ca, a He его обработку “). Beaxili moanma-
юшй дЪло согласится, что «Ессе ridente» cs
его филигравовой отдЪлкой ч1оритуръ, или apla
Отраделлы, соЪтыя Кольцолари, «Моме Фоггоге» изъ
«Марино Фалеро» и Финальный дуэтъ «Сомнамбу-
лы», сиътые Рубини, или, наконецъ, «Ah per che non
posse odiar tiv, 13® той же идилии ХТХ вЪъка, какъ
назваль оперу Беллини Кажинск!, созтая Mapio,

шелся въ cabacTBie pacnopaxenia dMapXiashuaro Ha- —-y6biorh, относительно искусства исполненя, и
чальства; которое налиле, что ие этого хора с0- убьютъ наповалъь все то, что во всю свою ЖИЗНЬ
вершенно. уклонилось отъ характера православнаго иль Вантышевь; но и при изумительномъ вскус-
церковнаго напЪва. Это было вполнЪ законное рас- ствЪ, при nec раз иИта обработки, теноръ можетъ
поряжен!е; многихъ даже скандализировало нев р-
ное ‘исполнене всфмъ о извзствыхь и съ дЪтетва
затверженныхь. напЪвовъ,

Своимъ из и!емъ Бантышевъ обратилъ насебявниман1е
и ему внушили великую мысль поступить на сцену.
Говорятъ, это  счаст!е выпало на долю Варламо-
pa, HO A ‘этого положительно не знаю и увЪ-
рять не хочу. Когда Бантышевъ подаль объ увольне-
ни ‘изъ СовЪта,—иначальство, узнавъ, о, его неблаго-
родном поступкЪ; страшно разсердилось. «Ато имъ,
проклятымъ, таке мысли внушаетъ», —разсуждало
начальство: — «изъ Онекунскаго Совз та перейдти—
куда же?—въ актеры! Что если государь узнаетъ?
Что. онъ ‘подумаетъ. о насъ? Подумаетъ, что мы
люди безнравственные»,...И начальство приказало вы-
дать аттестатъ, обозначивъ въ немъ, что Баятышевъ
поведешя «неблагонадежнаго». Тихй, кроткий пъвецъ
ужасно разогорчился, началъ просить и начальство
соблаговолило  перем®нить «неблагонадежное» ва
«посредственное». Это было тоже не легче, хотя къ
поступлению. въ, театръ препятстшемъ, отнюдь слу-
жить не могло. Но и это оскорбило пЪвца, Нако-
нецъ дЪло дошло до свфдъня кн, Дмитрия Владим!-
ровича Голицына, тогдашняго  московскаго тене-
раль-губернатора, рыцарская ‚личность. котораго
драгоцфнна и памятна вс®мъ, кто его зналъ. Князь
умълъ ‘уладить лфло,--и ифвець поступил Hwa ene-
ну съ «похвальнымь» аттестатомъ.

Кто не. слыхалъ Бантышева во второй половинЪ
тридцатых годовъ, тотъ не имфетъ NOHATIA о томъ,
до какой чарующей сладости можетъ дойдти тембр
тенороваго голоса. Прошу замфтить, что я, разу-
мЪю туть не. искусство пЪвца, которое пр!обрЪ-
таетсл мЪърой учешя, времени, таланта и навыка,
а свойотво, качество голоса. Вотъ что товориль
намъ одинъ. старый московск!й театралъ: «Я слы-
шаль многихъ знаменитыхъ теноровъ: Рубини, Саль-
ви; Гуаско, Нурри, Бокарде, Тамберлика, Кальцо-
лари, Маро, Брейтинга, Тихачека, Евоютина, Ива.
нова, Самойлова, Мор1ани, Фраскини и  множе-
ство другихъ, которымъ имя легонъ,--и смЪло могу
сказать: ньжнЪе, сладостифе, упоительнфе, обал-
тельнзе тенора, какъ у Бантышева я не слы-
халь °). Повторяю: я разумфю тембрь голо-

служилъ . въ. Московскомъ Опекунскомъ Cosbrb.
Молодой: чиновникъ раслфвалъ своимъ дивнымъ Го-
лосомъ ‘на. ортятельскихь вечеринкахь, пошлые
романсы, а также участвоваль въ любительскомъ
церковномъ хор. Этотъ хоръ пЪль у Николы Яв-
леннаго, на АрбатЪ Варламовъ принималь въ немъ
большое учаете. Все высшее общество съфзжалось
слушать это пфне. Говорятъ, что. этотъ хоръ разо-

(tenore di morte), Kak его называли BS Итами, не-
подражаемо исполнялъ Эдгара и Дженнаро. Когда
онъ спаль съ голоса, то ничего не ub, кромЪ
« Movin», —Ho Kan ивлъ!—Евсютинъ личность весь-
ма зам чательная. Онъ былъ. первымъ теноромъ на-
шей придворной капеллы: голосъ его по д1апазону
ке уступаль голосу Тамберлика; кромЪ занят по
должности, Евсютинъ посфщаль многочисленные ку-
печеске дома въ Петербургь, гдз для удовольсввйя
почтенных диллетантовъ перекликаяся съ басами и

Аполлонъ Григорьевъ, который быль очень дру“
жектъ съ этимъ теноромъ. Умеръ Евсютинъ — въ дол-
говомъ отдьлен!и. --Ивановъ—тбже ифвецъ капеллы.
Случай, послуживиий къ удалено его отъ занят! въ
капелл%, быль причиной того, что онъ поступилъ па
сцену и пр!юбрфль славу  знаменитаго теноря.
Однажды въ капелль была назначена ситвва, или
репетиция. Ивановъ н6 явился, потому что въ ночь
выпаль огромный снзгь и ‘идти нужно было че-
резъ непроходимые сугробы; репетиторъ послалъ за
пъвцомъ, но тотъ р$фитительно отказался. Приказа-
н1е было повторено въ другой и трет разъ— и
опябь пе исполнено. Въ слёдетве этого произошли
пепр1ятныя объяснемя—и пЪвець долженъ быль
оставить канеллу. Онъ приотился въ ‘одномъ ари-
стократическомъь семействЪ, которое пригласило
его %хать за границу. Ивановз поступиль въ одну
изъ заграничаылъь консерваторий, а черезъ нЪъсколько
времени иЪлъ, въ ПарижЪ зимой, въ ЛондонЪ -- лВтомъ.
Свойство его голоса-—необыкновенная мягкость,чару-
ющая бархатность. Въ «Лючию, напримВръ, въ мЪс-
тахъ ныжныхъ,онъ не имфлъ соперниковъ: даже Руби-
ни и Мор!ани уступали ему. Какъ актеръ, ИвановЪ
быль ниже всякой посредственности. Единственвая
и постояная его поза: правая нога впередъ, рука К*
сердцу — вотъ и все. По улалеши со’ сцены, Ива”
новъ поселился на своей вилл» въ Болонь*.—СОамой-
ловъ, отець петербургскаго актера, быль один?
3m зэмЪчательныхъ теворовъь и,  притомъ, ак-
теръ неподражаемый. Самая замъчательная его por?
была въ оперф «НЪмой въ горахъ СЛерра-Морены”:
Онъ утонулъ.

“) А. Н. Верстовск!  разсказываль, что Рубини;
услыхавтл не Бантышева, сказалъ: ,,Ecan6s aT9T® :
(тутъ Рубини He совефмъ прилично выразился ),
учился иЪть, то первымъ теноромъ въ Европ был
бы не Рубини“.

 ) Фраскини и Морани—теноры-монстры. Для
перваго написано нЪсколько оперъ, (напр. «Беатри-
че ди Тенда» Меркаданте), которыя друге тенора
одва ли исполнить могутъ безъ значительныхь ИзЗ-
-мЪненй въ партитурЪ. Mopiann, тенорь смерти
he 5:

пошибаль ихъ. Это намъ разсказывалъ покойный -