Ei TRE ee ee ie Sen rg
a ee tne nye
3 i ‚ литературная газета № 35. (595)
en YR SEIT rT
ое Неер mer sree ew ih erway pee ne ro em в
——
я
НЕ ие а инь и Shah ep ани get ef тень - 2
_СЕРДИЕ ИСПОЛИИА: дан
( Залитый солнцем город, неполви-
Here обааза. Из онна виден тот ста:
фый дом на’ канале, ва которых 0т-
хрывается площадь Жертв револю-
ции.
Вот за тем старым ломом на’ило:
тали я впервые и увялел. ето. Это
было в тот день котла онускали в
брмсктю MoTHay тех, кто пал в фев:
ральскнх боях или вскоре после это-
№. 6 стоял на мостках и был вндеч
Cf всох концов площали: Голова ис
Полина, строгое ляцо, круглая черная
шаяна, прижатая к грудн. А за м2-
стом мерцали огня крепости, ворбта
которой однажды закрылись и 31
BEM:
Подростки, ретупавтиие в жизнь, мы
внали, что на мостках возле братской
могилы стояая и пругиа пасатели.
книгами которых мы зачитызаянось. А
через дла гола разосланные по pow
Там, мы энали, что в день, когда пи-
терский пролет брат
скую могилу. эт
ирнили. Они стали вратами изрола
ян притихля. Но Горькяй в 5105
день был на площади. 06 этом писа:
нат обаосил
pyrite ингателноне
яось в нашей фроптовой газете. >
Для нас, для поколения: нерелив-
его эту пору, образ Горького — это
90р8з народного писателя-тероя,
Помнится, что в. этот мартовский
день солдат протянул Горькому руку
# Помог ему подняться па мостки.
Быть может, этот соллат стал потом
безыманным советским правдолюбцехе,
который стережет Василия ‘Достигае-
Ba,
Мыслт варолного писателя, его чтв-
‚ства. его слова, его образы были буиз-
ки всем. Нои с рабочимл. читавии:
мхи «Мать», с колхозниками, читав»
птими статьи о женщине, с соллатом,
который помогал нисателю поднять-
ся на мостики, Горький говорил толь-
ко на языке высшем, высочайшем. К
своему отромному культурному 60-
татству он’ стремился вею жизнь, он
обогащал ег каждый день... И как он
презирал тех, кто говорит е народом
па языке полузнания, полуцевежест-
ва, юродства, попуюродства,
Жизнь Горького — это непрерыв-
вый путь к вершинам мировой куль-
туры и путь по этим вершинам. ‘Так
и только тах Алексей Максимович до-
бывал свое право говорить с народом
и а народе, о прошлом, о будущем ma-
шей страны.
Это был путь героя. Этот путь ока-
зался неповторнмым, лая других пи-
сателей ‘того же поколения.
‚ Больше 40 лет тому назад, кажет-
&я в один гол, горы Кавказа пересе-
вали лва человека. Они могли встре-
HE’ CUPOTA
AOA ae Ne eae
Как трудно писать о нем сейчас,
когда черным пологом висит одна
мысль: «Его нет»,
Не бьется ‘огромное. человеческое
серлие, потух мировой силы источ-
ник света и тепла,
Алексей Максимович... j
Встают голы ранней юности, ове-
янной «Буревестником», оврыленной
тавими яркими мечтами,
Потом годы неверия, самою мрач-
HOrO, потому что неверие было пол-
BHM прежде всего в отношении Е
самому себе.
А потом радостная весть — его 30-
вущий голос из-за моря, с Капри.
Я прожил уже тогда три десятка
дет и не нодозревал, что можно пи-
сать незнакомому, неведомому чело-
веку такими теплыми, нужными,
родными словами, Я не знал глав-
ото чуда — что такие слова, совсем
непохожие на ответ великого писате-
ля начинающему, тавую нежную лас-
ку он находит в своем сердце и бу-
дет находить, пока это сердце бьется
для многих и многих...
Он нашел нужным, чтобы я, стояв-
mal в стороне от литературы, стал
писателем. И я стал» писателем.
После—ечастливейний день—пер-
рая встреча в Мустомяках.
А потом уже редко приходилось
го видеть.
ОИ
THIBCA: OUH — скандинав, уж вяа-
комый. многям пибатель. Другой
безызвестный безломный бродята —
русский. Ехал в’ Иран Кнут Гам-
суя, шел пепгком в Тифлис Горький.
Инливидуалист и ниншеанен Гамоун
видел в мире только то, что хотел ви-
деть. Горький жадно присматривался
к миру и все хотел знать. Перед ни-
ми открывалиеь пути мировой славы.
окандинав убдинилея в глухом углу
Норзегии, на’ дельги Нобелевской
премни купил о моточную ферму‘и
приблизилея к своему идеалу зтаф-
монической жизни».
Исполинекое серхце Горького при-
вето сок Ленину, к 16%, вто’ стал
освобозителями мира.
Образы и призязанкость Гамсуна
заминудлись в прошлом веке, когда
меньше было мащик и книг. Ero. ap-
бимым тераем стал. человек. который
из Крайнем сбвере олной доплатой рас-
чищяег свой кусок земли. А обернув-
нись к пастоящему, Гамеун написал
зпологию- Гитлера
В. Саветской стране делякий писа-
тель Горький стал великим бойнохм за
меровую культуру, великим просвети-
телем,
Юго ‘начинания были огромны, Уз-
зайте проплюе нашей земли, Topo-
да, завода, деревни! Узнайте в жиз-
ненынфм опыте великих ‘людей! Thor
знайте больше классиков, узнайте че-
рез читературу, кем был. молодой че-
лозёк проилого века, ночему он разу-
верился в своем мире; почему: этот ие-
чальный: пример, неновторим для вае.
Наш учитель ‘и друт не уставал звать
пюдей нашей страны к зианню, к вы-
сотам мировой культуры, на которых
стоял сам. Н своим исполиноких сер-
дцем он не уставал ненавичеть то
варварство, в защиту которого нозор-
но выступил ‚Гамсун.
Сердце Алексея Максимовича! Каж-
дый удар его. могучего, но ослабевав-
шего со дня на день сердца, больно
отзывался в нашей груди. Мы счи-
тали эти удары, мы считали эти дни.
Как хотелось снова увидеть его с на-
ми, снова услышать его! Как хотелось
узнать, что он скажет о новой ста-
линской Конституции народов, о Кон-
ституцияи, которая дает право на куль-
туру каждому человеку.
Но на доме, за которым открывает-
ся площадь, гле я впервые подроет-
ком видел Максимыча, висит уже
Ффлат народной. скорби, народной 60-
ли. Серлие исполина) остановилось.
Прошай, Алексен Максимович, наш
великий, наш родной! :
Е С. МАРВИЧ, ,
В туманный и лождаивый день у
ворот ‘кладбища маленькая труппа
людей, стоя’в луже грязи; торгова-
лась с извозчиками,
— Нятиалтынный!-—-тустым басом
восклицал высокий и тучный свя-
щенник в ответ на дружные крики
извозчиков; просивших по’ четверта-
ky. :
`— Ах, какие вы бесстыжие! —
укоряла их одна из четырех женщин,
окружавших священника, Она дер-
жала зонт над его головой и сама
плотнос жалась к его боку, стараясь
укрыться от дождя, мелкого, как
ПЫЛЬ. 1 }
— Погоди, мать, не толкайся! —
ворид священник, ‘ внушительно
приподнимая кверху правую руку—
ну, за пятиалтынный везете?
— Ах, какие вы жадные! — отор-
ченно восклицала матушка, нетерие-
ливо пёрестуная ло грязи © ноги! на
Ногу. На ее худом линё, с большими
круглыми глазами ‘пылало негодова-
ние, и она, высоко подобрав свою
юбку, так нетерпеливо дергала . ee,
точно хотела бежать.
— Далеко ли тут? — товорила она,
убедительно качая головой. — Вы по-
думайте — далеко ли?
Но извозчики . He хотели думать,
Ожесточенно дертая возжами и рас-
качиваясь на козлах, оки кричали,
перебивая друг друга.
— Помилуйте, батюшка! ‘Не тор-
туйтесь, матушка! Пожалуйте! При-
том же — за упокой души...
Дьякон, псаломщик с крестом в
руках и еще три женщины, укутан-
ные в больщие платки, тоже возму-
щались жадностью извозчиков и рев-
ностно поддерживали оживление тор-
та; Они очень шумели перед входом
в обитель вечного покоя, и холодный
ветер, точно желая скорее прогнать
их, сбрасывал им на плечи крупные
капли дождя с ветвей берез и лин,
уныло. осенявших каменную ограду
кладбища...
Нишие, в трязных и мокрых лох-
мотьях, окружали этих людей и, раз-
брыагивая грязь своей ‘тяжелой
обувью, болезненно и назойливо ны-
ди:
— Подайте` Христа-а ра-адид:
— Копеечку за упокой ее душень-
KH — по-ла-айте!
— Поминаючи усопшую...
— Фу, какие ненасытные! — кри-
Ленинград, 18 июня.
серьезный птат, я непременно шел к
нему.
Вот и два месяца тому назад я по-
ехал к нему за разрешением творче-
ского вопроса отромной для меня
важности, и`он ‘имел внимание, имел
ласку, имел... все’ то, чём велик был
Максим Горький, чтобы заняться
мной несколько часов.
Я уезжал от него в большой свет-
Лой радости и смутной тревоге: что-
то туманилось в сини его прекрас-
ных глаз, )
Вдали синелн берега’ Мисхора ‘и
Коренза. В книгах Максима Горько-
о им посвящена одна страница —.
воспоминания о Льве Толстом: в та-
кой же весенний крымский ‘ день
Максим Горький однажды по пути в
Ялту увидел его силящим там нА
морском берету. Стараясь быть неза-
меченным, он прошел мимо и дорогой
радостно думал: «Пока он жив—не
сирота я на земле».
Поднимаясь от моря, я все повто-
рял про себя эти слова, и слезы ра-
дости подстунали к горлу. И никто
не вная, что скоро польются другие
слезы,
Будем завтра радоваться новой
жизни и подводить итоги тому отром-
ному вечному, что дал для этой жизе
ни Алексей Максимович.
‚дя себе под ноги,
‚таотила их,
И. В. Сталин и А. М. Горький (1931 г.).
-
Сирота
НЕИЗВЕСТНЫЙ РАССКАЗ ГОРЬКОГО
Стой,
тесь все.. Пошел с богом!.,
стой! А где... внук?
— АВ, матушки! Где он? — пугли-
во воскликнула попадья.
— Извозчик — стой! Отец дьякон,
8? Бабы, вы как же это? чего вы
смотрите? — строго спрашивал свя-
щенник.
‘Кенщины, уже сидевшие на про-
летках, стали слезать в грязь, расте-
рянно бормоча что-то.
— Экий какой... шельмец! — yr-
рюмо ворчал дьякон, тоже спрыгивая
с пролетки. — У могилы остался, вн-
дно.. Вы, отец Яков, поезжайте, не
беспокойтесь, а я с Кириллом оста-
нусь... Мы привезем мальчонку..,
И, подобрав рясу, дьякон пошел к
воротам кладбища, внимательно гая-
— Да, о да--как же? — говорил
священник, усажваясь на пролетке
ий следя, чтоб широкие одежды не
попали, 5 колесо. — Надо его найти...
он ме поручен... и прочее такое! Из-
возчик — трогай! На могиле, отец
дьякон, ищи ero... ва могиле!
Две пролетки с дребезгом поехали.
На передней силел, священник с е-
ной, на, второй — три женщипы, а
трея — с псаломщиком — осталась
$ ворох, Псаломщик поставил боль-
шой крест себе в ноги, обиял его ру-
хами, пряжал к груди, а потом засу-
нул руки в фукава пальто и накло-
зил голову на левое плечо, чтобы за-
IHTHTS от дождя щеку. Нищие нс-
чезли как-то вдруг, точно грязь по-
они. растворились в
ней. t
— Вот торговались, не бойсь.. а
телерь я стой и дожидайея чего-то...
— оказал извозчик, глядя вслед
уехавшим. Псаломщик, тоже недо-
вольный этим ожиданьем под дож
дем, промолчал,
— Кото потеряли-то? — подождав,
спросил. извозчик.
— А тебе что?
— Мне-то? А ничего... только вот
— жлу я...
— И подождешь! — хмуро сказал
пеаломщик.
— Известно — подожду.. Олнако
‚у старухи-то,’ у покойной, слышь
деньги были...
” Кому же эт0 она их определи-
ла
Это были дни величайших стра-
даний и для А. М. Горького, и для
его близких, и для нас, врачей. Бы-
ло невыразимо тяжело вилеть, как
дни и ночи боролся св своим. жесто-
ким недугом великий писатель и ге-
ннальный человек, страстно хотев-
ший жить. чтобы быть свидетелем
дальнейшего процветания нашей сча-
стливой родины и окончательной по-
беды всего трудящегося человечества,
Алексей Максимович страдал фи-
зически. Ему нечем было дышать. к
его и без того больным, до чудовиш-
ных фазмеров измененным старым
туберкулезным. процессом легким
присоелинилея свежий воспалитель-
ный процесс, который еще больтие
уменьнил их дыхательную способ-
ность. Ему нечем было дышать и
весь его организм был в состоянии
кислородного толодания. Нам прихо-
дилось давать ему свыше 100 поду-
шек кислорола в сутки, и лаже при
этом количестве кислорола ои не в
состоянии был лежать и должен был
всю свою тяжелую болезнь проводить
сидя или полусиля в и Его
сердце не в состоянии было
а с инфекцией и звоспалитель-
ным процессом в легких, и нам при-
ходилось 17 дней и ночей поддер-
жнвать его слабеющую деятельность
целым рядом сердечных средств. Для
введения этих средств нам приходи-
лось делать ему по нескольку десят-
ков вепрыскиваний в сутки. Мы ви-
дели, как он физически страдал от
этих бесконечных уколов. но до по-
слелнего дня, до последнего рокового
утра-мы не теряли окончательную на-
дежлу на то, что, поддерживая его
больное серлне, мы далим возмож-
ность его могучему органияму побо-
оть недуг.
: 8+июня был момент такого ослаб-
ления серлечной деятельности, ког-
ла мы считали, то все кончено, и,
Мальчик ‘слелил за его движением
светлыми и печальными глазами и
вадыхал тихонько. В одном углу
кладбища хороннли бедных, тут не
было ни одного памятника из камня,
не было и деревьев вокруг мальчика;
стояли только одни деревянные про-
стые, черные, зеленые, белые; не ок-
рашенные тнилые и искривленные
кресты — все мокрые ‘от дожля и
красноречивые в своем торжествен-
ном молчании, Мальчик стоял, при-
слонясь к большому черному кре-
сту, упорно смотрел на новую MOTH-
лу и не видел ничего, кроме этого
мокрого коричневого бугра, таявнтего
под дожлем.
На черном мохнатом пальто маль-
чнка осели мелкие серебристые ка-
пельки дождя, и тоскливое лицо ето
Tome было мокро. Он держал фуки в
карманах и голову склонил на грудь.
Из-под круглой шапки выбилась
пряль рыжеватых волос и прилинла
К его правому виску. И одинокий
срели множества крестов, снуволов
страдания. он своим белым и печаль-
ным личнком тронул сердце дьякона,
полонедшего к нему с разлражением
за прогулку среди могил по грязи и
под дождем:
— Ну, чего me ты стоишь тут, Пе-
трунька? -- сказал льякон, взяв ето
за руку. — А мы тебя ищем... ве
уж уехали. Пойдем... :
„— Куда? — тихо спросил мальчик.
— К отцу Якову. ты у него жить
булешь теперь... ты не плачь... это
воля божия, Госполь может прогне-
зваться на тебя за слезы. твои... И
опять же — ведь она старая была у
тебя, бабушка-то, a все люди —
смертны. Все умрут в час свой... и
я, и ты — все умрут!
Он вех мальчнка за руку и сле-
AR за тем, чтобы не потерять своих
талонг в трязи. Он хотел говорить ла-`
сково, но товорил озабоченно, потому
что боязнь потерять галоши метала
ему быть, ласковым с сиротой, Маль-
чик закусил губу, удерживая рыда-
ния, разбуженные утрюмыми слова-
ми, и почти бежал за дьяконом, ща-
тавшим широко и быстро,
— Ничего! — сказал льякоЕ, мель-
ком вэглянув в ео лицо. — Отец
Яков хороший человек... ты буленть
играть с Мишуткой и Зоей... зажи-
вепть весело... да!
ятельность и добиться хорошего пуль-
са. За последние дни еще несколь-
ко раз повторялись такие моменты.
и кажлый раз положение восстанав-
ливалось.
Могли ли мы‘ нри таких ‘условиях
терять надежду, что его железный
ортанизм справится с болезнью, как
справлялся уже до этого года неод-
нократно? - :
Я по опыту знал, как тяжело про-
Т2кает у Алексея Максимовича грили,
как быстро он. поражает его место
наименьшего сопротивления — ето
легкие. и как это страшно при’ `рез-
ко измененных старым туберкулез-
плавал нам возможность одерживать
мотеним. Горький был из тех люлей,
которые доживают до ста лет, и до-
жил бы до этого возраста, если бы
не злой туберкулез, поразивший ero
легкие 40 лет назад и оставивигий
тацие непоправимые следы в легких
п во всем организме, Пять раз он по-
бежлал караулившую ето смерть, в
шестой раз мы с ним эту борьбу
эгоиграли. Этого шестого трицпа я
жлал ео страхом и тревогой, и, увы,
сн оказался роковым,
‚ПРОЩАЙ
тровский прислал из Сочи в редак-
цию «Последних Известий по радио»
телеграмму:
— Потрясен до тлубивы души Gea-
возвратной потерей. Нет больше Горь:
кого! Страшно полумать об этом. Еще
вчера он жил, мыслил, радовался вме-
сте с нами гигантским победам род:
Гениальный. художник,
правдивым словом, служил делу пре-
вращения темной и дикой жизни. че-
ховечества в нашу прекрасную, ра-
лоствую жизнь, когла слово «чело-
век» звучит действительно гордо,
Великий учитель целого ряда по-
спря-.
`впал в бессознательное состоя
однако, путем энергизнейщей борьбы,
улалось восстановить сердечную дё-
ным процессом легких. и. его больном .
серлце. И вот пять раз его органязм
победу ‘А ортанизм у Горького был.
МИЛЬ, РОДНОЙ НЕЗАБЫВАЕМЫЙ
АЛЕКСЕЙ МАКСИМОВИЧ!
Писатёль-орденоносец Николай 0с-
завладев
колений нисателей, которому нет рав-
ПОСЛЕДИМЕ ДИ А, 7, ГОРЬКОГО
Великие люди живут н умтии
как великие люди, Так жил и]
Алексей Максимович. В эти ть
лые. трагические дни болезни ил
разу не говорил о себе, не душ
себе. Все его мысли были в зн
спальне, ne B Toprax, a B Moc,
Кремле. Еле дыша, в промежяц
между двумя подушками кисло
он просил меня показать ему зи»
газеты, в котором напечатан пре 9
сталинской Конституции. Ок ви
конечно, читать, но я ему поза
тазету, обещая сберечь ев и дать
читать ее завтра. Ох согласии
успокоился, ,
Последний день, в бреду, му у
ворил о войнах, Стрывочными, ми и
кими фразами говорил: «Будуг и
ны», «Надо готовиться», «Надо (5
застегнутыми на всё пуговицы» ит
Горького мучила Также уно
том, что многое еще надо ему а
лать для страны, 06 этом он мат
с первых пней, об этом же при‘
лись и отрывочные фрзаы, коду в
дикий писатель был в бреду, в
Так умирал великий челов, к ть
ниальный художник ©1088, истит у
т трудящегося человечества, ва
ный Алексей Максимович [№ с
т дицинбких наук
октор ме и
т Л. Г, ЛЕВИН,
За два дня до смерти Горький в №
чувствовал значительное облечен
Появилась обманчивая надежда т
и на этот раз его могучий opm „
справится с недугом. Однако 11 изя.
утром внезапно наступило у №,
обильное кровохаркание и дин су
ность сердца резко начала ВЛИТЬ
—
уже 17 утром было видно, To fy
зится роковой финал. В день сии! }
Горькото пульс и дыхание у ки
ли очень слабыми, и на наши о
зах последовала смерть великом т
сателя от остановки“ сердца, чт п
твердилось ий на вокрытии, И би:
TO плохое ‘дыхание’ было оконт
но сломлено «присоединившихя +
ложнением,
За два дня до смерти Горы!
зал нам, врачам, лечивших ет, 1
частности мне: «Повидимому, в
чу». При этом оп горячо пожауни
руки. Страдания он переносит
обыкновенно стоически и тер»
Упалка духа у него не наблельу
Отношение Горького к врачам м в
ще было дружественно-добролута
иногда даже несколько, яроники
Он очень лисцинлинированяо
сился к нашим врачебным пел»
ниям и послушно принимал в
начаемые нами процелуры,
Во время ‘посещения ето тт. (и
ным, Молотовым и Ворошыя
Горький беселовал © ними ом
ской литературе, © новых пли
ворил о работе по изланию «ль.
тилеток», «Исторни гражданзий
НЫ»,
Но болезнь лелала opos pum
тельное дело, И в результате на
ле великого художника слота, м
кого бойца за лучиее будуще т
вечества,
Заслуженный даятель. нау!
фессор М. П. КОНЧАЛОВСКИ
:
ihe.
Я
ной страны, которой он отдых
свой творческий тений. Какая т
етвенность ложится на советску!
тературу сейчас, когда ушел вя.
ни ев организатор и вдохновиеа
Прощай, милый, родкой, ви
ваемый Алексей Максимович
ВЕЛИКА НАША. СКОРБЬ
щире горизонты, вее ярче перо
вы, все больше возможностей,
° Таким он был для нас,
И он но умрет никогда mM)
для нас, живых, но и для ДИ
поколений всего человечества
Велика наша скорбь. Heal
потеря.
— Не тебе... т
— Известно ‘не мне... Кабы мне —
я бы и не спрашивал... < я спраши-
ных; любимый человек, печаль о
смерти которого не выразить словом;
несравненный образ постоянного вос-
Мальчик представия. себе Зою, смут-
лую и бойкую девочку с черными гла*
зами. Она прыгает перед ним, нока-
чала матушка, высовывая толову изз
АЛЕКСАНДР ПРОКОФВ 3
под зонта, — да ведь вам уже по-
А вот сегодня огромное, неизбыв- НИКОЛАЙ БРА Les
ное торе,
Проходили иногда тоды. Но котда
заступал такой час в жизни, что з3а-
pin cise: Ga ми инея К. ТРЕНЕВ: Дали... ведь получили вы по баран ваю — ва церковь, мол, или как? otinag ему ное, и дразнит ero, paone- ЗОждення на вершины, где с каждым МАРИЯ КОМИССАР» па
у я ая ке... Ай-я-яй! Как вам не стыдно! — На воспитание ‹ ее. внука свя- вая злым голосом. : годом жизни, с каждым шагом все Ленинград, 18 июня, mt
} г. Понуро опустив головы, четыре ло- щеннику нашему, — сообщил псалом- — Рыжий от грыжи, рыжий от noe а
шади вадрагивали, отряхивая ©. се- щик, ежась от ‘дождя, попадавшего пропажи, рыжий свечи зажитать, ди
бя воду, и покорными глазами коси- ему за воротинк пальто. рыжий трубы аатыкать...
А. И. Горький (Москва), ^
лись на своих хозяев, ожидая. при-
вычного окрика или удара. кнутом.
— Батюшка! — френтительно вос-
кликнул один ‘извозчик, — желаёте
поехать за двугривенный?
— Нятиалтыиный...— отрицательно
качнул. головой батюнтка,
— Боже мой, какие...
$ Но прежде чем попалья кончила
начатый упрек, извозчин. озлобленно
хлестнух лошаль кнутом ин поехал
прочь. Другие извозчики тоже залер-
тали возжамте... ^
этот... полезай, отец дьякон! Cait
Рассказ 4Оврота», нанечатанный в
газете ‹ «Мижеторолскяй листок»
(Ni 209—915; 4 октября 1509 г) He
вошел Ен в отно ма собраний сочи:
нений и книг Горького:
Нам, внавшим-Ал
48; НЕВОЗМОНО СЕГО,
только как бед
только како Be,
вой ‚социалистической вультуры,
TOGSERD Kak oO великом трибун», 10206
которого. доходил до трудящихся BCeX
стран, всех народов. Писатель “Gees
омертем, его‘создания навсегля ROUTH
в железный фонд новое соцналисти-
сея: Макоимови»
8 думать @ нех
HHOM:) XY IORHERE,
№ строителено-
большого сердца, человек, чье учас.
тие и забота так о много слелали
стольким и стольким из нас, человек,
которого мы любили, как Можно лю-
биткЭ только Человека,
«Двадцать шесть и одна», «Мать»,
удивительное «Детство» и его удиви-
тельные продолжения, «Клим Cam-
— Та-ак\!— сказал извозчик. По-
TOM юн спросил, велнк ли‘ внук и
сколько осталось денег, но ‘псалом-
щик уже не отвечал ему.
— Стало-быть, не велик он, внук
то, коли некуда его девать, кроме как
На ЗВОСПИТАНИВ, == ВОлух умозаклюе“
зил извозчик. Во roars ВЗМАХНУЛА
XBOCTOM —— ‘on обрутал ве, ударная
воажами и умолк. Дождь сыпалея
беззвучно, ‘а томе и MORAHM ветви
деревьев, качаясь нол ударами вет
ине от слез. Онсоёжился в черный
KOMGK и молча смотрел ва бугор вем-
чин перед ним, —свежьй, только что
утроамбованный лопатами бутор Mo-
крой тлины, Часто © верншины бугра,
бестуруно скбзьзя по его боку, спол-
зал к ногам мальчика комок земли.
ВЕЛИКИЙ ИНЖЕНЕР СОЦИАЛИСТИЧЕСКИХ ДУШ
Тин» и «Егор Булычев»—геннальное
созданнеоето старости — кринадле-
ат н тому лучшему, что лает нам
возможность; по слову Ленина, сох-
ряйринему Горьким, тордиться тем,
«какие ‘чудеса. мотут двлать люли».
Но сегодня я © особенных волнением
вопоуннаю несравнимые.‹ страницы,
написанные им. 9, Фолетом, эти ennai
ственные во мировой о литературз
щий смерть. . .
Горький был ‘наслелник Толстото,
наследник лучшей традиции прошло-
го, великой рукой реалистяческой
колы. ХГХ века. бивое звено между
искусством классиков и новым ис-
кусством социалистического, челове-
чества, живой символ того, что вдин-
— Я не люблю ‘Зою, — печально
сказал он.
— Ну это пустяки!.. Полюбяшщь, в
одной комнате жить-то будете...
— Я не буду. °
— А... нельзя этого...
Мальчие тихо заплакал.
— Э8 ты. сиротина! — вздохнул
лъякон, глядя на Hero, ‘
Rotaa SomaH AO ИаВоЗЧАКЯ, ЛРЯБОН
заботливо“ усалил ето в ноги поалом-
щику и воотрительно сказал:
чик на ловгаль, Пралётка запрыгала
по мостовой сквозь серую — завесу
‚ложля истумана. Из тумана вылвя-
тались лома, и, казалось, они тихо
И молчаливо плызут куда-то; орляды-
вая мальчика большими п бесцвет-
ными тлазами. В трулв мальчика бы-
ло хололно и тесие для cepana,
\
ственный путь OT лучших. дости.
ай прошлого идет. в мир, воторый
строят трудящиеся великой советской
демократии, руковолимые Сталиным.
Горький человек. нашего, сталинс-
кого времени, пионер соцналистичес-
вого гуманизма, Главное в Горьком
—- страстная любовь к человеку, стра-
стная. гордость человеком, любовь
H торлость, которые рождают вепри-
человека, к
релнгин, к частвой собственности к
К новейшей сверх-гнусности-—фашиз.
му. Он учит нае социалистической
этике; он воспятывает в Bac COMMANRH- .
стический строй чувства, Он—зели-
кий инженер социалистических душ,
А. МИРСКИЯ
sree Pa. вадрехалн и стонали, = Синди крелче!., Приелем — чай ay
— Ну ладно! Ну —лавай! — wax- А. на кладбище, подо одним яз 062- будем пить. $ } Le
кул рукой священник За лвутри- численных крестов ето, стоял ма; Нулу жаба — КРИКНУЛ иав0- за
венный — давай! Садись, мать, на лёнький мальчик с чицем, pacnyx- 19 к ua
чесвого” человечества. (Мб человек страницы, где заликий художник 603- мирнмую ненависть ко всем дрерним by,
умер, человек исключительного Cchoe- 7 AAT образ другого великого художни- [и новым тнУСНоСтям. Уродующим ha- Nee
образия, необыкновённого обаяния, па, силой” своей правды побежлаю: лечащим и дутащим ка
5 ay
. А, М, Горький, Ленинград, 1948 г,