Конкурсъ БЪ Совѣщательной Камерѣ Особаго Присутствія С.-Петербургской Судебной Палаты 3 декабря 1905 года на соисканіе преміи за лучшій способъ добыванія оскор
бленія Величества изъ № 1 Пулемета.
Первый призъ. Пѣтушокъ, сработанный изъ № 1 Пулемета членомъ палаты д. с. с. П. Ю. Лашкаревымъ.
Второй призъ. Лодочка, сработанная изъ № 1 Пулемета членомъ палаты д. с. с. Д. Р. Вилькеномъ.
Няня, дѣтокъ позовите,
Къ намъ пріѣхалъ дядя Витте И привезъ для нихъ игрушки: Погремушки, погремушки!
Вотъ въ папашечкѣ бараньей Имъ Свободушка Собраній. Вотъ казакъ другого рода: Это—Совѣсти Свобода.
Вотъ еще Свобода—Слова Бравый видъ городового...
А на низъ попала въ кузовъ И Свободушка Союзовъ.
ПУЛЕМЕТЪ ШЕБУЕВА.
На мотивъ Горныя вершины .
Требуютъ залога Гласности кроты.
Подожди немного Посидишь и ты...
Даровалъ свободу Слова манифестъ.
На годъ, на два года Садятъ подъ арестъ.
Такъ поется въ опереткѣ. И только страстное желаніе добиться оскорбленія Величества тамъ, гдѣ его нѣтъ, заставило палату прибѣг
нуть къ такимъ опереточнымъ пріемамъ, какъ чтеніе Пулемета спереди назадъ!..
Всей душой протестую противъ изобрѣтеннаго особымъ присутствіемъ способа чтенія Пулемета. Пулеметъ издается для душев
но-здоровыхъ читателей, а не для маньяковъ и больныхъ, которымъ придетъ охота отъ бездѣлія складывать его чортъ знаетъ какъ и въ такомъ видѣ читать.
Члены Палаты оказались большими пулеметчиками, чѣмъ я самъ. По крайней мѣрѣ меня лично никогда не натолкнуло бы сопо
ставленіе первой и послѣдней страницъ на мысль, что ораторъ кричитъ:
— Долой манифестъ! Долой конституцію!..
Въ крайнемъ случаѣ я могъ бы подумать, если бы мнѣ поклялись, что связь между этими страницами хотя бы и случайная дѣйствительно существуетъ, что ораторъ кричитъ:
— Долой кровавую руку съ манифеста!.. Долой руку Трепова!..
Но къ рукѣ Трепова Палата не смѣетъ прикоснуться...
Боится нарушить принципъ неприкосновенности личности.
И вотъ прикасаются ко мнѣ... Развѣ журналистъ личность?..
А отъ того и потому
Схватить его и взять въ тюрьму.
... „Этими изображеніями авторъ желалъ въ такой оскорбительно порицательной формѣ не только оказать дерзостное неуваженіе верховной власти, но и выразить порицаніе установленному законами основными образу правленія, такъ какъ въ силу 80 ст. тѣхъ же законовъ власть управленія принадлежитъ Государю Императору и осуждается издаваемыми Имъ законами манифест указами и другими тому подобными законодательными актами. Поэтому вышеприведенный возгласъ „Долой!
обращенный къ такому, изданному Государемъ въ порядкѣ принадлежащей ему власти по управленію Госу
дарствомъ акту и возбуждающій къ презрительно дерзкому
игнорированію этого акта, несомнѣнно заключаетъ въ себѣ явное порицаніе существующаго въ Россіи образа правленія...
Такъ въ ненастные дни Занимались они
Дѣломъ.
Гнули, Богъ ихъ прости...
Гудовичъ, его высокопревосходительство г. старшій предсѣдатель с.-петербургской судебной палаты сенаторъ тайный совѣтникъ И. К. Максимовичъ, ихъ превосходительства члены па
латы дѣйствительные статскіе совѣтники: Н. Ф. Селивановъ, Д. Р. Вилькенъ, И. В. Деларовъ, П. Ю. Лашкаревъ, петербургскій городской го
лова Н. А. Рѣзцовъ, новоладожскій уѣздный предводитель дворянства Е. А. Шварцъ и во
лостной старшина с.-петербургскаго уѣзда А. Гальперъ. Задачею собранія было взаимное обсужденіе вопроса, какимъ образомъ въ № 1
Пулемета усмотрѣть, какъ можно больше оскорбленія Величества, съ цѣлью упечь авто
ра на каторгу или въ тюрьму. Палатѣ послѣ долгой возни удалось, по ея мнѣнію, обнару
жить нѣкую дозу оскорбленія въ треповской рукѣ и въ „Сказкѣ о Веснѣ . Но ей было мало этого оскорбленія Величества. Крови, Яго, крови... Ей мечталось не о такомъ оскорбленіи Величества. Вѣдь въ каждой хроникерской газетной замѣткѣ, въ особенности если она гла
ситъ о безпорядкахъ или злоупотребленіяхъ чиновниковъ, можно при желаніи усмотрѣть такое же оскорбленіе Величества. Нѣтъ, палатѣ хо
тѣлось, чтобы Пулеметъ оскорбилъ Величество, какъ можно основательнѣе и для этой цѣли номеръ переходилъ изъ рукъ въ руки десятки разъ. Его трясли, развертывали, нюхали, глядѣли на свѣтъ, складывали по всякому— пѣ
тушкомъ, лодочкой, трубочкой и глядѣли не получится-ли основательнаго оскорбленія. Наконецъ кто-то изъ Колумбовъ воскликнулъ:
— Америка открыта! Ура!—оскорбленіе получилось. Смотрите.
При этомъ онъ согнулъ какъ-то особенно Пулеметъ и побѣдоносно размахивалъ имъ: — На годъ въ крѣпость!
И всѣ радостно вторили, какъ будто нашли не оскорбленіе Величества, а 200 тысячъ:
— На годъ въ крѣпость! На годъ въ крѣпость!
И черезъ пять минутъ былъ готовъ обвинительный приговоръ:
... „Если развернуть названный журналъ такъ, чтобы послѣдняя его страница пришлась рядомъ съ первою, то окажется, что изображенный на первой страницѣ съ изступленнымъ лицомъ и открытымъ, какъ бы кричащимъ ртомъ, ораторъ указываетъ правою рукою именно на
бленія Величества изъ № 1 Пулемета.
Первый призъ. Пѣтушокъ, сработанный изъ № 1 Пулемета членомъ палаты д. с. с. П. Ю. Лашкаревымъ.
Второй призъ. Лодочка, сработанная изъ № 1 Пулемета членомъ палаты д. с. с. Д. Р. Вилькеномъ.
Няня, дѣтокъ позовите,
Къ намъ пріѣхалъ дядя Витте И привезъ для нихъ игрушки: Погремушки, погремушки!
Вотъ въ папашечкѣ бараньей Имъ Свободушка Собраній. Вотъ казакъ другого рода: Это—Совѣсти Свобода.
Вотъ еще Свобода—Слова Бравый видъ городового...
А на низъ попала въ кузовъ И Свободушка Союзовъ.
ПУЛЕМЕТЪ ШЕБУЕВА.
ЖУРНАЛИСТУ
На мотивъ Горныя вершины .
Требуютъ залога Гласности кроты.
Подожди немного Посидишь и ты...
Даровалъ свободу Слова манифестъ.
На годъ, на два года Садятъ подъ арестъ.
Такъ поется въ опереткѣ. И только страстное желаніе добиться оскорбленія Величества тамъ, гдѣ его нѣтъ, заставило палату прибѣг
нуть къ такимъ опереточнымъ пріемамъ, какъ чтеніе Пулемета спереди назадъ!..
Всей душой протестую противъ изобрѣтеннаго особымъ присутствіемъ способа чтенія Пулемета. Пулеметъ издается для душев
но-здоровыхъ читателей, а не для маньяковъ и больныхъ, которымъ придетъ охота отъ бездѣлія складывать его чортъ знаетъ какъ и въ такомъ видѣ читать.
Члены Палаты оказались большими пулеметчиками, чѣмъ я самъ. По крайней мѣрѣ меня лично никогда не натолкнуло бы сопо
ставленіе первой и послѣдней страницъ на мысль, что ораторъ кричитъ:
— Долой манифестъ! Долой конституцію!..
Въ крайнемъ случаѣ я могъ бы подумать, если бы мнѣ поклялись, что связь между этими страницами хотя бы и случайная дѣйствительно существуетъ, что ораторъ кричитъ:
— Долой кровавую руку съ манифеста!.. Долой руку Трепова!..
Но къ рукѣ Трепова Палата не смѣетъ прикоснуться...
Боится нарушить принципъ неприкосновенности личности.
И вотъ прикасаются ко мнѣ... Развѣ журналистъ личность?..
А отъ того и потому
Схватить его и взять въ тюрьму.
... „Этими изображеніями авторъ желалъ въ такой оскорбительно порицательной формѣ не только оказать дерзостное неуваженіе верховной власти, но и выразить порицаніе установленному законами основными образу правленія, такъ какъ въ силу 80 ст. тѣхъ же законовъ власть управленія принадлежитъ Государю Императору и осуждается издаваемыми Имъ законами манифест указами и другими тому подобными законодательными актами. Поэтому вышеприведенный возгласъ „Долой!
обращенный къ такому, изданному Государемъ въ порядкѣ принадлежащей ему власти по управленію Госу
дарствомъ акту и возбуждающій къ презрительно дерзкому
игнорированію этого акта, несомнѣнно заключаетъ въ себѣ явное порицаніе существующаго въ Россіи образа правленія...
Такъ въ ненастные дни Занимались они
Дѣломъ.
Гнули, Богъ ихъ прости...
Гудовичъ, его высокопревосходительство г. старшій предсѣдатель с.-петербургской судебной палаты сенаторъ тайный совѣтникъ И. К. Максимовичъ, ихъ превосходительства члены па
латы дѣйствительные статскіе совѣтники: Н. Ф. Селивановъ, Д. Р. Вилькенъ, И. В. Деларовъ, П. Ю. Лашкаревъ, петербургскій городской го
лова Н. А. Рѣзцовъ, новоладожскій уѣздный предводитель дворянства Е. А. Шварцъ и во
лостной старшина с.-петербургскаго уѣзда А. Гальперъ. Задачею собранія было взаимное обсужденіе вопроса, какимъ образомъ въ № 1
Пулемета усмотрѣть, какъ можно больше оскорбленія Величества, съ цѣлью упечь авто
ра на каторгу или въ тюрьму. Палатѣ послѣ долгой возни удалось, по ея мнѣнію, обнару
жить нѣкую дозу оскорбленія въ треповской рукѣ и въ „Сказкѣ о Веснѣ . Но ей было мало этого оскорбленія Величества. Крови, Яго, крови... Ей мечталось не о такомъ оскорбленіи Величества. Вѣдь въ каждой хроникерской газетной замѣткѣ, въ особенности если она гла
ситъ о безпорядкахъ или злоупотребленіяхъ чиновниковъ, можно при желаніи усмотрѣть такое же оскорбленіе Величества. Нѣтъ, палатѣ хо
тѣлось, чтобы Пулеметъ оскорбилъ Величество, какъ можно основательнѣе и для этой цѣли номеръ переходилъ изъ рукъ въ руки десятки разъ. Его трясли, развертывали, нюхали, глядѣли на свѣтъ, складывали по всякому— пѣ
тушкомъ, лодочкой, трубочкой и глядѣли не получится-ли основательнаго оскорбленія. Наконецъ кто-то изъ Колумбовъ воскликнулъ:
— Америка открыта! Ура!—оскорбленіе получилось. Смотрите.
При этомъ онъ согнулъ какъ-то особенно Пулеметъ и побѣдоносно размахивалъ имъ: — На годъ въ крѣпость!
И всѣ радостно вторили, какъ будто нашли не оскорбленіе Величества, а 200 тысячъ:
— На годъ въ крѣпость! На годъ въ крѣпость!
И черезъ пять минутъ былъ готовъ обвинительный приговоръ:
... „Если развернуть названный журналъ такъ, чтобы послѣдняя его страница пришлась рядомъ съ первою, то окажется, что изображенный на первой страницѣ съ изступленнымъ лицомъ и открытымъ, какъ бы кричащимъ ртомъ, ораторъ указываетъ правою рукою именно на