Владимир Кириллов.
	ВОССТАНИЕ НА КРЕЙСЕРЕ ОЧАКОВ“
	(Воспоминания очевидца).
	Темнеет. Быстро мчатся седые клочья туч. Вьются
дымки труб. Пароход наш старый, маленький слегка по-
качивает. Скрипят деревянные сходни. Все давно готово
к отплытию, но команда дожидается моего возвращения.

Что я им скажу? От чьего имени требовать удаления
пулеметчиков? Ладно! Выкрутимся ..
	Бзбегаю на пароход. Серые кучи солдат угрюмо
и молчаливо толпятся на палубе. Видно, не в радость им
	эта поездка. Направляюсь в кубрик. Здесь вся команда —
кочегары и матросы.
	— Говарищи! Совет Рабочих Депутатов предлагает
нам не итти в рейс, пока не уберут пулеметчиков..

— Правильно! Верно! Идем, скажем капитану.

Возбужденные вылезаем на палубу. На корме у ка-
питанской каюты выстраиваемся в ряды.

— Желаем говорить с капитаном.
	Появляется капитан, крепкий старик, коричневое об-
ветренное лицо в серебристом венчике седин, Он все
уже понял. Выражение лица безразлично-спокойное.
	— Мы отказываемся итти в рейс.. Пусть уберут
пулеметчиков.
	Б разговор ввязывается пассажир — высоченного
роста адмирал с черными орлами на золотых плечах,
и маленький юркий офицерик, начальник пулеметчиков:
Они говорят что-то о долге перед родиной, о гнусных
бунтовщиках-социалистах и т. д. Мы не без успеха отби-
ваем их красноречие, — за год революции кое-чему на*
учились: я успел прочитать уже несколько революцион-
ных книжечек и даже выступал на митингах. Твердо
стоим на своем. Рассерженный адмирал отходит в сто-
рону, капитан, безнадежно махнув рукой и сказав офицеру:
„Ну, что я поделаю“, скрылся в каюте. Мы сочли разго-
вор оконченным и стали расходиться. Прохожу мимо
группы солдат, разговаривающих с офицером, слышу бро-
шенный мне комплимент.

— Агитатор тоже... Молокосос! Взять бы да вы-
пороть тебя розгами...

— Ладно, думаю, смейтесь! А все-таки никуда не
поедете.

Опять сошлись в кубрике. Настроение бодрое, будь
что-будет. С полчаса длится ожидание. Наконец, зычный
голос боцмана:

— Эй, выходи на палубу! Будем выгружать ящики.

Быстро выкатываемся на верх. Победа! Боцман, ко-
торый только что уговаривал нас подчиниться началь-

ству, тоже доволен, он весело подмигивает и говорит
с оглядкой:
	— А, ну их к бесу, эти пулеметы, еще наживешь
с ними беды... Выгружай, ребята, веселей!
	ИХИИ ноябрьский вечер, —бесснеж-
ный, солнечный. Пароход „Пуш-
кин“, на котором я служу матросским

учеником, стоит у пристани, готовый
отойти из Одессы в Севастополь. Хо-
лодный, упругий ветер обжигает лицо,
треплет отходные флаги и в клочья
рвет черный дымок, выбрасываемый из
дымогарной трубы. Грохочут грузо-
под‘емные лебедки.

Пристань, приземистые серые пак-
гаузы, красно-бурые мачты пароходов
и белый маяк у входа в гавань — все
озарено резким багровым сиянием. Море
потемнело и стало похоже на свеже-
о ff вепаханный чернозем.

Холодно, ветренно, тревожно...

Еще утром нам стало известно, что
в (Севастополе вспыхнуло восстание
матросов, а днем в трюмы парохода
стали грузить какие-то тяжелые таин-
ственные ящики. Сразу возникло по-
+ дозрение, что в ящиках — пулеметы.
1: Когда же следом за ящиками к пароходу

подошла рота солдат, — стало совер-

шенно ясно: пулеметную команду хотят переправить на
нашем пароходе в Севастополь. Мы забеспокоились, со-
брались в кубрике.

— Хлопцы, дело совсем погано. Как быть? Вести
пулеметы против восставших позорно да и опасно: не-
нароком пустят`ко дну...

— К черту! Выбросить их за борт!

— Не пойдем в рейс!

Загалдели, заволновались. Кто-то предложил:

— Кириллов, сбегай в свой комитет, спроси, что
нам делать.

Стремглав лечу в город. Наш „комитет“ или совет
моряков (не помню его названия) пристанища не имел.
Местом явки служила студенческая столовая, где встре-
чались члены всех революционных организаций от с.-д.
до анархистов включительно. Запыхавшись, влетаю в сто-
ловку. Из наших — никого. Встречаю одного видного
эсдека, об‘ясняю положение.

— Как быть?

ТИ
О

У
д

В
й

G

>,
РЕ

 
	— Во всяком случае —говорит он— надо принять
все меры, чтобы задержать пулеметчиков в Одессе.
Действуйте...

Дал мне с десяток только что выпущенных прокла-
	маций для распространения среди солдат и моряков.
`Бегу обратно, -