армизи, составленной, во-первых, из нэпманских музыкантов, так называемых „цыганщиков“ и фокстротчиков и, во-вторых, из церковников, бывших, а иногда и настоящих церковных регентов, обосновавшихся в клубных кружках, Мод- пиках и т. д. Нам пришлось убедиться, что эта свора паразитов, главной своей профес- сией сделавшая растление и развращение психики рабочего класса, обладает огромной силой: при полном содействии различных вредительских элементов, работавших и частично работающих в советском аппарате, соприкасающемся с музыкальной политикой, эта банда уже много лет настойчиво пропагандиро- вала свою разлагающую идеологию в рабочем классе. Несмотря на трудность и сложность борьбы, мы, для того, чтобы приоста- новить наглое наступление противника и привлечь общественное внимание к су- ществующему в музыкальной области положению, дали ему первый откры- тый бой. Мы организовали в этом году и вынесли на себе тяжесть борьбы с изданием продукции нэпманских композиторов. Открыто разобла- чили социальную и художественную сущность э`ого жанра перед широкими массами, издав о нем ряд статей, специальных брошюр и анкет; потребовали ликвидации распространения государственными музыкальными мага- зинами церковной, богословской продукции, прекр^щения гнусной связи Мод- пика с церковью и очищения его от агентов поповщияны. В этой борьбе нам пришел на помощь ряд рабоч”х кружковцев, кружководов и музыкантов, но попрежнему молчит пресса, попрежнему, делая вид, что „на Шипке все спо- койно“, молчат культотделы профорганизаций, попрежнему оказывается „друже- ская помощь“ г.г. Мессманам его друзьями Блюмами через „Вечернюю Москву“. 0) Повую песню и музыкальное наследство прошлого довели до массы Параллельно с этим, мы — впервые в этом году — через издательства, радио, концертные группы, музыкальную школу и кружководов поставили на прак- тические рельсы пропаганду новой пролетарской массовой песни и близ- кого нам наследства прошлого. Проделанный нами 1-го мая с Электроззводом опыт разучивания массовых песен во время демонстрации и орг низация грандиозного массового пения всей колонной наглядно пок зали, каких колоссальных результатов можно добиться в массовой музыкальной работе при помощи правильно по- ставленной и упорно проводящейся пропаганды новой песни. Это было огромным шагом вперед. Дело в том, что Объединение революционных композиторов задававшее тон всей практической музыкальной работе, в течение нескольких лет, пропагандировало через Музсектор, а также через свой печатный орган — журнал „Музыка и революция (в монопольное вос- питание, которому отдана была масса музыкантов) — циничное непротивлен- чество, открыто оппортуническую ставку „на самотек“ в массовой музыкаль- ной работе. Помимо того, что не препятствовали распространению фокстротчины и церковщины, „специально“ совершенно не пропагандировали новую массовую песню, не продвигали в массы близкую часть музыкального наследства прош- лого (считая почему-то это политикой правого уклона), определяли массовую песню, как песню, без каких-либо специальных усилий с нашей сто- роны становящуюся достоянием масс (см. „Музыка и революция“ за 1926 г. и тезисы Объединения революционных композиторов и Музсектора на первой, конференции по музыкальной политпросветработе в 1926 г.) На самом деле в подобной формулировке всего навсего отра!алась тру- сость, боязнь начать тяжелую борьбу за рабочий класс с нэпманскими музыкантами, меньшевистское капитулянство перед трудностями. Боль- ших трудов стоило нам преодолеть этот оппортунизм, втолковать элемен-