Условія подписки. За годъ съ перес. и дост. (съ
безпл. преміей)-9 р. — к. За годъ безъ пересылки (съ
безплатной преміей). . . . 8 » — » За полгода съ перес. и дост.
(безъ преміи)-5 » — За полгода безъ перес. и дост.
(безъ преміи)-4 » 50 За три мѣсяца съ перес. и
дост. (безъ преміи). . . . 3 » — » За три мѣсяца безъ перес. и
дост. (безъ преміи). . . . 2 » 50 »
Объявленія по 25 копѣекъ за строчку петита (страница въ 4 столбца).
ГОДЪ ШЕСТНАДЦАТЫЙ.
Адресъ редакціи.
С.-Петербургъ, Спасская ул., № 17.
Контора открыта ежедневно, кровѣ воскресныхъ и праздничныхъ дней,
съ 10 час. утра до 4 час. дня.
Для личныхъ объясненій съ редакторомъ — по Вторникамъ отъ 12 до 1 ч.
дня.
* *
*
Вѣтры и волны — двѣ страшныхъ стихіи — Въ сумерки ночи свинцово-сѣдыя,
Плакали грустно и въ скорбной печали Тайны другъ другу свои повѣряли.
Вѣтры вздыхали развернутымъ зѣвомъ, Вѣтры роптали, исполнены гнѣвомъ,
Къ небу стремились и въ тяжкомъ безсильи Только шумҍли и хлопали крылья.
Волны гудѣли съ таинственнымъ стономъ, Волны взметались къ нависнувшимъ склонамъ Горъ кременистыхъ — и бились въ громады, Но разбивались о нихъ безъ пощады.
Такъ вотъ и сердце и разумъ въ печали Тайны другъ другу не разъ повѣряли,
И порывались на крыльяхъ стремленья Къ небу тревожно въ тоскѣ и смятеньи, Но на пути утомленныя крылья
Падали скоро въ уныломъ безсильи.
Разумъ мятущійся сковывалъ холодъ,
Чувства судьба разбивала, какъ молотъ И потухалъ разгорѣвшійся пламень
Въ нашихъ сердцахъ, обращавшихся въ камень! Леонидъ Афанасьевъ.
Очень ужъ напали въ газетахъ и въ пу
бликѣ на бѣднаго г.Чечулина, защищавшаго на-дняхъ, на публичномъ диспутѣ въ петербургскомъ универси
тетѣ, диссертацію на степень «доктора русской исторіи.
Докторантъ, будто бы, обнаружилъ полное незнаніе иностранныхъ источниковъ и даже многихъ русскихъ, не выска
залъ въ своей диссертаціи никакой новой мысли и чуть ли даже не обнаружилъ незнакомства съ буквой «ѣ».
Баринъ Василій Ивановичъ Ударовъ сидѣлъ у себя въ столовой въ халатѣ и пилъ утренній чай. Пе
редъ нимъ стоялъ дворникъ, мужикъ въ новомъ полушубкѣ, съ головой сильно смазанной коровь
имъ масломъ, и въ валенкахъ. Дворникъ только
что пріѣхалъ изъ подгородной усадьбы Ударова и привезъ ему на Рождество нѣсколько битыхъ моро
женныхъ гусей, утокъ, куръ, масла, творогу и сметаны.
- Пьянствуешь ты, поди, тамъ въ усадьбѣ, сказалъ Ударовъ, затягиваясь папироской и косясь на дворника.
- Помилуйте, Василій Ивановичъ... Зачѣмъ же намъ пьянствовать? Это ужъ самое послѣднее дѣло, проговорилъ дворникъ.
- Знаю, что послѣднее дѣло, да дѣлать-то тебѣ тамъ больше нечего.
- Какъ нечего? Я неводъ для вашей милости плету. Опять же навозъ возили. Кромѣ того у насъ двѣ коровы, телка, птица всякая есть. Напоить, накормить, подчистить надо.
- Ну, это дѣло твоей жены.
- Вкупѣ обязаны тяготы свои нести. Двѣ верши
для вашей милости сплелъ, переметы для ершей къ веснѣ готовлю. Вы въ кухнѣ изволили видѣть? Я съ гусями зайца вашей милости привезъ. Къ яблонямъ въ садъ повадился ходить, я его и ухлопалъ. Матерый такой заяцъ для вашего удовольствія попался.
- Много у васъ тамъ зайцевъ?
- Страсть Божія... Почитай, что къ самому дому подбѣгаютъ.
- Стадо-бытъ, у тебя каждый день жаркое?
- Нѣтъ, Василій Ивановичъ, мы этимъ дѣломъ не занимаемся, опять обидчиво произнесъ дворникъ. - Ахъ, да... Теперь постъ... вспомнилъ Ударовъ.
- Да и въ мясоѣдъ, ежели... Помилуйте... нешто это можно! Для вашего здоровья я убилъ поматерѣе, а такъ, чтобы для себя — ни, Боже мой...
- Отчего?
- Оная непоказанная тварь для нашего брата. Господа ее кушаютъ, а намъ, чтобы зайчину ѣсть — увольте. Извините, чтобы вамъ не испортить аппе
титъ, но даже такъ считаемъ, что не хорошо, не полагается.
- Странно... скачалъ Ударовъ. — Вкусное блюдо — и вдругъ не ѣсть...
- Лисица, баринъ, можетъ статься, еще вкуснѣе, да коли не показано. Отъ Бога не показано, Ва
На диспутѣ оппоненты разобрали диссертацію г. Чечулина, какъ говорится, по всѣмъ косточкамъ и разорвали по всѣмъ швамъ.
И тѣмъ не менѣе факультетъ призналъ г. Чечулина достойнымъ ученой степени доктора. Позвольте, господа!
Мы должны заступиться за г. Чечулина!
Во-первыхъ, противорѣчіе. Съ одной стороны, вы говорите, что «незнакомство съ источниками», а съ другой стороны, утверждаете, что «никакой новой мысли». Если никакой новой мысли, то значитъ мысли все чужія; слѣ
довательно, основательное знакомство съ чужими сочиненіями.
Зачѣмъ человѣкъ не заимствовалъ съ иностраннаго!
А мало ли продергиваютъ русскихъ драматурговъ, заимствующихъ съ иностраннаго. Г. Чечулинъ, очевидно, не желалъ подражать современнымъ русскимъ драматургамъ, и за это надо его похвалить.
Вообще, главная вина г. Чечулина, по нашему мнѣнію, въ томъ, что онъ защищалъ свою докторскую диссертацію самъ, а не пригласилъ для защиты диссертаціи какого-нибудь знаменитаго адвоката, прославившагося уголовными защитами въ сенсаціонныхъ процессахъ.
Но вѣдь не у всякаго тоже докторанта найдутся средства, чтобы нанять защитника.
Слѣдовало бы, во избѣжаніе подобныхъ недоразумѣній, установить, разъ на всегда, обязательную защиту докторскихъ диссертацій присяжными повѣренными по назначенію отъ университетскихъ факультетовъ.
* *
*
«Извѣстный» поэтъ-декадентъ г. Мережковскій изобличенъ въ слишкомъ близкомъ знакомствѣ съ «иностранными источниками».
Г. Мережковскій уличенъ критикою въ томъ, что онъ перевелъ итальянскую новеллу XIѴ-го вѣка и выдалъ ее за собственное сочиненіе. Коварный критикъ дѣлаетъ кстати экивоки и намеки на то, что и остальныя «соб
силій Ивановичъ! Я вотъ самъ, новгородскій — у насъ, въ нашихъ мѣстахъ на Бѣломъ озерѣ, кто зайца ѣстъ — послѣдній человѣкъ. Теперича, ежели всю волость обойти, то солдатъ одинъ ѣстъ, и больше ни-ни.
- Да почему?
- Угодниковъ, говорятъ, онъ, этотъ самый заяцъ выдалъ — и вотъ съ тѣхъ поръ не показано, потому какъ онъ проклятый.
- Какихъ угодниковъ? допытывался баринъ, улыбнувшись.
- Давно ужъ это было. Угодники скрывались въ пещерѣ отъ невѣрныхъ, а заяцъ прибѣжалъ и указалъ. По слѣдамъ евоннымъ и нашли ихъ невѣрные. Такъ старики говорятъ.
- Вздоръ. Ты этому не вѣрь.
- Какъ же не вѣрить, если старики!.. Воля ваша, а только онъ проклятый для нашего брата. Лучше скоромь въ посту, чѣмъ зайца въ мясоѣдъ... Проклятый...
- Да кто проклялъ-то?
- Старцы эти самые, угодники. И вотъ съ той поры у него переднія ноги короче. Это за наказаніе.. А намъ зачѣмъ же коротконогую тваръ ѣсть? Боже избави... И кромѣ зайчатины, пища есть.
ЕЖЕНЕДѢЛЬНЫЙ ИЛЛЮСТРИРОВАННЫЙ ЖУРНАЛЪ.
Вышла въ свѣтъ и поступила въ продажу новая книга
Н. А. Лейкина
Поступила въ продажу книга
Н. А. ЛЕЙКИНА:
РОМАНЪ.
Третье изданіе. Цѣна 1 р.
безпл. преміей)-9 р. — к. За годъ безъ пересылки (съ
безплатной преміей). . . . 8 » — » За полгода съ перес. и дост.
(безъ преміи)-5 » — За полгода безъ перес. и дост.
(безъ преміи)-4 » 50 За три мѣсяца съ перес. и
дост. (безъ преміи). . . . 3 » — » За три мѣсяца безъ перес. и
дост. (безъ преміи). . . . 2 » 50 »
Объявленія по 25 копѣекъ за строчку петита (страница въ 4 столбца).
ГОДЪ ШЕСТНАДЦАТЫЙ.
ОСКОЛКИ.
Адресъ редакціи.
С.-Петербургъ, Спасская ул., № 17.
Контора открыта ежедневно, кровѣ воскресныхъ и праздничныхъ дней,
съ 10 час. утра до 4 час. дня.
Для личныхъ объясненій съ редакторомъ — по Вторникамъ отъ 12 до 1 ч.
дня.
21 Декабря-(Въ этомъ № 10 страницъ).
№ 51
(Выходитъ по Субботамъ).
1896 года.
ПРІЕМЪ ПОДПИСКИ: Въ С.-Петербургѣ: въ конторѣ редакціи, Спасская ул., № 17.
въ. Москвѣ: въ конторѣ Н. Н. Печковской, Петровскія линіи. При этомъ № гг годовымъ подписчикамъ разсыпается безплатная премія за 1896 г
БУКЕТЪ СТАРИННАГО ЮМОРА.
* *
*
Вѣтры и волны — двѣ страшныхъ стихіи — Въ сумерки ночи свинцово-сѣдыя,
Плакали грустно и въ скорбной печали Тайны другъ другу свои повѣряли.
Вѣтры вздыхали развернутымъ зѣвомъ, Вѣтры роптали, исполнены гнѣвомъ,
Къ небу стремились и въ тяжкомъ безсильи Только шумҍли и хлопали крылья.
Волны гудѣли съ таинственнымъ стономъ, Волны взметались къ нависнувшимъ склонамъ Горъ кременистыхъ — и бились въ громады, Но разбивались о нихъ безъ пощады.
Такъ вотъ и сердце и разумъ въ печали Тайны другъ другу не разъ повѣряли,
И порывались на крыльяхъ стремленья Къ небу тревожно въ тоскѣ и смятеньи, Но на пути утомленныя крылья
Падали скоро въ уныломъ безсильи.
Разумъ мятущійся сковывалъ холодъ,
Чувства судьба разбивала, какъ молотъ И потухалъ разгорѣвшійся пламень
Въ нашихъ сердцахъ, обращавшихся въ камень! Леонидъ Афанасьевъ.
ОСКОЛКИ ПЕТЕРБУРГСКОЙ ЖИЗНИ.
Очень ужъ напали въ газетахъ и въ пу
бликѣ на бѣднаго г.Чечулина, защищавшаго на-дняхъ, на публичномъ диспутѣ въ петербургскомъ универси
тетѣ, диссертацію на степень «доктора русской исторіи.
Докторантъ, будто бы, обнаружилъ полное незнаніе иностранныхъ источниковъ и даже многихъ русскихъ, не выска
залъ въ своей диссертаціи никакой новой мысли и чуть ли даже не обнаружилъ незнакомства съ буквой «ѣ».
ПРОВИЗІЮ ПРИВЕЗЪ.
Баринъ Василій Ивановичъ Ударовъ сидѣлъ у себя въ столовой въ халатѣ и пилъ утренній чай. Пе
редъ нимъ стоялъ дворникъ, мужикъ въ новомъ полушубкѣ, съ головой сильно смазанной коровь
имъ масломъ, и въ валенкахъ. Дворникъ только
что пріѣхалъ изъ подгородной усадьбы Ударова и привезъ ему на Рождество нѣсколько битыхъ моро
женныхъ гусей, утокъ, куръ, масла, творогу и сметаны.
- Пьянствуешь ты, поди, тамъ въ усадьбѣ, сказалъ Ударовъ, затягиваясь папироской и косясь на дворника.
- Помилуйте, Василій Ивановичъ... Зачѣмъ же намъ пьянствовать? Это ужъ самое послѣднее дѣло, проговорилъ дворникъ.
- Знаю, что послѣднее дѣло, да дѣлать-то тебѣ тамъ больше нечего.
- Какъ нечего? Я неводъ для вашей милости плету. Опять же навозъ возили. Кромѣ того у насъ двѣ коровы, телка, птица всякая есть. Напоить, накормить, подчистить надо.
- Ну, это дѣло твоей жены.
- Вкупѣ обязаны тяготы свои нести. Двѣ верши
для вашей милости сплелъ, переметы для ершей къ веснѣ готовлю. Вы въ кухнѣ изволили видѣть? Я съ гусями зайца вашей милости привезъ. Къ яблонямъ въ садъ повадился ходить, я его и ухлопалъ. Матерый такой заяцъ для вашего удовольствія попался.
- Много у васъ тамъ зайцевъ?
- Страсть Божія... Почитай, что къ самому дому подбѣгаютъ.
- Стадо-бытъ, у тебя каждый день жаркое?
- Нѣтъ, Василій Ивановичъ, мы этимъ дѣломъ не занимаемся, опять обидчиво произнесъ дворникъ. - Ахъ, да... Теперь постъ... вспомнилъ Ударовъ.
- Да и въ мясоѣдъ, ежели... Помилуйте... нешто это можно! Для вашего здоровья я убилъ поматерѣе, а такъ, чтобы для себя — ни, Боже мой...
- Отчего?
- Оная непоказанная тварь для нашего брата. Господа ее кушаютъ, а намъ, чтобы зайчину ѣсть — увольте. Извините, чтобы вамъ не испортить аппе
титъ, но даже такъ считаемъ, что не хорошо, не полагается.
- Странно... скачалъ Ударовъ. — Вкусное блюдо — и вдругъ не ѣсть...
- Лисица, баринъ, можетъ статься, еще вкуснѣе, да коли не показано. Отъ Бога не показано, Ва
На диспутѣ оппоненты разобрали диссертацію г. Чечулина, какъ говорится, по всѣмъ косточкамъ и разорвали по всѣмъ швамъ.
И тѣмъ не менѣе факультетъ призналъ г. Чечулина достойнымъ ученой степени доктора. Позвольте, господа!
Мы должны заступиться за г. Чечулина!
Во-первыхъ, противорѣчіе. Съ одной стороны, вы говорите, что «незнакомство съ источниками», а съ другой стороны, утверждаете, что «никакой новой мысли». Если никакой новой мысли, то значитъ мысли все чужія; слѣ
довательно, основательное знакомство съ чужими сочиненіями.
Зачѣмъ человѣкъ не заимствовалъ съ иностраннаго!
А мало ли продергиваютъ русскихъ драматурговъ, заимствующихъ съ иностраннаго. Г. Чечулинъ, очевидно, не желалъ подражать современнымъ русскимъ драматургамъ, и за это надо его похвалить.
Вообще, главная вина г. Чечулина, по нашему мнѣнію, въ томъ, что онъ защищалъ свою докторскую диссертацію самъ, а не пригласилъ для защиты диссертаціи какого-нибудь знаменитаго адвоката, прославившагося уголовными защитами въ сенсаціонныхъ процессахъ.
Но вѣдь не у всякаго тоже докторанта найдутся средства, чтобы нанять защитника.
Слѣдовало бы, во избѣжаніе подобныхъ недоразумѣній, установить, разъ на всегда, обязательную защиту докторскихъ диссертацій присяжными повѣренными по назначенію отъ университетскихъ факультетовъ.
* *
*
«Извѣстный» поэтъ-декадентъ г. Мережковскій изобличенъ въ слишкомъ близкомъ знакомствѣ съ «иностранными источниками».
Г. Мережковскій уличенъ критикою въ томъ, что онъ перевелъ итальянскую новеллу XIѴ-го вѣка и выдалъ ее за собственное сочиненіе. Коварный критикъ дѣлаетъ кстати экивоки и намеки на то, что и остальныя «соб
силій Ивановичъ! Я вотъ самъ, новгородскій — у насъ, въ нашихъ мѣстахъ на Бѣломъ озерѣ, кто зайца ѣстъ — послѣдній человѣкъ. Теперича, ежели всю волость обойти, то солдатъ одинъ ѣстъ, и больше ни-ни.
- Да почему?
- Угодниковъ, говорятъ, онъ, этотъ самый заяцъ выдалъ — и вотъ съ тѣхъ поръ не показано, потому какъ онъ проклятый.
- Какихъ угодниковъ? допытывался баринъ, улыбнувшись.
- Давно ужъ это было. Угодники скрывались въ пещерѣ отъ невѣрныхъ, а заяцъ прибѣжалъ и указалъ. По слѣдамъ евоннымъ и нашли ихъ невѣрные. Такъ старики говорятъ.
- Вздоръ. Ты этому не вѣрь.
- Какъ же не вѣрить, если старики!.. Воля ваша, а только онъ проклятый для нашего брата. Лучше скоромь въ посту, чѣмъ зайца въ мясоѣдъ... Проклятый...
- Да кто проклялъ-то?
- Старцы эти самые, угодники. И вотъ съ той поры у него переднія ноги короче. Это за наказаніе.. А намъ зачѣмъ же коротконогую тваръ ѣсть? Боже избави... И кромѣ зайчатины, пища есть.
ЕЖЕНЕДѢЛЬНЫЙ ИЛЛЮСТРИРОВАННЫЙ ЖУРНАЛЪ.
Вышла въ свѣтъ и поступила въ продажу новая книга
Н. А. Лейкина
СРЕДИ ПРИЧТА. -Романъ. Ц. 1 р.
Поступила въ продажу книга
Н. А. ЛЕЙКИНА:
СВАТОВСТВО ПРОФЕССОРА.
РОМАНЪ.
Третье изданіе. Цѣна 1 р.