Для насъ теперь ясно, что падеше Робес-
пьера означало конецъ террора, но приверженцы
этой системы и комитеты не могли видфть этого.
Билло Вареннъ, Колло д’Эрбуа и Бареръ все
еще разсчитывали проводить подобныя мфры,
хотя и при помощи   способовъ рево-
люцюннаго правления. Но они съ каждымъ днемъ
все больше и больше утрачивали свое вмянге.
Терроръ былъ упраздненъ и примъненъ только
къ „хвосту“ Робеспьера, членамъ коммуны, н?-
которымъ главнымъ приверженцамъ его, яко-
бинцамъ и т. д., которые въ течеше немногихь
дней были казнены въ количеств около 150
челов$къ. При томъ чувство облегчея, какое
овладфло „санкюлотами“, подобно всфмъ осталь-
нымъ, когда они почувствовали себя освобож-
денными изъ-подъ Дамоклова меча Фукье де
Тенвиля и оть безконечныхь возвышенныхь
разговоровъ о „добродЪтели“, „суровости“, „не-
подкупности , какими Робеспьеръ и его сторон-
ники измучили всфхъ, они мало думали о томъ,
что въ сущности былъ уже близокъ конець и
самой револющи, поскольку она касалась .рабо-
чихъ классовъ Франщи, ДЪйствительно, реакция
	началась еще четыре м$сяца назадъ, уничтоже-_
	немъ гебертистовъ, парти старой коммуны.
Когда револющя начинаеть истреблять своих
наиболЪе воодушевленныхъ сторонниковъ, судь-
ба ея очевидно уже завершена. Робесньеръ обви-
нялъ гебертистовь въ коммунизм и безбояйи.
Для человфка, придумавшаго Верховное Суще-
ство И „декларацио правъ“, согласно которой
„право собственности есть право всякаго граж-
данина пользоваться и располагать, какъ ему
угодно, своимь имуществомъ“, которая преду-
преждала также, „что торговля не должна ны
чать препятствий“ и что никакая собственность
не можеть быть конфискована даже съ обще-
ственными цфлями „безъ уплаты справедливаго
вознагражденя“, для такого человёна геберти-

ое А, в
	сты были безъ сомнфийя опасны. Говоря коротко,

ry И
	Робеспьеръь желалъ республикЪ жеманнаго и
чопорнаго средняго класса, типичнымъ предста-
вителемъ котораго быль онъ самъ. Гебертисты
же, особенно люди въ родф Шомета и Анахар-
сиса Клоотца, каковы бы ни были ихъ оптибки
и заблужденя, стремились къ перембнамъ и пре-
образовашямъ, болфе заслуживающимъ борьбы
и отстаиван1я, чБмъ только что указанная. Идеалы
были значительно болфе щироки и возвышенны,
хотя идеи смутны и неопредфленны. Да и какъ
онф могли быть иными столЪМе назадъ, когда
крупная промышленноеть едва лишь возникала.
Что же каеается террора, то Робеспьеръ замф-
нилъ нерегулярныя и непослФдовательныя дЪй-
стая коммуны въ этомъь отношени системати-
ческимъ планомъ бойни, позволявшимъ ему съ
удобствомъ отдфлываться отъ личныхъ враговъ.
Однако даже Робеспьеръ не рфшился настаивать
на отм$нЪ закона максимума и другихъ мфръ,
проведенныхъ подъ вляшемъ коммуны съ цфлью
обезпечить сносное существоване для рабочаго
класса, хотя эти мфры и противорфчили вы-
ставленнымъь имъ принципамъ свободной тор-
говли. Это осталось сдфлать „термидоранцамъ“.
	Члены комитетовь приняли помощь конвента
при ниспровержени Робеспьера и его парти.
Но скоро оказалось, что конвенть полонъ та-
кой же рфшимости избавиться отъ диктатор-
ства комитетовъ, какъ сами комитеты—отъ дн-
ктаторства Робеспьера, На слБдуюций же день
начались нападки на комитеты. Предложено
было упразднеше револющюннаго трибунала.
На Баррера, попытавтиагося отстоять его, по-
сыпались уиреки въ томъ, что до то августа
онъ былъ конституцюннымъ роялистомъ (сто-
ялъ за конституцонную монарх!ю). Тфмъ не
менфе пока конвентъ ограничился издайемъ де-
крета, возбужлавшаго обвинеше противъ Фукье
Тенвилля, и отмфной закона Прерйаля.

ЗатБмъ сами комитеты были преобразованы
и власть их была сокращена. Парижская ком-
муна никогда уже не могла болЪе подняться со
времени своего второго поражешя при Робес-
пъерЪ. Веб прежня заполозрённыя лица мало
по-малу освобождены изъ тюремъ. Но реакшя
не остановилась на упразднени террора. Она
начала передфлывать и разрушать всю работу
„санкюлотовъ“. Прежде всего, вмЪсто ежеднев-
ныхъ собрашй секшй имт, было позволено со-
бираться одинъ разъ въ десять дней. Затбмь
отифнена была ежедневная выдача въ двадцать
су ихъ б5днымъ членамъ. Далфе, быль отмБ-
ненъ законъ о максимум. Были привлечены
къ суду Лебонъ и Каррье (организаторъ нант-
скихъ потоплен, поуаез). Вскорф посл этого
большинство прежнихь членовъ комитетовъ или
смирились или были исключены, а ихь места
заняты термидораицами.

Фреронъ, бывний членъ Горы, а теперь ре-
акцюнеръ, выпустилъ воззваме, въ которомъ
предлагалъь молодымъ людямъ высшихъ и сред-
нихь классовъ вооружиться тяжелыми дуби-
нами для противодфйствя санкюлотамъ. Пред-
ложеше было съ жаромь приняго и изобрЪ-
тенъ быль новый фантастичесяй костюмь въ
противовфсъ карманьолф (особая фуфайка), ко-
CHOMY народной парти. Открытая грудь, длин-
ные волосы, падавийе сзади локонами, т. наз.
саепецез, и низк!е башмаки составляли костюмъ
& а Усйше (костюмъ жертвы) золотой моло-
дежи, какъ она называлась, Каждый день про-
исходили уличныя драки между нею и якобин-
цами, Посл5дне, хотя послЪ паденшя Робеспьера
	и подверглись обычной ‚чисткъ“ и, .какъ по-
	добаетъ, отправили въ конвентъ депутацио съ
поздравлешемъь по поводу смерти „тирана“,
чувствовали однако, что отношевя ихъ съ го-
сподствующей партмей становятся все хуже ин
хуже. Е =

Конвенть уже давно упразднилъ “обширную
федерацию (союзъ) клубовъ, главой которой
быль Якобинсюй клубъ въ Парижф, произволь-
но воспретивций дальнфИция сношешя между
центромъ и его провинщальными отдфлевями,
Въ то же время конвентъ отклонилъ также даль-
aban премъ всякихъ депуташй. ТЪмъ не мс-
нфе клубъ продолжалъ служить центральным
пунктомъ, въ которомъ сосредоточивалось вся-
кое револющонное вмяне въ Париж. Была