, чтобы непосредственные ощущения зрительные, слуховые и т. д. давали нам максимальную радость.Если мы реформировали бы мир в некоторую чисто художественную картину, то, может быть, среди всей пышности и изящества такого мира мы погибли бы от отсутствия утилитарно необходимых элементов в нем. Если бы мы сделали мир абсолютно промышленным и рациональным, может быть, мы превратились бы в того самого мигающего мещанина, о котором с таким ужасом говорит Ницше. Но человек есть человек, и, стремясь к утилитарным благам, он считает одной из самых высоких полезностей именно радость жизни. И всякий поймет, что жить без такой радости, в сущности говоря, не стоит. И если бы человек построил себе совершенный, с точки зрения инженерии, мир, то может быть всетаки весь прогресс свелся бы к нулю. И вместе с тем, если мы прибавим, что мир этот прекрасен, и радует человека в гораздо более высокой степени, чем все предыдущее, с чем человек встречался, то мы уже тем самым даем окончательный ответ на вопрос, стоит ли жить в этом мире и стоило ли зе него бороться.Решительно всякий шаг художественной промышленности есть шаг к этому идеалу. Всякая изящная и хорошо расписанная чашка, всякая светлая, уютная, радующая взор комната, всякая комбинация цветов в саду, которая восхищает взор и т. д. и т. п., каждая мелочь—есть как бы предварительное осуществление того великого и великолепного мира, в какой, говоря словами Маркса, человек хочет переделать данную ему вселенную, в бесконечно многих частях сейчас не удовлетворяющую его, недостаточную.Таковы общие, так сказать, философские принципы, положенные историей человечества в основу художественной промышленности.В России в частности задачи ее огромны.Прав т. Троцкий, когда говорит, что пора, пожалуй, понемножку задумываться о преобразовании быта рабочих и крестьян. И тот абсолютно слеп, кто не понимает какую огромную роль в этом преобразовании быта должно сыграть искусство, притом в первую очередь это самое «прикладное» искусство.