7

№ 6545

ДНЯ.

НОВО СТИ

ново-Королевскій дворецъ, на площади Кон- ституціи, со скверомъ впереди, почти весь окруженъ садомъ съ тънистыми кипари- сами, лавровыми и померанцевыми де- ревьями и цълыми кущами розъ, нашед- шихъ здъсь, судя по развитію и аромату, вполнь подходящій грунтъ и климатъ. По- стройка дворца, также какъ и универен тетъ, относится ко времени правленія ко- роля Оттона, тотчасъ по перенесеніи сюда резиденціи изъ Навпліи. Новогреческій стиль, о которомъ я сейчасъ говорилъ по поводу зданія Академіи Наукъ, тогда еще не разработывался, но все же дворецъ долженъ былъ имъть видъ жилища короля. Этого нътъ. Зданіе массивно и слишкомъ ординарно, безо всякихъ орнаментовъ и обычныхъ украшеній статуями, каріати- дами или хотя портикомъ съ коллонадой. Все достоинство его заключается въ томъ, что въ немъ живетъ выдающаяся по сво- имъ душевнымъ и нравственнымъ каче- ствамъ королевская семья, пользующаяся всеобщимъ уваженіемъ, какъ у себя, такъ и за предълами страны, а глава ея своей правдивостью и умъренностью положи- тельно незамънимъ на престоль, который онъ занимаетъ уже 38 лътъ. Новый каоедральный соборъ, въ визан- тійскомъ стиль, величественное зданіе въ сравненіи со старинными приходскими церквами и стоящимъ возль новаго, ста- рымъ соборомъ. Прежнія небольшія, тем- ныя, подчасъ ушедшія глубоко въ землю, церкви безъ колоколовъ, а тъмъ болъе колоколенъ, съ опаской ремонтировавшіяся во время тираническаго владычества ту- рокъ, имъютъ теперь во главъ большой, свътлый храмъ, призывающій къ молитвъ благовъстомъ большихъ колоколовъ съ вы- сокой колокольни. Контрастъ не требуетъ поясненій; прежнія церкви -- исторія пе- чальнаго прошлаго, новый соборъ -- сим- волъ возрожденія націи, побъдоносно за- воевавшей политическую свободу и не за- бывающей, что она христіанская держава съ большимъ вліяніемъ на дъла восточ- ной церкви. Это не мъшаетъ ей, однако, быть въротерпимой: почти одновременно съ соборомъ, сооружена на университет- скомъ бульваръ, большая католическая цер- ковь въ формъ римской базилики, съ пре- краснымъ перестилемъ надъ широкой на- ружной лъстницей. Благодаря этому пере- стилю, церковь снаружи очень красива, но внутри болье чъмъ проста. Предполагается украсить ее етатуями и живописью, но, пока, за недостаткомъ средствъ, прихожа- не - католики должны довольствоваться нъ- сколькими прекрасными колоннами зеле- наго мрамора у входа на хоры, а затьмъ, до времени, просто выбъленными стънами. Къ числу достопримъчательныхъ обще- ственныхъ сооруженій принадлежать также два музея, возведенные въ направленіи къ селенію Патиссія. Одинъ предназначенъ для статуй и другихъ скульптурныхъ про-

вымъ, оригинальнымъ, свободнымъ. Кру- гомъ контрасты - веселье граничитъ съ тоской и слезами… Здъсь всюду внъшность, мишурный блескъ… И какъ этотъ блескъ, несмотря на яркій, очевидный обманъ, ма- нитъ къ себъ, раздражаетъ и дурманитъ. Словно чары какія застилають глаза и опьяненное ими сердце учащенно бьется. И чувствуешь, какъ подъ наплывомъ чего- то новаго, не обыденнаго,- молодъешь и заражаешься этой же жизнью… Такой блестящій, мишурный самообманъ овладълъ и мною, когда я вошелъ изъ кабинета въ этотъ шумный залъ. Голова у меня пріятно кружилась отъ выпитаго вина. Я чувствовалъ себя необыкновенно легко и пріятно. Мнъ захотьлось подышать здъсь. Я сълъ за отдъльный столикъ и приказалъ подать вина. Мимо меня про- ходила высокая, стройная цыганка. Я кив- нулъ ей на сосъдній стулъ… Она молча присъла противъ меня. Я предложилъ ей вина, она засмъялась, показывая рядъ, удивительно красивыхъ, бълыхъ зубовъ. Мнъ стало весело и я, глядя на ея жгу- чіе, черные глаза, почему-то вспомнилъ свою молодость. Оркестръ игралъ вальсъ, кто-то въ углу не въ тонъ подпъвалъ густымъ басомъ, и я, отпивая не большими глотками холод- ное вино, все забылъ… Забылъ, что я же- нать, что жена моя сидитъ теперь здъсь же, въ отдъльномъ кабинетъ, съ моимъ дру- гомъ, забылъ, что у меня уже серебрится голова и что теперь скоро три часа ночи, и возль меня сидитъ красивая женщина, совершенно мнъ не знакомая и пьетъ со мной вино, думая, что я, праздный, холо- стой гуляка, интересуюсь ею… Все это я забылъ… - За твое здоровье, голубчикъ, говоритъ мнъ цыганка, чекаясь со мной и смъется… Я выпиваю залпомъ бокалъ. - Будь веселъ и счастливъ! снова го- воритъ она болье серьезно и медленно выпиваетъ до дна свой бокалъ. Въ головъ у меня все туманится-вино и атмосфера этого зала даютъ мнъ пріят- ное забвеніе… Во мнъ закипаетъ что-то прежнее, старое, далекое… Я чувствую,

и Вино дълаетъ свое дъло: я все болье болье пьянью… Мысли мои, словно въ туманъ бродятъ- онъ отрывочны и неопредъленны… Я не могу ихъ сосредоточить на чемъ нибудь одномъ… Я выхожу изъ зала, поворачиваю въ корридоръ и не спъша подхожу къдвери кабинета. Лакей предупредительно распа- хиваеть ее, и я вижу мою милую, дорогую Лелю въ объятіяхъ Кострова! Туманъ въ моей головъ внезапно исче- заетъ. Жена слабо вскрикиваетъ… Я без- молвно сажусь на стулъ… Меня трясетъ лихорадка… Я гляжу на жену, она вино- вато закрываетъ руками лицо, а «онъ» стоитъ противъ меня блъдный, растерян- ный, кусая губы… Повидимому, они оба ждутъ отъ меня слова… А я ничего не могу сказать… Такъ проходитъ нъсколько мгновеній, мгновеній томительныхъ, тяже- лыхъ… Я стараюсь собрать мысли… Жгу- чее чувство безпомощности и обиды да- витъ меня… Я чувствую себя какимъ-то жалкимъ, ничтожнымъ… Я сознаю ясно, что совершилось что-то гадкое, отврати- тельное и въ то же время мнъ хочется анализировать эту гадость и сказать ей оправданіе… Да какъ же иначе? Здъсь замъшана моя Леля! Я долженъ ее оправ- дать. Я ищу это оправданіе, мучительно ищу… и вдругъ нахожу!… Я стремительно схватываю недопитый бокалъ и бросаю его объ полъ. Онъ раз- летается на мелкіе куски, вино заливаетъ полъ… -Успокойся, Леля! говорю я тихо, несмотря на то, что огонь бъгаетъ у меня по жиламъ и руки трясутся. Успокойся! говорю я… Здъсь ничего и не было… Это - шутка, шалость… Вино виновато! При этихъ словахъ я уже сознаю, что счастье мое спасено - Леля бросается ко мнъ на шею, дрожа, какъ подстръленная птица… Ей дълается дурно. Наступаетъ реакція… Когда я привелъ ее въ чувство, брыз- гая ей въ лицо изъ стакана водой, она безмолвно начала меня обнимать и цъло-

ночь за-городомъ много лътъ тому назадъ  и я, какъ нельзя болье, почувствовалъ свое одиночество и весь разладъ усталой души. - За твое счастье! чудился мнъ тихій, голосъ цыганки. Гдъ же оно, это счастье? Бокалъ былъ недаромъ тогда разбитъ и вино розлито. Мое счастье также исчезло - моей Лели уже у меня не было. Гдъ-то далеко, на югъ, она жила съ тъмъ, кто укралъ у нея первый поцълуй

съ впадавшими въ нихъ переулками, насаженный университетскій бульваръ,боль- шая площадь съ королевскимъ дворцомъ и торговый, очень невзрачный кварталъ Аго- ра - вотъ и всъ Аөины того времени. Теперь онъ значительно разрослись и укра- сились. Въ нихъ много новыхъ красивыхъ зданій; число жителей болъе чъмъ удвои- лось, но все еще не сравнилось съ тъмъ, которое было во времена Перикла (болье 150,000), хотя площадь, занимаемая ны- нъшнимъ городомъ, гораздо больше древ- нихъ Аөинъ. Древніе жители, въ своихъ небольшихъ демикахъ и землянкахъ, тъс- нились одни къ другимъ, какъ это замътно по раскопкамъ въ окрестностяхъ холмовъ: Пинкса, Ареопага, Нимфъ и по берегамъ Илиса. Были, конечно, и тогда богачи, имъвшіе большія палаты, - какъ это видно изъ сказаній Ксенофонта; были и большіе храмы, возбуждавшіе и возбуждающіе по своимъ колоссальнымъ размърамъ удивле- ніе потомковъ, но все это было скучено на небольшомъ пространствъ и при не- имъніи садовъ и большихъ площадей не нуждалось въ расширеніи. Нынъшній го- родъ, напротивъ, при современныхъ тре- бованіяхъ широкихъ улицъ, бульваровъ, скверовъ и садовъ не стъсняется простран- ствомъ, направляясь въ противоположную сторону отъ древнихъ сооруженій, хотя часть послъднихъ, какъ поясню ниже, и находится подъ нъкоторыми прежде застро- енными кварталами. Греки гордятся остатками своихъ древ- нихъ памятниковъ и всъми мърами ста- раются сохранить для потомства все, что безжалостная судьба-мачиха оставила имъ въ наслъдство, но въ то же время не упускаютъ изъ вида, что столица королев- ства на порогъ XX въка не можетъ вы- ставлять на показъ только свое разбитое прошлое, а должна заботиться также о приданіи себъ вида, вполнь современнаго культурнаго города. Казалось бы - очень небогатое королевство, къ тому же, не со- всъмъ раціонально распоряжающееся сво- ими финансами, чему примъромъ можетъ служить недавняя война съ Турціей, не въ состояніи уд ълять много своей столицъ, тъмъ не менъе, какъ сказано, Аөины из- м ънились за послъднее время неузнаваемо къ лучшему. Вотъ что, пока, обращаетъ въ нихъ наи- большее на себя вниманіе. Университетъ, по времени постройки, одно изъ первыхъ крупныхъ зданій города. Главный фасадъ его съ нъсколькими колоннами и неимъ- ющими художественнаго значенія статуями, скрывается за деревьями разросшагося пе- редъ нимъ сада. Все зданіе съ боковыми пристройками очень велико, но безстильно, хотя и отвъчаетъ своему назначенію, - тотчасъ видно, что строителемъ его былъ не выдающійся талантомъ, но практичный нъ- мецъ, выписанный королемъ Оттономъ изъ Германіи. Совсъмъ въ иномъ родъ, стоящее sju

Д-ръ Краузе, арестованный англійскими властями по подозръніи въ государственной измъны въ Трансваалъ.

въ ту памятную для меня ночь, въ ресто- ранъ за городомъ. И знаете ли, я теперь тамъ бываю не ръдко… Меня манитъ онъ, какъ дорогая могила… Я провожу тамъ безсонныя ночи, слышу фальшивый смъхъ женщинъ, му- зыку, пью вино и ищу на днъ бокала заб- веніе… Кругомъ меня пошлость, мишура, огоньки… B. Лысанъ. Современныя и древнія Аеины, (Бъглый о еркъ). У кого изъ насъ со школьной скамьи не сохранилось въ памяти, какую первен- ствующую роль въ развитіи наукъ, ис- кусствъ и художествъ играли въ древній періодъ исторіи Аөины. Всемірнымъ влады- чествомъ аеиняне не пользовались никогда и никогда Аөины не разрастались до раз- мъровъ очень большого города. Въ срав- неніи съ Римомъ онъ были малюткой въ древности и такимъ же могутъ считаться и нынь, занимая лишь четвертую часть его по пространству и еще меньшую по числу жителей; но какъ колыбель высо- каго художественнаго развитія всегда и даже во время порабощенія тъмъ же Ри- момъ стояли выше его, а по сохранив- шимся остаткам, твореній древнихъ зод- чихъ и скульпторовъ не имъютъ соперни- ковъ и понынъ между всъми городами міра; и это преимущество сохранилось за ними, не взирая на чудовищныя хищенія всего цъннаго и выдающагося постепенно властвовавшими надъ ними Римомъ, Ви- зантіей и Венеціей и въ посльднее время, въ періодъ владычества турокъ, не имъв- шихъ понятія и надобности въ какихъ- либо художественныхъ произведеніяхъ, ихъ замънили новъйшаго рода культурные гра- бители, жадные до всего чужого, вездв- сущіе бритты. Интересующійся Аөинами путешествен- никъ, оставивъ пароходъ въ Пиреъ, едва сдълаетъ первый поворотъ отъ него по рельсовому пути, невольно обратитъ вни- маніе на показавшійся справа рыжеватый скалистый холмъ съ развалинами колон- надъ и портиками наверху. Не надо быть знакомымъ съ столицей Греціи, ни съ пла- номъ проъзжаемой м ъстности, чтобы вне- запное волненіе не подсказало путнику, что передъ нимъ Акрополь съ Пароено- номъ -- святилище древнихъ грековъ. Въ то же время открывается широкая рав- нина Аттики, окруженная волнистой цъпью горъ съ высящимися за ними Парнасомъ и Геликономъ, ближе, впереди, точно фрон- тонъ гигантскаго храма, вздымается бъ- лый мраморный Пентелинъ; правъе, сто- итъ высокій пирамидальный Ликабеттъ, а посреди всего этого, цълый лъсъ оливко- выхъ деревьевъразнообразящій своей тем- ной зеленью и безъ того красивый пей- зажъ. Но напрасна картина величественной природы: она не занимаетъ путника; все вни- маніе его обращено на Акрополь и съ думой

что «оно», это старое, хорошее не умерло вать мои руки, которыя я съ трудомъ у нея вырвалъ… во мнъ, а еще живетъ… «Оно»-это жажда жизни. Я переживаю необыкновенно прі- счастливыя минуты…

Мы все забыли! Забыли и эту передрягу и моего друга, который незамътно исчезъ…

Констанъ, французскій посланникъ въ Константинополъ (въ послъднемъ французско-турецкомъ столкновеніи).

Принцъ Чунгъ и члены китайской искупительной миссіи. рядомъ, великольпное зданіе Академіи На- укъ. Все изъ бълаго мрамора, легкое и воздушное, украшенное художественными барельефами по лазуревому фону и колон- нами іоническаго ордена съ позолоченными завитками на капителяхъ, ясно говоритъ, что образцомъ ему послужили уцълъвшіе остатки дивныхъ сооруженій Акрополя. Счастливая мысль, удачно приведенная въ исполненіе, - лучшей похвалы зодчему воз- дать невозможно. Статуи Аполлона и Аөи- ны- Паллады, стоящія передъ зданіемъ, предназначены изображать покровителей этого храма науки, къ сожальнію, однако, храма не вполнъ укомплектованнаго на- стоящими жрецами науки -- но это дъло будущаго. изведеній, находимыхъ при постоянно про- изводящихся раскопкахъ въ Антикъ, - другой для терракотъ Танагры, Мирины и древнихъ аеинскихъ школъ, а также золо- тыхъ украшеній, чашъ, вазъ, масокъ и другихъ археологическихъ ръдкостей, до- бытыхъ покойнымъ Шлиманомъ въ Мике- нахъ. Эти прекрасныя произведенія грече- скихъ ювелировъ и другихъ мастеровъ вре- менъ Гомера разсматриваются, безъ сомнъ- нія, знатоками какъ сокровища, но для обыкновеннаго смертнаго, не спеціалиста по археологіи, изящная живопись на ва- захъ и какой - нибудь обломокъ съ чуд- нымъ барельефомъ, въ скульптурномъ му- зеъ, будутъ всегда привлекательнъе, что и доказывается толпой, постоянно сную-

Да, впрочемъ, виноватъ ли онъ былъ тогда? Быть можетъ, на него, какъ и на меня, и Лелю нашли непонятныя чары, а съ ними нахлынули, какъ волны воспоминанія мо- лодости, жажда жизни и тотъ миражъ, который, иногда, какъ лучъ солнца, какъ молнія ударяетъ въ наше бъдное, въчно сиротливое, одинокое сердце. Прошло много лътъ съ тъхъ поръ. Од- нажды, въ поздній часъ ночи, я какъ-то подошелъ къ окну въ моей комнать. Мо-

Но, мало-по-малу, краски расплываются, таснетъ вспыхнувшій огонекъ, и передъ мной снова появляется повседневная пошлость, и здъсь, въ этомъ веселомъ ресторанъ, она еще выпуклье, рельефнъе… Призраки ис- чезли… Я чувствую, какъ вокругъ меня все пусто и условно… Какъ жалка и несчастна кажется мнъ теперь эта цыганка! Да и можетъ ли она быть другой? Кругомъ нея пошлые взгляды и разговоры развращен- ныхъ мужчинъ… Безсонныя ночи, вино, мишурный блескъ и бъдность… И среди всего этого хаоса-она является какой-то жертвой, рабой… Миъ дълается грустно. Я уплачиваю за вино, подаю руку пыганкъ и осязаю, какъ ея рука худа и холодна…

розная, зимняя ночь спокойно глядъла на только о немъ онъ въъзжаетъ въ Аөины. Въ первый разъ я былъ въ Аөинахъ заснувшій городъ. Холодная, свътлая луна

обливала ровнымъ, матовымъ свътомъ за- сыпанныя снъгомъ кровли домовъ… Снъгъ лътъ 30 назадъ. Тогда это былъ очень маленькій городокъ, съ едва- тремя де- искрился, переливался милліонами искръ. сятками тысячъ жителей. Двъ пересъкав-

И мнъ вдругъ почему-то припомнилась шія одна другую улицы Гермеса и Эола