деле. Это, по большей части, беспартийные одиночки из полупролетарской интеллигенции, будь то военные офи- церы или гражданские люди, но которые оказали неоце- нимые услуги; о некоторых не пришло еще время сказать. И вот теперь, отсчитывая на пальцах года этой ре- волюции — и скоро пальцев не хватит — мне всякий раз хочется показать эту революцию со стороны ее грязной, тяжелой, полной дыма и огня, кочегарки. Показать не картину, сделанную для красоты, для украшения комнаты, а дать черты, мазки, правдивые настолько, чтобы сохра- нились в них все светотени. Лица в памяти тускнеют, но еще держатся. События в книжках и речах приобретают не бывшую в них тогда гармонию и стройность, но еще живы современники и совершатели. И как возможно, не мудрствуя, не лукавя, не скрывая ничего, будем пытаться дать понятие о лицах и о том, что делалось тогда в Москве, ныне столице СССР. Солдаты и командиры. L Ночь. Московские улицы без фонарей похожи были на темные кори- доры лабиринта. Я видел, как рядом со мною светился огонек папироски моего товарища сосе- да, с которым мы, забившись по углам, си- дели в откры- том автомобиле. Машина вздра- гивала и щупала одним своим ог- ненным глазом московские мо- стовые, другой ее глаз-фонарь смотрел вперед потухшим стек- ломкакбельмом. Машина вздрагивала, шу- В Октябрьски ыыы а а ‘ала улицы, пыхтела и не могла разбудить ни единой души из тех, кто спали в домах, вьющихся по обоим сторонам улицы, как берега реки. Мне вспомнились рим- ские катакомбы, где по бокам темных подземных кори- доров расположены по полкам скелеты. Вот и московские обыватели... Впрочем, завтра мы разбудим их. Завтра раз- будим их, а сегодня — солдат, сегодня вызовем огромную силу. Мой сосед молчал и беспрерывно курил... Мы мино- вали Разгуляй. — А чего мы будем говорить солдатам? — Не знаю: что скажется, Машина два раза фыркнула и остановилась у ка- зарм на Немецкой улице. Часовой солдат в длиннополой шубе спал привалив- шись к закрытым воротам. — Товарищ, открой ворота... Слышь что ли! Часовой проснулся, долго искал винтовку, вспомнил, что она в караульной будке, взял ее: — А вам чего — подошел он к нам, держа негну- щимися рукавицами винтовку. — Мы от военно - револю- ЦиОнного KOMH- тета— сказал я. Часовой промычал что-то непонятное. — Так вот мы должны гово- рить с товари- щамисолдатами. —А вы KTO?P — опять спросилчасовой, — Больше- вики, пони- маешь? Часовой молча отошел от нас и, не говоря ни слова, стал, гремя ключами и замком, отпи- рать ворота. Б Октябрьские дни на Юге. Рабочие-железнодорожники ст, Таганрог наступают на юнкеров.