Перед нами прямые, как стрелы, улицы; по
их сторонам выстроились парадные болыние
дома. «Дорогомиловская застава», «Тверская
застава», — читаем мы названия. Да, еше
несколько десятков лет назад здесь были
границы города. Тут стояли желтые кор-
дегардии и торчали поперек шоссе поло-
сатые шлагбаумы. По деревне Фили бродили
свиньи и куры, за Спасской заставой тянул-
ся огромный вонючий пустырь по‘имени Су-
	кино болото. Теперь по улице Филей мчат-
	ся трамваи, на бывшем Сукином болоте свер-
кают стеклянные крыши громадного за-
вода шарикоподшипников. Москва рекон-
струируется...

Улица за улицей перекраиваются, пере-
лицовываются. Многие ‘улицы переделы-
ваются совсем заново, про их реконструкцию
москвичи говорят, что к старой пуговице
пришили новое пальто. Вот одна изтаких 0б-
новленных улиц— Садовое кольцо. Она об-
Теёкает город, точно широкая и`ровная река
из асфальта. Когда выходишь на середину
этой улицы, то кажется, что выплыл на
середину болыной реки. Ее сильное и бы-
строе течение несемя широкими волнами
городского движения. То приливают, то
останавливаются они под лучами`светофоров.
Москвичи привыкли к этой удобной и ши-
рокой улице, забыли о том врёмени, когда
маленькие садики суживали Садовую, а в
самых бойких местах торчали поперек вы-
сокая Сухарева башня и Красные ворота.
Улицу в этих местах шоферы сердито назы-
вали чмышеловкой», до того она была неудоб-
на для движения,

В 1937 г. улицы Садового кольца напол-
нились шумом и грохотом. Днем и ночью
гудели машины: экскаваторы сбривали целые
бугры земли, выщипывали деревья, как тра-
винки; тяжелые катки массировали мосто-
вую. Ночью, когда под лучами прожекто-
ров машины со звоном и грохотом вывора-.
чивали всю улицу наизнанку, казалось, что
на Садовой идет сражение, Да так и было
на самом деле: здесь разыгрывался бой ста-
рой и новой Москвы, советскиемашины штур-
мовали одну из крепостей купеческой сто-
лицы.

Могучему организму новой сталинской
Москвы мешали жить и двигаться такие
улицы, как Садовая: кривые, горбатые, уз-
когрудые. На наших глазах этот уродыш
стал красавцем. Улицу спрямили, она стала
стройной и широкоплечей.

И так меняют свой старый облик одна ули-
ца за другой —Калужская, на которой стоит
Академия наук; Манежная около Кремля;
Мецанская, что ведет к Ржевскому вокзалу;
	улица Горького и многие другие.
	На площади Маяковского ул. Горького
пересекается с Садовым кольцом. Здесь
весь день мчатся сотни, тысячи машин, и
когда зажигается красный глаз светофора,
на перекрестке выстраивается в затылок
10—15 рядов машин. По широкой улице
машина мчится быстро, а перекресток сразу
	 
	 
	Еаце в дореволюционной Москве лучшие
инженеры, зодчие, врачи, ученые говорили о
том, что надо, наконец, переделать этот бес-
толковый и неудобный город, Прежние хозя-
ева Москвы слушали эти умные разговоры,
одобрительно покачивали головами, но не
давали на работы ни копейки. А ведь в ста-
	рой Москве, только для того, чтобы расши-
	рить улицу, надо было заплатить громадные
	деньги владельцам земли. На каждом клочке
	земли сидел свой хозяин. Ему было на-
чхать на интересы населения, на благоустрой-
ство, если это не сулило ему выгоды.

В Советской Стране нет таких хозяйчиков.
Земля, вода, леса — все принадлежит народу.
И народ перестраивает свою жизнь, переделы-
вает и города.

Было много планов перестройки Москвы.

— Нечего и браться за нынешиюю Моск-
ву, — говорили одни, — уж очень неудоб-
но она застроена. Ничего не поделаешь с
таким нелепым городом. Оставим его так,
как есть. Теперешияя Москва будет «ro-
родом-музеем», а новый город с дворцами на
светлых и прямых проспектах, с метро и
парками будем строить на новом месте.

— Вы не. правы, — возражали им дру-
гие, — если нынешняя Москва не годится,
нечего сохранять этот старый каменный
хлам. Снести его начисто с лица земли. И на
этой расчищенной площади будем заново
воздвигать сверкающую столицу социализма.

— Нельзя планировать новый город на
прежней его площади, — уверяли третьи. —
Новая Москва должна стать столицей сто-
лиц, великаном среди всех городов нашей
планеты. Мы предлагаем увеличить ее на-
селение до десяти миллионов человек и рас-
селить жителей в огромных стоэтажных не-

боскребах,
— И это нехорошо, — уверяли против-
ники больших городов. — Вы хотите строить

город небоскребов, которые затемняют ули-
цы, лишают их света и воздуха. Надо
растянуть Москву на десятки и сотни кило-
метров, вывести из города все фабрики и за-
воды, а жителей поселить в уютных двух-
этажных домиках среди зеленых садов, на
берегах Москвы-реки и даже Оки.

Партия осудила все эти беспочвенные
фантазии. Исторически сложившаяся Мо-
сква была взята за основу планировки. Ее
древние дороги-улицы расширялись и вы-
прямлялись. Оскудевшая Москва-река по-
лучала новые воды и одевалась в гранит.
Река превращалась в о проспект
столицы. Сталинский план был разработан
до мелочей: сколько построить школ, где
снести старые дома и какие построить на их
месте, скольконужно Большой Москве цветов
и асфальта, трамваев и воды.

Москва уже выросла во много раз, она
выплеснулась за прежние границы, в ко-
торых ей стало тесно, как тесно юноше в
его детской одежде. Плавные троллей-
	бусы, быстрые автобусы мчатся по зер-
кальному асфальту,
	 
	 
	 
		ее
	  
	На Москве-реке
			рога-улица вела к центру города от Твери и
звалась ‘Тверской. расочное ‘описание
этой улицы 40-х годов прошлого века оста-
вил В. Г. Белинский:

«Это кривая и узкая, по горе тянущаяся
улица с небольшой площадкой с одной сто-
роны... один дом выбежал на несколько
шагов на улицу, как будто для того, чтобы
посмотреть, что делается на ней, а другой
отбежал на несколько шагов назад; как будто
из спеси или из скромности, смотря
по наружности; между двумя довольно боль-
шими скромно и уютно поместился ветхий
деревянный домишко... подле великолеп-
ного модного магазина лепится себе крохот-
ная табачная лавочка, или грязная харчевня,
или таковая же пивная

С 1933 г. улице было присвоено имя лю-
бимого писателя Максима Горького. Год за
годом преображалась улица, протянувшая-
ся от Кремля до Белорусского вокзала,
Колонны физкультурников, автомобили с ге-
роями советской авиации двигаются теперь по
широкому проспекту. Снесены лавочки и до-
мишки Охотного ряда, Новые здания выстро-
ились вдоль «красной линии». Сверкающим
белым камнем отделан высокий Дом Совнар-
кома. Широкие арки новых корпусов «А» и
«Б» легли над переулками. И так преобра-
жается весь город.
	Переделка города
	Старая Москва застраивалась вкривь и
вкось, улицы были узкими и неудобными для
движения. Многочисленные „кфивые переул-
ки разбивали город на крохотные кварталы.
Улицы шатались из стороны в сторону,
точно пьяные, многие переулки кончались ту-
пиками, Опять-таки по названиям можно сра-
я угадать лицо многих проездов Москвы:
«Кривоколенные», «Болотные», «Кривоар-
батские», «Грязные», «Узкие, «Вшивые»,
«Черногрязские»... Москва, если поглядеть
на нее с высоты птичьего полета, была
похожа на какой-то лабиринт: улицы из-
вивались и перепутывались, точно клубок,
размотанный шаловливым котенком.

Хозяева города мало заботились о его бла-
гоустройстве. Даже река Москва, на кото-
рой вырос город, измельчала и пересохла.
Только веснами, в дни паводка, баржи про-
ходили по реке, а летом суда цеплялись
«брюхом» за дно, то и дело садились
на мель. А весной река выходила из бере-
гов и бесновалась на улицах Москвы. Навод-
нение 1908 г. покрыло водой около 100 км
московских улиц, затопило две с половиной
	тысячи домов.
	Крымский мост. Вдали справа — ЦПКИО им. М, Горького