AY PHA b-sKY PHAJIOB B, ЛИСИЦЫ. я увидвлъ . . Я увидЪлъ мою горничную, ко- тораа усердно меня будила, настой- чиво повторяя: —- „баринъ, баринъ, проснитэсь же, — Тамъ дворники пришли— съ Новымъ годомъ!“ — Какой странный сонъ! думалъ я, доставая изъ портмонэ два пол- иННика. Святочный разсказъ такъ и остал- ся иенаписаннымтЪъ. гибелью культурныхъ уголков сельскаго хозяйства. Пусть осво- божденный Царемьъ Алексан- дромъ ИП отъ крЪпостного ига” >; крестьянинъ папгь освободится ВЪнценоснымъ Внукомъ Иго Николаемъ П отъ «земвльнаго ига» путёмъ прирЪзки необхо- Димой для самостоятельнаго веденя крестьянскаго хозяйства земли, безъ обиды частныхЪ владЪльцевь и въ соглаеи съ интересами Имперскаго сель- скаго хозяйства. Пусть также каждый крестьянинъ изучить азбуку интенсивнаго ведешя своего земельнаго хозяйства, дабы получать и отъ малаго участка земли довольство и сытость своей семьЪ. ` Вяще же всего пусть прави- тельство въ новомъ году пере- станетъ хромать на обф ноги и безъ оглядки пусть даетъ из- мученной безпорядками стронЪ конституцонный порядокъ. Пусть соберется наконецщь на- родный парламентъ — Государ- ственная Дума, сосредоточивъ ВЪ себЪ весь разумъ руескаго народа для ликвидащи стараго приказнаго строя и установле- шя новаго благостнаго длявеЪхъ государетвеннагообщежитя, да- бы каждый россшек гражда- нинъ чувствовалъ радость жиз- НИ и позналъ сладость бытя въ нашей Великой РодинЪ, Гряди же, гряди, желанный свободный годъ. Страна ждетъ тебя благостными и радостными. И. 3 нь. < па меня пахнуло холодомъ... Я вздрогнулъ... Передо мною, съ другой стороны стола, слегка опершись о столъ ру- ‘ъами, стояла фигура... Чья—яи те- перь не внаю... „Гы думаешь, что ты существу- епь?— повторила она свой вопросъ... —„глупецъ—ты болЪе мертвъ, чЪмъ KTO либо изъ ТЪхЪ, кого ты счи- таешь мертвецами“... Знаешь ли ты, что только тамъ, за гранью этого мра, есть жизнь... Настоящая не самообмануъ.... И поднявъ торжественно руки, видЪне спросило. „Хочешь ли ты жить?!“... — Да! отвЪчало все мое суще- ство... Рука безсознательно потяну- лась къ правому ящику стола, гдЪ хранилея Браунингъ.. Затёмъ-къ правому виску... Легкое усиле ука- зательнаго пальца... Шумъ, кото- раго никто не услышалъ и... я на- чаль жить. Да, я ожилъ. Словно завЪса, спа- ла съ моихь глазъ и глаза мои изумились оть того, что стало имъ доступно... Ствнъ и покрововъ для меня болЪе не существовало... Разстоя- не— ничто... Мои-глаза видфли все, все, все... Мой мозгъ гор%лъ и не- было ничего сокровеннаго для мо- его ума, моей души... Тъни... десятки, сотни тЪней по- тянулисе передо мною... Чуже. — НЪть—воть этихъ я знаю... И не знаю тоже... Такъ странно то, что въ нихъ теперь мнЪ стало извЪет- HELIMD... Первою тЪнью, которую я уви- дЪлъ, была тЪнь великаго полко- водца. Не русскаго, но близкаго Руси по переживаемой эпох%... Ве- ликая тЪнь, скрестивъ руки на гру- ди, съ высокой горы смотрзла на богровое зарево... Передъ нею пы- лалъь и сгоралъ царетвенный го- родъ... Ужасно!.. „Зачъмъ? — Зач мъ?! — вырвался у меня вопросъ... — Пошто? —Не замай! Злодфи, бей его!.. раздалось вдругъ со всЪхъ сторонъ и тысячи, сотни тысячъ людей, съ вилами, косами, топора- ми, окружили великую тВнь... За- мелькали страшныя оруд1я народ- наго гнЪва... ТЪнь, поверженная,— исчезла... Море крови. .. ° Я увидьлъ вторую тВнь... Она напоминала первую, но лишь позой.. Великая—о, нЪтъ. Но жаждущая величия... И эта тънь—екрестивъ руки, на- блюдала безумное пламя, пожирав- шее царственный городъ... И дерз- кою, и надменною рукой укозывало на это пламя и радовалась ему, ища въ немъ пути къ своему величию... Городъ, царственный городъ — пылалъ... Въ облакахъ этого пламени мнЪ снова показались, тысячи сотни тысячъ людей... Теперь— они были HO доносился уже ихъ взволно- ванный, негодуюций репотъ... Но сверкали уже страшныя ору- для народнаго гнЪва. Но доносились © уже клокочуще гнЪвомъ слова 1. „пошто, не замай!“ л увидЪьлъ... но тутъ тЪни ©мъ- шались... Римеке префекты ©ъ тол- пами ликторовъ, градоначальники Cb помощниками приставовъ... Па- лачи временъ Великой Инквизищи, начальники охранныхъ отдЪфлевйй... Римсвше легонеры, руссще матросы, городовые... А вдали— сотни, тысячи, сотни тысячъ народа, вооружающа- гося оруямемъ великаго народнаго ГНЗВВАа... Tamavoxz. Страничка забытой лирики СТАРАЯ ЗАПИСКА. Можетъ быть—это только прекрасный обманъ, Что навЪянъ твоею улыбкой И когда онъ пройдетъ, этоть чудный туманъ Вее окажется только ‚ошибкой... Можетъ быть это только лишь сонъ, лишь мечта И ужъ скоро намъ нужно проснуться Но... пока,—нусть твои доромя уста Еще разъ для меня улыбнутся, Пуеть головка твоя мнЪ падетъ на плечо И еще разъ тебЪ повторю я, Какъ люблю я тебя горячо, горячо И какъ мфъ весь съ тобою люблю я. И пускай, въ этотъ мигъ, лишь одинъ соловей, Приметъ въ нашемъ свиданьи участье Пуеть въ сердцахъ нашихъ кровь закипитъь все живЪй И пускай будетъ... нЪга и... счастье.. А потомъ... пуеть потомъ этотъ чудный туманъ, Какъ миражъ, какь мечта разлетится; Пусть мы оба поймемъ, что то были лишь обманъ, ‚Пусть въ сердца наши грусть возвратится, `«Нубть!-—Но все-жъ, среди пошлой мрекой суеты, Вепомнитъ каждый изъ насъ безъ‘ проклятья, Вакъ роскошенъ былъ мигъ воплощенной мечты И какъ искренни были объятья‘ Пусть то былъ лишь обманъ, дорогая, но все-жь `Будеть чаеъ—и cb душой умиленной Съ благодарной слезой ты.‘не разъ перечтешь, Все, что пишетъ зд№еь ма; льчикъ влюбленный. то 6* Новый годъ!—ВКъ тебЪ моленье Шлю душою всей— Принеси упокоенье РодинЪ моей. Пусть замолкнутъ плачь и стоны Пусть не льется кровь. Пусть въ ней царствуютъ: за- коны, Правда и любовь. Жилъ на свЪтЪ одинъ велиюй визирь, которому Царь довф- рилъ все государство. Не клеизюось у него дЪло правлешя и вся страна была имъ недовольна. т v3 HoporonHi GOH’. (ФАКТЪ). т Думалъ-думалъ велиюй визирь—что дфлать,—и ничего не моть выдумать... Тогда онъ вепомнилъ.объ одномь чудесномъ волшебникЪ, который жилъ въ столиц этого царства и обратилея къ нему 38 COB BTOM b. oA . - Водшебникъ далъ ему сотню паръ волшебныхърукавицъ, одна Нара”. ИЗ Которыхъ обладала свойствомъ приносить счастье и довольетва/, и нашимъ и вашимъ“. Но волнебникъ не сказалъ визирю, какая именно эта пара... Вернулся велиюй визирь домой и не знаетъ, съ какой пары начать. Думаль думалъь—и ршилъ примЗрять одну за ‚дру- гой воЪ рукавицы... И какъ надЪфнетъ одну пару— одно. Другую — совебмъ другое. „Гретью— третье... А’страна дивится... Что такое? Какъ объяснить эти стран: ныя, рфзюя перемЪны®.. . Умники ломали себ головы, чтобы догадаться, къ какой же цЪли’ ведеть вся сложная политика великаго визиря? А у него и\или то никакой не было. Онъ просто на просто примЪ- рялъ, одну за другою, волшебныя рукавицы. Въ настоящую минуту у него-надЪты рукавицы, едфлайныя изъ иголокъ ежа. — Ежовыя рукавицы. 1.745. ‚ Когда я сЪлъ къ столу и взялъ перо, что бы начать этотъ разсказъ, было уже поздно. Въ комнатахъ— тихо-тихо... Вее спало вокругъ; а отъ того, что не спало, меня отдЪ- ляли каменныя стзны... Тихо, тихо... Какъ въ могилф... Откинувшись въ креслЪ, я мед- лилъ... Думалось... Думалось много... ‚Думалось страстно, горячо... И... и больно... До безумя. Я медлилъ... медлилъ... медлилъ... А время бЪжало, бЪжало... Думалось... И далеки, до ужаса далеки были думы мои oTb TO! темы, которая была придумана умомъ для завтраш- HATO святочнаго разскава... Ота тема увлекательна, интересна, ее одобрять можеть быть тысячи ’лю- дей... Дума моя...—она... никому не нужна. Но она моя, моя, моя, она— моя душа... Она-—я... „Гы думаешь что ты существу- ешь?“—услышалъ я вдругъ чей то металлически—ровный голосъ... ене “начать. я увидЪлъ третью Thun... Thon министра, любимаго своимъ вЪице- посцемъ.,. Благородная, возвышен- ная—она „душу свою полагала за други своя“. Ея рука начертала великую хартшо, хартшо счастья и свободы цЪлаго народа... И подъ хартею я прочелъ цифры —1806. И У ТЪни этой я замЪтиъъ львиную гриву. Четвертую тзнь увидЪлъ я... И она была тв нью министра... Но этотъ уже—полагалъ „други своя за душу свою“... И рука этой тзни писала сотни, тысячи хартии, пестрЪвшихЪ словами: свобода, равенство... И подъ хартями я читаль цифры: — 1905. И у тБни этой я замтилъ хвость