В
начале 1930 г. вышла книга Я. Чернихова —
«Основы современной архитектуры». Издана она была Ленинградским обществом архитекторов (ЛАО), предисловие которого обещало, что «Основы современной архитектуры» Я. Г. Чернихова несомнен
но послужат денным вкладом в идеологию советского зодчества». Всякий, кто даст себе труд ознакомиться с этой книгой, легко установит, что подобная характеристика является результатом или заведомого очковтирательства или же безусловного методологиче
ского маразма членов редакционной коллегии ЛАО. «Основы современной архитектуры» представляют прежде всего собрание формалистически-абстрактных опусов Чернихова, считающего себя великим зодчим. Бесчисленные фантазии и вариации, являющиеся продуктами черниховского творчества, бес
спорно показывают компиляторскую одаренность их автора. Оперируя отвлеченными формами и задани
ями, Чернихов забрасывает читателя бесконечным количеством решений. Можно и в самом деле подумать, что эти решения представляют продукт глубокого творчества и оригинальности. На самом де
ле Чернихов всего-навсего запоздалый вульгарный отпрыск тех беспредметнических, формалистских течений, которые видели свою, задачу в беспочвен
ном и бесплодном фантазировании и сочинительстве. Разница между Черниховым и его предшественни
ками в том, что среди последних иногда встречались талантливые архитекторы, в то время как Чернихов не более как эпигон и компилятор.
Второй особенностью книги является ужасающе низкий теоретический уровень. С видом знатока теории архитектуры Чернихов преподносит эклекти
ческую мешанину из обрывков чистого идеализма, конструктивизма и т. д. Стоит прочесть даваемый им перечень стилей, заимствованный судя по всему из гимназического учебника почтенной давности; стоит прочесть «изложение» эстетических учений, добросовестно выписанное Черниховым из работы Толстого «Что такое искусство», и т. п.
И вот вопреки всему этому редакционная коллегия ЛАО «одобрила» труды Чернихова и пустила их в широкий оборот. 1 500 экз. «Основ современной архитектуры» были выброшены на рынок.
К сожалению этот «идеологически ценный вкладне был достаточным образом разоблачен критикой, и его издание послужило к вящшей славе Чернихова. Через короткий промежуток времени он выпустил второй фолиант: «Орнамент» (1931). На об
ложке этого труда можно было уже прочесть: «Одобрено Государств, ученым советом». Как уда
лось добиться такого одобрения — мы не знаем, но факт, что после него фонды Чернихова поднялись. За «Орнаментом» последовала третья (пока послед
няя) книга Чернихова: «Конструкция архитектурных и машинных форм» (1931). Издало ее конечно тоже «Ленинградское архитектурное общество», стоит она
15 руб., отпечатана на лучшей бумаге, тираж 5 150. Деятельность Чернихова приобрела таким образом внушительный размах. Но аппетит, как говорят, приходит во время еды. Не довольствуясь двумя фолиантами в год, он анонсирует еще 6 «капитальных трудов», из которых первый в 5 выпусках, а второй в 4 книгах. В числе их помечено и переиздание «Основ современной архитектуры».
Соответственно такому размаху сам Чернихов и его «доброжелатели» начинают видеть в нем великого теоретика и вождя современной архитектуры. Спешно мобилизуется перо Голлербаха с целью увековечения сего великого деятеля. Редакционная коллегия ЛАО объявляет, что последний труд Черни
хова «послужит богатым материалом для творческой фантазии не только в области архитектуры, но и промышленной техники вообще» (стр. 11). Сам Черни
хов полагает необходимым написать два предисло
вия (!), в первом из которых он обращается, как некогда Керенский, с призывом: «Всем, всем, всем». Этакий универсальный размах и демократичность!
В этом предисловии Чернихов дает понять все непревосходимое значение своих трудов. Он представляет себя в качестве гениальной личности, призван
ной расчистить дорогу конструктивизму и синтезу машины и архитектуры. Задача будущих поколений — довершить то, что он не доделал. «Кто как таковые задачи будет разрешать — трудно предсказать: это дело будущих исследователей» (стр. 12). Дескать, мое дело наметить пути и принципы, а там уж довершат и менее талантливые люди.
Оперируя «современностью» вообще, Чернихов считает своим долгом сказать несколько слов и о пролетарской действительности. Он милостиво «разрешает» говорить о влиянии социальной обусловлен
ности, утвердив предварительно примат машины как определяющей причины развития архитектуры. «Социальная обусловленность также влияет на суть решения» (стр. 13). (Заметьте кстати, сколь без
грамотен наш «вождь»: можно ли, будучи в здравом уме, говорить о «влиянии обусловленности»? Что это за обусловленность, которая не обусловливает, а только влияет?) Далее Чернихов разъясняет, что «украшательство» присуще всем классам, в том чи
сле и пролетариату. Разница только в том, что пролетарское обладает большей логикой.
Таковы открытия сего великого человека! Второе его предисловие представляет «всемилостивейший» рескрипт (уже не в духе Керенского, а в министериальном тоне) — «моим сотрудникам». Здесь Чернихов поднимается еще выше и, благода
О ХЛЕСТАКОВЩИНЕИ